Сочинение с элементами изложения драмы Шиллера «Коварство и любовь. Мещанская трагедия Шиллера «Коварство и любовь Просветительские идеи пьесы коварство и любовь

Ужасная то была картина - Германия 18 столетия. Герцогством Вюртембургским правил Карл, напыщенный властитель, который стремился превратить свою резиденцию на второй Версаль. Он выдавал себя за просвещенного монарха. По его инициативе была создана герцогская школа, в которую “имел честь” попасть юный Фридрих. Система обучения была направлена на воспитание зависимых, лишенных собственной мысли людей. Школу прозвали “плантацией рабов”. И, чтобы не заглушить в себе прекрасные порывы души, юноша начал искать утешение в литературе. Лессинг, Клингер, Виланд, Бюргер, Гете, Шуберт - вот имена, благодаря которым родился новый гений немецкой литературы. Бесцветный мир глухой провинции, интриги и преступления, коварство и аморальность герцогского двора, ужасная бедность народа - вот обстановка, в которой разворачивается трагическая история любви двух благородных сердец - Луизы и Фердинанда. Отец Фердинанда мечтает укрепить свое положение, женив сына с фавориткой князя - леди Милорд. Вокруг чистого чувства любви сплетается грязный клубок интриги. Любовь - это сила, которая правит миром. А как вы понимаете, что такое любовь? Или что значит любить человека? (Ответы учеников). Понятие любви истинной, святой, именно о такой любви говорит Библия (зачитывается первое послание апостола Павла к римлянинам: “…Наибольшая из добродетелей - это любовь. Любовь долго терпит, милосердствует, не завидует, не надувается, не ведет себя неучтиво, не ищет своего, не рвется к гневу, не думает плохого, не радуется от неправды, все переносит, верит во все. Никогда любовь не проходит. Любовь затмевает собой величину грехов и никогда не терпит поражения…”). Любовь всегда стремится видеть счастливым того, кого любит. Тем более, когда речь идет о родительском сердце. Вспомним реплику Миллера: “женская душа весьма тонкая даже для капельмейстера”. Не звучит ли это парадоксально относительно леди Милорд? Сегодня каждый высказывает свою точку зрения, делит героев на положительных и отрицательных. Среди отрицательных - леди Милорд. И поскольку Бона вызывает осуждение - я хочу встать на ее защиту. У Луизы есть родители, она всегда имела семью, а леди стала сиротой, когда ей было тринадцать. Отца казнили, и маленькая княжна должна была убежать из Англии. Бона осталась ни с чем. Шесть лет скитаний по Германии… От отчаяния хотела броситься в волны Эльбы - ее остановил князь. Виновата ли она, что привыкшая к богатой жизни, которая как ценный камень стремится к достойной оправе? В ней боролись достоинство и судьба. Гордая британка покорилась судьбе. В минуты страсти князь, чтобы угодить ей, подписывал амнистийные указы, останавливал жертвоприношение, отменял смертные приговоры. Судьба вдруг подарила ей шанс - иметь того, кого желало ее сердце. И хотя ум твердил: “остановись!”, сердце не слушалось. Разговор с Луизой был для нее мучением, но решение было однозначное: стать выше над грязью существующего мира. Жизнь леди Милорд не является примером благородства, но в последний момент она заслуживает уважения. Герои драмы являются моделями для восприятия мира и, собственно, для построения поведения. Автор называет свою драму “смелой сатирой и насмешкой над породой шутов и негодников из знати”. В произведении представлены две общественные группы - два мира, которые разделяет пропасть. Одни живут в роскоши, угнетают других, они жестокие и бездушные. Другие бедные, но честные и благородные. Именно к таким бедным людям пришел Фердинанд, сын президента, дворянин. И пришел не потому, что влюбился в Луизу. Он понял низость моральных устоев своего класса, - в семье Миллера он нашел моральное удовлетворение, духовность, которых не было в его среде. Вурм, президент фон Вальтер, князь, его фаворитка - это та аристократическая паутина, в сети которого попадаются влюбленные. Сын бросает вызов отцу и всему бездушному миру - “вексель, сыновья обязанность, разорвана”. В результате интриги гибнут Луиза и Фердинанд, порывает со своим классом леди Милорд. И величие пьесы - в реалистическом изображении жизненных конфликтов. Мы видим перед собой несправедливость, которая творилась на глазах у всех, о которой боялись говорить и которая явилась перед читателем в живых и убедительных образах. Проблемы, которые поднимает в произведении драматург - вечные проблемы, которые остаются актуальными на все времена. “Я нашел мир, где чувствую себя счастливым - это мир красоты”, - так сказал в свое время Шиллер. Любовь, красота и гармония будут вечно властвовать во Вселенной.

июля 09 2010

Действие разворачивается в Германии XVIII в., при дворе одного из немецких герцогов. Сын президента фон Вальтера влюблен в дочь простого музыканта Луизу Миллер. Ее отец относится к этому с недоверием, так как брак аристократа с мешанкой невозможен. На руку Луизы претендует и секретарь президента - Вурм, он уже давно посещает дом Миллеров, но девушка не испытывает к нему никаких чувств. Сам музыкант понимает, что Вурм более подходящая партия для Луизы, хотя он Миллеру и не по сердцу, но последнее слово здесь за самой дочерью, отец не собирается принуждать ее ни за кого выходить замуж, Вурм сообщает президенту об увлечении его сына дочерью мещанина Миллера. Фон Вальтер не воспринимает это всерьез. Мимолетное чувство, возможно, даже появление на свет здорового побочного внука - все это не новость в дворянском мире. Для своего сына г-н президент уготовил другую судьбу. Он хочет женить его на леди Мильфорд, фаворитке герцога, чтобы иметь возможность через нее овладеть доверием герцога. Известие секретаря заставляет фон Вальтера ускорить ход событий: о своей предстоящей женитьбе сын должен узнать немедленно.

Возвращается домой Фердинанд. Отец пытается поговорить с ним о его будущем. Сейчас ему двадцать лет, а он уже в чине майора. Если и дальше он будет слушаться отца, то ему уготовано место в соседстве с троном. Сейчас сын должен жениться на леди Мильфорд, что окончательно упрочит его положение при дворе. Майор фон Вальтер отказывается от предложения отца взять в жены «привилегированную прелестницу», ему противны делишки президента и то, как он их «обделывает* при дворе герцога. Место возле трона его не прельщает. Тогда президент предлагает Фердинанду жениться на графине Остгейм, которая из их круга, но в то же время не опорочила себя дурной репутацией. Молодой опять не согласен, оказывается, он не любит графиню. Пытаясь сломить упрямство сына, фон Вальтер приказывает ему посетить леди Мильфорд, известие о его предстоящем браке с которой уже разнесено по всему городу.

Фердинанд врывается в дом леди Мильфорд. Он обвиняет ее, что она хочет своим замужеством с ним обесчестить его. Тогда Эмилия, которая тайно влюблена в майора, рассказывает ему историю своей жизни. Потомственная герцогиня Норфольк, она вынуждена была бежать из Англии, оставив там все свое состояние. Родных у нее не осталось. Герцог воспользовался ее молодостью и неопытностью и превратил в свою дорогую игрушку. Фердинанд раскаивается в своей грубости, но сообщает ей, что не в силах жениться на ней, так как любит дочь музыканта Луизу Миллер. Рушатся все планы Эмилии на личное . «Вы губите себя, меня и еще третье лицо», - говорит она майору. Леди Мильфорд не может отказаться от брака с Фердинандом, так как ей «не смыть позора», если подданный герцога отвергнет ее, поэтому вся тяжесть борьбы ложится на плечи майора.

Президент фон Вальтер является в дом музыканта. Он пытается унизить Луизу, называя ее продажной девкой, которая ловко завлекла в свои сети сына дворянина. Однако, справившись с первым волнением, музыкант и его дочь держатся с достоинством, они не стыдятся своего происхождения. Миллер в ответ на запугивания фон Вальтера даже указывает ему на дверь. Тогда президент хочет арестовать Луизу и ее мать и приковать их к позорному столбу, а самого музыканта бросить в острог. Подоспевший вовремя Фердинанд шпагой защищает свою возлюбленную, он ранит полицейских, но это не помогает. Ему ничего не остается, как прибегнуть к «дьявольскому средству», он шепчет на ухо отцу, что расскажет всей столице, как он убрал своего предшественника. Президент в ужасе покидает дом Миллера.

Выход из сложившейся ситуации ему подсказывает коварный секретарь Вурм. Он предлагает сыграть на чувстве ревности Фердинанда, подбросив ему записку, написанную Луизой к вымышленному возлюбленному. Это должно склонить сына к женитьбе на леди Мильфорд. Подставным возлюбленным Луизы президент уговорил стать гофмаршала фон Кальба, который вместе с ним составлял фальшивые письма и отчеты, чтобы убрать с поста его предшественника.

Вурм отправляется к Луизе. Он сообщает ей, что ее отец в остроге и ему грозит криминальный процесс, а мать в работном доме. Послушная дочь может освободить их, если напишет под диктовку Вурма письмо, а также примет присягу признавать это письмо добровольным. Луиза соглашается. Письмо, «потерянное» фон Кальбом, попадает в руки к Фердинанду, тот вызывает гофмаршала на дуэль. Трусливый фон Кальб пытается все объяснить майору, но страсть мешает тому услышать откровенное признание.

Тем временем леди Мильфорд устраивает в своем доме встречу с Луизой. Она хотела унизить девушку, предложив ей у себя место камеристки. Но дочь музыканта проявляет такое благородство по отношению к сопернице, что униженная Эмилия покидает город. Она бежит в Англию, раздав все свое имущество слугам.

Пережившая так много за последние дни Луиза хочет покончить с жизнью, но домой возвращается ее старик отец. Слезами ему удается отговорить дочь от страшного поступка, появляется Фердинанд. Он показывает Луизе письмо. Дочь Миллера не отрицает, что оно написано ее рукой. Майор вне себя, он просит Луизу принести ему лимонаду, музыканта же посылает к президенту фон Вальтеру с просьбой передать от него письмо и сказать, что он не придет к ужину. Оставшись наедине со своей возлюбленной, Фердинанд незаметно добавляет в лимонад яд, пьет сам и дает страшное зелье Луизе. Предстоящая смерть снимает печать клятвы с уст Луизы, и она сознается, что написала записку по приказу президента, чтобы спасти своего отца от тюрьмы. Фердинанд в ужасе, Луиза умирает. В комнату вбегают фон Вальтер и старик Миллер. Фердинанд обвиняет своего отца в смерти невинной девушки, тот указывает на Вурма. Появляется полиция, Вурма арестовывают, но он не намерен всю вину брать на себя. Фердинанд умирает, перед смертью он прощает отца.

После пяти лет скитаний и постоянной нужды обосновался в Веймаре, где жил Гёте. Дружба, вскоре возникшая между ними, обогатила обоих и человечески, и творчески.

Вершиной раннего творчества Шиллера явилась драма «Коварство и любовь» (1783), которую автор отнес к жанру «мещанской трагедии». Термин мещанская трагедия, как и мещанская драма, появился в XVIII в., для обозначения пьес серьезного, конфликтного содержания из жизни людей так называемого третьего сословия. Прежде персонажей такого рода можно было выводить только в комедиях. Появление их в пьесах серьезного, не комического, а иной раз и трагического характера свидетельствовало о демократизации искусства. Шиллер обогатил этот тип драмы, придав своему произведению высокий свободолюбивый смысл и новую масштабность: судьба его героев, подданных одного из карликовых германских княжеств, поставлена в связь с предреволюционной атмосферой времени. Ф. Энгельс назвал эту пьесу «первой немецкой политически тенденциозной драмой», включив Шиллера как идеологически активного художника в один ряд с Аристофаном, Данте, Сервантесом.

На первый взгляд драма «Коварство и любовь» может показаться менее масштабной, чем «Разбойники» или «Заговор Фиеско» (вторая драма Шиллера, посвященная восстанию республиканцев против власти генуэзского дожа в XVI в.). Действие здесь происходит в границах одного немецкого княжества, в сфере личной жизни: речь идет о трагической судьбе двух молодых людей, полюбивших друг друга, - Луизы Миллер, дочери простого учителя музыки, и Фердинанда фон Вальтера, сына президента (первого министра). Но за этим стоят противоречия социального строя тогдашней Германии. В основе драмы- столкновение между антагонистическими сословиями: феодальной аристократией, тогда еще всесильной, и мелким бесправным бюргерством (третьим сословием). Пьеса глубоко реалистична. Она воссоздает картины немецкой жизни конца XVIII в. Семья музыканта Миллера подобна той, в которой вырос Шиллер. Он хорошо знал и нравы придворной аристократии, испытал на себе гнет тирании. Персонажи имеют реальных прототипов из окружения Карла Евгения.

В этой драме Шиллер почти отказался от риторической патетики, столь характерной для его первых драматургических произведений. Риторика, звучащая в речах Фердинанда, а порой и Луизы, здесь не определяет общего тона - она становится естественной приметой языка молодых людей, воодушевленных прогрессивными идеями. Язык же других персонажей имеет иной характер. Очень выразительна речь музыканта Миллера и его жены: непосредственная, живая, иногда грубоватая.

Фердинанд и Луиза мечтают соединить свои судьбы вопреки сословным преградам. Эти преграды, однако, сильны. В княжестве властвует аристократия, царят грабежи и разбой, права простых людей попираются нагло и цинично. Молодых мужчин продают в солдаты, предназначая их для расправы с американским народом (Северо-Американские штаты в то время боролись за свою независимость от Англии). Пышность княжеского двора оплачивается слезами и кровью подданных.

Коллизии, развиваемые Шиллером, выходят за пределы типичных для «мещанской драмы». «Коварству и любви» присущ революционный пафос, не свойственный в такой мере этому жанру. Здесь, как и в «Разбойниках», явственно ощущается влияние предгрозовой атмосферы кануна Французской революции, но при этом во всей неприглядности продемонстрирована отсталость Германии. Любовь Фердинанда и Луизы противостоит бесчеловечным порядкам, однако не может их одолеть. В расчеты президента Вальтера не входит счастье сына: он прочит его в мужья леди Мильфорд, бывшей любовнице герцога. На Луизе же не прочь жениться секретарь президента Вурм, оценивший ее красоту (Вурм - «говорящее» имя, это слово означает: червь). Хитрый, расчетливый Вурм, подобный в своем холодном эгоизме Францу Моору, охотно берет на себя инициативу в затеваемой против Луизы коварной интриге. Чтобы заставить девушку отказаться от возлюбленного, ее родителей арестовывают и грозят им смертью; мать Луизы умирает, не вынеся пережитого, отец в тюрьме.

Фердинанд, юношески нетерпеливый, вдохновленный любовью и мечтой о социальном равенстве (Шиллер наделяет его чертами «бурного гения»), зовет Луизу уехать с ним и обещает ей счастье. Но Луиза, верная Фердинанду, не может оставить отца. Дочь бедных родителей, она больше связана и обстоятельствами, и своей привязанностью к близким, и чувством долга по отношению к ним. Фердинанд, воспитанный в другой среде, всего этого просто не понимает. Отказ Луизы уехать с ним означает, как ему кажется, что она его не любит. О других мотивах он и не догадывается. В отзывах о драме писали о робости Луизы. Но разве не нужно духовное мужество, чтоб пожертвовать любовью ради близких и внутренне не покориться чужой воле?

Спасая отца, Луиза пишет под диктовку «любовное послание» одному из придворных. Вурм уверен, что Фердинанд, найдя письмо, сам откажется от Луизы. Расчет его отчасти оправдывается: у Фердинанда недостает веры в Луизу, чтобы догадаться о подложности письма. Но у него хватает сил не изменить любви, не отдать ее на поругание. Он казнит и себя и Луизу.

«Коварство и любовь» - драма высокого трагического звучания. Любовь и смерть Фердинанда и Луизы заставляют вспомнить о судьбе шекспировских героев Ромео и Джульетты. Трудно представить, однако, чтобы кто бы то ни было, хотя бы и сама Джульетта, мог разуверить Ромео в ее любви к нему. Герои Шекспира - люди духовно цельные. У Шиллера же даже идеальные герои не обладают такой цельностью.

В финале трагедии Шекспира любовь Ромео и Джульетты побеждает родовую распрю, стоившую им жизни. В финале драмы Шиллера умирающий Фердинанд протягивает руку раскаявшемуся президенту. Но этот мотив не органичен для драмы, он только свидетельствует о просветительских иллюзиях Шиллера. Силой любви двоих, как показано всем ходом действия, нельзя изменить состояние общества. Впечатляет другое: любовь берет верх над коварством. Образы Фердинанда и Луизы воспринимаются в итоге как символическое воплощение морального торжества высокой любви над низменными силами зла.

Самые популярные статьи :

Домашнее задание на тему: Сочинение с элементами изложения драмы Шиллера «Коварство и любовь» .

Министерство науки и образования Украины

Днепропетровский Национальный Университет

Реферат

по дисциплине: «Зарубежная литература»

на тему: «Штюрмерский период творчества Ф. Шиллера. Драма «Коварство и любовь»

Выполнил: студент

заочного отделения

английский язык и

литература

Мельник Р.П.

Проверил: Максютенко

г. Днепропетровск

План

Введение

I. Фридрих Шиллер периода «Бури и натиска».

II. Бунтарский характер и жанровое новаторство в ранней драматургии Ф. Шиллера «Коварство и любовь».

Заключение.

Список использованной литературы.

Введение

Немецкая литература эпохи Просвещения развивалась в исклю­чительно сложных и трудных условиях. Германия и в XVIII столетии продолжала оставаться страной феодальной, экономически и полити­чески отсталой, раздробленной. Лишь с середины столетия, а более интенсивно с 1770-х годов, в связи с экономическим и общественным подъемом и активным политическим и культурным воздействием извне, шедшим, в частности, из Франции и Англии, возникают условия для «ускоренного» развития литературы. В творчестве выдающихся писателей и мыслителей – Винкельмана и Лессинга, Гердера, Гёте и Шиллера, а также их соратников – искус­ство и эстетическая теория Просвещения достигают расцвета.

Великие деятели немецкого Просвещения были глашатаями прогрессивных идей, ставившими в своих произведениях насущные во­просы своего времени, ратовавшими за национальное объединение страны и социальное обновление.

Усиление буржуазных отношений вызывает кризис просветитель­ской идеологии, ощутимые признаки которого обозначаются уже с начала 1770-х годов. На литературной арене утверждается сентимен­тализм как реакция на абстрактность и рассудочность классицизма и как выражение живого интереса к нуждам и чаяниям «третьего сословия», сочувствия к простым людям – не только к «слугам», но и к угнетенным вообще.

Тенденциями сентиментализма была пронизана литература дви­жения «Бури и натиска», расцвет которой падает на 1770-е – начало 1780-х годов. Под воздействием европейского сентиментализма. Наследуя лучшие традиции Лессинга и сентименталь­ной поэзии Клопштока писатели движения «Бури и натиска» явились наиболее характерными выразителями той оппозиционности, которая соответствовала как состоянию, так и определенным формам развития немецкой идеологии своей эпохи.

Немецкая классическая философия этих лет оказала огромное воз­действие на развитие литературы. Идеалистическая в своей основе, фи­лософия развивалась исключительно сложными путями.

И все же штюрмерство, подобно европейскому сентиментализму, не было течением единым как по социально-политическим и теорети­ческим принципам, так и по творческим установкам. Гердер, Гёте, Шиллер и их соратники поистине выражали «дух протеста». Их критицизм связан с дальнейшим развитием реализ­ма в немецкой литературе, а идеал сильного человека, цельной лич­ности, богатство ее духовного мира определены стремлением выра­зить принципы свободы.

Процесс развития идеологии и искусства «Бури и натиска» был интенсивным и сложным. В штюрмерском движении явно обозначаются два этапа, связанные с началом общественно-литературной деятельно­сти более старшего поколения поэтов во главе с Гердером и Гёте (пер­вая половина 1770-х годов) и младшего поколения, в среде которого ведущая роль принадлежала Шиллеру (конец 70-х – начало 80-х годов).

I . Фридрих Шиллер периода «Бури и натиска»

Иоганн Кристоф Фридрих Шиллер родился в семье бедного воен­ного фельдшера в Марбахе-на-Неккаре, в Швабии.

Детство и ранние юношеские годы будущего писателя прошли в мещанской обстановке. Удовлетворение давали лишь занятия в латинской школе. Влияние матери и первого учителя пастора Мозера шло в двух направлениях: они научили мальчика любить поэзию, но и пытались привить ему религиозные взгляды. В 1773 г. по гер­цогскому приказу Шиллер был определен в военную так называемую «Карлову школу». В школе господствовали деспотизм и во­енная муштра, поддерживались сословные различия, процветали шпио­наж, низкопоклонство. Естественно, что молодому поэту, еще в школь­ные годы задумавшему тираноборческую драму «Разбойники», прихо­дилось скрывать свои «опасные» мысли.

Общественно-эстетические принципы в духе идей штюрмерства на­чали складываться у Шиллера еще в годы пребывания в Карловой шко­ле. Социальной основой их было несогласие с крепостническим режи­мом, искренняя вера в возможности республиканского образа правле­ния. Как и в «Разбойниках», эти тенденции проявились в юношеской сентиментальной поэзии Шиллера, собранной в «Антологии на 1782 год», где кроме Шиллера были представлены некоторые поэты «швабской группы». В «Антологию» были включены стихи любовные, меланхолические и стихи, исполненные гражданского пафоса, выражавшие солидарность с деятелями общественного прогресса или изобличавшие пороки сановных особ, тиранию.

Интенсивная работа Шиллера над трагедией «Разбойники» нача­лась после того, как он прочел в 1777 г. рассказ Д. Шубарта «К исто­рии человеческого сердца», где был описан эпизод, типичный в условиях феодальной системы. История двух братьев, сыновей одного дворянина, отражала определенный социальный конфликт.

Шиллер совершенно оригинально разработал тему разбойников, по­казал их объективно поставленными вне закона. Глубже разрешены психологические проблемы. Более сложны у Шиллера и социальные характеристики и обобщения.

Как типичный штюрмер, Шиллер отказался от стихотворной формы драмы (обязательной у классицистов), герои его говорят простым раз­говорным языком, с богатыми образными оттенками диалектной речи. Нередко в их речи встречаются грубые обороты. Место действия «Разбойников» меняется почти в каждой из пятнадцати сцен. Достаточно велик и временной охват дей­ствия – около двух лет бурной эпохи Семилетней войны. Основные ге­рои драмы – представители деклассированных элементов – разбой­ники, массы плебейства и бюргерства. В духе эстетики «Бури и натис­ка» автор выделяет образ выдающегося героя-одиночки. Таким «бурным гением» в драме и выступает Карл Моор. Сила «Разбойников» состояла в ярком изобличении пороков фео­дального строя – разврата, подлости, продажности. Наиболее ценно в трагедии «живописание человеческих характеров» из мира жес­токости и лицемерия.

Тема духовной несостоятельности бунтаря-одиночки, гибели его де­ла в результате торжества в человеке эгоистического начала разрабо­тана Шиллером в его следующей «республиканской трагедии». Истори­ческая концепция «Заговора Фиеско» выдержана в духе просветитель­ских учений о том, что факты реальной действительности являются ил­люстрацией неразумности феодальных отношений, что эти факты дока­зывают необходимость их разрушения и построения нового «царства разума».

Сюжетом для драмы послужили события политического заговора графа Фиеско в Генуе в 1547 г. Свергнув власть иноземцев (французов), генуэзцы восстановили республиканский строй, но не обрели свободы, так как власть в стране фактически захватил племянник дожа – наг­лый, высокомерный и деспотичный Джанеттино. Общее недовольство и заговор против него возглавил юный честолюбивый вельможа Джованни Луиджи Фиеско. В авторском предисловии к драме Шиллер говорит о своих попыт­ках действия героев «согласовать с природой», подчинить законам не­обходимости. Главное в этом процессе драматург связывал в харак­тере персонажей не с политикой, а с чувством, поскольку «политический герой» может, как казалось Шиллеру, всецело отрешиться от своих «че­ловеческих черт», себя же драматург считал «знатоком сердца».

Трагедия «Коварство и любовь» явилась вершиной раз­вития штюрмерской драматургии Шиллера. «Бюргерская трагедия» пер­воначально была задумана как бытовая пьеса, в которой должны найти разрешение проблемы семьи. Однако в процессе работы драматург об­наружил, что вопрос о положении бюргерства и сословные отношения, рассматривавшиеся им в плане семейно-бытовом, на деле представ­ляли острый общественно-политический интерес.

Быт и нравы современной Германии в трагедии Шиллера нарисо­ваны очень точно и ярко, их драматург изучал непосредственно, об­щаясь с людьми из разных сословий. С драматургией Лессинга автора «Коварства и любви» связывало резкое противопоставление бюргерско­го сословия аристократии, критика феодально-абсолютистского обще­ства. Но в трагедии Шиллера в большей степени подчеркнут момент политический. Определяя место этой трагедии Шиллера в истории не­мецкой литературы, Энгельс подчеркивал, что это «первая немецкая по­литически-тенденциозная драма».

Изменяется теперь и сам принцип «рупора идей». По сравнению с «Разбойниками» система мотивировок здесь гораздо сложнее. При ис­ключительной остроте и подчеркнутой тенденциозности политических противоречий, отраженных в трагедии, «Коварство и любовь» отличает­ся глубиной раскрытия психологии героев, усложненной детализацией, диалектикой отношений личного и общественного.

И все же сила трагедии заключалась не столько в показе мелочей реального быта, сколько в реалистическом подчеркивании «типичных об­стоятельств» – преступлений одних и трагической гибели других. Весь этот сложный конфликт, который Шиллер разрешает в своей трагедии, по существу подчинен выяснению важнейшего вопроса о праве народа, о судьбах простых людей, пока ещё забитых и бесправных. Это и при­давало пьесе особое значение в тогдашних условиях, ибо в ней вос­созданы яркие и подлинные картины действительности, сделаны важные обобщения социально-политического характера.

Аристократы (президент Вальтер, гофмаршал фон Кальб) пока­заны в состоянии острых противоречий с бюргерским сословием (семей­ством бедного музыканта Миллера). Трагедия возникает от того, что дочь Миллера Луиза любит сына президента – Фердинанда и любима им. Молодые люди переступают сословные границы, отдаваясь только своему естественному чувству. Шиллер указывает на трагическое не­соответствие нравственной нормы, желаемого с существующими в реаль­ных условиях, с установившимися предрассудками.

Штюрмерский элемент сказался здесь в подчеркивании несоответ­ствия положения героя и его желаний, в выяснении препятствий, меша­ющих достижению цели. На пути Фердинанда появляются носители со­циального зла – президент Вальтер, чиновник Вурм, «демоническая женщина» – леди Мильфорд. Сын президента резко противостоит отцу, которого называет злодеем. Романтический идеал Фердинанда сосредо­точен в его собственном сердце и любимой им девушке.

Луиза – самая трогательная героиня Шиллера. Девушка из наро­да, она любит Фердинанда, искренно и непосредственно отдается своему чувству. На предложение Фердинанда о бегстве Луиза отвечает отка­зом, ибо видит в этом нарушение моральных норм; она решает лучше пожертвовать своим счастьем ради покоя родителей. Угнетенное состоя­ние приводит ее к согласию написать письмо под диктовку Вурма (от­каз от Фердинанда, ложное «признание» в неверности ему). Но, подчи­няясь непреоборимому, по ее мнению, коварному злодейству, Луиза продолжает любить Фердинанда. Она решительно- противится притязаниям Вурма. Теперь мысль о самоубийстве, как выход из создавшегося положения, не покидает ее. В адресованном Фердинанду письме, которое Луиза передает отцу, она объясняет, как их обманули и разлучили. Но тайна злодеев обнаруживается слишком поздно: в состоянии ревности Фердинанд отравляет Луизу и себя. Казалось, что коварство востор­жествовало. В действительности же победу одерживает вера в нравст­венные принципы, истину и справедливость.

Положительные персонажи трагедии – представители молодого поколения, романтически приподнятые, прямые продолжатели традиций Вертера и Лотты, Юлии и Сен-Пре. Чувствительные и возвышенные, они мечтали о равенстве людей, о свободе личности, сочувствовали угне­тенным, нередко гневно протестовали против несправедливостей, жесто­кости и тирании, но, будучи героями сентиментальными, Луиза и Фердинанд прежде всего верили в силу своего чувства.

Семья музыканта Миллера олицетворяет мир простых и честных людей. Она нарисована контрастно по отношению к миру коварства, лжи и лицемерия. В среде простых людей отношения основаны не на интригах, насилии и коварстве, а на взаимном доверии, чистоте нравов, любви и искренности.

Иными «принципами» руководствуется президент. Свойственный ему аморализм проникает и в область семейных отношений. Президент Вальтер хочет использовать сына в качестве послушного орудия своей воли, для усиления своей власти и влияния при дворе. С этой целью он решает женить Фердинанда на леди Мильфорд, любовнице герцога, получившей отставку. Отвечая на упорство сына и желая убрать Мил­леров с дороги, президент прибегает к излюбленному средству – наси­лию, но вынужден отступить перед угрозой Фердинанда рассказать всем о том, «как становятся президентом», т. е. разоблачить его преступления.

Моральную победу в трагедии Шиллера одерживает мир любви. Вот почему драматург заставляет президента устрашиться последствий своих деяний и отдать себя в руки правосудия. Еще более противоречи­вым предстает характер леди Мильфорд. Она не любит герцога, в Фер­динанде же находит положительные качества, готова с ним бежать за пределы герцогства. Она видит, наконец, чего стоят герцогские подар­ки. В уста камер-лакея драматург вкладывает рассказ о том, что пода­рок герцога – шкатулка с брильянтами – стоит жизни семи тысяч солдат, проданных герцогом для ведения войны в Америке. Да и сама леди Мильфорд в конце концов становится жертвой деспотизма герцога.

Разработка темы, связанной с родной стихией Шиллера, оказала воздействие и на его художественный метод, позволила ему глубоко реалистически обрисовать характеры и среду, способствовала устране­нию той некоторой книжности стиля, которая проявилась в «Заговоре Фиеско». В противовес собственно мещанской драме, тяготевшей, по его мнению, к «натурализму», Шиллер выдвинет позднее «закон идеализации», обра­щенный не в прошлое, а в современность. Простые люди, по его мысли, достойны изображения в высокой лирической трагедии.

II . Бунтарский характер и жанровое новаторство в ранней драматургии Ф. Шиллера «Коварство и любовь».

Пожалуй, ни одна из пьес Шиллера не обладает столь индивидуализированным языком действующих лиц: каждого персонажа, каждой социальной группы, представленных в этой драме. Даже близкие к высокой патетике первых драм Шиллера речи двух любящих, Луизы и Фердинанда, речи, которые в значительной степени выполняют функцию “рупора времени”, чаще звучат вполне естественно: так произносятся “благородные великие мысли” простодушными молодыми людьми, только что усвоившими новые взгляды на окружающую действительность. Фердинанд познакомился с ними в университете, Луиза переняла их у Фердинанда. Примечательно, что последнее прямо подчеркнуто в сцене двух соперниц, Луизы и леди Мильфорд, где, в ответ на возвышенную тираду девушки из народа, видавшая виды фаворитка запальчиво, но с несомненной прозорливостью восклицает: “Нет, моя милая, тебе меня не провести!.. Это у тебя не прирожденное величие! И его не мог внушить тебе отец – в нем слишком много молодого задора. Не отпирайся! Я слышу голос другого учителя”.

Мысли, системы воззрений в “Коварстве и любви”– в отличие от “Фиеско” и тем более “Разбойников” – не играют столь решающей роли. В драме нет тех самодовлеющих философских глубин, и тех “бумажных (умственных) страстей”, которые движут поступками героев и доводят их до роковой черты. Не стремится Шиллер в этой драме и к установлению идеального типа революционера или желательного характера революционных действий, равно как и к разрешению или постановке общих, абстрактных проблем грядущего преображения человечества. Всю свою творческую энергию поэт направляет на другую задачу: на изображение “несовместимых с моралью” противоречий между жизнью угнетателей и угнетенных, на показ конкретно-исторической, социальной почвы, на которой с неотвратимостью рока должно взойти семя революции, – если не теперь, то не в далеком будущем, если не в Германии, так в какой-либо другой европейской дворянской монархии.

В “Коварстве и любви” сталкиваются в непримиримой вражде два социальных мира: феодальный, придворно-дворянский – и мещанство, крепко спаянное судьбою и традицией с широкими народными массами. К первому принадлежит по рождению Фердинанд, сын президента фон Вальтера (обязанный этой среде своим относительно высоким военным чином и университетским образованием): ко второму, к миру униженных и оскорбленных, – возлюбленная Фердинанда, Луиза.

Сложность характера – отличительная черта почти всех действующих лиц этой драмы: и в этом, конечно, сказывается возросшая реалистическая зоркость Шиллера, понявшего сердцем художника и, отчасти, умом мыслителя, что поступки и сознание людей определяются не только “прирожденными свойствами”, но и их положением в обществе.

Отсюда – глубокая испорченность и вместе с тем великодушие леди Мильфорд (ее разрыв с герцогом и отъезд из его владений). Отсюда – властолюбие и тщеславие президента фон Вальтера, способного поступиться счастьем единственного сына (женить его на всесильной герцогской фаворитке), лишь бы удержать за собой первенствующее положение в стране; но вот – перед лицом самоубийства Фердинанда – обнажается его истинно отцовское чувство и заставляет его, честолюбца и карьериста, предать себя в руки правосудия: прощение, вымоленное у умирающего сына, для него теперь важнее всего...

Отсюда же – строптивость, артистическая гордость, но также и трусливое пресмыкательство, приниженность старого Миллера. В одной из сцен, где старый музыкант, “то скрипя зубами от бешенства, то стуча ими от страха”, выставляет за дверь оскорбителя его дочери – президента, – эти противоречивые свойства проступают даже одновременно.

Вурм. Какая сложная, “подпольная” натура! Лояльный бюрократ, он пресмыкается перед высшими и презирает простой народ, из которого он вышел; но вместе с тем он отнюдь не “верный раб” власть имущих: пустого гофмаршала фон Кальба он осмеивает открыто, президента ненавидит тайно. В последней сцене Вурм испытывает своего рода удовлетворение, ввергая президента (отнявшего у него сперва честь и совесть, а затем и Луизу) в ту бездну позора, которого не избежать и ему, но которая теперь, когда он все потерял, его уже не устрашает. “Я всему виною? – кричит он в исступлении фон Вальтеру. – И ты мне это говоришь, когда от одного вида этой девушки холод пробирает меня до костей... Я обезумел, то правда. Это ты свел меня с ума, вот я и буду вести себя, как сумасшедший! Об руку с тобою на эшафот! Об руку с тобою в ад! Мне льстит, что я буду осужден вместе с таким негодяем, как ты!” В этом взрыве отчаяния и жгучей ненависти – своего рода проблеск человечности, извращенной всем рабским, низким его существованием.

Такая сложность душевной жизни – прорывающаяся сквозь наносные дурные чувства и помыслы человека лучшая, исконная его природа – глубоко связана с руссоистской верой Шиллера в благую основу человека, искалеченную, но не умерщвленную существующим общественным порядком.

И еще об одной черте этой драмы. Никто до Шиллера не показывал с такой пронзительной силой испытания, через которые проходит человеческое сердце, в частности – сердце простого человека.

В прямой связи со сказанным всего естественнее вспомнить сцену, где секретарь Вурм вымогает у Луизы им же сочиненную “любовную записку” гофмаршалу фон Кальбу – улику, которая, как полагает Вурм, должна побудить Фердинанда фон Вальтера добровольно отказаться от девушки, столь очевидно “недостойной” его высокого чувства. Но сцена эта, при всем ее ключевом значении для хода действия и ее неоспоримых драматических достоинствах, все же носит на себе печать мещанской мелодрамы; тирады Луизы здесь не свободны от условной риторики, в которой слышится не столько крик раненого сердца героини, сколько политическая страсть стоящего за нею автора.

Новой страницей в истории немецкого реализма, гениально глубоким воссозданием душевного надрыва униженного, исстрадавшегося человека, нам представляется сцена объяснения старика Миллера с Фердинандом. Миллер возвратился из арестного дома благодаря “любовной записке” Луизы, тюрьма и жестокая расправа ему уже не грозят; более того, ему удалось отвратить свою дочь от ужасной мысли о самоубийстве. Он хочет бежать из этого города “дальше, дальше, как можно дальше!” “Луиза, утешение мое! Я в сердечных делах не знаток, но как больно вырывать из сердца любовь – это-то уж я понимаю!.. Я переложу на музыку сказание о твоем злосчастии, сочиню песню о дочери, из любви к отцу разбившей свое сердце. С этой балладой мы будем ходить от двери к двери, и нам не горько будет принимать подаяние от тех, у кого она вызовет слезы”. В таком состоянии умиленного восторга он встречается с молодым фон Вальтером. Фердинанд дает ему большую сумму денег за уроки музыки, которые он у него брал, столь большую, что Миллер сначала не решается и принять ее, но Фердинанд успокаивает его словами: “Я отправляюсь в путешествие, и в стране, где я собираюсь поселиться, деньги этой чеканки не имеют хождения”. Так, значит, не придется играть под окнами, вымаливая милостыню, ему и его любимой дочери? В приступе болезненного, слепого эгоизма он хочет и Фердинанда, мнимо обманутого любовника, приобщить к счастью своему и Луизы: “Жаль только, что вы уезжаете! Посмотрели бы, какой я стану важный, как буду нос задирать!.. А дочка, дочка-то моя, сударь!.. Для мужчины деньги – тьфу, деньги тьфу... Но девчонке все эти блага вот как нужны!.. Она у меня и по-французски выучится как следует, и менуэт танцевать, и петь, да так, что о ней в газетах напечатают”. И все это он говорит мнящему себя обманутым Фердинанду, уже задумавшему отравить Луизу, свою мнимую изменницу! Правда, Миллер помнит о его горе, но он рад избавиться от зятя-дворянина; а позади тюрьма, страх перед казнью или позорным наказанием, и сверх того – гордость великодушным поступком дочери! “Эх! Будь вы простым, незаметным мещанином и не полюби вас моя девчонка, да я бы ее придушил своими руками!”

Но обратимся к раскрытию конфликта “мещанской трагедии”.

Шиллер удачно выбрал для отца Луизы профессию музыканта и столь же удачно назначил местом столкновения двух социальных миров его дом. Выходец из народа, занимаясь искусством, усваивал более тонкие чувства, более возвышенный образ мысли; да и посещение его дома знатным учеником было в порядке вещей, а потому чувство, соединявшее Фердинанда и Луизу, могло надолго остаться незамеченным.

Молодой дворянин новых, “просвещенных” воззрений, Фердинанд полюбил дочь простого музыканта. Он грезил не о тайных любовных встречах, а о том, как поведет Луизу к алтарю, назовет своею перед целым миром. В его глазах она не только равна ему, но и единственно желанна: “Подумай, что старше: мои дворянские грамоты или же мировая гармония? Что важнее:” мой герб или предначертание небес во взоре моей Луизы: “Эта женщина рождена для этого мужчины”?”

Любви Фердинанда и Луизы приходится преодолевать вражду двух непримиримых сословий, к которым они принадлежат. И эта вражда так глубока, что ею в известной степени затронуты и сердца обоих любящих, прежде всего сердце Луизы, более болезненно переживающей горесть неравенства. Еще недавно она разделяла с отцом его неприязнь к высшим классам. И вдруг ею завладевает любовь к знатному дворянину, к сыну всесильного президента, к юноше, который не только не кичится своим сословием, но вместе с нею мечтает о временах, когда “цену будут иметь лишь добродетель и беспорочное сердце”. Но, при всей своей любви к Фердинанду, Луиза не может в себе заглушить страх девушки из народа перед “сильными мира сего”, перед отцом Фердинанда, а потому не способна смело ринуться в борьбу с существующим порядком – в борьбу, быть может, грозящую гибелью ее родным.

Предчувствия Луизы оправдались. Пусть первая попытка президента насильно разлучить любящих и женить сына на фаворитке герцога, леди Мильфорд, была парирована Фердинандом, пригрозившим отцу губительными разоблачениями. “Сорвалось!” –должен был признать устрашенный президент фон Вальтер. Но тут-то Вурм, его секретарь, сам мечтавший жениться на дочери музыканта, и выдвинул другой, более сложный план действия: отцу надо для виду согласиться на неравный брак Фердинанда; тем временем родители Луизы берутся под стражу, Миллеру грозит эшафот, его жене – смирительный дом, – и единственное возможное их освобождение– “письмецо”, записка в которой Луиза назначает “очередное свидание” гофмаршалу фон Кальбу и смеется над слепотой молодого фон Вальтера, верящего в ее невинность. “Теперь давайте посмотрим, как это у нас с вами все ловко выйдет. Девушка утратит любовь майора, утратит свое доброе имя. Родители после такой встряски... еще в ножки мне поклонятся, если я женюсь на их дочери и спасу ее честь”. – “А мой сын? – недоуменно вопрошает президент. – Ведь он же мигом обо всем проведает! Ведь он же придет в неистовство!” – “Положитесь на меня, ваша милость! Родители будут выпущены из тюрьмы но прежде, чем вся семья даст клятву держать происшествие в строжайшей тайне...” – “Клятву? Да чего она стоит, эта клятва, глупец!” – “Для нас с вами, ваша милость, ничего. Для таких же, как они, клятва – это все”.

И Фердинанд попадает в эту “чертовски тонко” сплетенную сеть, становится жертвой коварной интриги президента и Вурма, построенной на циничном учете религиозных предрассудков мещанства, ибо оказывается неспособным – вопреки обманчивой очевидности – верить “только своей Луизе и голосу собственного сердца”. И в том, что он не понимает Луизы, психологического склада простой бюргерской девушки, – один из источников трагической развязки их любви. С младенчества не знавший чувства приниженности, Фердинанд видит в малодушных колебаниях своей возлюбленной лишь недостаточную силу ее страсти. Ревность Фердинанда, приведшая его к убийству невинной Луизы, а затем и к самоубийству, родилась много раньше, чем Вурмом было составлено письмо Луизы к ничтожному гофмаршалу. Оно дало только новую пищу его старым подозрениям.

Тем самым гибель этих любящих (в отличие от гибели Ромео и Джульетты) – не результат столкновения их согласно бьющихся сердец с внешним миром. Напротив, она подготовлена изнутри, ибо Фердинанд и Луиза, несмотря на всю их готовность порвать со своей средой, с сословными предрассудками, сами затронуты растлевающим влиянием общества: социальные перегородки не до конца ими разрушены и в собственных душах. “Рожденным друг для друга”, им все же не удалось одолеть построенный на неравенстве несправедливый, калечащий людей общественный порядок.

Заключение

Наиболее полно черты радикального просветительства и социаль­ный протест были выражены в трех юношеских сентиментально-роман­тических прозаических пьесах Шиллера – «Разбойники» (1780), «За­говор Фиеско в Генуе» (1783) и «Коварство и любовь» (1784).

Пятиактная трагедия «Коварство и любовь» явилась вершиной раз­вития штюрмерской драматургии Шиллера. «Бюргерская трагедия» задуманая первоначально как бытовая пьеса, в которой должны найти разрешение проблемы семьи, в процессе работы переросла в острый общественно-политический интерес.

При ис­ключительной остроте и подчеркнутой тенденциозности политических противоречий, отраженных в трагедии, «Коварство и любовь» отличает­ся глубиной раскрытия психологии героев, усложненной детализацией, диалектикой отношений личного и общественного.

В “Коварстве и любви” Шиллер сошел с героико-романтических высот “Разбойников” и “Фиеско”, встал на твердую почву реальной немецкой действительности. Быт и нравы современной Германии в трагедии Шиллера нарисо­ваны очень точно и ярко, их драматург изучал непосредственно, об­щаясь с людьми из разных сословий. Реализм, глубоко национальная окраска драмы сказались и на ее языке.

Значение творчества Шиллера штюрмерского периода состояло, таким образом, и в том, что немецкая литература, преодолев сухой ге­лертерский педантизм, приближалась к изображению жизни народа. Так Шиллер уже в жанре «мещанской драмы» вплотную подошел к идее искусства героического, исполненного гражданского пафоса. Можно сказать что, творчество Шиллера драмой «Коварство и любовь» достойно венчает весь процесс раз­вития литературы европейского Просвещения.

Список использованной литературы

1. Гинзбург Л. Я. Литература в поисках реальности // Вопросы литературы. 1986. № 2.

2. Жучков В. А. Немецкая философия эпохи раннего Просвещения. М., 1989.

3. История зарубежной литературы XVIII века / под ред. В.П. Неустроева, Р.М. Самарина. – М.: Издательство МГУ, 1974.

4. Лозинская Л.Я. Ф. Шиллер. М., 1960

5. Ланштейн П. Жизнь Шиллера. М., 1984.

6. Либинзон З. Е. Фридрих Шиллер. М., 1990.

7. Практические занятия по зарубежной литературе / Под ред. проф. А.H.Михальской. -М.:Пpосвещение, 1981.

15 апреля 1934 г. исполнилось 150 лет со дня первого представления «Коварства и любви» на сцене Мангеймского театра в Германии. Спектакль имел громадный успех: чопорная немецкая публика вопреки обычаям того времени выражала свое одобрение бурными рукоплесканиями. «Коварство и любовь» наряду с пьесами Шекспира, наряду со знаменитыми комедиями Бомарше «Севильский цирюльник» и «Свадьба Фигаро» никогда не сходила с репертуара европейских и русских театров, пьеса выдержала испытание революции, пользуется большой популярностью на советской сцене. В Москве ее ставят два театра: им. Вахтангова и филиал Малого театра.

Чем же объясняется этот длительный и прочный успех? «Коварство и любовь» - произведение, потрясающее зрителей своей жизненной правдой. История несчастной Луизы Миллер, дочери простого музыканта, и благородного мечтателя Фердинанда, павших жертвами корыстных расчетов, сословных предрассудков и бессердечия аристократической среды, производила и производит сильнейшее впечатление на зрителей, требующих от спектакля не сценических ухищрений и формалистического трюкачества, а правдивого отображения жизни во всем ее многообразии и сложности. Вот почему «Коварство и любовь» - один из излюбленных народных спектаклей. Этим же объясняется бурный успех пьесы в первые годы после ее написания. Немецкая публика конца XVIII в. была воспитана на ложноклассическом репертуаре. Это были рассудочные, холодные произведения, построенные по непреложным как пункты воинских уставов правилам драматургического кодекса. Они излагали напыщенным, мало понятным для широких масс языком приключения древнегреческих и древнеримских полководцев и императоров. Большинство этих пьес было переводами с французского или подражанием французам, копировавшим в свою очередь великих драматургов XVII в.: Расина и Корнеля. Это была придворно - аристократическая драматургия. Идеализируя античных героев, она выставляла скрывавшихся под их именами современных королей и дворян в прикрашенном, облагороженном виде, ничего общего не имевшем с действительностью. Зритель не находил сходства между каким - нибудь мелким князьком, невежественным и развратным тираном, изображавшим собой главу «самостоятельного» государства и торговавшим своими подданными, и римским императором, покорявшим могущественные государства, осыпавшим благодеяниями граждан своей империи и великодушно прощавшим заговорщиков. Буржуазия крепла экономически и рвалась к власти: она требовала для себя новой драматургии, соответствующей ее вкусам и служащей ее классовым целям. Сначала во Франции, а потом в Германии народилась «мещанская драма». Одним из ее создателей и был Шиллер.

«Мещанская драма» не означала тогда пьесу, предназначенную для мещанина, т.е. мелкобуржуазного обывателя. Это была «городская» драма, написанная для разнообразных прослоек буржуазии: от крупной до мелкой. Шиллер, один из величайших представителей немецкой революционной буржуазии, в молодости был близок к ее наиболее радикальным слоям. «Коварство и любовь» - для своего времени революционная пьеса, хотя в ней нет прямого призыва к революции.

Ее революционное значение заключалось, прежде всего, в том, что она беспощадно разоблачала тогдашний немецкий феодальный строй Материал у Шиллера был под рукой - ему нужно было только перенести на сцену обстановку княжества Вюртембергского, в котором он жил. И это ему удалось вполне. Перед зрителем прошли во всей своей отвратительной наготе представители придворной аристократии некоего «германского владетельного герцога»: президент фон Вальтер, который достиг высокого поста преступлением и готов женить своего сына на любовнице герцога, чтобы сохранить власть; ничтожный царедворец фон Кальб: для него событием исторической важности является то, что герцог надел кафтан модного цвета, «гусиного помета»; гнусный чинуша Вурм, мещанин, предающий свой класс ради выгод, которые приносит служба знатным, лицемер и плут; наконец, сам герцог: он непосредственно в пьесе не участвует, но все время незримо присутствует на сцене. Это тиран и сладострастник, продающий своих подданных в солдаты англичанам, чтобы подарить бриллианты своей любовнице. Шиллер показал народным массам лицо немецкого дворянства - и за это на него ополчилась тогдашняя реакционная критика, объявившая пьесу «гадкой карикатурой» и «безвкусной бессмыслицей».

Но революционное значение пьесы не только в том, что она сорвала маску с немецкой аристократии. Кастовым предрассудкам Шиллер противопоставил новые правила поведения. Он провозгласил свободу каждого человека распоряжаться своей судьбой, право развивать свои духовные способности и не подчинять своих чувств мелким корыстным расчетам или сословным предрассудкам.

Конечно, это была проповедь всего лишь буржуазного индивидуализма. Но по сравнению с дворянско - феодальной идеологией этот индивидуализм был все же шагом вперед. Для фон Вальтера любовь - только прихоть, не имеющая никакого значения: «Ты говоришь, девушка хороша собой; мне приятно, что у сына моего есть вкус. Если он напевает дуре серьезные обещания, тем лучше, значит, он себе на уме, он может и в президенты попасть». Поэтому фон Вальтер считает, что любовь его сына Фердинанда к Луизе Миллер не может служить препятствием для брака Фердинанда с любовницей герцога Леди Мильфорд.

Прямо противоположных взглядов держится отец Луизы. Вурму, который сватается к его дочери, он говорит: «Я дочери своей не принуждаю. По сердцу вы ей - прекрасно: пусть старается быть с вами счастливой. Несогласна - тем лучше... Ей с вами жить, не мне. Не стану же я из одного упрямства навязывать ей мужа, который ей не по нраву». Когда же Вурм просит его воздействовать на дочь своим авторитетом, Миллер дает чрезвычайно смелую по тем временам формулировку «права на любовь»: «Возлюбленному, который призывает отца на помощь, я - с позволения вашего - не верю ни на медный грош... Надо, чтобы девка скорее отца и мать к черту послала, чем с ним рассталась... Вот это, по - моему, молодец. Вот это любовь!»

Германия в конце XVIII в. была нищей, отсталой страной. Она была раздроблена на множество мелких и крупных княжеств, очень слабо между собой объединенных. Крестьянство было задавлено феодальным гнетом, буржуазия была политически бессильна. Она создала философию и литературу мирового значения, ниспровергавшие феодализм в теории, но не смогла уничтожить его на практике. Эта непоследовательность ярко проявилась в пьесах Шиллера. Его революционеры - безумные одиночки, которые пытаются силой своего убеждения, тайными заговорами или анархическими выступлениями опрокинуть старый порядок (Карл Моор в «Разбойниках», Маркиз Поза в «Дон Карлосе», Фиеско в «Заговоре Фиеско»). Фердинанд, революционер в области быта и морали, тоже одиночка: он бессилен претворить в дело свои бурные протесты и пламенные речи. Шиллер не видит вокруг себя подлинных (революционеров и подлинных революционных дел - поэтому его пьесы страдают риторичностью, его герои много декламируют и мало делают. Не лишена этих недостатков драма «Коварство и любовь», но в ней есть огромные художественные достоинства, без которых она не могла бы удержаться на сцене. Эти достоинства - бичующий реализм в изображении представителей аристократии, великолепный язык, глубоко волнующий зрителя в лирических местах, заставляющий его смеяться и негодовать, мастерски построенная интрига, держащая зрителей в напряжении до последнего момента.

В чем ценность пьесы для советского зрителя?

Она заключается не только в ее историко - познавательном значении и художественных достоинствах. «Коварство и любовь» и до сих пор не потеряла своей актуальности. Шиллер обличал в ней феодалов, но он обличал вместе с тем и находившиеся в союзе с дворянством слои крупной буржуазии. Многие вскрытые в пьесе язвы феодализма перешли по наследству к капиталистическому строю.

В современных буржуазных странах, как и во владениях немецкого князька, лучшие человеческие чувства расцениваются на деньги: брак - торговая сделка; буржуазные нравы по своей развращенности ничем не уступают нравам аристократии XVIII в. Торговля пушечным мясом происходит, в масштабам, которым немецкие феодалы со своими кустарными приемами и карликовыми оборотами могли бы только позавидовать.

Шиллер громил пороки феодального строя, но одновременно он бил по буржуазии. Наконец, его пламенный призыв к полному раскрепощению личности от власти денег и кастовых предрассудков, свободному развитию духовных возможностей человека по - настоящему услышан и осуществляется только в стране строящегося социализма, в стране, где уничтожаются противоречия между личностью и коллективом.