«История одного города»: обличение тупой администрации. Негодяев онуфрий иванович, бывый гатчинский истопник Эпоха увольнения от войн

«Писатель Салтыков-Щедрин» - «Сказочный цикл» - начало 1869год. Сатира Щедрина-особое явление в русской литературе. В селе Спас-Угол Тверской губернии в богатой помещичьей семье. Летом1850г. Повести «Противоречия»(1847), «Запутанное дело» (1848) опубликованы в «Отечественных записках». «История одного города» 1869-1870г.г. К шести годам был обучен французскому и немецкому языку.

«Сказки М.Е.Салтыкова-Щедрина» - Творчество М.Е.Салтыкова-Щедрина. Элементы русской народной сказки. Книгу сказок Н. Е. Салтыков-Щедрин писал с перерывом. В чем заключается общественное значение сказок Салтыкова-Щедрина. Каким в сказке «Дикий помещик» изображен владелец мужиков. «Сказки» М. Е. Салтыкова-Щедрина. Что общего в сказках «Повесть о том…» и «Дикий помещик».

«Игра по сказкам Салтыкова-Щедрина» - В каком виде два генерала прибыли на остров. Назовите фамилию «Дикого помещика». Как генералы вернулись домой. С кем помещик охотился на зайцев. Золотое слово. Чем мужик кормил генералов по пути в Петербург. Главный герой сказки о диком помещике. Генералы. Груши. Силки для птиц. Жанр произведения. Мужик.

«Произведения Щедрина» - Итоговым произведением писателя принято считать "Сказки". В романе изображен распад буржуазной семьи. Расцвет сказочного жанра приходится у Щедрина на 80-е годы. Фантастика Щедринских сказок реальна, несет в себе обобщенное политическое содержание. Язык щедринских сказок глубоко народен, близок к русскому фольклору.

«Щедрин писатель» - Литературное наследие. Умер Михаил Евграфович в 1889 году… …он прожил 63 года! Родители Салтыкова-Щедрина. Краткие сведения: Образование Михаила Евграфовича. Михаил Евграфович САЛТЫКОВ - ЩЕДРИН. Первые 10 лет жизни Салтыкова прошли в родительской усадьбе. «Повесть о том, как мужик двух генералов прокормил».

«История одного города урок» - Итоги урока. Приемы типизации сатирического образа-персонажа. Приемы сатирического изображения героев, использованные Салтыковым-Щедриным в романе: Произведения писателя актуальны до сих пор. Выразительное чтение отрывка по ролям. Стилизация повествования под слог летописцев-архивариусов. Почему народ, о котором рассказывается в романе, называют головотяпами?

Кто-нибудь дайте пожалуйста характеристику любого чиновника из "Истории одного города", или ссылку, где её можно скачать и получил лучший ответ

Ответ от Анютка Рычкова[гуру]
Василиск Семенович Бородавкин сменил на посту градоначальника города Глупова Бригадира Фердыщенко. Бородавкин отличался жаждой деятельности, которая страшила глуповцев. Он «поражал расторопностью и какою-то неслыханной въедливостью, которая с особенной энергией проявлялась в вопросах, касавшихся выеденного яйца. Постоянно застегнутый на все пуговицы и имея наготове фуражку и перчатки, он представлял собой тип градоначальника, у которого ноги во всякое время готовы бежать неведомо куда…» . О Бородавкине известно также, сто он постоянно кричал, имел хороший аппетит и ел с поспешностью. Вообще все его действия сопровождаются какой-то спешкой, абсолютно необоснованной. А недремлющее око! Это же просто доказательство вечной работы мозга. Если не принимать во внимание всю комичность образа и обстановки, то в сознании читателя вполне может сформироваться образ деятельного градоначальника, который заботиться о своих подопечных, всеми силами пытаясь улучшить их положение. Правление Бородавкина названо эпохой войн за просвещение. Градоначальник стремился возродить порядки, назначенные единственным достойным, по его мнению предшественником – Двоекуровым. Под вполне серьезным названием скрывается ряд глупых «сражений» , имевших поводами горчицу, пользу каменных фундаментов, персидскую ромашку и слух об учреждении в Глупове академии. «Благие» намерения градоначальника обернулись бедственным положением глуповцев (об этом сам «просветитель» узнал слишком поздно) . В мечтах Бородавкин захватывал Византию, а потом шел На Драву, Мораву, на дальнюю Саву, На тихий и синий Дунай, словно великий полководец. Таким образом, приблизительный план его действий на посту градоначальника включал собой захват Византии, просвещение народа и, как следствие, всеобщее уважение и почет. Добившись того, что глуповцы признали и горчицу (этот поход был самым длительным) , и персидскую ромашку и прочие «полезные» изобретения, Бородавкин обнаружил полное разорение своих владений. А тут еще как назло французская революция, которая заставила доблестного градоначальника сомневаться, а потом и вовсе разочароваться в войнах за просвещение и начать обратный процесс – войны против просвещения. Нетрудно догадаться, что народу жилось несладко из-за меняющихся прихотей Бородавкина. Самым ужасным явлением для глуповцев стали фантастические оловянные солдатики, наливавшиеся кровью и разрушавшими хозяйство города. Использовались и другие методы, а именно: порка («ни один глуповец не мог указать на теле своем места, которое не было бы высечено») , прокламации, развешанные по улицам и вызывавшие полное недоумение и прочие наказание за бунты, которых по существу-то и не было. «Глуповцы даже усиленно добивались, чтоб Бородавкин пролил свет в их темные головы, но успеха не получили, и не получили именно по вине градоначальника» . Для законопослушных граждан правление Бородавкина закончилось разорением дворов и полным непониманием истинных целей «просветителя» … В изображении градоначальника нельзя не отметить сатирические приемы. Прежде всего, это типизация: автор даже подчеркивает, что Бородавкин представлял собой особый «тип» градоначальника – расторопного и въедливого. Затем, гротеск: Салтыков-Щедрин придает герою фантастические черты (не закрывающийся глаз) , а также преувеличивает возможности оловянных Солдатов (они наливались кровью, разговаривали и разрушали дома) . И наконец документы, составленные градоначальником – это абсолютная пародия на государственные законы и прокламации. Таким образом, в части «Войны за просвещения» Салтыков-Щедрин открыл перед читателем еще один тип градоначальника, прикрывающегося благородными целями.

История создания и проблема повествователя. Произведение создавалось писателем на рубеже 60-х и 70-х годов (1868-1870). По воспоминаниям Е. Жуковской, Щедрин, «живя в Туле, написал целую летопись о губернаторах» и читал её своим тульским и петербургским знакомым. Упоминание «летописи» здесь не случайно. Произведение написано от имени летописцев города Глупова в форме исторической хроники, воспроизводящей «дела и дни» местных градоначальников, описывающей годы («лета») их управления, как это делает летописное повествование. Рукопись «глуповского летописца» нашел в архиве некий Издатель, который и предаёт её огласке, периодически комментируя в своих «примечаниях» текст объёмистой тетради. Основное повествование, таким образом, принадлежит летописцу и издателю, за которыми стоит всевидящий и всё оценивающий автор. При этом первые два рассказчика не становятся образами-персонажами и носят характер своеобразных масок, которые необходимы Щедрину для решения сатирических задач.

Время, отраженное в летописи глуповцев. Летопись глуповцев охватывает период времени с 1731 по 1826 год. В произведении и в самом деле встречаются имена, факты и эпизоды, относящиеся к XVIII веку. Так, Щедрин саркастически замечает, что «градоначальники времён Бирона отличаются безрассудством, градоначальники времён Потёмкина - распорядительностью, а градоначальники времён Разумовского - неизвестным происхождением и рыцарскою отвагою. Все они секут обывателей, но первые секут абсолютно, вторые объясняют причины своей распорядительности требованиями цивилизации, третьи желают, чтобы обыватели во всём положились на их отвагу». Очевидно, что такие исторические лица, как Бирон, Потёмкин и Разумовский, связаны с эпохой XVIII столетия. В книге упоминается о ряде дворцовых переворотов XVIII века, которые возводили на престол Анну Иоанновну, Елизавету Петровну, Анну Леопольдовну, Екатерину II. Знаменитое путешествие последней в Крым имеется в виду, когда говорится о необычайных странствиях глуповских градоначальниц.

В произведении отражены эпизоды и более отдаленных эпох русской истории: призвание варяжских князей, объединение разрозненных княжеств в единое государство в XV веке, появление в Тушино самозванца Лжедмитрия II.

Живая современность в книге. Однако менее всего М. Е. Салтыкова-Щедрина интересовали времена отдаленного прошлого и даже исторические эпизоды предшествовавшего, XVIII столетия. Писатель выходит далеко за пределы тех условных временных рамок, которые указаны архивариусом. Автора книги волнует живая современность, и он соотносит приметы разных исторических эпох, проецируя прошлое на настоящее. Когда, например, заходит речь о выдаче поэта, оскорбившего в стихах матушку Бородавкину, то здесь улавливается намёк на Александра II, негодовавшего на Т. Шевченко, сатирически изобразившего царицу. Рассказ о давнем голоде соотносится с «голодным» 1868 годом. Упоминание «Устава о добропорядочном пирогов печении» име­ет в виду не только законодательство Сперанского, но и реформы 60-х годов XIX века. Рассказ о пожарах в «соломенном городе» прошлого намекает на пожары 1862 года, ставшие поводом для преследования «нигилистов». В тексте упоминается П. И. Бартенев, издававший журнал «Русский архив» с 1863 года. Эти примеры можно было бы продолжить. Вот почему в письме к историку А. Н. Пыпину Щедрин пояснял, что обращение к прошлому, «историческая» сатира была лишь формой, весьма для него удобной, но отнюдь не целью повествования. Это являлось средством введения цензуры в заблуждение, способом размышления о настоящем при помощи прошлого. Кроме того, как замечал автор в том же письме, «те же самые основы жизни, которые существовали в XVIII в., существуют и теперь». Под «основами жизни» сатирик разумел тройное зло, нуждавшееся в искоренении: изжившее себя самодержавие, бюрократическое засилье в стране и крепостничество, остатки которого тормозили развитие страны по пути прогресса.

Галерея глуповских градоначальников. Необходимость сатирического осмеяния первых двух зол побудила Салтыкова-Щедрина создать в своей книге целую галерею из 22 градоначальников, которые в разные годы управляли и ныне управляют городом Глуповым, олицетворяющим всё самодержавное государство. При этом следует иметь в виду, что очень многие типы, нарисованные Щедриным, могут быть соотнесены с несколькими историческими лицами. С другой стороны, памятное нам историческое лицо в книге сатирика воплощается в ряде нарисованных им персонажей. Так, по наблюдениям Б. М. Эйхенбаума, черты Александра I можно найти в образах Грустилова, Микаладзе, дю Шарио, Иванова и Беневоленского. Каждый из градоначальников имеет свою фамилию-кличку (здесь Щедрин продолжает традицию, идущую от XVIII века, от Фонвизина к Грибоедову, Гоголю и А. Островскому), наделён запоминающейся внешностью и отмечен своими «деяниями». Но все они одновременно сближены писателем, установившим, что каждый из них совершенно не способен управлять городом (а значит - страной), что любой из них чужд интересам своего народа, что всякий отмечен признаками очевидного идиотизма и абсолютного невежества.

Так, Перехват-Залихватский «въехал в Глупов на белом коне, сжёг гимназию и упразднил науки». Богдан Пфейфер, «голштинский выходец», «ничего не свершив, сменен в 1762 году за невежество». Баклан, Иван Матвеевич, был роста трёх аршин и трёх вершков и «кичился тем, что происходит по прямой линии от Ивана Великого», то есть известной в Москве колокольни. Двоекуров, правда, «подавал твердую надежду», тем более что ввёл в употребление горчицу и написал записку о необходимости «рассмотрения наук». Но, объятый ужасом, «не мог сего выполнить»: решительность «вообще не была в его нравах». Грустилов, Эраст Андреевич, хотя и отличался нежностью и чувствительностью сердца, но дань с откупа возвысил до пяти тысяч рублей в год и имел «много наклонностей, несомненно порочных». Фердыщенко при не весьма обширном уме был косноязычен. Маркиз де Санглот любил петь непристойные песни. Дю Шарио обожал рядиться в женское платье и лакомился лягушками. По рассмотрении оказался девицею. Беневоленский имел любовную связь с купчихою Распоповою, у которой по субботам едал пироги с начинкой. Многие внешние признаки сближают его со Сперанским (происхождение, деятельность, склонность к законодательству, карьера), но для Щедрина эта похожесть и эти свойства менее всего важны. Существенно лишь то, что он первый обложил данью откуп, от коего получал три тысячи рублей в год, а также потворствовал Бонапарту. Негодяев, Онуфрий Иванович, имеет немало черт, сближающих его с Павлом I, недаром он назван «гатчинским истопником». Но гораздо важнее, что он «постоянно испытывал, достаточ­но ли глуповцы тверды в бедствиях», и привел гррод к полному разорению и голоду. Бородавкин запомнился тем, что грозил глуповцам показать, «где раки зимуют», и строил на «песце», чтобы выстроенное «грохнулось». Великанов же прославился тем, что обложил в свою пользу жителей данью по три копейки с души.

Приёмы сатирического изображения.

Показывая градоначальников, Щедрин мастерски использует гротеск, изображая совмещение несовместимого. Так, характеризуя Брудастого, писатель рассказывает о том, что у градоначальника вместо головы был установлен примитивный механизм, который выкрикивал только два слова: «не потерплю!» и «разорю!». Прозванный Органчиком, он приводит свои угрозы в исполнение: порет ямщиков, приводит в порядок недоимки, сечёт мужиков. Иной гротеск создаёт Щедрин, рисуя градоначальника Прыща: наделяет его «фаршированной головой», которую съедает предводитель дворянства с весьма развитым желудком. В отличие от Брудастого, Прыщ не пугает глуповцев, а прекращает все дела вовсе, заменив их хождением по гостям. И этого было достаточно, чтобы город вступил в полосу благоденствия. Другого рода гротеск применен в случае с Бакланом: мы помним, что этот правитель происходил от колокольни.

Щедро использует писатель и фантастику. Упомянутый выше маркиз де Санглот «летал по воздуху в городском саду». У иных градоначальников ступни обращены назад. Они окружают себя оловянными солдатиками и ведут войны за внедрение ромашки, превращаясь в подобие кукол или автоматов. Дуньку-толстопятую в период смуты заедают клопы. А чего стоит лицо Ираиды Палеологовой темно-коричневого цвета, напоминавшее старопечатные изображения. Эта градоначальница, истязавшая «четырех своих крепостных девок», напоив для храбрости троих солдат, со шпагой в руке «вторглась в казначейство». А потом «бессовестно обокрав казну», «взлетела на воздух вместе с казначеем и бухгалтером». Рисуя градоначальниц, Щедрин применяет приём дублирования, передавая одинаковость этих женщин с пухлыми вишневыми губами и высокой грудью.

Но градоначальники Салтыкова-Щедрина не только смешны и нелепы, но и страшны. Таков Угрюм-Бурчеев, «бывалый прохвост», соединивший в себе черты Аракчеева и Николая I. Изображая его, писатель использует приёмы гиперболы и шаржа, обогащая их прямой авторской характеристикой и называя его «мрачным идиотом» с «деревянным лицом» и «коническим черепом». Этот правитель завершил дело предшественников и превратил город Глупов в пустыню с острогом посредине.

Все эти щедринские градоначальники уходят в небытие по причинам нелепым, курьёзным или постыдным. Одного заели клопы, другой скончался от обжорства, третий - от любострастия, четвертый от натуги, с которой пытался одолеть сенатский указ, пятый - от растерзания собаками. И Щедрин громким смехом сопровождает их закономерную кончину.

Печальное повествование о глуповцах. В книге сатирика есть ещё один групповой образ - глуповцы. Писатель проявляет сочувствие к народу, сострадание к нему, защищает его от душителей-деспотов. Это особенно ощущается в главах «Голодный год» и «Соломенный город». Автор «Истории...» с глубокой симпатией рисует народного ходока Евсеича, ищущего правды и справедливости. Но Щедрин отказывается от сентиментальной идеализации народа. Свою сатиру он направляет в адрес глуповцев, изображая их опутанными предрассудками, пребывающими в страхе и покорности, живущими под «игом безумия». По словам А. С. Бушмина, сатира у Щедрина двусторонняя: на самодержавие и на политическую пассивность народных масс, живущих в «ярме глупости» и отсталости, темноты и забитости, в рабской покорности Угрюм-Бурчеевым. Писатель наделяет некоторых глуповцев чертами кукол, подчёркивая, что они «машинально» кланяются на все стороны, что они напоминают «деревянного дела» «людишек». Щедрин намерен разбудить самосознание людей из народа, напомнить им об их человеческом достоинстве.

Используя приём стилизации, писатель «одевает» образы и события современности в одежды прошлого. Другое средство сатиры Щедрина - пародирование. Д. С. Лихачёв отмечал наличие в этой книге пародированного летописца, пародированного издателя (здесь автор язвительно пародирует официозных историографов) и единственно подлинного сознания - сознания самого Салтыкова-Щедрина. Любопытно пародирует автор ожесточенные дискуссии середины XIX века о происхождении Руси. Мастерски использует писатель манеру наивного летописца-обывателя, благодаря чему важные идеи он передаёт в наивно-сказочной форме.

Символ реки и загадочное «оно». Сатирически раскрытым образам градоначальников и глуповцев автор противопоставляет символический образ реки, которая воплощает стихию самой жизни, которую упразднить и покорить никто не может. Река не только не покоряется дикому взгляду василиска Угрюм-Бурчеева, но и сносит плотину из мусора и навоза. Есть в книге Щедрина и символическое грозное «Оно», образ, рождённый эзоповым языком сатирика. Это нечто, напоминающее смерч, в гневе проносящийся над Глуповым, стихия, сметающая нелепость общественного жизнеустройства и рабскую покорность глуповцев. Передавая движение этой стихии, Щедрин использует экспрессию описания, приём нагнетания глаголов и глагольных форм, образующих сложный ритмический рисунок. Писатель создает велико­лепно продуманное построение, композиционно и стилистически напоминающее пушкинскую «Историю села Горюхина». Вопреки несправедливым суждениям либеральных критиков - А. Суворина и К. Арсеньева, - обвинявшим Щедрина в искажении русской истории и оскорблении народа, вопреки гневным высказываниям цензора Н. С. Лебедева о том, что «автор уже положительно глумится над властью», И. С. Тургенев определил мировое значение «Истории одного города».

Вопросы и задания

При каких обстоятельствах М. Е. Салтыков-Щедрин создал («Историю одного города»?

Как Щедрин решил сложную проблему повествователя?

Какое историческое время запечатлено в «Летописи»?

Как в повествование книги внедряется живая современность?

Кто составляет галерею глуповских градоправителей? Чьё правление произвело на вас особенно удручающее впечатление?

Какие излюбленные художественные приёмы использует в сво ей книге М. Е. Салтыков-Щедрин?

В чём заключается противоречивость изображения писателем глуповцев?

Для чего в тексте «летописи» понадобились фантастический образ реки и загадочное «оно»? Как вы понимаете это послед нее обозначение?

История одного города (краткое содержание по главам)

Содержание главы: Опись градоначальникам...

В этой главе перечисляются поименно градоначальники Глупова и кратко упоминаются их «достижения».

Говорится о двадцати двух правителях. Так, например, об одном из градоправителей в документе записано так: «22)Перехват-Залихватский, Архистратиг Стратилатович, майор. О сем умолчу. Въехал в Глупов на белом коне, сжег гимназию и упразднил науки».

История одного города (текст по главам полностью)

Опись градоначальникам, в разное время, в город Глупое от вышнего начальства поставленным (1731-1826)

1) Клементий, Амадей Мануйлович. Вывезен из Италии Бироном, герцогом Курляндским, за искусную стряпню макарон; потом, будучи внезапно произведен в надлежащий чин, прислан градоначальником. Прибыв в Глупов, не только не оставил занятия макаронами, но даже многих усильно к тому принуждал, чем себя и воспрославил. За измену бит а 1734 году кнутом и, по вырвании ноздрей, сослан в Березов.

2) Ферапонтов, Фотий Петрович, бригадир*. Бывый брадобрей оного же герцога Курляндского*. Многократно делал походы против недоимщиков и столь был охоч до зрелищ, что никому без себя сечь не доверял. В 1738 году, быв в лесу, растерзан собаками.

3) Великанов, Иван Матвеевич. Обложил в свою пользу жителей данью по три копейки с души, предварительно утопив в реке экономии директора*. Перебил в кровь многих капитан-исправников. В 1740 году, в царствование кроткия Елисавет, быв уличен в любовной связи с Авдотьей Лопухиной, бит кнутом* и, по урезании языка, сослан в заточение в чердынский острог.

4) Урус-Кугуш-Кильдибаев, Маныл Самылович, капитан-поручик из лейб-кампанцев*. Отличался безумной отвагой, и даже брал однажды приступом город Глупов. По до ведении о сем до сведения, похвалы не получил и в 1745 году уволен с распубликованием*.

5) Ламврокакис, беглый грек, без имени и отчества, и даже без чина, пойманный графом Кирилою Разумовским в Нежине, на базаре. Торговал греческим мылом, губкою и орехами; сверх того, был сторонником классического образования. В 1756 году был найден в постели, заеденный клопами.

6) Баклан, Иван Матвеевич*, бригадир. Был роста трех аршин и трех вершков, и кичился тем, что происходит по прямой линии от Ивана Великого (известная в Москве колокольня). Переломлен пополам во время бури, свирепствовавшей в 1761 году.

7) Пфейфер, Богдан Богданович, гвардии сержант, голштинский выходец. Ничего не свершив, сменен в 1762 году за невежество*.

8) Брудастый, Дементий Варламович*. Назначен был впопыхах и имел в голове некоторое особливое устройство, за что и прозван был «Органчиком». Это не мешало ему, впрочем, привести в порядок недоимки, запущенные его предместником. Во время сего правления произошло пагубное безначалие, продолжавшееся семь дней, как о том будет повествуемо ниже.

9) Двоекуров, Семен Константиныч, штатский советник и кавалер. Вымостил Большую и Дворянскую улицы, завел пивоварение и медоварение, ввел в употребление горчицу и лавровый лист, собрал недоимки, покровительствовал наукам и ходатайствовал о заведении в Глупове академии. Написал сочинение: «Жизнеописания замечательнейших обезьян». Будучи крепкого телосложения, имел последовательно восемь амант. Супруга его, Лукерья Терентьевна, тоже была весьма снисходительна, и тем много способствовала блеску сего правления. Умер в 1770 году своею смертью.

10) Маркиз де Санглот, Антон Протасьевич, французский выходец и друг Дидерота. Отличался легкомыслием и любил петь непристойные песни. Летал по воздуху в городском саду, и чуть было не улетел совсем, как зацепился фалдами за шпиц, и оттуда с превеликим трудом снят. За эту затею уволен в 1772 году, а в следующем же году, не уныв духом, давал представления у Излера на минеральных водах*.

11) Фердыщенко, Петр Петрович, бригадир. Бывший денщик князя Потемкина. При не весьма обширном уме, был косноязычен. Недоимки запустил; любил есть буженину и гуся с капустой. Во время его градоначальствования город подвергся голоду и пожару. Умер в 1779 году от объедения.

12) Бородавкин, Василиск Семенович.* Градоначальничество сие было самое продолжительное и самое блестящее. Предводительствовал в кампании против недоимщиков, причем спалил тридцать три деревни и, с помощью сих мер, взыскал недоимок два рубля с полтиною. Ввел в употребление игру ламуш* и прованское масло; замостил базарную площадь и засадил березками улицу, ведущую к присутственным местам; вновь ходатайствовал о заведении в Глупове академии, но, получив отказ, построил съезжий дом*. Умер в 1798 году, на экзекуции, напутствуемый капитан-исправником.

13) Негодяев*, Онуфрий Иванович, бывый гатчинский истопник. Разместил вымощенные предместниками его улицы и из добытого камня настроил монументов*. Сменен в 1802 году за несогласие с Новосильцевым, Чарторыйским и Строгоновым (знаменитый в свое время триумвират) насчет конституций, в чем его и оправдали последствия.

14) Микаладзе, князь Ксаверий Георгиевич, черкашенин, потомок сладострастной княгини Тамары. Имел обольстительную наружность, и был столь охоч до женского пола, что увеличил глуповское народонаселение почти вдвое. Оставил полезное по сему предмету руководство. Умер в 1814 году от истощения сил.

15) Беневоленский*, Феофилакт Иринархович, статский советник, товарищ Сперанского по семинарии. Был мудр и оказывал склонность к законодательству. Предсказал гласные суды и земство.* Имел любовную связь с купчихою Распоповою, у которой, по субботам, едал пироги с начинкой. В свободное от занятий время сочинял для городских попов проповеди и переводил с латинского сочинения Фомы Кемпийского. Вновь ввел в употребление, яко полезные, горчицу, лавровый лист и прованское масло. Первый обложил данью откуп, от коего и получал три тысячи рублей в год. В 1811 году, за потворство Бонапарту, был призван к ответу и сослан в заточение.

16) Прыщ, майор, Иван Пантелеич. Оказался с фаршированной головой, в чем и уличен местным предводителем дворянства.*

17) Иванов, статский советник, Никодим Осипович. Был столь малого роста, что не мог вмещать пространных законов. Умер в 1819 году от натуги, усиливаясь постичь некоторый сенатский указ.

18) Дю Шарио, виконт, Ангел Дорофеевич, французский выходец. Любил рядиться в женское платье и лакомился лягушками. По рассмотрении, оказался девицею. Выслан в 1821 году за границу.

20) Грустилов, Эраст Андреевич, статский советник. Друг Карамзина. Отличался нежностью и чувствительностью, сердца*, любил пить чай в городской роще, и не мог без слез видеть, как токуют тетерева. Оставил после себя несколько сочинений идиллического содержания и умер от меланхолии в 1825 году. Дань с откупа возвысил до пяти тысяч рублей в год.

21) Угрюм-Бурчеев, бывый прохвост. Разрушил старый город и построил другой на новом месте.

22) Перехват-Залихватский*, Архистратиг* Стратилатович, майор. О сем умолчу. Въехал в Глупов на белом коне, сжег гимназию и упразднил науки.

Вы читали краткое содержание (главы) и полный текст произведения: История одного города: Салтыкова-Щедрина М Е (Михаила Евграфовича).
Всё произведение полностью и краткие содержания (по главам) вы можете читать, по содержанию справа.

Классика литературы (сатиры) из коллекции произведений для чтения (рассказы, повести) лучших, известных писателей сатириков: Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин. .................

Общественно-политическая ситуация в стране в 60-70-е годы XIX столетия характеризовалась нестабильностью и протестом народных масс против существующего строя. Самодержавие было главным врагом народа и, конечно, не могло не вызывать возмущения передовых людей того времени, к каким и относились многие русские писатели. Одним из таких писателей, открыто ненавидевшим самодержавие, как жестокий и бесчеловечный строй, был М. Е. Салтыков-Щедрин.

Всю свою творческую жизнь Салтыков-Щедрин обрушивал яростные, гневные удары на представителей, административно-политической системы того времени, на бюрократию и крепостничество. Избрав своим оружием меткую сатиру и все доступные приемы обличения, писатель создавал яркие произведения, в которых высмеивал, критиковал, разоблачал все пороки общества, указывая не только на несправедливость, жестокость и ограниченность властей, но и на непростительную, позорную рабскую психологию обывателей. Наиболее яркой и откровенной политической сатирой стало произведение Салтыкова-Щедрина «История одного города», созданное в 1869-1870 годах.

В этом произведении предметом гневного сарказма и язвительной иронии впервые стала верховная государства. Салтыков видел, что страна наполнена злом, требующим немедленного искоренения. Под этим злом он понимал изжившее себя самодержавие, бюрократическое засилье и крепостничество, остатки которого тормозили развитие России по пути прогресса. Однако открыто выступать с обличением власти писатель не мог. Поэтому он прибегнул к сложной художественной маскировке, облек свою сатиру в форму исторической хроники XVIII века. Хотя любому, кто внимательно » прочитал его «Историю одного города», становилось ясно, что автор имел в виду не прошлое, не историю, а настоящее. Свой решительный и меткий удар он направлял против крепостнических пережитков, душивших страну после реформы, против всяческих либеральных иллюзий, которые отвлекали от настоящей борьбы.

• «Сатира, - писал И. С. Тургенев, - преувеличивает истину как бы посредством увеличительного стекла, но никогда не искажает ее существа». «Увеличительное стекло» сатиры Салтыкова-Щедрина оказалось очень своевременным. Именно этот жанр, с его склонностью к гротеску, к предельно условным образам, стал той художественной формой, которая позволила автору «Истории одного города» решить поставленную им перед собой задачу.

Центральной темой произведения стало отношение власти к народу. Писатель нарисовал правдивую и точную картину жизни города Глупова - типичного города в России тех времен. Эта жизнь представляется автору «жизнью на грани безумия». Поэтому она показана в произведении в уродливо-комическом виде: здесь все фантастично, невероятно преувеличено, здесь все смешно и в то же время страшно. Наиболее ярко нарисованы сатириком фигуры двадцати двух глуповских градоначальников, в чьих образах Щедрин разоблачает власть в России, весь самодержавно-крепостнический режим. Все градоначальники сближены писателем, утверждающим, что каждый из них обладает одними и теми же пороками, тупостью, невежеством и потому никто из них не способен управлять ни городом, ни тем более страной. Потому что все они чужды интересам своего народа, эгоистичны, самолюбивы, отмечены признаками очевидного идиотизма и бессмысленности.

Амадей Мануйлович Клементий , который искусно стряпал макароны в Италии, прибыв в город Глупов, «не только не оставил занятия макаронами, но даже многих сильно к тому принуждал, чем себя и воспрославил». Беглый грек «без имени и отчества и даже без чина» Ламврокакис торговал на базаре греческим мылом, губкою и орехами, чего, по всей видимости, оказалось достаточно для того, чтобы впоследствии он стал градоначальником. Прыщ, майор с «фаршированной головой», был «разоблачен» местным уличным предводителем дворянства. Действия «былого прохвоста» Угрюм-Бурчеева сводились к муштре, уравниловке, «правильностям построения». Фердыщенко, который, став правителем, вдруг «вздумал путешествовать» из угла в угол городского выгона, вообще оказался не способен ничем управлять, потому реальную работу он подменяет яркими эффектами. Градоначальник Бородавкин, представитель «цивилизируюших мероприятий», борясь с недоимками, «спалил 33 деревни и, с помощью сих мер, взыскал недоимок два рубля с полтиною». Великанов прославился тем, что обложил в свою пользу жителей данью по три копейки с души. Перехват-Залихватский, став правителем города и въехав в город на белом коне, в один момент «сжег гимназию и упразднил науки». Беневоленский, сочинивший «Устав о добропорядочном пирогов печении», вновь ввел в употребление «яко полезные, горчицу, лавровый лист и прованское масло ».

Брудастый , у которого ч в голове имелся некий «органчик», произносивший только два слова: «Не потерплю!» и «Разорю!», приехав в город, заперсял кабинете, не пил, не ел и все что-то скреб пером. Богдан Пфейфер, «голштинский выходец», «ничего не свершив, сменен в 1762 году за невежество». Баклан Иван Матвеевич «кичился тем, что происходит по прямой линии от Ивана Великого» - известной в Москве колокольни. Негодяев Онуфрий Иванович славился тем, что «постоянно испытывал, достаточно ли глуповцы тверды в бедствиях ». Двоекуров « подавал твердую надежду», так как написал записку о необходимости « рассмотрения наук », реальных же действий он не совершал, потому что решительность «вообще не была в его нравах». Грустилов возвысил дань с откупа до пяти тысяч рублей в год и вообще имел «много наклонностей, несомненно порочных». Такими наклонностями обладали и другие градоначальники: маркиз де Санглот любил петь непристойные песни, дю Шарио обряжался в женские платья и лакомился лягушками, Беневоленский имел любовную связь с купчихой Распоповой, у которой по субботам едал пироги с начинкой.

Все эти колоритные образы призваны показать читателю бессмысленность и глупость административной системы города, правителем которого может стать любое безмозглое существо, с помощью угроз и различных непристойных действий заставляющее жителей дрожать. Изображая представителей глуповской власти, Салтыков-Щедрин подчеркивает их античеловеческую сущность. Даже характер их смерти вызывает зловеще-комическое впечатление. Все они умирают от ничтожных, неестественных или курьезных причин, как бы следуя народной поговорке: «собаке и собачья смерть»: один был растерзан собаками, другой заеден клопами, третий умер от обжорства, четвертый - от порчи головного инструмента, пятый - от натуги и т. д.

Градоначальникам соответствует и собирательный образ чиновников города Глупова как олицетворение отсталости, темноты, страха, «трепета», бесправия и покорности народных масс, находящихся под «игом безумия».

Салтыков-Щедрин в своем произведении показывает, насколько мелки, бессмысленны, бесполезны все действия представителей власти. Все они творят одни и те же беззакония. И при этом всегда остаются безнаказанными. Но это - временно. Финал «Истории одного города» показывает, насколько бесперспективна старая власть. Да градоначальники и сами видят приближающийся конец своего правления. «Оно пришло...», «Придет...» - загадочно говорит Угрюм-Бурчеев, перед тем как исчезнуть. «Север потемнел и покрылся тучами; из этих туч нечто неслось на город: не то ливень, не то смерч. Полное гнева, оно неслось, буровя землю, грохоча, гудя и стеня и по временам изрыгая из себя какие-то глухие, каркающие звуки... Оно близилось, и по мере того как близилось, время останавливало свой бег. Наконец, земля затряслась, солнце померкло... глуповцы пали ниц. Неисповедимый ужас выступил на всех лицах, охватил все сердца... »

Эта картина Апокалипсиса - грозное пророчество неизбежной гибели монархического режима и призыв к активной борьбе с ним.