Без семьи Г.Мало. Без семьи

© А. Власова. Обложка, 2012

© ЗАО «ЭНАС-КНИГА», 2012

Предисловие от издательства

Гектор Мало (1830–1907) – один из известных французских романистов.

Он начал работать в газетах и журналах еще будучи студентом парижского университета, опубликовав ряд фельетонов о физическом воспитании юношества в Англии. Затем Мало стал писать романы, которые сразу выдвинули его как видного романиста, удивительно верно и точно рисовавшего картины жизни.

Ни один роман Мало не имел такого успеха, как «Без семьи». Предназначенный первоначально для взрослых читателей, он затем, с некоторыми сокращениями, появился в виде повести для юношества и удостоился премии Французской Академии.

История мужественного мальчика, перенесшего много невзгод, повесть, полная эффектных сцен и трогательных эпизодов, увлекает детей с первой же страницы, пробуждая в их душах самые светлые человеческие чувства.

Подкидыш Реми скитается по свету в поисках своих родителей. Искреннее и отзывчивое сердце мальчика как магнитом притягивает к нему людей. С помощью верных друзей ему удается совершить множество добрых дел и найти своих родных.

«Без семьи» стала одной из популярных и любимых детских книг не только на родине ее автора – Франции, но и во всем мире. Сегодня она переведена почти на все европейские языки и включена в каталоги книг, рекомендуемых для юношества.

В настоящем издании использованы иллюстрации, сделанные к этой повести в начале XX века художником Т. Шулером.

Часть первая

Глава I
В деревне

Я найденыш. Но до восьми лет думал, что живу, как и все другие дети, с матерью. Если я начинал плакать, ко мне подходила женщина и так нежно обнимала и ласкала меня, что слезы мои тотчас же высыхали.

Когда я ложился спать, эта женщина всегда приходила поцеловать меня, а когда зимняя вьюга залепляла снегом окна нашего домика, она отогревала руками мои ноги и пела песенку, мотив которой и несколько слов я помню до сих пор.

Если я пас нашу корову и начинался дождь, эта женщина прибегала за мной и, прикрыв мне голову и плечи своей шерстяной юбкой, уводила домой. А если я ссорился с кем-нибудь из своих товарищей, я поверял ей свое горе и она всегда находила ласковые слова, которые утешали и успокаивали меня.

Вот по всему этому и по тому, как она смотрела на меня, как говорила со мной, как ласкала меня и как кротко выговаривала мне, я думал, что она моя мать.

Я жил в деревне Шаванон, одной из самых бедных в центральной Франции, потому что земля там очень неплодородна. Возделанных полей мало; огромные пространства заросли мелким кустарником, а за ними тянутся обширные пустоши, на которых не растет ничего, кроме вереска и дрока . Там дует резкий ветер и лишь местами попадаются хилые деревья. Только по берегам рек и в небольших долинах можно увидеть красивые деревья – высокие каштаны и могучие дубы.

В одной из таких долин, на берегу ручейка, впадающего в приток Луары, стоял домик, в котором я провел мое раннее детство.

У нас в доме не было мужчин. Но моя мать не была вдовой – ее муж, каменщик, работал, как почти все здешние крестьяне, в Париже и с тех пор, как я себя помнил, ни разу не приходил домой. Только время от времени он присылал нам весточку с кем-нибудь из своих товарищей, возвращающихся из Парижа.

– Матушка Барберен, ваш муж здоров. Он поручил мне сказать вам, что работа идет хорошо, и просил передать вам деньги. Сосчитайте-ка.

Вот и все. Матушка Барберен была довольна такими вестями. Ее муж здоров, работа идет хорошо, и он получает достаточно денег.

Однажды в ноябре, уже в сумерках, какой-то незнакомый мужчина остановился у нашей калитки. Я был в это время около дома и ломал хворост. Не отворяя калитки и глядя поверх нее, этот человек спросил у меня, тут ли живет матушка Барберен.

Я предложил ему войти. Незнакомец толкнул калитку, заскрипевшую на петлях, и медленно пошел к дому.

Никогда еще я не видел такого перепачканного в грязи человека. Куски грязи, иные уже высохшие, а другие еще мокрые, покрывали его с головы до ног. Было видно, что ему пришлось долго идти по плохим дорогам.

– Я принес известия из Парижа, – сказал мужчина.

Такие слова слышал я уже много раз, но он произнес их совсем не так, как приходившие из Парижа рабочие, и не прибавил, как они: «Ваш муж здоров, работа идет хорошо».

– Господи! – воскликнула матушка Барберен, сложив руки. – С Жеромом случилась беда!

– Ну да, только не вздумайте заболеть от страха. Ваш муж сильно расшибся – вот вам вся правда, – но он не умер. А калекой, пожалуй, останется. Теперь он в больнице. Наши кровати стояли рядом и, когда я начал собираться домой, он попросил меня зайти по дороге к вам и рассказать вам, в чем дело… Ну, я не могу дольше оставаться, мне нужно пройти еще три мили, а скоро уж ночь.

Матушке Барберен хотелось разузнать о муже поподробнее, и она упросила незнакомца поужинать с нами и переночевать у нас: дороги очень плохи, а в лесу, по слухам, бродят волки. Ему лучше отправиться в путь завтра утром.

Мужчина сел около очага и за ужином рассказал, как все случилось. Подмостки, на которых стоял Барберен, рухнули и чуть не раздавили его до смерти. Но так как оказалось, что ему совсем не следовало взбираться на эти подмостки, то подрядчик отказался заплатить ему за увечье.

– Да, бедняге Барберену не повезло, – сказал наш гость. – Кто-нибудь похитрее сумел бы воспользоваться таким случаем и наверняка получал бы постоянный доход, но ваш муж не получит ничего. Впрочем, я советовал ему начать дело и требовать вознаграждения.

– Но ведь судиться стоит очень дорого.

– А если он выиграет дело?

Матушке Барберен хотелось съездить в Париж, но дорога была дальняя и обошлась бы дорого. Она не знала, на что решиться, когда от ее мужа пришло письмо.

Он писал, чтобы она не ездила в Париж, а прислала ему денег на ведение дела с подрядчиком, на которого он подал жалобу.

Проходили дни, недели, а матушка Барберен все получала письма с требованием денег. Наконец, в последнем письме муж ее писал, что если денег больше нет, то нужно продать корову.

Только в крестьянских семьях знают, как много значит корова и как тяжело продавать ее. Крестьянин может быть очень беден, у него может быть большая семья, но он знает, что его жена и дети будут сыты, если у него есть корова. А пасти ее сможет даже ребенок в таких местах, где трава не принадлежит никому.

Мы благодаря нашей Рыжке питались хорошо, хотя почти никогда не ели мяса. Но она не только кормила нас, она была нашим другом. Напрасно некоторые считают корову глупой – напротив, это очень умное животное. Мы ласкали Рыжку, разговаривали с ней, и она понимала нас. А сама умела так смотреть на нас своими большими кроткими глазами, что и мы понимали, что ей нужно. Мы очень любили ее, а она любила нас. И вот нам приходилось расставаться с ней, потому что Барберен требует денег.

Пришел лавочник и долго осматривал Рыжку со всех сторон, ощупывал ей бока и, недовольно покачивая головой, повторил несколько раз, что она ему не подходит и, должно быть, дает мало молока. Наконец он все-таки сказал, что купит ее из уважения к такой хорошей женщине, как матушка Барберен.

Бедная Рыжка, как будто чувствуя, что происходит, не хотела выходить из стойла и начала реветь.

– Зайди сзади и выгони ее, – сказал лавочник, подавая мне кнут.

– Ну, уж этого не будет, – возразила матушка Барберен.

Она подошла к Рыжке и ласково сказала:

– Пойдем, моя красавица, пойдем!

И Рыжка тотчас же пошла. А когда мальчик привязал ее к телеге, бедняжке уж поневоле пришлось идти за ней.

Мы вернулись домой, но еще долго доносилось до нас мычанье Рыжки.

Прощай, масло! Прощай, молоко! Теперь по утрам нас ждет лишь кусок хлеба, а вечером – картофель с солью.

Вскоре после того, как мы продали корову, наступила Масленица. В прошлом году матушка Барберен угощала меня в последний день Масленицы блинами и оладьями. И я ел их с таким аппетитом, что она была очень довольна. Но тогда у нас была Рыжка, а теперь ее нет, масла и молока тоже нет, и нам уж не придется отпраздновать как следует последний день Масленицы.

Но матушка Барберен сделала мне сюрприз. Хоть она и не любила занимать что-нибудь, но на этот раз попросила у одной соседки чашку молока, у другой – немного масла. Вернувшись домой, я увидел, что она насыпает муку в глиняный горшок.

– Мука! – воскликнул я, подходя к ней.

– Да, и отличная мука, мой миленький Реми, – с улыбкой сказала она. – Понюхай, как она хорошо пахнет.

Мне очень хотелось узнать, что сделает из этой муки матушка Барберен, но я не решался спросить. Мне не хотелось напоминать ей, что сегодня последний день Масленицы, так как это наверняка огорчило бы ее.

– Скажи-ка, что делают из муки? – спросила она.

– А еще что?

– Кисель.

– Еще… Я не знаю.

– А еще из нее делают блины и оладьи; ведь сегодня последний день Масленицы. Погляди-ка сюда.

Она показала на полку, и я увидел молоко, масло, яйца и три яблока.

– Дай мне яйца и, пока я буду ставить тесто, очисти яблоки и нарежь их ломтиками, – сказала она.

И мы весело принялись за работу. Выбив тесто, матушка Барберен поставила его в теплое местечко. Теперь оставалось только ждать вечера: тесто поднимется, и можно будет печь блины и оладьи.

Если сказать правду, день показался мне очень длинным, и я несколько раз приподнимал полотенце и заглядывал, не поднялось ли тесто.

– Наломай хворосту, – сказала, наконец, матушка Барберен. – Нужно развести хороший огонь.

Ей не пришлось повторять свои слова дважды – я с нетерпением ждал этой минуты.

Скоро запылал большой огонь. Матушка Барберен сняла с гвоздя сковороду и поставила ее на горячие угли. Потом взяла кусочек масла и положила его на сковороду, когда та разогрелась. Ах, какой чудный запах пошел от него! И как весело трещало и шипело масло! Однако как ни внимательно слушал я эту музыку, мне показалось, что кто-то идет по двору. Наверное, соседка, чтобы попросить у нас горячих углей. Но мне некогда было раздумывать об этом, потому что в эту самую минуту матушка Барберен взяла на ложку теста и вылила его на сковороду.

Вдруг палка стукнула о порог и дверь отворилась.

– Кто там? – спросила, не оборачиваясь, матушка Барберен.

Вошел какой-то мужчина в белой блузе и с палкой в руке.

– А здесь, как я вижу, справляют праздник? – сказал он. – Не стесняйтесь, пожалуйста.

– Господи! – воскликнула матушка Барберен, отставив сковороду и бросившись к нему. – Это ты, Жером!

Потом она сказала мне:

– Это твой отец.

Глава II
Отец

Я хотел подойти и поцеловать его, но он, протянув палку, остановил меня.

– Это кто такой? – спросил он.

– Это Реми.

– Но ведь ты мне писала…

– Да, писала, только… Только это была неправда, потому что…

– А, неправда!

Подняв палку, он сделал шаг ко мне, и я невольно попятился. Что я сделал не так? В чем виноват? Почему он так обращается со мной, ведь я хотел его поцеловать? Но мне некогда было раздумывать над этим.

– А вы, как я вижу, справляете Масленицу, – сказал Барберен. – Это очень кстати, потому что я страшно голоден. Что у тебя на ужин?

– Я хотела печь блины.

– Да, вижу. Но ведь не блинами же ты будешь угощать человека, который прошел такую дальнюю дорогу!

– Ничего другого у меня нет. Мы не ждали тебя.

– Как ничего нет? Ничего на ужин?

Он огляделся вокруг.

– Вот масло, – сказал он, потом посмотрел на потолок, где у нас прежде висели окорока, теперь там не было ничего, кроме нескольких луковиц. – А вот лук, – продолжал Барберен, сбив палкой луковицу. – Из масла и нескольких луковиц выйдет славный суп. Сними тесто со сковороды и поджарь лук.

Значит, блинов не будет! Матушка Барберен без возражений поспешила исполнить приказание мужа, а он в ожидании ужина сел на лавку около очага.

Я не решался двинуться с места и, сидя около стола, смотрел на Барберена.

Это был человек лет пятидесяти, с суровым лицом. Должно быть, вследствие полученного ушиба, он держал голову не прямо, а слегка склонял ее к правому плечу, и это придавало ему какой-то подозрительный вид.

Матушка Барберен положила на сковороду кусочек масла и поставила ее на горячие угли.

– Почему ты положила так мало масла? Какой же суп выйдет из этого? – сказал Барберен и бросил на сковородку весь кусок.

Масла нет – не будет и блинов! В другое время это меня очень огорчило бы, но теперь мне было не до блинов и оладий; я думал о том, что этот сердитый человек – мой отец.

Когда я хотел поцеловать его, он протянул палку, чтобы остановить меня. Почему? Матушка Барберен никогда не отталкивала меня, если я хотел поцеловать ее; она и сама обнимала меня тогда и прижимала к себе.

– Вместо того, чтобы сидеть таким истуканом, – вдруг сказал он мне, – принеси лучше тарелки.

Я поспешил исполнить его приказание. Суп поспел, и матушка Барберен разлила его по тарелкам.

Барберен сел к столу и принялся за ужин, изредка посматривая на меня.

Я был так смущен и так взволнован, что не мог есть и тоже время от времени украдкой поглядывал на него, но тотчас же опускал глаза, если встречался с его взглядом.

– Что, он всегда ест так мало? – спросил Барберен, показывая на меня своей ложкой.

– Нет, он ест хорошо.

– Тем хуже. Было бы удобнее, если бы он ел мало.

У меня, конечно, не было никакого желания разговаривать; матушка Барберен тоже молчала. Она ходила то туда, то сюда, прислуживая мужу.

– Значит, ты сыт, если не ешь? – спросил он меня.

– Так ложись спать и постарайся заснуть как можно скорее, а не то я рассержусь.

Матушка Барберен быстро взглянула на меня, как бы прося быть послушным. Но это было лишнее, я и без того не посмел бы не исполнить его приказания.

Наша кухня, как и у большинства крестьян, служила одновременно и спальней. Около очага стояли стол, шкаф с посудой и все, что нужно для еды. А на другом конце кухни было все, что нужно для спанья; в одном углу стояла кровать матушки Барберен, в другом моя, с красным ситцевым пологом.

Я в одну минуту разделся и лег, но спать не мог. Нельзя заснуть по приказу – для этого нужно быть спокойным и хотеть спать. А я был сильно взволнован и чувствовал себя несчастным. Так этот человек мой отец? Почему же он так нехорошо обращается со мной?

Повернувшись носом к стене, я закрыл глаза и старался ни о чем не думать, но сон не приходил. Через некоторое время я услышал, как кто-то подошел к моей постели. Шаги были тяжелые – это не матушка Барберен.

Горячее дыхание коснулось моего лица.

Я не решился ответить – я не забыл его слов: «А не то я рассержусь».

– Он спит, – сказала матушка Барберен. – Он всегда засыпает тотчас же, как только положит голову на подушку. Ты можешь говорить, не бойся, что он услышит.

Мне, конечно, следовало бы сказать, что я не сплю, но я не посмел. Мне велели спать, а я не спал; значит, я виноват.

– Ну что же твое дело с подрядчиком? – спросила матушка Барберен.

– Проиграно. Суд решил, что мне не следовало входить на эти подмостки и потому подрядчик не обязан платить мне за увечье.

Он стукнул кулаком по столу и начал браниться.

– Да, дело проиграно, – сказал он, немного успокоившись, – деньги истрачены, я калека и впереди нищета! А тут еще этот мальчишка! Почему ты не сделала так, как я тебе писал?

– Я не могла.

– Не могла отдать его в воспитательный дом?

– Тяжело отдавать ребенка, которого выкормила своим молоком и которого любишь.

– Но ведь это не твой ребенок.

– Сначала я хотела сделать по-твоему, но он в это время заболел.

– Ну, хорошо, а потом, когда он выздоровел?

– Он выздоровел нескоро. И не успел он оправиться, как за одной болезнью пришла другая. Бедняжка так кашлял, что сердце болело за него. От такой же болезни умер наш бедный мальчик. Мне казалось, что если я отнесу его в город, то и он умрет.

– Ну, а потом?

– Прошло много времени. Мне жаль было отдавать ребенка, и я думала, что он может пожить у меня еще.

– Сколько ему лет?

– Восемь.

– Ну, так он теперь отправится туда, где ему следовало быть восемь лет тому назад. Вот и все.

– Ах, Жером, ты не сделаешь этого!

– Не сделаю? А кто мне помешает? Не вечно же нам держать его у себя.

На минуту наступило молчание, и я мог передохнуть. От волнения у меня так сжималось горло, что я с трудом дышал.

– Как изменил тебя Париж! – через некоторое время сказала матушка Барберен. – Прежде ты не говорил бы так.

– Может быть. А верно то, что Париж сделал меня калекой. На что мы теперь будем жить? Денег нет. Корова продана. Скоро нам самим нечего будет есть, а мы еще должны кормить чужого ребенка!

– Он мой!

– Такой же твой, как и мой. И это не крестьянский ребенок. Я смотрел на него во время ужина. Худой, слабый, ноги и руки как спички!

– Он самый красивый мальчик в деревне!

– Он красив, не спорю. Но ведь красота не накормит его. Разве может он работать с такими плечами? Это городской ребенок, а нам такие дети не нужны.

– Он славный мальчик, такой смышленый и добрый. Он будет потом работать на нас.

– А пока нам придется работать на него, и я к тому же калека.

– А если родные потребуют его, что ты скажешь тогда?

– Какие у него родные! Будь у него родители, они наверняка сумели бы его отыскать. Времени было много, почти восемь лет. Нет, никто не придет за ним и не заплатит нам за то, что мы его вырастили. И я-то дурак! Из того, что на нем было тонкое белье с кружевами, еще не следовало, что родители будут искать его. Да, может быть, они уж давно и умерли.

– А если нет? Если они придут к нам и захотят взять мальчика?

– Ну, и упрямы же женщины!

– А если все-таки они придут?

– Тогда мы пошлем их в приют при воспитательном доме. Ну, довольно болтать. Мне это надоело. Завтра же я отведу его к мэру, а теперь пойду повидаться с Франсуа. Через час я вернусь.

Дверь отворилась и захлопнулась. Он ушел.

– Мама, мама! – позвал я, приподнявшись на постели, и слезы хлынули у меня из глаз.

Она подбежала ко мне.

– Неужели ты отдашь меня в приют? – воскликнул я.

– Нет, мой миленький Реми, нет!

И она нежно обняла меня. Я успокоился от этой ласки и перестал плакать.

– Значит, ты не спал? – спросила она.

– Я не виноват, я не мог заснуть.

– Я и не браню тебя. Так ты слышал, что говорил Жером?

– Да, слышал. Ты не моя мама, но и он мне не отец.

Первые слова я произнес грустно, а вторые радостно.

Мне было очень больно, что матушка Барберен не моя мать, но я радовался, что Барберен мне чужой.

– Может быть, мне давно следовало открыть тебе правду, – начала матушка Барберен, – но я не решалась сказать тебе, что я не твоя мать – я смотрела на тебя, как на своего ребенка. А кто твоя мать и где она – не знает никто, мой бедный мальчик. Может быть, она жива, а может быть, умерла. Однажды утром в Париже, когда Жером шел на работу по улице Бретель – это широкая, обсаженная деревьями улица, – он услышал детский плач. Жером пошел в ту сторону и увидел ребенка, лежавшего около калитки сада. Это было ранним утром, в феврале. Жером огляделся вокруг и увидел, как из-за дерева показался какой-то человек и бросился бежать. Наверное, он сам положил здесь ребенка и ждал, чтобы узнать, найдут ли его. Пока Жером стоял, не зная, что делать, подошли другие рабочие, и было решено отнести ребенка к полицейскому комиссару. Малыш плакал не переставая, и рабочие подумали, что он озяб. Но в конторе комиссара было тепло, а он все продолжал плакать – значит, он просто голоден. Послали за соседкой, у которой был грудной ребенок, она и накормила бедняжку. Его раздели перед топящейся печкой. Это был хорошенький пяти– или шестимесячный мальчик, розовый и толстенький. По тонкому, обшитому кружевами белью было видно, что его родители – люди богатые. Вероятно, его украли, а потом бросили. Комиссар сказал, что отправит малыша в воспитательный дом, если никто не пожелает взять его. Родители наверняка постараются разыскать мальчика и вознаградят того, кто позаботится о нем. Тогда Жером подошел и сказал, что возьмет его, и ему отдали ребенка. Это был ты, мой маленький Реми. У меня в это время был свой полугодовалый мальчик, и я выкормила вас обоих.

– Ах, мама!

– Через три месяца мой мальчик умер, и я привязалась к тебе еще больше. Я забывала, что ты не мой сын; но Жером не забывал этого и, когда прошло три года, а о тебе все никто не справлялся, он велел мне отдать тебя в воспитательный дом. Ты слышал, почему я не сделала этого.

– Пожалуйста, пожалуйста, не отдавай меня туда! – воскликнул я, цепляясь за нее.

– Нет, мой мальчик, не отдам. Я устрою это. Жером незлой человек, ты сам увидишь. С ним случилось несчастье, он боится нужды, и это раздражает его. Но мы будем работать – и ты тоже.

– Я буду делать все, что хочешь, только не отдавай меня в воспитательный дом.

– Не отдам, если ты сейчас же заснешь. Нехорошо, если Жером, вернувшись, увидит, что ты не спишь.

Она поцеловала меня и повернула лицом к стене. Но я был слишком взволнован и испуган, чтобы заснуть. Что такое этот воспитательный дом, куда меня хотели отдать? Удастся ли матушке Барберен уговорить мужа не отдавать меня туда? Я думал, думал и все не засыпал. А Барберен мог вернуться каждую минуту. К счастью, он пришел позднее, чем обещал, и я к тому времени заснул.

В этом году, точнее 17 июля 2012, со дня смерти известного французского писателя Гектора Мало будет ровно 105 лет. На мой взгляд это хороший повод поговорить о его несомненно самой популярной и замечательной повести «Без семьи », вышедшей в 1878 году.

Повесть «Без семьи» Г.Мало на протяжении многих десятилетий дарит своим читателям незабываемые впечатления, особенно детям и подросткам. Разве можно устоять перед бесконечной дорогой, полной неожиданностей и приключений? Да еще и в компании дрессированных собак и потрясающе веселой обезьянки Душки?! От книги оторваться невозможно. И хотя в ней описаны порою очень тяжелые и правдивые моменты жизни, от которых наворачиваются слезы, тем не менее эта книга учит жизнерадостности. Откровенно говоря, каждый раз после прочтения повести, у меня возникает мысль, как мы порою несправедливо относимся к своей жизни. Нам вечно что-то не нравится, мы жалуемся на маленький доход, на отсутствие новенькой модели сотового телефона или автомобиля. А между тем стоит подумать о том, что истинные ценности для любого нормального человека все-таки совсем в других вещах. Чтобы это понять, достаточно ознакомиться с жизнью главного героя повести «Без семьи » мальчика Реми. Ознакомиться и сравнить его жизнь со своей. Это будет отличным воспитательным ходом как для подростков, так и для взрослых.

На протяжении всего повествования Г.Мало неустанно рассказывает нам о голоде, холоде и лишениях. О нелегкой жизни бродячих артистов, о трудовых буднях садовников и шахтеров. Об опасностях, которые поджидают бедных трудяг на их жизненном пути, где они никак не защищены от случайных неудач, травм и болезней. В мире правят деньги! И нет никаких гарантий, что завтра будет не то, чтобы лучше, чем вчера, но останется на прежнем уровне. Не дай бог авария, внезапный град или наводнение! Близкие в одночасье могут оказаться без куска хлеба и крова над головой. Никаких пособий, возмещения убытков на лечение или отсрочки платежа в связи с форс-мажорными обстоятельствами. А сколько подробностей описано о жестоком обращении с беззащитными детьми! Действительность жизни так и хлещет со страниц повести. В книге очень правдиво описаны Париж и Лондон с их грязными улицами, их бедные и равнодушные окрестности и тут же представлен быт деревень. Все это дает очень яркую картину о крайне нелегкой несправедливой жизни населения Франции и Англии тех времен.

Однако маленький мальчик Реми, который вырос на дороге, где получил воспитание и образование, смог сохранить в своем сердце чуткость, сопереживание и заботу о людях. Каждый раз, несмотря на тягости жизни, Реми мечтает только об одном — о своей семье. Все, чего бы хотелось мальчику-бродяге, так это настоящей любви.

Читатель знакомится с Реми, когда ему было всего-то 8 лет. Так уж получилось в этой трудной жизни, что мальчика пришлось продать проходящему мимо музыканту Виталису. Бедный Реми даже не смог проститься со своей любимой матушкой Барберен, что вырастила и выкормила его, как родного сына. Но слезы, душившие мальчика, прошли, так как в пути нужно было зарабатывать и попутно многому учиться. Реми повезло, что старый и некогда очень талантливый известный певец Виталис взял его к себе в помощники, а не позволил отдать в приют. Благодаря такому повороту в судьбе Реми, он научился читать и писать, овладел музыкальной грамотой, игре на арфе, изучил итальянский язык и многое впитал из философии благородного итальянца. Чем чаще приходилось спать под открытом небом, проходить километры в непогоду и иногда терпеть голод и холод, тем выше Реми мог ценить тепло домашнего очага, кусок хлеба и заботу о ближнем. Виталис научил Реми здраво рассуждать о завтрашнем дне, делить еду поровну между всеми участниками труппы, не жаловаться на судьбу и быть ответственным.

Каково это, оказаться в холодном темном лесу без тепла и еды среди снегов, представить современному читателю сложно. И все же Гектар Мало доносит до нас весь ужас создавшегося положения, в которое попадают бродячие артисты. Когда же происходит потеря любимых собак и смерть обезьянки Душки, то отчаяние, в которое попадают герои, в полной мере ощущает и читатель. Виталис был сильным человеком и пытался мужественно справиться с бедственным положением. Но обстоятельства оказались сильнее.

Увидев, насколько жестоко Гарафоли обращается с детьми, Виталис не смог оставить Реми на его попечение. До последнего старый музыкант боролся с обстоятельствами, но жизнь оказалась жестокой. Виталис умер от холода и голода под открытым небом в стогу соломы. А Реми, благодаря преданному пуделю Капи и превратностям судьбы, смог отделяться лишь воспалением легких. Реми повезло, что он попал в семью Акенов, которые его выходили во время болезни и приняли в свою семью. У него наконец-то появилась своя постель и больше не нужно бродяжничать в непогоду. «Но самое главное — эти люди относились ко мне, как родные, и я не чувствовал себя больше одиноким » — думал Реми в тот период своей жизни. Однако счастье в семье садовника было не долгим. Град разбил многолетние труды и садовое оборудование в считанные минуты, оставив семью Акенов без крова, без заработка и без возможности жить вместе. Отца посадили в долговую тюрьму, братьев и сестер разбросали по родственникам. И снова Реми остался один на дороге с арфой в руках и с верным Капи. К тому моменту Реми было уже 13 лет.

Многое изменила в жизни Реми встреча с Маттиа, талантливым мальчиком из Италии. Первым делом Реми накормил голодного музыканта. А дальше судьба их плотно связала. Вместе они стали зарабатывать и решили непременно навестить матушку Барберен. Удивительное дело, эти мальчики, которые не раз оказывались в прошлой жизни в холоде и в одних лохмотьях, ни чуть не пожалели денег на очень богатый сюрприз для матушки Барберен — на корову. Главное для обоих было — это порадовать добрую женщину!

Известие о том, что у Реми есть семья, которая его разыскивает, взволновала Реми. Разумеется, он бросился на поиски тех, кто его когда-то потерял. Верные Маттиа и Капи последовали за Реми даже в Лондон. Но напрасно Реми надеялся на лучшее. Разочарование и позор — вот что обрел Реми в новой семье. И сколько бы Маттиа не уговаривал Реми вернуться в Париж, последнего держало чувство долга перед семьей быть рядом, несмотря на то, что семья состоит из воров. Только попав в тюрьму и осознав, что его осудят несправедливо в том, чего Реми не совершал, позволили принять решение о побеге и вернуться в Париж. Верные друзья помогли Реми справится с этой нелегкой задачей.

И снова опасности, бесконечные дороги под открытым небом и мечта о семье. На протяжении всей повести «Без семьи » Г.Мало показывает читателю какое огромное значение Реми придает семье. Ведь это единственное место, где тебя любят, где о тебе позаботятся и никогда тебя не бросят. В конечном итоге, благодаря в основном все-таки Маттиа, Реми находит свою настоящую семью и обретает истинное счастье.

Повесть заканчивается описанием одного праздничного вечера, когда уже будучи взрослым Реми собирает всех друзей, которых в прошлой жизни считал членами своей семьи.

С какого возраста я бы порекомендовала эту повесть? Детям от 11 — 12 лет. Книга читается на одном дыхании. Повествование очень динамичное. Стиль легкий, без лишних слов. Книга настолько талантлива, и сила воздействия настолько велика, что было бы преступлением пройти мимо такого произведения.

Те, кто вырос из возраста подростка, не думайте, что Вам читать это произведение уже поздно. «Без семьи » актуальна для любого возраста. Кто не знает что такое семья (а в наш век разводов совершенно очевидно, что таких много), просто прочтите это произведение и вы во многих сложных вещах разберетесь.

Полезного Вам чтения!

© Толстая A. H., наследники, сокращенный перевод с французского, 1954

© Федоровская M. Е., иллюстрации, 1999

© Оформление серии, послесловие. ОАО «Издательство «Детская литература», 2014

Французский писатель Гекто́р (Эктор) Мало́ (1830–1907) родился в семье нотариуса. Решив пойти по стопам отца, он поступил на юридический факультет и изучал право сначала в Руане, затем в парижском университете. Однако, несмотря на юридическое образование, стал писателем. Французская критика называла Гектора Мало одним из талантливых последователей знаменитого Бальзака.

Г. Мало сочинил шестьдесят пять романов, но известность ему принесли книги, написанные для детей. Роман «Без семьи» (1878) – бесспорно, лучшая из них. За эту книгу писатель получил премию Французской академии. Она вошла в круг детского чтения наряду с произведениями других французских писателей: А. Дюма, Ш. Перро, Ж. Верна, П. Мериме. Роман «Без семьи» переведён на многие языки, и его до сих пор с удовольствием читают дети разных стран.

В основе романа лежит история мальчика-подкидыша Реми, которого продали бродячему актёру Виталису. С ним Реми скитается по дорогам Франции. После многих испытаний и злоключений он наконец находит свою мать и обретает семью.

Книга написана в традициях «романа тайн»: тайна «благородного» происхождения Реми разгадывается на протяжении всего романа. Много раз читатели почти приближаются к разгадке, но счастливое возвращение мальчика в семью происходит только в конце книги. Роман читается с большим интересом от начала до конца: напряжённый сюжет и волнующие приключения делают книгу очень увлекательным чтением.

Я – найдёныш.

Но до восьми лет я этого не знал и был уверен, что у меня, как и у других детей, есть мать, потому что когда я плакал, какая-то женщина нежно обнимала и утешала меня и слёзы мои тотчас же высыхали.

Вечером, когда я ложился спать в свою постельку, эта же женщина подходила и целовала меня, а в холодное зимнее время согревала своими руками мои озябшие ноги, напевая при этом песенку, мотив и слова которой я прекрасно помню до сих пор.

Если гроза заставала меня в то время, когда я пас нашу корову на пустырях, она выбегала ко мне навстречу и, стараясь укрыть от дождя, набрасывала мне на голову и плечи свою шерстяную юбку.

Я рассказывал ей о своих огорчениях, о ссорах с товарищами, и немногими ласковыми словами она всегда умела успокоить и образумить меня.

Её постоянные заботы, внимание и доброта, даже её воркотня, в которую она вкладывала столько нежности, – всё заставляло меня считать её своей матерью. Но вот как я узнал, что я был только её приёмным сыном.

Деревушка Шаванон, где я вырос и провёл своё раннее детство, – одна из самых бедных деревень Центральной Франции. Почва здесь крайне неплодородна и требует постоянного удобрения, поэтому обработанных и засеянных полей в этих краях чрезвычайно мало и повсюду тянутся огромные пустыри. За пустырями начинаются степи, где обычно дуют холодные, резкие ветры, мешающие росту деревьев; оттого деревья встречаются тут редко, и то какие-то малорослые, чахлые, искалеченные. Настоящие, большие деревья – красивые, пышные каштаны и могучие дубы – растут только в долинах по берегам рек.

В одной из таких долин, возле быстрого полноводного ручья, стоял домик, где я провёл первые годы своего детства. Мы жили в нём только вдвоём с матерью; муж её был каменщиком и, как большинство крестьян этой местности, жил и работал в Париже. С тех пор как я вырос и стал понимать окружающее, он ни разу не приезжал домой. По временам он давал о себе знать через кого-либо из своих товарищей, возвращавшихся в деревню.

– Тетушка Барберен, ваш муж здоров! Он шлёт привет и просит передать вам деньги. Вот они. Пересчитайте, пожалуйста.

Матушка Барберен вполне довольствовалась этими краткими весточками: муж здоров, работает, зарабатывает на жизнь.

Барберен жил постоянно в Париже, потому что там у него имелась работа. Он рассчитывал скопить немного деньжонок, а затем вернуться в деревню, к своей старухе. На отложенные деньги он надеялся прожить те годы, когда они состарятся и не в силах будут больше работать.

Однажды в ноябрьский вечер какой-то незнакомый человек остановился у нашей калитки. Я стоял на пороге дома и ломал хворост для печки. Человек, не отворяя калитки, заглянул поверх её и спросил:

– Здесь живёт тётушка Барберен?

Я попросил его войти.

Незнакомец толкнул калитку и медленно направился к дому. Очевидно, он долго шёл по скверным, размытым дорогам, так как с головы до ног был забрызган грязью.

Матушка Барберен, услыхав, что я с кем-то разговариваю, тотчас же прибежала, и человек не успел переступить порог нашего дома, как она уже очутилась перед ним.

– Я принёс вам вести из Парижа, – сказал он.

Эти простые слова, какие нам не раз приходилось слышать, были произнесены совсем иным тоном, чем обычно.

– Боже мой! – воскликнула матушка Барберен, испуганно сжимая руки. – С Жеромом, верно, случилось несчастье?

– Ну да, только не следует терять голову и пугаться. Правда, ваш муж сильно пострадал, но он жив. Возможно, он останется теперь калекой. Сейчас он в больнице. Я тоже там лежал и был его соседом по койке. Узнав, что я возвращаюсь к себе в деревню, Барберен попросил меня зайти к вам и рассказать о случившемся. Прощайте, я очень тороплюсь. Мне надо ещё пройти несколько километров, а скоро стемнеет.

Матушке Барберен хотелось, конечно, узнать обо всём поподробнее, и она начала уговаривать незнакомца остаться поужинать и переночевать:

– Дороги плохие. Говорят, появились волки. Лучше отправиться в путь завтра утром.

Незнакомец уселся возле печки и за ужином рассказал, как произошло несчастье.

На стройке, где работал Барберен, рухнули плохо укреплённые леса и придавили его своей тяжестью. Хозяин, ссылаясь на то, что Барберену незачем было находиться под этими лесами, отказывался платить пособие за увечье.

– Не повезло бедняге, не повезло… Боюсь, что ваш муж ровно ничего не получит.

Стоя перед огнём и обсушивая свои брюки, заскорузлые от грязи, он повторял «не повезло» с таким искренним огорчением, которое говорило о том, что он охотно стал бы калекой, если бы за это можно было получить вознаграждение.

– Всё же, – сказал он, заканчивая свой рассказ, – я посоветовал Барберену подать в суд на хозяина.

– В суд? Но это будет стоить больших денег.

– Зато, если выиграешь дело…

Матушке Барберен очень хотелось поехать в Париж, но такое далёкое путешествие стоило бы очень дорого. Она попросила написать письмо в больницу, где лежал Барберен. Через несколько дней мы получили ответ, в котором говорилось, что матушке нет необходимости ехать самой, но ей надо выслать немного денег, потому что Барберен подал в суд на хозяина.

Проходили дни и недели, и время от времени прибывали письма с требованием новых денег. В последнем Барберен писал, что если денег нет, то следует немедленно продать корову.

Только тот, кто вырос в деревне, среди бедняков крестьян, знает, какое большое горе – продать корову.

Корова – кормилица крестьянской семьи. Как ни многочисленна и бедна семья, она никогда не будет голодать, если у неё в хлеву есть корова. Отец, мать, дети, взрослые и маленькие – все живы и сыты благодаря корове.

Гектор Мало (1830–1907) – один из известных французских романистов.

Он начал работать в газетах и журналах еще будучи студентом парижского университета, опубликовав ряд фельетонов о физическом воспитании юношества в Англии. Затем Мало стал писать романы, которые сразу выдвинули его как видного романиста, удивительно верно и точно рисовавшего картины жизни.

Ни один роман Мало не имел такого успеха, как «Без семьи». Предназначенный первоначально для взрослых читателей, он затем, с некоторыми сокращениями, появился в виде повести для юношества и удостоился премии Французской Академии.

История мужественного мальчика, перенесшего много невзгод, повесть, полная эффектных сцен и трогательных эпизодов, увлекает детей с первой же страницы, пробуждая в их душах самые светлые человеческие чувства.

Подкидыш Реми скитается по свету в поисках своих родителей. Искреннее и отзывчивое сердце мальчика как магнитом притягивает к нему людей. С помощью верных друзей ему удается совершить множество добрых дел и найти своих родных.

«Без семьи» стала одной из популярных и любимых детских книг не только на родине ее автора – Франции, но и во всем мире. Сегодня она переведена почти на все европейские языки и включена в каталоги книг, рекомендуемых для юношества.

В настоящем издании использованы иллюстрации, сделанные к этой повести в начале XX века художником Т. Шулером.

Я найденыш. Но до восьми лет думал, что живу, как и все другие дети, с матерью. Если я начинал плакать, ко мне подходила женщина и так нежно обнимала и ласкала меня, что слезы мои тотчас же высыхали.

Когда я ложился спать, эта женщина всегда приходила поцеловать меня, а когда зимняя вьюга залепляла снегом окна нашего домика, она отогревала руками мои ноги и пела песенку, мотив которой и несколько слов я помню до сих пор.

Если я пас нашу корову и начинался дождь, эта женщина прибегала за мной и, прикрыв мне голову и плечи своей шерстяной юбкой, уводила домой. А если я ссорился с кем-нибудь из своих товарищей, я поверял ей свое горе и она всегда находила ласковые слова, которые утешали и успокаивали меня.

Вот по всему этому и по тому, как она смотрела на меня, как говорила со мной, как ласкала меня и как кротко выговаривала мне, я думал, что она моя мать.

Я жил в деревне Шаванон, одной из самых бедных в центральной Франции, потому что земля там очень неплодородна. Возделанных полей мало; огромные пространства заросли мелким кустарником, а за ними тянутся обширные пустоши, на которых не растет ничего, кроме вереска и дрока . Там дует резкий ветер и лишь местами попадаются хилые деревья. Только по берегам рек и в небольших долинах можно увидеть красивые деревья – высокие каштаны и могучие дубы.

В одной из таких долин, на берегу ручейка, впадающего в приток Луары, стоял домик, в котором я провел мое раннее детство.

У нас в доме не было мужчин. Но моя мать не была вдовой – ее муж, каменщик, работал, как почти все здешние крестьяне, в Париже и с тех пор, как я себя помнил, ни разу не приходил домой. Только время от времени он присылал нам весточку с кем-нибудь из своих товарищей, возвращающихся из Парижа.

– Матушка Барберен, ваш муж здоров. Он поручил мне сказать вам, что работа идет хорошо, и просил передать вам деньги. Сосчитайте-ка.

Вот и все. Матушка Барберен была довольна такими вестями. Ее муж здоров, работа идет хорошо, и он получает достаточно денег.

Однажды в ноябре, уже в сумерках, какой-то незнакомый мужчина остановился у нашей калитки. Я был в это время около дома и ломал хворост. Не отворяя калитки и глядя поверх нее, этот человек спросил у меня, тут ли живет матушка Барберен.

Я предложил ему войти. Незнакомец толкнул калитку, заскрипевшую на петлях, и медленно пошел к дому.

Никогда еще я не видел такого перепачканного в грязи человека. Куски грязи, иные уже высохшие, а другие еще мокрые, покрывали его с головы до ног. Было видно, что ему пришлось долго идти по плохим дорогам.

– Я принес известия из Парижа, – сказал мужчина.

Такие слова слышал я уже много раз, но он произнес их совсем не так, как приходившие из Парижа рабочие, и не прибавил, как они: «Ваш муж здоров, работа идет хорошо».

– Господи! – воскликнула матушка Барберен, сложив руки. – С Жеромом случилась беда!

– Ну да, только не вздумайте заболеть от страха. Ваш муж сильно расшибся – вот вам вся правда, – но он не умер. А калекой, пожалуй, останется. Теперь он в больнице. Наши кровати стояли рядом и, когда я начал собираться домой, он попросил меня зайти по дороге к вам и рассказать вам, в чем дело… Ну, я не могу дольше оставаться, мне нужно пройти еще три мили, а скоро уж ночь.

Матушке Барберен хотелось разузнать о муже поподробнее, и она упросила незнакомца поужинать с нами и переночевать у нас: дороги очень плохи, а в лесу, по слухам, бродят волки. Ему лучше отправиться в путь завтра утром.

Мужчина сел около очага и за ужином рассказал, как все случилось. Подмостки, на которых стоял Барберен, рухнули и чуть не раздавили его до смерти. Но так как оказалось, что ему совсем не следовало взбираться на эти подмостки, то подрядчик отказался заплатить ему за увечье.

– Да, бедняге Барберену не повезло, – сказал наш гость. – Кто-нибудь похитрее сумел бы воспользоваться таким случаем и наверняка получал бы постоянный доход, но ваш муж не получит ничего. Впрочем, я советовал ему начать дело и требовать вознаграждения.

– Но ведь судиться стоит очень дорого.

– А если он выиграет дело?

Матушке Барберен хотелось съездить в Париж, но дорога была дальняя и обошлась бы дорого. Она не знала, на что решиться, когда от ее мужа пришло письмо.

Он писал, чтобы она не ездила в Париж, а прислала ему денег на ведение дела с подрядчиком, на которого он подал жалобу.

Проходили дни, недели, а матушка Барберен все получала письма с требованием денег. Наконец, в последнем письме муж ее писал, что если денег больше нет, то нужно продать корову.

Только в крестьянских семьях знают, как много значит корова и как тяжело продавать ее. Крестьянин может быть очень беден, у него может быть большая семья, но он знает, что его жена и дети будут сыты, если у него есть корова. А пасти ее сможет даже ребенок в таких местах, где трава не принадлежит никому.

Мы благодаря нашей Рыжке питались хорошо, хотя почти никогда не ели мяса. Но она не только кормила нас, она была нашим другом. Напрасно некоторые считают корову глупой – напротив, это очень умное животное. Мы ласкали Рыжку, разговаривали с ней, и она понимала нас. А сама умела так смотреть на нас своими большими кроткими глазами, что и мы понимали, что ей нужно. Мы очень любили ее, а она любила нас. И вот нам приходилось расставаться с ней, потому что Барберен требует денег.

Пришел лавочник и долго осматривал Рыжку со всех сторон, ощупывал ей бока и, недовольно покачивая головой, повторил несколько раз, что она ему не подходит и, должно быть, дает мало молока. Наконец он все-таки сказал, что купит ее из уважения к такой хорошей женщине, как матушка Барберен.

Бедная Рыжка, как будто чувствуя, что происходит, не хотела выходить из стойла и начала реветь.

– Зайди сзади и выгони ее, – сказал лавочник, подавая мне кнут.

– Ну, уж этого не будет, – возразила матушка Барберен.

Часть первая

Главный герой повести - это Реми, восьмилетний мальчик, который проживает во французской деревне вместе с мамой и любя называет ее матушка Барберен. А муж матери - каменщик, работающий в Париже, но мальчик не помнит отца.
Однажды папа попадает в больницу из-за рабочей травмы, после которой, начинает судится с хозяином. Для того, чтобы оплатить судебные издержки, жена продает главную кормилицу - корову. Но проиграв суд, глава семейства возвращается домой, будучи калекой и неработоспособным человеком.

После возвращения отца, Реми узнает страшную новость - что он приемный ребенок. И тогда отец рассказал историю его появления в семье: пятимесячного малыша нашел Барберен на улице, на одежде были срезаны метки, а ее стоимость «говорила» о том, что младенец из богатой семьи. В целях обогащения, семья оставляет у себя «приемыша», с надеждой найти настоящих родителей. В это же время рождается у них свой сын, но вскоре он умирает, а мать привязывается к Реми, не задумываясь о том, что он не родной. Но отец считает его обузой и предлагает сдать сына в приют.

Жена убедила Барберена просить у администрации пособие для ребенка. Но однажды мужчина встречает Виталиса, бродячего артиста с обезьянкой и несколькими собаками, которые зарабатывают себе на жизнь представлениями. Маленький мальчик очень понравился артисту и тогда он решил выкупить ребенка, чтобы сделать его своим помощником. Соблазнившись на предложение, отец продает сына бродяге, без ведома жены.
Реми очень страдает не доедая и замерзая в путешествии с Виталисом, но ребенок очень привязывается к доброму и мудрому хозяину. Благодаря ему, мальчик учится писать, читать, считать.
Во время представления в Тулузе, полицейский попросил одеть намордники на собак, но получив отказ, он определяет Виталиса на два месяца в тюрьму, после чего, главным труппы становится Реми. Ничего не умея и не зная, мальчик очень мало зарабатывает и артистам приходится голода.

Однажды, репетирующего с животными Реми, увидела женщина проплывающая на яхте по реке с ребенком прикованным к кровати. Для развлечения сына, владельцы яхты предлагают жилье бродячим артистам.
При близком знакомстве, англичанка по имени миссис Миллиган, рассказывает трагическую историю, в которой пропал ее старший сын. В поисках ребенка помогал брат мужа, Джеймс Миллиган, поскольку тот был при смерти. Но братец был по-своему хитер и не заинтересован в находке племянника, чтобы унаследовать титул и состояние. Но случилось непредвиденное, миссис Миллиган родила второго сына, хотя тот был очень слабым и болезненным из-за туберкулеза бедра.

Реми живёт на яхте, в то время пока Виталис находится в тюрьме. Он проникается любовью к миссис Миллиган и Артуру и искренне завидует тому, что у него есть любящая мать. Семья Миллиган очень хотят, чтобы Реми остался с ними, но мальчик не может бросить Виталиса. Миссис Миллиган даже написала письмо Виталису, с просьбой приехать после освобождения к ним на яхту, но тот категорически против, и все возвращается на свои места: скитание, голодание и нищета. В холодные зимние ночи им некуда деваться, они находят приют у дровосека, потом пропадают две собаки, умирает от холода обезьянка, Виталис воспринимает это как наказание за то, что не разрешил остаться Реми на яхте.
После пережитых скитаний и голоданий, в живых остается только одна собачка, с которой они приходят в Париж. Виталис решает отправить Реми на учебу к своему товарищу, итальянцу Гарафоли, для учения игры на арфе, а сам тем временем планирует дрессировать новых собак.

Их встречает десятилетний мальчик Маттиа и Реми остается с ним. Он рассказал историю своей жизни, что сам итальянец, из очень бедной семьи. За время отсутствия Виталиса, мальчики поют и играют на улицах города, дневную выручки несут своему учителю, а тот, если денег зарабатывается мало, заставляет голодать и бьет своих подопечных. Так, однажды застав Гарафоли за очередной поркой одного из учеников, Виталис предупреждает, что все расскажет полиции, но его товарищ угрожает назвать одно имя, после чего, Виталису придется «сгореть от стыда».

Так, Реми опять возвращается к бродячему артисту. Однажды голодного и истощенного мальчика, находит садовник Акен и забирает к себе в семью, рассказав печальную новость, что Виталис умер. Выслушав жизненную историю ребенка, мужчина предлагает остаться и жить вместе, потому, что проживает без жены с четырьмя детьми, младшая из которых, после тяжёлой болезни, теряет дар речи.

Реми узнает от Гарафоли, что Виталис был очень известным оперным певцом в Европе, а настоящее имя его было Карло Бальзани, но потеряв голос, ушел из театра. Он настолько был горд своим прошлым, что не мог допустить того, чтоб раскрылась его тайна.

Так, Реми остается у садовника, его хорошо принимают детки, особенно самая младшая Лиза.
Спустя два года, после сильнейшего урагана, семья садовника остается без средств существования, поскольку все цветы, которыми торговал Акен, были побиты. Кроме того, у него нет денег, чтоб погасить кредит. За это мужчину садят на пять лет в тюрьму, деток разбирают родственники, а Реми опять становится бродягой.

Часть вторая

В Париже мальчик встречает давнего знакомого Маттиа, который рассказал о том, что Гарафоли, избив одного из своих ребят до смерти, попал в тюрьму. Маленькие бродячие артисты дают совмесно концерты, что получается очень даже неплохо, Маттиа хорошо играет на скрипке и доход так же увеличивается. У Реми появляется мечта, купить корову для мамы.

Воплотив мечту в реальность, сын возвращается домой к приемной матери, от которой узнает, что его ищет родная семья. Ребята решают возвращаться в Париж. Там Реми узнает о смерти Барберена и о предсмертном письме, где указан адрес родителей мальчика, которые проживают в Лондоне. Парни едут по указанному адресу, где встречаются с семьей Дрисколл.

Родственники принимают мальчика холодно: ни мать, ни дедушка, ни четверо детей не знают французского языка, только отец может понять ребенка, а Реми не знает английского, и может общаться с ними благодаря своему товарищу Маттиа. От главы семейства, мальчик узнает историю своей пропажи, его украла молодая женщина, на которой не хотел женится мистер Дрисколл.

Гостей провожают в сарай на ночлег и Маттиа рассказывает свои подозрения товарищу, что семья занимается скупкой краденого, тогда же возникает подозрение о том, что Реми вовсе не их ребенок.
Для того чтобы прожить, мальчики начинают давать представления на улицах Лондона. Глава семейства обращает внимание на собаку Реми и просит, чтобы его сыновья чаще с ней прогуливались по улице. Но однажды собака украла у кого-то шелковые чулки и мальчики понимают, почему все внимание было приковано именно к ней. Но отец обещает, что такого больше не будет, а сыновья просто решили подшутить.

Чтобы развеять свои сомнения, мальчик пишет письмо приемной матери, где просит описать одежду, в которой его нашли, но мистер Дрисколл описывает все в точности до мелочей.

В один прекрасный день, к главе семейства приходит незнакомый мужчина, Джеймс Миллиган, брат умершего мужа миссис Миллиган. Подслушав разговор, Миттиа рассказывает все своему другу и сообщает хорошую новость, что Артур выздоровел.

С приходом лета, семья начинает торговать по стране, а мальчики тем временем сбегают и решают вернуться в Францию, чтоб найти госпожу Миллиган. Однажды они попадают в деревню, где проживала Лиза. Но встретится с ней ребятам не удалось, потому что девочку отдали одной богачке, что плавает на яхте.
Наконец, после долгих поисков, Реми и Маттиа находят семью Миллиган в Швейцарии. К тому времени, Лиза начала разговаривать. Мальчики поселяются в гостинице, а через несколько дней, приемная мать показывает одежду в которой был найден Реми. Миссис Миллиган представляет мальчика, как родного, старшего сына, который был похищен Дрисколлом по приказу дяди Джеймса.

Спустя некоторые годы, Реми живет щасливо со своей супругой Лизой и их сыном Маттиа, которого назвали в честь самого близкого и настоящего друга, который стал известным музыкантом.

Обращаем ваше внимание, что это только краткое содержание литературного произведения «Без семьи». В данном кратком содержании упущены многие важные моменты и цитаты.