Cочинение «Роль женских образов в пьесе М. Горького. Люди дна - характеры и судьбы М. Горький На дне

В пьесе пять женских персонажей. Анна – жена Клеща, смиренно умирающая во втором акте, сердобольная и хозяйственная Квашня, молодая Василиса – жена хозяина ночлежки и любовница Васьки Пепла, юная и забитая Наташа и Настя, обозначенная в авторской ремарке стыдливым словом «девица».

В смысловом контексте произведения женские образы представлены двумя парами противоположных характеров: Квашня – Настя и Василиса – Наташа. Вне этих пар находится Анна, олицетворяющая в пьесе чистое страдание. Ее образ не замутнен страстями и желаниями. Она терпеливо и покорно умирает. Умирает не столько от смертной болезни, сколько от сознания своей ненужности миру. Она из тех «голых людей», для которых правда бытия непереносима. «Тошно мне», – признается она Луке. Единственный аспект смерти, волнующий ее: «А там как – тоже мука?» Забитая, ни для чего не пригодная на этом свете, она напоминает вещь. Она не движется по сцене – ее передвигают. Выводят, оставляют на кухне, забывают. Так же, как с вещью, с ней обращаются и после смерти. «Надо вон тащить! – Вытащим…» Она ушла из жизни – словно реквизит унесли. «Кашлять, значит, перестала».

Не так с остальными. В первой паре Квашня представляет смысловую доминанту. Она почти всегда по хозяйству. Живет от трудов своих. Делает пельмени и торгует ими. Из чего эти пельмени и кто их ест, – один Бог знает. Она пожила замужем, и теперь для нее что замуж, что в петлю: «Один раз сделала – на всю жизнь памятно…» А когда у нее муж «издох», она от счастья и радости целый день «просидела одна». Она и в пьесе всегда одна. Разговоров и событий касается краем, ее словно побаиваются обитатели ночлежки. Даже Медведев, олицетворение закона и власти, ее сожитель, беседует с Квашней уважительно – слишком много в ней нелюбопытного рассудка, здравого ума и скрытой агрессии.

Ее противоположность Настя – не защищена и доступна. Она ничем не занята, ничего не делает. Она – «девица». Она почти не реагирует на реалии окружающего мира. Ее разум не отягощен рефлексией. Она так же самодостаточна, как и Квашня. Горький имплантировал ей странный, не им придуманный мир «женских романов», скудную и бессмысленную грезу красивой жизни. Она обучена грамоте и поэтому читает. «Там, в кухне, девица сидит, книгу читает и – плачет», – удивляется Лука. Это и есть Настя. Она рыдает над вымыслом, который чудесным образом кажется ей собственной жизнью. Она напоминает маленькую девочку, которой приснилась игрушка. Проснувшись, она теребит родителей, требует эту игрушку себе. В нежном возрасте дети не отделяют сон от реальности. Это происходит позднее, в процессе взросления. Настя не только не взрослеет – она не просыпается. Ей наяву снятся эти кондитерские, безгрешные сны: «А леворверт у него громадный, и заряжен десятью пулями… Незабвенный друг мой… Рауль…» Барон покатывается над ней: «Настька! Да ведь… ведь прошлый раз – Гастон был!» Настя и ведет себя, как ребенок. Ткнувшись носом в действительность, она капризничает, горячится, швыряет об пол чашку, грозит обитателям: «Напьюсь вот я сегодня… Так напьюсь». Напиться – значит снова уйти от реальности. Забыться. Судя по косвенным намекам, Барон состоит при ней в альфонсах, однако и этого она не сознает. Лучи реальности только бликуют на поверхности ее сознания, не проникая вовнутрь. Однажды Настя приоткрывается, и становится ясно, что жизнь ее питается энергией ненависти. Убегая, она кричит всем: «Волки! Чтоб вам издохнуть! Волки!» Эту реплику она произносит в конце четвертого акта, и, следовательно, появляется надежда проснуться. Василиса представляет собой властное начало пьесы. Она – Афина Паллада ночлежки, ее злой гений. Она одна действует – все остальные существуют. С ее образом связаны криминальная и мелодраматическая интриги сюжета. Для Василисы нет внутренних запретов. Она, как и все в ночлежке, – «голый человек», ей «все позволено». И Василиса этим пользуется, пока остальные только разговаривают. Ей подарил автор жестокий и беспощадный характер. Понятие «нельзя» лежит за пределами ее нравственного сознания. И мыслит она непротиворечиво: «Наслаждаться – убивать, чтобы наслаждаться». Ее антипод Наташа – самый чистый и светлый образ пьесы. Наташу из ревности к Ваське Пеплу Василиса непрестанно бьет и мучит, ей помогает муж, старый Костылев. Срабатывает инстинкт своры. Наташа одна из всех верит и еще надеется, ждет не галантерейной, а настоящей любви, ищет ее. Но, к сожалению, география ее поиска происходит на том участке дна, на котором не покоятся груженные золотом испанские галеоны. Тусклый свет, доходящий «сверху, от зрителя», позволяет рассмотреть только рожи постоянных обитателей. Наташа никому не верит. Ни Луке, ни Пеплу. Просто ей, как Мармеладову, «идти некуда». Когда убивают Костылева, она кричит: «Возьмите и меня… в тюрьму меня!» Наташе ясно – убил не Пепел. На всех вина. Все убили. Это ее правда. Ее, а не Сатина. Не правда гордого, сильного человека, а правда униженных и оскорбленных.

Женские образы в пьесе Горького «На дне» несут серьезную смысловую нагрузку. Ущербный мир обитателей ночлежки благодаря их присутствию становится ближе и понятнее. Они как бы гаранты его достоверности. Именно их голосами автор открыто говорит о сострадании, о нестерпимой скуке жизни. У них есть свои книжные предтечи, на них сошлось множество литературных проекций из предшествующей художественной традиции. Автор и не скрывает этого. Важнее другое: именно они вызывают наиболее искренние чувства ненависти или сострадания у читателей и зрителей пьесы.

Пьеса Горького «На дне» сложна и очень интересна. В этом произведении автору удалось соединить бытовую конкретность и символы, реальные человеческие характеры и отвлеченную философию. Безусловно, особое мастерство Горького отразилось в описании обитателей ночлежки. Можно заметить, что важную роль в пьесе играют женские образы.
Василиса, Наташа, Анна, Настя, Квашня - интереснейшие персонажи, но после прочтения произведения становится горько от вида женщин, опустившихся на самое дно. Как правило, женщина является символом всего прекрасного. Это образ красоты, чистоты, нежности, материнства... Но Горький показывает нам другую сторону жизни. Как будет вести себя женщина в страшных, бесчеловечных условиях? Будет пытаться выжить, торгуя собой, или забудет обо всех светлых чувствах и будет любить только деньги, или не выдержит гнета тяжелейших социальных условий и смертельно заболеет... Но обо всем по порядку.
Торговка пельменями Квашня «свободная женщина, сама себе хозяйка». Она еще не до конца очерствела, способна на сочувствие. В самом начале пьесы она пытается накормить умирающую Анну пельменями: «А ты -поешь. Горячее - мягчит. Я тебе в чашку отложу и оставлю... Захочешь когда, и покушай!» Это женщина сильная, она не позволяет мужчинам вольно с собой обращаться. Несколько озадачивает ее резкий негатив к браку. Она не под каким предлогом не хочет соглашаться на предложение Медведева: «Да будь он хоть принц американский - не подумаю замуж за него идти». Но затем мы узнаем, что Квашня когда-то была замужем. «Замуж бабе выйти - все равно как зимой в прорубь прыгнуть: один раз сделала - на всю жизнь памятно... Как издох мой милый муженек, - ни дна бы ему ни покрышки, - так я целый день от радости одна просидела: сижу и все не верю счастью своему...» Вызывает изумление казалось бы неуместный здесь глагол «издох». И начинаешь задумываться, говорит ли он о бесчеловечности Квашни или ее мужа?.. К сожалению, в тех страшных социальных условиях жестокость мужа была далеко не редкостью. И сразу же мы можем себе представить, как жила бедная женщина, если способна была так радоваться смерти своего мужа.
Отсюда можно плавно перейти к образу Анны. Несчастная женщина находится при смерти. К ней может проявить сочувствие кто угодно, только не Клещ. На просьбу жены не шуметь, он отвечает: «Заныла». Анна - женщина терпеливо сносящая все. Она давно уже привыкла к побоям мужа, его грубости и жестокости. Анна символизирует собой всех подобных ей женщин, считающих, что грубое отношение является нормой семейной жизни. И становится страшно от такого спокойного отношения к вечному унижению! И несмотря ни на что, Анна продолжает заботиться о своем жестоком и равнодушном муже: «Андрей Митрич... Там пельмени мне оставила Квашня... возьми, поешь». От такой жизни есть только одно спасение - смерть. А ведь Анне лишь только тридцать лет...
Девица Настя все время читает бульварный романчик о любви и страсти. Жажда чистых чувств сталкивается с грязью и низостью окружающей атмосферы, и ей остается только мечтать. Она рассказывает своим сожителям сладкие сказки о несчастной любви, где ее возлюбленного зовут то Раулем, то Гастоном: «Вот приходит он ночью в сад, в беседку, как мы уговорились... а уж я его давно жду и дрожу от страха и горя. Он тоже дрожит весь и - белый, как мел, а в руках у него леворверт...» На насмешки и откровенную издевку сожителей Настя отвечает: «Молчите... несчастные! Ах... бродячие собаки! Разве... разве вы можете понимать... Любовь? Настоящую любовь? А у меня - была она... настоящая!» Все это фантазии, а в жизни ее окружает грязь и пошлость. Ведь Настя -проститутка. И единственная возможность забыть все это -напиться.
Василиса -жена хозяина ночлежки, символизирует собой «хозяев жизни». Но отличаются ли владельцы «дна» от обитателей этого «дна»? Нет. Человеку практически невозможно сохранить человеческий облик, находясь в зверинце. Василиса женщина властная, жестокая, бесчувственная. В этой жизни она любит только деньги. Василиса -любовница вора Васьки пепла. Но у вора, человека опустившегося, больше человеческих качеств, чем у «хозяйки жизни». Он говорит о своей любовнице: «... души в тебе нет, баба... В женщине -душа должна быть...» И правда, создается впечатление, что в Василисе нет души. Внешняя красота противопоставлена внутреннему уродству. Уверяя Пепла в своей любви, она натолкнула его на воровство. А после, узнав, что он любит ее младшую сестру Наташу, обещает ему отдать ее, если он убьет Костылева, мужа Василисы. Хозяйка ночлежки начинает забивать свою сестру, как бы мстя ей за то, что ее бросил любовник. Она жестоко издевается над Наташей, зная, что та ничего не может ей сделать в ответ. Ибо по природе своей Наташа очень добрый и мягкий человек, она еще способна искренне сочувствовать людям. Именно это-то и привлекло в ней Ваську Пепла. Но она не любит его настолько, чтобы пойти за ним в Сибирь. Может, она просто не решается порвать со своей прошлой страшной жизнью? Увидев вместе Наташу и Пепла, Василиса закрывает сестру дома и начинает жестоко избивать и издеваться над ней. Но Наташу вовремя спасают, не позволяя Василисе дойти до убийства сестры. Не выдержав более таких издевательств, Наташа кричит: «Возьмите и меня... в тюрьму меня! Христа ради... в тюрьму меня!..» Позже мы узнаем, что Наташа попала в клинику, откуда потом ушла в неизвестном направлении. Лишь бы не возвращаться в тот страшный дом.
А Василиса? Она «умная баба», наверняка сможет выкрутиться и, избежав тюрьмы, продолжит прежнюю жизнь. Именно такие люди и могут выживать в этих страшных условиях.
Безусловно, все герои пьесы по-своему интересны, каждый из них, так или иначе, выражает авторскую позицию. Но именно через женские образы мы можем во всей полноте увидеть бесчеловечные условия жизни, как обитателей подвала, так и самих хозяев ночлежки. И становится не по себе при виде полной деградации изначально более чувствительных женских душ.

/ / / Роль женских образов в пьесе Горького «На дне»

Пьеса М. Горького « » наполнена различными женскими персонажами, у каждого из которых своя роль. Читая пьесу, мы знакомимся с такими интересными женскими образами, как Анна, Квашня, Наташа, Василиса, Настя. И у каждой женщины своя история, которая трогает и удивляет.

Все эти женщины пытаются выжить в той социальной неровности и бедности. Квашня занималась торговлей пельменями. Она привыкла считать себя свободной женщиной. Ее роль в данной пьесе не совсем черствая и грубая. В одном из эпизодов пьесы она проявляет жалость к страдающей Анне и пытается накормить ее горячими пельменями.

Квашня с опаской относится к мужчинам, так как ее неудачное замужество не оставило в ее памяти ничего хорошего. Ее муж умер и она радовалась от этого, она была счастлива, что, наконец, избавилась от него. Какое же чувство может возникнуть у нас, у читателей к этой женщине после таких слов. Но, мы не в праве судить. Ведь никто не знает, как относился покойный муж к своей жене. В то время избиение женщины считалось совершенно нормальным, поэтому, возможно, и Квашня не один раз попадала под горячую руку. Все это вызвало у женщины страх замужества, и она зареклась больше не соглашаться на предложения мужчин.

Анна показана читателю абсолютно несчастной женщиной. Она находится при смерти, и с этим уже ничего не сделаешь. Ее тяжелое состояние вызывает сострадание у всех, кроме собственного мужа. Он жестокий и черствый. Он неоднократно избивал Анну, а она терпела все обиды и считала их нормой семейной жизни. Ее персонаж демонстрирует обобщенный образ всех женщин того времени. Практически все они попадали под жестокость мужчин и терпели это. Поэтому, в такой страшной ситуации именно смерть могла стать единственным выходом для Анны.

Разгульная девица Настя постоянно увлечена чтением любовных романов. Она мечтает встретить свою любовь, она придумывает сказки о своих любовных женихах, которых каждый раз именовала по-разному. Она отговаривалась на все насмешки соседей и все твердила им про настоящую любовь. Только вот все это – фантазии, ведь Настя была проституткой. Ее окружала грязь и унижение. И единственное спасение было в алкогольном стакане.

Василиса – особая женщина, у которой внешность абсолютно противопоставлена внутреннему уродливому миру. Она жестокая и бесчувственная, она подталкивает своего любовника на убийство собственного мужа, она изъедает свою младшую сестру за то, что ее бросил любовник. В этой женщине нет души. Она суха и черства.

Наташа – сестра Василисы, была достаточно мягким и чувственным человеком. Она не решается уехать с Пеплом в Сибирь. Василиса, ненавидя ее, закрывает Наташу дома и избивает, чуть ли не до смерти. Героиня спасается, после чего попадает в клинику и больше не хочет возвращаться в этот страшный дом.

В пьесе пять женских персонажей. Анна – жена Клеща, смиренно умирающая во втором акте, сердобольная и хозяйственная Квашня, молодая Василиса – жена хозяина ночлежки и любовница Васьки Пепла, юная и забитая Наташа и Настя, обозначенная в авторской ремарке стыдливым словом «девица».

В смысловом контексте произведения женские образы представлены двумя парами противоположных характеров: Квашня – Настя и Василиса – Наташа. Вне этих пар находится Анна, олицетворяющая в пьесе чистое страдание. Ее образ не замутнен страстями и желаниями. Она терпеливо и покорно умирает. Умирает не столько от смертной болезни, сколько от сознания своей ненужности миру. Она из тех «голых людей», для которых правда бытия непереносима. «Тошно мне», – признается она Луке. Единственный аспект смерти, волнующий ее: «А там как – тоже мука?» Забитая, ни для чего не пригодная на этом свете, она напоминает вещь. Она не движется по сцене – ее передвигают. Выводят, оставляют на кухне, забывают. Так же, как с вещью, с ней обращаются и после смерти. «Надо вон тащить! – Вытащим…» Она ушла из жизни – словно реквизит унесли. «Кашлять, значит, перестала».

Не так с остальными. В первой паре Квашня представляет смысловую доминанту. Она почти всегда по хозяйству. Живет от трудов своих. Делает пельмени и торгует ими. Из чего эти пельмени и кто их ест, – один Бог знает. Она пожила замужем, и теперь для нее что замуж, что в петлю: «Один раз сделала – на всю жизнь памятно…» А когда у нее муж «издох», она от счастья и радости целый день «просидела одна». Она и в пьесе всегда одна. Разговоров и событий касается краем, ее словно побаиваются обитатели ночлежки. Даже Медведев, олицетворение закона и власти, ее сожитель, беседует с Квашней уважительно – слишком много в ней нелюбопытного рассудка, здравого ума и скрытой агрессии.

Ее противоположность Настя – не защищена и доступна. Она ничем не занята, ничего не делает. Она – «девица». Она почти не реагирует на реалии окружающего мира. Ее разум не отягощен рефлексией. Она так же самодостаточна, как и Квашня. Горький имплантировал ей странный, не им придуманный мир «женских романов», скудную и бессмысленную грезу красивой жизни. Она обучена грамоте и поэтому читает. «Там, в кухне, девица сидит, книгу читает и – плачет», – удивляется Лука. Это и есть Настя. Она рыдает над вымыслом, который чудесным образом кажется ей собственной жизнью. Она напоминает маленькую девочку, которой приснилась игрушка. Проснувшись, она теребит родителей, требует эту игрушку себе. В нежном возрасте дети не отделяют сон от реальности. Это происходит позднее, в процессе взросления. Настя не только не взрослеет – она не просыпается. Ей наяву снятся эти кондитерские, безгрешные сны: «А леворверт у него громадный, и заряжен десятью пулями… Незабвенный друг мой… Рауль…» Барон покатывается над ней: «Настька! Да ведь… ведь прошлый раз – Гастон был!» Настя и ведет себя, как ребенок. Ткнувшись носом в действительность, она капризничает, горячится, швыряет об пол чашку, грозит обитателям: «Напьюсь вот я сегодня… Так напьюсь». Напиться – значит снова уйти от реальности. Забыться. Судя по косвенным намекам, Барон состоит при ней в альфонсах, однако и этого она не сознает. Лучи реальности только бликуют на поверхности ее сознания, не проникая вовнутрь. Однажды Настя приоткрывается, и становится ясно, что жизнь ее питается энергией ненависти. Убегая, она кричит всем: «Волки! Чтоб вам издохнуть! Волки!» Эту реплику она произносит в конце четвертого акта, и, следовательно, появляется надежда проснуться. Василиса представляет собой властное начало пьесы. Она – Афина Паллада ночлежки, ее злой гений. Она одна действует – все остальные существуют. С ее образом связаны криминальная и мелодраматическая интриги сюжета. Для Василисы нет внутренних запретов. Она, как и все в ночлежке, – «голый человек», ей «все позволено». И Василиса этим пользуется, пока остальные только разговаривают. Ей подарил автор жестокий и беспощадный характер. Понятие «нельзя» лежит за пределами ее нравственного сознания. И мыслит она непротиворечиво: «Наслаждаться – убивать, чтобы наслаждаться». Ее антипод Наташа – самый чистый и светлый образ пьесы. Наташу из ревности к Ваське Пеплу Василиса непрестанно бьет и мучит, ей помогает муж, старый Костылев. Срабатывает инстинкт своры. Наташа одна из всех верит и еще надеется, ждет не галантерейной, а настоящей любви, ищет ее. Но, к сожалению, география ее поиска происходит на том участке дна, на котором не покоятся груженные золотом испанские галеоны. Тусклый свет, доходящий «сверху, от зрителя», позволяет рассмотреть только рожи постоянных обитателей. Наташа никому не верит. Ни Луке, ни Пеплу. Просто ей, как Мармеладову, «идти некуда». Когда убивают Костылева, она кричит: «Возьмите и меня… в тюрьму меня!» Наташе ясно – убил не Пепел. На всех вина. Все убили. Это ее правда. Ее, а не Сатина. Не правда гордого, сильного человека, а правда униженных и оскорбленных.

Женские образы в пьесе Горького «На дне» несут серьезную смысловую нагрузку. Ущербный мир обитателей ночлежки благодаря их присутствию становится ближе и понятнее. Они как бы гаранты его достоверности. Именно их голосами автор открыто говорит о сострадании, о нестерпимой скуке жизни. У них есть свои книжные предтечи, на них сошлось множество литературных проекций из предшествующей художественной традиции. Автор и не скрывает этого. Важнее другое: именно они вызывают наиболее искренние чувства ненависти или сострадания у читателей и зрителей пьесы.

Начало XX-го века стало переломным моментом в русской литературе. Старые, «избитые» истины совершенно отвергаются новым поколением, происходит уход от классических традиций: эротика не является запретной, печаль - возвышенной, а радость - личной. Смена политического и общественного строев неизбежно привела к смене курса русской литературы.
Подняв голову, народ захотел, чтобы литература стала отражением существующей реальности. Правительство поддержало это начинание, к тому же большинство читающей публики было из низших слоев общества, они не смогли бы оценить высокий полет мысли, поэтическое вдохновение и метания противоречивой души. Время требовало новых тем, новых подходов, новых писателей.
Максим Горький стал мастером социалистической литературы. Кто не знает его «Песнь о буревестнике», предвестника революции? Кто не знает его глубоко современного тому времени роман «Мать»? Но истинную славу и признание Горький получил за свою пьесу «На дне».
В произведении писатель затрагивает тему социальных «низов». Никто до него не рисковал писать на эту тему настолько остро и реалистично. Горький не стал заниматься глубоким психоанализом и раскрывать причины распада человеческой личности. Он взял, так сказать, «конечный результат» этого распада. Перед зрителем раскрылась страшная картина, в которой нет места надежде. Да, надежды на спасение нет ни у кого: Анна в итоге умирает, Клещ и Актер окончательно сопьются, Наталья ожесточится, Ваську Пепла посадят в тюрьму… Но это тоже лишь результат той жизни, которой живут герои пьесы «На дне». Самое страшное заключается в том, что все они не имеют будущего, их жизнь закончена задолго до физической смерти…
У таких людей нет завтрашнего дня, как бы ужасно это ни звучало. Безнадежное состояние этих людей автор подчеркивает особым положением женских образов в пьесе. Не забываем, что женщина – мать, а дети – будущее. А какие матери могут выйти из этих несчастных женщин? Да и в этой ужасной обстановке разве могут вырасти здоровые дети? И какой может быть у них характер, устремления? Так Горький утверждает жестокость мира «низов» и невозможность его будущего, его вымирание.
Но каковы же они, женщины-нищие? Посмотрим на них повнимательнее. Торговка пельменями Квашня - одна из первых женщин, которая появляется на сцене. Она уверяет, что никогда ни за кого не выйдет замуж: «Чтобы я,- говорю,- свободная женщина, сама себе хозяйка, да кому-нибудь в паспорт вписалась, чтобы я мужчине себя в крепость отдала – нет!». Её грубость уже никого не шокирует, к ней все привыкли. Квашня - образ женщины, которая вместо семьи выбирает «товарно-денежные отношения», она живет только для себя и не хочет больше ни о ком заботиться. Будущее в ней умерло, она не оставит после себя никого, кто мог бы о ней вспомнить.
Следующий персонаж – Анна. Она больна чахоткой и скоро умрет, это понимают все, даже её муж. Клещ искренне уверен, что её болезнь, а, в конечном итоге, и жизнь, мешают ему выбраться из нищеты. Он ждет, чтобы жена умерла, и нет в нем ни капли жалости: «Вот погоди… умрёт жена…» И действительно, Анна стала очень плоха. Всем уже надоел её надсадный, больной кашель. Лишь единственный раз муж с нежностью заговаривает с Анной - когда та отдаёт оставленные ей пельмени: «Не хочу… На что мне есть? Ты – работник… тебе – надо…». Анна могла бы стать хорошей матерью, она добра, спокойна, терпелива, но автор показывает ее смерть, не давая ей развиться, и, таким образом, отбирая надежду еще у одной семьи.
Настя и Наташа стремятся вырваться на волю со «дна» жизни, но они чувствуют собственное бессилие перед затворами этой «тюрьмы». Девушки стремятся вырваться из «низов» каждый по-своему: Настю спасает вымышленный ею роман со студентом, Наташу – ожидание какого-то необыкновенного события, которое перевернет всю ее жизнь. Но Настя так и останется со своими иллюзиями. Этим автор подчеркивает полную реалистичность описываемого. Настя так и не выберется из этого «болота», потому что, кроме фантазий, у неё ровным счетом ничего нет.
Наташа, пожалуй, самый светлый образ пьесы. Она тоже не сможет вырваться со «дна», так как среда полностью «поглощает» её. Изначально эта девушка добра и отзывчива. Именно она привела утешителя Луку, именно она обнаружила, что Анна скончалась, так как, видимо, только ей по-настоящему было дело до больной. Но спустя некоторое время Наталья оказывается сломленной. В конце четвёртого акта она «мечется в беспамятстве» и предрекает себе невеселый конец: «Вот и я… когда-нибудь так же… в подвале… забитая».
И последний женский образ в пьесе – Василиса, сестра Наташи. У обеих героинь много общих черт характера - воля, прямота, самолюбие. Очевидно, некогда Василиса была такой же, как Наташа, а стала «зверем», «гадиной». Автор пытается объяснить её характер словами Насти: «Озвереешь в такой жизни… привяжи всякого живого человека к такому мужу, как её…» Василиса тоже не сможет быть матерью, так как ненавидит своего мужа.
Горький проводит перед читателем вереницу женских характеров, но он лишает их женственности, изящества и красоты, утверждая, что «внизу» все равны в своем горе, и даже сильные женщины сгибаются под этой непосильной тяжестью. Женские образы этого произведения подчеркивают безысходность «дна», его ужасающую правду.