Нерчинский договор (1689): wiki: Факты о России. Нерчинский договор (1689) Подписание нерчинского договора

Данный раздел взят из , изданного при участии ДВГУ, ТИДОиТ и авторского коллектива в лице Плохих С.В., Ковалевой З.А.

Столкновение интересов. К 80-м годам XVII столетия хозяйственное и административное освоение Приамурья ознаменовалось крупными успехами, о чем говорилось выше. Вряд ли расширение жизненного ареала русскими могло понравиться ближайшим соседям по Дальнему Востоку. С самого начала процесс распространения влияния русских на Амуре оказался под пристальным вниманием со стороны Цинского правительства Китая. Еще в 1644 г. центральный Китай был завоеван маньчжурами, которые основали свою династию Цин, просуществовавшую до 1911 г. Ее внешняя политика отличалась захватническим характером и появление русских на Амуре они расценили как угрозу своим интересам. И хотя Приамурье никогда не входило в состав Китайской империи, цинское правительство пыталось всячески вытеснить русских с этой территории. Примером тому служит албазинская эпопея и ряд других нелицеприятных стычек.

Успехи колонизации русскими поселенцами бассейна Амура и неуклонное приближение границ Российского государства к территории маньчжурского домена представляло реальную угрозу Цинам. Проникновение русских в Приамурье, объясачивание местного населения лишали маньчжуров источников живой силы и ценной пушнины. К тому же русская политика в крае была успешной и привлекала к Российскому государству все большее число представителей местного населения. Все это ставило маньчжуров перед лицом серьезной угрозы в этом обширном крае и могло повлиять на положение Цинской династии во всем Китае. Во избежание этого Цины начали готовиться к большой войне против русских и, имея определенный опыт взаимодействия с ними, не надеялись на легкую победу. Важным компонентом этой подготовки была дипломатическая предпосылка агрессии. По крайней мере, цинское правительство создало целую серию исторических документов, согласно которым земли Приамурья, более 40 лет принадлежавшие России, объявлялись ‘‘захваченными”, “воровским образом занятые” и т.п. Словом, формировалось общественное мнение об отторжении этих земель Россией от Цинской империи.

Россия не раз пыталась установить добрососедские отношения с Китаем. Но ни миссия Ф. Байкова (1654-1658 гг.), ни миссия И. Перфильева и С. Аблина (1658-1662 гг.) не увенчались успехом. Дипломатическая миссия Байкова предполагала установление дипломатических и торговых отношений с Китаем и попутное изучение обстановки в стране. Байкова встретили в Китае недружелюбно из-за недавнего столкновения русских купцов с маньчжурами на Амуре в сентябре 1656 г. Ему было предложено покинуть Пекин. Чуть больше везения пришлось на долю следующего посольства И.Перфильева и С. Аблина. К императорскому двору их не допустили, но торговля в Китае была разрешена. После этого постепенно стала выстраиваться система взаимоотношений с цинским правительством на региональном уровне через установление контактов с нерчинским воеводой. Новый император Канси (с 1662 г.) предлагал установить мир в пограничных областях, чтобы “жить в миру и радосте”. Мирная направленность внешней политики Канси оставалась на словах. На деле шли приготовления к военным действиям.

Первые шаги к ypeгулированию отношений. Для урегулирования положения на Амуре и нормализации русско-китайских отношений в феврале 1675 г. в Китай было направлено новое посольство во главе с Н. Спафарием. Переговоры затянулись на несколько месяцев. На все миролюбивые предложения цинское правительство отвечало отказом, а вскоре и вовсе перешло к враждебным действиям. После второй осады Албазина обеим сторонам было понятно, что требовалось срочное дипломатическое разрешение конфликта. Переговоры решено было проводить по взаимной договоренности в Забайкалье в городе Нерчинске. Проходили они на фоне продолжавшейся агрессии маньчжуро-цинской стороны на Амуре, оправдываемой интересами “защиты” малых народностей. Наше посольство представляли окольничий Федор Алексеевич Головин, нерчинский воевода Иван Астафьевич Власов и дьяк Семен Корницкий.

В инструкции Посольского приказа Головину содержались рекомендации о том, что граница должна пройти по реке Амур, в случае же непреклонной позиции Цинов по этому вопросу войны с ними не допускать и, идя на уступки, соглашаться на проведение границы в районе Албазина. Что касалось остальной территории, то ее можно было рассматривать в качестве нейтральной для промыслов и торговли с той и другой стороны. Учитывая важность предстоящего мероприятия и напряженность в отношениях двух держав, Головина сопровождал отряд стрельцов численностью 1400 чел. Русское правительство, таким образом, рассчитывало путем переговоров достигнуть мира на Дальнем Востоке и договорным путем закрепить позиции России в Приамурье. Цинский двор стремился достигнуть мира с Россией за счет ее уступок в возврате аннексированных и никогда не принадлежавших ему русских владений в Приамурье. Цинский император Канси в этой связи заявлял: “Эти амурские места являются важным стратегическим пунктом. Если мы не присоединим к себе эти местности, то пограничное население никогда не обретет спокойствие. Я считаю, что Нерчинск и Албазин, верхнее и нижнее течение Амура а также каждая речка и ручеек, впадающие в него, - все принадлежит к моим землям. Нельзя и от малейшей части этого отказываться в пользу русских”. Эта идея содержалась и в инструкции императора Канси цинскому посольству.

Возглавил посольство князь Сонготу, член Государственного совета, крупнейший сановник Цинской империи, командующий личной гвардией императора. Получив сообщение о том, что Федор Головин прибыл в Нерчинск и готов вести переговоры, китайский император отдал распоряжение своему посольству тоже выехать в Нерчинск. Цинское посольство выступило в путь с пятитысячным войском, вопреки обещанию иметь эскорт только из необходимого охранного конвоя. Кроме того, в районе Албазина уже находились маньчжурские войска, посланные туда, чтобы “разведать положение русских”. В конечном счете на территории России было сосредоточено 15-тысячное войско маньчжур. Перед началом переговоров Сонготу получил от императора распоряжение, в котором указывалось: “В начале переговоров вы должны по-прежнему настаивать на том, чтобы сделать границей Нерчинск. Если же их посланник будет просить о том, чтобы оставить Русскому государству Нерчинск, то можно согласиться сделать границей Аргунь”. В секретном императорском указе посольству было рекомендовано “действовать в соответствии со сложившейся обстановкой”, т.е. при случае оказывать на русскую сторону военное давление.

Неравноправный договор. 26 июля маньчжурская флотилия на 120 речных судах прибыла к Нерчинску, куда в тот же день подошли остальные войска, двигавшиеся по суше. Таким образом, в нарушение международных норм и обычаев, цинские представители прибыли для переговоров с огромным и хорошо оснащенным войском. По- иному, чем стремление демонстрировать свою силу и оказывать давление на Россию, эту акцию назвать нельзя. Русские дипломаты внесли предложение установить границу по Амуру, основываясь на приоритете России в освоении этого края и признании этого факта местным населением. С противоположной стороны вначале последовало предложение считать пограничной полосой реку Лену. Неуступчивость русского посла повлекла за собой угрозы о применении военной силы. В окрестных лесах и падях стали маршировать войска под маньчжурскими знаменами. На следующей встрече маньчжурские послы выдвинули предложение “быть границе до Байкаловского моря”, что означало отдать им все земли к востоку от Байкала. Обоснованием для таких требований послужило обращение к истории: Забайкалье когда-то входило в державу Александра Македонского и Чингисхана, чьими наследниками должны считаться маньчжуры. Переговоры проходили почти месяц и 29 августа 1689 г. был подписан исторический документ - Нерчинский договор.

Граница между Россией и Китаем была установлена по реке Аргунь до места слияния ее с рекой Шилкой, а далее по р. Горбице и “от вершины тоя реки каменными горами, которые начинаются от той вершины реки и по самым тех гор вершинам даже до моря протягненных” Как видно, граница от слияния Шилки с Аргунью до моря определялась договором весьма условно, ибо обе стороны не имели точного представления об этих местах. В соответствии с Нерчинским договором Россия эвакуировала свое население из района бывшего Албазинкого воеводства, Аргунский острог переносился на левый берег Аргуни, а территория Приамурья отныне служила своеобразным буфером между двумя государствами. Учитывая ситуацию, в которой происходило обсуждение и подписание договора, можно считать его насильственным, т.е. заключенным под угрозой применения силы. Ф.Головин вынужден был уступить Цинской империи ряд территорий, которые фактически принадлежали русским в 40-80-е гг. XVII в. Эти обстоятельства затормозили экономическое развитие Приамурья более чем на полтора века.

Заключение Нерчинского договора, вместе с тем, создавало условия для нормализации государственных и торговых отношений между Россией и Китаем и стабилизировало в целом обстановку на Дальнем Востоке. Условность установленной границы, разночтения в текстах договоров на разных языках предполагали в будущем возвращение к проблеме пограничного размежевания. Таким образом, XVII век в российской истории ознаменован величайшими открытиями русских людей, коренным образом преобразивших исторические и географические представления о Сибири и Дальнем Востоке. Русская экспансия от Урала доТихого океана заняла довольно короткий исторический период, но дала обширный материал о новых неизведанных ранее краях, их богатствах, климате и обитателях. Вместе с тем заметим, что движение русских землепроходцев в XVII в. носило в основном инициативный характер с их стороны. Московское правительство поощряло эту инициативу, накапливало сведения, способствовало освоению территорий и приведению под “государеву руку” аборигенных народов. Лишь с конца XVII - нач. XVIII вв. царская власть приступает к целенаправленной политике на Дальнем Востоке с точки зрения дальнейшего изучения, освоения региона и укрепления своих позиций на берегах Тихого океана. Вместе с тем к концу XVII в. назрела серьезная проблема во взаимоотношениях двух великих государств России и Китая. Только перенесение этой проблемы из сферы военной в сферу дипломатическую позволило России закрепить правовую основу стихийно развивавшихся до этого отношений. Нерчинский договор создал предпосылки для их совершенствования в дальнейшем.

Как правовой документ Нерчинский договор крайне несовершенен. Делимитация границы, т.е. ее договорная обусловленность, была отражена в нем абсолютно неудовлетворительно: тексты договора неидентичны, географические ориентиры неясны, обмен картами вообще не был произведен. Демаркация границы на местности не проводилась вовсе, хотя текст договора и предусматривал для китайской стороны право постановки пограничных знаков. Хотя обе стороны признавали договор, но формально он не был ратифицирован специальными актами. Таким образом, граница не была установлена в общепринятом смысле. Цинская империя формально получила право на означенные договором территории, но не осуществляла на них полного суверенитета в силу соблюдавшейся маньчжурами клятвы их уполномоченных не возводить строений на месте бывших русских острогов. Установленная цинскими властями близ устья Аргуна стела, содержавшая тексты договора на русском, китайском, монгольском, маньчжурском и латинском языках, являвшаяся скорее памятником, чем пограничным знаком, давала неполный текст договора. Цинское правительство и его преемники не только односторонне трактовали статьи трактата, но и в целях нарушения их прибегали к прямой фальсификации, урезая пункты трактата об оставлении разграниченными земель по р. Уде.

Архивы сохранили до наших дней лишь маньчжурский и латинский подлинники текста Нерчинского договора. Русский текст, переданный маньчжурам в Нерчинске, вероятно, утрачен. Основой для русских публикаций договора послужили сохранившиеся копии его текста, а также текст, внесенный Ф.А. Головиным в статейный список. Хотя маньчжурский текст Нерчинского договора еще в дореволюционной литературе стал хрестоматийным, однако впервые его перевод на русский язык был сделан в 1972 г. и опубликован во 2-м томе сборника документов «Русско-китайские отношения в XVII в.», ставшем сегодня библиографической редкостью. Перевод производился с маньчжурского подлинника, хранящегося в Архиве внешней политики Российской империи МИД РФ, при этом попутно произведена сверка подлинника с маньчжурским текстом, опубликованным в «Сборнике договоров России с Китаем, 1689-1881», изданном в 1889 г.

Перевод маньчжурского текста Нерчинского Договора 1689 г.

Посланные по указу августейшего китайского императора для установления границ думный вельможа, главноначальствующий над императорскими телохранителями, первого старшего класса свитский генерал Сонготу; первого старшего класса свитский генерал и корпусной командир, чиновник первого класса, дядя императора со стороны матери Тун Гуве Ган; корпусной командир Лан-Тань, корпусной командир Бандарша; охраняющий Саха- ляньулу и другие места командующий войсками Сабсу; начальник знамени Мала; советник Трибунала внешних сношений Унда и посланный по указу белого царя Русского государства для установления границ великий посол, окольничий и наместник брянский Федор Алексеевич Головин при личной встрече в 28-й год Элхэтай-финь, год Желтой змеи, в 24-й день 7-й луны, собравшись в местности, называемой Нибчу, для того чтобы обуздать тех занимающихся охотой подлых людей обоих государств, которые самовольно переходят границу, охотятся, убивают друг друга, совершают насилия, занимаясь гнусными делами; чтобы Китайского и Российского государства точно установить границу, а также чтобы, законы соединив, осуществить вечный мир, в результате совещания постановили:

1-я статья

Сделать границей реку Горбицу, находящуюся близ реки Черной, именуемой Урум и впадающей с севера в Сахаля- ньулу. Следуя по склонам достигающего моря каменистого Большого Хингана, где верховья этой реки, все реки и речушки, впадающие в Сахаляньулу с южных склонов хребта, сделать подвластными Китайскому государству, все другие реки и речушки на северной стороне хребта сделать подвластными Русскому государству. Но местности, реки и речушки, находящиеся к югу от реки Уди и к северу от установленного (в качестве границы) Хинганского хребта, временно сделать промежуточными. По возвращении к себе установить, (чтобы) потом внимательно изучить местность либо переговорами через послов, либо посылкой грамот.

2-я статья

Установить границей реку Аргунь, впадающую в Сахаляньулу. Южный берег сделать подвластным Китайскому государству, северный берег утвердить владением Русского государства. Находящиеся в настоящее время на южном берегу близ устья реки Мэйрелкэ русские строения перенести на северный берег.

3-я статья

Город, построенный в настоящее время Русским государством в местности Якса, полностью разрушить, сровняв с землей. Русских людей, живших в Яксе, и все их имущество перевести обратно во владения белого царя.

4- я статья

Решительно воспретить охотникам обоих государств переходить настоящим установленные границы. Если один- два беспутных человека, самовольно перейдя границу, будут охотиться и разбойничать, то, схватив их, препроводить к чиновникам, управляющим теми местами, а местные чиновники, быстро разобрав дело тех бродяг, производят наказание. Если, кроме того, свыше 10-15 (человек), соединившись в шайку и взяв воинское оружие, будут охотиться и убивать людей, заниматься насилием и грабежом, то, непременно представив доклады государям, тотчас привести в исполнение смертную казнь. Хотя один или несколько человек совершат что-либо по ошибке, желательно, чтобы оба государства, по-прежнему живя в мире, не начинали войну.

5-я статья

Не подвергать обсуждению прежде имевшие место различные старые дела. Живущих ныне в Китайском государстве русских людей и китайских подданных, находящихся в Русском государстве, взаимно приняв, тотчас оставить на жительство.

6-я статья

Оба государства, следуя вечному миру, постановили, что отныне и впредь каждый человек, приезжающий в ту или другую страну, если у него есть проезжая грамота, может вести торговлю.

7- я статья

Со дня клятвы на посольском съезде скрывающихся беглецов перестав взаимно принимать, схватывать и выдавать обратно.

8- я статья

Вельможи обоих государств, собравшись вместе, прекратили ссоры и военные действия на границах, посольским съездом навеки продлили доброе согласие, желательно, чтобы (стороны) послушно соблюдали весьма точное установление (пограничных) мест. Вслед за этим, сделав каждому по одному экземпляру (договора) и приложив к ним казенные печати, выдадут их друг другу; также вслед за этим, сделав китайский, русский и латинский экземпляры, вырезать их на камне и, поставив на границе двух государств, сделать вечным памятником. Правления Элхэй- тайфинь, 28-й год,

7-й луны 4-й день Печать амурского цзянцзюня

Подписи: Сонготу, Дун Гуве Ган, Лантань, Бандарша, Сабсу, Унда, Мала

I - Пограничной межой поставить реку Горбицу, впадающую в Амур с севера неподалеку от речки Черной, или Улунь-му. Вверх по этой речке, в бесплодной стороне, находится каменистый Хинганский хребет, простирающийся до самого моря. Все реки, речушки, которые впадают в Хэйлунцзян в районе к югу от этого хребта, принадлежат Срединному государству, а реки и речушки по северную сторону хребта принадлежат России.

II - Пограничной межой поставить впадающую в реку Амур реку Аргунь. Южный берег реки будет принадлежать Китаю, северный берег - России. Находящиеся на южном берегу при устье р. Мэйлеркэ русские строения перенести на северный берег.

III - Построенное русскими в Яксе укрепление разрушить до основания, а живущих в Яксе русских людей и все им принадлежащее перевести на землю белого царя.

IV - Зверопромышленникам и другим людям отнюдь не переходить через границу. Если один или двое самовольно перейдут границу, то их ловить и препровождать к подлежащему начальству, а это начальство будет, смотря по важности вины, наказывать их. А если 10 или 15 человек толпою и с оружием в руках будут охотиться, или убьют кого-либо, или ограбят, то о них непременно представлять государю и предавать их смертной казни, дабы из-за ничтожного обстоятельства не расстроить великого дела и не подать повода к разрыву дружбы с Китаем.

V - О прежних делах более не рассуждать, а потому русские, находящиеся теперь в Китае, и китайцы, находящиеся в России, пусть останутся там, не нужно обязательно возвращать их.

VI - После состоявшегося ныне мирного урегулирования впредь караваны, имеющие проезжие грамоты, могут производить меновую торговлю беспрепятственно.

VII - После мирного трактата если будут перебежчики, то их не позволяется принимать и оставлять, а должно отсылать обратно

» я попытался представить свою версию причин отсутствия сколько-нибудь заметного населения в Уссурийском крае и Приамурье на момент присоединения этих земель к Российской империи. В качестве этих причин, в противовес «монгольской версии», я назвал вывод маньчжурами в 17 веке племен Амура и Уссури вглубь Маньчжурии первоначально для использования в войнах с Китаем, а затем с целью лишить продовольственной и ясачной базы активно осваивавших регион русских казаков.

Нерчинск середины 17 века

Свой ответ на волновавший меня вопрос я предложил, но почему-то не успокоился. Не давала покоя, конкретно, задетая мною тема перипетий тогдашних российско-маньчжурских отношений, а именно — относительно слабая изученность тех давних событий, недостаточное внимание к ним современных исследователей и почти полный вакуум информированности об этом «общества». Дополнительный дискомфорт создавало осознание того, что, несмотря на наличие почти пятидесятилетнего периода соперничества двух государств за приамурские земли, завершившегося тогда не в пользу России, возвращение ею без малого через двести лет утраченных территорий стало постепенно восприниматься в кругах интересующихся историей региона территориальным захватом.

Распространение китайского постулата о «неравноправных договорах» Цинской империи с западными державами в период «столетия унижений» на договора с Россией об уступке ей Приамурья и Уссурийского края внедрилось тихой сапой и в российские умы. В общем-то, это естественное следствие свертывания после развала Союза «исторической пропаганды», в хорошем смысле этого слова, – на фоне широкого фронта контактов с китайцами, методы патриотического воспитания которых не претерпели изменений.

Предполагаю, что многие близкие к историческим штудиям специалисты, поинтересуйся кто их мнением, признали бы сейчас обоснованность притязаний китайцев на «отторгнутые Россией земли». Так или иначе, но дискуссии на эту тему среди наших историков на настоящий момент носят чаще оправдательный характер. Самый «агрессивный» специалист в этой сфере, «военный топограф» Левкин строит свою защиту на тезисах о том, что Россия заключала договора не с китайцами, а с угнетавшими их маньчжурами, и подписантами от противной нам стороны были представители не китайской, а маньчжурской Дайцинской империи. Далее идут рассуждения с доказательной базой о том, что китайцы издревле не имели никакого отношения к мохэским-бохайским-чжурчжэньским-маньчжурским землям, и считать часть их, уступленную добровольно-принудительно маньчжурами русским, «исконно китайской», они не имеют никакого морального и исторического права. В том плане, что это для них не то чтобы шкура неубитого, а скорее шкура не ими убитого медведя.

Замечательно подмечено, особенно если учесть, что при подписании отнявшего у России Приамурье Нерчинского договора даже не использовался китайский язык, а были задействованы русский, маньчжурский и латинский. Айгуньский и Пекинский договоры 19 века, вернувшие приамурские земли, подписывались все с той же маньчжурской династией. Однако позиция «военного топографа» все-таки оправдательная по сути. А лучшая защита, как известно, нападение.

Поводов для встречной, «вынужденной», агрессии достаточно. Собственно, главный из них сформировали сами китайцы своим определением «неравноправные» по отношению к договорам 19 века. В их рассуждениях «неравноправный» означает «подписанный под давлением». В таком случае Нерчинский договор об оставлении русскими освоенного ими Приамурья, подписанный послом царя Головиным в осажденном вдесятеро превосходящими русских силами маньчжуров Нерчинске, как нельзя лучше подпадает под категорию «неравноправных». Соответственно, Айгуньский договор о передаче России Приамурья и совместном владении Уссурийским краем вернул ситуацию на свое место. Наверняка обидно для китайцев, но исторически справедливо. Еще справедливее было бы потребовать «контрибуцию» за эксплуатацию «незаконно отнятых у России земель» в течение почти двухсот лет.

Конечно, для полной объективности следует выяснить, почему маньчжуры так упорно выпихивали русских из Приамурья – ведь не осваивали маньчжурские власти эти земли до появления казаков, даже не делали попытки, и в промежутке между Нерчинским и Айгуньским-Пекинским договорами так и не приступили к их освоению, «свято» блюдя пункт первого договора об оставлении края незаселенным.

Основной посыл у маньчжуров к противодействию расселению в Приамурье казаков был такой: русские вторглись на территории, населенные их подданными, а точнее, данниками-вассалами – племенами дауров, солонов и орочон. Сами «подданные» о своем подданстве, судя по их опросам казаками, часто не догадывались – по крайней мере в среднем и нижнем течении Амура и на Уссури. Вспомнили они о маньчжурах тогда лишь, когда ясачные поборы в пользу царской короны стали усилиями алчных казаков чрезмерными и соответственно принудительными.

А вот дауры Верхнего Амура свое маньчжурское подданство осознавали вполне. Самый влиятельный их князь Гантимур, владевший на момент появления русских землями в междуречье Шилки и Аргуни и в западной части Приамурья, по свидетельству китайских источников, формально занимал четвертый по значимости государственный пост в империи и, будучи в родственной связи с императором, получал немалое жалованье в виде «9 пудов серебра (4200 лян) и 4 коробки золота» (по Спафарию).

Однако, столь тесная связь Гантимура с цинами не помешала ему согласиться на выплату ясака малочисленным казакам, появившимся в его владениях, что, по сути, было признанием над собой власти российского царя. Как полагают наши исследователи, князь увидел в русских силу, способную, в отличие от маньчжуров, положить конец межродовым распрям в его владениях. Кроме того, он, вероятно, вымещал обиду за недавнее вытеснение маньчжурами его рода с более плодородных земель в бассейне реки Сунгари.

Как бы то ни было, Гантимур вступил в тесные отношения с русскими. Затем в этих отношениях наступил тринадцатилетний перерыв, которому историки находят два объяснения. Согласно первой версии, князь охладел к союзу из-за дошедших до него слухов о бесчинствах, творимых казаками атамана Хабарова ниже по течению Амура. По второй – его оскорбило предложение другого атамана – Уразова – стать в тактических целях «почетным заложником» казаков для предотвращения нападения на их отряды маньчжуров.

Так или иначе, переменивший политический ориентир Гантимур, «плюнув Уразову в лицо», разграбил Нерчинский острог и ушел со своими родами вглубь Маньчжурии, на реку Нонну (Нэньцзян). Однако уже через тринадцать лет князь вновь, на этот раз окончательно, меняет свои предпочтения в сторону русских. Отказавшись от участия в совместном с маньчжурами походе на Кумарский острог, Гантимур навсегда покидает Маньчжурию и уходит вместе с сорока сагитированными им родами-улусами в уже российское Забайкалье.

Для Пекина это было реальным ударом. Ведь Гантимур не просто ушел к русским со своими людьми — он передал им свое, признаваемое маньчжурами, родовое право на забайкальские земли и земли верхнего Приамурья. С этого момента легитимность пребывания российских подданных на этих территориях стала неоспоримой. Теоретически царь мог претендовать также на правобережье Верхнего Амура, вплоть до глубинной Маньчжурии, где были «гантимуровы корни».

Маньчжуры, оправившись от потрясения, для спасения положения предприняли две меры. Первая вполне логична. Российской стороне был передан высочайший запрос-требование о выдаче «беглого» Гантимура цинской администрации. Грозили грозами и сулили выгоды. Очевидно, расчет был на то, что северные варвары могли не понять всей важности произошедшего и действительно выдали бы князя в обмен на какие-либо поблажки.

Логика второй меры противоречива. Опасаясь, что вслед за гантимуровскими и примкнувшими к ним даурами к русским перейдут остальные даурские роды, маньчжуры в спешном порядке организовали зачистку еще подконтрольной им территории от местного населения, переселяя его в районы, далекие от контактов с казаками и другими русскими. Причина понятна, но следствие сомнительно. Во-первых, таким образом цины расписывались в своем бессилии, во-вторых – незаселенная, пустая территория – своего рода приглашение, ибо «свято место пусто не бывает».

Интеллектуальные способности северных варваров маньчжуры недооценили. Поэтому они безрезультатно, но очень уперто, требовали выдачи Гантимура на протяжении двадцати двух лет, последние четыре из которых князя уже не было в живых. Успокоились цины только после подписания упомянутого «несправедливого» для русских Нерчинского договора, когда часть родовых гантимуровых владений в Забайкалье осталась за Россией, а из Приамурья царские подданные вынуждены были уйти.

Таким образом, можно назвать Нерчинский договор несправедливым вдвойне, так как заключен он был под давлением многократно превосходящей маньчжурской силы, собравшейся на северных границах после усмирения Китая, и, кроме того, грубо пренебрегал двумя сложившимися обстоятельствами: фактом освоенности отторгнутых земель русскими казаками и землепашцами, и добровольным переходом под российскую корону самого влиятельного из вождей местных племен.

В описанной ситуации, как ее не рассматривай, совершенно не наблюдается причин для оправдывания и тем более покаяния перед китайской стороной за последовавшие события, когда русские фактически ультимативно объявили, что они намерены вернуться на двести лет пустовавшие земли. Конечно, неоднозначным остается вопрос с уступкой России Уссурийского края, где казаки в 17 веке успели побывать лишь единожды, но разве это не подходящая замена упомянутой мной контрибуции за два века бесполезного владения маньчжурами отторгнутым Приамурьем?

Напоследок хочется посмотреть, что стало в России с бывшими маньчжурскими подданными, и примерить их судьбу на все угнанное в Маньчжурию население Приамурья.

История рода Гантимура в России не закончилась со смертью князя. Уже российский княжеский титул был пожалован ему и его потомкам по линии старшего сына Катаная, ставшим дворянами по самому почетному в России Московскому списку. Они стояли во главе забайкальских дауров-тунгусов свыше 230 лет, управляя хозяйственными и административными делами края и руководя защитой его рубежей во главе Тунгусского казачьего полка. Среди Гантимуровых и Катанаевых было немало известных людей, включая богатейших сибирских купцов, генералов, писателей и ученых, и даже обладательницу титула «Мисс Россия-2011».

Персона Гантимура вызывает ныне повышенный интерес представителей интеллигенции российских эвенков, бурятов и даже якутов, при этом все пытаются доказать соответственно даурские, монгольские, и саха-якутские корни легендарного князя. Так что его история еще может послужить мощным пропагандистским оружием в информационных войнах за принадлежность территорий, очередная волна которых, к сожалению, обязательно вспыхнет рано или поздно. Хотя, конечно, главным аргументом в спорах за землю всегда будет железо.

Кстати, занятно, что все историки едины в мнении об этимологии имени князя Гантимура: «железный внутри».

Нерчинский договор 1689 года, первый договор, определивший отношения Русского государства с маньчжурской Цинской империей. Заключён 27 авг. (6 сент.) после воен. конфликта 1683-1689, вызванного стремлением маньчжурской династии, поработившей в 17 в. кит. народ, к завоеванию освоенного русскими Приамурья. Встретив мужественное сопротивление рус. гарнизонов в Албазине и в др. острогах (укреплённых пунктах), а также в силу ряда др. причин внутр. и внеш. характера маньчжуры вынуждены были отказаться от широких воен. планов и предложить рус. пр-ву провести переговоры с целью заключить мир и установить границы. Рус. пр-во, не располагая достаточными воен. силами для обороны Приамурья, стремясь установить постоянные дипломатич. отношения и развивать торговые связи с Китаем, согласилось вступить в мирные переговоры. Переговоры проходили у стен Нерчинского острога в исключительно трудной для рус. стороны обстановке. Нерчинск был блокирован маньчжурской армией и флотилией общей числ. 17 тыс. чел., оснащённых арт-ей. В распоряжении рус. посольства было всего лишь 1,5 тыс. чел. без достаточного кол-ва боеприпасов и продовольствия. Т. о., над Нерчинском и самим рус. посольством нависла реальная угроза воен. нападения и истребления. В осаде находился и Албазин - гл. опорный пункт русских в Приамурье. Рус. посольство вынуждено было по условиям Н. д. пойти на большие тер. уступки, оставить обширную тер. Албазинского воеводства. Построенный русскими Албазин подлежал разорению «до основания», при этом представители цинского двора дали устное «клятвенное обязательство» не заселять «албазинские земли». Аргунский острог и другие рус. строения подлежали переносу с правого берега Аргуни на левый. Гос. граница по Н. д. была крайне неопределённой (кроме участка по р. Аргунь), намечена лишь в общих чертах. Названия рек и гор, служивших геогр. ориентирами, не были идентичными в русском, латинском и маньчжурском экземплярах договора, что давало возможность различ. их толкования. В момент подписания договора стороны не располагали сколько-нибудь точными картами района размежевания, делимитация (см. Граница государственная) границы была неудовлетворительной, а демаркация её не проводилась вовсе. Размежевание земель близ Охотского побережья откладывалось до более благоприятных времён. При подписании Н. д. обмен картами с нанесённой на них линией прохождения границы между двумя странами произведён не был. Н. д. регулировал также вопросы о мерах борьбы с перебежчиками, о лицах, совершив ших преступления на тер. другой стороны, предусматривал в любых случаях мирное урегулирование погран. споров и устанавливал принцип равноправия торговли для обеих сторон. Это открывало возможности к развитию мирных политич. и торговых отношений России с Цинской империей. В сер. 19 в. России удалось завершить многолетнюю дипломатич. борьбу и добиться пересмотра условий Н. д., что нашло отражение в соответствующих статьях Айгунского договора 1858 года и Пекинского русско-китайского договора 1860 года.

РУССКО-КИТАЙСКИЕ ДОГОВОРНЫЕ АКТЫ

1689 г. августа 27. - Нерчинский договор, заключенный между Россией и Китаем о русско-китайской государственной границе и условиях торговли

/Л. 2 / Список с договору, каков постановил боярин Федор Алексеевич Головин 1 китайского хана с послы Сумгута 2 советником с товарищи на съезде на рубеже близ Нерчинска 7197-го году 3 .

Божиею милостию великих государей, царей и великих князей Иоанна Алексеевича, Петра Алексеевича, всеа Великия и Малыя и Белыя России самодержцев и многих государств и земель восточных и западных и северных отчичей и дедичей и наследников и государей и обладателей, их царского величества великие и полномочные послы ближней окольничей и наместник брянской Федор Алексеевич Головин, стольник и наместник елатомской Иван Остафьевич Власов 4 , дияк Семен Корницкой 5 , будучи на посольских съездах близ Нерчинска великих азиацких стран повелителя, монарха самовластнейшаго меж премудрейшими вельможи, богдойскими 6 закона управителя, дел общества народа китайского хранителя и славы, настоящаго богдойского и китайского бугдыханова 7 высочества с великими послы Самгута, надворных войск с начальником и Внутренния полаты с воеводою, царства советником, да с Тумке-Камом 8 , Внутренния ж полаты с воеводою, первого чину князем и ханского знамени 9 с господином и ханским дядею Иламтом 10 , одного ж знамени господином и протчими, постановили и сими договорными статьями утвердили:

Река, имянем Горбица 11 , которая впадает, идучи вниз, в реку Шилку, с левые стороны, близ реки /Л. 2об. / Черной, рубеж между обоими государствы постановить.

Такожде от вершены * тоя реки каменными горами 12 , которые начинаются от той вершины реки и по самым тех гор вершинам, даже до моря протягненными, обоих государств державу тако разделить, яко всем рекам малым или великим, которые с полудневные стороны сих гор впадают в реку Амур, быти под владением Хинского государства.

Такожде всем рекам, которые с другие стороны тех гор идут, тем быти под державою царского величества Российского государства. Прочие ж реки, которые лежат в средине меж рекою Удью под Российского государства владением 13 и меж ограниченными горами, которые содержатца близ Амура, владения Хинского государства, и впадают в море и всякие земли посреди сущие, меж тою вышепомянутою рекою Удью и меж горами, которые до границы надлежат, не ограничены ныне да пребывают, понеже на оные земли заграничение великие и полномочные послы, не имеюще указу царского величества, отлагают не ограничены до иного благополучного времени, в котором при возвращении с обоих сторон послов царское величество изволит и бугдыханово высочество похочет о том обослатися послы или посланники любительными пересылки, и тогда или чрез грамоты, или чрез послов тые назначенные неограниченные земли покойными и пристойными случаи успокоити и разграничить могут.

Такожде река, реченная Аргун, которая в реку Амур впадает, границу постановить тако, яко /Л. 3 / всем землям, которые суть стороны левые, идучи тою рекою до самых вершин, под владением хинского хана да содержитца 14 , правая сторона, такожде все земли да содержатца в стороне царского величества Российского государства и все строение с полудневные стороны той реки Аргуни снесть на другую сторону тоя ж реки 15 .

Город Албазин, которой построен был с стороны царского величества, разорить до основания и тамо пребывающие люди со всеми при них будущими воинскими и иными припасы да изведены будут в сторону царского величества и ни малого убытку или каких малых вещей от них тамо оставлено будет 16 .

Беглецы, которые до сего мирного постановления как с стороны царского величества, так и с стороны бугдыханова высочества были, и тем перебещикам быть в обоих сторонах безрозменно, а которые после сего постановленного миру перебегати будут и таких беглецов без всякаго умедления отсылати с обоих сторон без замедления к пограничным воеводам 17 .

Каким-либо ни есть людем с проезжими грамотами из обоих сторон для нынешние начатые дружбы для своих дел в обоих сторонах приезжати и отъезжати до обоих государств добровольно и покупать и продавать, что им надобно, да повелено будет 18 .

Прежде будущие какие ни есть ссоры меж порубежными жители до сего постановленного миру были, для каких промыслов обоих государств /Л. 3об. / промышленные люди преходити будут и разбои или убивство учинят, и таких людей поймав, присылати в те стороны, из которых они будут, в порубежные городы к воеводам, а им за то чинить казнь жестокую; будет же соединясь многолюдством и учинят такое вышеписанное воровство, и таких своевольников, переловя, отсылать к порубежным воеводам, а им за то чинить смертная казнь. А войны и кровопролития с обоих сторон для таких притчин и за самые пограничных людей преступки не всчинать, а о таких ссорах писать, из которые стороны то воровство будет, обоих сторон к государем и розрывати те ссоры любительными посольскими пересылки.

Противу сих постановленных о границе посольскими договоры статей, естли похочет бугдыханово высочество поставить от себя при границах для памяти какие признаки, и подписать на них сии статьи, и то отдаем мы на волю бугдыханова высочества 19 .

Дан при границах царского величества в Даурской земле, лета 7197-го августа 27-го дня 20 .

Таково ж письмо Андрея Белобоцкого 21 написано и на латинском языке 22 .

Скрепа по листам секретаря Федора Протопопова.

По листам (ниже текста): С подлинною копиею читал переводчик Фома Розанов .

АВПРИ. Ф. Трактаты. Оп. 1.1689. Д. 22. Л. 2-3 об. Заверенная копия. Опубл.: Сборник договоров России с Китаем. 1689-1881. Издание Министерства иностранных дел. СПб., 1889. С. 1-6; Русско-китайские отношения. Официальные документы. 1689-1916. М., 1958. С. 9-11; РКО в XVII в. Материалы и документы. Т. 2. М., 1972. С. 656-659 (фотокопия).

Подлинник на латинском яз. - Там же. Л. 6-6 об. ** Опубл.: Сборник договоров России с Китаем. 1689-1881. С. 1-6; РКО в XVII в. Т. 2. С. 647-648 (фотокопия).

Подлинник на маньчжурском яз. - Там же. Л. 7 (букдари) ***. Опубл.: Сборник договоров России с Китаем. 1689-1881. С. 7- 10; РКО в XVII в. Т. 2. С. 651-655 (фотокопия).

* Так в документе.

** Скреплен подписями и печатями Ф. А. Головина, И. С. Власова, а также печатью хэйлунцзянского цзянцзюня, стоящей на подписях семи членов цинской делегации (см. комм. № 22 к док.).

*** Скреплен печатью хэйлунцзянского цзянцзюня и подписями семи членов цинской делегации.

Комментарии

1 . Головин Федор Алексеевич (1650-1706), государственный и военный деятель, дипломат, сподвижник Петра I. После заключения Нерчинского договора началась его успешная служебная карьера. В конце XVII в. Ф. А. Головин занимал высокие административные посты. В 1699-1706 гг. возглавлял Посольский приказ; граф (1701), генерал-адмирал (1699). За участие в "Великом посольстве" был первым в России награжден вновь учрежденным орденом Андрея Первозванного (Бантыш-Каменский Д. Н. Деяния знаменитых полководцев и министров, служивших в царствование государя императора Петра Великого. Ч. 1. М., 1812. С. 24-28; Русско-китайские отношения в XVII в. Материалы и документы. Т. 2. 1686-1691. М., 1972. С. 762-763).

2 . Сонготу, принадлежал к маньчжурскому Желтому знамени (см. далее), родственник императорской семьи, главный воспитатель наследника престола, государственный советник, командующий корпусом императорских телохранителей; утверждал на троне императора Сюань Е (годы правления Канси: 1662-1722). В свое время вел переговоры с русским послом Н. Г. Спафарием. Затем около десяти лет был в опале. В 1688 г. получил от императора ответственное поручение - возглавить посольство для ведения переговоров с русскими. Но посольство вернулось с полдороги, так как не могло продвигаться в Забайкалье по территории Монголии из-за вступления в Халху сил ойратского хана Галдана.

В 1689 г. посольство было отправлено снова. Главами делегации император Сюань Е назначил Сонготу и Тун Гогана (см. далее).

После подписания Нерчинского договора Сонготу в течение нескольских последующих лет занимался вопросами, связанными с Россией. Он имел звание великого секретаря (по-кит.: да сюэши) и был одним из главных сановников империи. Позднее принимал участие в походах против Галдана. Год его рождения неизвестен, умер около 1703 г. в заключении, куда попал в результате дворцовых интриг (Eminent Chinese of the Ching Period (1644-1912). Edited by Arthur W. Hummel. Vol. 2. Washington. 1948. P. 663).

Слово "сонготу" по-маньчжурски значит "плакса", "плаксивый".

3 . Нерчинский договор, положивший начало разграничению между Россией и Китаем в Приамурье и определивший дипломатические и торговые отношения между ними, был подписан в обстановке военной угрозы для русской делегации со стороны превосходящих сил маньчжуров, поэтому его следует считать насильственным. В сложившейся обстановке русский посол, в нарушение полученной им инструкции, вынужден был уступить Цинской империи территорию по среднему и частью по нижнему течению Амура, по его левым притокам, а также по правому берегу Аргуни, которые к тому времени уже свыше 40 лет принадлежали России.

Это признавалось самим цинским императором и правительством (Стратегические планы усмирения русских (Пиндин лоча фанлюэ) // РКО в XVII в. Т. 2. С. 686; Записки Т. Перейры. Там же. С. 730).

4. Власов Иван Евстафьевич (1628-1710), начал службу арзамасским служилым человеком. В 1659 г. участвовал в посольстве в Венецию. В 1671 г. переведен из Арзамаса в Москву в качестве пушкарского головы. Выполнял ряд правительственных поручений. В 1680 г. послан воеводой в Иркутск, а в 1684 г. переведен в Нерчинск. В посольство Ф. А. Головина был назначен как человек, хорошо знающий местные условия и знакомый с посольскими делами (Яковлева П. Т. Первый русско-китайский договор 1689 г. М., 1958. С. 129).

5 . Корницкой (Корницкий) Семен, был назначен дьяком в Енисейск и даже выехал туда из Москвы. Но вдогонку ему был выслан царский указ от 19 марта 1686 г. о назначении его в посольство Ф. А. Головина вместо дьяка Юдина, определенного в посольство ранее (ЦГАДА. Сибирский приказ. Стлб. 1589. Л. 201 // РКО в XVII в. Т. 2. С. 766).

6 . В России маньчжуров в свое время называли "богдойцами".

7 . Бугдыхан (монг.: богдохань; маньчж.: эньдурингэ эчжэнь; кит.: шэньгун), то есть "священный государь" или "мудрейший государь", "премудрый правитель". Этим титулом цинские императоры величали только себя, не удостаивая им никого из других государей.

Как свидетельствовал переводчик иезуит патер Амиот, во время пребывания И. И. Кропотова в Пекине в 1763 г. маньчжурские переводчики, переводившие "листы" Сената в Лифаньюань, опасаясь гнева цинского императора, "по всегдашнему обыкновению" титул "ея императорского величества" оставляли без перевода (Саркисова Г. И. Миссия российского курьера И. И. Кропотова в Пекин в 1762-1763 гг. (Архивные материалы) // Восток-Россия-Запад. Исторические и культурологические исследования. К 70-летию академика Владимира Степановича Мясникова. М., 2001. С. 101-102).

8 . Тун Гоган, государственный советник, корпусной командир, имел наследственное звание князя 3-й степени, дядя императора Сюань Е по материнской линии. Один из членов посольства 1688 г., направленного для переговоров с русским послом Ф. А. Головиным. В 1689 г. назначен вместе с Сонготу главой посольства в Нерчинск. В 1680 г участвовал в операции против Галдана как командир артиллерийского корпуса. Убит в сражении при Улан-Бутуне (Eminent Chinise... Vol.2. P. 794).

9 . При маньчжурском императоре Нурхаци (1559-1626) все население Маньчжурии, независимо от племенного происхождения, было включено в состав крупных военных единиц - "восемь знамен" или корпусов (по-маньчж.: чжакунь гуса, по-кит.: баци), являвшихся опорой маньчжурского господства в Китае. Сначала войска состояли из четырех корпусов, каждому из которых было присвоено знамя определенного цвета: желтое, белое, красное и синее. В 1615 г., когда после военных походов население Маньчжурии увеличилось, было образовано еще четыре знамени, получивших знамена тех же цветов, но с каймой: желтое полотнище знамени с красной каймой, белое полотнище знамени с красной каймой, синее полотнище знамени с красной каймой и красное полотнище знамени с белой каймой. Восьмизнаменные войска делились на две группы: "высшие три знамени", куда входили желтое знамя, желтое знамя с каймой и белое (они составляли личную гвардию цинского императора и находились в его подчинении) и "низшие пять знамен" (находились в подчинении назначаемых императором военачальников).

10 . Лантань (1634-1695), принадлежал к маньчжурскому Белому знамени, корпусной командир. После смерти отца наследовал звание князя 1-й степени. Участвовал в осадах русского г. Албазина (см. далее), командовал маньчжурским войском, стоявшим под Нерчинском во время переговоров с русским послом Ф. А. Головиным (см.: Биография Лантаня // РКО в XVII в. Т. 2. С. 689- 701).

11 . С правовой точки зрения, договор не отвечает не только современному международному праву, но и межгосударственным договорным актам того времени.

Большим препятствием на переговорах было наличие языкового барьера между договаривающимися сторонами. Русские представители не знали ни маньчжурского, ни китайского языков, цинские представители - русского язык. В конце концов официальным языком на переговорах становится латынь.

Отсутствие в составе русского посольства переводчика маньчжурского языка, а, следовательно, возможности ознакомиться с маньчжурским текстом Нерчинского договора, очень беспокоило русского посла.

Иезуит-португалец Томас Перейра (его имя по-кит.: Сюй Жишэнь) и француз Жан Франсуа Жербийон (его имя по-кит.: Чжан Чэн), прибывшие на переговоры вместе с цинской делегацией в качестве переводчиков латинского языка и советников, уверяли русского посла, что оба текста написаны "слово в слово". Однако сомнения не покидали Ф. А. Головина. В своем "Статейном списке" он написал: "А подлинно ль то письмо (т. е. договор. - Сост.) на манзюцком языке написано равно с письмом латинского языка, и того великим и полномочным послом ведать не по чему, потому что в даурских острогах и толмача манзюцкого языка, не токмо переводчика, не сыскано".

Чтобы окончательно отбросить всякие сомнения, Ф. А. Головин перед самым подписанием Нерчинского договора спросил у китайских послов: "что у них, великих послов, на манзюцком языке договорное письмо противу ли того договорного письма, каково написано на латинском языке". На что цинские послы ответили, "Каково договорное письмо написано у них на латинском языке, таково ж и на манзюцком, и разни нималые в тех письмах не будет" (РКО в XVII в. Т. 2. С. 594-595).

Однако это утверждение не соответствовало действительности. На самом деле языковой барьер, существовавший между российской и цинской делегациями, привел к тому, что между разноязычными текстами договора - латинским (основным), русским и маньчжурским имеется большое количество несоответствий.

Другим не меньшим затруднением при заключении договора было отсутствие у обеих договаривающихся сторон точных карт района разграничения. Отсюда неточность географических ориентиров, определяющих в разноязычных текстах прохождение русско-китайской границы. Так, в латинском и маньчжурском текстах Нерчинского договора говорится, что р. Горбица впадает в р. Сахаляньула (Амур), а в русском, что эта же река впадает в р. Шилку. При этом ориентиром для определения местонахождения р. Горбицы (в текстах на латинском, русском и маньчжурском яз.) служит р. Черная или Урум, протекающая недалеко от Горбицы. О местонахождении этой реки также требуется специальное исследование, поскольку в этом районе протекает две реки с названием Горбица: в р. Амур (в 20-30 верстах ниже устья Аргуни, недалеко от р. Албазин) впадает Большая Горбица или Амазар, а в р. Шилку, в 250 верстах ниже Нерчинска, впадает Малая Горбица. В этом же районе имеются две реки с названием Черная. Одна из них впадает в р. Шилку неподалеку от р. Малая Горбица, а другая р. Черная (Урум) впадает неподалеку от Большой Горбицы в Амур. В связи с этим обстоятельством Г. В. Миллер пришел к выводу, что "паче Большую, нежели Малую Горбицу за границу причесть должно" (Миллер Г. В. Изъяснение сумнительств, находящихся при постановлении границ между Российским и Китайским государствами 7197 (1689 года) // Ежемесячные сочинения к пользе и увеселению служащие. СПб., 1757. Апрель. С. 308).

Таким образом, если основываться на латинском (основном) и маньчжурском текстах договора, то России по Нерчинскому договору должна была бы принадлежать гораздо большая территория, так как Большая Горбица расположена на 230 верст восточнее Малой Горбицы. Г. В. Миллер утверждает, что первоначально русско-китайская граница и была установлена по Большой Горбице, но затем маньчжуры перенесли пограничные столбы на Малую Горбицу (Там же). Безусловно, это утверждение требует дополнительного исследования, а сейчас лишь можно констатировать, что из разноязычных текстов Нерчинского договора нельзя установить, по какой именно Горбице (Большой или Малой) была установлена русско-китайская граница в Приамурье.

12 . В русском и латинском текстах Нерчинского договора направление русско-китайской границы указано по "каменным горам". Но поскольку от р. Горбицы до верховьев р. Уды имеется несколько горных ответвлений (хребты Джугджур, Буреинский, Амалин и др.), то нельзя определить по какому из них согласно договору проходила линия русско-китайской границы в Приамурье.

Однако известно, что русские послы настаивали на том, чтобы граница проходила по горам, которые ближе всего расположены к Амуру (Яковлева П. Т. Первый Русско-китайский договор 1689 г. С. 195). Этими горами мог быть только Становой Хребет, где находятся истоки Большой Горбицы.

В маньчжурском тексте этому пограничному ориентиру дано собственное название - "Большой Хинган". Очевидно цинские представители решили, "что эта цепь является непосредственным продолжением знакомого им хребта в самой Маньчжурии" (Мясников B. C. Договорными статьями утвердили. Дипломатическая история русско-китайской границы XVII-XX вв. М., 1996. С. 129). В таком случае Цинская империя не могла бы претендовать на территорию по левому берегу Амура, Россия же, напротив, - могла претендовать на большую территорию на правом берегу этой реки.

13 . Только в русском тексте Нерчинского договора говорится о том, что р. Уда находится "под Российского государства владением".

Вставляя в русский текст договора эту фразу Ф. А. Головин зафиксировал существовавшее к тому времени положение дел в этом районе. Русские землепроходцы еще в конце 30-х годов XVII в. начали обследовать Удскую губу и прилегающий к ней район, а во второй половине XVII в. на левом берегу р. Уда, в 30 верстах от ее устья уже было основано русское зимовье (а позднее Удской острог).

14 . Фраза о том, что Китаю принадлежат земли по левому (южному) берегу р. Аргунь, "идучи тою рекою до самых вершин", то есть до ее истоков, имеется только в русском тексте договора.

Цинские послы поняв, очевидно, что в таком случае к России отошла бы значительная часть Монголии и часть Маньчжурии (р. Аргунь берет начало на границе Маньчжурии и Восточной Монголии) не включили упоминание о "вершинах" р. Аргунь в маньчжурский и латинский тексты Нерчинского договора. Но после заключения трактата, воспользовавшись этой фразой, цинские власти начали заселять верховья Аргуни. Впоследствие это привело к спорам при русско-китайском разграничении в районе Халха-Монголии в 1727 г. Когда русский посол C. Л. Владиславич-Рагузинский потребовал у цинских представителей на переговорах выселить оттуда незаконно поселившихся подданных Китая, цинские чиновники заявили, что "в мирном договоре написаны границы реки Аргунь с их стороны до вершин, а с российской стороны вершин не упомянуто" (АВПРИ. Ф. Сношения России с Китаем. 1725. Оп. 62/1. Д. 12-а. Л. 213-213 об., 229-229 об.).

15 . Только в латинском и в маньчжурском текстах (соответственно ст. 1-я и 2-я) конкретно указан пункт, до которого все русские строения с правого берега р. Аргунь переносились на левый. Этим пунктом названо устье р. Мэйрэлкэ (в латинском тексте Мерерки).

16 . В XVII в. г. Албазин (ранее городок-крепость Якса, принадлежал местному князьку Албазе или Албаджум, откуда и происходит название города), занимавший ключевые позиции на подступах к Нерчинску, центру русской колонизации Приамурья, становится главным местом столкновения русских с маньчжурами на Амуре. Впервые он был разрушен маньчжурскими отрядами в 1659 г., но в 1668 г. восстановлен. В июне 1685 г. маньчжурское войско, после длительной и тщательной подготовки, осадило, а затем разрушило город. Некоторые из албазинцев сдались в плен. Остальное население (около 300 человек) было вынуждено покинуть Албазин. Но затем, получив подкрепление в Нерчинске, в августе того же года русские вернулись и восстановили город. Летом 1686 г. маньчжурское войско вновь осадило Албазин, но, несмотря на превосходящие силы, не смогло его взять.

В августе 1687 г. осада была снята в связи с началом переговоров между московским правительством и пекинским двором, закончившихся подписанием Нерчинского договора 20 августа 1689 г.

Исполняя постановление ст. 2-й и 3-й трактата 31 августа 1689 г., то есть через два дня после подписания Нерчинского договора, Ф. А. Головин прислал в Албазинский и Аргунский остроги казаков "с указными памятьми" о разрушении этих русских острогов и выводе населения на русскую территорию (РКО в XVII в. Т. 2. С. 605-607).

17 . Поток беженцев в Россию после заключения Нерчинского договора продолжался. Так, 3-го июля 1721 г. чрезвычайный посланник в Китае лейб-гвардии капитан Лев Измайлов доносил из Пекина сибирскому губернатору А. М. Черкасскому, что 2 января он получил письмо из Лифаньюаня, в котором сообщалось, что 700 монголов, подданных цинского императора, "бежали в сторону его императорского величества" и содержалось требование, "чтоб для сыску и отдачи тех беглецов с их заргучеем послать ему, капитану, указ к пограничным его императорского величества управителем, а ежели оного не учинит, то и на ево предложении решения никакова чинить не хотели" (РКО в XVIII в. Т. 1. 1700-1725. М., 1978. Док. 235. С. 379).

12 апреля 1722 г. император Петр I по этому поводу издал указ, в котором говорилось: "которые подданные хана китайского вышли в сторону его императорского величества после договорных пунктов, тех отдать, и впредь которые придут, не принимать, но отдавать: и о том к ним писать; а которые пришли до мирного трактата, тех не отдавать" (там же. С. 380).

Для установления истинного количества перебежчиков из Монголии в декабре 1722 г. сибирский губернатор направил из Тобольска "первостатейного из дворян Степана Фефилова". После установления точного числа перебежчиков, Фефилов должен был "учиня краткую выписку" написать находящемуся в Пекине русскому агенту Лоренцу Лангу, "чтоб он по получении оного Фефилова из розыску выписки хану китайскому представил". (Там же. С. 380-381).

11 декабря 1723 г. Коллегия иностранных дел сообщила в Сенат сведения о джунгарских перебежчиках на русскую территорию, полученные из Сибирской губернской канцелярии (АВПРИ. Сношения России с Китаем. 1723. Д. 1. Л. 48-49 // РКО в XVIII в. Т. 2. 1725-1727. М., 1990. С. 620).

18 . Цинское правительство неоднократно нарушало эту договоренность и под любыми предлогами прекращало торговлю в Кяхте, используя это в качестве средства политического нажима на русское правительство. Такими предлогами могли служить споры о порядке разбирательства дел русских подданных по обвинению в убийстве или грабеже на территории Китая, выдаче перебежчиков и пр.

19 . Вскоре после заключения договора в ноябре 1689 г. (Правления Канси 28-й год 3-й месяц) по указу цинского императора Лантань и фудутун Чжао Сань были посланы к устью р. Аргунь "для установления [здесь] стелы о пограничном размежевании". 17 июня они прибыли на место и поставили в устье "каменную стелу с выбитой [на ней] надписью на пяти языках: маньчжурском, китайском, русском, монгольском и латинском [о разграничении земель]" (РКО в XVII в. Т. 2. С. 696).

Отметим, что в данном случае цинские представители нарушили ст. 6-ю латинского (основного) текста Нерчинского договора. Согласно этой статье надпись должна была быть высечена на трех языках: китайском, русском и латинском. О надписи на этих же языках говорится и в маньчжурском тексте трактата. В русском тексте договора не указаны языки, на которых "если похочет бугдыханово высочество" будут выгравированы надписи на пограничной стеле.

Помимо этого, пункт о неразграниченном Удском пространстве на стеле был выгравирован урезанным, то есть, по существу, фальсифицированным. Эта часть Нерчинского договора не включалась во многие позднейшие китайские публикации договора.

Китайский текст в переводе Н. Я. Бичурина, выгравированный на стеле см.: Бичурин Н. Я. Статистическое описание Китайской империи. Ч. 2. Спб., 1842. С. 229-230; Мясников B. C. Договорными статьями утвердили. С. 149-150.

20 . Дата подписания договора, поставленная под латинским и маньчжурским текстами (28 августа), расходится с датировкой русского текста (27 августа). Очевидно это связано с процедурой изготовления и подписания текстов. Русский текст был написан 27 августа, два экземпляра на латинском и один на маньчжурском - 28 августа, подписаны латинские экземпляры 29 августа (РКО в XVII в. Т. 2. С. 546). В исторической литературе принято датировать Нерчинский договор днем изготовления русского текста трактата, то есть 27 августа.

К сожалению, русский текст Нерчинского договора скорее всего утрачен.

При размене экземплярами договора цинские послы клятвенно подтвердили "по своей вере подняв руки выше головы", что в районе Албазина "никогда ханова высочества никакого поселения имети не будет, и токмо в албазинских местех будут караулы" (РКО в XVII в. Т. 2. С. 597).

21 . Белобоцкий Андрей, "кормовой" иноземец, переводчик Разрядного приказа. Обучал латинскому языку детей московской знати, в том числе и детей Ф. А. Головина (Яковлева П. Т. Первый русско-китайский договор 1689 г. С. 130).

22 . Русские послы по настоянию цинских послов поставили свои печати "наложа воском бес пришивки" также и на латинский экземпляр договора, который при обмене был вручен цинской делегацией Ф. А. Головину.

Круглая красная печать Ф. А. Головина стоит под текстом договора с правой стороны. В центре ее изображение льва, обращенного вправо, в его поднятой правой лапе меч, над головой корона. Края печати обломаны, надпись сохранилась частично: "Околничей и наместник Брянской Федор Алексеевич Головин". Поскольку печать поставлена непосредственно на бумагу, на ней образовались большие жирные пятна.

Справа от нее расположена печать второго посла И. С. Власова. Она также круглая, из красной мастики, почти полностью разрушена.

Там же, слева от печатей русских послов стоит красная прямоугольная печать. На ней (слева) надпись по-маньчжурски: "Печать цзянцзюня, охраняющего земли Амура и другие", и (справа) та же надпись стилизованными китайскими иероглифами. Печать скрепляет подписи (на маньчжурском языке) семи членов цинской делегации: Сонготу, Тун Гувэ Ган, Лантань, Баньдарша, Сабсу, Мала, Уньда.

На эту печать нужно обратить особое внимание. Как следует из "Статейного списка" Ф. А. Головина, цинские послы во время переговоров заявляли, что у них "для подкрепления договоров есть печать ханская, и тою печатью те письма (договоры. - Сост.) они, великия послы, подпечатают" (РКО в XVII в. Т. 2. С. 595). В своих "Записках" Т. Перейра также утверждает, что "после того как договор был подписан, послы приложили свои печати в том же порядке, что и подписывали" тексты договора (Там же. С. 726).

Но, как уже сказано, под текстами договора на латинском и маньчжурском языках стоит печать не первых послов цинской делегации, а хэйлунцзянского цзянцзюня Сабсу. Между тем его фамилия указана пятой в преамбуле латинского и маньчжурского текстов и среди подписей под Нерчинским договором. В преамбуле к русскому экземпляру трактата фамилия Сабсу вовсе не упомянута.

С учетом особого значения, придававшегося в Цинском Китае табелю о рангах, печатям и этикету, можно полагать, что это было, скорее всего, стремлением маньчжуров унизить статус русской делегации.

Из-за отсутствия в составе русского посольства переводчиков маньчжурского и китайского языков Ф. А. Головин, естественно, остался в неведении, что за печать была поставлена на латинском и маньчжурском текстах Нерчинского договора.

В отличие от латинского, под маньчжурским текстом печать стоит не на подписях членов цинской делегации, а скрепляет дату (на маньчжурском яз.): Правления Канси 28 год 7-я луна 24 [число].

Перевод маньчжурского текста Нерчинского договора на русский язык впервые был опубликован в сборнике "РКО в XVII в. Т. 2. С. 649-650. Поскольку этот сборник стал к настоящему времени библиографической редкостью договор был вновь напечатан в уже упоминавшейся монографии B. C. Мясникова "Договорными статьями утвердили", с. 146-148.

Отметим также, что все три текста Нерчинского договора имеют разное количество статей. Причем, статьи под одним и тем же номером иногда отличаются по содержанию.

Между разноязычными текстами Нерчинского договора имеются и другие менее существенные разночтения.

Нерчинский договор не был ратифицирован специальными актами, ни в одном из его разноязычных текстов ратификация и не предусматривалось. Ф. А. Головину с большим трудом удалось убедить цинских послов в необходимости обмена уже подписанными и скрепленными печатями текстами договора. На предложение русских послов, "чтоб они, великие китайские послы, изволили письмами (т. е. текстами договора. - Сост.) розменятись: свои отдать им, великим и полномочным послом, а у них принять", цинские послы ответили, "чтоб договорные письма, каковы они постановили и руками своими подписали и печати приложили и, сверх того, подпечатали для крепости печатьми обще, держат их у себя, а размениватца не для чего" (РКО в XVII в. Т. 2. С. 596).

При заключении Нерчинского договора не был осуществлен обмен картами и не была произведена демаркация русско-китайской государственной границы. Несмотря на это обе стороны не нарушали его условий.

Какое большее значение этому трактату придавала центральная администрация России видно хотя бы из следующего факта. В наказных статьях, выданных при назначении новому воеводе Нерчинского уезда, содержался полный текст Нерчинского трактата с требованием его строгого соблюдения (РКО в XVII в. Т.1. С. 585).

Некоторые положения Нерчинского договора (о наказаниях за нарушение границы, о перебежчиках и пр.) применялись на практике и на русско-монгольской приграничной территории еще до заключения Кяхтинского договора 1727 г. (См. док. № 5).

1346. - Августа 27. Договор между Российским и Китайским Государствами, учиненный на съезде при Китайской границе в Нерчинске . - О назначении границею между обоих Государств реки Аргуни, в Амур реку впадающей, о выдаче перебежчиков, о взаимной торговле, о проезжих грамотах и о казни воров и разбойников .

Божиею милостию великих государей, царей и великих князей Иоанна Алексеевича, Петра Алексеевича, всея Великия и Малыя и Белыя России самодержцев и многих государств и земель восточных и западных и северных отчичей и дедичей и наследников и государей и обладателей, их царского величества великие и полномочные послы ближней окольничей и наместник брянской Федор Алексеевич Головин, стольник и наместник елатомской Иван Остафьевич Власов, дияк Семен Корницкой, будучи на посольских съездах близ Нерчинска великих азиацких стран повелителя, монарха самовластнейшого меж премудрейшими вельможи богдойскими, закона управителя, дел общества народа китайского хранителя и славы, настоящаго богдойского и китайского бугдыханова высочества с великими послы Самгута, надворных войск с начальником и внутренния полаты с воеводою, царства советником, да с Тумке-Камом, внутренния ж полаты с воеводою, первого чину князем и ханского знамени с господином и ханским дядею Иламтом, одного ж знамени господином и протчими, постановили и сими договорными статьями утвердили:

1. Река, имянем Горбица, которая впадает, идучи вниз, в реку Шилку, с левые стороны, близ реки Черной, рубеж между обоими государствы постановить.

Такожде от вершины тоя реки Каменными горами, которые начинаются от той вершины реки и по самым тех гор вершинам, даже до моря протягненными, обоих государств державу тако разделить, яко всем рекам малым или великим, которые с полудневные стороны с их гор впадают в реку Амур, быти под владением Хинского государства.

Такожде всем рекам, которые с другие стороны тех гор идут, тем быти под державою царского величества Российского государства. Прочие ж реки, которые лежат в средине меж рекою Удью под Российского государства владением и меж ограниченными горами, которые содержатца близ Амура, владения Хинского государства, и впадают в море и веяния земли посреди сущие, меж тою вышепомянутою рекою Удью и меж горами, которые до границы надлежат не ограничены, ныне да пребывают, понеже на оные земли заграничение великие и полномочные послы, не имеюще указу царского величества, отлагают не ограничены до иного благополучного времени, в котором при возвращении с обоих сторон послов царское величество изволит и бугдыханово высочество похочет о том обослатися послы или посланники любительными пересылки, и тогда или через грамоты или чрез послов тые назначенные неограниченные земли покойными и пристойными случаи успокоити и разграничить могут.

2. Такожде река, реченная Аргун, которая в реку Амур впадает, границу постановить тако, яко всем землям, которые суть стороны левые, идучи тою рекою до самых вершин под владением Хинского хана да содержитца, правая сторона: такожде все земли да содержатца в стороне царского величества Российского государства и все строение с полудневные стороны той реки Аргуни снесть на другую сторону тоя ж реки.

3. Город Албазин, которой построен был с стороны царского величества, разорить до основания и тамо пребывающие люди со всеми при них будущими воинскими и иными припасы да изведены будут в сторону царского величества и ни малого убытку или каких малых вещей от них тамо оставлено будет.

4. Беглецы, которые до сего мирного постановления как с стороны царского величества, так и с стороны бугдыханова высочества были, и тем перебещикам быть в обоих сторонах безрозменно, а которые после сего постановленного миру перебегати будут и таких беглецов без всякаго умедления отсылати с обоих сторон без замедления к пограничным воеводам.

5. Каким-либо ни есть людем с проезжими грамотами из обоих сторон для нынешние начатые дружбы для своих дел в обоих сторонах приезжати и отъезжати до обоих государств добровольно и покупать и продавать, что им надобно, да повелено будет.

6. Прежде будущие какие ни есть ссоры меж порубежными жители до сего постановленного миру были, для каких промыслов обоих государств промышленные люди преходити будут и разбои или убивство учинят, и таких людей поймав присылати в те стороны, из которых они будут, в порубежные городы к воеводам, а им за то чинить казнь жестокую; будет же соединясь многолюдством и учинят такое вышеписанное воровство, и таких своевольников, переловя, отсылать к порубежным воеводам, а им за то чинить смертная казнь. А войны и кровопролития с обоих сторон для таких притчин и за самые пограничных людей преступки не всчинать, а о таких ссорах писать, из которые стороны то воровство будет, обоих сторон к государем и розрывати те ссоры любительными посольскими пересылки.

Противу сих постановленных о границе посольскими договоры статей, естли похочет бугдыханово высочество поставить от себя при границах для памяти какие признаки, и подписать на них сии статьи, и то отдаем мы на волю бугдыханова высочества.