Кто написал 7 симфонию. Седьмая симфония шостаковича в блокадном ленинграде

72 годовщина снятия фашистской блокады с города Ленинграда

Сзади Нарвские были ворота,
Впереди была только смерть...
Так советская шла пехота
Прямо в желтые жерла «Берт».
Вот о вас и напишут книжки:
«Жизнь свою за други своя»,
Незатейливые парнишки —
Ваньки, Васьки, Алешки, Гришки,—
Внуки, братики, сыновья!

1963. Великая Отечественная война. Оборона Ленинграда. Медаль "За оборону Ленинграда";

28.I-1944 года Город Ленинград полностью освобожден от вражеской блокады;

1942г Великая Отечественная война. Медаль "За оборону Ленинграда";

Шостакович Симфония №7 (Ленинградская).

В августе 1941 года, 21 числа, когда было опубликовано воззвание Ленинградского горкома ВКП(б), Горсовета и Военного Совета Ленинградского фронта «Враг у ворот», Шостакович выступил по городскому радио:«Час назад я закончил вторую часть своего нового симфонического произведения, - говорил он. - Если это сочинение мне удастся написать хорошо, удастся закончить третью и четвертую часть, то тогда можно будет назвать это сочинение Седьмой симфонией…»

2 июля 1942 года двадцатилетний летчик лейтенант Литвинов под сплошным огнем немецких зениток, прорвав огненное кольцо, доставил в блокадный город медикаменты и четыре объемистые нотные тетради с партитурой Седьмой симфонии. На аэродроме их уже ждали и увезли, как величайшую драгоценность. На следующий день в «Ленинградской правде» поя-вилась коротенькая информация: «В Ленинград достав-лена на самолете партитура Седьмой симфонии Дмит-рия Шостаковича. Публичное исполнение ее состоится в Большом зале Филармонии».

Из воспоминаний Ольги Берггольц:

«Единственный оставшийся тогда в Ленинграде оркестр Радиокомитета убавился от голода за время трагической нашей первой блокадной зимы почти наполовину. Никогда не забыть мне, как темным зимним утром тогдашний художественный руководи-тель Радиокомитета Яков Бабушкин (в 1943 погиб на фронте) диктовал машинистке очередную сводку о состоянии оркестра: - Первая скрипка умирает, барабан умер по дороге на работу, валторна при смерти...

И все-таки эти оставшиеся в живых, страшно истощенные му-зыканты и руководство Радиокомитета загорелись идеей, во что бы то ни стало исполнить Седьмую в Ленинграде... Яша Бабушкин через городской комитет партии достал нашим музыкантам допол-нительный паек, но все равно людей было мало для исполнения Седьмой симфонии. Тогда, по Ленинграду был через радио объявлен призыв ко всем музыкантам, находящимся в городе, явиться в Радиокомитет для работы в оркестре». Репетиции начались. Они продолжались по пять-шесть часов утром и вечером, заканчиваясь иногда поз-дно ночью. Артистам были выданы специальные пропу-ска, разрешавшие хождение по ночному Ленинграду.

Одна из участниц легендарного исполнения Седьмой симфонии Шостаковича в блокадном Ленинграде гобоистка Ксения Матус вспоминала:
«Когда я пришла на радио, мне в первую минуту стало страшно. Я увидела людей, музыкантов, которых хорошо знала... Кто в саже, кто совершенно истощен, неизвестно во что одет. Не узнала людей. На первую репетицию оркестр целиком еще не мог собраться. Многим просто не под силу было подняться на четвертый этаж, где на-ходилась студия.

Те, у кого сил было побольше или характер покре-пче, брали остальных под мышки и несли наверх. Репетировали сперва всего по 15 минут. И если бы не Карл Ильич Элиасберг, не его напористый, геро-ический характер, никакого оркестра, никакой симфонии в Ленинграде не было бы. Хотя он тоже был дистрофиком, как и мы. Его на репетиции привозила, на саночках жена. Помню, как на первой репетиции он сказал: "Ну, давайте...", поднял руки, а они - дрожат... Так у меня и остался на всю жизнь перед глазами этот образ, эта подстреленная птица, эти крылья, которые вот-вот упадут, и он упадет...

Через несколько дней в городе появились афиши, расклеенные рядом с воззванием «Враг у ворот». Они извещали, что 9 августа 1942 года в Большом зале Ленинградской филармонии состоится премьера Седьмой симфонии Дмитрия Шостаковича. Играет Большой симфонический Оркестр Ленинградского радиокомитета. Дирижирует К. И. Элиасберг.

И Карл Ильич Элиасберг взмахнул своей дирижерской палочкой. Позже он вспоминал:

«Не мне судить об успехе того памятного концерта. Скажу только, что с таким воодуше-влением мы не играли еще никогда. И в этом нет ни-чего удивительного: величественная тема Родины, на ко-торую находит зловещая тень нашествия, патетический реквием в честь павших героев — все это было близко, дорого каждому оркестранту, каждому, кто слушал нас в тот вечер. И когда переполненный зал взорвался ап-лодисментами, мне показалось, что я снова в мирном Ленинграде, что самая жестокая из всех войн, когда-ли-бо бушевавших на планете, уже позади, что силы разу-ма, добра и человечности победили».

Ни один снаряд не упал на улицы города, ни один самолет не сумел подняться в воздух с вражеских аэродромов в то время, когда зрители шли на концерт в Большой зал филармонии, пока шел концерт, и когда зрители после завершения концерта возвращались домой или в свои воинские части. Транспорт не ходил, и люди шли к филармонии пешком. Женщины - в нарядных платьях. На исхудавших ленинградках они висели, как на вешалке. Мужчины - в костюмах, тоже будто с чужого плеча… К зданию филармонии прямо с передовой подъезжали военные машины. Солдаты, офицеры…

Те, кто не смог попасть в филармонию, слушали концерт на улице у репродукторов, в квартирах, в землянках и блин-дажах фронтовой полосы. Когда смолкли последние звуки, разразилась овация. Зрители аплодировали оркестру стоя. И вдруг из партера поднялась девочка, подошла к дирижеру и протянула ему огромный букет из георгинов, астр, гладиолусов. Для многих это было каким-то чудом, и они смотрели на девочку с каким-то радо-стным изумлением - цветы в умирающем от голода городе…

Симфонию, которая транслировалась по радио и громкоговорителям городской сети, слушали не только жители Ленинграда, но и осаждавшие город немецкие войска. Как потом говорили, немцы просто обезумели, когда услышали эту музыку. Они-то считали, что город почти умер. Ведь еще год назад Гитлер обещал, что 9 августа немецкие войска пройдут парадным маршем по Дворцовой площади, а в гостинице «Астория» состоится торжественный банкет!!! Через несколько лет после войны двое туристов из ГДР, разыскавшие Карла Элиасберга, признавались ему: «Тогда, 9 августа 1942 года, мы поняли, что проиграем войну. Мы ощутили вашу силу, способную преодолеть голод, страх и даже смерть...»

Дорога жизни в Ленинград по льду Ладожского озера Поэтесса Ольга Берггольц

http://nashenasledie.livejournal.com/1360921.html

9 августа 1942 года в блокадном Ленинграде прозвучала знаменитая Седьмая симфония Шостаковича, получившая с тех пор второе название «Ленинградская».

Премьера симфонии, за которую композитор принялся еще в 30-е годы, состоялась в городе Куйбышеве 5 марта 1942 года.

Это были вариации на неизменную тему в форме пассакальи, по замыслу сходные с «Болеро» Мориса Равеля. Простая тема, поначалу безобидная, развиваясь на фоне сухого стука малого барабана, в конце концов вырастала в страшный символ подавления. В 1940 году Шостакович показывал это сочинение коллегам и ученикам, но не опубликовал и публично не исполнял. В сентябре 1941 года, в уже блокадном Ленинграде, Дмитрий Дмитриевич написал вторую часть и начал работу над третьей. Первые три части симфонии он писал в доме Бенуа на Каменноостровском проспекте. 1 октября композитор вместе с семьёй был вывезен из Ленинграда; после недолгого пребывания в Москве он отправился в Куйбышев, где 27 декабря 1941 года и была закончена симфония.

Премьера произведения состоялась 5 марта 1942 года в Куйбышеве, где в то время находилась в эвакуации труппа Большого театра. Седьмая симфония была впервые исполнена в Куйбышевском театре оперы и балета оркестром ГАБТ СССР под управлением дирижёра Самуила Самосуда. 29 марта под управлением С. Самосуда симфония была впервые исполнена в Москве. Чуть позже симфонию исполнил оркестр Ленинградской филармонии под управлением Евгения Мравинского, находившийся в то время в эвакуации в Новосибирске.

9 августа 1942 года Седьмая симфония прозвучала в блокадном Ленинграде; оркестром Ленинградского радиокомитета дирижировал Карл Элиасберг. В дни блокады некоторые музыканты умерли от голода. Репетиции были свёрнуты в декабре. Когда в марте они возобновились, играть могли лишь 15 ослабевших музыкантов. В мае самолёт доставил в осаждённый город партитуру симфонии. Для восполнения численности оркестра пришлось отозвать музыкантов из военных частей.

Исполнению придавалось исключительное значение; в день первого исполнения все артиллерийские силы Ленинграда были брошены на подавление огневых точек противника. Несмотря на бомбы и авиаудары, в филармонии были зажжены все люстры. Зал филармонии был полон, а публика была самой разнообразной: вооружённые моряки и пехотинцы, а также одетые в фуфайки бойцы ПВО и похудевшие завсегдатаи филармонии.

Новое произведение Шостаковича оказало сильное эстетическое воздействие на многих слушателей, заставив плакать, не скрывая слёз. В великой музыке нашло своё отражение объединяющее начало: вера в победу, жертвенность, безграничная любовь к своему городу и стране.

Во время исполнения симфония транслировалась по радио, а также по громкоговорителям городской сети. Её слышали не только жители города, но и осаждавшие Ленинград немецкие войска. Много позже, двое туристов из ГДР, разыскавшие Элиасберга, признались ему: «Тогда, 9 августа 1942 года, мы поняли, что проиграем войну. Мы ощутили вашу силу, способную преодолеть голод, страх и даже смерть…».

Истории исполнения симфонии посвящён фильм Ленинградская симфония. Солдат Николай Савков, артиллерист 42 армии, написал стихотворение во время секретной операции «Шквал» 9 августа 1942 года, посвящённое премьере 7 симфонии и самой секретной операции.

В 1985 году на стене Филармонии была установлена мемориальная доска с текстом: «Здесь, в Большом зале Ленинградской филармонии, 9 августа 1942 года оркестр Ленинградского радиокомитета под управлением дирижёра К. И. Элиасберга исполнил Седьмую (Ленинградскую) симфонию Д. Д. Шостаковича».

Мало кто знает об этом исторически важном для блокадного Ленинграда событии. Легендарные 80 минут, вошедшие в историю.

Место действий — блокадный Ленинград. Временной отрезок — 80 минут. Эти 80 минут были переломными в душах и сердцах всех жителей Ленинграда, переломными они были и для безжалостной и беспощадной немецкой армии, когда 80 минут враг замертво слушал 2 симфонии одновременно — «7-ую симфонию Шостаковича и «залповую симфонию» наших солдат, защищавших площадь Искусств и зал Филармонии.

Война в самом разгаре, силы обороняющихся советских солдат были исчерпаны. Но каждый из солдат намертво, ценой своей жизни держал свой пост, сдерживал свои позиции — на крышах, на чердаках, у подъездов ленинградских домов, и каждый солдат, за­ступавший на дежурство, считал свой пост самым от­ветственным. Ибо тревожное ленинградское небо дыша­ло войной.

Появились посты и у совсем мирного зда­ния - консерватории. Встали на них люди совсем нево­енные: музыканты, дирижеры, композиторы. На пост № 5 заступил Дмитрий Дмитриевич Шостакович. Полу­чил каску, пожарный комбинезон, потренировался ору­довать щипцами для сбрасывания «зажигалок», держать пожарный шланг и приступил к совершенно новой для себя службе.

Сейчас мы хорошо знаем выдающееся произведение этого композитора - Седьмую (Ленинградскую) симфо­нию. Тогда она только создавалась. В осажденном Ле­нинграде. На Большой Пушкарской улице, в квартире композитора. В консерватории. И на посту № 5 тоже.

Когда началась работа над нею, определить слож­но. Правда, сам композитор на первых черновых ли­стах поставил дату: «15/VII 1941». Но ведь она говорит только о том, когда на нотных строчках появились пер­вые знаки. А когда возник замысел? Когда стали скла­дываться первые музыкальные образы? Наверное, все-таки раньше. В первые дни войны.

Тогда Шостакович стремился попасть на фронт. В Ленинградском партийном архиве и сейчас хранится его заявление с просьбой направить добровольцем в ря­ды действующих войск.

В Красную Армию попасть не удалось. Но едва начали формироваться полки народного ополчения, композитор вступает в их ряды, с лопа­той в руках роет траншеи на окраине города, в районе больницы Фореля. Далее - пост № 5…

Над Ленинградом тревожно выли сирены. Монотонно стучал в радиорепродукторах метроном. Иногда по улицам проходили наши танки. Била дальнобойная ар­тиллерия Краснознаменного Балтийского флота. Может быть, изо всех этих звуков и слагались первые фразы будущей симфонии?..

Работа двигалась быстро, но частенько ее приходи­лось прерывать: нужно было идти на дежурство. Дмит­рий Дмитриевич, по его же словам, забираясь на кры­шу, на пост № 5, «таскал туда партитуру - не мог от нее оторваться». И среди нотных знаков появлялись совсем не музыкальные буквы - «в. т.», что означало - «воздушная тревога». А было их тогда, много, воздуш­ных тревог. С сентября по ноябрь они объявлялись 251 раз. Случалось - по нескольку в день. 23 сентября, к примеру, сирены выли одиннадцать раз, 4 октября - десять.

Диктор объявил:

«Слушай, родная страна! Говорит город Ленина! Говорит Ленинград!» - и пере­дал слово композитору. Волнуясь, подошел Шостакович к микрофону и продолжил: «Я говорю с вами из Ленин­града в то время, когда у самых ворот его идут жесто­кие бои с врагом, рвущимся в город, и до площадей до­носятся орудийные раскаты… Два часа назад я закон­чил две первые части музыкального произведения…»

Композитор Дмитрий Дмитриевич Шостакович (25.09.1906-09.08.1975) - боец добровольной пожарной команды профессорско-преподавательского состава Ленинградской Консерватории во время дежурства. Фотография сделана на крыше здания Консерватории.

Были уже наброски и третьей части, когда пришел категорический приказ из Смольного — эвакуироваться. Маленький транспортный самолетик прошмыгнул над линией фронта и увез Шостаковича в Москву. Работа над симфонией была завершена уже в горо­де Куйбышеве

«Седьмая симфония,- писал Алексей Толстой,- возникла из совести русского народа, принявшего без колебания бой с черными си­лами. Написанная в Ленинграде, она выросла до раз­меров большого мирового искусства, понятного на всех широтах и меридианах, потому что она рассказывает правду о человеке в небывалую годину его бедствий и испытаний».

А теплым июльским днем 1942 года уже другой не­большой самолет снова пересек линию фронта. С Боль­шой земли - в осажденный Ленинград. Вместе с медикаментами для госпиталей летчик Литвинов доставил сюда четыре толстые тетради, надпись на них была следующая: «Посвящается городу Ленинграду».

На следующий день в «Ленинградской правде» поя­вилась коротенькая информация: «В Ленинград достав­лена на самолете партитура Седьмой симфонии Дмит­рия Шостаковича. Публичное исполнение ее состоится в Большом зале Филармонии».

Участие всех инструментов обязательно

«Посвящается городу Ленинграду»,- прочитал на обложке дирижер оркестра Радиокомитета Карл Ильич Элиасберг. Нотные строчки захватили дирижера и одновремен­но испугали: где взять такой огромный оркестр? Во­семь валторн, шесть труб, шесть тромбонов!.. Их просто нет. А на партитуре рукою Шостаковича написано:

«Участие этих инструментов в исполнении симфонии обязательно». И «обязательно» жирно подчеркнуто.

Да и только ли духовые инструменты! Чтобы исполнить симфонию, требовалось около восьмидесяти музыкан­тов! А в оркестре Радиокомитета их было всего пятна­дцать…

Подняли список с фамилиями музыкантов. Двадцать семь фа­милий в этих списках были обведены черным каранда­шом: эти артисты не пережили блокадной зимы. При­мерно столько же фамилий обведено красным: этих лю­дей нужно было искать по госпиталям и стационарам. Конечно, есть еще музыканты - в окопах, в траншеях, опоясывающих Ленинград двухсоткилометровым кольцом. Музыканты эти лежат сейчас у пулеметов, дежурят возле орудий, стоят на постах МПВО… Помочь могла только армия.

Начальник Политического управления Ленинград­ского фронта генерал Д. Холостов, выслушав просьбу дирижера, грустно пошутил:

Бросим воевать, пойдем играть! - Но тут же по-деловому спросил:- Где находятся ваши музыканты?
- Часть рядом,- ответил Карл Ильич,- в комен­дантском оркестре. Другие в передовых частях.
- В каких именно?

Этого дирижер не знал и пообещал выяснить.
В Радиокомитете он собрал письма, пришедшие с фронта, списал номера полевых почт. По этим номерам найти воевавших музыкантов было уже не сложно.

Вскоре в здание Радиокомитета на Малой Садовой стали прибывать рядовые бойцы, младшие и средние командиры. В документах у них значилось: «Командиру­ется в оркестр Элиасберга».

Дирижер К. Элиасберг на репетиции Седьмой симфонии Д.Д.Шостаковича.

Репетиции длились по 5-6 часов. А между тем, враг был близко, рядом. И потому в те же дни шла еще одна репетиция. Совсем другая. Известная только военным. В небе неустанно кружили наши самолеты-разведчики. Военная разведка занимала позиции, вела наблюдение день и ночь. Все сведения пере­давались в штаб артиллерии фронта.

Задача была поставлена кратко:

Во время исполнения Седьмой симфонии компози­тора Шостаковича ни один вражеский снаряд не дол­жен разорваться в Ленинграде!

И артиллеристы засели за свои «партитуры». Как обычно, прежде всего был произведен расчет времени. Исполнение симфонии длится 80 минут. Зри­тели начнут собираться в Филармонию заранее. Зна­чит, плюс еще тридцать минут. Плюс столько же на разъезд публики из театра. 2 часа 20 минут гитлеров­ские пушки должны молчать. И следовательно, 2 часа 20 минут должны говорить наши пушки - исполнять свою «огненную симфонию».

Сколько на это потребуется снарядов? Каких калиб­ров? Все следовало учесть заранее. И наконец, какие вражеские батареи следует пода­вить в первую очередь? Не изменили ли они свои пози­ции? Не подвезли ли новые орудия? Ответить на эти вопросы предстояло разведке.

Разведчики со своей задачей справились хорошо. На карты были нанесены не только батареи врага, но и его наблюдательные пункты, штабы, узлы связи. Пушки пушками, но вражескую артиллерию следовало еще и «ослепить», уничтожившее наблюдательные пункты, «ог­лушить», прервав линии связи, «обезглавить», разгро­мив штабы.

«Дирижером» артиллерийского «оркестра» был назначен командующий артиллерией 42-й армии генерал-майор Михаил Семенович Михалкин.

Так и шли две репетиции рядом. Одна звучала голосом скрипок, валторн, тромбонов, другая проводилась молча и даже до поры до времени тайно.

О первой репетиции гитлеровцы, разумеется, знали. И несомненно готовились сорвать концерт. Зато о второй репетиции им ничего не было известно.

На стенах домов появились афиши: «Управление по делам искусств ис­полкома Ленгорсовета и Ленинградский комитет по ра­диовещанию, Большой зал Филармонии. Воскресенье, 9 августа 1942 года. Концерт симфонического оркестра. Дирижер К. И. Элиасберг. Шостакович. Седьмая сим­фония (в первый раз)».

За полчаса до начала концерта генерал Говоров вы­шел к своей машине, но не сел в нее, а замер, напря­женно вслушиваясь в далекий гул. Еще раз взглянул на часы и заметил стоящим рядом артиллерийским ге­нералам:
- Наша «симфония» уже началась.

Молчали немецкие пушки. На головы их артиллеристов свалился такой шквал огня и металла, что было уже не до стрельбы: спрятаться бы куда-нибудь! В землю зарыться!

Всё было почти как в мирное время. В зале филармонии зажглись огромные хрустальные люстры. Только публика была необычная: в потрёпанных гимнастёрках, тельняшках, бушлатах. Примерно также были одеты и оркестранты. Только Карл Ильич Элиасберг стоял за пультом во фраке и белоснежной рубашке с бабочкой. Приехали и руководители Ленинградской партийной организации. По всему городу исполнение концерта транслировалось через громкоговорители. И Карл Ильич Элиасберг взмахнул своей дирижерской палочкой.

Позже он вспоминал:

«Не мне судить об успехе того памятного концерта. Скажу только, что с таким воодуше­влением мы не играли еще никогда. И в этом нет ни­чего удивительного: величественная тема Родины, на ко­торую находит зловещая тень нашествия, патетический реквием в честь павших героев - все это было близко, дорого каждому оркестранту, каждому, кто слушал нас в тот вечер. И когда переполненный зал взорвался ап­лодисментами, мне показалось, что я снова в мирном Ленинграде, что самая жестокая из всех войн, когда-ли­бо бушевавших на планете, уже позади, что силы разу­ма, добра и человечности победили».

Уже после войны 2 туриста из ГДР разыскали Элиасберга и сказали ему: «Мы слушали симфонию в тот день. Именно тогда, 9 августа 1942 года стало ясно, что война нами проиграна. Мы ощутили вашу силу, способную преодолеть голод, страх, даже смерть»

За все восемьдесят минут, пока звучала Седьмая (Ленинградская) симфония Дмитрия Шостаковича, ни один вражеский снаряд так и не разорвался в Ленин­граде. Ни один стервятник с черным крестом на кры­льях не прорвался в небо над городом.

Дирижеру жали руки, поздравляли. Взволнованный, он не сразу понял значение слов, которые произнес, по­жимая ему руку, Леонид Александрович Говоров:

Мы для вас тоже сегодня поработали.

Нашли ошибку? Выделите ее и нажмите левый Ctrl+Enter .

Подготовка к концерту шла в тяжелейших условиях. Город находился в блокаде уже почти год, профессиональных музыкантов в нём осталось очень мало. Многие погибли или умерли от голода, кто-то ушёл на фронт или был эвакуирован. Остальные были заняты в мероприятиях по защите и обороне Ленинграда, здоровье оставляло желать много лучшего. Дирижёрскую палочку доверили Карлу Элиасбергу.

Дирижер Карл Элиасберг

«По радио объявляли, что приглашаются все музыканты. Было тяжело ходить. У меня была цинга, и очень болели ноги. Сначала нас было девять, но потом пришло больше. Дирижера Элиасберга привезли на санях, потому что от голода он совсем ослабел. Мужчин даже вызывали с линии фронта. Вместо оружия им предстояло взять в руки музыкальные инструменты», - вспоминала участница блокадного концерта флейтистка Галина Лелюхина.

На валторне играл зенитчик, на тромбоне - пулемётчик. Ударника Жаудата Айдарова Элиасберг спас из мертвецкой, заметив, что его пальцы ещё шевелятся. Музыкантам выдали дополнительные пайки и приступили к репетициям.

Симфония в блокадном Ленинграде

Коллаж: Пятый канал

355-й день блокады ознаменовался концертом. Премьеру 7-й симфонии Дмитрия Шостаковича назначили на 9 августа. Вообще-то в этот день немцы планировали захватить город, но вышло по-другому. Незадолго до этого Ленинградский фронт возглавил Леонид Говоров, будущий маршал. Он приказал вести по вражеским батареям непрерывный массированный огонь в течение всего концерта. Фашистские снаряды не должны были мешать ленинградцам слушать музыку.

Маршал Леонид Говоров

Зал филармонии был переполнен, но концерт услышали не только те, кто имел билет. Благодаря радиотрансляции, репродукторам и громкоговорителям музыкой могли насладиться все жители города, его защитники и даже немцы за линией фронта. Уже после войны Элиасберг встретился с участниками войны, находившимися по другую сторону баррикад. Один из них признался, что именно тогда понял, что борьба проиграна.

Читайте также

Мужество и героизм советских солдат — одна из главных причин победы в беспрецедентной по масштабам войне. Но Красной Армии помогли серьёзные научно-технические прорывы военных конструкторов. Самое время вспомнить легендарные образцы оружия, которые привели наших дедов и прадедов в Берлин.

Видео: архив Пятого канала

Первые наброски, вошедшие в седьмую симфонию, появились ещё до войны, но целенаправленную работу над новым музыкальным произведением Дмитрий Шостакович начал уже летом 1941 года. После начала блокады музыкант закончил писать вторую часть и приступил к третьей. Закончить симфонию удалось в эвакуации, а потом самолёт прорвался в Ленинград и доставил партитуру. Музыка отразила чувства жителей: тревогу, боль, но и в то же время веру в будущую победу, которая наполняла силами в самые тяжкие моменты блокадной жизни.

Композитор Дмитрий Шостакович

В честь 75-летия концерта в Петербурге прошли памятные мероприятия. Ночью седьмая симфония сопровождала разведение Дворцового моста. На берегах Невы собрались сотни горожан и туристов.

А днём на Дворцовой площади открылась экспозиция военной техники времён войны.

В Президентской библиотеке началась другая выставка - «Блокада глазами современных художников». А впереди ещё торжественный концерт на главной площади города и авто-мотопробег по Невскому проспекту.

Седьмая симфония сплотила ленинградцев и в самый сложный момент показала, что город продолжает жить. Так весь мир увидел, что великая музыка, написанная кровью, обладает сокрушительной силой. А жители и защитники блокадного Ленинграда получили памятник, который невозможно разрушить. Даже в Польше и Прибалтике, где сейчас ломают монументы советским солдатам, симфония Шестаковича звучит столь же решительно и мощно, как и 75 лет назад.

Симфония №7 «Ленинградская»

15 симфоний Шостаковича составляют одно из величайших явлений музыкальной литературы ХХ столетия. Несколько из них несут определенную «программу», связанную с историй или войной. Замысел «Ленинградской» возник из личного опыта.

«Нашей победе над фашизмом, нашей грядущей победе над врагом,
моему любимому городу Ленинграду, я посвящаю свою седьмую симфонию»
(Д. Шостакович)

Я говорю за всех, кто здесь погиб.
В моих строках глухие их шаги,
Их вечное и жаркое дыханье.
Я говорю за всех, кто здесь живет,
Кто проходил огонь, и смерть, и лед.
Я говорю, как плоть твоя, народ,
По праву разделенного страданья...
(Ольга Берггольц)

В июне 1941 года фашистская Германия вторглась в Советский Союз и, вскоре Ленинград оказался в блокаде, которая длилась 18 месяцев и повлекла за собой бесчисленные лишения и смерти. Помимо погибших во время бомбежек, более чем 600 000 советских граждан умерли от голода. Многие замерзли или погибли из-за нехватки медицинской помощи – количество жертв блокады оценивается почти в миллион. В осажденном городе, претерпевая страшные лишения вместе с тысячами других людей, Шостакович начал работу над своей Симфонией №7. Он прежде никому не посвящал свои крупные произведения, но эта симфония стала подношением Ленинграду и его жителям. Композитор был движим любовью к родному городу и этими поистине героическими временами борьбы.
Работа над этой симфонией началась в самом начале войны. С первых дней войны Шостакович, как и многие его земляки, стал работать на нужды фронта. Он рыл окопы, дежурил по ночам во время воздушных тревог.

Делал аранжировки для концертных бригад, отправляющихся на фронт. Но, как всегда, у этого уникального музыканта-публициста в голове уже созревал крупный симфонический замысел, посвященный всему происходящему. Он начал писать Седьмую симфонию. Летом была закончена первая часть. Вторую он писал в сентябре уже в блокадном Ленинграде.

В октябре Шостакович вместе с семьей был эвакуирован в Куйбышев. В отличие от первых трех частей, созданных буквально на одном дыхании, работа над финалом двигалась плохо. Неудивительно, что последняя часть долго не получалась. Композитор понимал, что от симфонии, посвященной войне, будут ожидать торжественного победного финала. Но для этого пока не было никаких оснований, а он писал так, как подсказывало сердце.

27 декабря 1941 г. симфония была закончена. Начиная с Пятой симфонии, почти все творения композитора в этом жанре исполнялись любимым оркестром - оркестром Ленинградской филармонии под управлением Е. Мравинского.

Но, к сожалению, оркестр Мравинского был далеко, в Новосибирске, а власти настаивали на срочной премьере. Ведь симфония была посвящена автором подвигу родного города. Ей придавалось политическое значение. Премьера состоялась в Куйбышеве в исполнении оркестра Большого театра под управлением С. Самосуда. После этого симфония исполнялась в Москве и Новосибирске. Но самая замечательная премьера состоялась в осажденном Ленинграде. Музыкантов для ее исполнения собирали отовсюду. Многие из них были истощены. Пришлось перед началом репетиций положить их в больницу - подкормить, подлечить. В день исполнения симфонии все артиллерийские силы были брошены на подавление огневых точек врага. Ничто не должно было помешать этой премьере.

Зал филармонии был полон. Публика была самой разнообразной. На концерт пришли моряки, вооруженные пехотинцы, одетые в фуфайки бойцы ПВО, исхудавшие завсегдатаи филармонии. Исполнение симфонии длилось 80 минут. Всё это время орудия врага безмолвствовали: артиллеристы, защищавшие город, получили приказ - во что бы то ни стало подавлять огонь немецких орудий.

Новое произведение Шостаковича потрясло слушателей: многие из них плакали, не скрывая слёз. Великая музыка сумела выразить то, что объединяло людей в то трудное время: веру в победу, жертвенность, безграничную любовь к своему городу и стране.

Во время исполнения симфония транслировалась по радио, а также по громкоговорителям городской сети. Её слышали не только жители города, но и осаждавшие Ленинград немецкие войска.

19 июля 1942 г. симфония прозвучала в Нью-Йорке, и после этого началось ее победное шествие по миру.

Первая часть начинается широкой, распевной эпической мелодией. Она развивается, растет, наполняется все большей мощью. Вспоминая процесс создания симфонии, Шостакович говорил: «Работая над симфонией, я думал о величии нашего народа, о его героизме, о лучших идеалах человечества, о прекрасных качествах человека…» Все это воплощено в теме главной партии, которую роднят с русскими богатырскими темами размашистые интонации, смелые широкие мелодические ходы, тяжелые унисоны.

Побочная партия тоже песенна. Она похожа на спокойную колыбельную песню. Мелодия ее как будто растворяется в тишине. Все дышит спокойствием мирной жизни.

Но вот откуда-то издалека раздается дробь барабана, а потом появляется и мелодия: примитивная, похожая на куплеты - выражение обыденности и пошлости. Как будто двигаются марионетки. Так начинается «эпизод нашествия» - потрясающая картина вторжения разрушительной силы.

Поначалу звучание кажется безобидным. Но тема повторяется 11 раз, все больше усиливаясь. Мелодия ее не изменяется, она только постепенно обрастает звучанием все новых и новых инструментов, превращаясь в мощные ак­кордовые комплексы. Так эта тема, которая сначала казалась не угрожающей, а тупой и пошлой, превращается в колоссальное чудовище - скрежещущую машину уничтожения. Кажется, что она сотрет в порошок все живое на своем пути.

Писатель А. Толстой назвал эту музыку «пляской ученых крыс под дудку крысолова». Кажется, что ученые крысы, покорные воле крысолова, вступают в бой.

Эпизод нашествия написан в форме вариаций на неизменную тему - пассакалии.

Еще до начала Великой Отечественной войны Шостакович написал вариации на неизменную тему, сходные по замыслу с Болеро Равеля. Он показывал ее своим ученикам. Тема простая, как бы приплясывающая, которую сопровождает бой малого барабана. Она разрасталась до огромной мощи. Сначала она звучала безобидно, даже фривольно, но вырастала в страшный символ по­давления. Композитор отложил это сочинение, не исполнив и не опубликовав его. Получается, что этот эпизод написан раньше. Так что же хотел изобразить им композитор? Страшное шествие фашизма по Европе или наступление тоталитаризма на личность? (Прим.: Тоталитарным называют режим, при котором государство господствует над всеми сторонами жизни общества, при котором существует насилие, уничтожение демократических свобод и прав человека).

В тот момент, когда кажется, что железная махина с грохотом движется прямо на слушателя, происходит неожиданное. Начинается противодействие. Появляется драматический мотив, который принято называть мотивом сопротивления. В музыке слышатся стоны, крики. Как будто разыгрывается грандиозная симфоническая битва.

После мощной кульминации реприза звучит сумрачно и мрачно. Тема главной партии в ней звучит как страстная речь, обращенная ко всему человечеству, полная великой силы протеста против зла. Особенно выразительна мелодия побочной партии, ставшая тоскливой и одинокой. Здесь появляется выразительное соло фагота.

Это больше не колыбельная, а скорее плач, прерываемый мучительными спазмами. Только в коде главная партия звучит в мажоре, как бы утверждая преодоление сил зла. Но издали слышится дробь барабана. Война еще продолжается.

Две следующие части призваны показать духовное богатство человека, силу его воли.

Вторая часть - скерцо, выдержанное в мягких тонах. Многие критики в этой музыке видели картину Ленинграда прозрачными белыми ночами. Эта музыка соединяет в себе улыбку и печаль, легкий юмор и самоуглубленность, создавая образ привлекательный и светлый.

Третья часть - величавое и проникновенное адажио. Его открывает хорал - своеобразный реквием по погибшим. За ним следует патетическое высказывание скрипок. Вторая тема, по словам композитора, передает «упоение жизнью, преклонение перед природой». Драматическая середина части воспринимается как воспоминание о прошедшем, реакция на трагические события первой части.

Финал начинается еле слышным тремоло литавр. Как будто постепенно собираются силы. Так подготавливается главная тема, полная неукротимой энергии. Это образ борьбы, народно­го гнева. Его сменяет эпизод в ритме сарабанды - вновь воспоминание о павших. А затем начинается медленное восхождение к торжеству завершения симфонии, где главная тема первой части звучит у труб и тромбонов как символ мира и будущей победы.

Как ни широко многообразие жанров в творчестве Шостаковича, по складу своего дарования он, прежде всего композитор-симфонист. Для его творчества характерны огромные масштабы содержания, склонность к обобщенному мышлению, острота конфликтов, динамичность и строгая логика развития. Особенно ярко эти черты проявились в его симфониях. Перу Шостаковича принадлежат пятнадцать симфоний. Каждая из них - страница истории жизни народа. Композитора не зря называли музыкальным летописцем своей эпохи. Причем не бесстрастным наблюдателем, как бы сверху обозревающим все происходящее, а человеком, тонко реагирующим на потрясения своей эпохи, живущим жизнью своих современников, причастным ко всему, что происходит вокруг. Он мог бы сказать о себе словами великого Гете:

- Я не зритель посторонний,
А участник дел земных!

Как никто другой, он отличался отзывчивостью ко всему происходящему с родной страной и ее народом и даже шире - со всем человечеством. Благодаря этой восприимчивости он смог уловить характерные для той эпохи черты и воспроизвести их в высокохудожественных образах. И в этом отношении симфонии композитора - уникальный памятник истории человечества.

9 августа 1942 года. В этот день в осажденном Ленинграде состоялось знаменитое исполнение Седьмой («Ленинградской») симфонии Дмитрия Шостаковича.

Организатором и дирижером выступил Карл Ильич Элиасберг – главный дирижер оркестра Ленинградского радио. Пока исполнялась симфония, на город не упал ни один вражеский снаряд: по приказу командующего Ленинградским фронтом маршала Говорова все вражеские точки были заблаговременно подавлены. Пушки молчали, пока звучала музыка Шостаковича. Её слышали не только жители города, но и осаждавшие Ленинград немецкие войска. Спустя много лет после войны немцы говорили: «Тогда, 9 августа 1942 года, мы поняли, что проиграем войну. Мы ощутили вашу силу, способную преодолеть голод, страх и даже смерть...»

Начиная с исполнения в блокадном Ленинграде, симфония имела для советской и российской власти огромное агитационно-политическое значение.

21 августа 2008 года фрагмент первой части симфонии был исполнен в разрушенном грузинскими войсками южноосетинском городе Цхинвале оркестром Мариинского театра под управлением Валерия Гергиева.

«Эта симфония - напоминание миру, что ужас блокады и бомбежки Ленинграда не должен повториться...»
(В. А. Гергиев)

Презентация

В комплекте:
1. Презентация 18 слайдов, ppsx;
2. Звуки музыки:
Симфония № 7 «Ленинградская», соч. 60, 1 часть, mp3;
3. Статья, docx.