Уж сколько их упало в эту бездну

Уж сколько их упало в эту бездну,

Настанет день, когда и я исчезну

С поверхности земли.

Застынет все, что пело и боролось,

Сияло и рвалось.

И будет жизнь с ее насущным хлебом,

С забывчивостью дня.

И будет все — как будто бы под небом

И так недолго злой,

И колокол в селе…

— Меня, такой живой и настоящей

На ласковой земле!

К вам всем — что мне, ни в чем не знавшей меры,

И с просьбой о любви.

И день и ночь, и письменно и устно:

За правду да и нет,

За то, что мне так часто — слишком грустно

И только двадцать лет,

За то, что мне прямая неизбежность —

За всю мою безудержную нежность

И слишком гордый вид,

За быстроту стремительных событий,

За правду, за игру…

— Послушайте!- Еще меня любите

За то, что я умру.

Анализ стихотворения «Уж сколько их упало в эту бездну» Цветаевой

Творчество М. Цветаевой – яркое явление в русской поэзии. Поэтесса начала писать стихи в раннем возрасте, в 18 лет она издает первый сборник. Уже первые произведения Цветаевой несут в себе глубокое философское содержание. Поэтесса рано потеряла мать, возможно поэтому немаловажное место в ее творчестве занимает тема смерти. Этой теме посвящено стихотворение «Уж сколько их упало в эту бездну…» (1913 г.).

Размышление лирической героини начинается с признания неизбежности смерти. Первая часть описывает прекращение физического существования, исчезновение «с поверхности земли». Свою смерть Цветаева сначала представляет отстраненно с помощью безличных глаголов, затем ее размышление принимает глубоко личный характер. Смерть – это исчезновение «зелени глаз» и «нежного голоса».

Лирическая героиня отмечает, что ее смерть никак не повлияет на остальной мир, все останется как прежде. В этом заключается глубокий ужас переживания. Пока человек существует в своем физическом воплощении, он способен влиять на остальных людей. Цветаева не упоминает о каком-либо варианте жизни после смерти. Для нее это не важно, ведь контакта с миром мертвых еще никто не установил. Важно то, что со смертью человека исчезает весь его богатый внутренний мир со своими чувствами, эмоциями, переживаниями.

Цветаева всегда остро ощущала свою индивидуальность. Она с трудом может допустить, что ее уникальная и неповторимая личность навсегда исчезнет. От физических свойств она переходит к описанию своих привычек и склонностей. Изменчивость, любовь к вечерам у камина, склонность к музыке и лесным прогулкам – бесконечно милые и дорогие поэтессе качества своей души, делающие ее, в конечном счете, живым человеком «на ласковой земле». Можно сделать вывод, что Цветаева и не хочет никакой другой формы существования, связанной с потерей физических ощущений.

В заключительной части стихотворения поэтесса обращается ко всем своим современникам «с требованьем веры и с просьбой о любви». Она просит любить ее за все совокупность положительных и отрицательных качеств, за молодость, которая может внезапно оборваться, за гордость. Одним словом, Цветаева просит любить ее только за то, что она – живой человек, который, к сожалению, смертен. Очень эффектен последний довод поэтессы – «за то, что я умру».

Глубоко интимный характер стихотворения не исключает общечеловеческого смысла. Обесценивание личности делает его актуальным и в наше время.

Отзывы к стихотворению

Очень красивое произведение, Марина Цветаева всегда талантлива писательница. С большим желанием читаю ее стихи.

Какое стихотворение! а я раньше и не читала Цветаеву, всему свое время…

Отличный стих! мне очень понравился.

Недооценивала Цветаеву… Простите. Каюсь. И ВЫ МЕНЯ ЛЮБИТЕ…ЗА ТО.ЧТО Я УМРУ….

Это крик непонятой души. Стыдно такое не читать. На чем же вы росли.

Одно из моих любимых и часто читаемых стихотворений.

Мне тоже нравится. Песня на это стихотворение в исполнении Пугачевой нравится.

Просто потрясающе))) в самое в сердце, в самую суть)

повторюсь Реквием Души…….

Вечный поиск любви. И так хочется взять ее руки в свои и нежно гладить

ЭТО ПРИЗЫВ К ЛЮБВИ БЛИЖНЕГО. УМРЕМ ВСЕ РАНО ИЛИ ПОЗДНО, НАДО ПОДУМАТЬ НА ЧТО ПОТРАЧЕНА ЭТА ЖИЗНЬ.

Очень грустное стихотворение. Как хочется верить словам апостола Павла, что смерть не бездна, а «приобретение», а значит и земная жизнь-это только начало…

Мне кажется, что из-за знаков препинания, которые расставлены, по-моему мнению, не так, этот текст в некоторых местах трудно понять. Он глубже.

Изменчивой, как дети, в каждой мине,

И так недолго злой,

Любившей час, когда дрова в камине

Становятся золой. (тут точка не нужна, потому что дальше — продолжение мысли, что именно она любила)

Виолончель, и кавалькады в чаще,

И колокол в селе…

К вам всем (к кому именно,) что мне, ни в чем не знавшей меры чужие и свои,

Я обращаюсь с требованьем веры

И с просьбой о любви (обращаюсь когда и как — не надо точку) и день и ночь, и письменно и устно:

За правду да и нет,

За то, что мне так часто — (зачем тире?) слишком грустно,

И только двадцать лет…

Великому Поэту, как минимум, надо доверять, даже если речь идет о расстановке знаков препинания. А чтобы понимать Марину Ивановну, нужно долго и много ее читать, быть в курсе ее технических приемов, понимать ее ритмику, ее динамику, расщепление строк на слоги, на смыслы, на музыкальные фразы (поэтическое ритмическое мышление Цветаевой начало складываться в детстве и отчасти вобрало в себя то построение, что было в детских и юношеских песенниках, по которым ее учили музыке, с этой разбивкой на слоги, на цезуры).

А знаком тире она пользовалась как главным инструментом деления высказывания на отрезки, внося паузы для дыхания. Также цветаевские тире — это знак усиления акцента. Она очень много внимания уделяла интонации, работала с ней самым неожиданным образом.

Что до шедевра «Уж сколько их упало в эту бездну»… ну, если вдруг так захотелось разобрать нюансы… Здесь, очевидно, иная логическая связь отрезков, о чем нам говорит необычно построение высказывания.

Вот этот отрезок: «И будет все —

как будто бы под небом И не было меня!»

связан вот с этим: «- Меня, такой живой и настоящей

На ласковой земле!»

И, соответственно, «виолончель, и кавалькады» связаны не с тем, что она (лирическая героиня) любила. Они связаны с предложением:

«И будет жизнь с ее насущным хлебом,

«Виолончель, и кавалькады в чаще,

— это то, что будет потом, как и было при жизни.

Обрати внимание на запятую после существительного «виолончель» перед союзом «и». Она потому и стоит, что здесь три предикативных центра, три действующих лица, а вовсе не однородное перечисление того, что любила героиня.

А после «к вам всем» стоит тире потому что здесь внутри высказывания абсолютно отдельное размышление. Этот прием широко применяем в литературе. Его очень любит Толстая, и я обожаю. Правда, я в таких случаях немного злоупотребляю кавычками, а Марина Ивановна использует исключительно тире.

Высказывание звучит: «К вам всем… Я обращаюсь с требованьем веры»… А до тех пор пока она не обозначила, с чем обращается к этим всем, она рассуждает: а что ей, собственно, чужие и свои? Ей-то, ни в чем не знавшей меры, все едины. И у всех она требует веры и просит любви. Это в духе максимализма Цветаевой — никаких полумер.

P.S. В общем, обращайся, Танюш, если будут сложности с пониманием поэтической речи))) Тем паче когда речь о гениях.

Лариса, классно разобрала. А что ты скажешь про «Чужие и свои?!-»

Кстати, я читала про авторскую пунктуацию… Но человек, впервые знакомящийся с этим стихотворением и творчеством Поэта, тоже имеет право на его понимание. Возможно, именно «Реквиемом» он откроет для себя поэзию Цветаевой. И ему трудно через эту пунктуацию продраться.

«Реквиемом» он откроет для себя поэзию Ахматовой, а отнюдь не Цветаевой.))) Ты немного опечаталась. А если кроме шуток… Не думаю, что Цветаеву можно и нужно читать «с наскока» постороннему, случайно проходящему. Цветаева как и Бродский — это не просто стихотворцы, создающие тексты по принципу «сделайте мне красиво». В Цветаевой и Бродском либо живешь, либо обходишь стороной. Ахматову — пожалуйста, пусть читают, выискивают свое, примеривают к себе, сострадают, растут с ней вровень. Ее «Реквием» — выдающаяся поэтическая живопись, выстраданная в каждом нерве, в каждом фрагменте.

Цветаева же — это атлет от формы, чья динамика текста, как правило, придает образу такое центробежное ускорение, что она — Цветаева — ни всем по глазу, по дыханию, по скорости успевания за метафорой, за речевым жестом. Чтобы бежать с ней вровень, нужны тренировки. Не всех гениев можно сложить в коробочку с одинаковыми условиями восприятия. Не ко всем подходят общие правила знакомства. На то они и гении!

А про «чужие и свои» я написала в предпоследнем абзаце. Но если еще что-то нужно добавить, я добавлю.

А насчет диагноза «ему трудно через эту пунктуацию продраться»… Как правило, когда речь о Поэзии с большой буквы, то трудно бывает продраться не через пунктуацию, а через собственное невежество, через убожество собственного словаря и ассоциативных речевых рядов. Невозможно засунуть содержимое огромного чемодана в дамскую сумочку. Как невозможно, например, приступить к азам квантовой механики, минуя базовую программу по математике и классической механике. Никакое наличие прекрасной фантазии не спасет.

Лариса, я тоже думала, что это только Ахматовой. Но увидела в книге, что это стихотворение названо так. Удивилась. Набрала в Интернете. Точно — «Реквием»

Очень люблю читать твои пояснения. они глубже тех, что выложены к этому стихотворению в сети (кто-то не больно умный, но научный написал, а остальные — размножили). Надо было сразу тебя спровоцировать))), а не по Интернету рыскать, пытаясь найти что-то про это стихотворение.

вообще-то у Марины Ивановны это стихотворение не имеет названия. А вот дата проставлена — 8 декабря 1913 года, когда Цветавой только-только исполнился 21 год. И ни о каких реквиемах она, понятное дело, не думала. Ибо реквием (дословно) — заупокойная месса. А такое название текст обрел после того, как в 1987 году Пугачева записала соответствующую песню на музыку Минкова. Именно песня называется «Монолог (Реквием)», а вовсе не текст Цветаевой. Если кто-то уже и в книгу это название переносит, то это на совести издателя. Хотя, подозреваю, что книга — не цветаевский сборник, а какой-нибудь общий.

И спасибо за понимание и правильное прочтение того, о чем я пишу! Жму руку! Я знала, что ты поймешь.

Лучшие поэты

ТОП-20 стихов

Огромная база, сборники стихов известных русских и зарубежных поэтов классиков в Антологии РуСтих | Все стихи | Карта сайта | Контакты

© Все анализы стихотворений, публикации в литературном блоге, короткие биографии, обзоры творчества на страницах поэтов, сборники защищены авторским правом. При копировании авторских материалов ссылка на источник обязательна! Копировать материалы на аналогичные интернет-библиотеки стихотворений — запрещено. Все опубликованные стихи являются общественным достоянием согласно ГК РФ (статьи 1281 и 1282).

Мария Александровна Цветаева (урождённая Мари́я Алекса́ндровна Ме́йн; 1868—1906) — вторая жена Ивана Владимировича Цветаева, мать Марины Цветаевой и Анастасии Цветаевой

Цветаева признавалась, что очень надеется в той, другой жизни, встретиться с мамой, которую очень любила, и даже мысленно торопила время, стремясь прожить свою жизнь как можно скорее.

В 1913 году поэтесса написала стихотворение «Уж сколько их упало в бездну…», в котором вновь пыталась определить для себя, что есть жизнь, и чего стоит ждать от смерти. Потусторонний мир Цветаева воспринимает, как некую темную пропасть, бездонную и устрашающую, в которой люди попросту исчезают. Рассуждая о смерти, она отмечает: «Настанет день, когда и я исчезну с поверхности земли». Однако поэтесса осознает, что после ее ухода ничего в этом бренном мире не изменится. «И будет все — как будто бы под небом и не было меня!», — отмечает поэтесса.

Уж сколько их упало в эту бездну,

Уж сколько их упало в эту бездну,

Разверзтую вдали!
Настанет день, когда и я исчезну
С поверхности земли.

Застынет все, что пело и боролось,
Сияло и рвалось.
И зелень глаз моих, и нежный голос,
И золото волос.

И будет жизнь с ее насущным хлебом,
С забывчивостью дня.
И будет все — как будто бы под небом
И не было меня!

Изменчивой, как дети, в каждой мине,
И так недолго злой,
Любившей час, когда дрова в камине
Становятся золой.

Виолончель, и кавалькады в чаще,
И колокол в селе…
— Меня, такой живой и настоящей
На ласковой земле!

К вам всем — что мне, ни в чем не знавшей меры,
Чужие и свои?!-
Я обращаюсь с требованьем веры
И с просьбой о любви.

И день и ночь, и письменно и устно:
За правду да и нет,
За то, что мне так часто — слишком грустно
И только двадцать лет,

За то, что мне прямая неизбежность —
Прощение обид,
За всю мою безудержную нежность
И слишком гордый вид,

За быстроту стремительных событий,
За правду, за игру…
— Послушайте!- Еще меня любите
За то, что я умру.

Сама по себе смерть не пугает 20-летнюю Цветаеву, которой уже довелось столкнуться с этой незваной гостьей. Поэтесса переживает лишь о том, что близкие и дорогие ей люди уходят из этой жизни, и со временем память о них стирается. Тех, кто умер, Цветаева сравнивает с дровами в камине, которая «становится золой». Ветер разносит ее по земле, и вот уже она смешивается с землей, превращаясь в прах, который, возможно, станет основой для новой жизни.

Однако Марина Цветаева не готова смириться с таким положением дел, она хочет, чтобы память о людях была вечной, даже если они этого не достойны. Себя она причисляет именно к той категории будущих покойников, которые не заслужили права войти в историю из-за того, что имеют «слишком гордый вид». Но этой черте характера поэтесса противопоставляет «безудержную нежность», рассчитывая, что, тем самым, может продлить свою земную жизнь хотя бы в воспоминаниях близких людей. «Я обращаюсь с требованьем веры и с просьбой о любви», — отмечает Цветаева. Столь необычная трактовка евангельских истин все же имеет право на существование. Поэтесса не верит в жизнь после смерти в библейском понимании, однако рассчитывает, что сумеет оставить яркий след на земле, иначе само ее существование лишается всякого смысла. Поэтесса не подозревает, что своеобразным пропуском в вечность для нее станут стихи, которые раскрывают богатый внутренний мир этой удивительной женщины, наполненный мятежными и весьма противоречивыми чувствами.

Реквием (Монолог) «Уж сколько их упало в эту бездну…» Песню, в основу которой лег этот цветаевский текст, впервые исполнила Алла Пугачева в 1988 году. Музыку написал известный советский и российский композитор Марк Минков.

Многие музыковеды и поклонники творчества Аллы Борисовны считают «Реквием» шедевром в репертуаре артистки. Сложно с этим не согласиться! Стихотворение «Уж сколько их упало в эту бездну…», проникнутое трагическим ощущением судьбы и горячей жаждой жизни, стремлением оставить в мире свой след, написано в 1913 году юным автором на взлете поэтической славы. Соответственно, строки «…За то, что мне так часто слишком грустно и только 20 лет» в интерпретации Аллы Пугачевой, бывшей на тот момент значительно старше лирической героини, пришлось убрать. Так «Монолог» стал более универсальным, чем авторский текст. Это страстное, не ограниченное возрастными и какими либо-другими рамками обращение к миру «с требованием веры и с просьбой о любви».

Разверстую вдали!

С поверхности земли.

Сияло и рвалось.

И золото волос.

С забывчивостью дня.

И не было меня!

И так недолго злой,

Становятся золой.

И колокол в селе…

На ласковой земле!

Чужие и свои?! -

И с просьбой о любви.

За правду да и нет,

И только двадцать лет,

Прощение обид,

И слишком гордый вид,

За правду, за игру…

За то, что я умру.

Декабрь 1913 год Уж сколько их упало в эту бездну,
Разверстую вдали!
Настанет день, когда и я исчезну
С поверхности земли.
Застынет всё, что пело и боролось,
Сияло и рвалось.
И зелень глаз моих, и нежный голос,
И золото волос.

И будет жизнь с её насущным хлебом,
С забывчивостью дня.
И будет всё - как будто бы под небом
И не было меня!

Изменчивой, как дети, в каждой мине,
И так недолго злой,
Любившей час, когда дрова в камине
Становятся золой.

Виолончель и кавалькады в чаще,
И колокол в селе…
- Меня, такой живой и настоящей
На ласковой земле!

К вам всем - что мне, ни в чём не знавшей меры,
Чужие и свои?! -
Я обращаюсь с требованьем веры
И с просьбой о любви.

И день и ночь, и письменно и устно:
За правду да и нет,
За то, что мне так часто - слишком грустно
И только двадцать лет,

За то, что мне - прямая неизбежность -
Прощение обид,
За всю мою безудержную нежность
И слишком гордый вид,

За быстроту стремительных событий,
За правду, за игру…
- Послушайте! - Ещё меня любите
За то, что я умру.

Декабрь 1913 год

Очень красивое произведение, Марина Цветаева всегда талантлива писательница. С большим желанием читаю ее стихи.

Ксения Писарчук

Какое стихотворение! а я раньше и не читала Цветаеву, всему свое время…

Нина

Отличный стих! мне очень понравился.

Павел

Недооценивала Цветаеву… Простите. Каюсь. И ВЫ МЕНЯ ЛЮБИТЕ…ЗА ТО.ЧТО Я УМРУ….

Мария

Одно из моих любимых и часто читаемых стихотворений.

Татьяна

Мне тоже нравится. Песня на это стихотворение в исполнении Пугачевой нравится.

Анастасия

Просто потрясающе))) в самое в сердце, в самую суть)

Анна

повторюсь Реквием Души…….

Валентина

Вечный поиск любви. И так хочется взять ее руки в свои и нежно гладить

Виктория

Очень грустное стихотворение. Как хочется верить словам апостола Павла, что смерть не бездна, а «приобретение», а значит и земная жизнь-это только начало…

Мария

Мне кажется, что из-за знаков препинания, которые расставлены, по-моему мнению, не так, этот текст в некоторых местах трудно понять. Он глубже.
Например:
Изменчивой, как дети, в каждой мине,
И так недолго злой,
Любившей час, когда дрова в камине
Становятся золой. (тут точка не нужна, потому что дальше — продолжение мысли, что именно она любила)
Виолончель, и кавалькады в чаще,
И колокол в селе…

И здесь:
К вам всем (к кому именно,) что мне, ни в чем не знавшей меры чужие и свои,
Я обращаюсь с требованьем веры
И с просьбой о любви (обращаюсь когда и как — не надо точку) и день и ночь, и письменно и устно:
За правду да и нет,
За то, что мне так часто — (зачем тире?) слишком грустно,
И только двадцать лет…

Татьяна

Великому Поэту, как минимум, надо доверять, даже если речь идет о расстановке знаков препинания. А чтобы понимать Марину Ивановну, нужно долго и много ее читать, быть в курсе ее технических приемов, понимать ее ритмику, ее динамику, расщепление строк на слоги, на смыслы, на музыкальные фразы (поэтическое ритмическое мышление Цветаевой начало складываться в детстве и отчасти вобрало в себя то построение, что было в детских и юношеских песенниках, по которым ее учили музыке, с этой разбивкой на слоги, на цезуры).

А знаком тире она пользовалась как главным инструментом деления высказывания на отрезки, внося паузы для дыхания. Также цветаевские тире — это знак усиления акцента. Она очень много внимания уделяла интонации, работала с ней самым неожиданным образом.

Что до шедевра «Уж сколько их упало в эту бездну»… ну, если вдруг так захотелось разобрать нюансы… Здесь, очевидно, иная логическая связь отрезков, о чем нам говорит необычно построение высказывания.

Вот этот отрезок: «И будет все —
как будто бы под небом И не было меня!»

связан вот с этим: «- Меня, такой живой и настоящей
На ласковой земле!»

И, соответственно, «виолончель, и кавалькады» связаны не с тем, что она (лирическая героиня) любила. Они связаны с предложением:

«И будет жизнь с ее насущным хлебом,
С забывчивостью дня»…
«Виолончель, и кавалькады в чаще,
И колокол в селе…»
— это то, что будет потом, как и было при жизни.

Обрати внимание на запятую после существительного «виолончель» перед союзом «и». Она потому и стоит, что здесь три предикативных центра, три действующих лица, а вовсе не однородное перечисление того, что любила героиня.

А после «к вам всем» стоит тире потому что здесь внутри высказывания абсолютно отдельное размышление. Этот прием широко применяем в литературе. Его очень любит Толстая, и я обожаю. Правда, я в таких случаях немного злоупотребляю кавычками, а Марина Ивановна использует исключительно тире.

Высказывание звучит: «К вам всем… Я обращаюсь с требованьем веры»… А до тех пор пока она не обозначила, с чем обращается к этим всем, она рассуждает: а что ей, собственно, чужие и свои? Ей-то, ни в чем не знавшей меры, все едины. И у всех она требует веры и просит любви. Это в духе максимализма Цветаевой — никаких полумер.

P.S. В общем, обращайся, Танюш, если будут сложности с пониманием поэтической речи))) Тем паче когда речь о гениях.

Лариса

Лариса, классно разобрала. А что ты скажешь про «Чужие и свои?!-»
Кстати, я читала про авторскую пунктуацию… Но человек, впервые знакомящийся с этим стихотворением и творчеством Поэта, тоже имеет право на его понимание. Возможно, именно «Реквиемом» он откроет для себя поэзию Цветаевой. И ему трудно через эту пунктуацию продраться.

Татьяна

«Реквиемом» он откроет для себя поэзию Ахматовой, а отнюдь не Цветаевой.))) Ты немного опечаталась. А если кроме шуток… Не думаю, что Цветаеву можно и нужно читать «с наскока» постороннему, случайно проходящему. Цветаева как и Бродский — это не просто стихотворцы, создающие тексты по принципу «сделайте мне красиво». В Цветаевой и Бродском либо живешь, либо обходишь стороной. Ахматову — пожалуйста, пусть читают, выискивают свое, примеривают к себе, сострадают, растут с ней вровень. Ее «Реквием» — выдающаяся поэтическая живопись, выстраданная в каждом нерве, в каждом фрагменте.

Цветаева же — это атлет от формы, чья динамика текста, как правило, придает образу такое центробежное ускорение, что она — Цветаева — ни всем по глазу, по дыханию, по скорости успевания за метафорой, за речевым жестом. Чтобы бежать с ней вровень, нужны тренировки. Не всех гениев можно сложить в коробочку с одинаковыми условиями восприятия. Не ко всем подходят общие правила знакомства. На то они и гении!

А про «чужие и свои» я написала в предпоследнем абзаце. Но если еще что-то нужно добавить, я добавлю.

Лариса

А насчет диагноза «ему трудно через эту пунктуацию продраться»… Как правило, когда речь о Поэзии с большой буквы, то трудно бывает продраться не через пунктуацию, а через собственное невежество, через убожество собственного словаря и ассоциативных речевых рядов. Невозможно засунуть содержимое огромного чемодана в дамскую сумочку. Как невозможно, например, приступить к азам квантовой механики, минуя базовую программу по математике и классической механике. Никакое наличие прекрасной фантазии не спасет.

Лариса

Лариса, я тоже думала, что это только Ахматовой. Но увидела в книге, что это стихотворение названо так. Удивилась. Набрала в Интернете. Точно — «Реквием»

Мария

Очень люблю читать твои пояснения. они глубже тех, что выложены к этому стихотворению в сети (кто-то не больно умный, но научный написал, а остальные — размножили). Надо было сразу тебя спровоцировать))), а не по Интернету рыскать, пытаясь найти что-то про это стихотворение.

Татьяна

вообще-то у Марины Ивановны это стихотворение не имеет названия. А вот дата проставлена — 8 декабря 1913 года, когда Цветавой только-только исполнился 21 год. И ни о каких реквиемах она, понятное дело, не думала. Ибо реквием (дословно) — заупокойная месса. А такое название текст обрел после того, как в 1987 году Пугачева записала соответствующую песню на музыку Минкова. Именно песня называется «Монолог (Реквием)», а вовсе не текст Цветаевой. Если кто-то уже и в книгу это название переносит, то это на совести издателя. Хотя, подозреваю, что книга — не цветаевский сборник, а какой-нибудь общий.

И спасибо за понимание и правильное прочтение того, о чем я пишу! Жму руку! Я знала, что ты поймешь.

Лариса

Мое стихотворение….

«Уж сколько их упало в эту бездну…» Марина Цветаева

Уж сколько их упало в эту бездну,
Разверзтую вдали!
Настанет день, когда и я исчезну
С поверхности земли.

Застынет все, что пело и боролось,
Сияло и рвалось.
И зелень глаз моих, и нежный голос,
И золото волос.

И будет жизнь с ее насущным хлебом,
С забывчивостью дня.
И будет все — как будто бы под небом
И не было меня!

Изменчивой, как дети, в каждой мине,
И так недолго злой,
Любившей час, когда дрова в камине
Становятся золой.

Виолончель, и кавалькады в чаще,
И колокол в селе…
— Меня, такой живой и настоящей
На ласковой земле!

К вам всем — что мне, ни в чем не знавшей меры,
Чужие и свои?!-
Я обращаюсь с требованьем веры
И с просьбой о любви.

И день и ночь, и письменно и устно:
За правду да и нет,
За то, что мне так часто — слишком грустно
И только двадцать лет,

За то, что мне прямая неизбежность —
Прощение обид,
За всю мою безудержную нежность
И слишком гордый вид,

За быстроту стремительных событий,
За правду, за игру…
— Послушайте!- Еще меня любите
За то, что я умру.

Анализ стихотворения Цветаевой «Уж сколько их упало в эту бездну…»

Марина Цветаева очень рано потеряла мать, смерть которой переживала очень болезненно. Со временем это чувство притупилось, а душевная рана зарубцевалась, однако начинающая поэтесса в своем творчестве очень часто обращалась к теме смерти, словно бы пытаясь заглянуть в мир, который ей еще недоступен. Цветаева признавалась, что очень надеется в той, другой жизни, встретиться с мамой, которую очень любила, и даже мысленно торопила время, стремясь прожить свою жизнь как можно скорее.

В 1913 году поэтесса написала стихотворение «Уж сколько их упало в бездну…», в котором вновь пыталась определить для себя, что есть жизнь, и чего стоит ждать от смерти. Потусторонний мир Цветаева воспринимает, как некую темную пропасть, бездонную и устрашающую, в которой люди попросту исчезают . Рассуждая о смерти, она отмечает: «Настанет день, когда и я исчезну с поверхности земли». Однако поэтесса осознает, что после ее ухода ничего в этом бренном мире не изменится. «И будет все — как будто бы под небом и не было меня!», — отмечает поэтесса.

Сама по себе смерть не пугает 20-летнюю Цветаеву, которой уже довелось столкнуться с этой незваной гостьей. Поэтесса переживает лишь о том, что близкие и дорогие ей люди уходят из этой жизни, и со временем память о них стирается. Тех, кто умер, Цветаева сравнивает с дровами в камине, которая «становится золой». Ветер разносит ее по земле, и вот уже она смешивается с землей, превращаясь в прах, который, возможно, станет основой для новой жизни.

Однако Марина Цветаева не готова смириться с таким положением дел, она хочет, чтобы память о людях была вечной, даже если они этого не достойны . Себя она причисляет именно к той категории будущих покойников, которые не заслужили права войти в историю из-за того, что имеют «слишком гордый вид». Но этой черте характера поэтесса противопоставляет «безудержную нежность», рассчитывая, что, тем самым, может продлить свою земную жизнь хотя бы в воспоминаниях близких людей. «Я обращаюсь с требованьем веры и с просьбой о любви», — отмечает Цветаева. Столь необычная трактовка евангельских истин все же имеет право на существование. Поэтесса не верит в жизнь после смерти в библейском понимании, однако рассчитывает, что сумеет оставить яркий след на земле, иначе само ее существование лишается всякого смысла. Поэтесса не подозревает, что своеобразным пропуском в вечность для нее станут стихи, которые раскрывают богатый внутренний мир этой удивительной женщины, наполненный мятежными и весьма противоречивыми чувствами.