https://www.сайт/2017-05-24/oleg_kashin_o_nepriyatnostyah_kirilla_serebrennikova

Если долго вглядываться во власть

Олег Кашин о неприятностях Кирилла Серебренникова

Максим Блинов/РИА Новости

Мы познакомились семь лет назад и сразу же поссорились; прошлой весной в общей компании оказались за одним столом и старались друг друга не замечать, было неприятно.

Чего поссорились: семь лет назад я брал у него интервью , и ему хотелось рассказать мне про какую-то сложную и интересную постановку к 9 Мая, а меня и эта постановка интересовала только с той точки зрения, что государству нужен патриотизм и «спасибо деду за победу», и он это «спасибо» за соответствующие деньги обеспечивает, но вообще мне гораздо интереснее было про инсценировку «Околоноля» — уже было известно, кто считается автором этой повести, Серебренников вызвался ее ставить, и мне было приятно, спрашивая его об этом, добиваться ответов в том духе, что не имеет значения, кто автор, просто это очень глубокая и точная повесть, лучше, чем у других, отразившая дух времени, и само название «Околоноля» — какое оно многогранное и талантливое, ведь в слове «околоноля» можно услышать и «околожизни», и «околосмерти», и даже (почему-то) «околожопы» — вот он мне что-то такое говорил. И выглядело это с поправкой на понятную разницу между эпохами, как если бы Юрий Соломин давал интервью о том, как ему приятно было играть Брежнева в спектакле «Малая земля» в Малом театре — все более чем очевидно, но приходится валять дурака, и несколько минут позора, видимо, компенсируются всеми остальными бонусами, связанными с этой постановкой. О Серебренникове я знал, что он дружен с Владиславом Сурковым и что эта дружба к тому времени была материализована в дорогостоящем пермском фестивале «Территория», за который платил таинственный фонд, возглавляемый сурковским то ли одноклассником, то ли другом детства, который, как мне говорили, на самом деле и есть тот таинственный автор модной повести, про которую все думали, что ее написал Сурков и поэтому ее хвалили.

Интервью снимали на видео, и Серебренников приходил на эту съемку ко мне в редакцию. Камера выключилась, мы встали, я пошел его провожать до дверей, простились, как мне показалось, довольно тепло, пожали руки, но как только дверь за ним закрылась, я получил от него огромную (и это меня поразило — когда успел написать?) эсэмэску, в которой было написано, что напрасно я рассчитываю сделать карьеру на том, чтобы обижать людей, ничего хорошего из меня в жизни не получится, и он желает мне гореть в аду. Я понимал, на что он обижен, но меня это совсем не расстроило — ну в самом деле, мужик, если ты выбрал роль придворного панка, будь готов к тому, что тебя о ней будут спрашивать, и никто не обещал, что будет легко. Разумеется, я озаглавил интервью самым очевидным «Околокремля», и Кирилл Серебренников занял в моей памяти ту полочку, на которой сидят заслуженно (конечно, бывают и незаслуженно, но тут не тот случай) обиженные мною люди. Я, конечно, следил за его дальнейшей судьбой, и ничего в ней не показалось мне поводом думать о нем как-то иначе: да, ушел Сурков, но пришел Капков, и роли остались прежними, но говорить о них что-то сверх уже сказанного — да зачем?

И сейчас, когда в «Гоголь-центре» весь день хозяйничали силовики и оперативники ФСБ увозили Серебренникова на допрос, и есть уже двое задержанных по этому делу, и была обеспокоенная публика и актеры перед театром, и Чулпан Хаматова, читающая соответствующую речь, — по всей логике я сейчас должен злорадствовать, потому что ну да, если на протяжении многих лет играть с властью в ее игры, то рано или поздно власть изменит правила, и обаятельный автор «Околоноля» превратится вдруг в безжалостного следователя, который положит перед тобой бланк чистосердечного признания и спросит: «Ну что, надумали?»

Вячеслав Прокофьев/Коммерсантъ

Это злорадство — да, оно кажется естественным, но у него тоже есть своя драматургия. Радуясь неприятностям того, кто тебе неприятен, ты как-то сам собой неизбежно становишься на сторону этого следователя, тех оперов, которые сажали режиссера в свою машину и увезли на допрос, тех росгвардейцев (это же были росгвардейцы?), которые, заперев труппу в театральном зале, сами того не желая, разыграли отвратительную сценку из осени 2002 года — у людей в камуфляже всегда гораздо больше общего между собой, чем они сами об этом думают. И столько же общего у меня с Серебренниковым; разумеется, мне он в любом случае роднее, ближе и понятнее, чем те мужчины и женщины в погонах, которые в этот вторник пришли в театр, и если какие-то рациональные, политические или личные соображения подталкивают меня к тому, чтобы порадоваться неприятностям Серебренникова — они ведь подталкивают меня прежде всего в объятия того опера, который ногой выбивает дверь кабинета, а потом говорит, что вошел в историю театра. А я не хочу в его объятия, поэтому оставим злорадство тем милым людям, которые по какой-то причине относят себя к числу носителей абсолютной моральной правоты — таких людей у нас много, они всегда выступают по таким поводам, и, по-хорошему, из них получились бы отличные чекисты, если бы место чекистов не было занято теми парнями, которые конвоировали Серебренникова.

Серебренников — это форма жизни, которая может не нравиться, может возмущать, может отталкивать. А росгвардейцы, чекисты, следователи — это что-то другое, не форма жизни, а часть вполне бесчеловечной машины, все разрушительные и отравляющие свойства которой общеизвестны и отвратительны. Всякий попавший под эту машину заслуживает безоговорочного сочувствия, даже если он сам имел в виду все риски, когда начинал с ней взаимодействовать. А если не думал о рисках — то тем более.

Много лет Кирилл Серебренников вглядывался во власть и в ее людей, а в какой-то момент, как и положено, власть начала вглядываться в него. Нехорошо так говорить, но я надеюсь, что пережитые им в этот день унижение и страх окажутся сильнее всех возможных оправданий в том духе, что власть неоднородна, и что в ней кроме этих оперов есть и симпатичные интеллигентные люди, с которыми можно иметь дело, добиваясь от них поддержки и помощи. Я надеюсь, что итогом этого неприятного дня для него станет такое безусловное и весомое «Будьте вы прокляты», которое он затаит в себе и рано или поздно обрушит на голову этого государства, уже не разглядывая и не разбираясь, кто там в этой вертикали хороший, а кто плохой. И если во власти обнаружится какой-нибудь очередной театрал, который покажет ему рукопись очередного «Околоноля», Серебренников тихо, но твердо скажет ему: «Иди ты на***». И в идеале такая модель поведения станет эталонной для всей российской творческой интеллигенции — никогда не поздно понять, что другого разговора это государство просто не заслуживает.

Про особые отношения мне неизвестно, но знаю, что в свое время Кирилл руководил круглым столом в рамках одного из проектов, инициированных властью. Является ли это результатом какого-то особого сотрудничества, я не знаю. Но в целом похоже на историю с Ильей Пономаревым, когда в начале власти поддерживают какую-то идею, в том числе финансово, а потом человека начинают преследовать, используя государственные деньги как крючок.

Есть еще такое совпадение: недавно появился провластный, промединский «Русский художественный союз», он буквально несколько дней назад достаточно громко о себе заявил. Там среди организаторов есть театральный продюсер, у которого сейчас нет театра. Если почитать их манифест, то понятно, что они планируют бороться с такими, как Кирилл Серебренников. Мы уже предполагаем, что власть борется не с помощью конкуренции, а с помощью ОМОНа, налоговой инспекции или прокуратуры. Власть хочет, чтобы государственные учреждения возглавляли идеологические союзники, а не независимые профессионалы.

Возможно, Серебренников стал жертвой своих прежних связей с Владиславом Сурковым в ту пору, когда тот работал в Администрации президента. Не знаю в каких отношениях они состояли, но известно, что Серебренников был постановщиком спектакля «Околоноля» по роману Суркова. Я также знаю, что у Суркова была такая стратегия - приглашать в Кремль людей из искусства, которые не согласны с курсом государства. Слышала об этом от Николая Фоменко. Сурков якобы говорил: «Да, вы не согласны, но нам самим не нравится, как все это устроено, давайте подумаем, как сделать лучше».

Связь есть, но она выглядит иначе. Речь идет, видимо, о том периоде, когда Кремль еще был относительно открыт к культурным элитам страны, и не разжигал, так сказать, войны одной части деятелей культуры против другой части, мнимых либералов против мнимых патриотов. Тогда в Кремле бывали разные люди, и не существовало никакой границы между, скажем, Бондарчуком, Михалковым, Серебренниковым. То есть не было вот этой сегодняшней, кажущейся нам вечной, а на самом деле недавней посткрымской линии, огневого рубежа, который выстроил Кремль, начав войну против собственного культурного истеблишмента. Конечно, там и Серебренников бывал, ну как бывал, я ни разу не встречал Серебренникова в Кремле. Но насколько я знаю, Сурков с ним был хорошо знаком, как впрочем и со многими другими, мне трудно замерить дистанцию, кто ему был ближе. Скажем, Федор Бондарчук, Чулпан Хаматова или Серебренников, я не могу сказать. Но Сурков постоянно общался с ними, и это входило в его, я бы сказал даже, должностные обязанности ответственного за внутреннюю политику. Это считалось совершенно нормальным. Естественно, что и тогда возможности Никиты Михалкова были в тысячу раз больше, чем у всех остальных, но это связано никак не с Сурковым, а с, так сказать, нежной приязнью между Михалковым и Путиным. Я думаю, что все там, вот я очень часто видел Олега Табакова в этих кругах, и все эти люди приходили с какими-то проблемами. Обычно это помещение и финансирование, какие еще могут быть проблемы у театров с государством?

Я категорически против такой трактовки. Если вы посмотрите дату открытия «Гоголь-центра» и сравните ее со временем Суркова как заместителя главы администрации президента, вы увидите, что Володин сменил Суркова до того, как Серебренников открыл «Гоголь-центр». Так что это спекуляция, это точно не так. Я ничего не знаю про их отношения. Я слышал, что роман «Около ноля», который Серебренников поставил, написал Сурков, и это просто гипотеза.

Уверен на 90%, основываясь на своих представлениях о театральном процессе, что это донос. Это частная инициатива людей, как правило, менее успешных режиссеров, которые, вместо того, чтобы ставить спектакли, пишут доносы. Существует много людей, которые занимаются этим подолгу и достаточно искусно. Есть даже предположение, кто это мог бы быть, но я этого говорить не буду, потому что пока это только предположение. Так что вряд ли это инициатива каких-то властей, скорее всего, это просто удачно написанный донос. В отличие от истории с «Театром.doc», который явно не угодил кому-то сверху, здесь это история чисто про зависть и ревность к чужому успеху. Причем этот донос был написан очень давно, судя по всему, потому что этих проектов давно не существует. Я думаю, это долго лежало-лежало, а потом по каким-то причинам дали отмашку эту историю развивать.

Также я слышал про «Русский художественный союз», кажется, так он называется. Он несколько дней назад появился. Я очень сильно сомневаюсь, что это не совпадение, так как все это происходит в одно и то же время.

"Ситуация с "театром Кирилла Серебренникова" продолжает неспешно раскручиваться, я смотрю. Как-то прям по басне "А Васька слушает, да ест". Пока театральная и вообще творческая общественность голосит, вопиет и призывает проклятия на головы путинских сатрапов - Серебренников под домашним арестом, его сотрудники под арестом тюремным, в прессу постоянно идут "утечки" о том, кто еще оказался под подозрением. Вот на днях появилась еще одна фамилия - Апфельбаум Софья , глава РАМТ и в прошлом начальница отдела финансовой поддержки театрального искусства Минкульта РФ", - пишет в "Живом Журнале" социальный психолог Алексей Рощин.

Подробности про Апфельбаум убедительные: в 2011 году Минкульт через Апфельбаум организует как бы "тендер" (у нас же Европа, все блин, через тендеры!), на организацию "масштабного театрального проекта современного искусства" на 214 млн рублей (7 млн долларов по тем деньгам), и среди условий конкурса, по сведениям из СК, был пикантный пункт, что победитель должен был обладать авторскими правами или лицензией на проект "Платформа". Поскольку авторскими правами на проект "Платформа" обладал только его автор - Кирилл Серебренников - то именно "Седьмая студия" Серебренникова тендер и выиграла. Схема старая как мир, и применяется, естественно, везде, где есть госзакупки под конкретного исполнителя, а вовсе не только в Минкульте.

Сейчас Апфельбаум именно это и "шьют", судя по всему. А удавка на шее Серебренникова и его соратников затягивается тем самым все прочнее.

Но с чего вдруг к ним привязались? И куда более пикантный вопрос - а почему вообще Минкульт отвалил такую сумму какой-то, прости господи, "Платформе"? Федеральные деньги ведь, специально липовый тендер ваяли... С чего вдруг такие хлопоты?

Ответ я услышал по радио. По "БизнесФМ" (естественно, с кучей оговорок, постоянно вставляя слово "теоретически") выдали очень простую версию.

Оказывается, все началось с того, что ушлый Серебренников поставил во МХАТе спектакль "Околоноля" - по пьесе, которую написал якобы некий Натан Дубовицкий, а на самом деле - Владислав Сурков . И - попал в "яблочко". Ведь кем был тогда, в самом начале "десятых", Сурков? Это был "серый кардинал", могущественный человек, которому подчинялась вся "идеология" страны, включая, конечно же (в первую очередь) Министерство Культуры.

Так вот, по версии радио, "теоретически" после спектакля Серебренников подошел к довольному автору (который приобщился к сонму - как же, "мои пьесы ставят во МХАТе", я Чехов, ... мать!!), и автор, типа, спросил, "что тебе надо для счастья". Все, типа, будет.

Так и родился, стало быть, проект "Платформа".

То есть Апфельбаум тут (которая сейчас бьет себя в грудь, кается и уже, как пишут, "признала, что халатно относилась к исполнению обязанностей по проверке соискателей") вообще ни при чем, на самом-то деле. Ей дали отмашку с самого верха (из АП от Суркова - выше только от самого Путина) - придет, дескать, хороший молодой человек, режиссер, надо дать ему все что попросит. Человек пришел, она и отсыпала. А что ж ей было - не давать? И деньги-то небольшие - какие-то 7 млн. зелени. В 2011 году - слезы!

А теперь ей грозят арестом. И очень похоже, что копают-то, на самом деле, под Суркова. Очередная "борьба башен". Сурков хочет вернуться в "большую политику" кукловодом - а ему таким образом не дают. Через "большое театральное дело".

Хотят, видимо, получить на него показания от Апфельбаум. Возможно, что и неожиданные неприятности Мединского с его диссером тоже связаны с той же "борьбой башен".

Вот так вот. А ведь, казалось, такая была удачная идея - поставить "Околоноля"! Без драки - и в дамки сразу.

Ан поди ж ты... А не поставил бы - век бы к большим деньгам и постановкам не пробрался.

Желающие свидетельствовать против худрука «Гоголь-центра» выстраиваются в очередь.

Режиссеру Кириллу Серебренникову вчера официально предъявлено обвинение в мошенничестве. Ночь он провел в ИВС на Петровке, сегодня утром выехал в Басманный суд. Одновременно с этим в федеральный розыск объявлена продюсер Екатерина Воронова — по версии СК она долгое время скрывается от следствия. Расследование имеет политическую составляющую.

Спектакли Серебренникова

Задержаный Серебренников — человек Владислава Суркова. Следствие будут интересовать показания на Сурквоа, членов его окружения и министра культуры Владимира Мединского.

Журналист Олег Кашин вчера напомнил о своем общении с режиссером в 2010 году:

«Серебренников приходил на съемку ко мне. Как только дверь за ним закрылась, я получил от него огромную (и это меня поразило — когда успел?) эсэмэску, в которой было написано, что напрасно я рассчитываю сделать карьеру на том, чтобы обижать людей, ничего хорошего из меня в жизни не получится, и он желает мне гореть в аду»

В том же году Кашину проломили голову, что он тогда связывал с командой Владислава Суркова, его друзей Андрея Ураева и Василия Якеменко. Роль Серебренникова в этом инциденте описана в открытых источниках.

Незадолго до покушения Олег Кашин сообщил, что текст романа «Околоноля», авторство которого приписывают Владиславу Суркову, на самом деле готовил Андрей Ураев.

Ураев - постановщик трюков, близкий друг Суркова, партнер его жены Наталии Дубовицкой по крахмальному бизнесу. Совместно с администрацией президента, где работал Сурков, финансировал кинематографические проекты. Ураев и режиссер Кирилл Серебренников были учредителями культурного фонда «Территория».

Ежегодно эта организация при поддержке Владислава Суркова и Минкульта проводила масштабный фестиваль. По состоянию на 2011 год КФ «Территория» из бюджета были выделены $1,6 млн. Директор КФ возглавляла НП «Фестиваль «Новый Европейский Театр», которое отдельно получило из бюджета 24 млн 450 тыс рублей. Государство финансировало планируемые структурой Ураева и Серебренникова «обменные мероприятия с Республикой Абхазия». Размер внебюджетных отчислений неизвестен, хотя они считаются основными.

Перед нападением Кашин также указал, что карьера Роберта Шлегеля, выдвинутого в депутаты Государственной Думы от партии «Единая Россия», связана с женитьбой на дочери Ураева. После покушения на журналиста и скандальной огласки парламентарий публично опроверг информацию о своем браке с родственницей Ураева. А еще через год зять друга Владислава-Суркова Роберт Шлегель заявил, что опровержение факта брака с Евгенией Ураевой-Шлегель было шуткой.

Владислав Сурков

Указанные обстоятельства не означают, что на Олега Кашина напали по приказу Владислава Суркова. Но они хорошо объясняют, почему Кирилл Серебренников, будучи другом Суркова и зависимым от него бюджетополучателем, искренне желал, чтобы Кашин «горел в аду».

Вчера утром Серебренников, снимавший в Санкт-Петербурге фильм о Викторе Цое, был доставлен в Москву на допрос в Главное управление по расследованию особо важных дел СКР. После следственных действий режиссера был задержан. Привлекать для этого спецназ следствие не стало, очевидно вспомнив нелестный отзыв президента Путина о майских обысках «Гоголь-центра» Серебренникова по тому же делу. СКР сообщил, что Серебренников подозревается в организации хищения 68 млн рублей, выделенных в 2011-2014 годах «на поддержку развития и популяризации современного искусства в рамках проекта “Платформа”».

Этот проект Серебренников запустил при участии Суркова. На реализацию и финансирование которого в 2011-2014 годах Минкультом было выделено более 214 млн рублей из федерального бюджета. Под проект Серебренников создал АНО «Седьмая студия». К ее работе режиссер привлек своих знакомых Юрия Итина, ставшего гендиректором АНО (сейчас директор Ярославского театра драмы имени Федора Волкова), экс-директора «Гоголь-центра» Алексея Малобродского и Екатерину Воронову ставших генеральными продюсерами нового проекта, а также Нину Масляеву, которая возглавила бухгалтерию «Студии». Сам господин Серебренников стал художественным руководителем АНО.

Выполняя указания господ Серебренникова и Итина, другие фигуранты расследования ежегодно разрабатывали планы мероприятий в рамках проекта «Платформа», «содержавшие заведомо недостоверные завышенные сведения об их количестве и стоимости», цитирует версию следствия «Ъ». Затем они представляли их министру культуры Владимиру Мединскому в качестве обоснования суммы требуемого бюджетного финансирования. В дальнейшем они же изготавливали и представляли в министерство финансовые и творческие отчеты, свидетельствующие о том, что полученные АНО «Седьмая студия» субсидии израсходованы в полном объеме на ранее предусмотренные мероприятия.

По поручению Серебренникова сотрудники АНО заключали фиктивные договоры с подконтрольными юридическими лицами и частными предпринимателями, якобы выполнявшими работы в рамках проектов. Перечисленные по этим договорам средства обналичивались и распределялись Серебренниковым между остальными предполагаемыми участниками хищений. Таким образом было похищено 68 млн рублей. В итоге СКР предъявил режиссеру обвинение в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ (мошенничество в особо крупном размере, максимальная мера наказания — лишение свободы на срок до десяти лет со штрафом в размере до одного млн рублей).

Поначалу казалось, что следствие ограничится задержанными ранее фигурантами в лице Юрия Итина, Алексея Малобродского и Нины Масляевой, однако в окружении Кирилла Серебренникова, получившего мощную поддержку от близких к Владиславу Суркову лиц (они писали обращения во все инстанции, в том числе президенту Путину), не исключали худшего варианта. Письмо в защиту Серебренникова передал лично президенту знакомый Суркова Евгений Миронов. Он сам может оказаться в числе фигурантов дела, потому что месте с Серебренниковм и Ураевым числился среди учредителей «Территории».

Временно исполняющим обязанности руководителя «Гоголь-центра» станет заместитель художественного руководителя по финансам Юлия Калинина.

Свою вину, как и во время первого допроса, проведенного три месяца назад, господин Серебренников не признал. Однако следствие считает, что она подтверждается показаниями других фигурантов расследования. Как ранее сообщало агентство «Руспрес», бывший бухгалтер автономной некоммерческой организации (АНО) «Седьмая студия» Нина Масляева показала, что Кирилл Серебренников и двое других арестованных в рамках этого дела театральных работника реализовали план обналичивания и хищения бюджетных средств, а затем заставили ее внести в финансовую отчетность ложные сведения.

Ситуация с «театром Кирилла Серебренникова» продолжает неспешно раскручиваться, я смотрю. Как-то прям по басне «А Васька слушает, да ест». Пока театральная и вообще творческая общественность голосит, вопиет и призывает проклятия на головы путинских сатрапов – Серебренников под домашним арестом, его сотрудники под арестом тюремным, в прессу постоянно идут «утечки» о том, кто еще оказался под подозрением. Вот на днях появилась еще одна фамилия – Апфельбаум Софья, глава РАМТ и в прошлом начальница отдела финансовой поддержки театрального искусства Минкульта РФ (должность-то какая сладкая!)

Подробности про Апфельбаум убедительные: в 2011 году Минкульт через Апфельбаум организует как бы «тендер» (у нас же Европа, все блин, через тендеры!), на организацию «масштабного театрального проекта современного искусства» на 214 млн. рублей (7 млн. долларов по тем деньгам), и среди условий конкурса, по сведениям из СК, был пикантный пункт, что победитель должен был обладать авторскими правами или лицензией на проект «Платформа». Поскольку авторскими правами на проект «Платформа» обладал только его автор – Кирилл Серебренников – то именно «Седьмая студия» Серебренникова тендер и выиграла. Схема старая как мир, и применяется, естественно, везде, где есть госзакупки под конкретного исполнителя, а вовсе не только в Минкульте.

Сейчас Апфельбаум именно это и «шьют», судя по всему. А удавка на шее Серебренникова и его соратников затягивается тем самым все прочнее.

Но с чего вдруг к ним привязались? И куда более пикантный вопрос – а почему вообще Минкульт отвалил такую сумму какой-то, прости господи, «Платформе»? Федеральные деньги ведь, специально липовый тендер ваяли… С чего вдруг такие хлопоты?

Ответ я услышал по радио. По «БизнесФМ» (естественно, с кучей оговорок, постоянно вставляя слово «теоретически») выдали очень простую версию. Оказывается, все началось с того, что ушлый Серебренников поставил во МХАТе спектакль «Околоноля» - по пьесе, которую написал якобы некий Натан Дубовицкий, а на самом деле – Владислав Сурков. И – попал в «яблочко». Ведь кем был тогда, в самом начале «десятых», Сурков? Это был «серый кардинал», могущественный человек, которому подчинялась вся «идеология» страны, включая, конечно же (в первую очередь) Министерство Культуры.

Так вот, по версии радио, «теоретически» после спектакля Серебренников подошел к довольному автору (который приобщился к сонму – как же, «мои пьесы ставят во МХАТе», я Чехов, …. мать!!), и автор, типа, спросил, «что тебе надо для счастья». Все, типа, будет.

Так и родился, стало быть, проект «Платформа».

То есть Апфельбаум тут (которая сейчас бьет себя в грудь, кается и уже, как пишут, «признала, что халатно относилась к исполнению обязанностей по проверке соискателей») вообще ни при чем, на самом-то деле. Ей дали отмашку с самого верха (из АП от Суркова – выше только от самого Путина) – придет, дескать, хороший молодой человек, режиссер, надо дать ему все что попросит. Человек пришел, она и отсыпала. А что ж ей было – не давать? И деньги-то небольшие – какие-то 7 млн. зелени. В 2011 году – слезы!

А теперь ей грозят арестом. И очень похоже, что копают-то, на самом деле, под Суркова. Очередная «борьба башен». Сурков хочет вернуться в «большую политику» кукловодом – а ему таким образом не дают. Через «большое театральное дело». Хотят, видимо, получить на него показания от Апфельбаум. Возможно, что и неожиданные неприятности Мединского с его диссером тоже связаны с той же «борьбой башен».

Вот так вот. А ведь, казалось, такая была удачная идея – поставить «Околоноля»! Без драки – и в дамки сразу.

Ан поди ж ты… А не поставил бы – век бы к большим деньгам и постановкам не пробрался.