Жанровое своеобразие комическое в пьесе вишневый сад. Особенности композиции пьесы «Вишневый сад

Пьеса «Вишневый сад» была написана А. П. Чеховым в 1903 году. Не только общественно-политический мир, но и мир искусства испытывал потребность в обновлении. А.

П. Чехов, будучи талантливым человеком, проявившим свое мастерство в коротких рассказах, входит в драматургию как новатор. После премьеры пьесы «Вишневый сад» разгорелась масса споров среди критиков и зрителей, среди актеров и постановщиков о жанровых особенностях пьесы.

Что же представляет собой «Вишневый сад» с точки зрения жанра - драму, трагедию или комедию? Во время работы над пьесой А. П.

Чехов в письмах высказывался о ее характере в целом: «Вышла у меня не драма, а комедия, местами даже фарс...» В письмах к Вл. И. Немировичу-Данченко А. П.

Чехов предупреждал, чтобы у Ани не было «плачущего» тона, чтобы вообще в пьесе не было «много плачущих». Постановка, несмотря на шумный успех, не удовлетворила А. П. Чехова. Антон Павлович выражал недовольство общей трактовкой пьесы: «Почему на афишах и в газетных объявлениях моя пьеса так упорно называется драмой?

Немирович и Алексеев (Станиславский) в моей пьесе видят положительно не то, что я написал, и я готов дать какое угодно слово, что оба они ни разу не прочли внимательно моей пьесы». Таким образом, сам автор настаивает на том, что «Вишневый сад» является комедией. Этот жанр вовсе не исключал у А. П. Чехова серьезного и печального. Станиславский, очевидно, нарушил чеховскую меру в соотношении драматического с комическим, грустного со смешным. Получилась драма там, где А.

П. Чехов настаивал на лирической комедии.

Одной из особенностей «Вишневого сада» является то, что все герои даются в двойственном, трагикомическом освещении. В пьесе есть чисто комические персонажи: Шарлотта Ивановна, Епиходов, Яша, Фирс. Антон Павлович Чехов подсмеивается над Гаевым, «прожившим свое состояние на леденцах», над не по возрасту сентиментальной Раневской и ее практической беспомощностью. Даже над Петей Трофимовым, который, казалось бы, символизирует обновление России, А. П. Чехов иронизирует, называя его «вечным студентом». Такое отношение автора Петя Трофимов заслужил своим многословием, которого А.

П. Чехов не терпел. Петя произносит монологи о рабочих, которые «едят отвратительно, спят без подушек», о богатых, которые «живут в долг, на чужой счет», о «гордом человеке».

При этом он предупреждает всех, что «боится серьезных разговоров». Петя Трофимов, ничего не делая на протяжении пяти месяцев, твердит другим, что «надо работать».

И это при трудолюбивой Варе и деловом Лопахине! Трофимов не учится, потому что не может одновременно и учиться, и содержать себя.

Очень резкую, но точную характеристику в отношении «духовности» и «такта» Трофимова дает Пете Раневская: «... У вас нет чистоты, а вы просто чистюлька «. А. П.

Чехов с иронией говорит о его поведении в ремарках. Трофимов то вскрикивает «с ужасом», то, задыхаясь от негодования, не может произнести ни слова, то грозится уйти и никак не может этого сделать. Определенные сочувственные ноты есть у А. П.

Чехова в изображении Лопахина. Он делает все возможное, чтобы помочь Раневской удержать имение. Лопахин чуток и добр. Но в двойном освещении он далеко не идеален: в нем есть деловая бескрылость, Лопахин не способен увлекаться и любить.

В отношениях с Варей он комичен и неловок. Кратковременное торжество, связанное с покупкой вишневого сада, быстро сменяется чувством уныния и грусти. Лопахин произносит со слезами знаменательную фразу: «О, скорее бы все это прошло, скорее бы изменилась как-нибудь наша нескладная, несчастливая жизнь».

Здесь Лопахин напрямую касается главного источника драматизма: он заключен не в борьбе за вишневый сад, а в недовольстве жизнью, по-разному переживаемом всеми героями пьесы. Жизнь идет нелепо и нескладно, не принося никому ни радости, ни счастья. Не только для основных героев несчастлива эта жизнь, но и для Шарлотты, одинокой и никому не нужной, и для Епиходова с его постоянными неудачами. Определяя суть комического конфликта, литературоведы утверждают, что он держится на несоответствии видимости и сущности (комедия положений, комедия характеров и т.

д.). В «новой комедии А. П. Чехова слова, поступки и действия героев находятся именно в таком несоответствии. Внутренняя драма каждого оказывается важнее внешних событий (так называемые «подводные течения»).

Отсюда и «слезливость» действующих, лиц, имеющая вовсе не трагедийный оттенок. Монологи и реплики «сквозь слезы» говорят, скорее всего, об излишней сентиментальности, нервозности, порой даже раздражительности персонажей. Отсюда и всепроникающая чеховская ирония. Кажется, что автор как бы задает вопросы и зрителям, и читателям, и самому себе: почему так бездарно растрачивают свою жизнь люди? почему так легкомысленно относятся к близким? почему так безответственно тратят слова и жизненные силы, наивно полагая, что будут жить вечно и будет возможность прожить жизнь набело, заново? Герои пьесы заслуживают и жалости, и беспощадного «смеха сквозь невидимые миру слезы».

Традиционно в советском литературоведении было принято «группировать» героев пьесы, называя представителями «прошлого» России Гаева и Раневскую, ее «настоящего» - Лопа-хина, а «будущего» - Петю и Аню. Мне кажется, что это не совсем так.

В одной из сценических версий пьесы «Вишневый сад» будущее России оказывается за такими людьми, как лакей Яша, смотрящий туда, где власть и деньги. А. П. Чехов, по-моему, и здесь не обходится без иронии. Ведь пройдет чуть более десяти лет, и где окажутся лопахины, гаевы, раневские и Трофимовы, когда суд над ними будут вершить яковы?

С горечью и сожалением А. П. Чехов ищет Человека в своей пьесе и, как мне кажется, не находит. Безусловно, пьеса «Вишневый сад» - пьеса сложная, неоднозначная. Именно поэтому к ней приковано внимание режиссеров многих стран, а на предпоследнем театральном фестивале в Москве было представлено четыре постановки. Споры о жанре не утихают до сих пор. Но не стоит забывать, что сам А.

П. Чехов назвал произведение комедией, а я попыталась в сочинении доказать, насколько это возможно, почему это та не свойственно расставлять акценты, давать однозначные характеристики и четко определять будущие пути.

Жизнь и грустна, и весела. Она трагична, непредсказуема, - об этом и говорит писатель в своих пьесах.

И поэтому так трудно определить их жанр - ведь автор одновременно показывает все стороны нашей жизни...

В пьесе нет классической завязки, кульминации и драматического действия в классическом понимании этих понятий. «Вишневый сад», как и все пьесы Чехова, отличается от привычных драматических произведений. Он лишен эффектных сцен и внешнего разнообразия. Главное событие — продажа имения с вишнёвым садом — совершается не на глазах зрителей, а за сценой. На сцене зритель видит сцены будничной жизни (люди говорят о бытовых мелочах, ссорятся и мирятся, радуются встрече, грустят о предстоящей разлуке).

В комедии 4 действия, которые не делятся на явления. Временные границы действия пьесы — с мая по октябрь. Композиция кольцевая — пьеса начинается приездом Раневской из Парижа и заканчивается её отъездом в Париж. В самой композиции отражена бессодержательная, унылая и бедная событиями жизнь дворян. Чтобы понять отношение автора к происходящему и персонажам, надо обратить пристальное внимание на тщательно продуманную систему образов, расстановку действующих лиц, чередование мизансцен, сцепление монологов и диалогов, на отдельные реплики и авторские ремарки.

Действие первое

Экспозиция. Персонажи в ожидании приезда Раневской из Парижа. Зритель
видит обстановку в доме, где каждый говорит и думает о своём, где царит атмосфера отчуждённости и разобщённости.

Завязка. Появляется Раневская с дочерью. Выясняется, что имение выставлено на торги. Лопахин предлагает отдать его под дачи, но Гаев и Раневская не в состоянии принять такое решение. Это начало конфликта, но не столько между людьми, сколько между поколениями, прошлым и настоящим. Вишнёвый сад — метафора красивого прошлого дворян, которые не в состоянии сохранить его. Само время несёт в себе конфликт.

Действие второе

Развитие действия. Решается судьба вишнёвого сада и имения Раневской.

Действие третье

Кульминация. Где-то за сценой идёт продажа имения и вишнёвого сада, а на
сцене — нелепый бал, устроенный Раневской на последние деньги.

Действие четвёртое

Развязка. После разрешения проблемы все успокаиваются и устремляются в будущее — разъезжаются. Слышны удары топора — это вырубают вишнёвый сад. В заключительной сцене старый слуга Фирс остаётся в заколоченном доме.

Своеобразие композиции — в естественности развития действия, осложненного
параллельными линиями, отступлениями, бытовыми мелочами, внесюжетными
мотивами, в характере диалогов. Диалоги разнообразны по содержанию (бытовые, комические, лирические, драматические). Автор часто прерывает их чем-то незначительным и пустяшным, стремясь передать непосредственность реального быта. Новаторство Чехова в том, что пьеса предельно приближена к жизни.

События в пьесе можно назвать лишь репетицией конфликта, который случится в будущем. Неизвестно, что будет с персонажами пьесы дальше и как сложится их жизнь.

В пьесе «Вишневый сад» показана историческая смена социальных укладов: кончается период «вишневых садов», с элегической красотой уходящего усадебного быта, с поэзией воспоминаний о былой жизни. Владельцы вишневого сада нерешительны, не приспособлены к жизни, непрактичны и пассивны, у них тот же паралич воли, который Чехов усматривал и у прежних своих героев (см. выше), но теперь эти личные черты наполняются историческим смыслом: эти люди терпят крах, потому что ушло их время. Герои Чехова подчиняются велению истории больше, чем личным чувствам.

Раневскую сменяет Лопахин, но она ни в чем не винит его, он же испытывает к ней искреннюю и сердечную привязанность. Петя Трофимов, торжествено возвещающий наступление новой жизни, произносящий страстные тирады против старой несправедливости, также нежно любит Раневскую и в ночь ее приезда приветствует ее с трогательной и робкой деликатностью: «Я только поклонюсь вам и тотчас же уйду». Но и эта атмосфера всеобщего расположения ничего изменить не может. Покидая свою усадьбу навсегда, Раневская и Гаев на минуту случайно остаются одни. «Они точно ждали этого, бросаются на шею друг другу и рыдают сдержанно, тихо, боясь, чтобы их не услышали».

В пьесе Чехова «век шествует путем своим железным». Наступает период Лопахина, вишневый сад трещит под его топором, хотя как личность Лопахин тоньше и человечнее, чем роль, навязанная ему историей. Он не может не радоваться тому, что стал хозяином усадьбы, где его отец был крепостным, и его радость естественна и понятна. В победе Лопахина чувствуется даже некоторая историческая справедливость. Вместе с тем общий колорит жизни, как и в других чеховских пьесах, останется прежним. Лопахиных, в свою очередь, сменят новые люди, и это будет следующий шаг истории, о котором с радостью говорит Петя Трофимов. Он сам не воплощает будущего, но чувствует и приветствует его приближение. Каким бы «облезлым барином» и недотепой Трофимов ни казался, душа его «полна неизъяснимых предчувствий», он восклицает: «Вся Россия - наш сад». Аня также понимает, что жить «как мама» больше нельзя, и поддерживает позицию Пети. Жизненные трагедии еще далеко не изжиты, но трагической неизменности жизни в последней пьесе Чехова уже нет. Общая картина мира изменилась. Русская жизнь, казалось бы, застывшая на века в своей фантастической искаженности, пришла в движение.

1. Тема прошлого, настоящего и будущего России

2. Конфликт и особенности сценического действия

К. С. Станиславский и В. Д. Немирович-Данченко отмечали необычность драматического конфликта и наличие в пьесе Чехова «подводных течений - интимно-лирических потоков, которые чувствуются за внешними бытовыми деталями».

По жанру пьесу «Вишневый сад» принято считать комедией, хотя сатирический пафос пьесы сильно ослаблен. Чехов продолжал традиции Островского (изображение в пьесах быта). Однако, как уже отмечалось, у Островского быт - фон, основа для собственно драматических событий. У Чехова события лишь внешне организуют сюжет. Драму переживает каждый герой - и Раневская, и Гаев, и Варя, и Шарлотта. При этом драма заключается не в утрате вишневого сада, а в безнадежной повседневности. Герои Чехова переживают конфликт «между данным и желанным» - между суетностью и мечтой об истинном назначении человека.. В душах большинства героев этот конфликт не разрешается.

3. Значение «подводных течений»

Смысл отдельных реплик персонажей пьесы «Вишневый сад* на первый взгляд никак не связан с происходящими событиями. Эти реплики важны лишь в контексте понимания конфликта «между данным и желанным». (Раневская: «Я все жду чего-то, как будто над нами должен обвалиться дом», «бильярдные» термины Гаева и т. д.).

4. Роль детали

Деталь для Чехова является важнейшим изобразительным средством в передаче психологии героев пьесы, конфликта и пр.

1. Реплики героев, не помогающие в развитии сюжета, но иллюстрирующие разорванность сознания, отчужденность героев друг от друга, их не органичность с окружающим миром.

   «Все сидят, задумались. Вдруг раздается отдаленный звук, точно с неба, звук лопнувшей струны, замирающий, печальный.

   Любовь Андреевна. Это что?

   Лопахин. Не знаю. Где-нибудь далеко в шахтах сорвалась бадья. Но где-нибудь очень далеко.

   Гаев. А может быть, птица какая-нибудь... Вроде цапли.

   Трофимов. Или филин...

   Любовь Андреевна (вздрагивает). Неприятно почему-то. (Пауза).

   Фирс. Перед несчастьем то же было. И сова кричала, и самовар гудел безперечь.

   Гаев. Перед каким несчастьем?

   Фирс. Перед волей. (Пауза).

   Любовь Андреевна. Знаете, друзья, пойдемте, уже вечереет. (Ане). У тебя на глазах слезы... Что ты, девочка? (Обнимает ее).

   Аня. Это так, мама. Ничего.

2. Звуковые эффекты.

   Звук лопнувшей струны («озвученная тоска*).

   Стук топора, вырубающего вишневый сад.

3. Пейзаж.

   Любовь Андреевна (глядит в окно на сад). О, мое детство, чистота моя! В этой детской я спала, глядела отсюда на сад, счастье просыпалось вместе со мною каждое утро, и тогда он был точно таким, ничто не изменилось. (Смеется от радости). Весь, весь белый! О, сад мой! После темной, ненастной осени и холодной зимы опять ты молод, полон счастья, ангелы небесные не покинули тебя... Если бы снять с груди и с плеч моих тяжелый камень, если бы я могла забыть мое прошлое!

   Гаев. Да. И сад продадут за долги, как это ни странно...

   Любовь Андреевна. Посмотрите, покойная мама идет по саду... в белом платье! (Смеется от радости). Это она.

   Гаев. Где?

   Варя. Господь с вами, мамочка.

   Любовь Андреевна. Никого нет. Мне показалось. Направо, на повороте к беседке, белое деревцо склонилось, похожее на женщину».

4. Обстановка.

   Шкаф, к которому то Раневская, то Гаев обращают свои монологи.

5. Авторские ремарки.

   Яша всегда говорит едва удерживаясь от смеха. Лопахин обращается к Варе всегда насмешливо.

6. Речевые характеристики героев.

Речь Гаева насыщена бильярдными терминами («желтого в угол» и пр.).

5. Символы, в пьесе

В «Вишневом саде» многие образы героев несут на себе такую смысловую нагрузку, что вырастают до уровня символов.

Символом утраченной духовности является вырубаемый вишневый сад, символом бездарно разбазаренного богатства - проданное имение. Вина за гибель «сада» и «имения» лежит не только на гаевых, раневских и прочих персонажах, представляемых непосредственно в пьесе Чеховым. Они - лишь закономерный итог, плачевный результат всех поколений «крепостников», привыкших к праздности и жизни на чужой счет. Та жизнь, в которую погружены все персонажи и которая проходит безнадежно-фаталистическим фоном через всю пьесу, - неизбежный итог всего пути, пройденного их предками, пути рабства и духовной несвободы. Не случайно Петя Трофимов говорит именно об этом.

Пьеса символична сама по себе, так как судьба имения Раневской и ее вишневого сада - это аллегорическая судьба России.

Долги - это еще один важный символ у Чехова. Многие поколения гаевых и раневских жили в долг, не замечая того вырождения, которое претерпевают их души, а также тех опустошений, которые производят их бездушные действия вокруг, не видя той мертвечины, которую они несут в мир. Теперь настало время платить по счетам. Но стать «прекрасным садом», по мнению Чехова, Россия сможет лишь тогда, когда все долги будут уплачены, когда будет полностью искуплен грех векового рабства, грех всех фирсов перед своей вечной, бессмертной душой.

Особенности жанра пьесы А.П. Чехова «Вишневый сад»

Замечательные достоинства пьесы «Вишневый сад», её новаторские особенности уже давно признаются прогрессивной критикой единодушно. Но когда заходит речь о жанровых особенностях пьесы, это единодушие сменяется разномыслием. Одни видят в пьесе «Вишневый сад» комедию, другие -- драму, третьи -- трагикомедию. Что же представляет собой эта пьеса -- драму, комедию, трагикомедию?

Прежде чем отвечать на этот вопрос, необходимо заметить, что Чехов, стремясь к жизненной правде, к естественности, создавал пьесы не чисто драматического или комедийного, а весьма сложного формообразования.

В его пьесах «драматическое осуществляется в органическом смешении с комическим» [Бялый, 1981:48], а комическое проявляется в органическом сплетении с драматическим.

Пьесы Чехова -- это своеобразные жанровые формообразования, которые допустимо называть драмами или комедиями, лишь имея в виду их ведущую жанровую тенденцию, а не последовательное проведение принципов драмы или комедии в их традиционном понимании.

Убедительным примером тому служит пьеса «Вишнёвый сад». Уже завершая эту пьесу, Чехов 2 сентября 1903 года писал Вл. И. Немировичу-Данченко: «Пьесу назову комедией»

15 сентября 1903 года он сообщал М. П. Алексеевой (Лилиной): «Вышла у меня не драма, а комедия, местами даже фарс»

Называя пьесу комедией, Чехов опирался на преобладающие в ней комические мотивы. Если, отвечая на вопрос о жанре этой пьесы, мы будем иметь в виду ведущую тенденцию строения ее образов и сюжета, то должны будем признать, что в основе ее лежит отнюдь не драматическое, а комедийное начало. Драма предполагает драматичность положительных героев пьесы, т. е. тех, кому автор отдает свои основные симпатии.

В этом смысле драмами являются такие пьесы А. П. Чехова, как «Дядя Ваня» и «Три сестры». В пьесе «Вишневый сад» основные симпатии автора принадлежат Трофимову и Ане, которые не переживают никакой драмы.

Признать «Вишневый сад» драмой -- это значит признать переживания владельцев вишневого сада, Гаевых и Раневских, подлинно драматичными, способными вызывать глубокое сочувствие и сострадание людей, идущих не назад, а вперед, в будущее.

Но этого в пьесе не могло быть и нет. Чехов не защищает, не утверждает, а разоблачает владельцев вишневого сада, он показывает их пустоту и ничтожество, их полную неспособность на серьезные переживания.

Пьеса «Вишневый сад» не может быть признана и трагикомедией. Для этого ей не хватает ни трагикомических героев, ни трагикомических положений, проходящих через всю пьесу, определяющих ее сквозное действие. Гаев, Раневская, Пищик слишком мелки в качестве трагикомических героев. Да, кроме того, в пьесе со всей отчетливостью проступает ведущая оптимистическая идея, выражающаяся в положительных образах. Эту пьесу более правильно назвать лирической комедией.

Комедийность «Вишневого сада» определяется, во-первых, тем, что ее положительные образы, какими являются Трофимов и Аня, показываются отнюдь не драматически. Драматичность несвойственна этим образам ни социально, ни индивидуально. И по внутренней своей сущности, и по авторской оценке эти образы оптимистичны.

Явно недраматичен и образ Лопахина, который в сопоставлении с образами поместных дворян показывается как относительно положительный и мажорный. Комедийность пьесы утверждается, во-вторых, тем, что из двух владельцев вишневого сада один (Гаев) дается по преимуществу комически, а второй (Раневская) в таких драматических ситуациях, которые в основном содействуют показу их отрицательной сущности.

Комическая основа пьесы отчетливо видна, в-третьих, и в комическо-сатирическом изображении почти всех второстепенных действующих лиц: Епиходова, Пищика, Шарлотты, Яши, Дуняши.

«Вишневый сад» включает и явные мотивы водевиля, даже фарса, выражающиеся в шутках, фокусах, прыжках, переодевании Шарлотты. По проблематике и характеру её художественной трактовки «Вишневый сад» является пьесой глубоко социальной. В ней весьма сильны обличительные мотивы.

Здесь ставятся важнейшие для той поры вопросы ликвидации дворянско-поместного хозяйства, окончательной замены его капиталистическим, роста демократических сил и т. д.

При явно выраженной социально-комедийной основе в пьесе «Вишнёвый сад» отчетливо проявляются лирико-драматические и социально-психологические мотивы: лирико-драматические и социально-психологические наиболее полно в обрисовке Раневской и Вари; лирические и социально-психологические в особенности в изображении Ани.

Своеобразие жанра «Вишневого сада» очень хорошо раскрыл М. Горький, который определил эту пьесу как л и р и ч е с к у ю к о м е д и ю.

«А.П. Чехов, -- пишет он в статье «0 пьесах»,-- создал... совершенно оригинальный тип пьесы -- лирическую комедию» (М. Г о р ь к и й, Собрание сочинений, т. 26, Гослитиздат, М., 1953, стр. 422).

Но лирическая комедия «Вишнёвый сад» еще многими воспринимается как драма. Впервые подобная трактовка «Вишневого сада» была дана Художественным театром. 20 октября 1903 года К.С. Станиславский, прочитав «Вишневый сад», писал Чехову: «Это не комедия... это трагедия, какой бы исход к лучшей жизни Вы ни открывали в последнем акте... я боялся, что при вторичном чтении пьеса не захватит меня. Куда тут!! Я плакал, как женщина, хотел, но не мог сдержаться» (К, С. С т а н и с л а в с к и й, Статьи. Речи. Беседы. Письма, изд. «Искусство», М., 1953, стр. 150 -- 151).

В своих воспоминаниях о Чехове, относящихся примерно к 1907 году, Станиславский характеризует «Вишнёвый сад», как «тяжелую драму русской жизни» (Там же, стр 139).

К.С. Станиславский недопонял, недооценил силу обличительного пафоса, направленного против представителей тогда уходившего мира (Раневской, Гаева, Пищика), и в связи с этим излишне подчеркнул в своем режиссерском решении пьесы лирико-драматическую линию, связанную с этими персонажами.

Воспринимая всерьез драму Раневской и Гаева, неправомерно выдвигая сочувственное к ним отношение и в какой-то мере приглушая обличительную и оптимистическую направленность пьесы, Станиславский ставил «Вишневый сад» в драматическом ключе. Выражая ошибочную точку зрения руководителей Художественного театра на «Вишневый сад», Н. Эфрос писал:

«...никакая часть чеховской души не была с Лопахиным. Но часть его души, устремляющейся в будущее, принадлежала и «mortuos», «Вишнёвому саду». Иначе изображение обреченного, отмирающего, уходящего с исторической сцены не было бы таким нежным» (Н. Эфрос, «Вишневый сад» в постановке Московского Художественного театра, Пг., 1919, стр. 36).

Исходя из драматического ключа, вызывая сочувствие к Гаеву, Раневской и Пищику, подчеркивая их драму, играли эти роли все первые их исполнители -- Станиславский, Книппер, Грибунин. Так, например, характеризуя игру Станиславского -- Гаева, Н. Эфрос писал: «это большое дитя, жалкое и смешное, но трогательное в своей беспомощности... Вокруг фигуры была атмосфера тончайшего юмора. И в то же время она излучала большую трогательность... все в зрительном зале вместе с Фирсом чувствовали что-то нежное к этому глупому, ветхому ребёнку, с признаками вырождения и духовного упадка, «наследнику» отмирающей культуры... И даже те, которые отнюдь не склонны к сентиментальности, которым святы суровые законы исторической необходимости и смены классовых фигур на исторической сцене,-- даже они, вероятно, дарили минутами некоторое сострадание, вздох сочувствующей или соболезнующей грусти этому Гаеву» (Т а м ж е, стр. 81 -- 83).

В исполнении артистов"Художественного театра образы владельцев вишневого сада получились явно более крупными, благородными, красивыми, духовно сложными, нежели в пьесе Чехова. Было бы несправедливо сказать, что руководители Художественного театра не заметили или обошли комедийность «Вишнёвого сада».

Ставя эту пьесу, К.С. Станиславский настолько широко использовал ее комедийные мотивы, что вызвал резкие возражения со стороны тех, кто считал её последовательно пессимистической драмой.

Недовольство излишним, нарочитым комизмом сценического воплощения «Вишневого сада» в Художественном театре высказывал и критик Н. Николаев. «Когда,-- писал он,-- гнетущее настоящее предвещает еще более тяжёлое будущее, появляется и проходит Шарлотта Ивановна, ведя на длинной ленте собачонку и всей своей утрированной, высококомической фигурой вызывает в зрительном зале смех... Для меня этот смех -- был ушатом холодной воды... Настроение оказалось непоправимо испорченным

Но действительная ошибка первых постановщиков «Вишневого сада» заключалась не в том, что они обыгрывали многие комические эпизоды пьесы, а в том, что они пренебрегли комедийностью как ведущим началом пьесы. Раскрывая пьесу Чехова, как тяжёлую драму русской жизни, руководители Художественного театра давали место и её комизму, но лишь подчинённое; второстепенное.

М.Н. Строева права, определяя сценическую трактовку пьесы «Вишневый сад» в Художественном театре как трагикомедии

Трактуя пьесу в этом плане, режиссура Художественного театра показывала представителей уходящего мира (Раневскую, Гаева, Пищика) более внутренне богатыми, положительными, нежели они есть на самом деле, и чрезмерно усиливала сочувствие к ним. Вследствие этого субъективная драма уходящих людей прозвучала в спектакле более глубоко, чем это было необходимо.

Что же касается объективно-комической сущности этих людей, разоблачения их несостоятельности, то эта сторона оказалась раскрытой в спектакле явно недостаточно. Чехов не мог согласиться с подобной трактовкой «Вишневого сада». С. Любош вспоминает Чехова на одном из первых представлений «Вишневого сада» -- грустного и оторчённого. «В наполненном театре был шум успеха, а Чехов печально твердил:

Не то, не то...

Что не то?

Все не то: и пьеса и исполнение. У меня не вышло то, что я хотел. Я видел совсем не то, и они не могли понять, чего я хочу» (С. Л ю б о ш, «Вишневый сад». Чеховский юбилейный сборник, М., 1910, стр. 448).

Протестуя против ложного истолкования своей пьесы, Чехов в письме к О.Л. Книппер от 10 апреля 1904 года писал: «Почему на афишах и в газетных объявлениях моя пьеса так упорно называется драмой? Немирович и Алексеев в моей пьесе видят положительно не то, что я написал, и я готов дать какое угодно слово,- что оба они ни разу не прочли внимательно моей пьесы» (А.П. Ч е х о в, Полное собрание сочинений и писем, т. 20, Гослитиздат, М., 1951, стр. 265).

Чехова возмущал сугубо замедленный темп спектакля, в особенности мучительно растянутый IV акт. «Акт, который должен продолжаться 12 минут maximum, у вас,-- писал он О.Л. Книппер,-- идет 40 минут. Одно могу сказать: сгубил мою пьесу Станиславский» (Т а м ж е, стр. 258).

В апреле 1904 года, беседуя с режиссёром Александринского театра, Чехов говорил:

«Разве это мой «Вишневый сад»?.. Разве это мои типы?.. За исключением двух-трех исполнителей, все это не моё... Я пишу жизнь... Это серенькая, обыкновенная жизнь... Но, это не нудное нытьё... Меня то делают плаксой, то просто скучным писателем... А я написал несколько томов веселых рассказов. А критика рядит меня в какие-то плакальщицы... Выдумывают на меня из своей головы, что им самим хочется, а я того и не думал, и во сне не видал... Меня начинает злить это»

Это понятно, так как восприятие пьесы, как драмы, резко изменяло ее идейную направленность. То, над чем Чехов смеялся, при таком восприятии пьесы требовало уже глубокого сочувствия.

Отстаивая свою пьесу, как комедию, Чехов, по сути дела, отстаивал правильное понимание её идейного смысла. Руководители Художественного театра в свою очередь не могли остаться равнодушными к заявлениям Чехова о том, что «Вишневый сад» воплощается ими в ложном ключе. Раздумывая о тексте пьесы и его сценическом воплощении, Станиславский и Немирович-Данченко вынуждены были признать, что пьеса ими была недопонята. Но недопонята, по их мнению, не в основном своём ключе, а в частностях. Спектакль претерпевал изменения на ходу.

В декабре 1908 года В.И. Немирович-Данченко писал: «Посмотрите «Вишневый сад», и Вы совершенно не узнаете в этой кружевной грациозной картине той тяжёлой и грузной драмы, какою «Сад» был в первый год» (В.И. Немирович-Данченко, Письмо Н.Е. Эфросу (вторая половинa декабря 1908 г.), «Театр», 1947, № 4, стр. 64).

В 1910 году в речи перед артистами Художественного театра К.С. Станиславский сказал:

«Пусть многие из вас признаются, что не сразу поняли «Вишнёвый сад». Шли годы, и время подтверждало правоту Чехова. Руководителям Художественного театра всё яснее и яснее становилась необходимость более решительных изменений спектакля в направлении, указанном Чеховым.

Возобновляя после десятилетнего перерыва спектакль «Вишневый сад», руководители Художественного театра внесли в него крупные изменения: значительно ускорили темп его развития; комедийно оживили первый акт; сняли излишний психологизм в главных персонажах и усилили их разоблачительность. Это особенно сказалось в игре Станиславского -- Гаева, «Его образ,-- отмечалось в "Известиях",-- раскрыт теперь прежде всего с чисто комедийной стороны. Мы бы сказали, что безделье, барская мечтательность, полнейшее неуменье взяться за хоть какую-нибудь работу и поистине детская беспечность разоблачены Станиславским до конца. Новый Гаев Станиславского -- убедительнейший образчик вредной никчемности. Ещё ажурнее, ещё легче стала играть Книппер-Чехова, раскрывающая свою Раневскую в том же плане «разоблачительства» (Юр. Соболев, «Вишнёвнй сад» в Художественном театре, «Известия» от 25 мая 1928 г., № 120).

То, что первоначальная трактовка «Вишневого сада» в Художественном театре явилась следствием недопонимания текста пьесы, его постановщики признавали не только в переписке, в узком кругу артистов Художественного театра, но и перед широкой общественностью. В. И. Немирович-Данченко, выступая в 1929 году в связи с 25-летием со дня первого представления «Вишневого сада», сказал: «И вот это прекрасное произведение было сначала не понято.. может быть, в нашем спектакле потребуются какие-нибудь изменения, какие-нибудь перестановки, хотя бы в частностях; но относительно версии о том, что Чехов писал водевиль, что эту пьесу нужно ставить в сатирическом разрезе, совершенно убежденно говорю, что этого не должно быть. В пьесе есть сатирический элемент -- и в Епиходове и в других лицах, но возьмите в руки текст, и вы увидите: там -- «плачет», в другом месте -- «плачет», а в водевиле плакать не будут!» Вл.И. Н е м и р о в и ч-Д а н ч е н к о, Статьи. Речи. Беседы. Письма, изд. «Искусство», 1952, стр. 108 - 109).

То, что «Вишневый сад» не водевиль, верно. Но то несправедливо, что в водевилях якобы не плачут, и на основании наличия плачущих «Вишневый сад» считается тяжелой драмой. Вот, например, в водевиле «Медведь» Чехова плачут помещица и ее лакей, а в его же водевиле «Предложение» плачет Ломов и стонет Чубукова. В водевиле «Аз и Ферт» П. Федорова плачут Любушка и Акулина. В водевиле «Учитель и ученик» А. Писарева плачут Людмила и Даша. В водевиле «Девушка- гусар» Кони плачет Лора. Дело не в наличии и даже не в количестве плачущих, а в характере плача.

Когда сквозь слезы Дуняша говорит: «блюдечко разбила», а Пищик -- «где деньги?», это вызывает не драматическую, а комическую реакцию. Иногда слезы выражают радостное волнение: у Раневской при первом ее входе в детскую по возвращении на родину, у преданного Фирса, дождавшегося приезда своей барыни.

Нередко слезы обозначают особую сердечность: у Гаева при обращении к Ане в первом акте («крошка моя. Дитя мое»...); у Трофимова, успокаивающего Раневскую (в первом акте) и затем говорящего ей: «ведь он обобрал вас» (в третьем акте); у Лопахина, успокаивающего Раневскую (в конце третьего акта).

Слезы как выражение остро драматических ситуаций в «Вишневом саде» очень редки. Эти моменты можно перечесть: у Раневской в первом акте, при встрече с Трофимовым, напомнившим ей об утонувшем сыне, и в третьем акте, в споре с Трофимовым, когда она снова вспоминает сына; у Гаева -- по возвращении с торгов; у Вари -- после неудавшегося объяснения с Лопахиным (четвертый акт); у Раневской и Гаева -- перед последним выходом из дома. Но при этом личная драма основных действующих лиц «Вишневого сада» не вызывает такого сочувствия автора, которое бы явилось основой драматизма всей пьесы.

Чехов решительно не соглашался, что в его пьесе много плачущих. «Где они? -- писал он Немировичу-Данченко 23 октября 1903 года. -- Только одна Варя, но это потому, что Варя плакса по натуре, и слезы ее не должны возбуждать в зрителе унылого чувства. Часто у меня встречается «сквозь слёзы», но это показывает только настроение лиц, а не слезы» (А П. Чехов, Полное собрание сочинений и писем, т. 20, Гослитиздат, М., 1951, стр. 162 -- 163).

Необходимо понять, что основу лирического пафоса пьесы «Вишнёвый сад» создают представители не старого, а нового мира -- Трофимов и Аня, их лиризм -- оптимистический. Драматизм в пьесе «Вишнёвый сад» налицо. Это драматизм, переживаемый представителями старого мира и связанный в своей основе с защитой уходящих форм жизни.

Драматизм, связанный с защитой уходящих, эгоистических форм жизни, не может вызывать сочувствия передовых читателей и зрителей и неспособен стать положительным пафосом прогрессивных произведений. И естественно, что этот драматизм не стал ведущим пафосом пьесы «Вишневый сад».

Но в драматических состояниях действующих лиц этой пьесы есть и то, что способно вызывать сочувственный отклик у любого читателя и зрителя. Раневской нельзя сострадать в основном -- в утрате вишневогo сада, в ее горьких любовных плутаниях. Но когда она вспоминает и плачет об утонувшем в реке семилетнем сыне, ее по-человечески жаль. Ей можно сочувствовать и тогда, когда она, утирая слезы, рассказывает, как её потянуло из Парижа в Россию, на родину, к дочери, и тогда, когда она навсегда прощается с родным домом, в котором прошли счастливые годы её детства, юности, молодости...

Драматизм «Вишневого сада» частного, а не определяющего, не ведущего характера. Сценическое воплощение «Вишнёвого сада», данное Художественным театром в драматическом ключе, не соответствует идейному пафосу и жанровому своеобразию этой пьесы. Чтобы достигнуть этого соответствия, требуются не частные поправки, а коренные изменения первой редакции спектакля.

Раскрывая полностью оптимистический пафос пьесы, необходимо драматическую основу спектакля заменить к о м е д и й н о- л и р и ч е с к о й. Предпосылки к этому имеются в высказываниях самого К.С. Станиславского. Подчеркивая важность более рельефной сценической передачи чеховской мечты, он писал:

«В художественной литературе конца прошлого и начала нынешнего века он один из первых почувствовал неизбежность революции, когда она была лишь в зародыше и общество продолжало купаться в излишествах. Он один из первых дал тревожный звонок. Кто, как не он, стал рубить прекрасный, цветущий вишневый сад, сознав, что время его миновало, что старая жизнь бесповоротно осуждена на слом... Дайте и Лопахину в «Вишневом саде» размах Шаляпина, а молодой Ане темперамент Ермоловой, и пусть первый со всей своей мощью рубит отжившее, а молодая девушка, предчувствующая вместе с Петей Трофимовым приближение новой эпохи, крикнет на весь мир: «Здравствуй, новая жизнь!» -- и вы поймете, что «Вишнёвый сад» -- живая для нас, близкая, современная пьеса, что голос Чехова звучит в ней бодро, зажигательно, ибо сам он смотрит не назад, а вперед»

Несомненно, что первая театральная редакция «Вишневого сада» не имела того пафоса, который звучит в только что приведённых словах Станиславского. В этих словах уже иное понимание «Вишневого сада», чем то, которое было свойственно руководителям Художественного театра в 1904 году. Но утверждая комедийно-лирическое начало «Вишневого сада», важно в органическом сплаве с комико-сатирическими и мажорно-лирическими мотивами со всей полнотой раскрыть и лирико-драматические, элегические мотивы, с такой изумительной тонкостью и силой воплощенные в пьесе. Чехов не только обличал, осмеивал героев своей пьесы, но и показывал их субъективную драму.

Абстрактный гуманизм Чехова, связанный с его общедемократической позицией, ограничивал его сатирические возможности и обусловливал известные ноты сочувственного изображения Гаева и Раневской.

Здесь нужно остерегаться односторонности, упрощения, которые, кстати сказать, уже и были (например, в постановке «Вишневого сада» режиссером А. Лобановым в театре-студии под руководством Р. Симонова в 1934 году).

Что же касается собственно Художественного театра, то перемена драматического ключа на комедийно-лирический не должна вызвать решительного изменения трактовки всех ролей. Очень многое в этом замечательном спектакле, особенно в его последней редакции, даётся правильно. Нельзя не вспомнить, что, резко отвергая драматическое решение своей пьесы, Чехов находил даже в первых, далеко еще не зрелых её представлениях в Художественном театре много прекрасного, осуществлённого верно.

Для анализа пьесы необходим список действующих лиц, причем с авторскими ремарками-комментариями. Приведем его здесь полностью, что поможет войти в мир «Вишневого сада»; действие происходит в имении Любови Андреевны Раневской. Итак, действующие лица пьесы:

Раневская Любовь Андреевна, помещица. Аня, ее дочь, 17 лет. Варя, ее приемная дочь, 24 лет. Гаев Леонид Андреевич, брат Раневской. Лопахин Ермолай Алексеевич, купец. Трофимов Петр Сергеевич, студент. Симеонов-Пищик Борис Борисович, помещик. Шарлотта Ивановна, гувернантка. Епиходов Семен Пантелеевич, конторщик. Дуняша, горничная. Фирс, лакей, старик 87 лет. Яша, молодой лакей. Прохожий. Начальник станции. Почтовый чиновник. Гости, прислуга.

Проблема жанра . Жанровая природа «Вишневого сада» всегда вызывала споры. Сам Чехов назвал ее комедией — «комедией в четырех действиях» (хотя и комедией особого типа). К.С. Станиславский считал ее трагедией. М. Горький назвал «лирической комедией». Нередко пьесу определяют как «трагикомедию», «ироническую трагикомедию». Вопрос о жанре очень важен для понимания произведения: он определяет код прочтения пьесы и характеров. Что значит увидеть в пьесе трагикомическое начало? Это значит «в известной степени согласиться с их [героев. — В. К.] незаурядностью, счесть их искренне и истинно страдающими, увидеть в каждом из персонажей достаточно сильный характер. Но какие же могут быть сильные характеры у “безвольных”, “ноющих”, “хныкающих”, “разуверившихся” героев?»

Чехов писал: «Вышла у меня не драма, а комедия, местами даже фарс». Автор отказал персонажам «Вишневого сада» в праве на драму: они представлялись ему неспособными на глубокие чувства. К.С. Станиславский же в свое время (в 1904 году) поставил трагедию, с чем Чехов не был согласен. В пьесе есть приемы балагана, фокусы (Шарлотта Ивановна), удары палкой по голове, после патетических монологов следуют фарсовые сценки, затем опять появляется лирическая нота... В «Вишневом саде» немало смешного: смешон Епиходов, смешны напыщенные речи Гаева («многоуважаемый шкаф»), смешны, неуместны реплики и ответы невпопад, комические ситуации, возникающие из-за непонимания персонажами друг друга. Пьеса Чехова и смешна, и печальна, и даже трагична одновременно. В ней много плачущих, но это не драматические рыдания, и даже не слезы, а только настроение лиц. Чехов подчеркивает, что грусть его героев часто легковесна, что в их слезах скрывается обычная для слабых и нервных людей слезливость. Сочетание комического и серьезного — отличительная черта чеховской поэтики, начиная с первых лет его творчества.

Внешний сюжет и внешний конфликт. Внешний сюжет «Вишневого сада» — смена владельцев дома и сада, продажа родового имения за долги. На первый взгляд, в пьесе четко обозначены противодействующие силы, отражающие и расстановку социальных сил в России того времени: Россия старая, дворянская (Раневская и Гаев), набирающие силы предприниматели (Лопахин), Россия молодая, будущая (Петя и Аня). Казалось бы, столкновение этих сил и должно породить главный конфликт пьесы. Персонажи сосредоточены на важнейшем событии в их жизни — на продаже вишневого сада, назначенной на 22 августа. Однако свидетелем самой продажи сада зритель не становится: кульминационное, казалось бы, событие остается за рамками сцены. Социальный конфликт в пьесе не является актуальным, не социальное положение действующих лиц главное. Лопахин — этот «хищник»-предприниматель — изображен не без симпатии (как и большинство персонажей пьесы), и владельцы усадьбы ему не сопротивляются. Более того, имение как бы само собой оказывается в его руках, против его желания. Казалось бы, в третьем действии судьба вишневого сада решена, его купил Лопахин. Более того, развязка внешнего сюжета даже оптимистична: «Гаев (весело). В самом деле, теперь все хорошо. До продажи вишневого сада мы все волновались, страдали, а потом, когда вопрос был решен окончательно, бесповоротно, все успокоились, повеселели даже... Я банковский служащий, теперь я финансист... желтого в середину, и ты, Люба, как-никак, выглядишь лучше, это несомненно». Но пьеса не кончается, автор пишет четвертое действие, в котором вроде бы ничего нового не происходит. Но мотив сада здесь звучит снова. В начале пьесы сад, которому грозит опасность, притягивает к себе всю семью, собравшуюся после пятилетней разлуки. Но спасти его не дано никому, его больше нет, и в четвертом действии все вновь разъезжаются. Гибель сада привела к распаду семьи, разбросала, развела по городам и весям всех бывших обитателей имения. Наступает тишина — завершается пьеса, смолкает мотив сада. Таков внешний сюжет пьесы.