Синайские мудрецы. Протоколы сионских мудрецов

Радость г-на Карташова была, конечно, весьма неискренняя, ибо как ни пыжился Ю. Делевский, как ни бранил антисемитов, все же он не смог доказать и не доказал подложности "Сионских Протоколов".

Вся система доказательств этого шустрого еврея была построена на кропотливом подборе цитат и отдельных мест из предшествовавшей "Сионским Протоколам" литературы, в которых выражались те же мысли, что и в "Протоколах". Тут и аббат Шаботи, и Гужено де Муссо, и Эдуард Дрюмон, потревожена даже тень Победоносцева, исследован роман Ретклифа и, как венец творения, отыскан в пыли архива некий "Диалог Мориса Жоли".

Этот последний документ действительно содержит много мест, общих с "Протоколами" не только по содержанию, но и по отдельным выражениям, - с тою только разницей, что в "Протоколах" говорят тайные еврейские властители, а в "Диалоге" - Маккиавели, под которым Жоли разумел Наполеона III.

Из этого несомненного сходства "Диалога", написанного в 60-х годах 19-го столетия, с "Протоколами", Ю. Делевский победоносно вывел, будто "Сионские Протоколы" являются плагиатом - переделкой "Диалога". На первый взгляд такой вывод кажется как будто правильным. Но это только на первый взгляд.

В действительности никакого плагиата тут не было, а было лишь разновременное использование разными писателями одного и того же документа, - программы еврейского мессианизма. Разве можно называть плагиаторами авторов, которые, скажем, цитируют Библию? Несомненно, что каждый такой автор, выписывая страницы и тексты из Библии, всегда пишет одни и те же слова и выражения, высказывает одни и те же мысли. И если бы Ю. Делевский перебрал бы ряд писателей, писавших на библейские темы, то он легко бы мог уличить их в плагиате друг у друга: - все ведь приводят одни и те же тексты, и, соответственно, выражают одни и те же мысли.

Революционер 2-й Империи, коммунар 1871 года, францмасон Морис Жоли несомненно принадлежал к тайному еврейскому сообществу и потому имел доступы к тайной программе мессинистов - покорителей мира. Естественно, что, получив от своего ордена приказ выпустить против Наполеона III памфлет с обвинениями в империализме и терроре, он приписал своему Маккиавели (т.е. Наполеону III) все те замыслы, которые его, Мориса Жоли, руководители осуществляли в действительности по раз и навсегда, в течение веков выработанной, программе.

Как ни мстительны мессианисты, все же не мало было от них отпадений, не мало было людей, ужаснувшихся сатанизмом и ушедших из их рядов; и неудивительно, что иные писатели, вроде Гужено де Муссо, Редклифа и других, узнавали о существовании мессианской программы и сообщали из нее некоторые выдержки.

С.А. Нилусу посчастливилось достать большую часть этой таинственной программы и опубликовать ее. И если отдельные места этой программы сходственно изложены у прежних писателей, то это есть лишь доказательство, подтверждающее постоянное существование мессианской программы, а никак не опровергающее оную.

Самое же главное и самое существенное соображение высказано все тем же Генри Фордом: - Не то важно, кто и как достал и опубликовал "Сионские Протоколы", а то, что еврейская программа, опубликованная в 1905 году, была фактически во всех главных частях своих осуществлена в течение последующих двадцати лет.

От себя добавлю: Программа еврейского захвата государства и народов не только была вообще осуществлена, но была осуществлена той самой еврейской силой, от имени которой программа "Сионских Протоколов" была оглашена.

Вид этой правительствующей, сплошь еврейской, клики террористов говорит сам за себя. Эта злодейская шайка евреев добилась к 1917 году деспотической власти над 150-миллионным русским народом только потому, что у еврейства всегда была своя сионская программа, и эту свою человеконенавистническую программу еврейство выполняло и выполняет с железной, ни перед чем не отступающей настойчивостью.

Князь М. К. Горчаков

Князь М. К. Горчаков создал в Париже монархическое издательство "Долой зло", в котором в 1927 году были изданы Сионские протоколы (с книги Нилуса 1911 г.)

Протоколы Сионских Мудрецов

взят с подлинного издания С. Нилуса,

напечатанного в типографии Свято-Троицкой

Сергиевой Лавры в 1911 году.

Протокол 1.

Право в силе. Свобода - идея. Либерализм. Золото. Вера. Самоуправление. Деспотизм капитала. Внутренний враг. Толпа. Анархия. Политика и мораль. Право сильного. Необоримость масонско-еврейской власти. Цель оправдывает средства. Толпа - слепец. Политическая азбука. Партийные раздоры. Наиболее целесообразный образ правления самодержавие. Спирт. Классицизм. Разврат. Принцип и правила масонско-еврейского правительства. Террор. Свобода, равенство, братство. Принцип династического правления. Уничтожение привилегий гоевской аристократии. Новая аристократия. Психологический расчет. Абстракция свободы. Сменяемость народных представителей.

Отложив фразерство, будем говорить о значении каждой мысли, сравнениями и выводами осветим обстоятельства.

Надо заметить, что люди с дурными инстинктами многочисленнее добрых, поэтому лучшие результаты в управлении ими достигаются насилием и устрашением, а не академическими рассуждениями. Каждый человек стремится к власти, каждому хотелось бы сделаться диктатором, если бы только он мог, но при этом редкий не был бы готов жертвовать благами всех ради достижения благ своих.

Что сдерживало хищных животных, которых зовут людьми? Что ими руководило до сего времени?

В начале общественного строя они подчинились грубой и слепой силе, потом закону, который есть та же сила, только замаскированная. Вывожу заключение, что по закону естества - право в силе.

Политическая свобода есть идея, а не факт. Эту идею надо уметь применять, когда является нужным идейной приманкой привлечь народные массы к своей партии, если таковая задумала сломить другую, у власти находящуюся. Задача эта облегчается, если противник сам заразится идеей свободы, так называемым либерализмом и ради идеи поступится своей мощью. Тут-то и проявится торжество нашей теории: распущенные бразды правления тут же по закону бытия подхватываются и подбираются новой рукой, потому что слепая сила народа дня не может прожить без руководителя, и новая власть лишь заступает место старой, ослабевшей от либерализма.

В наше время заместительницей либералов-правителей явилась власть золота. Было время, правила вера. Идея свободы неосуществима, потому что никто не умеет пользоваться ею в меру. Стоит только народ на некоторое время предоставить самоуправлению, как оно превращается в распущенность. С этого момента возникают междуусобицы, скоро переходящие в социальные битвы, в которых государства горят и значение их превращается в пепел.

Истощается ли государство в собственных конвульсиях, или же внутренние распри отдают его во власть внешним врагам, во всяком случае, оно может считаться безвозвратно погибшим: оно в нашей власти. Деспотизм капитала, который весь в наших руках, протягивает ему соломинку, за которую государству приходится держаться поневоле, в противном случае оно катится в пропасть.

Того, который от либеральной души сказал бы, что рассуждения такого рода безнравственны, я спрошу: если у каждого государства два врага и если по отношению к внешнему врагу ему дозволено и не почитается безнравственным употреблять всякие меры борьбы, как, например, не ознакомлять врага с планами нападения или защиты, нападать на него ночью или неравным числом людей, то почему же такие же меры в отношении худшего врага, нарушителя общественного строя и благоденствия, можно назвать недозволенными и безнравственными?

Может ли здравый логический ум надеяться успешно руководить толпами при помощи разумных увещеваний или уговоров при возможности противоречия хотя бы и бессмысленного, но которое может показаться поверхностно разумеющему народу более приятным? Руководствуясь исключительно мелкими страстями, поверьями, обычаями, традициями и сентиментальными теориями, люди в толпе и люди толпы поддаются партийному расколу, мешающему всякому соглашению даже на почве вполне разумного увещевания. Всякое решение толпы зависит от случайного или подстроенного большинства, которое по неведению политических тайн, произносит абсурдное решение, кладущее зародыш анархии в управлении.

Политика не имеет ничего общего с моралью. Правитель, руководящийся моралью, неполитичен, а потому непрочен на своем престоле. Кто хочет править должен прибегать и к хитрости, и к лицемерию. Великие народные качества - откровенность и честность - суть пороки в политике, потому что они свергают с престолов лучше и вернее сильнейшего врага. Эти качества должны быть атрибутами гоевских царств, мы же отнюдь не должны руководиться ими.

Наше право - в силе. Слово "право" есть отвлеченная и ничем не доказанная мысль. Слово это означает не более как: Дайте мне то, чего я хочу, чтобы я тем самым получил доказательство, что я сильнее вас.

Где начинается право? Где оно кончается?

Самое замечательное свойство конспирологии заключается в том, что опровержения укрепляют ее едва ли не больше, чем подтверждения. Если кто-то берет на себя труд опровергать теорию заговора, он тем самым как бы допускает саму возможность заговора. Следующий шаг — опровергающего самого объявляют вовлеченным в заговор. Если конспирологов игнорировать, они опять окажутся в выигрыше: значит, критикам «нечего возразить».

С «Протоколами сионских мудрецов» это работает в полной мере. Если попытаться доказать их подложность человеку, который верит во всемирный жидомасонский заговор, доброхота почти неминуемо объявят либо жидомасоном, либо глупцом, который невольно жидомасонам пособничает — невзирая на любые аргументы. И чем убедительнее они будут, тем более чудовищной будет казаться оппоненту ложь (или заблуждение) опровергающего. Конспирологи обычно любят афоризм: «Лучшая из всех выдумок дьявола — убедить нас в том, что его не существует», забывая, что в первоисточнике (стихотворение в прозе Шарля Бодлера «Великодушный игрок») этот афоризм, собственно, дьявол и произносит.

«Протоколы» — это сборник речей, якобы произнесенных участниками некоего тайного совещания лидеров мирового еврейства, в которых они намечают планы достижения мирового господства. Когда, где и кем именно они произнесены, из текста неясно, но в нем легко угадываются реалии конца XIX — начала XX века, то есть того самого времени, когда «Протоколы» были опубликованы.

Планы заговорщиков заключаются в том, чтобы сначала максимально дестабилизировать ситуацию в мире, подорвать экономику, политико-правовую систему и нравственные устои общества, а затем обратить нищих, запуганных, дезориентированных гоев (неевреев) в рабов «мирового правительства» и «царя Иудейского».

Впервые «Протоколы» изданы в 1903 году в петербургской ультраправой газете «Знамя» в сокращенном виде. Полное издание последовало в 1905 году в книге известного православного писателя-мистика Сергея Нилуса «Великое в малом и антихрист как близкая политическая возможность». Важнейшим популяризатором «Протоколов» на Западе стал автомобильный магнат и отъявленный антисемит Генри Форд. Большое влияние речи оказали на Гитлера: в период правления нацистов в Германии «Протоколы» изучали в школе.

Сергей Нилус загадочным образом считал себя истинно верующим православным и ярым антисемитом. Фото: wikimedia

Отнять, поделить и взорвать

Текст «Протоколов» очень «скользкий»: в нем нет ни имен, ни дат, ни вообще каких бы то ни было деталей, которые позволили бы хоть как-то привязать его к конкретным лицам и событиям. Все сведения о происхождении сборника смутны, отрывочны и противоречивы. По всей видимости, еще до публикации в «Знамени», на рубеже веков, этот текст циркулировал среди русских праворадикалов под видом перевода документов, выкраденных у кого-то из еврейских лидеров.

Внимательное чтение «Протоколов» наводит на некоторые догадки. Прежде всего обращает на себя внимание изложенная в «Протоколах» программа достижения евреями экономической гегемонии в мире: интернационализация капитала — создание монополий — создание дефицита денег через введение золотого стандарта — закредитованность промышленности — торможение ее развития — рукотворный экономический кризис. Введение золотого стандарта рубля, поддержка крупного бизнеса и привлечение иностранных инвестиций — это важнейшие положения экономической программы Сергея Витте, министра финансов Российской империи с 1892 года.

За проведенные эффективные реформы Сергея Витте иногла называют «дедушкой русской индустриализации». Фото Библиотеки Конгресса, США, 1880 год

Первые распространители «Протоколов сионских мудрецов», русские праворадикалы (в особенности Георгий Бутми), публично ратовали, во-первых, за экономический изоляционизм, а во-вторых, за биметаллизм (обеспечение валюты не только золотом, но и серебром). Таким образом, «Протоколы» фактически представляли реформы ненавидимого консерваторами Витте частью жидомасонского заговора.

Далее. Частью того же заговора, согласно «Протоколам», было все так называемое прогрессивное движение конца XIX — начала XX века: широкий спектр либеральных и социалистических идей и практик, включая профсоюзы, всеобщее избирательное право, свободу слова и свободу совести. Частью заговора представляются даже тоннели метро, которые в эту эпоху активно строились во многих крупнейших городах Европы и Америки: в решающий момент заговорщики их все одновременно взорвут, что приведет к гибели мировых столиц и всеобщей панике. Яростные протесты против строительства метро — тоже характерная черта русских ультраконсерваторов. Они уверяли, что разветвленные тоннели под городом будут исключительно удобным объектом для масштабных терактов.

Подходящая почва

И еще кое-что о контексте, в котором появились «Протоколы». Граница XIX—XX веков — время небывалой антисемитской истерии в Европе. В 1894 году во Франции состоялся скандальный судебный процесс: офицера генерального штаба Альфреда Дрейфуса, еврея по происхождению, признали виновным в шпионаже в пользу Германии и приговорили к каторге. Сфабрикованность улик, стремление французских военных свалить на Дрейфуса вину офицера «правильного» происхождения, вообще антисемитский характер этого дела были настолько очевидны, что вся прогрессивная Европа встала на дыбы. Среди защитников Дрейфуса были Эмиль Золя и Антон Чехов. Последний на этой почве даже рассорился со своим старинным другом и издателем Алексеем Сувориным, который превратил свою газету «Новое время» в трибуну для нападок на «дрейфусаров» и «юдофилов».

В 1897 году в швейцарском Базеле состоялся первый Всемирный сионистский конгресс. Его организовал австро-венгерский еврей Теодор Герцль, по собственному признанию, под впечатлением от дела Дрейфуса: антисемитские демонстрации на улицах европейских городов убедили его в том, что евреям, чтобы выжить, необходимо собственное государство. Сионистское движение стремительно набирало обороты. В 1902 году конференция русских евреев-сионистов состоялась в Минске. В глазах антисемитов, в том числе русских праворадикалов, это служило очередным подтверждением существования жидомасонского заговора.

В честь Теодора Герцля названо множество улиц и даже городов в Израиле, США и других странах.

Издатель «Знамени» Павел Крушеван до переезда в Петербург жил в Кишиневе (в ту пору — центр Бессарабской губернии Российской империи) и издавал там единственную ежедневную газету «Бессарабец». Он прославился тем, что фактически спровоцировал еврейский погром в Кишиневе на Пасху 1903 года: «Бессарабец» в течение двух месяцев изо дня в день печатал заметки о гибели местного подростка, утверждая, что его убили евреи для своего ритуала. В результате беспорядков в городе погибли полсотни человек, еще около шестисот были покалечены. Это был один из тех эпизодов, вследствие которых русское слово «погром» вошло во многие иностранные языки.

И Крушеван, и Нилус, судя по всему, верили или очень старались верить в подлинность «Протоколов» . По первоначальной версии Нилуса, они представляли собой перевод материалов базельского конгресса. Когда же ему поставили на вид, что конгресс этот был публичным мероприятием, на котором присутствовало множество неевреев, Нилус стал утверждать, что «Протоколы» выкрали из портфеля Герцля. Была еще версия, что их выкрали из некоего тайного еврейского архива во Франции.

На Западе «Протоколы» приобрели широкую известность после Октябрьской революции в России. В 1919 году популярнейшая филадельфийская газета Public Ledger опубликовала «Протоколы», заменив в тексте «евреев» на «большевиков». «Красная угроза« была излюбленной темой тогдашних американских СМИ. Автор этой, с позволения сказать, подделки в квадрате Карл Акерман от такого конфуза никак не пострадал ни в личном, ни в профессиональном плане. Впоследствии, уже после полного разоблачения «Протоколов» лондонской The Times, он стал первым деканом школы журналистики Колумбийского университета.

Американское издание «Протоколов» 1934 года. Надпись снизу гласит: «Каждый патриотичный американец должен прочитать это».

В 1921 году Генри Форд, защищая подлинность «Протоколов», заявил: «Они соответствуют тому, что происходит. Им 16 лет, и до сего времени они соответствовали ситуации в мире» (видимо, он отсчитывал годы от первой полной публикации). Характерный образчик конспирологического мышления: примерно так люди укрепляются в вере в приметы и астрологию.

Евреи-заговорщики в «Протоколах» предстают прямо-таки карикатурными злодеями и излагают свои коварные планы с придурковатой откровенностью. Многие (в частности, философ Николай Бердяев) отмечали, что это отдает каким-то бульварным романом. Так и оказалось.

Возможно, портрет Генри Форда висел в кабинете Гитлера не только потому, что американец изобрел конвейерное производство.

Искусство мозаики

В 1921 году в американском посольстве в Стамбуле работал 28-летний Аллен Даллес, будущий легендарный директор ЦРУ. Он налаживал контакты с новыми политическими силами, возникшими в Турции после распада Османской империи, а также с многочисленными русскими эмигрантами, бежавшими сюда после занятия Красной армией Крыма. Одним из стамбульских знакомцев Даллеса был Михаил Михайлов-Расловлев, бывший офицер Белой армии, впоследствии знаменитый переводчик русской поэзии на французский язык. Сам себя он с готовностью признавал правым консерватором и антисемитом. Как многие русские эмигранты в Стамбуле, Михайлов-Расловлев остро нуждался в деньгах и предложил Даллесу купить у него сведения о «Протоколах сионских мудрецов». Американскую разведку эти сведения не интересовали, но Даллес свел Михайлова-Расловлева со стамбульским корреспондентом той самой газеты The Times Филипом Грейвсом, и тот, с согласия редакции, заплатил.

С именем Аллена Даллеса связана еще одна конспирологическая теория: так называемый «план Даллеса»

Михайлов-Расловлев сообщил Грейвсу, что «Протоколы» в значительной мере представляют собой плагиат, и указал его источник — малоизвестный сатирический памфлет француза Мориса Жоли «Диалог в аду между Макиавелли и Монтескьё», написанный в 1864 году и направленный против французского императора Наполеона III. О евреях в этом сочинении нет ни слова, но именно циничные суждения Макиавелли из памфлета Жоли целыми абзацами перенесены с незначительными изменениями в «Протоколы» как инструкция по достижению мирового господства.

Другой автор The Times, британский журналист еврейского происхождения Люсьен Вульф, в том же 1921 году обнаружил в «Протоколах» заимствования из другого источника — романа «Биарриц» (1868) немецкого писателя Германа Гедше. В одной из глав этого романа описывается тайное совещание представителей Двенадцати колен Израилевых с дьяволом на еврейском кладбище в Праге.

Вскоре всплыло и имя человека, который, возможно, скомпилировал «Протоколы» из столь причудливых источников, — Матвей Головинский, русский журналист, некогда работавший в Париже и связанный с русскими спецслужбами. В 2001 году украинский филолог Вадим Скуратовский, тщательно изучив биографию Головинского и проведя лингвистическое сопоставление его текстов с текстом «Протоколов», пришел к выводу, что его авторство вполне вероятно.

Умберто Эко в своих «Шести прогулках в литературных лесах« (1994) проследил, так сказать, источники источников «Протоколов сионских мудрецов». Он обнаружил, что памфлет Мориса Жоли содержит пространные заимствования из романов Эжена Сю «Вечный жид», «Парижские тайны» и «Тайны одного народа». Сю, один из пионеров так называемой массовой литературы, был французским либералом и антиклерикалом первой половины XIX века, и в его произведениях носителями мирового зла, циничными манипуляторами судьбами человечества и тайными властителями мира выступают иезуиты. Их характеристики Жоли перенес на своего Макиавелли, а из памфлета Жоли они попали в «Протоколы».

Сцена на пражском кладбище в романе Гедше также оказалась неоригинальной: она списана из романа Александра Дюма-отца «Жозеф Бальзамо» (1849). Его главный герой (более известный под псевдонимом Калиостро) предстает великим магистром масонского ордена. Эпизод, позаимствованный Гедше, — это совещание Калиостро со своими приспешниками, на котором они планируют похитить алмазное ожерелье королевы Марии-Антуанетты (кстати, такая афера действительно имела место незадолго до Французской революции). Впоследствии сцену из романа Гедше неоднократно пересказывали французские и русские публицисты антисемитского толка, выдавая ее за достоверное сообщение о реальном событии. Из этой публицистики высказывания гедшевских евреев-заговорщиков перекочевали в «Протоколы».

Вот и выходит, что один из самых зловещих текстов ХХ века на поверку оказался плагиатом из бульварного чтива века XIX. И это, кстати, не единственный пример. К примеру, история обнаружения «Велесовой книги» — «великой подделки», о которой мы расскажем на следующей неделе, — подозрительно напоминает историю обнаружения узелковой письменности майя в романе Джека Лондона «Сердца трех». Ну а мешанина из иезуитов, тайных орденов, масонов, розенкрейцеров, тамплиеров и бог знает кого еще и поныне существует в массовой литературе — достаточно вспомнить хотя бы Дэна Брауна. Впрочем, из каких конспирологических источников черпал вдохновение этот автор, мы тоже расскажем как-нибудь в другой раз.

Артем Ефимов

Благословение на геноцид

«…Резкая противоположность арийцу — еврей… Черноволосый еврейский юноша на протяжении часов поджидает с сатанинской радостью в глазах ничего не подозревающих арийских девушек, которых он опозорит своей кровью и таким способом обкрадет нацию». Сидя в тюрьме Ландсберг, некрасивый, нервный человек диктовал своим соратникам по неудачному путчу длинные, риторичные заповеди, призывающие спасти Европу и нацию от гибели. Эти откровения записывали два его сокамерника: уроженец Египта Рудольф Гесс и смуглый, походивший на еврея, француз Эмиль Морис - два образца «истинной арийской породы».

Автор «Майн кампф» уже в течении 20 лет думал о «виновниках наших бед». Свой идейный «капитал» этот ярый борец за чистоту расы почерпнул на страницах книжки, которую выучил наизусть. Ее название «Протоколы сионских мудрецов». Этот «документ» раскрыл будущему «фюреру германской нации» глаза на тайную механику мира, стал для него настоящим манифестом «коричневой революции». тщательно переписал оттуда планы еврейского заговора, грозившего отдать «малому народцу» весь мир.

Человек, открывший «протоколы сионских мудрецов», узнает из них, что еврейская элита была намерена хитростью и коварством извести родовитую знать. Что евреи хотят заменить старый порядок декадентской демократией. Что у них в планах захватить (а может уже захватили?) все золото мира, все банки и СМИ. Что они внедряют в нестойкие умы людей новые отвратительные доктрины - марксизм, дарвинизм и ницшеанство - и рушат традиционные ценности, которых человек придерживался на протяжении многих веков. Что капитализм, коммунизм и либерализм - это разные формы планомерного разложения общества евреями. Что евреи, завладев в конце концов миром, поставят царя из рода Давидова править и владеть всеми народами, и те будут пребывать у него в подчинении. Что впереди нас ожидает? Pax Judaica («Мир по-еврейски»)! В этом прекрасном, мире для арийцев будут открыты только гетто…

Эта тонкая книжонка стала сводом самых распространенных предрассудков в отношение евреев - своего рода «антологией антисемитских идей». Позже они были омыты кровью - и прокляты. Казалось, вместе с начетчиками тех лозунгов и заветов должна была исчезнуть из памяти людей и сама эта книга. Но она жива, ее идеи все так же соблазнительны. В странах арабского мира «Протоколы сионских мудрецов» были переизданы около полусотни раз (в особенности эта книга нравилась Герою Советского Союза Гамаль Абдель Насеру). В Америке только за 10 лет (начиная с 1990 года) вышло больше 30 изданий. За чтением этих «Протоколов» благодушно примиряются любые националисты - от поклонников Гитлера до радикалов из «Нации ислама». Их ненависть обращена на общего врага. «Протоколы», будто камертон, настраивают ярость толпы, направляя ее энергию на «правое дело»…

…Шел 1921 год. До написания книги «Моя борьба» узником тюрьмы Ландсберг оставалось три года. Но уже к тому времени стало ясно, что пресловутые «Протоколы» являются не чем иным, как фальшивкой. Корреспонденту лондонской газеты «Таймс» в Стамбуле мистеру Филиппу Грейвсу удалось установить, что большая часть «Протоколов сионских мудрецов» представляет собой… плагиат. Он смог найти книгу-первоисточник, о которой все к тому времени уже позабыли.

Как оказалось, в 1864 году, когда Францией управлял император Наполеон III, из печати вышла брошюра, озаглавленная «Диалог в аду между Макиавелли и Монтескье, или Политика Макиавелли в XIX веке». За этим пышным названием скрывалась едкая сатира. Ее автор, для отвода глаз превратившись в безвестного стенографиста, записавшего признания двух известных политологов прошлого, отправленных в ад на перековку, высмеял, дав волю гиперболам и фантазиям, политику «нового Наполеона». Его анонимность не смогла защитить от полиции. Угодил ли адвокат Морис Жоли (1829–1878) в ад, мы не знаем (хотя как он мог найти туда путь), но все-же 15-ть месяцев во французской тюрьме он «за свой пасквиль» получил. Полиция конфисковала большую часть «Диалогов» и уничтожила их…

За три дня, с 16 по 18 августа 1921 года, мистер Грейвс на страницах своей газеты опубликовал серию сенсационных статей, в которых разоблачил «Протоколы сионских мудрецов» как давнюю фальшивку. Он убедительно доказал, что речь идет о плагиате, при этом давняя выдумка трактовалась составителями «Протоколов» как непреложный факт. Они ухитрились втиснуть в свой опус почти 40 % текста, украденного у Жоли.

Прицельный выстрел мистера Грейвса, между тем, пришелся «в молоко». «Диалог» Жоли так и остался забытой брошюрой, а «Протоколы» вот уже целое столетие тревожат умы людей, превращая их отчаяние и смутные протесты в отчетливую, непреходящую ненависть к евреям…

В начале XIX века император Наполеон I уравнял евреев в гражданских правах с другим населением Европы. Множество евреев покидает гетто, некоторые из них стремительно богатеют. Нарицательным становится имя банкиров Ротшильдов. Они выступили на авансцену истории в самом конце наполеоновских войн. В 1811–1816 годах через их руки проходила почти половина всех субсидий, выделяемых Англией своим континентальным союзникам. Их богатство вызывало зависть, раздражало. Враждебно встречали выскочек и нуворишей и представители высших классов, в особенности выходцы из старой, родовитой знати, быстро терявшие влияние на политику буржуазных правительств.

Евреи же со страниц либеральных изданий настойчиво защищали гражданские свободы, которыми с такой ловкостью умели распорядиться. В глазах благонамеренного общества они не могли не казаться опаснейшими смутьянами и революционерами. «Берегите монархов от возмущения черни, а страну - от засилья евреев» - к такому выводу приходили консервативные мыслители, с ужасом наблюдая упадок современных им нравов. Вывод был сделан. Пришло время собирать факты и готовить обвинительное заключение против «духа еврейства, вырвавшегося за стены гетто и опошлившего жизнь и культуру европейских народов».

1862 год — на страницах мюнхенского журнала «Historisch-politische Blaetter» была опубликована анонимная статья. В ней шла речь о том, что евреи якобы группируются за кулисами политической жизни, создавая «псевдомасонские» ложи, чтобы манипулировать оттуда националистическими движениями в итальянских и германских странах. Это говорилось в начале того десятилетия, которое взорвало привычные порядки в Италии и Германии и соединило множество мелких княжеств и земель в единые государства. Кризис, крушение старого… Кто виноват? Евреи.

1868 год — немецкий журналист Херман Гедше (1815–1878), укрывшись под псевдонимом «сэр Джон Ретклифф», выпустил роман «Биарриц». Он вызвал сенсацию в обществе (его название, кстати, напоминало об известном французском курорте, на котором любил отдыхать ненавистный пруссакам Наполеон III). Одна из глав этого романа, растянувшаяся на 40 страниц, озаглавлена «На еврейском кладбище в Праге». В ней описывается тайная ночная сходка, которая состоялась среди могил и склепов. 12 фигур, облаченных в белые одежды, обступили усыпальницу знаменитого раввина. Это были посланцы от каждого колена Израилева. Не тревожимые никем, они принялись обсуждать, как покорить своей власти весь христианский мир. Такую сходку эти «тайные властители мира» устраивают раз в 100 лет. Народы только пешки в их игре: они истребляют христиан, стравливая в братоубийственных войнах, а после присваивают богатства, собранные другими…

Сэр Ретклифф, он же герр Гедше, тщательно описал стратегию иудеев. Во-первых, многие из них крестятся, стараясь слиться с христианами, чтобы легче было проводить среди них свою политику. Каждый такой выкрест - шпион, каждый страшней сотни русских казаков. Во-вторых, они стремятся подчинить себе биржи, банки и т.п. Денежные потоки можно сравнивать с кровеносными сосудами государства. Евреи присасываются к ним и, как вампиры, выпивают их без остатка. В-третьих, еврейские банкиры услужливо предоставляют аристократам займы, опутывая их, как пауки, своими сетями, чтобы в последствии разорить и погубить. В-четвертых, они настойчиво стремятся ослабить силы любой державы, добиваясь отделения церкви от государства. В-пятых, они повсюду поддерживают смутьянов, они мечтают о революциях и в каждой принимают деятельное участие. В конце концов, в-шестых, они подчиняют себе все газеты, чтобы несведущие люди могли судить о происходящем только так, как это угодно иудеям…

Таковы была фантазии Гедше. Нетрудно заметить, что его идеи - с некоторыми поправками - до сих пор служат современным антисемитам. Патроны, отлитые прусским писателем, все так же бьют в цель. Газеты? Еврейская правда! Финансы? Еврейские деньги!

«Биарриц» стал бестселлером. Особенной популярностью пользовалась глава о тайной еврейской вечере на пражском погосте. Наконец кто-то осмелился в открытую сказать то, о чем так долго шептались и в каморках бедняков, и во дворцах аристократов! Поговаривали, что «сэр Ретклифф» сам из евреев и знает, о чем пишет. В скором времени упомянутую главу начали издавать отдельной брошюрой. Она была переведена на многие европейские языки. Она вошла в «сокровищницу» мировой антисемитской литературы.

1886 год — парижский публицист Эдуард Дрюмон выпускает книгу «Еврейская Франция». За короткое время было продано 100 000 экземпляров. В последующие годы она переиздавалась 200 раз! В конце XIX столетия во Франции жило всего 100 000 евреев (при населении почти в 38 млн. человек), но Дрюмон был уверен, что и это слишком много. В те годы он издавал антисемитскую газету «Свободное слово». Ее тираж в середине 1890-х годов вырос до 300 000 экземпляров. Именно со страниц этой газеты обрушились обвинения в адрес офицера французского генерального штаба Альфреда Дрейфуса, еврея по национальности.

1894 год — начался процесс по делу «германского шпиона» Дрейфуса. По сфабрикованному обвинению он был приговорен к пожизненной каторге, но в 1899 году помилован, поскольку в противном случае представители Америки отказывались ехать на Всемирную парижскую выставку 1900 года. Надо было выбирать между прибылью и принципиальностью. В 1906 году Дрейфус - кстати, сам по себе неприятный человек: выскочка, хвастун, мот - был реабилитирован.

Возникшие на этой волне «Протоколы сионских мудрецов», как установлено сегодня, были состряпаны выходцами из России. Непосредственно приложил к ним руку Петр Иванович Рачковский (1853–1911). В Петербурге его считали корифеем фальсификаций и блестящим мастером идеологической пропаганды. 1882 год — Рачковский возглавил парижское бюро царской охранки. В те годы во французской столице жила большая колония русских революционеров - эмигрантов «минус первой волны». Рачковский с вниманием следил за их деятельностью. Ему помогали его обширные связи. В частности, он был хорошо знаком с начальником полиции Парижа и при случае посещал салон его супруги Жюльетт.

К концу XIX столетия в царской России жило около 5 млн. евреев. Большинство из них было вынуждено ютиться «за чертой оседлости» - в нищих городках и местечках Украины и Белоруссии. Некоторые из евреев богатели, становясь менялами или купцами. Это вызывало обиду и зависть: «Кто намножил нищих?» Евреи? Конечно, не только они, и не в первую очередь они. И все-же именно евреи - «не наихудшие люди в России» (слова Н.С. Лескова) - стали объектом спровоцированной сверху травли. Этих иноверцев, непопулярных к тому же и в других странах, легко было обвинить во всех бедах. Уже в 1881–1882 годах на юге России стали вспыхивать первые погромы.

Историки предполагают, что в высоких правительственных сферах было решено поручить искусству г-на Рачковского инспирировать антиеврейскую кампанию. Несомненных выгод от этого могло быть несколько. Вот мотивы, которыми могли руководствоваться люди, которые приступили к фабрикации «Протоколов».

В Российской империи нарастало революционное движение. Надо было дискредитировать его. Почему бы не представить молодых людей, шедших в революцию, пособниками «международного еврейства»? Это вызовет всеобщую неприязнь к ним.
Евреев, в особенности состоятельных, надо принудить к эмиграции из России. Это даст преимущество их русским конкурентам.

Надо поправить международный престиж России. Погромы - пережиток Средневековья - могут быть оправданы только тем, что евреи готовили заговор против правительства и даже «против всех в мире правительств».
В конце концов, была удобна и международная ситуация. Францию расколола борьба сторонников и противников Дрейфуса. В то же самое время, в августе 1897 года, в Базеле состоялся Первый сионистский конгресс. В этом «кагале» евреев, собравшихся со всего света, легко было увидеть прообраз тайной сходки колен Израилевых…

1891 год, 6 июня — П.Рачковский сообщал своему начальнику в Петербург, что погромы в России вызывают неодобрительные отклики во французской печати. Потому заведующий заграничной агентурой департамента полиции в Париже предложил, развернув искусную кампанию клеветы и дискредитации, пресечь в зародыше всякую симпатию к евреям и обелить любые меры, принимаемые против них.

Власти долго колебались. Работа началась только в 1894 году. Основные источники были памфлет Мориса Жоли и глава о сходке на пражском кладбище из романа Хермана Гедше «Биарриц». О памфлете Жоли Рачковский, вероятно, узнал в салоне мадам Адам. Стиль изложения и некоторые идеи показались весьма занятными, тем более что и составлен был первый вариант «Протоколов» по-французски. Русская аристократка Екатерина Радзивилл видела их рукопись, читала ее, как признавала много лет спустя, и отметила, как странно и неестественно звучит французский язык, на котором они якобы написаны. 1897 год — текст был готов. «Протоколы сионских мудрецов» перевели на русский язык.

Настал решающий момент. Как преподнести их публике, чтобы она не распознала подделку? Малейший промах, и произойдет крупный скандал!

Историки довольно точно проследили судьбу рукописи на ее пути от фабрикантов к читателю. Первым звеном в этой цепочке стала Юлиана Дмитриевна Глинка (1844–1918 годы). Дочь русского посланника в Лиссабоне, фрейлина императрицы, поклонница Блаватской, она любила посещать в Париже салон Жюльетт Адам и, может быть, была сотрудницей Рачковского. Вот она-то и призналась, что при весьма необычных обстоятельствах завладела некоей странной рукописью…

Как-то раз ей довелось нанести визит знакомому еврею по фамилии Шапиро. Был уже поздний час. Неожиданно ей бросилась в глаза рукопись, написанная по-французски. Любопытная дама пролистала ее и, поняв, что имеет дело с чем-то в высшей степени секретным, стала немедля переводить на русский язык. В ту ночь она так и не покинула дом Шапиро, проведя время с пером, чернилами и бумагой. Эта трудолюбивая дама к утру следующего дня смогла перевести весь понравившийся ей трактат, опрометчиво оставленный гостеприимным хозяином. В конце концов она покинула дом Шапиро, унося тайком (в ридикюле? корсете? панталонах?) рукопись «Протоколов сионских мудрецов». Очевидно, эти события разыгрались в самую длинную ночь в году - на подобную мысль наводит объем брошюры (больше 80 страниц) - и в руках госпожи Глинки был самый большой ридикюль на свете (умолчим о других версиях).

Вернувшись в Россию, дама поделилась своей добычей с жившим поблизости майором в отставке Алексеем Николаевичем Сухотиным. Она убеждала, что рукопись «добыта из тайных хранилищ главной сионской канцелярии» Сухотин немедля вручил ее своему соседу по имению - правительственному чиновнику Филиппу Петровичу Степанову. «Он сказал, что одна его знакомая дама (он не назвал мне ее), проживавшая в Париже, нашла их у своего приятеля (кажется, из евреев) и, перед тем как покинуть Париж, тайно от него перевела их и привезла этот перевод, в одном экземпляре, в Россию и передала этот экземпляр», - вспоминал в последствии Степанов.

Не подозревавший подвоха чиновник был первым распространителем этой рукописи. Он озаглавил ее «Порабощение мира евреями» и отпечатал 100 экземпляров на гектографе. Чтения этих листков были удостоены видные сановники, министры и даже члены дома Романовых - великий князь Сергей Александрович, дядя императора, и его супруга Елизавета Федоровна, сестра императрицы. Многие из читавших рукопись заподозрили тут интриги охранного отделения и поспешили держаться подальше от скандального памфлета. Но великий князь Сергей Александрович и его супруга были убеждены в подлинности приведенных откровений. Дядя ознакомил с «Порабощением мира» своего племянника - императора Николая II - и его жену Александру Федоровну. Вначале царь был поражен прочитанным: «Какая глубина мысли!» Но, узнав от своих министров, какого происхождения эта рукопись, он пришел в ужас. В своем дневнике он написал, что решил отказаться от какой-либо поддержки этого сочинения: «Нельзя чистое дело защищать грязными способами».

Экземпляр рукописи попал и в руки Павла Крушевана - редактора-издателя газеты «Знамя», одного из лидеров «черной сотни», организатора погрома в Кишиневе, где убили 45 евреев. Крушеван сразу посчитал «протоколы мудрецов» подлинным документом и в 1903 году опубликовал их на страницах своей газеты под названием «Программа завоевания мира евреями». Публикация растянулась с 28 августа по 7 сентября и вызвала большой интерес. Окончательную точку в истории этой фальшивки поставил в 1905 году литератор Сергей Нилус (1861–1929 годы). Богатый помещик Орловской губернии, он на протяжении долгого времени жил в Биаррице со своей любовницей, но внезапно получил пренеприятнейшее известие от своего управляющего: «Я разорен, оказывается!». Новость потрясла его. Вся его жизнь теперь пошла иначе. Он превратился в вечного странника, кочуя из одного монастыря в другой и всюду находя заговоры против Бога.

На всех предметах, окружавших его, он отыскивал страшные звезды Давида. А «Протоколы» поразили его до такой степени («Это же документ!»), что он выпустил их приложением к своему роману «Большое в малом и как близкая политическая возможность». Эту роскошно изданную книгу Нилус готовился преподнести Николаю II. Его супруга, Елена Александровна Озерова, была фрейлиной царицы. Она без труда получила разрешение на перепечатку брошюры.

Большая часть читавших это сочинение поверила всему, написанному в нем. Протестовали только некоторые интеллигенты. Так, резко раскритиковал «Протоколы» Максим Горький.
После октябрьского переворота к власти в России пришли товарищи Ульянов-Бланк, Зиновьев-Радомысльский, Каменев-Розенфельд, Свердлов, Троцкий-Бронштейн. Императрица российская умерла, можно сказать, с «Протоколами» в руках, как и подобало жертве еврейского заговора: в доме Ипатьева, где она провела последние дни, у нее были только три книги - Библия, первый том «Войны и мира» и повесть Нилуса с «Протоколами сионских мудрецов». А наследники русских старинных фамилий, интеллигенты, военные, инженеры бежали на Запад, увозя в своих чемоданчиках и ридикюлях брошюру, в которой задолго до революции было точно предсказано все, что должно произойти в стране. Спасенные от русской революции, «Протоколы» начали поистине триумфальное шествие по всем странам Европы. Первым делом они вернулись туда, где и появились на свет, - во Францию. Но в особенности благодатную почву «Протоколы» нашли в Германии.

1918 год — в Германии вспыхнула революция. Возвращаясь домой, немецкие солдаты и офицеры не узнавали свою страну - она катилась в хаос, стала игрушкой в руках фанатичных агитаторов и взбунтовавшихся солдат. Под напором превосходивших ее сил Антанты разоренная войной Германия капитулировала. После такой катастрофы нельзя было не задуматься над тем, кто виноват в происходящем. Но кто виновник всех бед, которые обрушились на страну? Эта мысль неоднократно билась в воспаленном мозгу самого знаменитого немецкого маргинала XX столетия - Адольфа Гитлера. Те же мысли бились в умах многих его сограждан.

Альфред Хугенберг, ярый немецкий националист, один из основателей Пангерманского союза, владелец многих немецких газет и издательств (куда только смотрели евреи?), наладил бурную деятельность по тиражированию «Протоколов». В первые послевоенные годы в Германии продали сотни тысяч копий «Протоколов». Эта брошюрка стала настольной книгой для строителей . Строчки из «Протоколов сионских мудрецов» отозвались сотнями страниц «Mein Kampf».

Большой популярностью «Протоколы» пользовались и в среде победителей. В 1920 году появилась их первая английская версия. Ее распространил московский корреспондент «Морнинг пост» Виктор Марсден. Он пережил в России страшные времена и теперь был уверен, что все худшее в этом мире происходит от евреев. Впрочем, большинство жителей Великобритании - страны, где премьер-министром почти 10 лет был Бенджамин Дизраэли, - скептически отнеслись к этой публикации: «Если плодом совещания самых видных евреев всего мира, вобравших в себя всю мудрость, накопленную поколениями их предков, является эта скромная книжица, то впору усомниться в мудрости и уме еврейской расы».

У брошюры нашелся влиятельный почитатель и в Америке - автомобильный магнат Генри Форд. 1920 год — он опубликовал «Протоколы сионских мудрецов» на страницах издаваемой им газеты «Dearborn Independent». Вдохновившись ими, Генри Форд даже издал свой собственный опус, посвященный той же теме. «Международное еврейство». В нем он обвинил евреев во всевозможных преступлениях, к примеру в том, что, растлевая души простых американских рабочих, они придумали такие порочные развлечения, как синематограф и джаз. Впрочем, в 1927 году борец с Сионом выбросил белый флаг и взял свои обвинения обратно, потому как они вредили репутации фирмы. Ему пришлось даже публично извиниться. Форд уверял, что «лишь по своей наивности» поверил в подлинность этих «Протоколов».

Весь тираж его собственной книги был погружен на три грузовика, вывезен куда подальше и сожжен. Наивный Форд! Джинн был уже выпущен из бутылки. В Европе его книга пользовалась бешеным успехом, хотя автор, обращаясь в судебные инстанции, требовал немедленного запрета на ее перепечатку. В наши дни «Международное еврейство» Форда перепечатывают столь же исправно, как и выпускают автомобили «форд».

«Протоколы сионских мудрецов» благополучно пережили Вторую мировую войну и поражение нацистов, денацификацию и судебные преследования за профашистские взгляды, хотя на них также лежит, пусть и косвенная, вина за холокост. Что же говорят об этом историки? «“Протоколы сионских мудрецов” во многом виновны в той политике геноцида, которую проводили нацисты», - считает Норман Кон, автор книги «Благословение на геноцид». Другие его коллеги настроены снисходительней.

«“Протоколы” только косвенно оправдывали антисемитские акции, но не подстрекали к ним», - оценивает Михаэль Бергер, профессор еврейской истории Мюнхенского университета. «Вся вина “Протоколов” заключается не в том, что они призывали к каким-то открытым антисемитским выступлениям, а в том, что они сеяли недоверие к евреям, убеждали отказывать им в помощи и сочувствии», - отмечает историк из США Ричард С. Леви.

XX век скрылся за горизонтом, а меж тем все новые пачки «Протоколов» появляются на лотках. Их ядовитые откровения все так же принимаются на веру. Их почитатели как и прежде видят в каждом еврее «таинственную машину» для уничтожения европейских и азиатских народов, приведенную в действие некими «кукловодами» с Сиона, и готовы отстаивать чистоту своей расы с оружием в руках…

Протоколы Сионских Мудрецов: Всемирный тайный заговор. 1922 г. С.А. Нилус.

С. А. Нилус
Название: Протоколы Сионских Мудрецов: Всемирный тайный заговор.
Жанр: Исторический документ
Издательство: "Прессе", Берлинъ
Год издания: 1922
Язык: Русский
Формат: PDF
Качество: Хорошее
Кол-во страниц: 125

Аннотация:

Настоящее издание воспроизводит текст знаменитых "Протоколов Сионских Мудрецов" в том виде, как они были впервые опубликованы в России Сергеем Александровичем Нилус. Книга предназначается тем, кого не оставляет равнодушным вопрос о тайном и явном мировом господстве еврейской системы, и проникновении её в политические, финансовые, культурные, и религиозные слои мирового общества.

СОДЕРЖАНИЕ

Предисловіе
Послѣдовательныя изданія „Протоловъ" въ Россіи и заграницей.
Еврейская программа въ ея выполненіи.
Заключеніе.
Подлинность „Сіонскихъ Протоколовъ. (Переводъ съ французскаго). Предисловіе переводчика.
О подлинности „Протоколовъ.
Ахадъ-Хамъ и Сіонизмъ.
Подлинность.
Ашеръ Гинцбергъ.

Источники Ахадъ-Хамизма и его примѣненіе къ жизни.
Примѣчаніе переводчика.

Протоколы Сіонскихъ Мудрецовъ (по тексту С. А. Н и л у с а.)
ПОЛИТИЧЕСКИЕ, ФИНАНСОВЫЕ, КУЛЬТУРНЫЕ И РЕЛИГИОЗНЫЕ ФАКТОРЫ РОЖДЕНИЯ ЕВРЕЙСКОЙ СВЕРХ-НАЦИИ
Киевлянин Ашер Гинцберг

Ашер Гинцберг родился в Сквире, Киевской губернии, 5-го августа 1856 года. Его родители принадлежали к рoccийской секте Хассидов и воспитывали его согласно правилам и обрядам этой секты. Из «Еврейской Энциклопедии» и других источников мы знаем, что Гинцберг изучил Талмуд в местном хедере (еврейской школе). В 1868 году, семья Гинцберг переехала в Гописгицу. Семнадцати лет, он женился на внучке Менахема Менделя, знаменитого раввина из Любовиц.

В 1878 году он побывал в Одессе, где все, им виденное, произвело на него очень большое впечатление. Он решил посвятить несколько лет путешествиям и изучению различных наук. Он занялся особенно усидчиво латинским языком, математикой, чсторией и географией. За время от 1882 до 1884 годов он посетил Вену, Берлин, Бреславль; изучал философов французских, немецких, английских, русских и, специально с особенным усердием, великих мыслителей — евреев. В Вене он познакомнлся с Карлом Неттером, основателем Всемирного Израильского Союза. Здесь он в высшей степени заинтересовался планами Союза Еврейской Колонизации.

В 1884-м году Гинцберг вернулся в Россию и снова приехал в Одессу. Этот город был тогда центром союза «Ховевей-Сионе», что значит «Друзья Сиона». Во главе организации стоял ее председатель, Лео Пинскер. Очень заинтересованный ею, Гинцберг вступил в члены союза и вскоре сделался правой рукой Пинскера и одним из самых деятельных вождей движения.

Еврейский вопрос в Одессе

В 1886-м году, он окончательно поселился в Одессе и с той поры посвятил всю свою энергию разрешению еврейского вопроса.

В 1889 году в Одессу приехал основатель еврейской газеты «Хамелиц», Александр Цедербаум. Он познакомился с Гинцбергом, оценил его и понял, что он может быть выдающимся писателем, пишущим на древнееврейском языке: поэтому он предложил ему сотрудничать в его издании. Ашер Гинцбере написал статью, озаглавленную — «Ло Зо Хадерехе» («Это — не правильный путь»), которая и была напечатана в «Хамелиц» и произвела среди евреев сенсацию. Она была подписана именем «Ахад-Хаме».

Гинцберг в своей статье доказывал неудачность методов, применявшихся «Ховевей Сионом» и другими организациями для разрешения еврейской проблемы. По его мнению, главный их недостаток заключался в отсутствии коммунистического духа и в предпочтении, которое оказывалось идее индивидуализма. Гинцберг утверждал, что это средство не может способствовать возрождению и укреплению еврейского национализма, без которого идея Иудаизма не может существовать.

Тайное общество «Бне Мойше»

Вскоре после того, Ашер Гиицбере основал тайное общество «Бне Мойше» («Сыны Моисея»). Большая часть его теорий получила выражение в статутах этого общества.
Их главная квартира была в Одессе, в доме Гинцберга, на Ямской улице. Статуты общества были напечатаны в 1890 году.

Книга «Протоколов» - это перевод с древнееврейского языка. Такое мнение подтверждается экспертами, исследовавшими книгу. Еще более веским доказательством являются свидетельства людей, живших в Одессе в 1890 году и видевших этот документ, написанный на древнееврейском языке, в руках евреев-жителей Одессы, и даже державших его в своих руках.

С 1905-го года подробности организации стали известны более широким кругам, ввиду расширения набора новых членов. Среди первоначальных членов общества фигурируют следующие имена: Бен Авигдор, Зальман Эпштейн, Левин Эпштейн, Яков Эйзенштадт. Последнему была поручена задача набирать новых членов среди русских евреев; он выбирал кандидатов, которых считал способными войти в виды общества и честно выполнять его требования. Для членов общества «Бне-Мойше» Гинцберг и написал конспект своих теорий, ставший ныне известным под названием «Протоколов». Это же самое слово — «Протоколы» — употреблялось и Вейсгауптом, главой Иллюминизма.

Еврейская Сверх-Нация, рожденная в России, Галиции и Одессе

Скрытно, без шума, но быстро общество «Бне-Мойше» стало развиваться. В большом количестве городов России, Румынии, Галиции и Польши, общество «Бне-Мойше» основало Ложи, называвшияся «Лишкот». Их разветления были распространены и дальше, доходили до Парижа, Берлина, Англии, Варшавы и Палестины. В 1897 году, после Базельского Конгресса, общество «Бне-Мойше» было якобы распущено и закоыто, уступая место другой организации, известной под названием «Бне-Сионе» и получившей от русского правительства легальное право существования. (!) Эта новая организация была основана в Москве г. Усышкиным, учеником Ашера Гинцберга.

К основному положению, утверждавшему, что реально существует Еврейская Нация, привилось учение о том, что еврейская нация есть Сверх-Нация, народ, избранный Богом, вознесенный чрезвычайно высоко «над всеми другими нациями, не политическим могуществом, но духовною силой своей» (Ашер Гинцберг, «Переоценка Ценностей»). Эта нация будет владычествовать над другими. И эта нация есть Израиль, который, среди других народов, есть действительно высший тип человечества.

Таковы мысли и теории, которыми, с 1889-го года, вскармливались умы восточного жидовства, и которые пропагандировались восточными Сионистскими Ложами. Они заключают в себе учение Ахад-Хамизма, достигнувшему за тридцать пять лет, которые протекли со времени зарождения его зарождения в Одессе, выдающихся успехов.

«Значение» русских, румынских и галицийских евреев

Когда, в 1903-м году, хлопоты и переговоры Гертцля о покупке Палестины окончательно привели к полной неудаче, популярность и значение этого человека среди евреев стали падать. В это же время Ахад-Хам, наоборот, благодаря миллионам К. Высоцкого и Я.Шиффа, был уже почти уверен, что его планы начинают осуществляться.
На 11 -м Сионистском Съезде, состоявшемся в Вене, в 1913 году, Ахад-Хам и его сторонники добились принятия программы «практического» Сионизма - восточных евреев «Бне-Сиона» и объявили себя готовыми помогать выполнению планов, намеченных «Протоколами». Макс Нордау и другие былые вожди «политического» Сионизма потеряли все свое значение и влияние.

Ахад-Хам и его креатура взяли в руки все управление Сионизмом и определили его дальнейший ход. Евреи «Бнай-Брита», которых Ахад-Хам называл «ассимилированными» евреями, принуждены были перейти на вторые роли и уступить свое место восточным евреям, русским, румынским и галицийским, прошедшим «школу» Ашера Гинцберга.

СИОНИСТСКИЕ ДВИЖЕНИЕ И СОВРЕМЕННОСТЬ

«Протоколы Сионских Мудрецов» призваны быть настольной книгой всякого государственного деятеля, желающего, не на словах только, а на деле, служить своему государству и своему народу. А. Рогович.

Нилусом С. А. были выпущены три издания «Протоколов»: первое в 1905 году под заглавием «Великое в малом и близь грядущий Антихрист», второе переработанное издание в 1911 году под заглавием «Близь есть при дверях», и третье издание, оконченное печатанием в типографии Свято-Троицкой Сергиевой Лавры в начале 1917 года, перед самым началом революции.

Нилус удалось довести свою книгу, еще в рукописи, до сведения Московского Генерал-Губернатора, Великого Князя Сергия Александровича, Великий Князь поручил передать ему в ответ два слова: «уже поздно». Вскоре после этого, а именно 4 февраля 1905 года, Великий Князь, подъезжая к Кремлевским Никольским воротам, погиб от бомбы, брошенной в его карету.

В 1905 году Нилус пришел к заключению о неизбежном, в ближайшем будущем (в двадцатых годах текущего столетия) прихода к власти еврейства. В начале 1917 года не успел поступить в продажу тераж книги, как весь главный склад издания при типографии Сергиевой Лавры и все частичные склады в столичных книжных магазинах, по распоряжению Керенскаго, были конфискованы и уничтожены. Отдельные уцелевшие экземпляры продавались тайно, с большою опаскою, как книжная редкость по цене в то время черезвычайно высокой, до, 600 рублей.

Возгорелась ожесточенная травля со стороны еврейства, силившегося доказать подложность «Протоколов».

Сионистское движение

Происхождение Протоколов тесно связано с так называемым сионистским движением, которое в 90-х годах прошлого столетия основал и возглавлял д-р Теодор Герцль, издавший в 1896 году книгу под заглавием «Еврейское государство». Задачу разрешения еврейского вопроса, Герцль видел в возможности приобрести в Палестине, а в крайнем случае в Аргентине, территории для основания самостоятельного Сионского государства, в котором могли бы оседать евреи всех стран, враждебные идее ассимиляции с другими народностями. Герцль проявлял в свое время неутомимую деятельность в стараниях выхлопотать такое разрешение, ходатайствами перед Турецким Султаном и перед Германским Императором Вильгельмом II, во время посещения последним Палестины.

Но это течение встретило самый решительный отпор со стороны крайней партии, руководимой Русским евреем из Одессы, Ашером Гинцберг, который выступил ярым противником Герцля: он видел единственное и необходимое решение еврейского вопроса в подготовке еврейством мирового революционного переворота во всех странах еврейского рассеяния и в первую очередь в Poccии, Самодержавный, Царский строй которой несомненно являлся главною преградою для осуществления еврейского всемирного владычества. Борьба этих двух течений произошла на съезде сионистов, созванном в Базеле в 1897 году; партия Ашера Гинцберга одержала верх на этом съезде, для которого Гинцбергом была составлена программа, части которой и составляют содержание «Протоколов Сионских Мудрецов».

Еврейская программа в ее выполнении

Одна из немногих крупных английских газет, оставшихся верными христианско-национальному знамени, «Morning Роst», печатая исследование о «причшиах мирового волнения» и разбирая «Сионские Протоколы», заканчивает статью, помещенную в № от 27 октября 1921 года следующими словами: «Во всяком случае несомненно одно, что «Протоколы» могут служить хорошим практическим руководством, излагающим способы, которыми были разрушены и впредь могут быть разрушаемы великие Империи».

Предначертания 1897 года

Непреоборимость масонско-еврейской власти. (Протокол №1); Центральное управление мудрецов (Протокол №15); Экономическая война-основание еврейского преобладания (Протокол №2); Показная администрация и "тайные советники(Протокол №2); Приспособляемость к политике (Протокол №2); Парламентские говорильни, памфлеты (Протокол №3); Вырождение гоев (Протокол №3); Голод и право капитала (Протокол №3); Свобода и вера (Протокол №4); Религия будущего. (Протокол №14); Кому поручить ответственные посты в правительстве, (Протокол № 8); Момент провозглашения "всемирного царям. (Протокол № 10); Царь иудейский, или Патриарх Папа. (Протокол № 15); Мистичность власти. (Протокол № 15); Папский Двор; Американские, китайские и японские пушки сотрудники масонского правления. (Протокол № 7).

Русские патриоты и сионизм

Если несомненно ошибочно утверждать, что все большевики. — евреи и что все евреи — большевики, то тем не менее является бесспорным, что высшее большевическое правительство и все народные комиссары всяких степеней пополняются по большинству евреями и притом в большинстве и не менее 75%.

По этому совершенно правы многие русские патриоты, даже передового направления, утверждающие, что Россия погибает под игом еврейского владычества и еврейского террора.
Раздражение против еврейства, которое назревает в глубинах современной Poccии и которое бурно прорвется в Poccии будущего, представляется евреям, отлично осведомленным обо всем, что совершается во всех уголках мира, настолько неизбежным, что они часто, иногда даже безсознательно, напрягают усилия к укреплению современного еврейско-большевического правления, утверждая, что он примет более мягкие формы и видя в этом единственную возможность предотвратить обратный удар с его неизбежными погромами и истреблениями.

Алекс Тарн

Протоколы Сионских Мудрецов

Часть первая

На выходе из самолета Бэрл протянул руку хорошенькой стюардессе и широко улыбнулся. «Не плачь, Клава, - сказал он по-русски. - Еще увидимся». Девушка не врубилась в непонятный текст, отчего ее профессиональная улыбка вышла несколько растерянной. Сложенная лодочкой робкая голландская ладошка потонула в необъятной бэрловой лапище.

«Цель визита?» - «Бизнес». Чиновник шлепнул печать, и Бэрл ступил в кондиционированные чертоги Схипольского аэропорта. Бутылка «Мартеля», предусмотрительно запасенная в Бен Гурионе и безвозвратно иссякшая где-то над Альпами, не улучшила его настроения - пасмурного, в тон февральской северо-европейской погоде. Сидя в поезде, мчавшем его в направлении амстердамского вокзала, Бэрл спрашивал себя: в чем, собственно, дело? В чем, собственно, дело, парень, какого хрена свинячьего ты куксишься?

Задача выглядела ясной на все сто, и в то же время оставляла столь любимую Бэрлом свободу маневра. Место? Бэрлу нравился Амстердам, беспечная, праздничная однообразность его разноцветных домов, концентрические полукружия его каналов, темные полукружия под глазами его веселых, безразличных, обкуренных обитателей. Время? Время, конечно, можно было бы подобрать получше. Например, июнь с его шумными фестивалями, живописной космополитической толпой и бесстыжими парочками всех комбинаций на многострадальной траве Вондель-парка. Или, скажем, сентябрь - цветочные парады, утомленное пресыщение ранней осени, желтизна первых листьев на воде каналов. А февраль… что февраль? - дождь и все тут; даже газоны Вондель-парка закрыты на просушку - то ли от дождя, то ли от спермы, щедро пролитой на них за отвязное лето… С другой стороны, дома зима выдалась на удивление сухой, так что Бэрл определенно соскучился по дождю.

И тем не менее какое-то неприятное предчувствие не покидало его, назойливо копошась где-то в затылке, занудно поднывая в самом низу живота. Что за ерунда! На вокзале Бэрл прямиком проследовал в камеры хранения. Небольшой, но тяжелый чемодан ждал его в условленном месте. Пошарив во внешнем кармашке, Бэрл извлек оттуда пластиковую карточку-ключ в конвертике отеля «Мемфис». «Ну вот, дурочка, - сказал он сам себе. - ??????????…». Настроение и впрямь пошло на поправку, и, весело насвистывая, дабы поддержать положительную тенденцию, Бэрл вышел на засеянную мелким зимним дождиком привокзальную площадь веселого города Амстердама.

Он отпустил такси на Музейной площади, не доезжая нескольких кварталов до отеля. На его счастье, лобби «Мемфиса» было забито ордой азиатских туристов: не то корейцы, не то китайцы в одинаковых двуцветных куртках, обвешанные тоннами кино-фото-видео-аппаратуры, сварливо распределялись по номерам. Швейцар-суринамец, портье и чемоданные мальчики уже давно перешагнули порог чувствительности и теперь пережидали азиатов как стихийное бедствие, уйдя в себя и уставясь в пространство с выражением безграничной покорности судьбе. Не привлекая в этой суете ничьего внимания, Бэрл поднялся на второй этаж и открыл дверь своего номера.

Острый запах опасности ударил в его ноздри еще до того, как рука с пистолетом, как кобра, взметнулась ему навстречу. Шестым чувством просчитав чье-то присутствие сзади, он успел присесть одновременно с чудовищным ударом, обрушившимся на затылок, нейтрализовав таким образом большую часть его фатальной разрушительной силы. Следуя инерции падения, Бэрл отпустил чемодан и, стараясь производить как можно больще грохота, всей своей стадесятикилограммовой массой рухнул в закуток между столом и комодом. И затих, оценивая ситуацию сквозь прикрытые веки.

Бэрл рассчитывал на то, что шум от их совместного с чемоданом падения собьет противника с ритма, и это позволит ему выиграть столь необходимые секунды. И впрямь, нападавшие замерли, напряженно прислушиваясь и на время выключив Бэрла из зоны первоочередного внимания. Их было двое, худощавых бородатых парней не оставляющей никаких сомнений наружности.

«Только куфии не хватает, - подумал Бэрл. - Суки драные…» Он ощущал странное, даже веселое спокойствие. В этой комнате ему уже повезло дважды. Во-первых, его не убили сразу, а значит, будут дополнительные шансы. Во-вторых, ему удалось с наименьшими потерями сымитировать тяжелую отключку, что сулило просто-таки блистательные перспективы, тем более, что парни отнюдь не выглядели профессионалами.

Выйдя из первого оцепенения, они наконец обрели дар речи. Арабской речи… «Идиот, - придушенно прошипел первый, высокий араб с десятком золотых цепочек под расстегнутым воротом белой шелковой рубашки. - Это называется «тихо»? Ты же уверял, что сделаешь его без лишнего шума…»

«Да ладно тебе, Махмуд, - нервно хихикнул второй, в джинсах и футболке «Аякса». - Ничего страшного. От китаезов такой гвалт, что хоть бомбу взрывай - никто не дернется. Зато смотри, как я этого бегемота вырубил!» Он гордо взмахнул здоровенной бейсбольной битой.

«Еще как повезло…» - радостно отметил про себя Бэрл.

Махмуд подошел к телефону и набрал номер. Теперь он говорил по-английски. «Брат? Мы встретили гостя… Да, все в порядке. Как у тебя? Тихо? Ладно, оставайся пока там.»

Он подошел к Бэрлу и присел перед ним на корточки, уткнув пистолетный ствол с глушителем под тяжелую бэрлову челюсть. «Эй ты, жидяра, - прошипел он, на этот раз на иврите. - Просыпайся, мать твою!»

«Э, да парень, оказывается, полиглот,» - подумал Бэрл, но глаз не открыл.

«Принеси-ка водички, - не оборачиваясь, сказал Махмуд. - Говорят, бегемоты только в воде разговаривают.»

Бросив биту на кровать, парень в джинсах отправился в ванную. На спине его футболки красовалось знаменитое «Гуллит».

«Собака, - подумал Бэрл. - Какое имя марает…» Затем Бэрл думать перестал, ибо Махмуд наконец-то повернулся к нему виском, провожая взглядом уходящего «Гуллита». Самое время было воскресать. Сокрушительный удар лбом обрушился на махмудову височную кость. Так великий Гуллит бодал мячи, загоняя их в сетки ворот соперников мимо отваливших удивленные челюсти вратарей. Махмуд не стал исключением - он тоже отвалил челюсть, закатил глаза и обмяк.

Бэрл поднял пистолет, как раз чтобы приветствовать вышедшего из ванной «Гуллита».

«Поставь стакан на стол, мразь, - сказал он по-арабски. - Разольется, паркет жалко.»

«Гуллит» икнул и поставил стакан. Бэрл выстрелил дважды. Затем он повернулся к бесчувственному Махмуду.

«Ты, я помню, водички просил, братан? - Бэрл аккуратно выплеснул на Махмуда принесенную покойным «Гуллитом» воду. - Пей, дорогой.»