Ложь во спасение продолжительность спектакля. Ложь во спасение. Спектакль «Ложь во спасение»: как купить билеты

В Ленкоме состоялась премьера нового спектакля Глеба Панфилова с Инной Чуриковой в главной роли.

«Ложь во спасение. Источник: «Ложь во спасение.

Киномэтр Глеб Панфилов как будто заново влюбился в театр. Теперь что ни год, то новая постановка. 85-й, юбилейный сезон Ленком открыл премьерой « ». Спектакль, прямо скажем, не самый лучший, но в нем (как и в «Аквитанской львице») блистает Инна Чурикова. И снова в образе выдающейся женщины. Даже если вы не большой поклонник мелодрамы, ее игру пропускать не стоит.

В основе нового спектакля лежит очень популярная в нашей стране пьеса испанского драматурга Алехандро Касоны «Деревья умирают стоя». Панфилов изменил название, и этим нововведения не ограничились: в пьесе поубавилось действующих лиц, поменялся финал, и... появился телеоператор. Все происходящее он снимает на камеру, а четыре больших экрана на сцене демонстрируют залу крупные планы. Киноприемы здесь вроде бы и не к месту, но они на ура воспринимаются публикой. Даже тем, кто сидит на последнем ряду, во всех деталях видно, как меняется выражение лица Инны Чуриковой или Викора Ракова. Прекрасные артисты, эти двое играют супружескую пару преклонных лет. Когда-то их единственный внук сбился с пути, став негодяем, и дед выгнал его из дома. 20 лет бабушка ждала весточки, но тщетно. Чтобы спасти жену от тоски, супруг (сеньор Бальбоа) начинает слать ей фальшивые письма, в которых внук жив-здоров, весел-счастлив и даже женат. Маленькая ложь превращается в большую — главный герой нанимает актера, чтобы предъявить жене внука. Стараниями Глеба Панфилова всё это происходит в наше время — иначе не объяснить половину первого акта, когда сцена превращается в пафосный офис лже-фирмы с жуткой секретаршей-душеприказчицей.

Здесь вовсю торгуют сказками для взрослых. Очень может быть, что и детей крадут в этих целях (по крайней мере, диалоги действующих лиц на это намекают). Очевидно, что режиссер, выбрав такое место действия для завязки, намекнул зрителю, что «дело дурно пахнет». В финале обошлось без намеков, — объявляется «плохой» внук с требованием отдать ему причитающееся наследство. После того, как во всем разобравшаяся бабушка его выгоняет, происходит убийство (героя, по всей видимости, отправляют на тот свет члены бандитской группировки). Бабушка склоняется над распростертым телом настоящего родственника, целует, обнимает, и, все простив, умирает вместе с ним. В пьесе Касоны ни одной из этих смертей не было. Видимо, режиссер усилил мелодраматичный эффект с целью доказать, что ложь — это всегда плохо. Если отбросить рассуждения о чувстве меры, то ему это вполне удалось — публика достала платки.

Повторюсь — смотреть на эту семейную историю было бы совсем необязательно, если бы не Чурикова. Роль бабушки целиком и полностью её. Даже если учесть, что эта роль во многом вторична — ведь и Филумена Мартурано из спектакля «Город миллионеров», и Алиенора Аквитанская из «Львицы» по сути точно такие же. Сильные, дерзкие женщины, со стальными нервами и глубоко запрятанной сентиментальностью. Они все «умирают стоя». И все верят в ложь во спасение.

Московский государственный театр «Ленком» вот уже более 85 лет радует зрителей своими неординарными постановками, многие из которых признаны настоящими шедеврами советского и российского театрального искусства.

Открытие очередного юбилейного сезона ознаменовалось премьерой спектакля Глеба Панфилова «Ложь во спасение». «Ленком», отзывы о посещении которого чаще всего бывают положительными, и на этот раз не разочаровал театралов, тем более что на сцене блистали самые известные его звезды. Даже те, кто не раз видел постановки по мотивам драмы А. Касоны «Деревья умирают стоя», утверждают, что открыли его для себя с совершенно новой стороны. Чем же так покорил зрителей спектакль?

«Ленком». «Ложь во спасение»: сюжет

Глеб Панфилов изменил не только название спектакля, но и дописал несколько сцен. Все события разворачиваются вокруг престарелой супружеской пары. У них есть единственный внук, который когда-то совершил серьезный проступок, за что был выгнан дедом из дома. С тех пор прошло более 20 лет, но бабушка продолжает ждать вестей от внука, уехавшего в Канаду. Со временем женщина тоскует все больше, и супруг — сеньор Бальбоа — начинает присылать ей фальшивые письма. В них он расписывать счастливую жизнь внука, который получил образование, женился и достиг больших успехов. Более того, опасаясь, что его ложь во спасение будет раскрыта, дед нанимает актеров, которые должны изобразить внука и его супругу, приехавших в гости к любимой бабушке.

Таким образом, в спектакле появляется новая сцена в офисе, где торгуют «сказками для взрослых» и можно заказать исполнителей на любую роль.

В финале появляется настоящий «плохой» внук, требующий отдать ему наследство. Бабушка понимает, что к чему, и выгоняет его. Молодого человека убивают неизвестные, скорее всего, из-за темных делишек, которыми он занимался за океаном. Престарелая сеньора Бальбоа, склонившись над телом родственника, прощает его и умирает вместе с ним.

В оригинальной пьесе Касоны таких трагических сцен нет. Однако Панфилов, скорее всего, решил усилить мелодраматический эффект, чтобы доказать, что ложь — это всегда плохо.

Инна Чурикова

Ее творческий и супружеский тандем с имеет долгую и успешную историю. Поэтому неудивительно, что спектакль («Ленком») «Ложь во спасение» создавался именно под сыгравшую в театре им. Ленинского комсомола множество интересных ролей.

Предыдущей значимой работой актрисы был образ Алиеноры Аквитанской, который, по мнению критиков, ей, несомненно, удался. Роль Эухены Бальбоа также можно отнести к числу ее творческих достижений. Достаточно сказать, что, когда обсуждается постановка «Ложь во спасение» («Ленком»), отзывы прежде всего говорят о великолепной игре Чуриковой. Особенно большое впечатление на зрителей производит последний монолог Эухены, который она произносит перед смертью. Чуриковой удается настолько живо изобразить страдание бабушки, увидевшей, как умирает ее внук, что многие из присутствующих в зале едва сдерживают слезы. И это происходит практически на каждом спектакле!

Виктор Раков

Чем еще интересен «Ложь во спасение» (спектакль)? «Ленком» (отзывы многих известных артистов позволяют говорить об этом со всей уверенностью) для многих открыл дверь в новую жизнь, полную перипетий, драматических событий и волнительных любовных переживаний, коими так богата сцена... Рассматриваемая нами постановка стала еще одним достижением Виктора Викторовича, известного зрителям по многочисленным ролям в кино и в театре. По крайней мере, так считают критики и большая часть театралов. Он составляет достойную пару Инне Чуриковой и заставляет поверить в настоящую, высокую любовь между синьорой и синьором Бальбоа, которая оправдывает даже ложь.

Заняв Ракова в спектакле, Панфилов придал своему детищу большую современность, так как его «старики» моложавы и совсем не похожи на деда и бабку, которых обычно представляли зрителям другие режиссеры, ставившие произведение Алехандро Касоны.

Исполнители ролей второго плана

Хотите увидеть молодых актеров театра «Ленком»? «Ложь во спасение», отзывы о котором касаются также и их игры, предоставит вам такую возможность. В спектакле заняты Эстер Ламзина, Сергей Александров, Анна Зайкова, Виталий Боровик, Игорь Коняхин, Ирина Серова, Алексей Поляков и Ксения Бабуркина. Некоторые из них сравнительно недавно пришли в «Ленком». «Ложь во спасение» (отзывы критиков об этой постановке большей частью положительные) стала для них прекрасной возможностью сыграть вместе с великой Чуриковой, однако такое партнерство способен выдержать далеко не каждый, даже именитый артист! Поэтому неудивительно, что многие зрители были разочарованы работой молодежи. В то же время как удачные были отмечены образы секретарши и жены «внука».

Декорации и оформление

Действие спектакля происходит в Барселоне. Именно там находится дом синьоров Бальбоа. Хороший вкус во всем всегда являлся визитной карточкой театра «Ленком». «Ложь во спасение» (отзывы см. ниже) — это спектакль, декорации которого вызывают восхищение. Они выполнены в традиционном стиле и заставляют зрителя почувствовать себя участниками сценического действа. Кроме того, Панфилов разместил в зале 4 экрана для демонстрации крупных планов. Таким образом, даже с последних рядов можно наблюдать за мимикой героев и видеть происходящее на сцене в мельчайших подробностях.

Спектакль («Ленком») «Ложь во спасение»: отзывы зрителей

Московский зритель избалован хорошими постановками. Да и гости столицы, решившие побывать в театре, всегда ожидают увидеть шедевр, поэтому предъявляют повышенные требования к спектаклям, на которые покупают билет.

Если учесть также, что у каждого зрителя свое представление о прекрасном, а пьеса «Деревья умирают стоя» в России ставилась десятки раз, то понятно, что нельзя ожидать однозначных отзывов.

Что касается молодежи, занятой в постановке, то зрители считают, что это не лучшая смена для ветеранов, которыми гордится «Ленком».

«Ложь во спасение» (отзывы о спектакле встречаются диаметрально противоположные) все же стоит посмотреть, хотя бы для того, чтобы оценить новаторские приемы Глеба Панфилова, привнесенные им с киноплощадки.

Спектакль "Ложь во спасение" в Ленкоме.

По мотивам Алехандро Касоны. Продолжительность спектакля - 2 часа. 45 мин.

Стоимость билетов: от 1500руб.

Ленком не устает радовать своих поклонников замечательными новыми спектаклями в репертуаре. Одна из таких постановок, появившихся в афише не столь давно, однако уже успевшей покорить сердца театралов - спектакль «Ложь во спасение», инсценировка пьесы Алехандро Касоны «Деревья умирают стоя». Билеты на спектакль Ленкома «Ложь во спасение» исчезают из продажи практически моментально, поэтому мы рекомендуем озаботиться их заблаговременным бронированием. Постановка является детищем выдающегося режиссера Глеба Панфилова - закономерно, что в главной роли здесь задействована его муза и блистательная актриса Инна Чурикова, одно имя которой в афише способно обеспечить аншлаг спектаклю. «Ложь во спасение» - спектакль философский, заставляющий задуматься о многом. Это история о том, как некий синьор Бальбоа выгоняет из дома собственного внука за связь с криминалом и неподобающее поведение. Чтобы пощадить жену, Эухению, синьор Бальбоа пишет ей письма от имени внука. В этих письмах он представляется полностью раскаявшимся, изменившимся в лучшую сторону, взявшимся за ум. Проходят годы, Эухения скучает по внуку. И вот к ней приезжает он - красивый и успешный, предупредительный и внимательный. Только Эухения не подозревает, что этот молодой человек - подставное лицо, визит которого организован некой фирмой по исполнению желаний. По всем законам жанра вскоре на горизонте должен появиться настоящий внук. Своевременный заказ билетов на спектакль «Ложь во спасение» позволит вам узнать развязку этого интригующего спектакля.

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА И ИСПОЛНИТЕЛИ

МАРТА-ИЗАБЕЛЛА АННА ЗАЙКОВА

СЕНЬОР БАЛЬБОА, дедушка Народный артист России

БАБУШКА Народная артистка СССР

ХЕНОВЕВА Заслуженная артистка России

ДРУГОЙ АЛЕКСЕЙ ПОЛЯКОВ

О документальном театре и новом интерактивном спектакле о деньгах Business FM рассказал создатель проектов Remote Moscow, Cargo, «Кандидат» и других экспериментальных проектов импресарио Федор Елютин

Федор Елютин. Фото: Facebook

В Москве запускают интерактивное шоу о деньгах. Зрителям предлагают стать миллионерами или потерять все, в форме игры сделав ставки из собственного кошелька. Премьера называется «Ложь», намекая на иллюзию экономики как таковой. О документальном театре и «Лжи» в интервью обозревателю Business FM Евгении Смурыгиной рассказал импресарио Федор Елютин .

Ваш ближайший спектакль называется «Ложь». Это интерактивное шоу о деньгах, как сказано в релизе, «предлагает принять участие в глобальной экономической игре». Это адаптация европейского театрального проекта?

Федор Елютин: В оригинале шоу называется Lies, причем пишется оно не латиницей, а как £¥€$. Получается целая валютная палитра. Наша компания «Импресарио» занимается тем, что ездит по международным театральным фестивалям. Мы ездим в Авиньон, или в Эдинбург, или в Берлин куда-нибудь, или, может быть, в США и смотрим там всякое. И большое, и маленькое, и оперу, и, может быть, даже балет, и театр где-нибудь в грузовике и в подвале. В общем, максимально в разных местах. Если что-то понравилось и это хочется повторить уже в Москве, то мы договариваемся об адаптации. Как правило, кампания расписана на год-полтора вперед, так что мы бронируем какое-то время, в среднем две-три недели, иногда месяц на создание. Создатели оригинальной версии каждого спектакля приезжают в Москву в полном составе: это, как правило, режиссер, второй режиссер, артисты, может быть, технический директор. Уже вместе с российской командой мы создаем шоу. Артисты, декорации, площадка — это на нашей стороне. Ребята нас обучают и рассказывают, о чем это шоу, как оно сделано и как его вообще играть. Потом уезжают, и мы остаемся с ним одни.

Федор Елютин: Это единственное, чем я сейчас занимаюсь. Трудно назвать это бизнесом. Это бизнес, но я к этому так не отношусь. Для меня это творчество, искусство, для меня это возможность почувствовать себя живым. То есть еда тебя насыщает, вода утоляет жажду, а искусство позволяет чувствовать, что ты живой человек, что ты переживаешь, что ты как-то рефлексируешь. И если это удовольствие позволяет тебе еще каким-то образом заработать, путешествовать, ездить по фестивалям, то это здорово.

Но вернемся к валютной «Лжи». Кем этот спектакль был сделан оригинально?

Федор Елютин: Это бельгийская театральная команда Ontroerend Goed.

Вы не в первый раз с ними сотрудничаете?

Федор Елютин: Это уже четвертый спектакль с ними. Первый спектакль был «Твоя игра» — это интерактивный опыт для одного зрителя. Второй спектакль был «Смайл», когда мы тебя катаем полчаса по пространству в кресле-каталке с завязанными глазами и с завязанными руками. Спектакль, которого ты не увидишь.

По-моему, очень страшно. Я не пошла на этот ваш спектакль.

Федор Елютин: Я понимаю. Этого просто многие боялись. Потому что ты не знаешь, что там происходит, что с тобой будет. И мы говорим: ребята, мы там вам жабу не подкладываем, колоть вас ничем не будем, это полчаса расслабления, вы просто доверьтесь.

Ничего себе расслабление.

Федор Елютин: Ну да, людям, которые over controlled (с сверхсильным самоконтролем. — Business FM), очень сложно. Я, предположим, именно такой человек, мне сложно давался этот опыт, но я бы назвал его театральным спа. Ты приходишь, расслабляешься и получаешь удовольствие. Когда ты идешь в спа, ты же не думаешь, что тебе сделают плохо. Так или иначе, это была наша третья работа с бельгийцами. Четвертая работа — «Кандидат». Это шоу о выборе. Оригинальное название спектакля — Fight Night, в ноябре была премьера, это наш хит. Очень актуально было в предвыборной повестке. Самые классные спектакли были, естественно, 18 марта.

И теперь вы его уже не играете?

Федор Елютин: Играем, просто пауза. Осенью мы вернемся.

Давайте расскажем вкратце, в чем суть шоу «Кандидат». Это социальный эксперимент, когда у всех зрителей есть небольшой пульт для голосования и они выбирают среди кандидатов, которые представлены, сначала самого симпатичного, а потом в зависимости от того, что эти люди говорят или делают. Когда я впервые смотрела, то гадала, каждый ли раз все происходит одинаково.

Федор Елютин: У нас всего восемь артистов, в спектакле задействованы пять человек, у нас два ведущих, и результаты зависят только от того, как голосуют люди.

И каждый раз они разные?

Федор Елютин: Конечно. У нас 227 вариантов развития сценария. У нас есть пара артистов, которые чаще всего выходят в финал, есть какая-то собственная статистика. Но каждый артист знает роль, если он уйдет первым, если он уйдет вторым, третьим, четвертым и пятым. Это очень большая и сложная работа для любого артиста, для них это максимальная авантюра, потому что, когда они выходят на сцену, они не знают, когда с нее уйдут. Для них это конкуренция внутри, и это очень здорово.

А что это за артисты, кстати?

Федор Елютин: Ребята трудятся в разных театральных проектах. Кто-то из «Мастерской Брусникина», кто-то из «Гоголь-центра». В общем, разные ребята, и мы с ними сотрудничаем на протяжении трех лет. Они играли и в «Игре», и в «Смайле» — в общем, в разных работах. Это такая наша труппа без труппы. У нас нет собственного театра, но мы встречаемся и делаем такие штуки.

«Это же не классический театр, не Чехов, не Островский — это вещь в себе».

Нынешняя премьера «Ложь» — это фестивальная находка? Или вы доверяете бельгийцам из Ontroerend Goed, потому что всегда с ними работаете?

Федор Елютин: Их первую работу я увидел в Эдинбурге в Шотландии на фестивале Fringe. Это был спектакль Game оf You — наша версия «Твоя игра». И когда мы поняли, что это здорово, я начал у них спрашивать: ребята, а что у вас есть еще? Они говорят: «Вообще-то, «Твоя игра» — это трилогия, есть вторая и третья часть». Я говорю: «О"кей, давайте привезем вторую часть». Это оказался спектакль «Смайл» (в кресле-каталке. — Business FM). Потом они говорят: «Но еще же есть и третья часть». Она называется Eternal, в российской версии — «Сокровенное». Это спектакль в стиле спид-дейтинг, когда пять человек приходят, их встречают пять артистов, и у них маленькие свидания. И год назад в Генте состоялась премьера шоу Lies, которое они делали, мы туда поехали с моей коллегой Ксюшей Аникеевой, посмотрели, и это был такой первый мой опыт, когда я увидел премьеру и сказал: все, я беру это. И забукировал себе этот слот, в котором мы сейчас с вами находимся, на нынешний июнь. Я понимал, что будет, конечно, футбол, что всем будет вообще не до театра и будет весьма сложно и проблематично, потому что многие подрядчики и внимание людей сконцентрированы на Германии, Мексике, Исландии и так далее. Но тем не менее я понимал, что это надо делать сейчас, потому что у ребят, во-первых, был слот, а во-вторых, мне нравится летом выпускать премьеры.

Вы намеренно это делаете, чтобы не конкурировать с классическим театром?

Федор Елютин: Абсолютно верно.

Как развивается спектакль «Ложь»?

Федор Елютин: В оригинальной версии в зале 12 столов условно для игры в покер. За каждым сидит по семь человек и крупье. Каждый стол является некой страной. Мы будем играть в игру под названием «кость». Вы ее бросаете, это будет вашим неким двигателем. То есть никаких карт. Это экономическая игра. Каждому человеку вначале мы говорим: возьмите с собой наличные, они вам пригодятся, потому что в начале игры мы предлагаем сделать некую ставку. Мы рекомендуем от 500 до 3000 рублей, эти деньги вам вернутся, но ставка повлияет на ход игры, потому что в итоге банк этой вашей страны будет составлен из ваших денег. Удивительно, но иногда люди, даже зная, что деньги им вернутся, не хотят рисковать. А кто-то, напротив, может дать и 5000. Уже на этом этапе становится понятно, насколько люди готовы рисковать и играть. Ну и, конечно же, крупье говорит не «делайте ваши ставки», а «делайте ваши инвестиции, господа». Я всегда с трудом рассказываю про этот спектакль, потому что мы это называем experience. Это то, что происходит с тобой, и то, что надо пробовать. Потому что ведь нет никакой истории, которую мы вам рассказываем, это же не классический театр, не Чехов, не Островский, это вещь в себе. Это, конечно, один из наших веселых спектаклей, потому что люди кричат, делают ставки и выигрывают, проигрывают — и все это происходит параллельно. Это очень активный, очень игровой смарт-жанр. Причем ребята же не делают никаких умозаключений, не говорят, что финансовая система какая-то не такая, никак ее не оценивают. И вы уже сами вправе выбирать, как к этому относиться, хорошо это или плохо.

«Люди устали наблюдать, они готовы выйти на сцену и что-то сделать на ней».

Много ли в Москве людей, которые ходят на ваши спектакли? Как варьируется аудитория от премьеры к премьере?

Федор Елютин: Ядро нашей аудитории — это люди от 25 до 37-38 лет. Это не те люди, которые ходят в классический театр. Для того чтобы прийти к нам, необязательно иметь большой литературный бэкграунд — достаточно купить билет. Подготовка тоже не нужна.

Так ведь это и не театр в привычном понимании. Это некий гибридный жанр.

Федор Елютин: Верно. Но театр всегда был разным. Он был и для одного зрителя, и не для одного зрителя. Просто сейчас люди готовы и хотят взаимодействовать, хотят не сидеть в кресле, а выйти на сцену и что-то сделать на ней. Люди устали наблюдать.

Я бы поправила. Есть часть аудитории, которая не хочет интерактива, а, напротив, хочет сидеть и смотреть, и чтобы никого никто не трогал.

Федор Елютин: Да.

Эти люди к вам не ходят?

Федор Елютин: Не ходят. Они не понимают формат: зачем куда-то идти, что-то должен делать, а кто-то, может, будет меня трогать, зачем это нужно. Конечно же, в Европе люди куда более открыты и идут на эти эксперименты проще. Они более open-minded (восприимчивы. — Business FM). Начиная со спектакля Remote, к нам в первый сезон пришли десять тысяч человек. Потом они сделали нам славу на 20 тысяч человек, рассказали своим друзьям. Remote — это спектакль-бродилка немецкой компании Rimini Protokoll, который начинался на Миусском кладбище, а заканчивался на крыше ЦУМа. Да, верно. Мы его продолжаем играть четвертый сезон по выходным. Приходите, вообще классная штука. Это тоже наш такой хит. Очень простой и очень понятный.

«Будьте смелее, мы готовы. А вы?»

Какой проект у вас был за последние несколько лет самым успешным, а какой вообще не зашел аудитории?

Федор Елютин: У нас не было вообще ни одного неуспешного проекта. Просто иногда ты можешь играть больше. Вот Remote достаточно простой, там, в принципе, нет артистов. Есть некая аудиозапись, которую мы играем, мы могли ее проигрывать, не знаю, четыре-пять раз в день. В первый год мы играли по восемь-десять спектаклей за выходные. Потом интерес просто немножко спал. Но Remote продолжает работать без моего участия. «Твоя игра» была таким же хитом. Может быть, «Смайл» был менее популярный, потому что к нему оказались готовы куда меньше людей.

Федор Елютин: Да. Не с привязанными руками — просто связанными. Это правда, что людям сложно отдаться, многие просто боялись. Мы даже писали посты, делали e-mail-рассылку: ребята, не надо бояться, просто попробуйте. И очень здорово было, когда люди боялись, делали это — и вот тогда происходил кайф. Однажды при мне одна девочка зашла в комнату и просто выбежала оттуда. Я говорю: «Что произошло?» Она ответила: «Я в жизни не сяду в кресло-каталку и, даже если я буду очень сильно хотеть в туалет и будет свободен только туалет для инвалидов, я туда никогда не пойду. Мне кажется, это плохая примета». Что поделать, у всех свои представления.

Сколько к вам приходит москвичей, а сколько туристов?

Федор Елютин: Вы говорите про англоговорящую публику? В среднем мы делаем англоговорящий тур Remote раз в две недели. Конечно же, со всеми санкциями многие экспаты уехали, я вижу спад чуть ли не в два раза. Но, учитывая чемпионат по футболу, сейчас тоже живо.

Но это те люди, которые знают, что такое Remote?

Федор Елютин: Да, или кто-то им рассказал о том, что такое движение происходит в Москве, они к нам приходят.

Возможно ли сделать хотя бы один из ваших спектаклей в каком-то из российских регионов?

Федор Елютин: Абсолютно. Каждый из этих спектаклей возможно показывать в регионах.

А аудитория там будет?

Федор Елютин: Это хороший вопрос, я сейчас очень сильно им озадачился, потому что, по сути, мы ни разу ничего не турили. У меня есть друзья в Екатеринбурге, Ростове, Новосибирске. Ребята на местах не уверены в том, что публика пойдет.

Аудитория не готова?

Федор Елютин: Судя по всему, пока не очень. Но дело в том, что, если мы не будем этого делать, она никогда и не будет готова. Наша аудитория сейчас — это те зрители, которые посмотрели все наши спектакли. Я считал, это в районе 70 тысяч человек. Это люди, которые купили билеты, это некая e-mail-база, ядро. Когда я отправляю письма, говорю: «Ребята, что-то новое для вас приготовил. Приходите». И они приходят. И они имеют эту квоту доверия. Кому-то, конечно, что-то нравится. Но я понимаю, что потребовалось три-четыре года, чтобы собрать этих людей, чтобы как-то объяснить наш путь, наш смысл, куда мы движемся и так далее. Первый раз в сентябре повезем спектакль Lies на новую сцену Александринки. У нас будут первые гастроли.

Но это Петербург, подготовленная аудитория.

Федор Елютин: Уже неплохо. Это наш первый шаг, такое вот покорение России. Поэтому, если кто-то нас слышит из далеких регионов страны или, может быть, даже ближайшего Подмосковья, друзья, мы готовы приехать. Будьте смелее, мы готовы. А вы?

Вы говорили о том, что ездите на театральные фестивали по всей Европе и Америке и отсматриваете какие-то новые интересные вещи. Вы смотрите только документальный театр, только экспериментальные постановки или вообще все?

Федор Елютин: У меня есть два направления — for business и for pleasure (по работе и для удовольствия. — Business FM). Правда, когда ты идешь на спектакль, никогда не знаешь, для чего это. Но чаще всего, если опера, то, скорее всего, for pleasure, потому что у меня нет возможности привезти Komische Oper в составе 150 человек и еще оркестр из 50 человек. Мечтаю, но пока не могу.

А что вам понравилось из последнего, что вы видели на одном из европейских фестивалей? Что бы вы хотели привезти в перспективе?

Федор Елютин: Буквально пару месяцев назад я был на шоу Rimini Protokoll в Берлине. Они показывали четыре своих спектакля: Stadt 1, Stadt 2, Stadt 3, Stadt 4. Один из этих спектаклей был про стройку. Группа из 150, может, 200 человек оказывалась в неком пространстве, которое было организовано как стройка.

В Москве это легко реализовать.

Федор Елютин: У нас стройка нон-стоп, это правда. Туда запускали группы по 20 человек, и у каждой было, может быть, восемь-десять локаций. Одна комната была посвящена, предположим, девелоперским проектам, и тебе продавали инвестиции, допустим, в гостиницу в Дубае, или какой-нибудь спортивный комплекс в Вене, или, я не знаю, теннисный корт в Куала-Лумпуре, и рассказывали преимущества этого, а вы сидели с группой и решали, кто куда инвестирует. Следующая история: вам давали кирпичи, и вы таскали их из точки А в точку Б, как муравьи. И вам рассказывали, как устроен ручной труд и что до сих пор для него нужен человек. В третьей комнате вам рассказывалось про то, как работают юристы, что они помогают, чтобы проходила застройка, государство их атакует, они защищаются. За полтора-два часа ты проходишь все эти штуки. И в итоге со стороны это выглядит как просто огромное месиво людей, как муравьи, но каждый знает, что он делает. И это все невероятно, какая хореография. Хотелось бы это привезти, безусловно. Но все это нужно переделывать на нашу почву.

Из последнего я был в Воронеже на открытии Платоновского фестиваля. Те же самые Rimini Protokoll показывали спектакль «100% Воронеж». Это социологическое исследование. На сцене стоят 100 человек, реальные жители Воронежа. Если в городе живет 65% женщин, 35% мужчин, на сцене будут стоять 65 женщин, 35 мужчин. Если там, скажем, 10% людей до 18 лет, у тебя будут на сцене стоять те, кому меньше 18 лет. Благосостояние, семейное положение, масса критериев — все они отражены на сцене. Вообще, уже был Токио, Лондон, Париж. Невероятно интересная штука, и я привезу ее, надеюсь, в следующем году. Будет у нас «100% Москва».