О чем предупреждает замятин своим произведением. В помощь школьнику. Другие сочинения по этому произведению

“Утопии выглядят гораздо более осуществимыми, чем в это верили прежде.
И ныне перед нами стоит вопрос, терзающий нас своим иначе:
как избежать их окончательного осуществления?”
Н.А. Бердяев

1. Углубить устоявшееся представление о жанре антиутопии, разобраться в проблематике романа, познакомиться с биографией писателя.
2. Средствами ИКТ развивать образное мышление, творческое воображение, воздействовать на эмоции и чувства детей.
3. Учить их логически мыслить, выделять главное.
4. Развивать речь учеников.
5. Воспитывать патриотизм.

Ход урока

I. Проверка домашнего задания.

1. Наличие хронологической таблицы по творчеству Е. Замятина.
2. Выписать оксюмороны из текста романа.

II. Сообщение темы и цели урока.

Цель: “Углубить устоявшееся представление о жанре антиутопии, разобраться в проблематике романа, познакомиться с биографией писателя. Средствами ИКТ развивать образное мышление, творческое воображение, воздействовать на эмоции и чувства детей. Учить их логически мыслить, выделять главное. Развивать речь учеников. Воспитывать патриотизм.”

Слово учителя {на доске: утопия, антиутопия}

Запишем эпиграф.

Теперь вспомним, что же такое утопия ?

{На доске} Утопия (др. греч.ου – нет и τοπος – место, т.е дословно: место, которого нет) – жанр, характеризующийся развернутым описанием общественной, государственной и частной жизни воображаемой страны, отвечающей тому или иному идеалу социальной гармонии. Утопия – мечта.

На вопрос, почему же философ Н. Бердяев предостерегает от осуществления утопии, мы ответим в конце урока, когда познакомимся с романом Е. Замятина “Мы”.

Роман “Мы” был написан в 1921–1922 году. В 1924-м году был опубликован в Нью-Йорке на английском языке. Впервые на русском языке был напечатан там же в 1952 году. В нашей стране был впервые напечатан в 1988 году в журнале “Знамя”. История романа драматична, как и история жизни его автора.

– Что вы знаете о Евгении Ивановиче Замятине? (1884–1937 гг.)

Это один из писателей, принявших революцию как реальную судьбу отечества, но оставшимся свободным в своем творчестве, в художественной оценке событий. Судьба Е.И.Замятина и Бориса Пильняка предвосхитила трагедию Пастернака, позорный суд над Иосифом Бродским, высылку А. Солженицына.

Замятин родился в Тамбовской губернии в семье священника, впоследствии стал кораблестроителем.

Дух противоречия привел Замятина в партию большевиков, и с 1905 года он участвовал в нелегальной работе, за что и подвергся аресту. В годы первой мировой войны уезжает в Англию экспертом по строительству ледоколов для русского флота, но в сентябре 1917 года возвращается в Россию.

В 1922 году публикует рассказы, в которых революционные события предстают как разгулявшаяся стихия, которая разрушает сложившееся бытие.

Замятин не встал в ряды оппозиции, но спорил с большевиками, оставаясь всегда честным. Он писал: “У меня есть очень неудобная привычка – говорить не то, что в данный момент выгодно, а то, что мне кажется правдой”. Его перестали печатать, и в 1931 году он покинул родину, написав личное письмо Сталину с просьбой об экстрадиции.

С 1931 по 1937 г. живет в Париже, где и умирает.

– Что является предметом изображения Е. Замятиным в романе “Мы”?

Далекое будущее, XXVI век, казалось бы, утопическое государство, где все люди счастливы всеобщим, “математически безошибочным счастьем”. В едином государстве цивилизации, технического прогресса, высокоразвитой науки живут нумера. О своей жизни ведет повествование в виде дневниковых записей нумер Д-503. Он влюблен в И-330, но она одна из тех, которые хотят запустить Интеграл в другие миры, чтобы этот уклад жизни не распространялся. Бунт подавлен, нумерам прижгли кусочек мозга, который отвечает за фантазию.

– Для чего изображается это далекое будущее?

Е. Замятина интересуют проблемы взаимоотношений личности и государства, индивидуальности и коллектива. Он прогнозирует пути развития человеческого общества. “Мы” – не мечта, а проверка состоятельности мечты, не утопия, а антиутопия .

Антиутопия – изображение опасных, пагубных последствий разного рода социальных экспериментов, связанных с построением общества, соответствующему тому или иному идеалу.

Жанр антиутопии приобретает статус прогноза, “романа – предупреждения”.

III. Работа по содержанию и анализ романа.

– Почему же роман Е.Замятина мы можем назвать антиутопией, романом – предупреждением?

Исторический путь человечества не прямолинеен, трудно уловить его истинное направление. Замятин попытался проследить путь линии истории после 1917 года, который ведет к Единому Государству. И вместо гуманного, счастливого общества, о котором мечтали поколения, обнаруживает бездушный, казарменный строй, в котором обезличенное “нумера” “интегрированы” в послушное и пассивное “мы”, в слаженный неодушевленный механизм.

– Как вы понимаете название романа?

“Мы” – единое государство, две чаши весов: на одной – государство, на другой – личность. “Мы” – это Единое Государство, новый государственный строй, новый порядок жизни, созданный на иных основаниях.

– В чем суть этого миропорядка?

1. В этом государстве “мы” и “я” на разных чашах весов, они противопоставлены друг другу.
2. Государству принадлежат права, а “я” – обязанности. Государство, “мы” – цель, “я”, человек – средство для укрепления цели.
3. Такие взаимоотношения веду к полному уничтожению личности: грамм не может уравновесить тонну, поэтому нужно чувствовать себя миллионной долей тонны, раствориться в государстве. Поэтому в книге нет людей, есть “нумера”.

– Как это произошло, чтобы государство и личность стали антагонистами в своих взаимоотношениях?

Новый миропорядок начинался с целых двухсот лет войны государства со своим народом, городом и деревней. И выжило 0,2 населения.

– На какой идее зарождался новый миропорядок?

На идее насилия, уничтожения, истребления. У его истоков гражданская война.

– Какое развитее эта идея насилия, положенная в основу Единого государства, получило в романе?

Эта идея насилия получила развитие в системе художественных образов. Именно на насилии строиться политика Благодетеля, стоящего во главе государства. Бюро Хранителей – полицейская система. Часовая Скрижаль – “сердце и пульс единого государства”. Зеленая Стена – нерушимая граница.

Тяжелая рука, огромная рука Благодетеля.

– Что еще подчеркивает противоестественность отношений между людьми и государством?

Ненатуральность, искусственность отношений подчеркивают оксюмороны, используемые в романе:

– дикое состояние свободы,
– благодетельное иго разума,
– математически безошибочное счастье,
– наш долг – заставить их быть счастливыми,
– неомраченные безумием мысли лица,
– самая трудная и высокая любовь – это жестокость,
– вдохновение – неизвестная форма эпилепсии,
– душа – тяжелое заболевание.

– Какой эпизод показывает могущество Благодетеля?

Д-503 рассказывает о Дне Единогласия – выборы Благодетеля. Ритуал – результат которого всем известен, но все приходят продемонстрировать единогласие.

– Каким предстает образ Благодетеля? Что является олицетворением миропорядка?

Бюро Хранителей Д-503 сравнивает с инквизицией у древних. У них есть операционная со знаменитым газовым колоколом (орудие пыток) . Совершенством является операция по прижиганию участка мозга, отвечающего за фантазии. Бюро Хранителей – мощный и репрессивный аппарат, который позволяет удерживать власть Благодетеля.

– Государственная Газета, как любое средство пропаганды формирует:

1) Новую идеологию.

1. идеология идеальной несвободы, наша несвобода – наше счастье

2) Новую мораль.

1. Все живут в стеклянных домах (можно закрыть шторы на 2 часа), отсутствие права принадлежать самому себе.
2. Основа взаимоотношений между “нумерами” – соглядатальство, доносительство, предательство, система надзора и слежки.
3. Любовь лишь физиологическая функция, семьи нет, чтобы родить ребенка нужно разрешение Государства, затем дитя отдают государству на воспитание.
4. “Нумер” Д-503 испытывает два чувства: благодарности Единому Государству и превосходства надо всем что ни есть Единое Государство.

3) Новое понимание красоты, новое восприятие искусства.

1. В музыке идеальную не свободу выражает марш.
2. В живописи, архитектуре, графике – прямая линия.
3. В поэзии – это не соловьиные трели, а служба (приказано сочинения о красоте и величие Единого Государства писать всем)

– На чем строится сюжет? На каком конфликте строится развитее действия?

Столкновение Единого Государства, его интересов с человеком, с миром и его интересом. Единое Государство и нумера.

Главный герой Д-503. В начале мы видим плоть от плоти Единого Государства, он поет нового миропорядка, иная жизнь для него немыслима, он не устает восхищаться мудростью создавших его. Но он влюбляется и с ним происходят перемены. Сначала он не понимает, что произошло и вынужден обращаться к врачу, который говорит, что у Д-503 образовалась душа. Да и сам герой чувствует, что из нумера он превращается в личность, становится человеком.

– Что стало источником этих перемен?

Любовь. По мнению Е. Замятина, любовь способна каждого из нас сделать человека, поэтому становится понятным, что сексуальная свобода – кризис жизни, государства, личности, духовных связей, семьи, вырождение человека. Любовь возродила память, которая, по мнению Замятина, способна возродить человека.

– Сопоставьте две сцены в романе:

1. Посещение Древнего дома: раздражен, влюблен, теперь мир преобразился, герой увидел солнце и траву.
2. И-330 ведет героя за зеленую стену, где живут дикие люди. Вглядываясь в них, герой обращает внимание на свои руки и понимает, что он часть живой природы. Через любовь и память возникает образ матери, который был бы дорог как кусок ее собственной человеческой функции.

– Как Е. Замятин показывает процесс пробуждение человека?

Процесс мучительный, но герой не уклоняется он него. “Я не хочу спасения”, – скажет Д-503. Для него это единственный шанс стать человеком и испытать все муки и радости человеческого бытия.

– Как вы понимаете финал романа?

Единое Государство вновь одержало победу над людьми:
Бунтовщиков пытают, делают операции, в том числе и Д-503. Он вновь превратился в нумер и равнодушно наблюдает, как пытают какую-то красивую женщину, не испытывая никаких эмоций и чувств.

– Что вам открыл роман?

– Как этот роман связан с современностью?

– На сколько актуально предупреждение Е.Замятина сегодня?

Не случайно и сегодня роман “Мы” актуален. Всегда может появиться опасность возврата к тоталитарному режиму. Мы должны помнить, к чему это может привести.

IV. Итог урока.

Записать в тетрадь выводы:

1. Тот миропорядок, принцип, который Е. Замятин увидел в двадцатые годы, оценивается как тоталитарный режим, основанный на насилии, уничтожении, полном подчинении. Он предрекал, что бороться с этой системой будет очень тяжело.
2. Писатель утверждал, что всегда есть силы, способные противостоять. Они не сломлены, хотя потерпели поражение, и это вселяет надежду.
3. Люди живут за Зеленой стеной, уходят туда и О-90, унося в себе ребенка, который родится от человека, ведь в то время Д-503 им и был.

Неизбежность противопоставления вселяет надежду в читателя, что жизнь продолжается, неистребимо человеческое в человеке и утверждает читателя в главном: тоталитаризм и жизнь, тоталитаризм и человек несовместимы.

V. Домашнее задание.

Ответить на вопросы:

1. Почему Н.Бердяев предостерегает от осуществления утопии?
2. Сравнить город из четвертого сна Веры Павловны (роман “Что делать?” А.Г.Чернышевского) и город из романа Е.Замятина “Мы”. Сделать рисунки.
3. Что “угадано” Е.Замятиным в романе?
4. Почему Е.Замятин выбрал для своего романа форму дневника героя?
5. Почему в XX веке стал популярным жанр антиутопии?
6. Как другие поэты и писатели в годы создания романа “Мы” ставили вопрос о личности и коллективе? (А.Блок, В.Маяковский и др.)
7. Можно ли согласиться с Д.Фурмановым, что “замятинство – опасное явление”?

В своей статье «Новая русская проза» Евгений Замятин назвал «сплавы из фантастики и реальности» наиболее перспективной формой литературы. Смутное время революционного перелома, когда гулким топотом раздается булгаковский бег в никуда, но отчего-то, может быть отражено только в кривых зеркалах фантастики, пока оно не сменится временем собирать камни. Иначе авторы рискуют исковеркать облик эпохи, ведь большое видится лишь на расстоянии, а если его нет, то и правильно оценить масштабы – задача неосуществимая. Поэтому в 1921 году Замятин подтверждает свою мысль и пишет . Кстати сказать, он – один из первых, кто это сделал в мире, а в СССР он и вовсе стал первопроходцем.

Автор утверждал, что антиутопия – социальный памфлет, облеченный в художественную форму фантастического романа. Свой роман «Мы» он охарактеризовал, как «предупреждение о двойной опасности, грозящей человечеству: гипертрофированной власти машин и гипертрофированной власти государства». Ошибкой было бы утверждать, что Замятин написал антиутопию в качестве протеста против революции и советской власти. Его предостережение направлено в помощь новому миру, чтобы он остерегался излишеств и крайностей, от которых рукой подать до тоталитарного диктата над личностью. Такое будущее никак не вписывалось в формулу «Свобода. Равенство. Братство.», поэтому автор не был против этого принципа, а, наоборот, хотел сохранить его. Жесткие, бесчеловечные, уравнительные меры ради централизации жизни в стране пугали писателя. Постепенно он приходил к выводу, что без критики и диспута существующий политический уклад, созданный с благими намерениями, еще сильнее «закрутит гайки». Если освободительная война закончится порабощением, значит, все жертвы напрасны. Замятин хотел продолжить отстаивать право на свободу, но на идеологическом фронте, на уровне диалога, а не митинга. Однако искреннего порыва никто не оценил: очередные цари обрушились на «антиреволюционного» и «буржуазного» писателя. По наивности он думал, что еще возможно обсуждение без моментального осуждения и жестокой травли. За ошибку автор романа «Мы» дорого поплатился.

В центре государства будущего стоит венец творения технической мысли «Огнедышащий ИНТЕГРАЛ». Это символический образ новой власти, которая полностью исключает категорию свободы. Отныне всю люди – лишь технический персонал Интеграла, его элементы и ничего больше. Абсолютная власть воплощена в безупречно холодной и бесстрастной технике, которая в принципе не способна на чувства. Машины противопоставлены людям. Если сейчас человек подстраивает гаджеты под себя, то в будущем они меняются ролями. Машина «перепрошивает» человека, задавая свои параметры и настройки. В итоге, индивиду присваивается номер, внедряется программа, в соответствие с которой несвобода = счастье, личное сознание = болезнь, я = мы, творчество = государственная служба, а не «беспардонный соловьиный свист». Интимная жизнь выдается по талонам сообразно «Табелю сексуальных дней». Ты обязан прийти к тому, кто взял на тебя талон. Нет любви, есть обязанность, предусмотренная и рассчитанная многомудрым государственным аппаратом.

Коллективность и техника стали фетишами революции, это и не устраивало Замятина. Любой фанатизм уродует идею, искажает смысл.

«Даже у древних - наиболее взрослые знали: источник права - сила, право - функция от силы. И вот - две чашки весов: на одной грамм, на другой - тонна, на одной «я», на другой - «мы», Единое Государство. Не ясно ли: допускать, что у «я» могут быть какие-то «права» по отношению к Государству, и допускать, что грамм может уравновесить тонну, - это совершенно одно и то же. Отсюда - распределение: тонне - права, грамму - обязанности; и естественный путь от ничтожества к величию: забыть, что ты - грамм, и почувствовать себя миллионной долей тонны…»

Казуистические рассуждения такого толка взяты из революционной идеологи того времени. В частности, «забыть, что ты - грамм, и почувствовать себя миллионной долей тонны…» — практически цитата из Маяковского.

Лейтмотив романа – агония рационализма, обожествление его, которое разрушает душу и подавляет личность. Изоляция от природы, от естества человека несет обществу погибель. Образ Зеленой Стены, отгораживающей совершенный мир машин и расчетов от «неразумного мира животных и птиц», демонстрирует весь ужас глобального контроля. Так легко обокрасть человека, оболгать окружающий мир и навязать ложные идеалы, что становится страшно включать телевизор и слушать советы, сказанные командным голосом.

В своей рецензии другой антиутопист Джордж Оруэлл писал:

«Машина Благодетеля - это гильотина. В замятинской Утопии казни - дело привычное. Они совершаются публично, в присутствии Благодетеля и сопровождаются чтением хвалебных од в исполнении официальных поэтов. Гильотина - конечно, уже не грубая махина былых времен, а усовершенствованный аппарат, буквально в мгновение уничтожающий жертву, от которой остается облако пара и лужа чистой воды. Казнь, по сути, является принесением в жертву человека, и этот ритуал пронизан мрачным духом рабовладельческих цивилизаций Древнего мира. Именно это интуитивное раскрытие иррациональной стороны тоталитаризма - жертвенности, жестокости как самоцели, обожания Вождя, наделенного божественными чертами, - ставит книгу Замятина выше книги Хаксли.»

Интересно? Сохрани у себя на стенке!

Дж. Оруэлл сказал в 1932 году о романе Е.Замятина «Мы»: «Этот роман - сигнал об опасности, угрожающей человеку, человечеству от гипертрофированной власти машин и власти государства - все равно какого». Эта оценка идейного содержания романа до-. статочно правдива. Но все-таки его смысл не сводится только к критике машинной цивилизации, и отрицанию какой бы то ни было власти.

В антиутопии Замятина, написанной в 1920 году, содержится явный намек на реалии революционных преобразований в России. Со свойственным ему даром предвидения Замятин говорит своим романом, что выбранный новым руководством страны путь уводит от светлых идей социализма. Писатель уже в первые послереволюционные годы стал замечать в «новой» жизни настораживающие тенденции: излишнюю жестокость власти, разрушение классической культуры и других традиций в жизни общества, например, в области семейных отношений. Время доказало обоснованность полемики Замятина с политической практикой первых лет Советской власти - именно так можно определить задачу автора романа «Мы».

Действие в романе перенесено в далекое будущее. После окончания Великой Двухсотлетней Войны между городом и деревней человечество решило проблему голода - была изобретена нефтяная пища. При этом выжило 0, 2 % населения земли. Эти люди и стали гражданами Единого Государства. После «победы» над голодом, государство «повело наступление против другого владыки мира - против Любви». Был провозглашен исторический сексуальный закон: «Всякий из нумеров имеет право, как на сексуальный продукт, на любой нумер». Для нумеров определили подходящий табель сексуальных дней и выдавали розовую талонную книжку.

О жизни Единого Государства - «высочайших вершинах в человеческой истории» - рассказывает в романе талантливый инженер Д-503, ведущий записи для потомков. В его дневниках раскрыты особенности политики, культуры Единого Государства, характерные взаимоотношения между людьми. В начале романа Д-503 придерживается традиционных для людей Единого Государства взглядов. Затем под влиянием знакомства с революционеркой J-300 и любви к ней многое в его мировоззрении меняется.

Сначала Д-503 предстает перед нами как восторженный почитатель Благодетеля. Он восхищается достигнутым в государстве равенством: все нумера одинаково одеты, живут в одинаковых условиях, имеют равное сексуальное право. Очевидно, что автор романа не согласен с рассказчиком. То, что Д-503 кажется равенством, расценивается Замятиным как ужасающая одинаковость. Вот как он описывает прогулку: «Мы шли так, как всегда, то есть так, как изображены воины на ассирийских памятниках: тысяча голов - две слитных интегральных ноги, две интегральных в размахе руки». Это же видно и во время выборов главы Государства, результат которых предрешен заранее: «История Единого Государства не знает случая, чтобы в этот торжественный день хотя бы один голос осмелился нарушить торжественный унисон». В рассуждениях же Д-503 о беспорядочности «выборов у древних» как бы от противного раскрывается позиция автора. Демократические выборы он считает единственно приемлемыми.

Замятин с удивительной прозорливостью описал ту пародию на выборы, которая в Стране Советов долгое время выдавалась за сами выборы. Кандидат на пост главы Единого Государства всегда один и тот же - Благодетель. При этом в государстве провозглашено народовластие.

В романе показана жизнь типичного тоталитарного государства, со всеми присущими ему атрибутами. Здесь и слежки за нумерами, и преследования инакомыслящих. Интересы людей полностью подчинены интересам государства. У нумеров не может быть индивидуальности, на то они и нумера, чтобы отличаться только своим порядковым числом. Коллективное стоит в таком государстве на первом плане: «"Мы" - от бога, а "Я" - от диавола». Семья здесь подменена талонным правом: Да и жилье, предоставленное нумерам, навряд ли можно назвать домом. Они живут в многоэтажных домах, в комнатах с прозрачными стенами, благодаря чему за ними можно беспрепятственно вести наблюдение.

Единое Государство нашло управу на непослушных - в результате Великой операции, которой были насильственно подвергнуты все нумера, им была вырезана фантазия. Куда надежнее защита от инакомыслия! Замятин пишет, что в результате этой операции герои становятся похожими на «какие-то человекообразные тракторы». Д-503 после операции окончательно отказывается от возникших у него под влиянием J-330 дерзких мыслей. Теперь он не колеблясь идет в Бюро Хранителей и доносит на повстанцев. Он становится «достойным гражданином Единого Государства». Так сбылись слова Благодетеля о рае, как о месте, где пребывают блаженные, лишенные желаний люди с вырезанной фантазией.

В Едином Государстве проводятся эксперименты не только над людьми. Мы видим, во что превращается природная среда. В городе, где в основном происходит действие, нет ничего живого. Мы не слышим птиц, шелеста деревьев, не видим солнца {солнце, светившее в мире древних, казалось Д-503 «диким»). Технократическому городу-государству противопоставлен в романе мир за Стеной - Живая Природа. Там, за Стеной, жили «естественные» люди - потомки тех, кто ушел после двухсотлетней войны в леса. В жизни этих людей есть свобода, они воспринимают окружающий мир эмоционально. Однако Замятин не считает этих людей идеальными - они далеки от технического прогресса, поэтому их общество находится в примитивной стадии развития.

Тем самым Евгений Замятин выступает за формирование гармоничного человека. Нумера и «естественные» люди - это крайности. Мечты Замятина о гармоничном человеке можно найти в размышлениях Д-503 о «лесных» людях и нумерах; «Кто они? Половина, которую мы потеряли, Н2 и О.нужно, чтобы половины соединились».

Идейный смысл произведения раскрывается в сцене восстания членов революционной организации «Мефи» и ее сторонников. Стена, отделяющая тоталитарный мир города-государства от свободного мира, взорвана. В городе сразу раздается птичий гомон - туда приходит жизнь. Но восстание в романе разгромлено, и город опять отделен от внешнего мира. Единое Государство вновь воздвигло стену, навсегда отрезавшую людей от свободной жизни. Но конец романа не безнадежен: за Стену, к «лесным» людям удалось уйти «противозаконной матери» О-90. Родившийся в естественном мире ее ребенок от Д-503, по замыслу Замятина, должен стать одним из первых совершенных людей, в котором соединятся две распавшиеся половины.

Своим романом Замятин решает ряд важнейших общечеловеческих и политических проблем. Главными в романе являются темы свободы и счастья, государства и личности, столкновение индивидуального и коллективного. Замятин показывает, что не может быть благополучным общество, не считающееся с запросами и интересами своих граждан, с их правом на выбор. Политическое значение романа «Мы» точно определил историк Ч. Уолш: «Замятин и другие авторы антиутопий предупреждают нас не об ошибочных политических теориях, но о том чудовищном, во что может вылиться изначально хорошее политическое движение, если оно извращается».

Судьба этого произведения, которое впервые было опубликовано на родине автора только спустя почти 70 лет, в 1988 году, доказывает его острую проблематику и политическую направленность. Недаром роман вызвал в России в 20-х годах живой интерес, хотя современники Замятина не могли его увидеть напечатанным. Это произведение будет актуальным всегда - как предупреждение о том, как разрушает тоталитаризм естественную гармонию мира и личности.

Сочинение

Творчество Е. Замятина чрезвычайно многообразно. Им написано большое количество повестей и романов, среди которых Мы занимает особое место. Во все времена были писатели, которые старались создать некую идеальную модель будущего общества. Благодаря этим гениям-безумцам человечество мечтало об идеальном мире в Утопии Т. Мора, Городе Солнца Т. Кампанеллы и идеальном государственном устройстве, описанном Н. Г. Чернышевским в романе Что делать.

Е. Замятин же создает роман Мы в виде дневниковых записей одного из счастливцев. Город-государство будущего наполнен яркими лучами ласкового солнца. Всеобщее равенство неоднократно подтверждается самим героем-рассказчиком. Он выводит математическую формулу, доказывая себе и нам, читателям, что свобода и преступление так же неразрывно связаны между собой, как движение и скорость…. Счастье же он видит в ограничении свободы.

Постепенно из отрывочных, эмоциональных записей героя встает картина идеально устроенного мира. Жизнь людей расписана по часам и минутам. Исключения нет ни для кого. Все живут в одинаковых прозрачных комнатах, встают по звонку, едят пышно-нефтяную еду (ровно 50 жевательных движений на кусочек), поют гимны, прогуливаются строем в свободное время, даже интимная жизнь регламентирована. Но всегда находятся безумцы-еретики, которые недовольны существующим порядком.

Замятин считал, что еретики двигают прогресс. Этими взглядами писатель близок горьковскому положению: Безумство храбрых вот мудрость жизни! Да здравствуют безумцы! Вопреки всему: логике, здравому смыслу, инстинкту самосохранения они идут вперед, гибнут, но вращают планету. Их не устраивает общество всеобщего счастья и разума, они предпочитают умереть, чем прозябать в этом обществе всеобщего благоденствия. Мыслить, быть индивидуальностью это уже еретичество, наказуемое смертью. Государство единомыслия не терпит индивидуальностей. Ему нужны покорные исполнители, а не творцы.

Город-государство, описанный Замятиным в романе Мы, временно торжествует над бунтарями-одиночками, посмевшими выступить против всеобщего счастья. Они смяты безжалостной машиной подавления. Кажется, зло восторжествовало. Становится страшно. Но ведь именно такого результата и хотел добиться писатель. Несовершенно то общество, которое уничтожает инакомыслие, вытравливая из людей вместе с индивидуальностью и способность рассуждать, думать, мечтать. В далекие 20-е годы писатель как бы предвидел создание германского рейха с его новым порядком, социалистического рая, создаваемого в СССР. В антиутопии все несколько утрировано, саркастически заострено. Писатель не хотел ужаснуть своих читателей, но предостеречь от подобного рая, и довольно серьезно, он все же ставил своей задачей

В романе «Мы» в фантастическом и гротесковом облике предстает возможный вариант общества будущего. Перед нами возникает странный, неузнаваемый и страшный мир, отгороженный от всего живого глухой стеклянной стеной. Мир Единого Государства, мир несвободы, единообразия, мир без любви, без музыки, без поэзии, без личности и, естественно, без души. Даже личные имена людей заменены цифрами, номерами. Д-503 нумер главного героя. Это мир нумеров, которые верят и слепо подчиняются Единому Государству, а в сущности, одному человеку-Благодетелю. Бездушная техника вместе с деспотической властью превратили человека в придаток машины, отняли у него свободу и воспитали в рабстве. Человеку-нумеру было внушено, что наша несвобода есть наше счастье и что это счастье в отказе от я. Внушено, что художественное творчество уже не беспардонный соловьиный свист, когда всякий писал, что ему вздумается, а государственная служба. А интимная жизнь тоже рассматривается как государственная обязанность, выполняемая по табелю сексуальных дней.

Последующие события нашей истории показали, что опасения писателя были не напрасны. Наш народ пережил и горькие уроки коллективизации, и сталинизм, и репрессии, страх и застой. Очень многие сцены романа заставляют вспомнить недавнее прошлое: манифестация в честь Благодетеля, единогласные выборы.

Но Е. Замятин показывает, что в обществе, где все направлено на подавление личности, где игнорируется каждое человеческое я, где единоличная власть является неограниченной, возможен бунт. Способность и желание чувствовать, любить, быть свободным в мыслях и поступках толкают людей на борьбу. Но власти находят выход: у человека при помощи операции удаляют фантазию последнее, что заставляло его поднимать гордо голову, чувствовать себя разумным и сильным. Все же остается надежда, что человеческое достоинство не умирает при любом режиме. Эту надежду высказывает женщина, которая своей красотой побуждает на борьбу.

Писатель настаивает на том, что не существует идеального общества, жизнь это стремление к идеалу. И когда это стремление отсутствует, мы повторяем время застоя. В романе есть еще одна тема, созвучная сегодняшнему дню. Это экологическая тема. Антиобщество, изображенное в книге, несет гибель естеству жизни, изолируя человечество от природы. Автор мечтает выгнать обросших цифрами людей в леса, чтобы они научились там у птиц, цветов, солнца. Только это, по мнению автора, может восстановить сущность человека.

Автор романа Мы принадлежит к крупным художникам, кто усиленно приковывал внимание к великим ценностям. Произведения, подобные роману Мы, пробившиеся к нам из небытия, позволяют нам по-новому взглянуть на события истории, осмыслить роль человека в ней.

Понравилось сочинение? Сохрани в закладках сайт еще пригодится - » «Мы» роман-предупреждение о страшных последствиях отказа от собственного я.

Другие сочинения по этому произведению

"без действия нет жизни..." В.Г.Белинский. (По одному из произведений русской литературы. - Е.И.Замятин. "Мы".) «Великое счастье свободы не должно быть омрачено преступлениями против личности, иначе-мы убьем свободу своими же руками…» (М. Горький). (По одному или нескольким произведениям русской литературы XX века.) "Мы" и они (Е.Замятин) «Возможно ли счастье без свободы?» (по роману Е. И. Замятина «Мы») «Мы» — роман-антиутопия Е. И. Замятина. «Общество будущего» и настоящее в романе Е. Замятина «Мы» Антиутопия для античеловечества (По роману Е. И. Замятина «Мы») Будущее человечества Главный герой романа-антиутопии Е. Замятина «Мы». Драматическая судьба личности в условиях тоталитарного общественного устройства (по роману Е. Замятина «Мы») Е.И.Замятин. "Мы". Идейный смысл романа Е. Замятина «Мы» Идейный смысл романа Замятина «Мы» Личность и тоталитаризм (по роману Е. Замятина «Мы») Нравственная проблематика современной прозы. По одному из произведений по выбору (Е.И.Замятин «Мы»). Общество будущего в романе Е. И. Замятина «Мы» Почему роман Е. Замятина называется «Мы»? Предсказания в произведениях «Котлован» Платонова и «Мы» Замятина Предсказания и предостережения произведений Замятина и Платонова («Мы» и «Котлован»). Проблематика романа Е. Замятина «Мы» Проблематика романа Е. И. Замятина «Мы» Роман «Мы» Роман Е. Замятина «Мы» как роман-антиутопия Роман Е. И. Замятина «Мы» — роман-антиутопия, роман — предупреждение Роман-антиутопия Е. Замятина «Мы» Смысл названия романа Е. И. Замятина «Мы» Социальный прогноз в романе Е. Замятина «Мы» Социальный прогноз Е. Замятина и реальность xx века (по роману «Мы») Сочинение по роману Е. Замятина «Мы» Счастье «нумера» и счастье человека (по роману Е. Замятина «Мы») Тема сталинизма в литературе (по романам Рыбакова «Дети Арбата» и Замятина «Мы») Что сближает роман Замятина «Мы» и роман Салтыкова-Щедрина «История одного города»? И-330 - характеристика литературного героя Д-503 (Второй Вариант) - характеристика литературного героя О-90 - характеристика литературного героя Главный мотив романа Замятина «Мы» Центральный конфликт, проблематика и система образов в романе Е. И. Замятина «Мы» «Личность и государство» в произведении Замятина «Мы». Роман-антиутопия в русской литературе (по произведениям Е. Замятина и А. Платонова) Унификация, уравниловка, регламентация в романе «Мы» Счастье «нумера» и счастье человека (сочинение-миниатюра по роману Е. Замятина «Мы»)

Евгений Замятин и его роман-предупреждение

(Урок литературы по роману Е. Замятина «Мы»)

Цели урока:

Образовательные:

Продолжить знакомство обучающихся с писателями начала XX века и их творчеством;

Способствовать развитию познавательной активности, мышления;

Учить обучающихся отстаивать свою точку зрения.

Развивающие:

Способствовать развитию УУД (анализ, сравнение, творческое мышление);

Формировать умение пользоваться литературоведческими терминами (утопия, антиутопия, портрет, художественная деталь);

Развивать у учащихся навыки критического мышления.

Воспитательная:

На примере героев произведения способствовать воспитанию у обучающихся нравственных ценностей, развитию личностных качеств.

Самое страшное в утопиях то,

что они сбываются…

Н.А. Бердяев

I . Работа с эпиграфом (слайд 2)

Прочитайте отрывок из стихотворения В. Кириллова «Мы».

Как вы думаете, о каком времени идет речь? По каким признакам вы определили это?

Учитель: Задача сегодняшнего урока – проанализировать отрывки (записи) из романа Е. Замятина «Мы», сделать вывод: о чем хотел предупредить людей автор своим произведением

II . Работа с презентацией (слайды 3 - 17)

1. Слайды 3-7 . Биографические сведения, относящиеся к моменту написания романа «Мы»

Без «такого писателя страна строящегося социализма могла обойтись». Какой смысл заключен в слове «такого». Каким человеком был Е. Замятин?

В чем заключается смысл писательского кредо автора романа «Мы»?

Обобщение ответов

2 . Слайды 8-11 . Работа с понятиями утопия и антиутопия

3. Слайды 12-17 . Обзорное знакомство с романом Е. Замятина «Мы»

Цель: Так как учащиеся не знакомы с содержанием романа, дать общее преставление о произведении, чтобы затем продолжить работу по анализу романа в группах.

III . Групповая работа (6 групп по три – четыре человека)

1. Слайд 18

Задача группам:

1. Проанализируйте отрывки романа Приложение1.

2. Ответьте на вопросы Приложение 2.

3. Попробуйте в ходе работы сформулировать и записать основные идеи романа

2. Обобщающая беседа

1. – Каким словом можно назвать такое государственное устройство, что изобразил Е. Замятин в романе? (тоталитарное) (слайд 19 )

Кто или что скрывается за

Обожаемым Благодетелем – Сталин, Гитлер

Хранителями – политическая полиция (органы НКВД)

Зеленой Стеной – железный занавес

Газовым Колоколом – газовая камера (воздействие на людей пытками) (слайд 20 )

2. Учитель: Е. Замятин изображает государство, где все счастливы. Но счастливы на первый взгляд. (слайд 21 ) Сцена бунта нумеров и расправы над некоторыми не оставляет равнодушным читателя. Но бунт подавлен. И-330 попадает в Газовый Колокол, главный герой подвергся Великой Операции и хладнокровно наблюдает за гибелью бывшей возлюбленной. Финал романа трагичен (последний абзац 40 записи). Означает ли это, что писатель не оставляет читателям надежды?

Обобщение ответов: Несмотря ни на что, И-330 не сдается, Д-503, как и других, насильно подвергли Операции, О-90 уходит за Зеленую Стену, чтобы родить ребенка, а не нумер для Единого Государства.

3. – Какие свои мысли хотел донести до читателей Е. Замятин (основные идеи романа) Слайды 22-24

Учитель: Задумайтесь над второй идеей романа - идея несвободы. В романе «Преступление и наказание» Достоевский говорит о гибельных последствиях СВОБОДЫ, то есть вседозволенности, и показывает это во сне Раскольникова об общей мировой язве и конце мира. Замятин же говорит о гибельных последствиях НЕСВОБОДЫ, когда уничтожается человеческая личность.

IV . Подведение итогов

Почему роман «Мы» Е. Замятина называют романом-предупреждением?

Обобщение: Своим романом Замятин предупреждает: боритесь за свою индивидуальность, личную свободу, убеждения, не дайте превратить себя в Нумеров, иначе это будет великая трагедия для всего человечества.

V. Домашнее задание

Сочинение в формате ЕГЭ по одной из проблем романа Замятина

Приложение 1

Запись 1-я

Конспект: Объявление. Мудрейшая из линий. Поэма

Я просто списываю -- слово в слово -- то, что сегодня напечатано в Государственной Газете:

"Через 120 дней заканчивается постройка ИНТЕГРАЛА. Близок великий, исторический час, когда первый ИНТЕГРАЛ взовьется в мировое пространство.. Если соседи не поймут, что мы несем им математически безошибочное счастье, наш долг заставить их быть счастливыми. Но прежде оружия мы испытаем слово.

От имени Благодетеля объявляется всем нумерам Единого Государства:

Всякий, кто чувствует себя в силах, обязан составлять трактаты, поэмы, манифесты, оды или иные сочинения о красоте и величии Единого Государства.

Это будет первый груз, который понесет ИНТЕГРАЛ.

Да здравствует Единое Государство, да здравствуют нумера, да здравствует Благодетель!"…

Я, Д-503, строитель "Интеграла", -- я только один из математиков Единого Государства. Мое привычное к цифрам перо не в силах создать музыки ассонансов и рифм. Я лишь попытаюсь записать то, что вижу, что думаю -- точнее, что мы думаем (именно так: мы, и пусть это "МЫ" будет заглавием моих записей).
Запись 2-я
Конспект: Балет. Квадратная гармония. Икс

Весна. Из-за Зеленой Стены, с диких невидимых равнин, ветер несет желтую медовую пыль каких-то цветов. От этой сладкой пыли сохнут губы -- ежеминутно возникают какие-то мысли. Это несколько мешает логически мыслить.

Но зато небо! Синее, не испорченное ни единым облаком (до чего были дики вкусы у древних, если их поэтов могли вдохновлять эти нелепые, безалаберные, глупотолкущиеся кучи пара). Я люблю -- уверен, не ошибусь, если скажу: мы любим только такое вот, стерильное, безукоризненное небо. В такие дни весь мир отлит из того же самого незыблемого, вечного стекла, как и Зеленая Стена, как и все наши постройки. …

Ну, вот хоть бы это. Нынче утром был я на эллинге, где строится "Интеграл", и вдруг увидел станки: с закрытыми глазами, самозабвенно, кружились шары регуляторов; мотыли, сверкая, сгибались вправо и влево; гордо покачивал плечами балансир; в такт неслышной музыке приседало долото долбежного станка. Я вдруг увидел всю красоту этого грандиозного машинного балета, залитого легким голубым солнцем.

И дальше сам с собою: почему красиво? Почему танец красив? Ответ: потому что это несвободное движение, потому что весь глубокий смысл танца именно в абсолютной, эстетической подчиненности, идеальной несвободе. И если верно, что наши предки отдавались танцу в самые вдохновенные моменты своей жизни (религиозные мистерии, военные парады), то это значит только одно: инстинкт несвободы издревле органически присущ человеку, и мы в теперешней нашей жизни -- только сознательно...

Кончить придется после: щелкнул нумератор. Я подымаю глаза: О-90, конечно. И через полминуты она сама будет здесь: за мной на прогулку.

Милая О! -- мне всегда это казалось -- что она похожа на свое имя: сантиметров на 10 ниже Материнской Нормы -- и оттого вся кругло обточенная, и розовое О -- рот -- раскрыт навстречу каждому моему слову. И еще: круглая, пухлая складочка на запястье руки -- такие бывают у детей.

Внизу. Проспект полон: в такую погоду послеобеденный личный час мы обычно тратим на дополнительную прогулку. Как всегда, Музыкальный Завод всеми своими трубами пел Марш Единого Государства. Мерными рядами, по четыре, восторженно отбивая такт, шли нумера -- сотни, тысячи нумеров, в голубоватых юнифах [*], с золотыми бляхами на груди -- государственный нумер каждого и каждой. И я -- мы, четверо, -- одна из бесчисленных волн в этом могучем потоке. Слева от меня О-90, справа -- два каких-то незнакомых нумера, женский и мужской.

Запись 4-я
Конспект: Эпилепсия. Если бы

Вот -- звонок. Мы встали, спели Гимн Единого Государства -- и на эстраде сверкающий золотым громкоговорителем и остроумием фонолектор.

…И я с трудом включил внимание только тогда, когда фонолектор перешел уже к основной теме: к нашей музыке, к математической композиции (математик -- причина, музыка -- следствие), к описанию недавно изобретенного музыкометра.

-- "...Просто вращая вот эту ручку, любой из вас производит до трех сонат в час. А с каким трудом давалось это вашим предкам. Они могли творить, только доведя себя до припадков "вдохновения" -- неизвестная форма эпилепсии. И вот вам забавнейшая иллюстрация того, что у них получалось, -- музыка Скрябина -- двадцатый век. Этот черный ящик (на эстраде раздвинули занавес и там -- их древнейший инструмент) -- этот ящик они называли "рояльным" или "королевским", что лишний раз доказывает, насколько вся их музыка..."…

Как обычно, стройными рядами, по четыре, через широкие двери все выходили из аудиториума. Мимо мелькнула знакомая двоякоизогнутая фигура; я почтительно поклонился.

Через час должна прийти милая О. Я чувствовал себя приятно и полезно взволнованным. Дома сунул дежурному свой розовый билет и получил удостоверение на право штор. Это право у нас только для определенных дней. А так среди своих прозрачных, как бы сотканных из сверкающего воздуха, стен -- мы живем всегда на виду, вечно омываемые светом. Нам нечего скрывать друг от друга. К тому же это облегчает тяжкий и высокий труд Хранителей. Иначе мало ли что могло быть. Возможно, что именно странные, непрозрачные обиталища древних породили эту их жалкую клеточную психологию. "Мой дом -- моя крепость" -- ведь нужно же было додуматься!

В 21 я опустил шторы -- и в ту же минуту вошла немного запыхавшаяся О. Протянула мне свой розовый билетик….

Потом показал ей свои "записи" и говорил -- кажется, очень хорошо -- о красоте квадрата, куба, прямой. Она так очаровательно-розово слушала -- и вдруг из синих глаз слеза, другая, третья -- прямо на раскрытую страницу (стр. 7-я). Чернила расплылись. Ну вот, придется переписывать.

Милый Д, если бы только вы, если бы...

Ну что "если бы"? Что "если бы"? Опять ее старая песня: ребенок.

22.05. Пора расставаться. Сон для всех. Появляться на улице нельзя. Иначе Хранители обвинят в--- Нельзя даже думать об---

Ночь была мучительна. Кровать подо мною подымалась, опускалась и вновь подымалась -- плыла по синусоиде. Я внушал себе: "Ночью -- нумера обязаны спать; это обязанность -- такая же, как работа днем. Это необходимо, чтобы работать днем. Не спать ночью -- преступно..." И все же не мог, не мог.

Запись 9-я

Конспект: Литургия. Ямбы и хорей. Чугунная рука

Площадь Куба. Шестьдесят шесть мощных концентрических кругов: трибуны. Торжественная литургия Единому Государству, воспоминание о крестных днях-годах Двухсотлетней Войны, величественный праздник победы всех над одним, суммы над единицей...

А наверху, на Кубе, возле Машины -- неподвижная, как из металла, фигура того, кого мы именуем Благодетелем. Лица отсюда, снизу, не разобрать: видно только, что оно ограничено строгими, величественными квадратными очертаниями. Но зато руки... Так иногда бывает на фотографических снимках: слишком близко, на первом плане поставленные руки -- выходят огромными, приковывают взор -- заслоняют собою все. Эти тяжкие, пока еще спокойно лежащие на коленях руки -- ясно: они -- каменные, и колени -- еле выдерживают их вес...

И вдруг одна из этих громадных рук медленно поднялась -- медленный, чугунный жест -- и с трибун, повинуясь поднятой руке, подошел к Кубу нумер. Это был один из Государственных Поэтов, на долю которого выпал счастливый жребий -- увенчать праздник своими стихами. И загремели над трибунами божественные медные ямбы -- о том, безумном, со стеклянными глазами, что стоял там, на ступенях, и ждал логического следствия своих безумств.

Снова медленный, тяжкий жест -- и на ступеньках Куба второй поэт. …Губы у него трясутся, серые. Я понимаю: пред лицом Благодетеля, пред лицом всего сонма Хранителей -- но все же: так волноваться...

Резкие, быстрые -- острым топором -- хореи. О неслыханном преступлении: о кощунственных стихах, где Благодетель именовался... нет, у меня не поднимается рука повторить.

Тяжкий, каменный, как судьба, Благодетель обошел Машину кругом, положил на рычаг огромную руку... Ни шороха, ни дыхания: все глаза -- на этой руке. Какой это, должно быть, огненный, захватывающий вихрь -- быть орудием, быть равнодействующей сотен тысяч вольт. Какой великий удел!

Неизмеримая секунда. Рука, включая ток, опустилась. Сверкнуло нестерпимо-острое лезвие луча -- как дрожь, еле слышный треск в трубках Машины. Распростертое тело -- все в легкой, светящейся дымке -- и вот на глазах тает, тает, растворяется с ужасающей быстротой. И -- ничего: только лужа химически чистой воды, еще минуту назад буйно и красно бившая в сердце...

Все это было просто, все это знал каждый из нас: да, диссоциация материи, да, расщепление атомов человеческого тела. И тем не менее это всякий раз было -- как чудо, это было -- как знамение нечеловеческой мощи Благодетеля.

Величественным шагом первосвященника Он медленно спускается вниз, медленно проходит между трибун -- и вслед Ему поднятые вверх нежные белые ветви женских рук и единомиллионная буря кликов. И затем такие же клики в честь сонма Хранителей, незримо присутствующих где-то здесь же, в наших рядах. Кто знает: может быть, именно их, Хранителей, провидела фантазия древнего человека, создавая своих нежно-грозных "архангелов", приставленных от рождения к каждому человеку.

Запись 16-я

Конспект: Желтое. Двухмерная тень. Неизлечимая душа

Не записывал несколько дней. Не знаю сколько: все дни -- один. Все дни -- одного цвета -- желтого, как иссушенный, накаленный песок, и ни клочка тени, ни капли воды, и по желтому песку без конца.

… -- Мне... мне надо в Медицинское Бюро.

За чем же дело? Чего же вы стоите здесь?

Нелепо опрокинутый, подвешенный за ноги, я молчал, весь полыхая от стыда.

Идите за мной, -- сурово сказал S.

… Двое: один -- коротенький, тумбоногий -- глазами, как на рога, подкидывал пациентов, и другой -- тончайший, сверкающие ножницы-губы, лезвие-нос...

Я кинулся к нему, как к родному, прямо на лезвия -- что-то о бессоннице, снах, тени, желтом мире. Ножницы-губы сверкали, улыбались.

Плохо ваше дело! По-видимому, у вас образовалась душа.

Душа? Это странное, древнее, давно забытое слово. Мы говорили иногда "душа в душу", "равнодушно", "душегуб", но душа --

Это... очень опасно, -- пролепетал я.

Неизлечимо, -- отрезали ножницы.

Но... собственно, в чем же суть? Я как-то не... не представляю.

Видите... как бы это вам... Ведь вы математик?

Да.

Так вот -- плоскость, поверхность, ну вот это зеркало. И на поверхности мы с вами, вот -- видите, и щурим глаза от солнца, и эта синяя электрическая искра в трубке, и вон -- мелькнула тень аэро. Только на поверхности, только секундно. Но представьте -- от какого-то огня эта непроницаемая поверхность вдруг размягчилась, и уж ничто не скользит по ней -- все проникает внутрь, туда, в этот зеркальный мир. …И понимаете: холодное зеркало отражает, отбрасывает, а это -- впитывает, и от всего след -- навеки. Однажды еле заметная морщинка у кого-то на лице -- и она уже навсегда в вас; однажды вы услышали: в тишине упала капля -- и вы слышите сейчас...

Да, да, именно... -- я схватил его за руку. - Но все-таки почему же вдруг душа? Не было, не было -- и вдруг... Почему ни у кого нет, а у меня...

…Он посмотрел на меня, рассмеялся остро, ланцетно.

Почему? А почему у нас нет перьев, нет крыльев -- одни только лопаточные кости -- фундамент для крыльев? Да потому что крылья уже не нужны -- есть аэро, крылья только мешали бы. Крылья -- чтобы летать, а нам уже некуда: мы -- прилетели, мы -- нашли. Не так ли?

Тот, другой, услышал, тумбоного протопал из своего кабинета, глазами подкинул на рога моего тончайшего доктора, подкинул меня.

В чем дело? Как: душа? Душа, вы говорите? Черт знает что! Этак мы скоро и до холеры дойдем. Я вам говорил (тончайшего на рога) -- я вам говорил: надо у всех -- у всех фантазию... Экстирпировать фантазию. Тут только хирургия, только одна хирургия...

Он напялил огромные рентгеновские очки, долго ходил кругом и вглядывался сквозь кости черепа -- в мой мозг, записывал что-то в книжку.

Чрезвычайно, чрезвычайно любопытно! Послушайте: а не согласились бы вы... заспиртоваться? Это было бы для Единого Государства чрезвычайно... это помогло бы нам предупредить эпидемию... Если у вас, разумеется, нет особых оснований..

Запись 31-я

Конспект: Великая операция. Я простил все. Столкновение поездов

Спасены! В самый последний момент, когда уже казалось -- не за что ухватиться, казалось -- уже все кончено...

Государственная газета: «Сенсационное открытие Государственной Науки. Это не ваша вина -- вы больны. Имя этой болезни: фантазия.

Это -- червь, который выгрызает черные морщины на лбу. Это -- лихорадка, которая гонит вас бежать все дальше -- хотя бы это "дальше" начиналось там, где кончается счастье. Это -- последняя баррикада на пути к счастью.

И радуйтесь: она уже взорвана. Путь свободен. Путь к исцелению: центр фантазии -- жалкий мозговой узелок в области Варолиева моста. Трехкратное прижигание этого узелка Х-лучами -- и вы излечены от фантазии -- навсегда.

Вы -- совершенны, вы -- машиноравны, путь к стопроцентному счастью -- свободен. Спешите же все -- стар и млад -- спешите подвергнуться Великой Операции. Спешите в аудиториумы, где производится Великая Операция. Да здравствует Великая Операция. Да здравствует Единое Государство, да здравствует Благодетель!"

Я сказал I - 330:

Счастье... Что же? Ведь желания -- мучительны, не так ли? И ясно: счастье -- когда нет уже никаких желаний, нет ни одного... Какая ошибка, какой нелепый предрассудок, что мы до сих пор перед счастьем -- ставили знак плюс, перед абсолютным счастьем -- конечно, минус -- божественный минус.

… I встала. Положила мне руки на плечи. Долго, медленно смотрела. Потом притянула к себе.

Прощай!

Как так "прощай"?

Ты же болен, ты из-за меня совершал преступления, -- разве тебе не было мучительно? А теперь Операция -- и ты излечишься от меня. И это -- прощай.

Нет, -- закричал я.

Беспощадно-острый, черный треугольник на белом:

Как? Не хочешь счастья?

Голова у меня раскалывалась, два логических поезда столкнулись, лезли друг на друга, крушили, трещали...

Ну что же, я жду -- выбирай: Операция и стопроцентное счастье -- или...

"Не могу без тебя, не надо без тебя", -- сказал я или только подумал -- не знаю, но I слышала.

Да, я знаю, -- ответила мне. И потом -- все еще держа у меня на плечах свои руки и глазами не отпуская моих глаз: -- Тогда -- до завтра. Завтра -- в двенадцать: ты помнишь?

Я шел один -- по сумеречной улице. Ветер крутил меня, нес, гнал -- как бумажку, обломки чугунного неба летели, летели -- сквозь бесконечность им лететь еще день, два... Меня задевали юнифы встречных -- но я шел один. Мне было ясно: все спасены, но мне спасения уже нет, я не хочу спасения.

Запись 40-я

Конспект: Факты. Колокол. Я уверен

День. Ясно. Барометр 760.

Неужели я, Д-503, написал эти двести двадцать страниц? Неужели я когда-нибудь чувствовал -- или воображал, что чувствую это?

Почерк -- мой. И дальше -- тот же самый почерк, но -- к счастью, только почерк. Никакого бреда, никаких нелепых метафор, никаких чувств: только факты. Потому что я здоров, я совершенно, абсолютно здоров. Я улыбаюсь -- я не могу не улыбаться: из головы вытащили какую-то занозу, в голове легко, пусто. Точнее: не пусто, но нет ничего постороннего, мешающего улыбаться (улыбка -- есть нормальное состояние нормального человека).

Факты -- таковы. В тот вечер моего соседа, открывшего конечность Вселенной, и меня, и всех, кто был с нами, -- взяли в ближайший аудиториум (нумер аудиториума -- почему-то знакомый: 112). Здесь мы были привязаны к столам и подвергнуты Великой Операции.

На другой день я, Д-503, явился к Благодетелю и рассказал ему все, что мне было известно о врагах счастья. Почему раньше это могло мне казаться трудным? Непонятно. Единственное объяснение: прежняя моя болезнь (душа).

Вечером в тот же день -- за одним столом с Ним, с Благодетелем -- я сидел (впервые) в знаменитой Газовой Комнате. Привели ту женщину. В моем присутствии она должна была дать свои показания. Эта женщина упорно молчала и улыбалась. Я заметил, что у ней острые и очень белые зубы и что это красиво.

Затем ее ввели под Колокол. У нее стало очень белое лицо, а так как глаза у нее темные и большие -- то это было очень красиво. Когда из-под Колокола стали выкачивать воздух -- она откинула голову, полузакрыла глаза, губы стиснуты -- это напомнило мне что-то. Она смотрела на меня, крепко вцепившись в ручки кресла, -- смотрела, пока глаза совсем не закрылись. Тогда ее вытащили, с помощью электродов быстро привели в себя и снова посадили под Колокол. Так повторялось три раза -- и она все-таки не сказала ни слова. Другие, приведенные вместе с этой женщиной, оказались честнее: многие из них стали говорить с первого же раза. Завтра они все взойдут по ступеням Машины Благодетеля.

Откладывать нельзя -- потому что в западных кварталах -- все еще хаос, рев, трупы, звери и -- к сожалению -- значительное количество нумеров, изменивших разуму.

Но на поперечном, 40-м проспекте удалось сконструировать временную Стену из высоковольтных волн. И я надеюсь -- мы победим. Больше: я уверен -- мы победим. Потому что разум должен победить

Приложение 2

Вопросы к Записи 1 (1 группа)

1. Как характеризует жителей Единого Государство то, что называют их не людьми, а нумерами?

2. Назовите прилагательные, называющие все события, происходящие в Едином Государстве

3. Прочитайте лозунги. Что они напоминают?

4. Как вы думаете, почему слова «я только один из математиков Единого Государства» заменены на «МЫ» в конце? Что дает это для понимания сущности нумеров?

Вопросы к Записи 2

1. Что говорит о том, что человеческое в Д-503 не умерло?

2. Почему балет машин красив, по мнению Д-503?

3. В чем вы видите абсурдность «послеобеденного личного счастья»?

Вопросы к Записи 4 (2 группа)

1. Какие сведения о жизни нумеров читатель узнает из этой записи?

2. Как создавалась музыка в Едином Государстве?(фонолектор)

______________________________________________________________________________

Вопросы к Записи 9 (3 группа)

1. Что напоминает праздник в честь Двухсотлетней Войны? Каким сочетанием назван он в записи?

2.Говоря о Благодетеле, Д-503 использует слова «Он», «Ему». Кого напоминает вам портрет Благодетеля?

3. За что и как наказан второй поэт? В чем разница между первым и вторым поэтами?

______________________________________________________________________________

Вопросы к Записи 16 (4 группа0

1. Прочитайте описание врачей Медицинского Бюро. Какие ассоциации возникают?

2. Что за болезнь «поразила» Д-503? Чем опасна эта болезнь? (сравнение души с зеркалом)

3. Нужна ли душа строителям ИНТЕГРАЛА?

4. Как отнеслись к возможному появлению души в нумерах доктора Медицинского Бюро?

______________________________________________________________________________

Вопросы к Записи 31 (5 группа)

1. Как объясняет появление души Государственная Газета?

2. Прокомментируйте разговор между Д-503 и I - 330

3. Что означают слова Д-5036 «все спасены, но мне спасения уже нет, я не хочу спасения»

______________________________________________________________________________

Вопросы к Записи 40 (6 группа)

1. Как изменился Д-503 после Великой операции?

2. О какой женщине рассказывает Д-503?