Сложносочинённое предложение. Сборник идеальных эссе по обществознанию Мне нужно попасть на утиное озеро

(1) Мне нужно было попасть на утиное озеро к рассвету, и я вышел из дому ночью, чтобы до утра быть на месте.

(2) Воздух был тёпел и чист; мерцали блестящие звёзды; пахло свежим сеном и горьковатой свежестью ночных лугов; за полями, за рекой, за лесными далями слабо полыхали зарницы.

(3) Я шёл уже часа полтора, а до озера было ещё далеко. (4)Я почти жалел уже, что ушёл ночью из дома, и думал, не присесть ли под деревом, не подождать ли рассвета, как вдруг до меня донёсся тонкий дрожащий звук, похожий на песню. (5)Я остановился, прислушался... (6)Да, это была песня! (7)Слов нельзя было разобрать, но я обрадовался этому голосу и на всякий случай пошёл быстрее. (8)Песня не приближалась и не удалялась, а всё так же тянулась тонкой запутанной нитью.

(9)Вскоре, миновав осиновый подлесок, внизу, в небольшом распадке, окружённом со всех сторон густым лесом, я увидел костёр. (Ю)Возле него, подперев рукой голову, лежал человек, смотрел на небо и негромко пел.

(И)Спускаясь вниз, я споткнулся и громко затрещал валежником. (12)Человек у костра замолчал, живо повернулся, вскочил и стал вглядываться в мою сторону, загораживаясь ладонью от костра.

- (14)Охотник, - ответил я, подходя к костру. - (15)Я шёл на песню...

(16)Человек, на чью песню я так спешил, оказался парнем лет шестнадцати. (17)Он был некрасив, с худой кадыкастой шеей и большими оттопыренными ушами. (18)Рядом сидел мальчик лет восьми.

- (19)Семён у нас всякую музыку сочиняет, - охотно сказал мальчик. - (20)У нас в школе даже играл и в клубе...

(21)Семён кинул на меня быстрый испытующий взгляд и нехотя признался:

Вообще-то, конечно, любитель я этого дела.

- (22)Ему батя баян купил, - опять не вытерпел мальчик. - (23)Янаете, как он на баяне играет! (24)Он что хотите вам сыграет!

- (25)Это верно! - подтвердил Семён и вздохнул. - (26)Верно, играю. (27)А только у меня мечта есть, такая мечта! (28)Я как играю? (29)Я вот беру в клубе сборники для баяна. (ЗО)Ну, сыграю и вижу: не то! (31)Возьмёшь аккорд, вроде и хорошо, но ежели прикинуть на тонкий слух, то чистоты настоящей и вкуса нету. (32)Нету истинной чистоты! (33)А песня, особо ежели долгая, должна свой запах иметь, как вот река или лес. (34)Схватит меня за сердце, не могу я, ну совсем не могу - и начинаю по- своему перекладывать...

(35)Он вдруг подозрительно вгляделся в меня, стараясь угадать, не смеюсь ли я над ним. (36)И, успокоенный, продолжал, часто моргая, шевеля пальцами тёмных рук:

У меня мечта есть... (37)Сочинить одну вещь, чтобы вот такую ночь изобразить. (38)Лежу я ночью у костра, и вот у меня в ушах так и играет, так и мерещится. (39)А сочинил бы я так: сперва чтобы скрипки вступили тонко-тонко. (40)И это была бы вроде как тишина. (41)А потом ещё и скрипки тянут, а уже заиграет английский рожок, таким звуком - хрипловатым. (42)3аиграет он такую мелодию, что вот закрой глаза и лети над землёй куда хочешь, а под тобой все озёра, реки, города, и везде тихо, темно. (43)Рожок играет, а виолончели ему другой голос подают, поют они на низких струнах, словно сосны гудят, а скрипки всё своё тянут и тянут тихонько. (44)Тут и другие инструменты вступают и все вместе играют громче и громче... (45)И заиграет весь оркестр необыкновенную музыку! (46)Главное, чтоб там инструменты были, которые звенят, как колокольцы. (47)Ну, а после надо понемногу инструменты убирать, и будет всё тише и тише, и окончат опять же одни скрипки, долго будут тянуть, пока совсем не замрут...

(48)Семён смотрел в темноту, моргал, облизывал пересохшие губы.

- (49)А ещё, - продолжал он, - надо будет колокол добавить, чтобы он звонил равномерно. (50)Только потихоньку. (51)А как луна из-за леса выходит, ведь это можно изобразить?.. (52)Я вот рассказать вам не могу про ночь и всё такое, ну звёзды там или туман над рекой. (53)А в музыке я всё могу, сердце щемит у меня, лягу спать - не сплю, а засну - часто такая музыка играет!

(54) Проснусь- всё хочу вспомнить и не могу...

(55) Учиться надо, это уж обязательно!

(56) Семён замолчал, смущённо улыбнулся и стал поправлять костёр.

(57) Мне пора было идти. (58)Я с сожалением попрощался с ребятами.

(59)Я успел уже порядочно отойти - взобрался на гриву, отыскал тропу и зашагал к озеру, когда меня опять настигла песня Семёна. (60)И снова не разобрать было слов, не уловить мелодии, но я знал теперь, что песня эта прекрасна и поэтична, потому что рождена чистым талантом, красотой мерцающих звёзд, великой тишиной и ароматом увядающего лета.

(По Ю.П. Казакову*)

*Юрий Павлович Казаков (1927-1982 гг.) - русский советский писатель, один из крупнейших представителей советской новеллистики.

Показать текст целиком

В приведенном тексте Ю.П.Казаков задумывается: где можно встретить талантливых людей?
Чтобы помочь читателю разобраться в поднятом вопросе, автор описывает встречу главного героя и простого деревенского парня, обладавшим хорошими музыкальными способностями: он и пел, и играл на баяне. Однако Семен считал, что в обычных сборниках песен “нету истинной чистоты”. Поэтому юноша мечтал сочинить свое собственное произведение с партиями для множества музыкальных инструментов, которые бы передавали всю красоту летней ночи.
Позиция писателя определенна. Казаков уверен, что положение в обществе и место жительства никак не влияют на талант. Одаренных людей можно встретить повсюду.
С мнением автора невозможно не согласиться. Я считаю, что способности зависят лишь от желания человека развивать их дальше.
В подтверждение справедливости данного высказывания приведу несколько примеров. Вспомним произведение М.А.Булгакова «Мастер и Маргарита

1. Укажите верную характеристику предложения: Мне нужно было попасть на утиное озеро к рассвету, и я вышел из дому ночью, чтобы до утра быть на месте. (Ю.Казаков)

1) Сложное предложение с союзной сочинительной и бессоюзной связью

2. Укажите верную характеристику предложения: Несколько раз он пытался подняться, но ноги его не слушались - с Бездомным приключилось что-то вроде паралича. (М.Булгаков)

1) Сложное предложение с союзной сочинительной и бессоюзной связью
2) Сложное предложение с союзной подчинительной и сочинительной связью
3) Сложное предложение с союзной подчинительной и бессоюзной связью
4) Сложноподчинённое предложение с двумя придаточными

3. Укажите верную характеристику предложения: Крик далекой иволги звучал почти рядом с Прохором; слышно было, как крадется лиса сквозь чащу. (В.Шишков)

1) Сложноподчинённое предложение с двумя придаточными.
2) Сложное предложение с союзной сочинительной и бессоюзной связью.
3) Сложное предложение с союзной подчинительной и сочинительной связью.
4) Сложное предложение с союзной подчинительной и бессоюзной связью.

4. Среди предложений 1-6 найдите сложноподчинённое предложение с последовательным подчинением придаточных. Напишите номер этого предложения.

(1)И вот появился в моей жизни Павлик. (2)У дворовых и у школьных ребят навсегда засело в памяти, что в нашей паре я был ведущим, а Павлик - ведомым. (3)Это осталось с той поры, когда я «вводил Павлика в свет» - сперва во дворе, потом в школе, где он оказался на положении чужака.

(4)На самом деле душевное превосходство было на стороне Павлика. (5)Моё долгое приятельство с Митей не могло пройти бесследно: я привык к известному моральному соглашательству, а прощение предательства немногим отличается от самого предательства. (6)Павлик не признавал сделок с совестью, тут он становился беспощаден. (Нагибин Ю.)

5. Среди предложений 1-9 найдите сложноподчинённое предложение с однородным подчинением придаточных. Напишите номер этого предложения.

(1)Когда стемнело и она подошла к морю, он уже сидел и ждал её. (2)Краб был в его шляпе. (3)3ыбин сказал:

– (4)Вот уж не думал никогда, что во мне сидит такой скот! (5)Обречь кого-то на медленное и мучительное умирание! (6)Никогда бы не поверил, что способен на такое! (7)Я думал: посидит, заснёт, как рыба. (8)А боль я должен был понимать… (9)Этим нельзя пренебрегать... (Домбровский Ю.)

6. Среди предложений 1-6 найдите сложноподчинённое предложение с параллельным подчинением придаточных. Напишите номер этого предложения.

(1)Ребята толпой гонялись за каждым голубком - кто первый схватит! (2)Чтобы не было свалки, решено было заранее говорить, какого голубка я кому посылаю.

(3)Дело в том, что каждого голубка я разрисовывал фломастерами. (4)На одном рисовал всякие узоры, на другом - кораблики среди моря, на третьем - сказочные города, на четвёртом - цветы и бабочек. (5)И всякие космические картинки. (62)И ещё много всего - получалось красиво и интересно. (Крапивин В.)

В степи

Вызрел ковыль, и степь на многие версты оделась

колышущимся серебром. Ветер упрямо приминал его,

наплывая, и гнал то к югу, то к западу бледно-сизые

волны. Там, где пробегала воздушная струя, ковыль

молитвенно клонился, и на гребне седой волны долго

лежала после этого чернеющая полоса. Отцвели раз-

ноцветные травы и полевые цветы; по ночам на обуг-

ленно-черном небе сияли звезды и, темнея срезанным

боком, скупо светил месяц. Терпкий воздух был густ,

ветер сух, пахло полынью, и земля, пропитанная все

той же горечью всесильной полыни, тосковала о про-

хладе. А днем в степи, покрытой засохшей травой,

духота, зной, серая пыль. На выцветшем голубом небе

нет ни облачка и только нещадное солнце да распро-

стертые коричнево-серые крылья коршуна. Коршун,

кренясь на бок то одним, то другим крылом, плывет в

сизо-голубом пространстве, и его огромная тень не-

слышно скользит по траве, бурой, дымящейся.

По всей необъятной степи хрипло свистят сусли-

ки, а на горках желтеющей земли около норок дрем-

лют сурки, готовые вмиг исчезнуть при первой опас-

ности. Степь, горячая, но мертвая, неподвижна, как во

сне. И только табун лошадей нарушает тишину сон-

ной степи: храпят молодые жеребцы, вдыхая горько-

солёный запах полыни, и взрослый конь нет-нет да

заржет, тряхнув блестящей головой.

Мишка уже два месяца работает табунщиком, за

это время он хорошо изучил жизнь лошадей и про-

никся глубоким уважением к их уму и благородству,

простому и естественно-целомудренному. Он полюбил

лошадей, и особенно одного стареющего жеребца, не-

укротимо-злого и грубоватого в обращении со всеми

кобылицами, кроме одной рыжей четырехлетней кра-

савицы с исчерна-карими глазами. Со всеми злой и

грубый, он любил класть свою голову на круп люби-

мой кобылицы и дремать так подолгу. Мишка любил

родную донскую степь, любил по-сыновьи: преданно

(По М. А. Шолохову.)

На охоте

Уже около месяца жили мы на кочевке, верстах

в полутораста от Оренбурга, а охота, от которой мы

ожидали столько удовольствия, почти ничего не пред-

ставляла занимательного. Лето было чрезвычайно

жаркое, все болота высохли; со дня на день ожидали

соколов, чтобы на них поохотиться, но их не привози-

ли, и нам оставалось только ходить с лягавой за те-

теревами.

Кочевка была расположена между двумя высоки-

ми холмами, составляющими начало Уральского хребта

и покрытыми дубняком и березняком. Мимоходом

можно сказать, что все холмы совершенно между со-

бою схожи и что нет ничего легче, как в них заблу-

диться. Почти все они имеют ту же оригинальную

форму, все увенчаны стенообразным гребнем сланце-

ватого камня, и в каждой долине протекает неболь-

шой ручей, с обеих сторон скрытый кустарником. До-

лины эти изобилуют разными ягодами, а более всего

особенным родом диких вишен, растущих в высоком

ковыле едва приметными кустами. Им-то, кажется,

должно приписать неимоверное множество тетеревов,

водящихся в этих местах. Каждый день мы стреляли

штук по шестидесяти и даже по сто, но уменьшения

их вовсе не было заметно. Обыкновенно мы уезжали

рано поутру и часа через три возвращались домой, об-

вешанные добычей. Каждый из нас убивал столько, что

невозможно было поместить всего в обыкновенном

ягдташе, и, чтобы избежать этого неудобства, один

опытный охотник изобрел ремни, которые, не занимая

лишнего места, могли поместить на себе много дичи.

С начала охоты эти ремни мы носили через плечо, а

под конец навьючивали ими лошадь. Случалось, что

мы принуждены были возвращаться единственно по-

тому, что у нас истощался весь запас пороха и дроби.

Чтобы дать некоторое представление о числе тамош-

них тетеревов, я приведу только один пример: в тече-

ние часа мы однажды втроем убили шестьдесят три

(По А. К, Толстому.)

Первый бал Наташи Ростовой

С утра этого дня Наташа не имела ни одной сво-

бодной минуты и ни разу не успела она подумать о

том, что ей предстоит. В сыром, холодном воздухе, в

тесноте и неполной темноте колыхающейся кареты

она в первый раз живо представила себе то, что ожи-

дает ее там, на бале, в освещенных залах: музыка,

цветы, танцы, государь, вся блестящая молодежь Пе-

тербурга.

То, что ее ожидало, было так прекрасно, что она даже

не верила тому, что это будет: трудно было предста-

вить себе великолепие бала в тесноте и холоде каре-

ты. Она понимала все то, что ее ожидает, только тогда,

когда, пройдя по красному сукну подъезда, она вошла

в сени и сняла шубу.

Сзади их, так же тихо переговариваясь, входили

гости; зеркала вдоль лестницы отражали дам в баль-

ных платьях: белых, голубых, розовых - и с бриллиан-

тами и жемчугами на открытых руках и шеях. Хозяин

и хозяйка, уже полчаса стоявшие у входа в зал, привет-

ствовали гостей, и когда перед ними остановились две

девочки в белых платьях, с одинаковыми бледно-кре-

мовыми розами в черных волосах и сделали реверанс,

хозяйка приветливо улыбнулась им.

Послышались звуки музыки - и адъютант-рас-

порядитель подошел к графине Безуховой и галант-

но пригласил ее. Она, улыбаясь, подняла руку и, не

посмотрев на адъютанта, положила ее ему на плечо.

Он, мастер своего дела, уверенно, неторопливо и мер-

но пустился по краю круга, крепко обняв свою даму,

и на каждом повороте как бы вспыхивало, развева-

ясь, бархатное платье. Князь Андрей пригласил На-

ташу на вальс, и еще прежде чем он договорил при-

глашение на танец, занес руку, чтобы обнять ее за

талию. Наташу выбирали, она много танцевала и была

этому рада, и она была так счастлива, как никогда в

(По Л. Н. Толстому.)

Портреты Шишкина

На протяжении одиннадцати лет Крамской писал

Шишкина трижды: менялось время, менялись Крам-

ской, Шишкин, менялись также и представления жи-

вописцев. Немаловажно, наверно, что Шишкин писал

природу - пейзажи, и во время работы над его порт-

ретами мысли Крамского о пейзаже и о портрете пе-

рекликались, взаимно обогащались, сливаясь воедино.

Три написанных Крамским портрета Шишкина яв-

ляют живой пример постижения человеческой при-

роды, ее души.

В первом портрете, графическом, 1869 года сразу

ощутимо сходство с оригиналом: черты личности уга-

дываются и в крупной, плотно сбитой фигуре, и в скуль-

птурной массивности головы, и в проницательности

прищуренных глаз, и в сильных руках, очевидно, не

привыкших быть без дела, они как будто на мгнове-

ние задержались в покое. Это не кто иной, как умный,

сильный, сосредоточенный, привыкший к делу мастер.

Портрет еще как бы фотографичен, но не оттого, что

внешне чересчур «графичен», а оттого, что, по сути, мало

живописен: фотографичность осталась и в позе, и в

кресле, на котором он посажен.

Четыре года спустя появился новый портрет:

Шишкин на фоне пейзажа, как говорится, «в своей

стихии»; тут он знает, что, как и почему. На поляне,

заросшей травой, Иван Иванович остановился, опира-

ясь на палку от зонта. Рабочее пальтецо, дорожные

сапоги, этюдник на плече - все свидетельствует о том,

что художник только что вышел из леса, где ему

каждая березка, каждая сосенка знакомы. Никто

другой, как Шишкин, не знал так дерева. Иван Ива-

нович спокойно и внимательно (все тот же прищур)

оглядывает окрестности: сейчас он найдет нужный

вид, раскроет зонт, сядет поудобнее и примется за

Третий портрет Шишкина (1880 год) предельно

прост: стоит человек и внимательно смотрит на зри-

теля. Но это та высокая простота, которой отмечается

зрелость таланта и полное постижение художником

своих возможностей.

(По В. Порудоминскому.)

(272 слова)

В дороге

Кроме купца Кузьмичова и отца Христофора в

бричке находился еще один пассажир - мальчик лет

девяти, в тёмном от загара и мокрым от слёз лицом.

Это был Егорушка, племянник Кузьмичова; с разре-

шения дяди и благословения отца Христофора он ехал

куда-то поступать в гимназию. Его мамаша, Ольга

Ивановна, вдова коллежского секретаря и родная се-

стра Кузьмичова, любившая образованных людей и

благородное общество, умолила своего брата, ехавшего

продавать шерсть, взять с собой Егорушку и отдать его

в гимназию; и теперь мальчик, не понимая, куда и

зачем он едет, сидел на облучке рядом с кучером

Дениской, держался за его локоть, чтобы не свалиться,

и подпрыгивал, как чайник на конфорке. От быстрой

езды его красная рубашонка пузырём вздувалась на

спине и его новая ямщицкая шляпа с павлиньим

пером то и дело сползала на затылок. Он чувствовал

себя в высшей степени несчастным человеком и хо-

тел плакать.

Мальчик всматривался в знакомые окрестные ме-

ста, а ненавистная бричка бежала мимо чересчур бы-

стро и оставляла всё позади. За острогом промельк-

нули чёрные, закопчённые кузницы, за ними уютное

зеленое кладбище, обнесённое оградой из булыжника;

из-за ограды весело выглядывали белые крашеные

кресты и памятники, которые прячутся в зелени виш-

нёвых деревьев и издали кажутся белыми пятныш-

ками. Егорушка вспомнил, что, когда цветет вишня, эти

белые пятна мешаются с белыми цветами в белое море

и что, когда она спеет, белые памятники и кресты бы-

вают усыпаны багряными, как зарево, точками. За ог-

радой, под вишнями, день и ночь спали Егорушкин отец

и бабушка Зинаида Даниловна. До своей смерти она

была живой подвижной старушонкой и носила с база-

ра разномастные яства, на редкость вкусные, мягкие

бублики, посыпанные маком.

А за кладбищем дымились кирпичные заводы, и

густой, черный дым большими клубами шёл из-под

длинных камышовых крыш, приплюснутых к земле,

и чениво поднимался вверх.

(По А. П. Чехову.)

(281 слово)

Переезд через Урал

Солнце едва начинало всходить, а тарантас наш уже

ехал по берегу Урала, окруженный конвоем башкир.

Переезд через реку был как нельзя живописен: кру-

тые берега, утесы, тарантас, до половины колес погру-

женный в воду, прыгающие лошади, башкиры, воору-

женные луками, ружья и кинжалы, сверкающие на

солнце, - все это, освещенное яркими лучами, состав-

ляло прекрасную и оригинальную картину. Урал в

этом месте не широк, но так быстр, что нас едва не

унесло течением. На другой стороне степь приняла со-

вершенно другой вид. Дорога скоро исчезла, и мы еха-

ли по крепкой глинистой почве, едва покрытой сожжен-

ною солнцем травою. Степь рисовалась перед нами

во всем своем необъятном величии, подобная слегка

взволнованному морю. Тысяча разноцветных оттенков

бороздили ее в разных направлениях; в иных местах

стлался прозрачный пар, через другие бежали тени об-

лаков, и все казалось в движении, хотя ничего не по-

ражало нашего слуха, кроме стука колес и конского

топота. Вдруг один башкир остановил коня и протя-

нул руку. Последовав глазами за направлением его

пальцев, я увидел несколько светло-желтых точек,

движущихся на горизонте: то были сайгаки. Один из

нас сел на башкирскую лошадь в надежде, что успеет

как-нибудь к ним подъехать, но едва сайгаки увиде-

ли эти приготовления, как пустились бежать, несмот-

ря на то, что нас разделяло несколько верст. Мы про-

должали путь и вскоре стали различать кибитки, рас-

положенные у подножия высокого и длинного утеса

сине-лилового цвета, который, как я узнал позже, на-

зывался Кук-Таш, то есть синий камень, и состоял из

яшмы. Несколько казаков выехали нам навстречу, и

между ними хорунжий Иван Иванович, заведовавший

на кочевке всеми охотами. Казаки говорили, что

сайгакам нет числа и что не помнят, чтобы их прихо-

дило такое множество. Они полагали, что засуха вы-

теснила их из глубины степей и заставила искать про-

хлады вблизи Урала.

(По А, К. Толстому.)

Приход весны

В середине великого поста наступила сильная от-

тепель и, так как снег начал быстро таять, везде пока-

залась бешеная вода. Приближение весны в деревне

производило на меня необыкновенное, раздражающее

впечатление, и я чувствовал непреодолимое ничем

волнение, которого я никогда прежде не испытывал.

Заключенный в доме, потому что в мокрую погоду

меня даже на крыльцо не выпускали, я тем не менее

следил за каждым шагом неуверенной весны. Шире,

длиннее становились грязные проталины, полнее на-

ливалось озеро в роще, и, проходя сквозь забор, уже

показывалась вода между грядками в нашем весьма

не маленьком огороде. Я вставал рано, недосыпал, с

утра и до вечера бегал в путаном смятении из комна-

ты в комнату, становясь на свои наблюдательные ме-

ста; чтение, письмо, игры с сестрой, даже разговоры с

маменькой, которые я так любил, - все вылетело у

меня из головы, как утренний туман. О том, что я не

мог видеть собственными глазами, я получал беспрес-

танные известия от отца, от Евсеича, из лакейской или

гостиной.

Иссиня-черные грачи давно расхаживали по дво-

ру и начали вить гнезда в грачовой роще; скворцы и

жаворонки тоже прилетели; наконец стала появлять-

ся и настоящая, по выражению охотников, птица -

дичь. То, что происходило беспрерывно в воздухе, на

земле и на воде, и представить было невозможно, не

увидевши всё это хотя бы один раз вживе, явствен-

но. Множество уток плавало по бледно-голубому озе-

ру между верхушками затопленных кустов, а меж-

ду тем беспрестанно проносились большие и малые

стаи разной прилетной птицы: одни летели высоко-

высоко, не останавливаясь, а другие - низко-низко,

часто опускаясь на землю. Все берега озера были

усыпаны дичью, стоял ужасный шум: крик, писк,

гогот - вся эта какофония наполняла прозрачно-

хрустальный воздух.

Мало-помалу привыкал я к наступившей весне,

к ее разнообразным, всегда новым, неожиданным, по-

трясающим и восхитительным явлениям и уже не

приходил от них в чересчур бессмысленное исступ-

(По С. Т. Аксакову.)

Осенью

Есть несравненная прелесть в этих монотонных

серых осенних днях, прохладных и сумрачных, наве-

вающих грустное настроение, когда, возвращаясь из

города на дачу, встречаешь только одни телеги, нагру-

женные мебелью запоздавших дачников. Уже прошли

беспрерывные сентябрьские ливни, переулки между

садами стали грязными, сады желтеют, редеют и до

весны остаются наедине с морем. Вдоль дороги, среди

садовых оград и чугунных решеток, только и видишь

теперь что закрытые деревянные лавки, где летом

продавали разномастные яства. По всему пути, от до-

рогих красивых вилл и до выбеленных известкой до-

мишек на отдаленном каменистом побережье, ви-

дишь закрытые балконы, увитые длинными сухими

ветвями дикого винограда, закрытые ставни, наглухо

забитые двери, обернутые рогожкой нежные южные

все тише, безлюднее. Тишь и благодать вокруг.

Шагаешь между садами вдоль железнодорожного

пути и слышишь: вот паровик где-то остановился и

два раза жалобно и гулко крикнул, словно раненая

птица. Свисток паровоза похож на эхо, эхо - на сви-

сток, а когда замерло и то и другое, растаял удаляю-

щийся шум умчавшегося вдаль паровоза, снова насту-

пает тишина, никем и ничем не нарушаемая. И не

что иное, как сладкая истома наполняет твою грудь.

Не спеша шагаешь по шпалам, и сердце бьется ровно,

дышать осенней прохладой легко и сладко. Остаться

бы тут до весны и слушать по ночам шум бушующе-

го в темноте моря!

Мы шли, любуясь мраморными статуями среди

заброшенных цветников и деревьев, желтыми листь-

ями различных оттенков, покрывавшими садовые до-

рожки и ступени балконов. День был бледно-серый,

прохладный, и в свежем воздухе пахло морем, напол-

нявшим ароматом всю окрестность. Летом сады были

тенисты и зелены и солнечные блики играли в вол-

нах, а теперь, осенью, все иначе: в садах свежо, тихо, а

воздушно-голубое море уже не кажется неподвижным,

живым и веселым.

Вечерело, и среди спокойных серых облаков,

длинными грядами закрывавших небо, появились

светло-оранжевые тени - признак того, что начина-

ет холодать.

(По И. А. Бунину.)

(293 слова)

Сон Маргариты

Сон, который приснился в эту ночь Маргарите, был

действительно необычен: дело в том, что во время сво-

их зимних мучений она никогда не видела во сне

Мастера, а тут вдруг приснился. Приснилась Марга-

рите неизвестная местность, безнадёжная, унылая, под

пасмурным весенним небом; приснилось клочкова-

тое серенькое небо, а над ним беззвучная стая грачей.

Приснился ей какой-то корявый мостик, а под ним

мутная весенняя речонка, и кругом полуголые безра-

достные деревья, за которым виднелся бревенчатый

домик - не то кухня, не то баня. И когда оглянулась

она кругом, то поняла: неживое все какое-то кругом

и до того унылое, что так и тянет повеситься на пер-

вой попавшейся осине. Место это адское для живого

человека: ни дуновения ветерка, ни живой души вок-

руг. И вот, вообразите, появляется он, то ли одетый во

что-то, то ли оборванный, - таким она его раньше не

видела. Был он довольно далеко, однако виден был от-

чётливо: волосы у него всклокочены, лицо небритое,

глаза больные, встревоженные. Он не то чтобы при-

зрак, но и не человек как будто, и все зовет ее, рукой

манит, стоя на одном месте, как в тумане. Захлебыва-

ясь в неживом воздухе, Маргарита побежала к нему

и, чтобы не упасть в болотную трясину, на бегу прыга-

ла по кочкам. Она бежала к нему, а он, растворяясь в

тумане, все отдалялся и отдалялся и манил ее; и в это

время она проснулась и наваждение исчезло.

Находясь все так же в возбужденном состоянии,

Маргарита оделась впотьмах и стала внушать себе, что,

в сущности, все складывается очень удачно и такие

удачные моменты нужно уметь использовать. Сейчас

она в течение трех суток предоставлена самой себе и

никто не помешает ей думать о чем угодно и мечтать

о том, что ей нравится. Все пять комнат, вся эта квар-

тира, которой позавидовали бы тысячи людей, - вся

эта квартира находилась сейчас в ее полном распоря-

(По М. А. Булгакову.)

(294 слова)

На озеро

Мне нужно было попасть на утиное озеро к рас-

свету, и я вышел из дому ночью, чтобы до утра вовре-

мя быть на месте.

Я шел, не торопясь, по мягкой пыльной дороге, спус-

кался в овраги, поднимался на вовсе не высокие при-

горки, проходил реденькие сосновые борки с застояв-

шимся запахом смолы и снова выходил в поле... Никто

меня не догонял, никто не попадался навстречу - я

был один в ночи.

Иногда вдоль дороги тянулась бесконечная, бес-

крайняя рожь. Она созрела и стояла недвижно, как

будто изваяние, нежно светлея в темноте; склонивши-

еся к дороге колосья слабо касались моих сапог и рук,

и прикосновения эти были похожи на молчаливую

робкую ласку, ниспосланную кем-то свыше. Воздух бы

тепел и чист, и пахло сеном и изредка горьковатой

свежестью ночных лугов; за полями, за рекой, за лес-

ными далями, видневшимися невдалеке, - везде по-

лыхали зарницы.

Скоро дорога, мягкая и беззвучная, ушла в сторону,

и я ступил на твердую тропку, суетливо вившуюся

вдоль берега речонки. Запахло речной сыростью, потя-

нуло влажным воздухом. Плывущие в темноте бревна

изредка сталкивались, и тогда раздавался глухой сла-

бый звук, будто кто-то тихонько стукнул обухом топо-

ра по дереву. Далеко впереди яркой точкой горел кос-

тер; иногда он исчезал за деревьями, потом снова неж-

данно-негаданно появлялся, и узкая прерывистая

полоска света тянулась от него по иссиня-черной воде.

Хорошо думается в такие минуты: вспоминается

вдруг далекое и забытое, обступают тесным кругом

когда-то знакомые и родные лица, и мечты сладко тес-

нят грудь, и мало-помалу начинает казаться, что вес

это уже было когда-то.

Я шел уже часа полтора, а до озера было еще дале-

ко. Ночью тяжело идти: надоедает спотыкаться о кор-

ни, устаешь от боязни сбиться с дороги, заблудиться в

незнакомом лесу. Я почти жалел уже, что ушел но-

чью из дома, и думал, не присесть ли под деревом, не

подождать ли рассвета, как вдруг до меня донесся

РусскиеРабочая программа

Г 4. Н. А. Ракитина «Тесты по предмету Русский язык » 3 класс, 2010 г ПОЯСНИТЕЛЬНАЯ ЗАПИСКА по учебной программе «Русский язык » 3 класс Авторы...

Июльский сумеречно-тёплый лес неторопливо готовился отойти ко сну. Смолкали непоседливые лесные птицы, замирали набухающие темнотой ёлки. Затвердевала смола, и её запах мешался с запахом сухой, ещё не опустившейся наземь росы.

Далеко внизу, сквозь сосновые лапы, сквозь кусты ивы, берёзовую и рябиновую листву, виднелась не очень широкая, светлая даже ночью река. Она набегала к угору издалека, упиралась в него своими бесшумными сильными струями и заворачивала вправо. Ничто не выдавало движение реки: ни шорох воды, омывающей камни и береговую глину, ни запах рыбной и травяной влаги.

Противоположный берег был тоже не низкий, холмистый, но угор всё равно господствовал над ним. У воды белели песчаные косы, а дальше клубилась лиственная зелень, перемежаемая более тёмными сосняками и ельниками. Левее была обширная, пересечённая извилистой старицей и окаймлённая недвижимым лесом пойма.

Пойма была покойно-светла, копила в своих низинах белый туманец, и он сперва стушевал, потом тихо гасил цветочную синь и желтизну ещё не кошенного луга.

Еле заметная тропка ответвилась от дороги и пропала в нетревожных сумерках.

ДОЖДЬ

Сумерки сгустились настолько, что кроме тёмных силуэтов домов, разглядеть что-либо на расстоянии было почти невозможно. Прошумел в листьях свежий ветерок, пронёсся и затих.

Первые капли дождя, редкие и тяжёлые, как горошины, застучали по крышам. Молния огненным зигзагом сверкнула невдалеке, и гроза началась. Раздирая тёмную громаду неба, молнии на мгновение озарили окрестность, и снова всё погружалось во мрак, и гром внушительно встряхивал землю.

Дождь полил сплошной стеной, словно на небе у какого-то колоссального сосуда отвалилось дно, и потоки воды низверглись на землю.

Молнии блистали одна за одной, и где-то совсем над головой оглушающе гремело и грохотало. Казалось, разгулу стихии не будет конца. Однако ливень затих так же внезапно, как и начался. Гроза переместилась немного южнее, впрочем, на небе не было ни единой звёздочки, и тихий обложной дождик не переставал.

Отдалённые молнии полыхали чуть реже, каждый раз выхватывая на мгновение из мрака тёмные от дождя домики и палисады.

Когда в тучах обозначился просвет, можно было разглядеть на улице людей, спешащих к своим домам. (166 слов)

НОЧЬ

Мне нужно было попасть на утиное озеро к рассвету, и я вышел из дому ночью.

Я шёл по мягкой пыльной дороге, спускался в овраги, поднимался на пригорки, проходил реденькие сосновые борки с застоявшимся запахом смолы и земляники, снова выходил в поля… Никто не догонял меня, никто не попадался мне на встречу – я был один в ночи.

Иногда вдоль дороги тянулась рожь. Она созрела уже, стояла неподвижно, нежно светлея в темноте.

Скоро дорога, мягкая и беззвучная, ушла в сторону, и я ступил на твёрдую, мозолистую тропку, суетливо вившуюся вдоль берега реки. Плывущие в темноте брёвна изредка сталкивались и тогда раздавался глухой слабый стук, будто кто-то стукнул обухом топора по дереву. Далеко впереди на другой стороне реки яркой точкой горел костёр, и узкая прерывистая полоска света тянулась от него по воде.

Я пошёл быстрее, прошёл осиновым подлеском и внизу, в небольшом распадке, окружённом со всех сторон густым лесом, увидел костёр. Возле него, подперев рукой голову, лежал человек, смотрел в огонь и негромко пел.

ОДИНОЧЕСТВО

После смерти белой волчицы Серый Лютый словно окаменел. Он подолгу сидел в лощине, и далеко была слышна его унылая песня.

Всё лето он рыскал по степи один, нагоняя на стада и аулы страх. Не утихал ночной разбой, и пастухи проклинали свою долю. Дважды пускались за ним вдогон на свежих конях со сворой резвых собак, но оба раза ему удавалось уйти.

Днём он прятался, а ночью ничто его не останавливало: ни крик человека, ни лай собак, ни ружейные выстрелы. Зря тратили чабаны патроны, целя в серую тень. Волк возвращался, едва утихало эхо в ночном мраке.

Осень промелькнула короткая, ненасытная, и вот опять завыли многоснежные бураны. Ночи выдались ясные, безветренные, голодные, и в немом горле Серого Лютого клокотала ярость.

Как-то в морозную светлую ночь Лютый неожиданно столкнулся с большой волчьей стаей. Поднимая вихрь колючей снежной пыли, стая налетела на него и окружила, но, поняв, что встретила не добычу, а хозяина здешних мест, стала обнюхивать Серого Лютого. (154 слова)

Я считаю, что человек, который способен увидеть и почувствовать красоту природы, сможет открыть в себе тягу к созиданию,

к желанию творить. Ю. П. Казаков в данном тексте поднимает проблему истоков подлинного таланта.

Красота окружающего мира может изменить нас, сделать лучше.

Вспомним рассказ Ю. Яковлева «Разбуженный соловьями». У героя рассказа было прозвище Селюженок, это трудный непослушный ребенок, непоседа. Взрослые его не любили и даже не хотели воспринимать всерьез. Но как-то раз ночью мальчик услышал, как поет соловей и ему захотелось эту птицу изобразить. Он вылепил соловья из пластилина, а после записался в художественную школу. В жизни у него появился интерес, увлечение. Взрослые изменили свое отношение к нему.

Немало писателей и поэтов считали, что природа – это источник вдохновения, муза.

Неповторимая красота родного края побуждала их на все новые и новые творческие поиски. Своими стихами и прозой они вызывают восторг у читателя, заставляют мыслить.

Сложно даже представить, если бы у таких поэтов как Александр Пушкин, Николай Некрасов, Федор Тютчев, Афанасий Фет не было бы в стихах описаний природы.

Также все знают замечательные стихи Сергея Александровича Есенина о природе. У неё в произведениях Есенина своя неповторимая поэтическая жизнь, она вся находится в непрерывном движении, меняется.

Таким образом, природа может пробудить в человеке самые лучшие его качества, раскрыть творческий потенциал.

Обновлено: 2018-05-14

Внимание!
Если Вы заметили ошибку или опечатку, выделите текст и нажмите Ctrl+Enter .
Тем самым окажете неоценимую пользу проекту и другим читателям.

Спасибо за внимание.

.