Почему после реформации случилась революция в банковском деле. Кто такой ростовщик? Значение слова "ростовщик" Описание ростовщика

Вопросы для анализа повести «Портрет»

Часть I.

1. Чем недоволен Чартков, рассматривая картины в лавке на Щукинском дворе?
2. Почему Чартков купил портрет старика на последний двугривенный?
3. Какое значение имеет пейзаж в эпизоде возвращения Чарткова домой?
4. Зачем так подробно описана комната Чарткова?
5. Были ли у профессора основания опасаться, что Чартков станет модным живописцем?
6. Почему купленный портрет тревожит Чарткова и не кажется ему произведением высокого искусства?
7. Какие свойства Чарткова говорят о таланте художника?
8. Прав ли Чартков, когда он думает, что портрет имеет “тайную связь с его судьбой”?
9. Какие возможности даёт Чарткову неожиданно раскрытый клад, и как он его использует?
10. Почему богатство возбуждает в Чарткове желанье славы?
11. Почему мы узнаём имя и отчество Чарткова из газетной заметки?
12. Над чем смеётся Гоголь, передавая болтовню дамы, заказывающей портрет дочери?
13. Почему работа над портретом «завлекла» Чарткова? Что и почему ложно в портрете аристократической девушки?
14. Почему в портретах, которые рисует Чартков, сходство уступает благообразию?
15. Сравните облик Чарткова и обстановку его дома на Васильевском острове и на Невском проспекте. Как изменился он сам и его отношение к искусству и великим художникам?
16. Почему «Золото сделалось... страстью, идеалом, страхом, целью» Чарткова?
17. Чем отличается русский художник, усовершенствовавшийся в Италии, от Чарткова? Как вы думаете, о каком художнике и какой картине идёт речь?
18. Почему потрясение от совершенной картины в Чарткове превращается в «зависть и бешенство», почему он уничтожает талантливые произведения искусства?
19. Отчего Чартков впал в «безнадёжное сумасшествие» и умер?

Часть 2.

1. Почему Гоголь сравнивает аукцион с погребальной процессией?
2. Почему ростовщики необходимы “осадку человечества”, поселившемуся в Коломне, и отчего главным свойством ростовщика оказывается бесчувствие?
3. Чем странен ростовщик, с которого писался портрет?
4. Какие перемены происходят в людях, которые связывают себя с ростовщиком?
5. Зачем ужасный ростовщик заказывает портрет художнику и почему тот соглашается его писать?
6. Какие несчастия принёс художнику портрет ростовщика и как он очистил душу от скверны?
7. Какие из советов отца сыну вы считаете самыми важными? В чём связь этих советов с Нагорной проповедью Христа?
8. В чём значение искусства и почему «талант...чище всех должен быть душою»? В чём отличие мысли Гоголя от слов пушкинского Моцарта: «Гений и злодейство – две вещи несовместимые»?

Как зарождалось банковское дело? О цивилизационных корнях этого явления рассказывает профессор, доктор экономических наук Валентин Катасонов

Иван Айвазовский, «Венеция». 1844

И в сфере теологии (богословия), и в сфере практической церковной политики католицизм после отделения от православия пошел по пути мелких (на первый взгляд не очень видимых) реформ, уступок, послаблений, которые подготовили условия для Реформации.

Чем были обусловлены эти уступки и послабления?

Во-первых, давлением реальной жизни: капитализм явочным порядком появлялся и укреплялся в Европе (к примеру, возникновение капиталистических городов-полисов в Южной Италии).

Во-вторых, тем, что католическая церковь, особенно крупные монастыри, вынуждена была заниматься хозяйством, а слишком жесткие ограничения и запреты мешали ей осуществлять хозяйственную деятельность. Прежде всего запреты или ограничения на частную собственность, доходы от аренды земли и другого имущества, использование наемного труда, выдачу и получение кредитов.

В-третьих, стремлением Римского престола усилить свое политическое влияние на королей и князей. Для этого нужны были деньги, причем немалые. Ведением обычного монастырского хозяйства таких денег не заработаешь. Большие деньги тем более требовали снятия церковных ограничений (или закрытия глаз на нарушение этих ограничений). Большие деньги церковь могла получать (и получала), используя преимущественно два средства: ростовщичество и торговлю индульгенциями.

Наиболее наглядно расхождение между тем, что проповедовала западная церковь, и тем, что происходило в реальной жизни христианской Европы, видно на примере ростовщичества. Официальная позиция церкви в отношении ростовщичества – самая непримиримая, жесткая и где-то даже жестокая. Несмотря на расхождения между восточной и западной церквями в догматической сфере, по вопросу ростовщичества принципиальных отличий у них не наблюдалось. Восточная и западная церкви руководствовались решениями Вселенских соборов. Первый Никейский собор 325 года запретил духовным лицам заниматься ростовщичеством. Позднее запрет был распространен и на мирян.

В ЗАПАДНОЙ ЦЕРКВИ РОСТОВЩИЧЕСТВО ПРИРАВНИВАЛОСЬ К ГРЕХУ СОДОМИИ

В западной церкви вопросу ростовщичества, пожалуй, уделялось даже больше внимания, чем в восточной. Там ростовщичество приравнивалось к греху содомии. На Западе еще во времена раннего Средневековья появилась пословица «Деньги не порождают деньги». Католические схоласты разъясняли: получение процентов, которые начисляются с учетом срока кредита, – это фактически «торговля временем», а время принадлежит только Богу, следовательно, ростовщичество есть посягательство на Бога. Ростовщик грешит непрерывно, так как даже во время его сна происходит прирастание процентов. В 1139 году Второй Латеранский собор постановил: «Кто берет проценты, должен быть отлучен от церкви и приниматься обратно может только после строжайшего покаяния и с величайшей осторожностью. Взимателей процентов нельзя хоронить по христианскому обычаю». В 1179 году папа Александр III запрещает процент под страхом лишения причастия. В 1274-м папа Григорий Х устанавливает более строгое наказание – изгнание из государства. В 1311-м папа Климент V вводит наказание в виде полного отлучения от церкви.

Однако параллельно происходили другие процессы. Крестовые походы, начавшиеся в 1095 году, дали мощный толчок обогащению церковной верхушки за счет полученной крестоносцами добычи. В этом смысле особенно знаменателен Четвертый крестовый поход, апогеем которого было разграбление столицы Византии Константинополя в 1204 году. По разным оценкам, стоимость добычи составила от 1 до 2 млн марок серебром, что превышало тогдашний годовой доход всех европейских государств.

Резкий рост доходов церкви привел к тому, что у нее появились возможности давать деньги в рост. Также надо иметь в виду, что такие доходы приучили священство к высоким стандартам потребления (проще говоря, к роскошной жизни), поэтому в тех случаях, когда доходы падали, оно стремилось компенсировать эти падения заимствованиями.

Король Арагона Альфонс завещал тамплиерам часть своих имений

Особенно резким контрастом на фоне церковного запрета ростовщичества выглядела финансово-ростовщическая деятельность ордена храмовников, или тамплиеров. Примечательно, что первоначально этот орден назывался «Нищие рыцари» (1119). После папского благословения и освобождения от налогов в 1128 году рыцари ордена стали именоваться храмовниками. Историки утверждают, что рыцари ордена в бедности пребывали недолго. Одним из источников их богатства была добыча, полученная в результате разграбления Константинополя в 1204-м (кстати, еще раз пограбить город тамплиерам удалось в 1306 году). Другим источником доходов ордена были добровольные пожертвования. Например, Альфонс I Спорщик, воинственный король Наварры и Арагона, завещал тамплиерам часть своих имений. Наконец, уходя в крестовые походы, рыцари-феодалы передавали свое имущество под наблюдение (как сказали бы сейчас, в трастовое управление) братьев-тамплиеров. Но назад имущество забирал лишь один из десяти: одни рыцари погибали, другие оставались жить на Святой земле, третьи присоединялись к ордену (их имущество по уставу становилось общим). Орден имел разветвленную сеть опорных пунктов (более 9 тыс. командорий) по всей Европе. Было также несколько штаб-квартир – тамплей. Две основные штаб-квартиры находились в Лондоне и Париже.

Тамплиеры занимались самыми разными финансовыми операциями: расчетами, обменом валют, переводом средств, доверительным хранением имущества, депозитными операциями и др. Однако на первом месте находились кредитные операции. Кредиты выдавались как сельскохозяйственным производителям, так и (в первую очередь) князьям и даже монархам. Тамплиеры были более конкурентоспособны по сравнению с еврейскими ростовщиками. Они выдавали кредиты «солидным заемщикам» под 10% годовых. Еврейские ростовщики обслуживали в основном мелких клиентов, и цена их кредитов составляла примерно 40%.

Как известно, орден тамплиеров был побеждён в начале XIV века французским королем Филиппом IV Красивым, в этом ему помогал папа Климент V. У тамплиеров изъяли более 1 миллионов полновесных ливров (для сравнения, постройка рыцарского замка средних размеров тогда обходилась в 1–2 тыс. ливров). И это не считая того, что значительная часть средств ордена перед его разгромом была эвакуирована за пределы Франции.

ТАМПЛИЕРЫ ВЫДАВАЛИ КРЕДИТЫ «СОЛИДНЫМ» КЛИЕНТАМ ПОД 10% ГОДОВЫХ

Ростовщичеством в средневековой Европе занимались не только тамплиеры, но и многие другие лица, которые формально принадлежали к католической церкви. Речь идет прежде всего о ростовщиках, чьи конторы находились в таких городах Италии, как Милан, Венеция и Генуя. Некоторые историки считают, что итальянские банкиры Средних веков – потомки тех ростовщиков, которые жили в этих местах еще в эпоху Римской империи и относились к латинам. В Древнем Риме ростовщичеством занимались не римские граждане, а латины, имевшие усеченные права и обязанности. В частности, на них не распространялись римские законы о наказаниях за ростовщичество.

Уже в XIII веке банки были в любом сколь-нибудь крупном итальянском городе. Капиталы, необходимые для занятия ростовщичеством, предприниматели сумели заработать на международной торговле. Говоря о средневековой Венеции, историк Андрей Ваджра подчеркивает, что первоначальный капитал ее купцы сумели накопить благодаря своему уникальному положению между Византией и Западной Римской империей: «Политически лавируя между Византийской и Западной Римской империями, она [Венеция. – В. К.] захватила под свой контроль основные товарные и денежные потоки того времени». Многие купцы превратились в банкиров, не оставляя, впрочем, прежнего торгового дела.

Габриэль Метсю, «Ростовщик и плачущая женщина». 1654

Между итальянскими банкирами и Папским престолом сложились очень деловые, «творческие» отношения. Банкиры активно кредитовали папу и его окружение, а Римский престол «прикрывал» этих банкиров. В первую очередь закрывал глаза на нарушение запрета на занятие ростовщичеством. Со временем банкиры стали кредитовать священство по всей Европе, а Римский престол использовал «административный ресурс», заставляя своих подчиненных в полном объеме выполнять обязательства перед банкирами. Кроме того, он оказывал давление на феодалов-должников, угрожая им отлучением от церкви в случае невыполнения обязательств перед кредиторами. Среди банкиров, кредитовавших престол, особенно выделялись флорентийские дома Моцци, Барди и Перуцци. Однако в 1345 году они обанкротились, причем последствия банкротства распространились далеко за пределы Италии. По сути, это был первый мировой банковский и финансовый кризис. Примечательно, что он разразился в католической Европе задолго до Реформации и появления протестантизма с его «духом капитализма».

ПОСЛЕ ОТКАЗА АНГЛИЙСКОГО КОРОЛЯ В ВЫПЛАТАХ ФЛОРЕНТИЙСКИМ РОСТОВЩИКАМ ЕВРОПУ ПОРАЗИЛ ФИНАНСОВЫЙ КРИЗИС

Английский король Эдуард III влез в большие долги перед флорентийскими банкирскими домами в связи с тем, что ему потребовалось оплачивать расходы на войну с Шотландией (фактически с этого началась Столетняя война). Войну Эдуард III проиграл и вынужден был выплачивать контрибуции. Выплаты осуществлялись опять-таки за счет кредитов, полученных от итальянских банкиров. Кризис возник в результате того, что в 1340 году король отказался возвращать свой долг банкирам. Сначала лопнули банкирские дома Барди и Перуцци, а затем обанкротились еще 30 связанных с ними компаний. Кризис распространился на всю Европу. Это был не только банковский кризис. «Дефолты» объявили Папская курия, Неаполитанское королевство, Кипр, ряд других государств и королевств. После этого кризиса место разорившихся кредиторов Папского престола заняли известные банкирские дома Козимо Медичи (Флоренция) и Франческо Датини (Прато).

Говоря о банковской деятельности в средневековой Европе, нельзя забывать, что наряду с активными (кредитными) операциями банки стали все мощнее разворачивавать пассивные операции – привлечение средств на депозитные счета. Владельцам таких счетов выплачивались проценты. Это дополнительно развращало христиан, формируя у них сознание буржуа-рантье, желающего, подобно ростовщику, не трудиться, а жить на проценты.

Квентин Массейс, «Меняла с женой». Около 1510-1515

Выражаясь современным языком, итальянские города-государства были в средневековой католической Европе своеобразными офшорами. И не только в финансово-экономическом смысле (особый режим налогообложения и т. п.), но также в религиозно-духовном. Это были «островки», где нормы хозяйственной этики католицизма не действовали или действовали в очень усеченном виде. По сути, это были уже «островки капитализма», которые разными способами заражали «духом капитализма» всю католическую Европу.

Известный немецкий историк, основоположник геополитики Карл Шмитт писал о политической, экономической и духовно-религиозной уникальности Венеции (на фоне средневековой Европы) следующее:

«Почти половину тысячелетия республика Венеция считалась символом морского господства и богатства, выросшего на морской торговле. Она достигла блестящих результатов на поприще большой политики, ее называли «самым диковинным созданием в экономики всех времен».

Все, что побуждало фанатичных англоманов восхищаться Англией в XVIII–XX веках, прежде уже было причиной восхищения Венецией: огромные богатства; преимущество в дипломатическом искусстве; толерантность в отношении религиозных и философских взглядов; прибежище свободолюбивых идей и политической эмиграции».

Итальянские города-государства с их «духом капитализма» дали толчок хорошо известному Возрождению, которое проявило себя как в искусстве, так и в философии. Как пишут во всех учебниках и словарях, Возрождение – система светских гуманистических взглядов на мир на основе возврата к культуре и философии античного мира. Отсюда можно заключить, что это возрождение античного язычества и отход от христианства. Ренессанс внес немалый вклад в подготовку условий для Реформации. Как точно заметил Освальд Шпенглер, «Лютера можно объяснить только Ренессансом».

ПРИ ОФИЦИАЛЬНОМ ЗАПРЕТЕ НА ПРОЦЕНТ, ПОСЛЕДНИЙ ПРЕВРАТИЛСЯ В ГЛАВНЫЙ СТЕРЖЕНЬ ВСЕЙ ФИНАНСОВОЙ СИСТЕМЫ КАТОЛИЦИЗМА

Трудно переоценить развращающее влияние ростовщичества на христианское сознание средневекового европейца. Вот что по этому поводу пишет исследователь католицизма Ольга Четверикова:

«Таким образом, крепко связав себя с ростовщичеством, Римская курия сделалась по существу олицетворением и заложницей коммерческих сделок, в интересах которых нарушалось и право, и закон. При официальном запрете на процент, последний превратился в главный стержень всей финансовой системы католицизма, и этот двойной подход роковым образом сказывался не только на развитии экономики, но и, самое главное, на сознании западного человека. В условиях полного расхождения между учением и практикой происходило раздвоение общественного сознания, при котором следование нравственным нормам принимало чисто формальный характер».

Впрочем, ростовщичество было не единственным греховным делом, которым в Средние века полулегально (или полуоткрыто) занимались католики. Как рядовые, так и принадлежащие к церковной иерархии. Последние активно практиковали симонию – торговлю церковными должностями. Один из епископов Флера следующим образом описал механизм обогащения с помощью симонии: «Архиепископ приказал мне для получения епископской должности передать 100 золотых су; если бы я не передал ему, я бы не стал епископом… Я дал золото, получил епископство, и в то же время если я не умру, то вскоре компенсирую свои деньги. Я рукополагаю священников, посвящаю в диаконы и получаю золото, оттуда ушедшее… В Церкви, являющейся собственностью одного только Бога, нет почти ничего, что не давалось бы за деньги: епископство, священство, диаконство, низшие звания… крещения». Дух сребролюбия, стяжательства и лихоимства проник и прочно обосновался внутри церковной ограды в Западной Европе. Очевидно, что случаи, подобные тому, который описал епископ Флера, были не единичными, а массовыми. Они способствовали распространению этого духа во всем западноевропейском обществе. Одновременно они подрывали доверие к католической церкви, вызывали недовольство среди прихожан и части рядового священства. В католицизме вызревал кризис, который закончился Реформацией.

Портрет - одна из повестей Николая Васильевича Гоголя, входящая в цикл «Петербургские повести». На мой взгляд «Портрет» выделяется на фоне остальных повестей не только оригинальным сюжетом, но и необычными героями.

Одним из таких героев является ростовщик, чей портрет лежит в основе сюжета этой повести, но его тайна в большей степени остаётся загадкой, и лишь во второй части произведения Н. В. Гоголь описывает нам историю возникновения этого портрета, который является необычайно живым.

Ростовщик – загадочный, уже довольно немолодой мужчина. О его происхождении известно очень мало, никто даже не знает откуда он родом и какое его имя. Он высокого роста, крепкий и смуглый: похож на грека или на индуса. Весь его образ овеян некой аурой, покрыт оболочкой, которая мешает добраться до его сущности. На том самом портрете, где художник-самоучка изобразил ростовщика, тот одет в азиатскую одежду, а его глаза вызывали не только восхищение, но и дрожь по всему телу. Ростовщик не имел ни жены, ни детей. Он жил только с одной служанкой в маленьком доме в Коломне, где в то время жили либо отставные генералы, либо их родственники, либо простые крестьяне. Но он не относился ни к одному из этих типов людей: во-первых, он был необычайно богат, а во-вторых он не имел родственников в Коломне.

Про ростовщика ходили легенды: все люди, которые брали у него деньги взаймы в скором времени умирали либо обезумевали. Например, один государственный служащий навлек на себя гнев самой Императрицы. Если верить слухам, то ростовщик давал деньги под немыслимые проценты, которые мог умело завуалировать буквально в двух условиях, которые с виду кажутся совершенно приемлемыми.

Ростовщик хотел увековечить себя, свою душу и свои несметные богатства, попросив местного художника нарисовать его портрет. Как вам уже известно, художник изобразил на портрете глаза, которые вселяли ужас и вгоняли в ступор почти всех людей, которые смотрели на этот портрет.

Загадочная история, не полностью раскрытый образ и события, происходящие в книге делают ростовщика главным героем произведения и одним из самых загадочных персонажей, созданных Николаем Васильевичем Гоголем.

Несколько интересных сочинений

• Сочинение по произведению Повесть о настоящем человеке (Полевого)

  В 1946 году в свет выходит повесть советского автора Бориса Николаевича Полевого «Повесть о настоящем человеке». Она рассказывает потрясающую историю лётчика, который во время Великой Отечественной войны

• Отзыв о произведении Барышня крестьянка Пушкина для читательского дневника

  Повесть А.С. Пушкина «Барышня – крестьянка» последнее произведение из цикла «Повести Белкина». Всего в этом цикле пять произведений, каждое из которых по своему прекрасно, но идет в разрез с моралью того времени

• Сочинение по картине Крымова Зимний вечер 6 класс описание

  Тишина. Едва уловимый скрип снега. Все бело. Где-то вдалеке бегут лошади, везут стога сена. Когда я смотрю на картину, мне хочется забросить все свои дела, сесть на скамью, закрыть глаза и подумать о чем-нибудь приятном.

• Сравнительная характеристика Ларры и Данко в рассказе Старуха Изергиль сочинение

  Рассказ Максима Горького «Старуха Изергиль» содержит две легенды, которые рассказывают о двух молодых людях. Первая легенда повествует о человеке-орле по имени Ларра, а вторая знакомит читателя с персонажем, которого зовут Данко

• Характеристика и образ Гурова в рассказе Дама с собачкой Чехова сочинение

  Гуров представляет собой образ человека, который несчастлив и в чем-то делает несчастливыми других. В первую очередь речь идет об его семье, которая, вероятно, далека от счастья как минимум по причине отсутствия взаимной любви

Эту легенду рассказал моему прадеду один старый городовой, с которым ему довелось повстречаться в самом конце благословенного XIX столетия. Городовой был уже очень стар, молодые его годы пришлись на Николаевское время. Тогда, в сороковых годах, служил он где-то на окраинке Санкт-Петербурга. Много повидал этот городовой! И висельников ему доводилось из петли вынимать, и утопленников на берег выволакивать, да только страшный случай, бывший с ростовщиком Крузеветтером, не позабыл он до самой смерти.

Крузеветтер, происходивший из немцев, был тогда ещё молодой, щеголеватого вида человек, большой любитель приударить за какой-нибудь миловидной девицей в ярком платье; по-русски изъяснялся с акцентом, что в купе с его "презренными занятиями" сделало ему весьма дурную репутацию среди соседей. Как только не бранили немца его должники! "Разоритель негодный! Ух, рожа басурманская, подавиться тебе твоими процентами!"- так, бывало, ругалась торговка, выходившая из его лавки, заложившая шаль, в которой прежде выходила по воскресеньям в церковь. А уж мальчишки-сорванцы так и сбегались поглазеть, как бесятся крузеветтеровы посетители! И ведь было от чего- сей ростовщик брал самый немилосердный процент, да так удачно изжил вокруг себя конкурентов, что по всякой нужде к одному ему вела дорожка незадачливых обитателей предместья. Чего ж поделаешь? Вот и ходили к нему то солдаты-инвалиды на костылях скрипучих, то лавочники, думающие вырваться как-то в купцы, хотя бы самого низшего порядка, то студенты оставляли в лавке процентщика часы или столовый прибор.
На Руси ростовщика не любят. Так уж повелось в нашем народе, что если даёшь деньги в долг- то без процента, без наживательства. Благодарность завсегда приложится, и должник, при случае, припомнит о той услуге, что оказал дающий. От того и наделяет наш народ ростовщика всякими демоническими чертами, приписывая ему и самую сделку с нечистым.
Вот и Крузуветтера, мало того, что он был немец и говорил странно, всякий знал не иначе, как "дьявольского процентщика". И, справедливости ради сказать, были на то причины: никому предприимчивый ростовщик не делал уступок, ни младому, ни старому, а иной раз тешился над своими гостями, над их несчастным видом и положением. Выходил к посетителю всегда в лучшем наряде, сюртуке такого качества, в таком пёстром и узорчатом жилете с золотой цепочкой часов, с таким ярким галстуком, что рядом с заимодавцем его клиент казался совершеннейшим босяком.
Бывало, заявится к нему благообразная старушка, точно сейчас с паперти, и просит одолжить какие-нибудь жалкие копейки; но и тогда сердце ростовщика не дрогнет, и он требует залог, хотя бы платок. "Для порядка,"- говорит он старухе,- "Без залога нельзя- ты нищая, разве вернёшь мне долг без залога?".
- Нет, мужички, сразу видно- не нашинской породы. Ентот без корысти не даст, ему всё только процент да процент. А если углядит, что кошельком не гремишь- последнюю рубаху с тебя сымет.- толковал извозчик, имевший прежде дела с Крузеветтером.
- Сущий демон! Воля ему, что Государь не выведет их жадное племя!- вторил ему поп, потиравший на холоде руки и с неодобрением смотревший в сторону ростовщического дома,- Разве худо было, когда на Руси о ростовщиках в одном лишь Писании узнавали?

Не знаю, был ли Крузеветтер жадным демоном, или не был, а говорили, что своим ремеслом прогневал он и высшие силы. Дьявол ли, позавидовав, Бог ли, озаботившись гибнущей душой, взялся проучить ростовщика. Вот одним вечером, когда наш ростовщик запирал лавку и намеревался пойти ко сну, раздался в его дверь судьбоносный стук.
"Кому бы это вздумалось прийти так поздно?"- подумал ростовщик. И лавку запер, и достаточно уже нанесли к нему домой разного добра в залог, а любопытство так и снедает. "Открыть бы? Отчего ж нет!".
Сбежал по лестнице и, повернув ключом, претворил дверь. За нею, чуть покачиваясь, стоял согбенный старичок, смотревший из-под густых, седых бровей на румяного, завитого хозяина взглядом голодного пса.
- Не видите разве, что закрыта лавка?- требовательно вопросил Крузеветтер.
- Так я, батюшка, торопился к тебе. Да сам видишь,- старик показал на клюку, на которой, кажется, покоился весь, как портик на одной колонне,- Тяжко идти, не поспел вовремя. В долг пришёл просить.
На холёном лице ростовщика расплылась довольная улыбка.
- Ну, сколько же тебе нужно в долг?
Старичок, следуя за хозяином лавки, проковылял внутрь.
- Да хоть бы рубликов десять. Старуха моя померла, да на поминочки никак не собрать нынче. А без поминок-то как обойтись?
- А слышал ты, что я процент высокий беру?- величаво провозгласил ростовщик, являя себя во всём великолепии перед убогим вдовцом.
- Слышал, батюшка. Я к тебе, вишь, шёл едва ль не вечность, сколько ж мне к другому такому идти? К той поре я уж и сам Богу душу отдам.
Ростовщик пожал плечами. Он уже разочаровался в своём позднем посетителе- вид у старца был самый неприятный и бедный: чёрный, протёртый капот он набросил на такой же потрёпанный кафтан, под которым еле различалась шерстяная жилетка. На седой голове покоился измятый, пыльный колпак. "Что такой может дать в залог? Не возьму же я его капот, он мне и самому ни к чему. Разве колпак? Да и он не сгодится, нежели бросать туда замаранную бумагу!".
- Скажи, старик, что дашь ты мне в залог?- возвратив требовательный тон, спросил Крузеветтер.
Дед этим вопросом был немало сконфужен. Он, видимо, и сам не думал, что придётся оставить ростовщику что-то в залог, и принялся крутиться волчком, как-бы осматривая свой смешной наряд.
- Как могу я верить тебе, глядя на твои лохмотья, что ты вернёшь мне долг?- погрозил Крузеветтер пальцем своему гостю. Но вдруг заметил, как из-под шарфа, закрывающего шею старца, проглянула яркая материя.
Старик тоже понял, что привлекло внимание ростовщика, и поспешил скинуть шарф. Процентщик в изумлении даже рот открыл- на шее вдовца был ярко-оранжевый, с каким-то особенным, золотым отливом галстук. Это блестели фигуры жар-птиц, вышитых на нём золотой нитью. Никогда прежде Крузеветтер такой красоты не видел, так что и его галстук, за который отдал он немалую сумму, показался бы теперь пёстрой тряпкой.
- А что это у тебя? Вижу, галстук?
- Ах, это! Лишь напоминание об ускользнувших летах моих, когда не унижался ещё, выпрашивая в долг.
- Он дорогой?
- Дорогой. В прежние года слыл лучшим в Петербурге; да нынче, кажется, стал тускл, а некогда горел, как солнца луч на медном брюхе самовара.
- Его ты и оставь!
- Но он так дорог мне! Жена-покойница наглядеться на него не могла, как же оставлю я теперь мой последний галстук?
- К чему тебе он? Взгляни в зеркало- что с ним, что без него твой вид убог, старик, и нет нужды тебе себя приукрашать! Оставь мне галстук, а я в долг дам тебе денег.
На том и порешили. Вдовец, нехотя, обнажил жилистую шею, а галстук, сверкающий в свете люстры, сложил на столике перед ростовщиком. Звякнули монеты, которые старик завернул в носовой платок, перепачканный табаком, и странный гость исчез так же внезапно, как явился, словно бы его и не было сегодня в лавке Крузеветтера.
А ростовщик не мог всё оторвать восхищённого взгляда от чудного галстука. Нет, лукавил гадкий старикашка! Должно быть, весь вид его убогий призван обмануть заимодавцев. И ничуть не потерял чудный галстук своей фактуры, блеска, как новый он чист и мягок. Прекрасный галстук! Не удержался Крузеветтер- подойдя к зеркалу, поднёс он добычу к шее. "Врёт старик! Этот галстук совсем новый, и, наверняка, очень дорогой. В таком галстуке не стыдно явиться и в высшем свете!".
Тем временем, за окном уже совсем стемнело. Уложив галстук в шкатулку, где он обычно держал драгоценности, Крузеветтер отправился в спальню.

Жизнь ростовщика продолжилась в том же русле, что и прежде. Он уже и забыл о старике, заявившемся к нему тем вечером, и о галстуке, покоившемся в шкатулке перед зеркалом.
Но тут довелось нашему немцу влюбиться. Да не в какую-нибудь мещанку, а в настоящую дворянку! Впервые увидал он её, когда красавица проезжала мимо его дома в карете. Нет, то была не девушка, но фея- в изумрудном платье, белокурая. Милое личико, словно бы созданное мастером из фарфора, с нежным румянцем и весёлыми, голубыми глазками, смотрело из соломенного капора, как жемчужина из раковины. Решительный, он подозвал извозчика и отправился вслед предмету своей страсти, разыгравшейся внезапно, как морская буря.
Вскоре прибыл Крузеветтер к большому усадебному дому. От кучера узнал он, что в этой карете графиня N-ская приехала сегодня к тётушке. Разговорившись и, как водится, подав кучеру на водку, осведомился наш немец и о том, где сможет повстречаться с прекрасной графиней вновь- в доме её отца, слывущего англоманом, и принимающего у себя в саду всех добропорядочных людей без различья званий и сословий. Определяя себя таким человеком, Крузеветтер поехал домой, предвкушая скорую встречу с красавицей на очередном вечере у её отца. Понравится ли он ей? А может ли не понравится? Молодой, недурной наружности, просвещённый человек, сведущий и в музыке, и в моде, кабы не немецкая бережливость, сделался бы известнейшим в столице денди! А чтобы не возникло ни у кого сомнения в том, что он, лицо "презренных занятий", является на самом деле добропорядочнейшим человеком, Крузеветтер уж принялся раздумывать, в каком одеянии предстать ему на рауте у графа N-ского.
Погружённый в самые приятные думы, прибыл он домой.

Не успев взойти в комнаты, Крузеветтер распотрошил все свои гардеробы, выбросив на кровати целый букет разноцветных фраков и панталон. Были у него в закромах сорочки с жабо, жилеты пикейные, узорчатые, россыпь запонок, булавки для галстуков.
Ах, галстуки! Их у нашего немца было неисчислимое количество. Облачившись в роскошный тёмный фрак и сорочку с высоким, до ушей, накрахмаленным воротником, ростовщик предался примеркам, завязывая на своей чистой и длинной шее то голубой, то зелёный, то красный галстук.
Бежали по круглому полю циферблата стрелки, время шло, а галстук Крузеветтер так и не подобрал. Уже примерил и черепаховый, и полосатых целое море. "Всё не то! Разве могу явиться я на вечер в приличное общество в какой-то деревенской пошлости? Может ли понравиться такой прекрасной девушке, как молодая графиня, этот полосатый, или вот этот, красный, галстук? Но не без галстука же мне ехать? Зачем человеку дана шея, как не для ношения на ней чудного шёлкового платка?".
Тут-то ростовщик вспомнил и про старика-вдовца, и про то, что оставил он в залог. Слетев по лестнице вниз, он схватил шкатулку и, почти с религиозным благоговением, извлёк оттуда переливающуюся полосу шёлка с самыми прекрасными узорами, какие можно себе представить.
"Старик всё не приходит. Вернёт ли он мне долг? А может, он уж помер? Что ж, галстук этот стоит тех десяти рублей, что я дал ему! Так следует ли ждать от него денег, если я, пожалуй, уже купил этот галстук у негодного старикашки?".
Вновь приложил его к своей шее и погляделся в зеркало. "Хорош! Разве можно такого не полюбить молодой графине?". Но в воображении вновь возник противный, убогий старик, бредущий, пошатываясь на своей клюке по безлюдной улице. "А что если придёт, принесёт долг да спросит о галстуке? Впрочем... Зачем ему галстук? Я помню, как был он мерзок в своём чёрном капоте, похожем на плешивое покрывало с рукавами, помню его пыльный, мятый колпак, помню гадкий, грязный жилет. Неужели этот прекрасный галстук, достойный только добропорядочного человека, могущего обеспечить себя и свою жизнь, не заходя к кредиторам, достанется опять хромому старику? Нет! Пусть оставит себе эти деньги! Я и так был достаточно милостив к нему, что не прогнал его с крыльца!".
Выбросив из головы всякие мысли о старике, Крузеветтер повязал чудесный галстук и, поправивши фрак, предстал теперь в зеркале, что называется, "при полном параде".
Его отражение было великолепно, но ещё великолепнее был его собственный вид. Галстук можно назвать идеальным- Крузеветтер был теперь твёрдо уверен, что он подошёл бы к любому фраку и сюртуку, к любому жилету, стал бы предметом всеобщего внимания на приёме ли, или на выезде за город. "Явись я в нём во дворец- и там был бы я всеобщим любимцем, и там был бы в центре внимания!».
Всё бы ничего, но показался галстук ростовщику туговат. Сперва подумал он, что переусердствовал, когда завязывал; но как не пытался Крузеветтер ослабить жмущую шёлковую ленту, переливающуюся золотом в зеркальном отражении, она лишь сильнее стягивала его. Уже и само дыхание прервалось- несчастный заметался по комнате, хотел кричать, но из пережатой глотки вырывался только еле слышимый хрип. Перед глазами ростовщика поплыла полупрозрачная пелена, слёзы покатились по щекам, но проклятый галстук всё душил и душил.
Тут Крузеветтер встал- перед собой, сквозь застлавшую взор пелену, он явственно увидел старика. Хозяин дьявольского галстука ухмылялся, глядя на муки своего кредитора, и страшный голос его звучал в гостиной: «К чему мне этот галстук? Ведь я убог, а ты так хорош в нём! Что мне смешить народ- оставь его себе!».
Ростовщик не стерпел. Схватив из последних сил лампу, он швырнул её в старика и…

Двое городовых встрепенулись, когда через окно крузеветтерова дома с грохотом вылетела лампа, разбившаяся о мостовую. Не долго думая, поспешили они к дверям- хозяин не запер их, приготовляясь к выезду. Страшная картина предстала их взорам- на полу, корчась и извиваясь, как погибающая змея, с лицом мертвецки синим, и яркой лентой на шее лежал сам Крузеветтер. Сознавая, что слышат его последние стоны, полицейские схватили его и, крепко держа, рассекли галстук саблей.
- Мать честная!- воскликнул первый, глядя как шёлковая лента принялась, шипя и искрясь, крутиться на полу,- А я тебе говорил, все они, обиратели честного люда, с дьяволом повязаны!
Второй, сорвав с головы своей островерхую каску, набросил её на ожившую ленту. Из-под каски повалил дым, но вскоре кончился, а с ним прекратилось и шипение. Приподняв шлем, словно опасаясь упустить огненную ленту, городовой обнаружил лишь горстку пепла.

Крузеветтер скоро пришёл в себя. Ну, как сказать «пришёл»- галстуков несчастный ростовщик больше во всю свою жизнь не надевал, а от ярких лент и вовсе шарахался, как от огня. Скоро и дом свой он продал, и из Петербурга уехал. Куда? Бог весть, но соседи его, с удовольствием смаковавшие слухи о случившемся, поговаривали о его возвращении на родину предков- в Германию. Говорили также, что и своё ремесло он бросил, заняв себя чем-то более достойным для своих лет.
- Да-а, знать, попала в должники к нему нечистая сила. Вчера вот слыхал, что к нему прежде кака-то ведьма заходила, она же ему этот галстух и оставила.- поглаживая набитый блинами живот говорил извозчик,- А я думаю, что галстух этот, прости Господи, ничто иное, как собственная его жадность, ростовщическая. Вот жажда наживы-то Кузевеньтера ентого-то чуть и не удавила!
И поп, растирая замёрзшие ладони, соглашался и вторил:
- Не любит, ой, не любит наш народ процентщиков!

Рецензии

Ну что, весьма интересный рассказ, вполне в духе классических "мистических" произведений нашей литературы - от "Пиковой дамы" до Гоголевских повестей. Особенно отмечу хорошее вступление - и коротко, и ясно (чего сам я не умею в принципе, хотя "объясняться" и "вступать" ой как люблю!); подобный сюжет с городовым, которого знакомый был прадед рассказчика, мог бы послужить хорошей рамой для целой серии историй. Каждая из них начиналась бы с подобного (хоть и каждый раз нового) краткого вступления, из которых можно было б узнавать и нечто новое каждый раз и о прадеде, и о городовом.)

Ежедневная аудитория портала Проза.ру - порядка 100 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более полумиллиона страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.

Кто такой ростовщик? Значение этого слова, пожалуй, известно каждому. Это тот, кто дает в долг под проценты. Однако не все так просто.

Слово "ростовщик" имеет негативный оттенок. Казалось бы, представители этой профессии издавна занимаются делом, которое никакого отношения не имеет к криминалу. Они ссужают определенную сумму людям, оказавшимся в сложной финансовой ситуации, за что получают проценты. Современные кредитные организации в некотором смысле занимаются тем же ростовщичеством. Но к ним столь отрицательного или пренебрежительного отношения граждане не испытывают. Значение слова "ростовщик" - тема сегодняшней статьи.

Стяжатель и кровопийца

«Объясните значение слова "ростовщик"» - на это требование учителя старшеклассник приведет пример старухи-процентщицы из романа Достоевского. Это слово является архаизмом. В современной речи оно используется с ироническим подтекстом. Кто такой ростовщик? Это представитель профессии, которой сегодня уже не существует. Хотя и банкиров порою в шутку называют ростовщиками.

Эти люди служили прототипами героев во многих произведениях классической литературы. Но никогда персонажи-процентщики не были положительными. А ведь литература - это отражение жизни. Благодаря книгам мы узнаем о том, каким было общество 100-200 лет назад. Тем, кто читал Достоевского, Пушкина, Гоголя, Данте, Бальзака, известно, кто такой ростовщик. Это процентщик, стяжатель, кровопийца. А еще ростовщик - это человек, который может в один прекрасный день поплатиться за свою безграничную алчность.

История

Первые ростовщики появились в древнейшие времена. Причем еще до появления денег. Во времена натурального обмена ростовщик давал ссуду в виде мешка зерна, теленка. Взамен, по прошествии оговоренного срока, мог потребовать привести к воротам своей хибары молодого крепкого бычка. Или вернуть долг тем же зерном, но в большем объеме.

Процентщики были и в Древней Греции, и Древнем Риме. В эпоху Средневековья этот вид деятельности получил особое развитие. В десятом веке ростовщики не вызывали презрения у обывателей. Напротив, их специальность стала довольно уважаемой. Были созданы организации, объединившие представителей этой профессии. Самая крупная - орден тамплиеров.

Ростовщики выдавали суммы под заклад. Однако нередко они ссужали деньги не простым людям, а влиятельным феодалам. В таких случаях кредит оформляли как сумму, переданную на хранение. В начале четырнадцатого века во Франции начались "репрессии". Ростовщиков одного за другим арестовывали, как правило, по вымышленному обвинению. Но это отнюдь не избавило Европу от стяжателей. Они были, есть и будут всегда.

В России

В ответ на вопрос о том, кто такой ростовщик, любой житель Киевской Руси назвал бы несколько нелестных эпитетов. Процентщиков в нашей стране издавна не любили. Более того, ростовщичество считалось преступлением, прежде всего с религиозной точки зрения. Русских ростовщиков в Киевской Руси почти не было. Как правило, этим видом деятельности занимались иудеи. Причем давали в долг они под довольно внушительные проценты - до 50 % годовых.

Деятельность иудеев, без всякого сомнения, у населения вызывала протест. А протест, как известно, нередко выливается в междоусобицы, восстания, погромы. Так, в 1113 году было сожжено несколько домов евреев-ростовщиков.

Синонимы

В произведениях русских писателей и историков встречается множество слов, близких по значению существительному "ростовщик". Это и процентщик , и закладчик , и заимодавец . Если открыть словарь Даля, можно увидеть и вовсе обидные для кредиторов определения. Например, христопродавец, жид, гиена немилосердная . Эти архаизмы не могут в полной мере служить синонимами к слову "ростовщик". В них слишком много негативных оттенков, происхождение которых мы объяснили выше.

В русском народном творчестве

Не все ростовщики в России были людьми "третьего сорта". В семнадцатом веке, например, среди успешных купцов довольно часто встречались процентщики. Они занимались торговлей, а дабы увеличить свой капитал, не гнушались и ростовщичеством. Такими русскими предпринимателями были братья Босовы. Тем не менее презрительное отношение к ростовщикам всегда имело место. Доказательством тому могут служить поговорки и пословицы, подтверждающие негативное отношение русского народа к стяжательству. В них не встречается слово "ростовщик". Но такие пословицы, как "Богат от займа не будешь", "Чужим богат не будешь", "Вор не тот, кто крадет, но и тот, кто лестницу подает" явно говорят о том, что на Руси кредиторы всеобщим уважением не пользовались.