После смерти в 1985 г. Черненко к власти пришел Михаил Горбачев. К тому времени СССР уже находился на грани глубокого кризиса, как в экономике, так и в социальной сфере. Эффективность общественного производства неуклонно снижалась, тяжким бременем на экономике страны лежала гонка вооружений. Фактически в обновлении нуждались все сферы жизни общества. Сложное положение СССР явилось причиной перестройки, а так же, изменения внешней политики страны. Современные историки выделяют следующие этапы перестройки:

• 1985 – 1986 гг.
• 1987 – 1988 гг.
• 1989 – 1991 гг.

В период начала перестройки с 1985 по 1986 гг. существенных изменений в организации управления страной не было. В регионах власть, по крайней мере, формально, принадлежала Советам, а на высшем уровне – Верховному Совету СССР. Но, в этот период уже слышались заявления о гласности и борьбе с бюрократией. Постепенно начался процесс переосмысления международных отношений. Значительно уменьшилась напряженность в отношениях СССР – США.

Масштабные изменения начались несколько позднее – с конца 1987 года. Этот период характеризуется небывалой свободой творчества, развитием искусства. На телевидении выходят авторские публицистические программы, журналы печатают материалы, пропагандирующие идеи реформ. В тот же время, явно обостряется политическая борьба. Начинаются серьезные преобразования в сфере государственной власти. Так, в декабре 1988 г., на 11 внеочередной сессии Верховного Совета принимается закон «Об изменениях и дополнениях к Конституции». Закон внес изменения в избирательную систему, введя принцип альтернативности.

Однако наиболее бурным оказался третий период перестройки в СССР. В 1989 г. полностью выводятся из Афганистана советские войска. Фактически СССР перестает поддерживать социалистические режимы на территории других государств. Лагерь социалистических стран рушится. Важнейшим, знаковым, событием того периода является падение Берлинской стены и объединение Германии.

Партия постепенно утрачивает реальную власть и свое единство. Начинается ожесточенная борьба фракций. Критике подвергается не только сложившаяся в СССР ситуация, но и сами основы идеологии марксизма, а так же октябрьская революция 1917 г. Формируется множество оппозиционных партий и движений.

На фоне жесткой политической борьбы в этот период перестройки Горбачева начинается раскол и в сфере интеллигенции, среди деятелей искусства. Если часть их была критически настроена по отношению к происходящим в стране процессам, то другая часть оказывает всестороннюю поддержку Горбачеву. На фоне невиданной то этого времени политической и социальной свободы значительно уменьшаются объемы финансирования, как искусства, так и науки, образования, многих отраслей производства. Талантливые ученые в подобных условиях уезжают работать за рубеж, или же превращаются в бизнесменов. Множество НИИ и КБ прекращают свое существование. Развитие наукоемких отраслей замедляется, а позже и совсем останавливается. Пожалуй, ярчайшим примером этого может стать проект «Энергия – Буран», в рамках которого был создан уникальный космический челнок многоразового использования «Буран», совершивший единственный полет.

Материальное положение большинства граждан постепенно ухудшается. Так же, происходит обострение межнациональных отношений. Многие культурные и политические деятели начинают говорить о том, что перестройка изжила себя.

Последствия перестройки крайне неоднозначны и многоплановы. Безусловно, получение обществом социальных и политических свобод, гласность и реформирование планово-распределительной экономики являются положительными моментами. Однако, процессы, происходившие в период перестройки в СССР 1985 – 1991 гг., привели к распаду СССР и обострению тлевших долгое время межнациональных конфликтов. Ослаблению власти, как в центре, так и на местах, резкому снижению уровня жизни населения, подрыву научной базы и так деле. Несомненно, итоги перестройки и ее значение еще не раз будут переосмыслены будущими поколениями.

Перестройка – общее название реформ и новой идеологии советского партийного руководства, используемое для обозначения больших и неоднозначных перемен в экономической и политической структуре СССР, инициированных генеральным секретарём ЦК КПСС М. С. Горбачевым в 1986-1991 годах.

В мае 1986 года состоялся визит Горбачёва в Ленинград, где на встрече с партактивом ленинградского горкома КПСС он впервые употребил слово «перестройка» для обозначения общественно-политического процесса:

«Видимо, товарищи, всем нам надо перестраиваться. Всем» .

Термин был подхвачен СМИ и стал лозунгом начавшейся в СССР новой эпохи.

Для сведения, (т.к. во многих учебниках с 1985 года):

«Юридически» началом перестройки считают 1987 год, когда на январском пленуме ЦК КПСС перестройка была объявлена направлением развития государства.

Предыстория.

В 1985 г. к власти пришел Михаил Горбачев. К тому времени СССР уже находился на грани глубокого кризиса, как в экономике, так и в социальной сфере. Эффективность общественного производства неуклонно снижалась, тяжким бременем на экономике страны лежала гонка вооружений. Фактически в обновлении нуждались все сферы жизни общества.

Характеристика доперестроечной административной системы: жёсткие административно-директивные задания, централизованная система материально-технического снабжения, строгая регламентация деятельности предприятий и организаций. Руководство хозяйством как в целом, так и каждой его отраслью, каждыми предприятием, крупным или малым, осуществлялось в основном, административными методами с помощью адресных директивных заданий. Командно-приказная форма управления отчуждала людей и от самого труда, и от его результатов, превращала общественную собственность в ничью. Этот механизм, а также политическая система персонифицировались в людях, воспроизводящих её. Бюрократический аппарат поддерживал такую систему, которая позволяла его представлениям занимать выгодные должности, быть «наверху», не взирая на фактическое положение дел в народном хозяйстве.

Апрельский (1985) Пленум ЦК КПСС провозгласил новую стратегию – ускорение социально-экономического развития страны. К середине 80-х годов назревавшая необходимость перемен была понятна многим в стране. Поэтому предложенная в тех условиях М.С. Горбачевым «перестройка» нашла живой отклик во всех слоях советского общества.

Если попытаться дать определение перестройки , то по моему мнению, «перестройка» - это создание эффективного механизма ускорения социально - экономического развития общества; всестороннее развитие демократии укрепление дисциплины и порядка уважение к ценности и достоинству личности; отказ от командования и администрирования, поощрение новаторства; поворот к науке, соединение научно-технических достижений с экономикой и т.д.

Задачи перестройки.

Вступление СССР в эпоху радикальных преобразований относится к апрелю 1985 г. и связано с именем нового Генерального секретаря ЦК КПСС М.С. Горбачева (избранного на этот пост на мартовском Пленуме ЦК).

Предложенный Горбачевым новый курс предполагал модернизацию советской системы, внесение структурных и организационных изменений в хозяйственные, социальные, политические и идеологические механизмы.

В новой стратегии особое значение приобретала кадровая политика, которая выражалась, с одной стороны, в борьбе с негативными явлениями в партийно-государственном аппарате (коррупцией, взяточничеством и др.), с другой стороны, в устранении политических противников Горбачева и его курса (в московской и ленинградской партийных организациях, в ЦК компартий союзных республик).

Идеология реформ.

Первоначально (начиная с 1985 г.) в качестве стратегии ставилась задача совершенствования социализма и ускорения социалистического развития. На январском 1987 г. Пленуме ЦК КПСС, а затем на XIX Всесоюзной партконференции (лето 1988 г.) М.С. Горбачевым была изложена новая идеология и стратегия реформ. Впервые признавалось наличие деформаций в политической системе и ставилась задача создания новой модели -социализма с человеческим лицом.

В идеологию перестройки были включены некоторые либерально-демократические принципы (разделения властей, представительной демократии (парламентаризма), защиты гражданских и политических права человека). На XIX партконференции впервые была провозглашена цель создания в СССР гражданского (правового) общества.

Демократизация и гласность стали сущностными выражениями новой концепции социализма. Демократизация коснулась политической системы, но она рассматривалась также как основа для осуществления радикальных экономических реформ.

На данном этапе перестройки широкое развитие получила гласность, критика деформаций социализма в экономике, политике, духовной сфере. Советским людям стали доступны многие произведения как теоретиков и практиков большевизма, объявленных в свое время врагами народа, так и деятелей русской эмиграции различных поколений.

Беседа с доктором экономических наук игуменом Филиппом (Симоновым)

23 апреля 1985 года Генеральный секретарь ЦК КПСС М.С. Горбачёв сообщил о планах широких реформ, направленных на всестороннее обновление общества, краеугольным камнем которых было названо «ускорение социально-экономического развития страны».

И ровно 30 лет назад, 15 октября 1985 года, очередной Пленум ЦК КПСС рассмотрел и одобрил проект основных направлений экономического и социального развития СССР на 1986-1990 годы и на период до 2000 года. Так был дан официальный старт новому экономическому курсу, известному как «перестройка».

Последствия многочисленных «реформ» и «преобразований», начатых в те годы и продолженных в последующие, сказываются по сей день. О том, какую экономику «перестраивали», к чему хотели прийти и почему получилось «как всегда», в каких преобразованиях наша страна действительно нуждалась, чему может научить «опыт» тех лет и что делать каждому из нас, православных, мы беседуем с игуменом Филиппом (Симоновым) , доктором экономических наук, профессором, заслуженным экономистом РФ, заведующим кафедрой истории Церкви исторического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова.

Отец Филипп, говорят о двух типах экономических систем: командно-административной и рыночной. В чем их принципиальная разница? В чем плюсы и минусы?

Сначала скажем пару слов о некоей общности, которая объединяет эти два понятия. Эта общность состоит в принципиальной экономической безграмотности тех, кто эти термины ввел из политических соображений, потом подхватил и использовал в рамках политической борьбы, и тех, кто донес эти понятия - совершенный исторический и политэкономический хлам - до нашего времени.

Любой здравомыслящий человек, даже без высшего экономического образования, не говоря уже об ученых степенях и званиях, рассуждая о чем-то, обычно выясняет его основные характеристики. То есть, пытаясь ответить на вопрос «что это?», выясняет, какое это, каковы его особенности, которые и делают его именно этим, а не чем-то другим.

Поэтому, говоря о «рыночной экономике», сразу хочется спросить: а какая это рыночная экономика?

Рынок ведь существовал и опосредовал обмен и в рабовладельческой античности, и на стадиально непонятном Востоке, и в феодальной Европе, и в раннем капитализме, и на поздних его стадиях.

Общественные деятели, отказавшиеся от политической экономии как науки ввиду ее «темного советского прошлого» и вбросившие в общество термин «рыночная экономика» в качестве основной идеи светлого будущего, поступили сами очень политико-экономически: они использовали этот бессодержательный термин для борьбы за власть, но никому не объяснили, о какой именно «рыночной экономике» идет речь.

Все думали, что о социально ориентированной, с сохранением тех достижений, которые общество уже имело (бесплатное образование и здравоохранение, полная занятость, 8-часовой рабочий день при 41-часовой рабочей неделе и т.д.), и с приобретением тех преференций, которые дает рынок (частнохозяйственная инициатива, рост эффективности управления, повышение качества на основе конкуренции и т.п.).

Но именно этого-то, как оказалось, никто и не гарантировал. Потому что в получилось то, что получилось: полное попрание прав трудящихся, разгул «бандитского капитализма» в духе эпохи первоначального накопления капитала на основе никем не доказанной догмы «рынок решит всё», возникновение системы почти феодальных «кормлений» и прочие прелести, вполне вписывающиеся в «рыночное хозяйство» - при условии, что точного определения этому явлению никто не дал. Что выросло, то выросло.

Теперь о «командной системе». Вы не чувствуете экономическую ущербность самого термина? Это ведь не язык экономической науки, это чистая политика! Кстати, и научно дефиниции этому термину тоже никто не дал - потому что это с точки зрения теории просто невозможно.

Экономическая наука говорит не о “рыночной” и “командной” экономике, а о системах директивного и индикативного планирования

В науке же шло обсуждение преимуществ и недостатков систем директивного (как в СССР) и индикативного планирования - последнее было основой отраслевого развития стран послевоенной Европы. На базе индикативного планирования голлистская Франция, например, создала собственную конкурентоспособную аэрокосмическую промышленность. Разве это не показатель эффективности метода? Кстати, модель межотраслевого баланса, на котором основывалась советская модель планирования и прогнозирования, была разработана американским экономистом русского происхождения, Нобелевским лауреатом Василием Леонтьевым. Это сейчас мы спохватились, приняли неудобочитаемый закон «О стратегическом планировании в Российской Федерации», только система этого стратегического прогнозирования за 25 лет оказалась разрушенной настолько, что этот самый межотраслевой баланс не только некому посчитать, но некому и научить, как его считать.

При этом основная проблема состояла в границах применения той или иной модели, чем, в сущности, и определяется эффективность обеих. Коротко говоря: можно ли запланировать производство по максимуму номенклатуры, или есть всё же некоторые границы, за пределами которых начинается неэффективное использование ресурсов экономики?

Западный мир ограничился индикативным планированием, в рамках которого планировалось не производство (в натуральных единицах), а ресурсы, необходимые для развития этого производства - тех отраслей, которые признаны для экономики приоритетными на текущий момент. При этом предусматривалось сочетание государственного и частного финансирования: государство осуществляло первоначальные инвестиции в приоритетные для себя отрасли, задавая определенный вектор развития, а частный капитал, имея этот ориентир, присоединялся к инвестиционному процессу, повышая его эффективность.

Отечественная экономика даже в условиях того странного «рынка», переход к которому начался при Горбачеве, не смогла отказаться от догм директивного планирования «сверху» (предприятия при этом не участвовали в процессе подготовки плана, но получали из центра уже готовые плановые задания), несмотря даже на то, что оно стало очень наглядно демонстрировать свои изъяны на фоне роста благосостояния населения и соответствующего повышения спроса: возникла «экономика дефицита», под знаком которой прошли все горбачевские годы. Оставим в стороне вопрос о том, насколько этот дефицит был следствием объективных факторов и насколько - делом рукотворным, сознательно организованным. Дело не в этом. Вопрос - в том, что правительству того времени не удалось обеспечить эффективное претворение в жизнь того умозрительного межотраслевого баланса, над которым трудился в последние свои годы Госплан; не удалось сочетать собственные представления об уровне жизни населения страны с представлениями этого самого населения; не удалось отделить экономику от идеологии (как это сделал, например, Китай).

Мысль о том, что «всем нам, товарищи, видимо, надо перестраиваться», впервые была высказана Горбачевым в мае 1985 года. Но еще раньше, в 1983 году, в ведущем партийном журнале «Коммунист» тогдашний генсек ЦК КПСС Ю.В. Андропов поставил задачу ускоренного «прогресса производительных сил», которая впоследствии эксплуатировалась Горбачевым под аморфным лозунгом «ускорения».

В сущности, свелась к трем мало увязанным друг с другом потокам ситуативных реформаторских мероприятий: «гласность » (которая свелась к пережевыванию в СМИ негативных моментов советской истории и быта, без разработки в результате сколько-нибудь значимой концепции дальнейшего развития общества) - «кооперация » (к которой нужно добавить эпопею по созданию совместных предприятий с иностранным капиталом, завершившуюся, в общем, бесславно и не внесшую существенного вклада в экономический рост; апологеты «перестройки» говорят о том, что именно через кооперацию и СП в социалистическую экономику «были внесены элементы рынка», - но эти элементы существовали и до них, а вот что кооперация действительно внесла в экономику, так это элементы дикого рынка, «серых» схем, рейдерства, обмана потребителя - всего того, что пышным цветом процвело уже потом, в 1990-е годы) - «новое мы́шление » (ударение - М.С. Горбачева) во внешней политике (фактически оно означало отказ от идеологического императива в дипломатии и определенное «потепление» отношений с Западом).

Реформы, навязанные МВФ, были рассчитаны на экономику развивающихся стран. К развитой экономике России они были не применимы

В конечном итоге для Советского Союза всё это вылилось в неконтролируемое наращивание заимствований на мировом рынке ссудных капиталов, где в то время очень охотно давали «кредиты под Горбачева», вступление в кризис внешнего долга и получение стабилизационной программы МВФ (такая программа с 80-х годов ХХ века осуществлялась во всех странах, попавших в «долговую спираль»), условием финансирования в рамках которой стали те «реформы», что разрушили экономику страны. И не только по какому-то злонамеренному умыслу (хотя 1991 год на Западе был вполне резонно воспринят как блестящая победа в «холодной войне», с которой, правда, долго не могли понять, что делать), но и потому, что, по обычной западной лени, эта программа, основы которой разрабатывались для развивающихся стран, не была рассчитана на развитую экономику, а этого не поняли ни те, кто ставил задачи, ни те, кто их бездумно выполнял.

Простейший пример: «аграрная реформа», согласно стабилизационной программе, подразумевает ликвидацию крупного неэффективного землевладения (типа дореволюционного помещичьего), образование на основе фактически конфискованных земель мелких крестьянских (фермерских) хозяйств и потом их кооперирование с перспективой создания агропромышленного комплекса, способного обеспечить потребности страны в продовольствии. Эта модель справедлива, например, для Верхней Вольты.

Но в бывшем СССР не было крупного землевладения типа помещичьего. Но зато были кооперация и агропромышленный комплекс. Этого никто не заметил.

В итоге крупная земельная кооперативная собственность была раскассирована, и на ее месте образовалось именно то, что может быть сравнено с неэффективным помещичьим латифундиальным землевладением, не дающим товарного продукта. Бывшие пахотные поля и кормовые территории - те, что не застроены коттеджами, - заросли за 25 лет подлеском, фермеры не удались, и теперь нам предстоит восстанавливать сельское хозяйство и кооперацию - это слово, кстати, все 1990-е годы было под запретом, даже статей не публиковали на эту тему. И теперь наш Минсельхоз планирует начать реформу уже по типу Верхней Вольты, чтобы смикшировать последствия той глупости, которая под диктовку МВФ была совершена в 1990-е годы: вернуть неиспользуемые сельхозугодья в государственный земельный фонд и найти эффективный способ обеспечить восстановление их производственного потенциала.

В народе это всегда называлось: «Дурная голова ногам покоя не дает».

В целом же для СССР «перестройка» означала фактически полный отказ от той политико-экономической и идеологической модели, которой придерживалась КПСС в послевоенный период, - говоря ленинским языком (который был остёр на ярлыки): оппортунизм и ревизионизм. С вполне предсказуемыми последствиями: «кооперация» (вернее, те капиталы, которые возникли на ее основе и, естественно, проявили свои политические амбиции) убрала Горбачева с внутриполитической арены, а «гласность» его окончательно похоронила как политика вместе с разрушенным его руками СССР.

К каким итогам привела «перестройка»? Были ли достигнуты поставленные цели? Справедливо ли говорят, что это привело к развалу СССР?

“Перестройка” не могла привести ни к каким реальным итогам: это была волюнтаристская политика, ситуативно устраивавшая ее творца

Собственно, я уже ответил на этот вопрос. « » не могла привести ни к каким реальным итогам: это была волюнтаристская политика, ситуативно устраивавшая ее творца, который пытался усидеть на всех стульях сразу: и социализм усовершенствовать, и директивное планирование сохранить, и ввести в эту экономическую систему капиталистический рынок, так и не реализовав при этом идеи хозрасчета, быть и генсеком ЦК КПСС, и президентом - и всё в одном флаконе. Собственно, научно обоснованных целей и не было - были какие-то импульсивные благие пожелания «между лафитом и клико», которым Академия наук судорожно пыталась придать наукообразие.

А когда нет реальной - не ситуативной, а научно обоснованной - цели развития, из которой следуют инструменты ее достижения, позитивного результата быть не может по определению.

В каких изменениях действительно нуждался Советский Союз? И чему нас учит опыт последнего десятилетия существования Советского Союза с точки зрения организации хозяйственной жизни?

Надо сказать, что «кремлевские старцы» последнего советского времени сделали одну большую глупость: они сочли глупым весь народ.

Поясню. Я начал выезжать за рубеж по служебным делам в конце 1980-х годов. Да, там всё было хорошо и красиво. В общем, поприличней, чем у нас при Горбачеве. Но там, в благополучной Вене, я впервые увидел бездомных с колясками, в которых помещался весь их скудный скарб. Людей, которые в не менее благополучном Лондоне зимой устраивались на ночь спать под мостами в картонных коробках, для которых под Рождество владыка Антоний (Блум) призывал собрать хоть что-нибудь, что дало бы им почувствовать радость Христова Рождения. Людей, которые рылись в мусорных баках в поисках пропитания.

Если бы «старцы» не считали советских людей безголовыми идиотами, они разрешили бы им свободный выезд за границу - не по турпутевкам в сопровождении КГБ, а свободно, просто взяв визу. Мы ведь не идиоты, мы, кроме джинсов и уличных кафе, увидели бы еще кое-что, что дало бы нам понять: туризм с эмиграцией путать не надо. Мы прекрасно понимали, что нам никогда не грозило стать бездомными или безработными. Мы понимали, что нам не надо платить за образование, а образование наше таково, что наши доклады на международных конференциях слушали со вниманием. Мы понимали, что нам не нужно платить в поликлинике или в больнице, что мы за это уже заплатили в виде подоходного налога.

А теперь мы понимаем, что за всё нужно платить, - а где взять? Вот сейчас, в кризис, по опросам, людям уже не хватает денег на еду, доля расходов на эти цели в общих расходах растет, кто-то залезает уже и в накопления, а качество питания ухудшается. А побороться за зарплату никак не возможно, потому что, в отличие от Европы, у нас нет нормальных профсоюзов, которые отвечали бы на запросы трудящихся, а не удовлетворяли бы свои потребности.

В здоровом обществе государство берет на себя функцию социально ориентированного распределения средств

Вот мы говорим о церковной благотворительности, работаем по помощи неимущим и бездомным - но ведь эта помощь сама по себе является показателем нездоровья общества, потому что в здоровом обществе не должно быть социально незащищенных слоев, а задачу обеспечения социальной защиты (включая обеспечение полной занятости населения) берет на себя государство, выполняющее функцию социально ориентированного распределения средств, полученных от населения в качестве налогов. И если Церковь, не имеющая налогового источника доходов, вынуждена брать на себя функцию социальной защиты, выполняя ее за счет добровольных пожертвований (то есть фактически повторного налогообложения населения: ведь налоги государству уже уплачены, и мы вправе ждать, что государство выполнит свои социальные функции, коль скоро именно в этой связи оно и существует), это означает, что государство своих конституционных функций не исполняет, а общество его не контролирует.

Что касается опыта времени «заката и падения СССР». Тогда много говорили о китайской модели - но, к сожалению, никто реально так и не удосужился ни изучить в деталях эту модель, ни обосновать возможность применения ее элементов в условиях советской экономики: одни с вожделением смотрели на Запад, другие - вперед «назад к Ленину», экономика тем временем задыхалась от неэффективной модели управления, а там, где под видом «социалистического рынка» модель управления менялась (первоначально на микроуровне, потом, со складыванием организованных группировок, - уже и уровнем выше), начались процессы первоначального накопления капитала с жестокостью позднего средневековья и раннего Нового времени.

Не было предложено и реальной модели на основе собственного хозяйственного комплекса, с учетом его особенностей: ЦК КПСС, фактически управлявший страной, переписывал «от съезда к съезду» старые догмы, а ученый мир пытался - путем медитаций - открыть в них «новое содержание». Вмешивались и какие-то «неведомые силы»: я хорошо помню, как в одной из рабочих групп на Старой площади готовили проект указа о внешнеэкономической деятельности, горячились и спорили, к ночи сделали наконец и разошлись по домам - а следующим утром прочитали в газете «Правда» текст, где все наши мысли были прописаны «с точностью до наоборот»… Кем? И зачем?

Вывод может быть только один: нужно твердо знать, что именно делаешь и что именно из этого должно получиться

Таким образом, вывод из этого негативного опыта может быть только один: нужно твердо знать, что именно делаешь и что именно из этого должно получиться, причем не сегодня‑завтра («а после нас хоть потоп»; «да ямы и пием, утре бо умрем» - 1 Кор. 15: 32), а на годы вперед. Если говорить об экономике - должна быть сознательно выбранная в качестве цели модель развития с известными характеристиками, определенными научно, а не «от ветра главы своея» (слишком ведь часто у нас руководствуются не экономической реальностью, а собственными представлениями об этой реальности); должны быть определены направления, способы и инструменты достижения поставленной цели, обеспечивающие, помимо прочего, устойчивость национальной экономики к внутренним и внешним стрессам, которые никто не отменял, как бы нам этого ни хотелось; наконец, должны быть нужные люди, которые не рассказывали бы приятные уху сказки, составленные из своих собственных представлений о действительности, но эффективно работали бы именно на эту цель, а не против нее.

А иначе мы будем постоянно сталкиваться с неприятными для себя неожиданностями: то вдруг внезапно выяснится, что нет у нас самообеспеченности продовольствием, то вдруг поймем, что какая-то отрасль у нас развалилась, и в результате ракеты падают, то окажется, что уровень образования понизился до нуля (кстати, по опросам, чуть ли не половина респондентов в связи с отменой школьной астрономии сейчас уверена, что солнце вращается вокруг земли), а то вдруг случится озарение, из коего станет ясно, что мировое сообщество с нами просто заигрывало, как кошка с мышкой: показывали пиаровские фантики от сладких конфеток (вроде пресловутого мифа о «G-8», которая на практике никогда не переставала оставаться «G-7»), а на деле вели старую политику вытеснения конкурента с рынка. И число таких открытий может множиться до бесконечности.

Какая экономика должна быть в России? К чему мы должны стремиться? Какой потенциал для развития экономики, если можно так сказать, заложен в Православии, его этике?

Эффективной, то есть обеспечивающей рост произведенного национального дохода и его распределение и перераспределение для достижения целей развития - и не отдельных секторов, отраслей или производств, а всего хозяйственного комплекса страны.

Основанной на научно-техническом прогрессе, без чего мы будем обречены плестись в хвосте мирового развития.

Социально ориентированной, как это и положено экономике «социального государства», которое прописано в нашей Конституции, то есть удовлетворяющей основные законные потребности населения - не некоей части его, а всех граждан, коль скоро мы так полюбили говорить о «гражданском обществе».

Диверсифицированной, то есть настроенной на обеспечение широкого спектра национальных потребностей и различных сфер национальной безопасности.

Интегрированной в мировую экономику не как сырьевой придаток, а как равноправный партнер в складывающемся глобальном разделении труда.

Какое место в этой системе может занять Православие - покажет жизнь. Экономика - явление неконфессиональное. Религиозная этика (а это - единственное и главное, что может предложить вера участникам экономического процесса) начинает работать тогда, когда начинают действовать организационные процессы: в организации производственного процесса и всего, что с ним связано (время отдыха, нетрудоспособности, пенсии и т.д.), а также в организации распределения, обмена и потребления произведенного продукта (в обобщающем смысле). Насколько справедливыми будут эти организационные процессы, насколько нацеленными на указанную апостолом равномерность (см. 2 Кор. 8, 14), насколько подготовленным к этой справедливости окажется человек в процессе образования и воспитания - всё это не просто небезразлично для религиозной этики и ее носителей, но и является открытым полем для влияния.

А дальше всё будет зависеть от того, насколько нам самим, носителям религиозной этики, все эти проблемы небезразличны, насколько мы сами укоренены в Христовом учении, насколько оно для нас - не внешнее и временное (то есть существующее только тогда, когда мы входим из мира в церковные стены для того, чтобы, как сейчас говорят, «удовлетворить свои религиозные потребности»), а внутренне, опытно пережитое и усвоенное, ставшее даже не частью жизни, а самой жизнью, насколько мы сами «не чужие и не пришельцы, но сограждане святым и свои Богу» (Еф. 2: 19).

Те, кто - свои Богу, не могут быть абсолютно чуждыми экономической действительности

Посмотрите, как звучит по-гречески это «свои»: οἰκεῖοι (ики́и). Те, кто населяет Божий οἶκος (и́кос), кто - свои Богу, οἰκεῖοι, domestici, домашние Его, те не могут быть абсолютно чуждыми экономической действительности. Они, как члены дома , в силу своих прав и обязанностей непременно участвуют, в свою меру, в его созидании и организации - икономии .

А какого еще участия ждет от нас Хозяин дома, как не свидетельства , не проповеди Евангелия возлюбленного Сына Своего - «не буквы, но духа, потому что буква убивает, а дух животворит» (2 Кор. 3: 6), - «даже до края земли» (Деян. 1: 8).

Предыдущий Следующий

Смотри также

Дмитрий Соколов-Митрич

Дмитрий Соколов-Митрич
Я вот не верю ни в революции, ни в стабильность. Но зато я прекрасно помню, как выглядели 90-е. Хотите расскажу?

Депутат Е. Федоров
Беседа о российском суверенитете
ВИДЕО
Евгений Федоров
Почему распался Советский Союз? Откуда в российских СМИ так много «чернухи»? Кому подчиняется Центральный банк России? Есть ли вообще у России суверенитет? А если нет, то каковы механизмы колониального управления нашей страной?

Мы ждем перемен...». Эти слова из песни лидера популярной в 80-х гг. группы «Кино» В. Цоя отражали настроение людей в первые годы политики «перестройки». Она была провозглашена новым генеральным секретарем, 54-летним М. С. Горбачевым, который принял эстафету власти после смерти К. У. Черненко в марте 1985 года. Элегантно одевавшийся, говоривший «без бумажки», генсек завоевывал популярность внешней демократичностью, стремлением к преобразованиям в «застоявшейся» стране и, конечно же, обещаниями (например, каждой семье к 2000 г. была обещана отдельная благоустроенная квартира), никто со времен Хрущева не общался так с народом: Горбачев ездил по стране, запросто выходил к людям, в неформальной обстановке беседовал с рабочими, колхозниками, интеллигенцией. С приходом нового руководителя, воодушевленного планами рывка в экономике и перестройки всей жизни общества, у людей возрождались надежды и энтузиазм.
Был провозглашен курс на «ускорение» социально-экономического развития страны. Предполагалось, что в промышленности сердцевиной этого процесса станет обновление машиностроения. Однако уже в 1986 г. Горбачев и другие члены Политбюро столкнулись с тем, что «ускорения» не происходит. Курс на приоритетное развитие машиностроения проваливался по причине финансовых затруднений. Резко возрос бюджетный дефицит (в 1986 г. в 3 раза по сравнению с 1985 г., когда он составлял 17-18 млрд. руб.). Это явление было вызвано рядом причин: «отложенным» спросом населения на товары (деньги не возвращались в казну, а часть их обращалась на черном рынке), па-дением цен на экспортируемую нефть (поступления в казну сократились на треть), потерей доходов в результате антиалкогольной кампании.
В этой ситуации «верхи» пришли к выводу о том, что все отрасли экономики необходимо перевести на новые методы хозяйствования. Постепенно, в 1986 - 1989 гг., в ходе экономических преобразований были введены госприемка продукции, хозрасчет и самофинансирование, выборы директоров предприятий; вступили в действие законы о государственном предприятии, об индивидуальной трудовой деятельности и кооперативах, а также закон о трудовых конфликтах, предусматривавший право рабочих на забастовку.
Однако все эти меры не только не привели к улучшению экономического положения в стране, но, наоборот, ухудшили его в силу половинчатости, нескоординированности и непродуманности реформ, больших бюджетных расходов, увеличения денежной массы на руках у населения. Нарушались производственные связи между предприятиями по госпоставкам продукции. Усилился дефицит товаров потребления. На рубеже 80-90-х гг. все больше и больше пустели полки магазинов. На местах власти начали вводить талоны на некоторые продукты.
Гласность и эволюция государственного строя. Советское общество охватил процесс демократизации. В идеологической сфере Горбачевым был выдвинут лозунг гласности. Под этим подразумевалось, что никакие события прошлого и настоящего не должны скрываться от народа. В речах партийных идеологов и публицистике пропагандировалась идея перехода от «казарменного социализма» к социализму «с человеческим лицом». Изменилось отношение властей к диссидентам. Возвратился в Москву из Горького (так назывался Нижний Новгород) академик А. Д. Сахаров, сосланный туда за критические высказывания по поводу войны в Афганистане. Из мест заключения и ссылки были освобождены и другие диссиденты, закрывались лагеря для политзаключенных. В ходе возобновившегося процесса реабилитации жертв сталинских репрессий в нашу историю «вернулись» Н. И. Бухарин, А. И. Рыков, Г. Е. Зиновьев, Л. Б. Каменев и другие политические фигуры, не удостоившиеся этого при Н. С. Хрущеве.
Процессы гласности и десталинизации ярко проявились в газетных и журнальных публикациях, телепередачах. Огромной популярностью пользовались еженедельник «Московские новости» (редактор Е. В. Яковлев) и журнал «Огонек» (В. А. Коротич). Критика темных сторон советской действительности, стремление найти выход для общества из кризисной ситуации пронизывали многие произведения литературы и искусства, как новые, так и те, которые ранее были запрещены властями, а теперь стали достоянием широкой аудитории. Невероятный по силе общественный резонанс получили романы А. Н. Рыбакова «Дети Арбата», В. С. Гроссмана «Жизнь и судьба», изданные на родине произведения А. И. Солженицына («Архипелаг ГУЛАГ» и др.), фильмы Т. Е. Абуладзе «Покаяние», М. Е. Голдовской «Власть соловецкая», С. С. Говорухина «Так жить нельзя».
Раскрепощение общества от партийной опеки, высказывавшиеся в условиях гласности критические оценки советского государственного строя поставили на повестку дня вопрос о политических преобразованиях. Важными событиями внутриполитической жизни стало одобрение участниками XIX Всесоюзной партконференции (июнь 1998 г.) основных положений реформы государственного строя, принятие Верховным Советом поправок к конституции, а также закона о выборах народных депутатов. Суть этих решений сводилась к переходу от выдвижения одного кандидата в депутаты на одно место в органах власти к системе выборов на альтернативной основе. Высшим органом законодательной власти стал Съезд народных депутатов СССР, который из своей среды выдвигал членов Верховного Совета. Однако только две трети депутатов съезда были избраны на основе всеобщего голосования, еще одна треть выдвигалась общественными организациями, в первую очередь КПСС. Выборы Съезда народных депутатов СССР в два тура состоялись весной 1989 г., в конце мая он начал свою работу. В составе съезда сформировалась легальная оппозиция: была создана Межрегиональная депутатская группа. Ее возглавили всемирно известный ученый, лидер право-защитного движения академик А. Д. Сахаров, бывший первый секретарь Московского горкома партии и кандидат в члены Политбюро ЦК КПСС Б. Н. Ельцин, ученый-экономист Г. X. Попов.
В условиях политического плюрализма одновременно с появлением активной оппозиции в Верховном Совете шло зарождение различных общественно-политических движений, почти все представители которых на первых порах выступали под лозунгами «обновления социализма». Вместе с тем в их деятельности наметились и тревожные для коммунистической власти тенденции. Они в первую очередь были связаны с нарастанием социального недовольства и националистических настроений.
В СССР, как в любом другом многоэтническом государстве, не могли не существовать национальные противоречия, которые всегда наиболее ярко проявляются в условиях экономических и политических кризисов и радикальных перемен. В Советском Союзе эти противоречия обострялись рядом обстоятельств. Во-первых, строя социализм, советская власть не считалась с историческими особенностями народов - происходило разрушение традиционного хозяйства и быта, шло наступление на ислам, буддизм, шаманизм и т. д. Во-вторых, на территориях, которые были присоединены к СССР накануне Великой Отечественной войны и которые дважды (сразу после присоединения и после освобождения от нацистской оккупации) подверглись «чистке» от враждебных элементов, были весьма сильны проявления национализма, распространены антисоветские и антисоциалистические настроения (Прибалтика, Западная Украина, в какой-то степени Молдавия). В-третьих, еще свежи были обиды депортированных в годы Великой Отече-ственной войны народов, возвращенных в родные места (чеченцы, ингуши, карачаевцы, балкарцы, калмыки), и тем более не возвращенных (немцы, крымские татары, турки-месхетинцы и др.). В-четвертых, имелись застарелые исторические конфликты и претензии разного рода (так, например, армяне Нагорного Карабаха стремились выйти из состава Азербайджанской ССР, абхазы ратовали за передачу автономии из состава Грузинской ССР в состав РСФСР и др.). В годы «перестройки» возникли массовые национальные и националистические общественные движения, наиболее значительными из которых явились «народные фронты» Литвы, Латвии, Эстонии, армянский комитет «Карабах», «Рух» на Украине, русское общество «Память».
«Новое мышление» и окончание «холодной войны». «Перестройка» была тесно связана с коренным изменением курса советской внешней политики - отказом от конфронтации с Западом, прекращением вмешательства в локальные конфликты и пересмотром отношений с социа-листическими странами. В новом курсе доминировал не «классовый подход», а общечеловеческие ценности. Свое теоретическое обоснование этот подход получил в книге М. С. Горбачева «Перестройка и новое мышление для нашей страны и для всего мира». В ней говорилось о необходимости создать новый международный порядок, призванный сменить послевоенные международные отношения. Он должен основываться на соблюдении баланса национальных интересов, свободе выбора странами путей развития, совместной ответственности держав за решение глобальных проблем современности. Горбачев ратовал за концепцию «общеевропейского дома», в котором нашлось бы место и ка-питалистическим, и социалистическим странам.
М. С. Горбачев регулярно встречался с президентами США: с Р. Рейганом (в 1985 - 1988 гг.) и Дж. Бушем (с 1989 г.). На этих встречах были «разморожены» советско-американские отношения, обсуждались вопросы разоружения. Горбачев вел переговоры с позиций разумной достаточности в вопросах обороны и выдвинутой им программы безъядерного мира.
8 1987 г. был подписан договор о ликвидации ракет среднего радиуса действия - советских СС-20 и американских «Першинг-2» и крылатых ракет. Американская и советская стороны обещали соблюдать договор по ПРО в том виде, в каком он был подписан в 1972 году. В 1990 г. был подписан договор о сокращении стратегических вооружений.
С целью укрепления доверия из стран Восточной Европы в одностороннем порядке было вывезено 500 тактических ядерных боеголовок.
9 ноября 1989 г. жители Берлина, уверенные в том, что СССР не вмешается в общегерманские дела, разрушили Берлинскую стену - символ разделенной Германии и Европы. После объединения Германии СССР дал согласие на вступление этого, уже единого государства в НАТО. В 1990 г. участниками Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе был подписан договор о сокращении обычных вооружений на территории Европы.
Советское руководство осознало необходимость вывода войск из Афганистана (более 100 тыс.) и в 1988 г. обязалось сделать это в течение 9 месяцев. В середине февраля 1989 г. последние советские воинские части покинули афганскую землю. Кроме Афганистана, советские войска были выведены и из Монголии. После «бархатных революций» в восточноевропейских странах начались переговоры о выводе советских войск из Венгрии и Чехословакии, шел их вывод из ГДР. В 1990-1991 гг. произошел роспуск военных и политических структур Варшавского Договора. Этот военный блок прекратил свое существование. Результатом политики «нового мышления» явилось принципиальное изменение международной обстановки - «холодная война» закончилась. Вместе с тем многие уступки западным государствам, на которые пошел Горбачев, не были достаточно продуманы (главным образом в их конкретной реализации), а это не соответствовало национальным интересам страны.
Кризис власти. После опубликования летом 1988 г. указа о собраниях, митингах, шествиях и демонстрациях на фоне резкого ухудшения экономического положения в стране начались массовые шахтерские забастовки. Постепенно в обществе нарастало недовольство слишком медленными темпами преобразований; в глазах общества виновником «пробуксовки» реформ представлялось консервативное крыло в руководстве КПСС.
После крушения коммунистических режимов в странах Восточной Европы усилились надежды оппозиции на осуществление радикальных преобразований в Советском Союзе. Если оппозиция «в верхах» состояла из Межрегиональной депутатской группы и демократически настроенных интеллигентских кругов, то в оппозиционное движение «снизу» оказались вовлечены широкие массы жителей крупных городов, население ряда союзных республик в Прибалтике, Закавказье, а Молдавии и на Украине. Политическому пробуждению России способствовали намеченные на март 1990 г. выборы народных депутатов всех уровней. В избирательной кампании четко обозначилось про-тивостояние партийного аппарата и оппозиционных сил. Последние получили организационный центр в лице избирательного блока «Демократическая Россия» (в дальнейшем он преобразовался в общественное движение). Февраль 1990 г. стал месяцем массовых митингов, участники которых требовали ликвидации монополии КПСС на власть.
Выборы народных депутатов РСФСР стали первыми по-настоящему демократическими - после избирательной кампании в Учредительное собрание 1917 года. В результате около трети мест в высшем законодательном органе власти республики получили депутаты демократической ориентации. Результаты выборов в России, на Украине, в Белоруссии продемонстрировали кризис власти партийной верхушки. Под давлением общественного мнения была отменена 6-я статья Конституции СССР, провозглашавшая руководящую роль КПСС в советском обществе, в стране началось становление многопартийной системы. Сторонники реформ Б. Н. Ельцин и Г. X. Попов заняли высокие посты: первый был избран председателем Верховного Совета РСФСР, второй - мэром Москвы.
Важнейшим фактором кризиса «верхов» стало усиление национальных движений, возглавивших борьбу против союзного (в терминологии их представителей - имперского) Центра и власти КПСС. Еще в 1988 г. трагические события развернулись в Нагорном Карабахе и, как тогда говорили, вокруг него. Произошли первые со времен гражданской войны манифестации под националистическими лозунгами, погромы (армян в азербайджанском Сумгаите - февраль 1988 г., турок-месхетинцев в узбекской Фергане - июнь 1989 г.) и вооруженные столкновения (Нагорный Карабах, Абхазия) на национальной почве. Верховный Совет Эстонии провозгласил верховенство республиканских законов над общесоюзными (ноябрь 1988 г.). И в Азербайджане, и в Армении к концу 1989 г. накалились страсти на национальной почве. Верховный Совет Азербайджана декларировал суверенитет своей республики, а в Армении было создано Армянское общественное движение, выступившее за независимость и отделение от СССР. В самом конце 1989 г. компартия Литвы заявила о своей самостоятельности по отношению к КПСС.
В 1990 г. национальные движения развивались по восходящей. В январе в связи с армянскими погромами в Баку были введены войска. Сопровождавшаяся массовыми жертвами военная операция лишь на время сняла с повестки дня вопрос о самостоятельности Азербайджана. Тогда же литовский парламент проголосовал за независимость республики, и в Вильнюс вошли войска. Вслед за Литвой аналогичные решения были вынесены парламентами Эстонии и Латвии, летом декларации о суверенитете приняли Верховные Советы России (12 июня) и Украины (16 июля), после чего «парад суверенитетов» охватил другие республики. В феврале-марте 1991 г. референдумы о независимости были проведены в Литве, Латвии, Эстонии, Грузии.
Два президента. Осенью 1990 г. М. С. Горбачев, избранный Съездом народных депутатов президентом СССР, был вынужден провести реорганизацию органов государственной власти. Исполнительные органы теперь стали подчиняться непосредственно президенту. Учреждался новый совещательный орган - Совет Федерации, членами которого стали главы союзных республик. Начались разработка и шедшее с большим трудом согласование проекта нового Союзного договора между республиками СССР.
В марте 1991 г. был проведен первый в истории страны референдум - гражданам СССР предстояло высказать свое мнение по вопросу о сохранении Советского Союза как обновленной федерации равных и суверенных республик. Показательно, что 6 (Армения, Грузия, Литва, Латвия, Эстония и Молдавия) из 15 союзных республик не приняли участия в референдуме. Не менее показательно и то, что 76% участвовавших в голосовании высказались за сохранение Союза. Параллельно проводился и Всероссийский референдум - большинство его участников проголосовали за введение поста президента республики.
12 июня 1991 г., ровно год спустя после принятия Декларации о государственном суверенитете РСФСР, состоялись общенародные выборы первого в истории России президента. Им стал Б. Н. Ельцин, в поддержку которого высказались более 57% принявших участие в голосовании. После этих выборов Москва превратилась в столицу двух президентов - общесоюзного и российского. Позиции двух лидеров согласовать было трудно, а личные отношения между ними не отличались взаиморасположением.
Оба президента выступали за реформы, но при этом они по-разному смотрели на цели и пути преобразований. Один из них, М. С. Горбачев, опирался на коммунистическую партию, которая переживала процесс раскола на консервативную и реформистскую части. К тому же партийные ряды стали таять - КПСС покинуло около трети ее членов. Опорой другого президента, Б. Н. Ельцина, были оппозиционные по отношению к КПСС силы. Закономерно, что в июле 1991 г. Ельцин подписал указ, запрещавший деятельность партийных организаций на государственных предприятиях и в учреждениях. События, разворачивавшиеся в стране, свидетельствовали о том, что процесс ослабления власти КПСС и распада Советского Союза приобретал необратимый характер.
Август 1991 года: революционный поворот истории. К августу 1991 г. были разработаны проекты двух важнейших документов - нового Союзного договора и программы КПСС. Предполагалось, что правящая партия встанет на социал-демократические позиции. Проект Союзного договора предусматривал создание на новых основах Союза Суверенных Государств. Он был одобрен главами 9 республик и президентом СССР Горбачевым. Планировалось, что программа будет утверждена на предстоящем съезде КПСС, а подписание Союзного договора произойдет 20 августа. Однако проект договора не мог удовлетворить ни сторонников замкнутой на Центр федерации, ни сторонников дальнейшей суверенизации республик, в первую очередь российских радикальных демократов.
Представители партийно-государственных верхов, считавшие, что только решительные действия помогут сохранить политические позиции КПСС и остановить распад Советского Союза, прибегли к силовым методам. Они решили воспользоваться отсутствием в Москве президента СССР, который находился на отдыхе в Крыму.
Рано утром 19 августа телевидение и радио сообщили гражданам, что в связи с болезнью М. С. Горбачева исполнение обязанностей президента СССР временно возложено на вице-президента Г. И. Янаева и что «для управления страной и эффективного осуществления режима чрезвычайного положения» образован Государственный комитет по чрезвычайному положению (ГКЧП). В состав этого комитета вошли 8 человек, в том числе вице-президент, премьер-министр В. С. Павлов, силовые министры. Горбачев оказался изолированным на государственной даче. В Москву были введены воинские части и танки, объявлен комендантский час.
Центром сопротивления ГКЧП стал Дом Советов РСФСР - так называемый Белый дом. В обращении «К гражданам России» президент РСФСР Б. Н. Ельцин и исполняющий обязанности председателя Верховного Совета РСФСР Р. И. Хасбулатов призвали население не подчиняться незаконным решениям ГКЧП, квалифицировав действия его членов как антиконституционный переворот. Поддержка москвичей придавала стойкости и решимости руководству России. Десятки тысяч жителей столицы и немалое число приезжих граждан пришли к Белому дому, выражая поддержку Ельцину и готовность защищать резиденцию российской государственной власти с оружием в руках.
Противостояние ГКЧП и Белого дома продолжалось три дня. Страшась развязывания гражданской войны, Янаев и его соратники не решились на штурм Дома Советов. На третий день деморализованные представители ГКЧП начали вывод войск из Москвы и вылетели в Крым, надеясь договориться с Горбачевым. Однако президент СССР сумел возвратиться в Москву вместе с прилетевшими «на выручку» вице-президентом РСФСР А. В. Руцким. Члены ГКЧП были арестованы.
Ельцин подписал указы о приостановлении деятельности КПСС и КП РСФСР и издания газет коммунистической ориентации. Горбачев заявил о сложении с себя полномочий генерального секретаря ЦК КПСС, а затем издал указы, фактически прекращавшие деятельность партии и передававшие ее имущество в собственность государства.
Распад СССР и создание СНГ. Последние месяцы 1991 г. стали временем окончательного распада СССР. Был распущен Съезд народных депутатов СССР, радикально реформирован Верховный Совет СССР, ликвидировано большинство союзных министерств, вместо кабинета министров создавался безвластный межреспубликанский экономический комитет. Высшим органом, руководившим внутренней и внешней политикой государства, стал Государственный совет СССР, в который вошли президент СССР и главы союзных республик. Первым решением Госсовета было признание независимости Литвы, Латвии и Эстонии. Тем временем на местах республиканские власти начали переподчинять себе находившиеся ранее в ведении федерального Центра отрасли народного хозяйства и государственные структуры.
Предполагалось подписать новый Союзный договор и создать уже не федерацию, а конфедерацию суверенных республик. Но и этим планам не суждено было сбыться. 1 декабря на Украине был проведен референдум, и большинство принявших в нем участие (более 80%) высказались за независимость республики. В этих условиях руководство Украины решило не подписывать новый Союзный договор.
7-8 декабря 1991 г. президенты России и Украины Б. Н. Ельцин и Л. М. Кравчук и председатель Верховного Совета Белоруссии С. С. Шушкевич, встретившись в Беловежской пуще, неподалеку от пограничного Бреста, объявили о прекращении существования СССР и образовании в составе трех республик Содружества Независимых Государств (СНГ). В дальнейшем в СНГ вошли все бывшие советские союзные республики, за исключением прибалтийских.

В середине 80-х гг. в СССР произошли радикальные изменения в идеологии, общественном сознании, политической и государственной организации, начались глубинные изменения в отношениях собственности и социальной структуре. Крушение коммунистического режима и КПСС, распад Советского Союза, образование на его месте новых независимых государств, в том числе и самой России, становление идеологического и политического плюрализма, зарождение гражданского общества, новых классов (среди них и капиталистического) — вот только некоторые из новых реалий современной российской истории, начало которой можно датировать мартом — апрелем 1985 г.

Стратегия “ускорения”

В апреле 1985 г. , на Пленуме ЦК КПСС, М.С. Горбачев

изложил стратегический курс реформ. Речь шла о необходимости качественного преобразования советского общества, его “обновлении”, о глубоких переменах во всех сферах жизни.

Ключевым словом реформаторской стратегии стало “ускорение ”. Предполагалось ускорять развитие средств производства, научно-технический прогресс, социальную сферу и даже деятельность партийных органов.

Термины “перестройка ” и “гласност ь” появились позднее. Постепенно акцент был перенесен с “ускорения” на “перестройку” и именно это слово стало символом курса, производимого М.С. Горбачевым во второй половине 80-х гг.

Гласность означала выявление всех недостатков, препятствующих ускорению, критику и самокритику исполнителей “сверху донизу”. А перестройка предполагала внесение структурных и организационных изменений в хозяйственные, социальные, политические механизмы, а также в идеологию с целью достижения ускорения общественного развития.

Для обеспечения реализации новых задач была проведена смена части партийных и советских руководителей. Председателем Совета Министров СССР был назначен Н. И. Рыжков, председателем Президиума Верховного Совета СССР — Э. А. Шеварднадзе, бывший до этого первым секретарем ЦК Компартии Грузии. В декабре 1985 г. секретарем Московского городского комитета партии стал Б. Н. Ельцин. В высшую партийную иерархию выдвинулись А. Н. Яковлев, А. И. Лукьянов.

В центр экономических преобразований в 1985 г. была поставлена задача технического перевооружения, модернизации предприятий. Для этого было необходимо ускоренное развитие машиностроения . Так формулировалась главная цель в народном хозяйстве. Программа “ускорения” предполагала опережающее (в 1,7 раза) развитие машиностроения по отношению ко всей промышленности и достижение им мирового уровня к началу 90-х гг. Успех ускорения связывался с активным использованием достижений науки и техники, расширением прав предприятий, улучшением кадровой работы, укреплением порядка дисциплины на предприятиях.

Курс, провозглашенный в 1985 г. на апрельском пленуме, был подкреплен в феврале 1986 г . на XXVII съезде КПСС .

Нововведений на съезде было немного, но главным была поддержка Закона о трудовых коллективах . Закон провозглашал создание на всех предприятиях советов трудовых коллективов с широкими полномочиями, включавшими выбор руководящих работников, регулирование заработной платы в целях ликвидации уравниловки и соблюдения социальной справедливости в оплате труда и даже определении цены выпускаемой продукции.

На XXVII съезде КПСС советскому народу, были даны обещания: удвоить к 2000 г. экономический потенциал СССР, в 2,5 раза повысить производительность труда и обеспечить каждой советской семье отдельную квартиру.

Большинство советских людей поверило новому Генеральному секретарю ЦК КПСС М.С. Горбачеву и с энтузиазмом его поддержало.

Курс на демократизацию

В 1987 г . начались серьезные корректировки реформаторского курса.

В политическом словаре руководства страны произошли изменения. Слово “ускорение” постепенно вышло из употребления. Появились новые понятия, такие как “демократизация ”, “командно-административная система ”, “механизм торможения ”, “деформация социализма ”. Если прежде предполагалось, что советский социализм в основе своей здоров, и нужно только “ускорять” его развитие, то теперь “презумпция невиновности” с советской социалистической модели была снята, и у нее обнаружены серьезные внутренние недостатки, которые нужно было устранить и создать новую модель социализма.

В январе 1987 г . Горбачев признал неудачу реформаторских усилий предшествующих лет, а причину этих неудач увидел в деформациях, произошедших в СССР к 30-м гг.

Поскольку был сделан вывод о “деформации социализма ”, то предполагалось эти деформации ликвидировать и вернуться к тому социализму, который был задуман В.И. Лениным. Так появился лозунг “Назад к Ленину ”.

Генеральный секретарь ЦК КПСС в своих выступлениях доказывал, что в “деформации социализма” были отступления от идей ленинизма. Особую популярность приобрела ленинская концепция НЭПа. Публицисты заговорили о НЭПе как о “золотом веке” советской истории, проводя аналогии с современным периодом истории. Экономические статьи по проблемам товарно-денежных отношений, аренды, кооперации публиковали П. Бунич, Г. Попов, Н. Шмелев, Л. Абалкин. Согласно их концепции, на смену административному социализму должен был прийти хозяйственный социализм, который бы основывался на хозрасчете, самофинансировании, самоокупаемости, самоуправлении предприятий.

Но главной , центральной темой перестроечного времени в средствах массовой информации стала критика Сталина и командно-административной системы в целом.

Эта критика велась гораздо более полно и более беспощадно, чем во второй половине 50-х гг. На страницах газет, журналов, на телевидении начались разоблачения сталинской политики, раскрывалось непосредственное личное участие Сталина в массовых репрессиях, воссоздавалась картина преступлений Берии, Ежова, Ягоды. Разоблачения сталинщины сопровождались выявлением и реабилитацией все новых и новых десятков тысяч безвинных жертв режима.

Наибольшую известность в это время получили такие произведения как “Белые одежды” В. Дудинцева, “Зубр” Д. Гранина, “Дети Арбата” А. Рыбакова. Вся страна читала журналы “Новый Мир”, “Знамя”, “Октябрь”, “Дружба народов”, “Огонек”, где печатались ранее запрещенные произведения М. Булгакова, Б. Пастернака, В. Набокова, В. Гроссмана, А. Солженицына, Л. Замятина.

XIX Всесоюзная партийная конференция (июнь 1988 г.)

В конце 80-х гг. преобразования коснулись структуры государственной власти. Новая доктрина политической демократии получила практическое воплощение в решениях XIX Всесоюзной партконференции , где впервые провозглашалась цель создания в СССР гражданского общества и исключения партийных органов из хозяйственного управления, лишения их государственных функций и передача этих функций Советам.

На конференции развернулась острая борьба сторонников и противников перестройки по вопросу о задачах развития страны. Большинство депутатов поддержало точку зрения М.С. Горбачева о необходимости экономической реформы и преобразования политической системы страны.

Конференция утвердила курс на создание в стране правового государства . Были одобрены и конкретные реформы политической системы, подлежащие реализации в ближайшее время. Предполагалось избрать Съезд народных депутатов СССР , высший законодательный орган страны из 2 250 человек. При этом две трети Съезда должны были избираться населением на альтернативной основе, т.е. не менее чем из двух кандидатов, а еще одна треть депутатов, также на альтернативной основе, избиралась общественными организациями. Съезд, созываемый периодически для определения законодательной политики и принятия высших законов, формировал из своей среды Верховный Совет , который должен был работать на постоянной основе и представлять собой советский парламент.

Расстановка политических сил в стране стала резко меняться с осени 1988 г. Главная политическая перемена заключалась в том, что прежде единый лагерь сторонников перестройки стал раскалываться: в нем выделилось радикальное крыло , быстро набиравшее силу, превратившееся в 1989 г. уже в мощное движение, а в 1990 г. начавшее решительно оспаривать у Горбачева власть. Борьба между Горбачевым и радикалами за лидерство в реформаторском процессе составила главный стержень следующего этапа перестройки, который продолжался с осени 1988 г. до июля 1990 г.