Деревня староверов на алтае. Старообрядцы на алтае. Каковы требования к новому члену общины

Уймонская долина на Алтае – центр расселения старообрядцев. Села Мульта, Тихонькая, Верх-Уймон, Гагарка, Березовка и другие, находящиеся здесь, стали пристанищем хранителей старой веры. Это небольшие населенные пункты с населением в несколько сот человек. Особым культурным центром здесь является село Верх-Уймон. Добраться до села можно по новому мосту через Катунь, построенном в 2005 г. Поворот на мост находится примерно в 10 км от Усть-Коксы по трассе на Тюнгур. Проезжаем село Октябрьское, а после моста поворачиваем влево. Село Верх-Уймон расположено на правом берегу Катуни, на высоте 960 м. Основано в 1786 г., население немногим более 600 человек. Большую известность село получило благодаря Н.К. Рериху, который был здесь в 1926 г. со своей экспедицией.

В селе есть музей-заповедник имени Н.К. Рериха — филиал Горно-Алтайского республиканского краеведческого музея и Школьный этнографический музей, посвященный старообрядчеству.

В 1550-х гг. патриарх Никон провел церковную реформу. Значительное число людей не приняли реформ – произошел раскол. Старообрядчество стало существовать как самостоятельное течение православия, не признаваемое официальной Церковью. Начались гонения на приверженцев «старой» веры. Гонимые и преследуемые, старообрядцы снимались с насиженных мест и устремлялись на окраины Российской империи – к Белому морю, на Печору, в Сибирь. Трудолюбивый народ проявлял лучшие свои качества и быстро осваивался на новых местах. Но через некоторое время им приходилось уходить еще далее от новых преследований, которые прекратились только в 1792 г. по приказу Екатерины II.

В горы Алтая старообрядцы шли искать Беловодье – легендарную страну свободы и древнего благочестия, страну, «где текут молоко и мед». Согласно преданиям страна эта расположена где-то далеко на востоке, за неприступными горами. Обживая благодатную долину, переселенцы сочетали земледелие и скотоводство с добычей пушнины, рыбной ловлей, заготовкой кедрового ореха, пчеловодством, кустарными промыслами. Сеяли рожь, овес, ячмень, лен, пшеницу. Хлебы стояли стеной по левобережью Катуни, у отрогов Теректинского хребта. Теплые ветры из Теректинского ущелья оберегали посевы от зимних холодов. До революции хлеб, масло, альпийский мед, кедровый орех из Уймонской долины поставляли к царскому столу. В большинстве зажиточных хозяйств держали маралов, причем в большом количестве. Панты маралов отправляли в Монголию и Китай, получая с продажи большие деньги.

Легенда о Беловодье, имеющая древние корни, обросла во времена переселения староверов новыми красками. В ее многочисленных вариантах рассказывается, что Беловодье – это святая земля, где живут русские люди, бежавшие от религиозных раздоров. В Беловодье они имеют свои церкви, в которых богослужение идет по старым книгам, таинства крещения и брака совершаются по солнцу, за царя не молятся, крестятся двумя перстами. «В тамошних местах татьбы и воровства и прочих противных закону не бывате… И всякие земные плоды бывают и злата и серебра несть числа… Светского суда не имеют, ни полиции, ни стражников там нету, а живут по христианскому обычаю. Бог наполняет сие место». Однако в Беловодье могут попасть лишь истинные ревнители древнего благочестия. Среди старообрядцев ходили многочисленные списки «Путешественника», указывающего путь в Беловодье. После бесплодных попыток найти Беловодскую землю стали считать Беловодьем Уймонский и Бухтарминский края, где «мужицкая земля без чиновников и попов».

История русских крестьян-старообрядцев - одна из интереснейших страниц прошлого Алтая. Заселения Алтая русскими началось еще в допетровскую эпоху. В середине 17 в., когда на Руси произошел раскол церкви, сторонников старых устоев стали жестоко преследовать, в результате чего они тоже были вынуждены уходить в горы Алтая. Но даже здесь не нашли они покоя. Церковные и светские власти продолжали преследовать их за веру и за незаконное, самовольное переселение. Только в 1792 году Екатерина Великая издала приказ о прощении старообрядцев за побег и предоставлении им права на жительство при условии уплаты подати - ясака. С тех пор староверы были приравнены к местному алтайскому населению и освобождены от рекрутской повинности. В советские годы многие из старообрядцев были репрессированы как середняки и враги народа.

На Алтае староверы освоили значительные территории, образовывали целые селения. Горные деревни раскольников с пашенным земледелием, маральниками, горными пасеками, сенокосными и лесными угодьями были цветущими оазисами. Почти за два поколения они сумели приспособиться к большим температурным перепадам, быстротечному лету и длительной зиме, сезонным разливам Катуни и других речек. Постепенно отбирались наиболее надежные способы хозяйского отношения к окружающему миру.

Уймонские старообрядцы-земледельцы в Алтайских горах превратились в прекрасных охотников, метких стрелков, отличных рыболовов. Добытую пушнину и шкуры жители Беловодья выменивали на зерно, скот, одежду у китайцев и русских казаков в селениях, расположенных вблизи пограничной зоны. Развивали они и русские ремесла: плотницкое, ткацкое, пимотканное, шубное и др. Кержаки Уймонской котловины пряли лен, делали белье, одежду, коврики, красивые пояса и опояски.

Жили староверы в добротных, теплых хорошо освещенных домах с застекленными окнами. Внутри дома было чисто и аккуратно. Стены расписывались затейливыми узорами и яркими красками. Краски - сурик, охру, бакан - народные умельцы готовили из натурального сырья. В настенной живописи распространенными мотивами были изображения диковинных зверей, птиц, пышные и большие цветы, затейливый растительный орнамент. Полы застилались ткаными половиками, войлоком. Вдоль стен стояли кованые сундуки, на кроватях лежали красивые вышитые покрывала. Но самым уютным и теплым местом в доме была, безусловно, печь. Над ее пологом устанавливались полати, на которых спали дети. Место напротив устья печи занимала хозяйка. Здесь располагались удобные посудные шкафчики, размещалась кухонная утварь.

Свои дома староверы держали в поразительной чистоте. Дом мели несколько раз в день, печь подбеливалась. Некрашеные полы, лавки, полки скребли вениками, ножами, оттирали песком каждую субботу.

Старинную одежду уймонских старожилов теперь надевают только во время праздников и молений, кроме того, она используется фольклорными коллективами. Традиционный староверческий костюм отличался яркостью и многообразием цвета, яркой отделкой. Летний мужской костюм включал белую рубаху, украшенную красным узором по воротнику и рукавам, и шаровары из холста. Праздничный костюм состоял из широких шаровар-чембар из плиса, или замши и однотонной или пестрой подболочки. Верхнюю одежду: зипуны, азямы, тулупы шили из теплого сукна, меха, овчины, кожи, покупной верблюжьей шерсти.

Традиционный женский староверческий костюм включал в себя головной убор, сарафан, рубаху, пояс, фартук (передник). Короткие рубахи, в простонаречье именуемые рукавами, шились из белого холста и украшались богатой вышивкой, горловина густо назбаривалась по узкому воротнику - стойке. Основным типом сарафана уймонских женщин сначала был косоклинный, затем круглый лямочный. Множество сборок делало круглый сарафан пышным и красивым. Важным элементом традиционного старообрядческого костюма были пояса и опояски. С момента крещения пояс был обязательным для старовера в течение всей его жизни. Своеобразной была и обувь уймонских жителей. Из выделанной грубой и толстой кожи мужчинам шили короткие и высокие сапоги, женщины носили башмаки. От местных народов староверы позаимствовали удобную и теплую меховую обувь: унты, сшитые из козьего меха вовнутрь и короткие кисы. Из валяной шерсти они сами делали зимнюю обувь - валенки (пимы).

Большой исторический интерес представляет гончарное ремесло уймонских староверов. На Уймоне гончарным делом занимались женщины. Посуда изготавливалась не из одного кома на гончарном круге, а путем наложения валиков (на Уймоне их называли караличками) друг на друга. Такая техника изготовления глиняной посуды называется налепом. Процесс состоял из нескольких стадий. Начиналось все с добычи глины. К глине добавляли чистый мелкий Катунский песок и мяли на грубой холстине, пока не оставалось комочков. Из получившегося глиняного теста лепили валики, которые в 3-5 рядов выкладывались на подготовленное плоское дно. Валики затирались и заглаживались водой для выравнивания боковых поверхностей. Подготовленные изделия подвергали обжигу в русских печах на горящих березовых дровах. Для прочности и красоты использовалась технология обварки: вынутые из печи изделия погружали в теплые отвары пахты, сыворотки, чтобы они кипели. После обварки посуда приобретала красивый черный цвет. Необваренные изделия оставались цвета красной терракоты.

Конечно, сегодня быт староверов Уймонской долины изменился, современная жизнь накладывает на него свой отпечаток. Чтобы вековые традиции не исчезли безвозвратно, уймонцы создают музеи. Интересно, что инициаторами становятся дети, как, например, в селе Верх-Уймон. История музея в этом селе началась с обыкновенного льняного полотенца, принесенного на урок истории. Потом дети начали нести в школу все, что давно вышло из употребления в быту. С помощью всех этих вещей удалось воссоздать обстановку типичной старообрядческой семьи. Помимо этого школьники, опрашивая старожилов, собрали много пословиц и поговорок, заговоров и примет Уймонской долины. Был собран интересный материал о Великой Отечественной войне, ведь потомки суровых староверов также, не жалея своей жизни, сражались за Родину.

Бухтарминские старообрядцы. Поселения бухтарминских старообрядцев - одни из первых русских крестьянских поселений на территории Казахстана. Они были основаны в ХVIII в. в Восточно-Казахстанской области беглыми крестьянами из поволжских и центральных русских губерний, искавшими здесь прибежища от экономического и религиозного гнета, от рекрутчины. Эти поселения в труднодоступных горных долинах р. Бухтармы (по местной терминологии, "в камне", отчего все население называлось также "каменщиками") долго оставались неизвестными правительству, и лишь с 1791 г. жители их были официально включены в русское подданство. В 1760-е годы русское население Восточного Казахстана значительно увеличилось за счет русских старообрядцев, бежавших от религиозных преследований в Польшу и принудительно возвращенных в Россию (их стали называть "поляками"). "Поляки" поселились рядом с бухтарминскими старообрядцами - по течению р. Ульбы и р. Убы, правых притоков Иртыша, впадающих несколько севернее Бухтармы, ближе к г. Усть-Каменогорску. Бухтарминцы и "поляки" в силу общего происхождения и длительного совместного проживания сблизились в культурно-бытовом отношении.

Долина Бухтармы зачастую являлась конечной целью многих беглецов. Она была известна под названием Камня, т.е. горной части края, поэтому ее жители именовались каменщиками. Позже эти земли стали называть Беловодьем, отождествляя вольный, лишенный правительственного надзора край с мифической страной из чрезвычайно распространенной среди старообрядцев утопической легенды. В ее многочисленных вариантах рассказывается, что Беловодье - это святая земля, где живут русские люди, бежавшие от религиозных раздоров XVII в. В Беловодье они имеют свои церкви, в которых богослужение идет по старым книгам, таинства крещения и брака совершаются по солнцу, за царя не молятся, крестятся двумя перстами. Как отмечает Е. Шмурло, через все XVIII, а также XIX столетия проходит неустанный поиск этого фантастического Эльдорадо, где реки текут медом, где не собирают податей, где, наконец, специально для раскольников не существует никоновской церкви. Среди старообрядцев ходили многочисленные списки «Путешественника», указывающего путь в Беловодье. Последний реальный географический пункт маршрута - долина Бухтармы. После бесплодных попыток найти Беловодскую землю многие ее искатели стали считать Беловодьем Бухтарминский край, где «мужицкая земля без чиновников и попов». Последнее и привлекало туда старообрядцев. Правительство знало о тайных поселениях в глубине Алтайских гор с 40-х гг. XVIII в., но обнаружить их удалось лишь в 1761 г., когда прапорщик Зеленый, идя с поисковой горной партией на Бухтарму, заметил у одного из ее притоков - Тургусун - избушку, в которой было двое мужчин, успевших затем скрыться. Такие одиночные домики и небольшие поселки из пяти-шести дворов были разбросаны среди горных ущелий Бухтарминской долины. Их жители занимались рыбной ловлей, охотой, земледелием.Однако сложные условия жизни, внутренние раздоры, частые неурожаи, а также постоянная опасность обнаружения, так как в этих местах стали появляться рудознатцы, вынудили бухтарминцев легализировать свое положение. В 1786 г. около 60 жителей Камня отправились к китайскому богдыхану с просьбой принять их под свою опеку. Но, не желая конфликта с русским правительством, китайские власти, продержав просителей под стражей в г. Хобдо, отпустили их с отказом.В 1790 г., воспользовавшись появлением горного чиновника с партией рабочих, бухтарминцы высказали ему свое желание «быть гласными правительству». Рескриптом Екатерины II от 15 сентября 1791 г. каменщики были приняты в состав России как ясачные инородцы. Они расплачивались с правительством ясаком в виде пушнины и звериных шкур, как и все другие инородцы Российской империи. В 1796 г. ясак заменили денежной податью, а в 1824г. - оброком как с оседлых инородцев. Кроме того, бухтарминцы были освобождены от подчинения присылаемой администрации, горнозаводских работ, рекрутчины и некоторых других повинностей.

После получения официального статуса российских подданных каменщики переселились в более удобные для жительства места. В 1792 г. вместо 30 мелких поселков образовались 9 деревень, в которых проживало чуть более 300 чел.: Осочиха (Богатырево), Быково, Сенное, Коробиха, Печи, Язовая, Белая, Фыкалка, Малонарымская (Огнево).

Таковы краткие сведения о начальной истории бухтарминских каменщиков, обосновавшихся в крае в результате стихийных вольнонародных переселений. Образование старообрядческих поселений в западной части Алтая, происходившее в то же время, что и в долине Бухтармы, носило иной характер, так как явилось следствием правительственных распоряжений. В связи с расширением горнозаводского дела возникла необходимость укрепления Колывано-Воскресенской пограничной линии, что предполагало строительство новых редутов и форпостов. Потребовалось увеличение числа горняков, а следовательно, и крестьян-земледельцев для обеспечения рабочих и военных продовольствием. В 1760 г. был издан сенатский указ «О занятии в Сибири мест от Усть-Каменогорской крепости по реке Бухтарме и далее до Телецкого озера, о построении там в удобных местах крепостей и заселении той стороны по реке Убе, Ульбе, Березовке, Глубокой и прочим речкам, впадающим в Иртыш-реку, русскими людьми до двух тысяч человек». В связи с этим сенат на основании манифеста Екатерины II от 4 декабря 1761 г. пригласил возвращаться в Россию русских старообрядцев, бежавших от религиозных гонений в Польшу. При этом указывалось, что место жительства ими может быть выбрано либо прежнее, либо означенное в распоряжении императрицы, куда входила и Сибирь. Таким образом, некоторые старообрядцы поселились здесь добровольно, однако многих, особенно выведенных генерал-майором Масловым жителей входившей в состав Польши слободы Ветки, выслали на эту территорию насильно. В 1765 г. было издано специальное распоряжение, в котором повелевалось ссылать в Сибирь беглецов из Польши и Литвы, поэтому на Алтае их стали называть поляками.В 1760-е гг. были основаны все коренные селения «поляков» в Змеиногорском округе: Екатерининка Александровской волости; Шемонаиха, Лосиха (Верх-Уба), Секисовка Владимирской волости; Бобровка Бобровской волости. Вскоре появились новые деревни, где жителями были только староверы: Малая Убинка, Быструха Владимирской волости; Черемшанка, Бутаково Риддерской волости и некоторые другие.21 мая 1779 г. издается распоряжение о приписке к заводам крестьян-поляков, что обязывало их выполнять не только земледельческие работы, но и рубку леса, вывоз готовой руды и т.д. До 1861 г. поляки являлись приписными к Колывано-Воскресенским горным заводам. В отличие от каменщиков они должны были исполнять все государственные обязанности и платить двойной подушный налог как раскольники.

Таким образом, история алтайского старообрядчества XVIII в. делится на два этапа: первую половину столетия, когда в край попадают лишь отдельные староверы-беглецы, и вторую половину - время образования на этой территории оседлых поселений (в 1750 - 1790-е гг. - каменщиков, в 1760 - 1800-е гг. - поляков). XIX в. характеризуется общей стабилизацией жизни алтайского старообрядчества. Об этом свидетельствует активный процесс образования новых деревень (6), налаживание связей между различными старообрядческими толками, обусловленное их религиозной общностью. В XIX в. на Алтае жили представители как поповских, так и беспоповских согласий (8). Староверы-поповцы попали на Алтай в Алейскую, Александровскую, Бобровскую, Владимирскую, Риддерскую волости после «выгонки» поселений на Ветке. Позже, в результате побегов в вольные земли каменщиков, поповцы появились и в Бухтарминском уезде. В Быструхе, Малой Убинке, Черемшанке были сосредоточены беглопоповские общины. С 1850-х гг. отмечается распространение белокриницкого священства среди алтайских поляков, а с 1908 г. - среди каменщиков, у которых белокриницкая церковь находилась сначала в Богатыреве, а с 1917 г. и в Коробихе. С 1800 г. начала существовать единоверческая церковь, являющаяся переходной между старообрядческой и синодальной. Она подчинялась архиереям новообрядческой церкви, но богослужение в ней совершалось по старым книгам в соответствии со старообрядческими установками. На Алтае наиболее многочисленные единоверческие приходы были в Орловке, Поперечной, Екатерининке Александровской волости, Верх-Убе, Шемонаихе Владимирской волости, а также некоторых деревнях каменщиков (Топольное, Камышенка). Во второй половине XIX в. кафедральный единоверческий собор функционировал в Барнауле (священник о. Михаил Кандауров).В роли промежуточных между поповским и беспоповским согласиями выступают часовенный, стариковский и дьяконовский толки. Уральские и сибирские часовенные активно ассимилировались с алтайскими беглопоповцами в 1780-х гг. В долинах Бухтармы и Коксы, на берегу Телецкого озера наиболее распространен стариковский толк. В коренных поселениях поляков - пригородах Усть-Каменогорска, деревнях Риддерской волости - встречались дьяконовские. Один из самых многочисленных беспоповских толков на Алтае - поморский. Поморские общины распространены по всему региону. Беспоповцы-федосеевцы попали на Алтай в связи с массовым переселением сюда ветковцев. Их коренными деревнями были Верх-Уба, Бутаково, Выдриха, Бобровка, Тарханка. В Бутаково, Черемшанке, Быструхе, Малой Убинке проживали беспоповцы-самодуровцы. В долине Убы жили представители таких беспоповских толков, как попавшие на Алтай с Поволжья спасовцы (нетовцы), оховцы (немоляки), в селениях по рекам Уба и Ануй - самокресты, в Язовой и Печах Бухтарминской волости - однопоклонники (дырники), по р. Бухтарме и в Змеиногорском округе - бегуны (странники), что усиливало пестроту обрядово-догматической картины алтайского старообрядчества XIX в. В это время выделяются главные духовные центры края. Славились своим убранством и грамотным ведением службы моленные в Кондратьево, Тургусуне, Выдрихе, Секисовке, Верх-Убе, Черемшанке, Белой. История сохранила имена наиболее авторитетных старообрядческих наставников XIX в. У поповцев в 1800 - 1820-е гг. большим уважением пользовались Егор Алексеев (Крутоберезовка), Трофим Соколов (Малая Убинка), Платон Гусляков (Верх-Уба); в 30 - 40-е гг. - Никита Зеленков (Тургусун), Иван Пантелеев (Снегирево), Екатерина Карельских (бухтарминские деревни); в 50 - 60-е гг. - Иван Голованов (Быструха); в 70 - 80-е гг. - Федор Еремеев (Тарханка); у беспоповцев - Иван Кривоногов (Выдриха), Карп Раченков (Бутаково), Федор Шешунников (Тарханка), Гурий Костин (Бобровка), Яссон Зырянов (Белая). В конце XIX - начале XX в. растет число старообрядческих монастырей. Скиты функционировали недалеко от Риддера, Верх-Убы, Усть-Каменогорска, Змеиногорска, на р. Бащелак, возле сел Пономари и Кордон Чарышской волости, в районе волостного центра Среднекрасилово, недалеко от Залесово (в местечке Микулушкино болото), в Чулышмане на Горном Алтае. В этот период на Алтай попадает достаточно большая группа староверов - переселенцев из России. Как показали экспедиционные исследования сотрудников Новосибирской консерватории в районы проживания старообрядцев 1993 - 1997 гг. (22), современное состояние староверческих поселений на Алтае претерпело определенные изменения. В регионе встречаются поповцы-белокриничники, беглопоповцы и представители восьми беспоповских толков: поморцы, федосеевцы, филипповцы, часовенные, стариковцы, дьяконовцы, мелхиседеки, бегуны (предположительно). Главные центры белокриницких староверов расположены в Барнауле (священник о. Никола), Бийске (священник о. Михаил), Усть-Каменогорске (священник о. Глеб). Благодаря миссионерской деятельности священнослужителей наблюдается активный рост белокриницких общин в райцентрах Красногорское, Залесово, Благовещенка, Горно-Алтайске, селах Усть-Коксинского района Республики Алтай, Глубоковского и Шемонаихинского районов Восточно-Казахстанской области. В некоторых населенных пунктах (Барнауле, Бийске, Залесове, д. Мульта Усть-Коксинского района) ведется строительство храмов. Беглопоповская община, насчитывающая до 100 человек, имеющая свою церковь, сохранилась в с. Черемшанка Глубоковского района Восточно-Казахстанской области. Староверы-беглопоповцы также проживают в деревнях Кордон и Пещерка Залесовского района и в г. Заринске. Часть беглопоповцев попала в Пещерку из Каменки, переставшей существовать с 1957 г. вследствие объединения колхозов, в которой когда-то была церковь. По свидетельствам местных жителей, еще совсем недавно большая община была в Заринске, но после смерти наставника общинные (соборные) богослужения прекратились, моленный дом продали. В настоящее время к беглопоповцам Залесовского и Заринского районов приезжает священник о. Андрей из с. Барит (Урск) Кемеровской области. Численно преобладающим беспоповским толком Алтая остается поморский. Общины поморцев сосредоточены в Барнауле (наставники А.В. Гутов, А.В. Мозолева), Бийске (наставник Ф.Ф. Серебренников), Усть-Каменогорске (наставница М.К. Фарафонова), Лениногорске (наставники И.К. Грузинов, А.Я. Немцев), Серебрянске (наставник Е.Я. Неустроев). Местами компактного проживания поморцев являются Алейский, Алтайский, Бийский, Чарышский районы Алтайского края, а также Глубоковский район Восточно-Казахстанской области. В Лениногорске еще в начале 1990-х гг. находился женский поморский монастырь, в котором были две монахини и послушница. Большая часть поморцев - коренные уроженцы Алтая, однако встречаются и переселенцы из Томской области, Тобольска, с Урала. В некоторых деревнях (Верх-Уба, Бутаково, Малая Уба) поморцев называют самодуровцами. По-прежнему самым распространенным толком на юге Алтая остается стариковский. Известны стариковские общины в Горно-Алтайске (наставница В.И. Филиппова), Майме (наставник Н.С. Сухоплюев), Зыряновске (наставники М.С. Рахманов, Л.А. Выходцев), селах Богатырево, Снегирево, Парыгино (наставник Т.И. Лощилов), Путинцево (наставница Т. Шицына) Зыряновского района, р.п. Усть-Кокса и деревнях Верхний и Нижний Уймон, Тихонькая, Чендек, Мульта (наставник Ф.Е. Иванов) Усть-Коксинского района, Яйлю Турочакского района.Своеобразием представлений, а также строгостью нравов отличаются стариковцы Горного Алтая (самоназвание толка - стариковина). Многие из них отказались от государственных пенсий, стараются жить натуральным хозяйством, как можно реже покупая необходимые продукты в магазинах. Стариковцы имеют отдельную посуду, чтобы не оскверниться через общую трапезу с мирскими людьми. Они не приемлют магнитофон, радио, телевидение, телефон, считая их «бесовскими».Алтайским стариковцам свойственны обрядовые особенности. В частности, причащаясь, они пользуются не просфорами, а богоявленской водой (д. Мульта Усть-Коксинского района), на Пасху - яйцом, пролежавшим год перед иконами со дня прошлой Пасхи (д. Яйлю Турочакского района). При переходе в стариковину никониане должны быть крещены заново, белокриничников же докрещивают с «отреканием» (отрицанием от ереси). По свидетельству Ф.О. Бочкаревой из д. Тихонькая, «для принятия нашей веры прежде, чем креститься, необходимо три года учить устав. Толкование сему найдем в евангельской притче о хозяине и садовнике, три года ухаживавшем за деревом, которое зацвело только на четвертый год».Духовным руководителем стариковской общины является настоятель. По словам В.И. Филипповой из Горно-Алтайска, «настоятель - почти священник. Он имеет право отсаживать от собора, сводить брачующихся». В Мульте за настоятелем сохранилось название «иерей», все проблемы решают собором (т.е. общиной) на духовной беседе. К наиболее спорным догматическим вопросам относится отпевание умершего без покаяния.Стариковцы сознательно не распространяют свою веру.

Следует отметить, что в некоторых бухтарминских деревнях (Быково, Богатырево Зыряновского района, Солдатово Большенарымского района) местные жители выделяют поляковских старообрядцев. Видимо, это потомки поляков, перебравшихся на жительство в Камень, но при этом сохранивших свои отличительные особенности в быту и церковной практике. Поляковские староверы образовали своеобразный самостоятельный толк локального значения. Жительница с. Богатырево У.О. Бирюкова сообщила, что поляковские убегали от советской власти в Китай и затем в 1950-1960-е годы вернулись на Бухтарму. Раньше они имели собственную моленную, отличавшуюся от стариковской отсутствием колоколов. В богослужении у них больше пения, причем их песнопения более распевны и протяженны.

Старообрядцы Восточного Казахстана освоили основные природные богатства края и занимались земледелием (с преобладанием залежно-паровой системы), скотоводством (в том числе разведением оленей-маралов), пчеловодством, охотой (охотились на соболей, белок, медведей, горных козлов, птицу) и рыбной ловлей. Многие элементы материальной и духовной культуры бухтарминцев отличались сохранением ряда архаических черт, что является следствием проживания их в труднодоступных горных долинах в отрыве от основного массива расселения русского народа и замкнутого образа жизни. Бухтарминцы восприняли некоторые черты культуры от соседних народов - казахов, алтайцев. Так, были заимствованы отдельные элементы одежды - шаровары у женщин, орнамент и др. Заимствования культурных элементов у казахов могут объясняться, в частности, тем, что среди первых переселенцев-старообрядцев преобладали мужчины. Из-за нехватки женщин некоторые из переселенцев брали в жены женщин-казашек, предварительно окрестив их. Комплексное этнографическое обследование бухтарминцев было осуществлено в 1927 г. известными этнографами Е.Э. Бломквист и Н.П. Гринковой в рамках работ Казахстанской экспедиции Академии Наук (руководитель - С.И. Руденко). Результаты обследования отражены в сборнике, подготовленном Е.Э. Бломквист и Н.П. Гринковой

Первые старообрядцы пришли на Алтай с ранее освоенных северных сибирских территорий. Некоторые из них оказались среди прочих русских переселенцев, подпавших под правительственные указы о заселении новых земель в связи с основанием крепостей и заводов. Другие были беглецами, скрывавшимися в труднодоступных ущельях Алтайских гор от правительственных повинностей, крепостной неволи, рекрутчины, а также религиозных гонений. Причиной участившихся побегов стало введение в 20-е гг. XVIII в. двойного оклада со староверов, а также распоряжение 1737 г. о привлечении раскольников к горным работам при казенных заводах.

Долина Бухтармы зачастую являлась конечной целью многих беглецов. Она была известна под названием Камня, т.е. горной части края, поэтому ее жители именовались каменщиками. Позже эти земли стали называть Беловодьем, отождествляя вольный, лишенный правительственного надзора край с мифической страной из чрезвычайно распространенной среди старообрядцев утопической легенды. В ее многочисленных вариантах рассказывается, что Беловодье — это святая земля, где живут русские люди, бежавшие от религиозных раздоров XVII в. В Беловодье они имеют свои церкви, в которых богослужение идет по старым книгам, таинства крещения и брака совершаются по солнцу, за царя не молятся, крестятся двумя перстами. "В тамошних местах татьбы и воровства и прочих противных закону не бывате... И всякие земные плоды бывают и злата и серебра несть числа... Светского суда не имеют, ни полиции, ни стражников там нету, а живут по христианскому обычаю. Бог наполняет сие место". Однако в Беловодье могут попасть лишь истинные ревнители древнего благочестия. "Слугам антихристовым дорога туда заказана... Веру надо иметь неколебимую... Поколеблешься в вере, так туманом Беловодскую справедливую землю закроет". Через все XVIII, а также XIX столетия проходит неустанный поиск этой фантастической страны. После бесплодных попыток найти Беловодскую землю многие ее искатели стали считать Беловодьем Бухтарминский край, где "мужицкая земля без чиновников и попов". Последнее и привлекало туда старообрядцев.

Правительство знало о тайных поселениях в глубине Алтайских гор с 40-х гг. XVIII в., но обнаружить их удалось лишь в 1761 г., когда прапорщик Зеленый, идя с поисковой горной партией на Бухтарму, заметил у одного из ее притоков — Тургусун — избушку, в которой было двое мужчин, успевших затем скрыться. Такие одиночные домики и небольшие поселки из пяти-шести дворов были разбросаны среди горных ущелий Бухтарминской долины. Их жители занимались рыбной ловлей, охотой, земледелием.

Однако сложные условия жизни, внутренние раздоры, частые неурожаи, а также постоянная опасность обнаружения, так как в этих местах стали появляться рудознатцы, вынудили бухтарминцев легализировать свое положение. В 1786 г. около 60 жителей Камня отправились к китайскому богдыхану с просьбой принять их под свою опеку. Но, не желая конфликта с русским правительством, китайские власти, продержав просителей под стражей в г. Хобдо, отпустили их с отказом.

В 1790 г., воспользовавшись появлением горного чиновника с партией рабочих, бухтарминцы высказали ему свое желание "быть гласными правительству". Рескриптом Екатерины II от 15 сентября 1791 г. каменщики были приняты в состав России как ясачные инородцы. Они расплачивались с правительством ясаком в виде пушнины и звериных шкур, как и все другие инородцы Российской империи. В 1796 г. ясак заменили денежной податью, а в 1824г. — оброком как с оседлых инородцев. Кроме того, бухтарминцы были освобождены от подчинения присылаемой администрации, горно-заводских работ, рекрутчины и некоторых других повинностей.

После получения официального статуса российских подданных каменщики переселились в более удобные для жительства места. В 1792 г. вместо 30 мелких поселков образовались 9 деревень, в которых проживало чуть более 300 чел.: Осочиха (Богаты-рево), Быково, Сенное, Коробиха, Печи, Язовая, Белая, Фыкалка, Малонарымская (Огнево).

В 1760 г. был издан сенатский указ "О занятии в Сибири мест от Усть-Каменогорской крепости по реке Бухтарме и далее до Телецкого озера, о построении там в удобных местах крепостей и заселении той стороны по реке Убе, Ульбе, Березовке, Глубокой и прочим речкам, впадающим в Иртыш-реку, русскими людьми до двух тысяч человек". В связи с этим сенат на основании манифеста Екатерины II от 4 декабря 1761 г. пригласил возвращаться в Россию русских старообрядцев, бежавших от религиозных гонений в Польшу. При этом указывалось, что место жительства ими может быть выбрано либо прежнее, либо означенное в распоряжении императрицы, куда входила и Сибирь.

В 1765 г. было издано специальное распоряжение, в котором повелевалось ссылать в Сибирь беглецов из Польши и Литвы, поэтому на Алтае их стали называть поляками.

В 1760-е гг. были основаны все коренные селения "поляков" в Змеиногорском округе: Екатерининка Александровской волости; Шемонаиха, Лосиха (Верх-Уба), Секисовка Владимирской волости; Бобровка Бобровской волости. Вскоре появились новые деревни, где жителями были только староверы: Малая Убинка, Быструха Владимирской волости; Черемшанка, Бутаково Риддерской волости и некоторые другие.

Таким образом, история алтайского старообрядчества XVIII в. делится на два этапа: первую половину столетия, когда в край попадают лишь отдельные староверы - беглецы, и вторую половину — время образования на этой территории оседлых поселений (в 1750— 1790-е гг. — каменщиков, в 1760— 1800-е гг. — поляков). XIX в. характеризуется общей стабилизацией жизни алтайского старообрядчества. Об этом свидетельствует активный процесс образования новых деревень, налаживание связей между различными старообрядческими толками, обусловленное их религиозной общностью.

С установлением советской власти в крае с 20-х гг. XX столетия начались религиозные притеснения: закрываются моленные, подвергаются преследованиям верующие, оскверняются культовые обычаи и традиции. Было конфисковано множество духовной литературы, разгромлены иконостасы. Многие общины лишились грамотных уставщиков. Старообрядчество вновь ушло в "подполье", в очередной раз терпя притеснения и гонения со стороны государства

И лишь в последнее время наблюдается религиозное возрождение, о чем свидетельствуют регистрация старообрядческих общин по всему региону, открытие новых моленных, привлечение в общины молодого поколения, возобновление обучения крюковому пению (в частности, в приходах Барнаула, Бийска, Усть-Каменогорска) и т.д. Однако подобные процессы проявляются не везде. В отдаленных от городских центров населенных пунктах преобладают обратные тенденции разрушения и угасания духовных традиций.

Алтайским стариковцам свойственны обрядовые особенности. В частности, причащаясь, они пользуются не просфорами, а богоявленской водой (д. Мульта Усть-Коксинского района ), на Пасху — яйцом, пролежавшим год перед иконами со дня прошлой Пасхи (д. Яйлю Турочакского района). При переходе в стариковину никониане должны быть крещены заново, белокриничников же докрещивают с "отреканием" (отрицанием от ереси). По свидетельству Ф.О. Бочкаревой из д. Тихонькая, "для принятия нашей веры прежде, чем креститься, необходимо три года учить устав. Толкование сему найдем в евангельской притче о хозяине и садовнике, три года ухаживавшем за деревом, которое зацвело только на четвертый год".

Духовным руководителем стариковской общины является настоятель. По словам В.И. Филипповой из Горно-Алтайска, "настоятель — почти священник. Он имеет право отсаживать от собора, сводить брачующихся". В Мульте за настоятелем сохранилось название "иерей", все проблемы решают собором (т.е. общиной) на духовной беседе. К наиболее спорным догматическим вопросам относится отпевание умершего без покаяния.

Стариковцы сознательно не распространяют свою веру. "Веру свою надо скрывать, чтобы посторонние не осмеяли Писания, не считали все, что там написано, за сказки и небылицы. Вера наша от этого не погибнет, только истончится и вытянется в ниточку", — утверждает Ф.О. Бочкарева.

Известно, что в горах на Телецком озере имеются скиты и женский монастырь стариковцев.

По сообщению староверки А. Исаковой из с. Чендек Усть-Коксинского района, раньше стариковская церковь была в Катанде. Она рассказала, что старообрядцы Коксы общались с бухтарминцами, а также кержаками Бийска и Барнаула. В настоящее время центром коксинской стариковщины является д. Мульта. Сюда на большие праздники приезжают стариковцы из Чендека, Верхнего и Нижнего Уймона, Тихонькой…

Более чем 250-летняя история алтайского старообрядчества продолжает развиваться, обогащаясь новыми событиями и фактами. Уникальность этого региона во многом обусловлена многослойностью старообрядческой культуры. Наряду со старожильческим пластом староверов Алтая имеется группа поздних переселенцев. Большое количество толков и согласий на территории Алтая вносит дополнительную дробность и свидетельствует о неоднородности изучаемого явления. Постоянные миграционные процессы, связанные с оттоком населения из-за политических событий, открытий и разработок рудных месторождений, крупных строек, например, таких, как Бухтарминская ГЭС, придают динамичный характер карте старообрядческих поселений.

Бесспорно, что Алтай относится к числу интереснейших и перспективных регионов изучения старообрядчества, поэтому планомерный сбор материала с целью исследования современного состояния алтайского староверия необходимо продолжать и в дальнейшем, что дополнит и расширит наши представления об этом самобытном историко-культурном явлении.

____________________________________________________________________________________________

Ка́менщики (бухтарми́нские каменщики, бухтарми́нские старообрядцы, алтайские каменщики, бухтарми́нцы) — этнографическая группа русских, сформировавшаяся в XVIII - XIX веках на территории Юго-Западного Алтая в многочисленных труднодоступных горных долинах бассейна реки Бухтарма и высокогорной Уймонской степи у истоков реки Катунь . Название происходит от старинного русского обозначения гористой местности - «ка́мень». Формировалась из семей старообрядцев, преимущественно беспоповцев поморского согласия, и других беглецов от правительственных повинностей — старообрядцев, горнозаводских крестьян, рекрутов, крепостных, каторжников и более поздних поселенцев.

Исторический диалект языка — о́кающий.

Из-за нехватки женщин, случались смешанные браки с местными тюркскими и монгольскими народами (обязательным для невесты было принятие староверия), дети считались русскими. Заметно влияние казахских традиций на быт и культуру каменщиков в элементах одежды, предметах быта, некоторых обычаях, знании языка. Существовал обычай усыновления чужих детей вне зависимости от национальности. Внебрачные дети носили фамилию деда по матери и пользовались такими же правами, как и "законные". Старообрядцы во избежание близкородственных браков помнили до девяти поколений предков.

Исследователями отмечалась большая зажиточность бухтарминских каменщиков, из-за минимального давления государственных повинностей, внутренней системы самоуправления и взаимопомощи, особого склада характера, щедрых природных богатств края, использования наемных работников. Каменщики вплоть до коллективизации представляли весьма замкнутое и локальное общество, со своей самобытной культурой и традиционным бытовым укладом — по консервативным нормам и правилам православных старообрядческих общин, с сильным ограничением внешних контактов.

Основателем бухтарминской вольницы считался крестьянин Афанасий Селезнев, а также Бердюгины, Лыковы, Коробейниковы, Лысовы. Их потомки и сейчас живут в селах на берегу Бухтармы.

Каменщики занимались охотой, сельским хозяйством, рыболовством, пчеловодством, позднее мараловодством . Обменивали добытые меха и продукты на товары у соседей - сибирских казаков, казахов, алтайцев, китайцев, а также заезжих русских купцов. Деревни строились возле речек, и в них обязательно ставили мельницу и кузницу. В 1790 году насчитывалось 15 селений. Часть каменщиков ушла из Бухтарминской долины дальше в горы, на реки Аргут и Катунь. Ими было основано старообрядческое село Уймон и ещё несколько поселений в Уймонской долине.

Староверы, старообрядцы или раскольники появились в России в 1653 — патриарх Никон продвинул церковную реформу и внёс раскол в ряды православного люда. Старообрядцев предали анафеме, и они вынужденно бежали в отдалённые места России, освоили и труднодоступные уголки Алтая. Первые староверы на Алтае появились в восемнадцатом столетии, в сороковые годы. Заселяли верховья речек Убы и Ульбы, поселились на Белой, Коксе и Уймоне, Аргуте и Катуни. Многие раскольники стремились в долину Бухтармы или Камня (второе название реки). Бухтарминцев окрестили каменщиками. Позже долину Бухтармы стали называть Беловодьем — это была вольная от царских податей и надзора земля.

Потомки первых староверов на Алтае доселе живут на Бухтарме. В горный край стремились старообрядцы как из европейской части государства Российского, так и жители ранее освоенных северных регионов Сибири. Кроме беглецов на Алтае осело множество правительственных переселенцев, которые приехали в горы для «освоения новых земель». Некоторых раскольников привозили на Алтай насильственно. Среди них были беглецы в Польшу и Литву, позже ставшие именоваться поляками. Староверы на Алтае вынужденно скрывались от властей, только в 1792 после введения ясака (подати для инородцев), их положение стало легализованным. В советские времена старообрядцы подвергались преследованиям. Несмотря на драматическую историю, части раскольников удалось сохранить старинные традиции, что делает их жизнь привлекательной для ученых, туристов.

Староверы чрезвычайно выносливый, чистоплотный, предприимчивый и работящий люд. По трудолюбию, аккуратности их сравнивают только с немцами-меннонитами. Они смогли приспособиться к природному экстриму Горного Алтая, научились пользоваться природными богатствами этого роскошного края. Раскольники занялись звероловством и рыболовством, держали пчел и разводили Благородных оленей. Успешно трудились земледельцы и ремесленники. Среди последних славились ткачи и плотники, гончары (последние, по преимуществу женщины). Семьи старообрядцев всегда жили в достатке, зажиточно, хотя в большинстве своем имели помногу детей, и даже усыновляли сирот, независимо от их корней. Каменщики отличались милосердием, готовностью бескорыстно помочь нуждающимся, взаимовыручкой. Суровые природные условия развили у них смелость, решительность и бережливость.

Нехватка женщин среди староверов привела к появлению множества смешанных браков. После принятия старообрядчества женами раскольников становились русские, китаянки, представительницы местных тюркских народностей. Это наложило интересный отпечаток на обычаи древлеправославных. Староверы на Алтае придерживаются разных толков, чем обусловлена неоднородность старообрядчества. И сегодня находятся закрытые для контактов общины, которые во имя чистоты духа и веры, ограничивают связи со внешним миром. Среди старообрядцев есть личности, отказавшиеся от паспортов, пенсий, полагая, что эти блага от нечистого. Они не имеют телевизоров и радио, считают грехом пользование электричеством.