Длинная история одного идиота. Читать книгу «История одного человека» онлайн полностью — Илья Алексеев — MyBook

It is possible to translate the text .
Traducir el texto al español se puede aquí .
È possibile tradurre il testo all"italiano qui . Semplicemente inserisca il testo o il collegamento con il testo.
Den Text auf das Deutsche übersetzen es kann hier .
É possível traduzir o texto para a língua portuguesa aqui .
Traduire le texte on peut en français ici .
Käännettäväksi suomeksi kun liität tekstin pakkausnimike-kohdasta .
テキストをここの日本語に翻訳することが、できます 。単にテキストまたはテキストへのリンクを挿入してください。

Не так давно выезжал я на окраину Донецка. Обычная инспекционная поездка, которая обещала быть нудной и кропотливой. Но за свои труды я был награждён встречей с одним человеком. Человек как человек, ничего необычного - работяга-трудяга, который своим трудом строил свою жизнь и будущее своих детей. Слово за слово и он рассказал мне о том что ему пришлось пережить летом в период боёв за Донецк.

Пришли ДНРовцы в село, поставили блокпост на въезд в него. И сказали местным, что здесь будет как в Семёновке (что на окраине Славянска), поэтому у кого есть возможность, то лучше уезжайте отсюда. А кто живёт рядом с блокпостом, то делайте это побыстрее. Мужик прикинул чем это всё грозит и начал собирать вещички. Благо старая мать жила на другом конце села. Это конечно не самый лучший вариант, но всё лучше, чем прямо рядом с блокпостом жить. Ополченцы попросились в летнюю кухню, чтобы покушать приготовить, чая попить и всё в этом духе. Мужик возражать не стал. Не то, чтобы они их боялся или сильно поддерживал. Нет. Просто он обычный работяга, который всегда старался жить по правилам. Поэтому раз война, раз эти люди здесь, то отказывать им не правильно. Через несколько дней он приходит проведать свой дом. И что он видит? А видит он выбитое окно в доме . На что он заявляет - ребята, так дело не пойдёт. Хотите жить? Вот ключи от дома - живите, пользуйтесь чем хотите, но живите по человечески. Но им на это было плевать. Хоть он и догадывался об этом, но понял позже. Когда на один день они покинули свой блокпост строя укрепсооружения на дальних подступах к селу, он приехал и всё что успел погрузил увёз к матери. В этот раз он заметил больше бардака и беспорядка в родном доме. На сарае явно отрабатывали стрельбу. Пожаловался командиру. Тот говорит - понимаешь, здесь большинство это наркоманы и дураки, что я могу с ними сделать, кто ещё согласится воевать, как не они? Мужик решает позвонить на горячую линию ДНР и пожаловаться им. Там ему ответили - что вы хотите - это война!

Донецк отстояли, ополченцы ушли. Мужик пошёл в свой дом смотреть в каком он состоянии. Сам дом к счастью оказался цел. Но внутри… Сказать, что там бардак - это не сказать ничего. Был сорван пол, которым топили печку, было много поломано мебели, которая тоже ушла в топку. При том, что в сарае было дров на три зимы. Но они были нетронуты. В подвале (кто был в деревнях - тот знает, что они глубокие, с пологим уклоном) были стёсаны земляные ступеньки - потому что прятались от обстрелов. Но это мелочи. Была уничтожена фактически вся консервация. При чём как! Например, банка компота была открыта штык-ножом, отпита самое большее на четверть и оставлена так. И в таком виде фактически вся консервация. Мужик возмущался - я не жадный! Хочешь - ешь, пей. Но открыл, съешь это, а потом открывай следующее. Они же всё пооткрывали и мало что съели. Как в пословице - не съем, так понадкусываю. Стакан отпил и поставил! Всё выкинуть пришлось! Но это всё цветочки. Два холодильника и морозильную камеру вывезли с собой, когда уезжали. Да и вообще, говорит, помародёрствовали в селе хорошо. Кто из дома ушёл - ковры, телевизоры, холодильники, стиральные машины - всё увозилось отсюда. Мужик явно не укроп, чтобы его в чём-то обвинять, но и на эту власть смотрит сильно скептически. А сейчас - так ему ещё и счёт за электроэнергию выставили, которую накрутили вояки, пока в доме жили.

Под конец я решаю уточнить кто же там был - местные или нет. На что он мне отвечает - были воронежские, курские, славянские, макеевские и пара наших, местных.

Далее я попытался проверить его взгляды, а потому абсолютно искренне говорю, что первыми воевать всегда прежде всего идёт дно общества, поэтому война и гражданская, что с обеих сторон творится такое. На это он охотно соглашается:

Там те грабят, здесь эти. У меня сестра живёт в Волновахе. Так она мне звонит и говорит - ты не представляешь какой здесь беспредел творится, что они здесь творят. Я много с тобой говорить не могу - я боюсь. Я с тобой поговорю и карточку выкину, твой телефон у меня записан в блокноте.

Вот такие вот защитники-освободители с двух сторон. Очень сильно мне это всё напоминает гражданскую войну без малого столетней давности. Когда и красные, и белые массово истребляли гражданское население. Просто победили красные и они стали «хорошими», а белые «плохими». Одержав победу белые - всё было бы наоборот. Сейчас ситуация очень похожа. И, наверное, историки смогут накопать там, когда какая-то из сторон сильно не любила жителей какого-то региона. Но суть от этого не меняется.

Кто там ещё верит в идеалы или думает, что такие люди не могли бы шарахнуть по населению ради картинки?

А может это у нас миссия такая - стать полигоном, где дно общества сократит свою численность…
Но, товарищи добровольцы, если вы идёте на эту войну, то ответьте себе на вопрос - ради чего? И если вы будете вести себя подобным образом, то не удивляйтесь, если вам будут плевать в спину. Если же вы не такой, то оглянитесь и подумайте, что из-за таких как эти товарищи и в вас могут плюнуть...

Всего вам доброго.

Сначала была жара, а после - снег… Так нежданно ворвалась в мою жизнь эта женщина. Любил ли я ее? Этот вопрос останется без ответа, и лишь моя история может открыть вам правду…

Мы встретились в метро, она улыбнулась мне, будто случайно, будто вовсе и не мне… Богиня… мне она показалась именно такой. Но как часто вы встречаете богов в туннелях метро? Да, в ее банальном образе городской женщины, потрепанной заботами и делами, проглядывало нечто божественное. Она будто ждала чего-то, какого-то поворота в своей божественной судьбе, будто меня ждала, меня, такого земного, такого до пошлости заурядного, такого нескладного и одинокого, простого мужчину, по случайности попавшего в тот же поезд…

Нет, я ничего не могу сказать о том, как она выглядела. Она была прекрасна, и только. Позднее я находил в ней что-то новое, не известные мне детали образа, открывавшие ее душу, сердце, мысли, чувства… моя… моя…… моя нежность, моя печаль…

Я подошел к ней, но ничего не мог сказать… слова не находили смысла, я словно зачарованный стоял пред этой волшебной женщиной… Она перевела свой взгляд на меня, и замерла…

Мы вместе вышли из метро…. Я неотступно следовал за ней, словно она накинула мне на шею невидимый поводок… я вкушал ее аромат… она молчала, я тоже…

Не помню, куда мы шли… и как я оказался на другом конце города… Она присела на скамейку – я робко пристроился рядом…

Пойдем ко мне, - сказала она вдруг, - у меня чай с жасмином… ты любишь с жасмином?..

Люблю…
Она взяла меня за руку, но тут же отпустила:
- Ни к чему сейчас, потом…
Она волновалась, я видел. Но ничего не сказал… Я, просто почувствовал дрожь в ее руке… а еще… ее руки.… Такие нежные и мягкие, тонкие запястья… я шел за ее руками… Она нервно дергала колечко… на правой руке… на безымянном пальце…

Что ты так уставился на меня? – сказала она закрывая за нами дверь, - Да не на меня, на руки…. А впрочем… извини… да подними же глаза!

Я вперился в нее взглядом, словно внезапно очнулся…

Простите, ты… вы замужем?
- Да…
Она отвернулась, и поспешно удалилась на кухню.
- Тебе с сахаром?..
- Да… нет, не надо… а вы как любите?…
- С сахаром, - она взглянула на меня непонимающе, - и хватит мне «выкать»…

Хорошо.
Мы сели и стали пить чай. Жажда мучила меня, она же чуть пригубив, поставила чашку.

Тебя как зовут?
- Александр… а вас… тебя?..
- Вера. Ну что Александр, как тебе у меня? нравится?..

Я наконец-то оглянулся. И кухня обычная, и стол, и стулья. Как она может жить в такой «обычности»? все так однообразно… Нет, квартира нисколько не говорила о достатке, скорее даже была похожа на музей старых потрепанных вещей… все здесь было очень скромным, очень серым…

Так тебе нравится?
- Да…
-Александр, ты… ты богат? ну… прости, что я так сразу, просто я вижу, что ты не привык к такому, - она окинула взглядом свой «музей», - скоро мы с мужем переезжаем… Ну, переезды, и все такое… Ну ты ж понимаешь…

Да нет, мне очень даже нравится, и стиль такой… интересный… своеобразный… но… мне нравится…

Я солгал, я знал, что я солгал и мне было стыдно. Но также я знал, что и она лжет, что не будет у нее никакого переезда, и что живет она здесь давно и, может, даже очень давно, и, может, ей суждено так жить всю жизнь, и что ей так же стыдно, как и мне, но только я…

Пойдем же в комнату… Я что-нибудь включу,… ты любишь фильмы смотреть?

Да…
- А я вот могу по сто раз один и тот же фильм смотреть, и каждый раз, будто впервые, каждый раз нахожу что-нибудь новое, вот ты, например.… Да ладно, ни к чему…

Она снова взяла меня за руку и больше не отпускала. Весь день мы просидели на ее потертом временем диване. Мы говорили обо всем: о том, что уже нечего читать, и о том, что цены в магазинах растут, а цветы почему-то вянут (может им чего-то не хватает?..), а недавно она видела щенка под скамейкой во дворе и почти забрала его домой, а завтра опять на работу, и что ей все надоело, но жизнь прекрасна, с чем нельзя не согласиться, вот только б мама еще поправилась, после продолжительной простуды, а ведь скоро зима, и надо покупать новые сапоги…

Я шел домой окрыленный новыми впечатлениями. В ней была душа, я каким-то образом почувствовал это. Она была так открыта, так неповторимо прекрасна. Среди «гламурных новинок» женской половины не нашлось бы ей равных. «Силиконовые губы», «силиконовые мозги», «силиконовые чувства» - все эти составляющие женской сути современной красотки никак не вязались с ее образом. Она была слишком ненастоящей, не такой, какими я привык видеть женщин, она была слишком естественна… Скорее она походила на героиню черно-белых фильмов.

Всю ночь я не мог сомкнуть глаз. Я вспоминал свое прошлое, своих родителей, которые подарили мне мечту о семейном счастье… Я представлял ее рядом со мной, я представлял ее своей любимой, своей женой. Потом мне представилось, будто мы уже старики, я видел наших внуков… Она по-прежнему держала меня за руку, ее запястья были такими же тонкими… такими же нежными были ее ладони…

Сколько времени прошло, прежде чем наступило утро?.. Я торопился вновь ее увидеть.

Мы встретились в парке. Она сидела у фонтана. Ее длинные светло-русые волосы купались в свете угасающего солнца. Увидев меня, она вдруг подбежала и крепко обняла.

Александр, почему ты мне снился? Вот мы только познакомились, а я уже влюбилась… Или мне это только кажется… Александр… Саша… Сашенька!..

Не знаю… Может так должно быть…
- А я тебе не снилась?.. Ты ни сколько не думал обо мне, не вспоминал?..

Нет… мне вообще сны не снятся…
Опять солгал… Зачем?! Почему ложь так навязчиво наполняет мои слова? Может, потому что не привык к такой дерзкой откровенности? В мире, где все друг другу постоянно лгут, правда кажется деликатесом. Я привык откровенно врать на работе, что у меня все под контролем, и что бесчисленные папки «рабочей бумаги» обрели свое место в списке завершенных дел. Я привык врать друзьям, что, мол, не в деньгах счастье, что мог бы обойтись и без них, и то, что работа в крупной торговой фирме директором отдела продаж не прибавляет мне ровным счетом ничего, кроме зря потраченных нервов и времени. Я вру своей матери, которая так мечтает о внуках, говоря ей, что мне еще рано обзаводиться семьей, что мне надо сначала устроить свою карьеру. А ведь моя карьерная жизнь уже давно устроилась, да и я уже давно не мальчик, тридцать восемь лет, как ни крути…

Мы встречались целую неделю. Тайно. Она звонила мне, а я… бросался к телефону, как к спасению. Я ждал и мучался ожиданием. Что скажет мне теперь, когда я вновь ее увижу?.. Вся жизнь моя вдруг обрела новый смысл. Я уже не боялся потерять свободу, некогда мне очень дорогую. Я торопился с делами, с работой, чтоб снова увидеть ее, чтоб снова коснуться этих рук, чтоб снова заглянуть в эти глаза, услышать до боли знакомый и родной мне голос. Я начал мыслить и чувствовать иначе. Все прошлые проблемы и заботы стали казаться мне пустыми и надуманными по сравнению с теми переживаниями, которые я испытывал сейчас. Осознание того, что я сердцем и душой принадлежу этой женщине, пришло ко мне не сразу. Я стал чаще думать о том, что возможно нам не суждено быть вместе, что она не сможет бросить мужа и тот мир, к которому она принадлежит. И тогда… имеют ли смысл наши отношения?.. Но эти мысли я старался гнать из своего сознания. Я пытался поверить в то, что настоящая любовь существует, и, может, я нашел ту, которую искал годами, и что не стоит отказываться от своего счастья, пусть даже оно мелькнет словно двадцать первый кадр в немом кино.

Нежданно подкралась осень, прихватив с собой опавшие листья и проливные дожди, а за ней, скрипя сугробами, готовилась придти зима. Наверное, все мы как-то чувствуем приближение чего-то нового, какого-то переломного момента в судьбе. Такие же чувства охватили меня, когда я, неожиданно для самого себя зашел в ювелирный магазин. Я долго стоял перед витриной и зачарованно смотрел на обручальное кольцо. «Я должен… я должен что-то менять. Пора перестать лгать себе. Я хочу ее… Я хочу… чтоб она принадлежала только мне! Сделать предложение, а дальше… да черт побери это «дальше»! Она не откажет мне. А если откажет... А если откажет?!.. Нет, она меня любит. Ведь не может же человек не любить, если я… люблю… Или нет?.. Или мне все это показалось?.. А если не любовь?.. А если просто так?..». Мысли летели одна за одной… А я все так же стоял у сверкающей витрины, словно мальчик за мороженым…

Она позвонила ночью. Сказала, что не может заснуть, что нам непременно нужно завтра встретиться, и что она не может так дальше жить, что она меня любит, и не мыслит жизни без меня.

Утро. Я не спал всю ночь, думал над ее словами… Она любит, любит, любит меня! Она сама сказала, что любит, а я… Я не знаю.… Да что за чушь! Конечно же, я люблю ее, и нельзя сомневаться.… Я закрыл глаза и увидел ее: вот она стоит предо мной… Ее длинные светло-русые волосы нежно ласкает ветер… ее руки манят меня… ее руки… ее нежные руки, и такие тонкие запястья.… Нет, я не могу не любить ее… Моя богиня, моя женщина…

Ты пришел… Я не думала, что ты придешь, - сказала она, печально посмотрев мне в глаза.

Да я и сам не думал. Но как же я мог не придти, я же… люблю ее.

Конечно же, я пришел, - повторил я свои мысли, - Как я мог не придти, Вера? Ты… ты хотела поговорить?.. О чем?.. – идиот! Будто я не знаю, о чем она хотела поговорить. Она любит, и… но что «и»?

Да… Сашенька, Саша…. Александр… я … я не могу, то есть мы не можем больше встречаться… Вы… простите меня… но мы слишком разные, - она отвернулась, - Я не люблю Вас, - сказала она снова посмотрев на меня, и я увидел каплю росы на ее щеке, еще капля, еще… нет… то была не роса, то был дождь… дождь из слез…

Она бросилась мне на шею, судорожно целуя мое лицо, она называла меня любимым, шептала мне, что не может иначе, что не в силах бросить своего мужа, свою семью, и что у нее уже все сложилось, и уже ничего нельзя изменить, и чтоб я простил ее, дуру, за эти слова, и что она не сможет больше жить, зная, что отталкивает свою любовь, свое счастье, но жить необходимо, потому что жизнь прекрасна, с чем нельзя не согласиться…

Я шел домой. Мимо мелькали равнодушные лица, «силиконовые души», «силиконовые сердца»… никто не знал, что сегодня мир обрушил на меня свои стены, что сегодня судьба посмеялась над моими мечтами… Первый снег падал мне на лицо холодными хлопьями, смывая последние пережитки прошлого. А я просто шел домой, сжимая в руке золотое колечко счастья… Счастье, которого так не хватало мне, я хотел подарить той женщине, которую…

Любил ли я ее? Этот вопрос останется без ответа, и лишь моя история может открыть вам правду.

Длинная история одного идиота. Так получился, что женился рано. Предложение сделал по любви, просто понял, что хочу быть только с ней. Всегда был накормлен и обласкан. Она хозяйственная, умная, следит и за телом и за языком, в постели на всё готова. Причем безвозмездно, никогда не требовала благодарности, а я и не думал, что это нужно, воспринимал как должное. И спустя 2 года мне всё приелось. Свою роль сыграло и то, что жена была первой и единственной. В общем, изменил. Ошибку свою понял сразу же, было мерзко от самого себя. Пришел утром домой, моя родная, с опухшим от слёз лицом, посмотрела на меня и без слов всё поняла. Не скандалила, не упрекала. Просто сказала "молчи и даже не думай прикасаться ко мне", всё. Именно в тот момент мне хотелось обнимать её, как никогда раньше, хотелось упасть на колени и просить прощения. Но я знаю её. Она бы увидела меня жалким и просто ушла. А я этого не мог допустить. Тогда я лёг на наш старый диван в зале и решил, что верну её, чего бы мне это ни стоило. Поначалу было очень трудно. Меня для неё не было. Мы жили вместе, но она готовила только для себя, стирала только свои вещи, спали, естественно, раздельно. Я же все деньги нёс в дом, никогда не задерживался, по выходным даже убирался, чего раньше никогда не было. Потом начал делать жене сюрпризы. Не подносил ей, а просто оставлял на видном месте. Цветы, конфеты, билеты в кино и прочие мелочи. Сначала она даже не притрагивалась к этому. Но немного погодя стала ставить цветы в воду, изредка брала пару конфет к чаю. Мне это было как бальзам на душу, я терпеливо ждал, когда она готова будет хотя бы просто обратить на меня внимание. И дождался. Заговорила о быте, потом начала готовить, даже провожала на работу, как раньше. Однажды со страхом в душе взял её за руку, и она её не отдернула. Так мы гуляли, как школьники, потом позволила и поцеловать. Ещё спустя некоторое время сама позвала в общую постель, мол не дело, что жена и муж спят порознь. Так и до любви дело дошло. Каково это чувство... Я целовал каждый пальчик на её ногах, обожал каждый сантиметр её красивого тела. И чувствовал от этого такое наслаждение... По-настоящему был счастлив от одной мысли, что жене хорошо. Сейчас у нас всё наладилось. Продолжаю дарить моей любимой подарки без повода, благодарен ей только за то, что она всё ещё рядом. Пришёл сегодня вечером уставший, на столе борщ, в комнате висит уже поглаженная на завтра рубашка. Допишу этот пост и пойду благодарить самую лучшую на свете женщину.

18.12.2017 11:18

Сохраните себе на стену

Можете завести новый аккаунт Войти

Вы представились, как

- Я Васильев Анатолий Иванович, 1969 года рождения. Служил на Дальнем Востоке в Хабаровском крае на китайской границе. Далее свою службу связал…(запинается) отряд милиции особого назначения... Бывал в командировках…

Человек на видеоролике, представляясь, смотрит прямо в камеру. Он немного помятый, в грязной одежде, неуверенно стоит на ногах. Постоянно запинается, говорит нечетко. Видно, что ему сложно строить длинные предложения - мысль постоянно «скачет» и теряется, мужчина делает паузы посреди фраз, забывает слова, путается.

Так Анатолий выглядел во время одной из первых встреч с организаторами проекта...Фото: Скриншот с видео

- Все это непросто. Получилось так, что начал пить. Потерял семью. Вот так вот оно.

Сложно догадаться, что герой видеоролика в прошлом - не только профессиональный военный, но и бывший спортсмен и тренер, чья жизнь в какой-то момент пошла под откос. «Таких историй, про тех, кто опустился на самое дно, масса», - скажете вы - «К чему нам еще одна?», и я вам отвечу: потому что в этой будет счастливый конец.

Хочешь изменить свою жизнь? - задает вопрос человек, держащий камеру.

Да, - можно сказать, впервые за весь ролик, Анатолий Иванович говорит с уверенностью. - Хочу. Как быть? Я в растерянности. Я в поисках.

Мы тебе поможем.

Собеседник Анатолия - президент региональной Общественной Физкультурной Организации «Федерация Фитнес Бокса Пензенской области» Антон Иванович Маклаков. Он и его коллега, исполнительный директор федерации Андрей Владимирович Рыжонкин, разработали и стали кураторами социального проекта по реабилитации лиц с устойчивой алкогольной и наркотической зависимостью. За чашкой чая в нашей редакции Антон и Андрей рассказали подробнее о своей инициативе.

Проект родился случайно. Мы повстречали Анатолия Ивановича на улице. Андрей был раньше знаком с ним, поэтому при встрече они начали дурачиться. Знаете, в боксе есть такое упражнение - «Бой с тенью»? Вот именно его они и стали делать, и я сразу обратил внимание, что Анатолий Иванович явно раньше занимался единоборствами - удар поставлен. Тогда мне пришла в голову мысль, что с помощью спорта мы бы вполне могли вернуть этого человека снова к жизни, «вытянуть» из трясины, помочь стать ему снова полноценным гражданином.

Антон Иванович познакомился лично с Анатолием Васильевым , и вместе с Андреем Владимировичем предложил ему попробовать изменить жизнь - избавиться от зависимости, найти работу, начать зарабатывать. Анатолий Иванович согласился.

Он признался, что давно ждал спасения, ждал какого-то знака, - рассказал Антон Маклаков. - А тут мы подошли и сделали такое предложение. Потом мы его проверяли, действительно ли он готов измениться, не было ли это просто секундным порывом. Тянули время, наблюдали за ним, сохраняется ли интерес. Встречались с ним раз в неделю, не давая возможности перенести наши визиты. То есть звонили и говорили «В четверг встречаемся там-то в такое-то время», потом приезжали - а он уже там стоит, ждет нас. Его не пугали даже проливные дожди, и он приходи на каждую нашу встречу. Для нас это стало показателем. Мы протянули ему руку, и он ухватился за нее .

Антон и Андрей поддерживали отношения с монахом Ждановского мужского монастыря. Во время разговора с ним они пришли к выводу, что для полноценной реабилитации Анатолия будет недостаточно одних лекарств - ведь он всегда сможет вернуться к своей вредной привычке, когда курс лечения завершится. Было решено разработать целую систему в несколько стадий.

Первый и второй этапы - знакомство, завязывание отношений и мотивирование на реабилитацию, были уже позади. На очереди была встреча с врачами Областной наркологической клиники. То, что Анатолий Иванович раньше занимался спортом, отчасти помогло ему: ни алкоголь, ни питание отбросами с мусорных свалок не смогли серьезно пошатнуть его здоровье. На вопрос о белой горячке ответил честно - боится ее, но ни разу не было. Лечение проходило спокойно, и совсем скоро Анатолия перевели в Наркологический восстановительный центр «ИШИМ ».

Уже тогда мы стали замечать изменения в нем, - поделился Антон. - Если раньше он очень сильно растягивал слова и говорил как-то заторможено, то после лечения речь стала внятной, голос ободрился. Появился энтузиазм. Мы снимаем документальный фильм про него. История одного человека. История тысячи таких же людей, которые пристрастились к алкоголю, потеряли статус, смысл жизни. Про них забывают, и, хотя телевидение каждый день трубит о том, как важно помогать ближним, в реальности ничего не делается. Лежит грязный человек на улице, люди проходят мимо, перешагивая через него. Никто не наклонится, не поинтересуется: а жив ли он вообще?

С Антоном Ивановичем МаклаковымФото: Скриншот с видео

Вылечил тело, нужно лечить и душу: после реабилитации в «ИШИМ» Анатолия ждет Ждановский мужской монастырь. Там он будет жить, работать, молится. В монастыре у Анатолия появится возможность остаться наедине с собой, разобраться в своих чувствах и мыслях.

В этом главная цель нашего проекта - выставить «маяки» в душе. Анатолий при первой встрече признался, что он растерян. Он и рад бы измениться, но не знает, с чего начать, куда податься и где искать помощи. Мы хотим посеять в его душе ростки надежды, света, любви. Мы не знаем, сколько пробудет Анатолий в монастыре. Может, он решит вообще там остаться на всю жизнь - мы не исключаем и такую возможность. Если же он решит вернуться в мирскую жизнь, мы поможем найти ему работу, - отметил Андрей.

В планах на далекое будущее - дать Анатолию возможность вести семинары для трудных подростков. В этом есть смысл: кто, как ни человек, сумевший подняться с самого дна, сумеет рассказать юному поколению о том, как плохо там, на этом дне.

Мы хотим открыть людям глаза, - отметил Андрей. - Нельзя быть равнодушными. Большинство из нас имеет жилье, стабильную работу, хорошо питается и тратит свободное время на бесполезные вещи: компьютерные и азартные игры, шопинг, что-то еще - и ничего нам больше и не надо. Обратите внимание на мир вокруг! Найдите десять минут в своем графике, осмотритесь вокруг, подойдите к тем, кто ошивается на ближайшей помойке, спросите, почему он оказался здесь! Помогите хотя бы одному. Кто-то скажет «я пытался, но не получилось». Так вот: «пытаться» и «делать» - разные вещи. И поверьте, никакие деньги не стоят того, что ты помог кому-то.

Впереди у Анатолия еще долгий путь к новой, светлой жизни, но его история - это история Людей с большой буквы. Людей, которые не отвернулись с брезгливостью при виде человека, роящегося в мусорном баке. Людей, которые просто подошли и протянули руку с желанием помочь. И если бы каждый из нас спас хотя бы одного, этот мир стал куда добрее и светлее.

Примечание редакции: следить за ходом проекта вы можете .

История одного человека

Илья Алексеев

Посвящается

Моей любимой прекрасной Н.

© Илья Алексеев, 2017

ISBN 978-5-4485-4911-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

НАС СОТВОРИЛ ТВОРЕЦ, А МЫ СОТВОРИЛИ ТВОРЦА

1. Александр

На часах начало десятого. Я только вышел из дома в направлении остановки и не успел прочувствовать нахлынувший холод. В несколько шагов добираюсь до одиноко стоящего синего ларька, знаменующего собой место сбора сонных горожан. Однако сейчас людей на остановке почти нет, лишь дама преклонного возраста и рано поднявшийся алкоголик из соседнего дома, выползший на улицу в поисках опохмела после вчерашнего разгула, не дававшего мне вчера уснуть, пока я не закрыл окно.

Пара минут ожиданий и на остановку подъезжает длинный белый автобус с номером маршрута «60». Захожу в него, высматривая место впереди. На нем слабее трясет, поэтому можно относительно спокойно писать свои произведения. Но сейчас нет ни единой достойной мысли для романа. Поэтому единственное, что мне остается – мечтательно смотреть в окно, размышляя о своем.

В окне мелькают разноцветные машины, стоящие у поребрика в ожидании черно-белых пингвинов хозяев; однотипные дома, построенные при неизвестно каком генсеке СССР; люди, бредущие по белоснежному снегу, готовому превратится в несъедобную гречневую кашу, ведь на календаре уже 21 февраля. Весна идет – весне дорогу. И южный ветер дует все чаще. В литературе весна всегда прекрасна и романтична, но если бы писатели потрудились выйти на улицу из своих четырех стен, то увидели бы все истинные секреты, пробивающиеся через снег, и это далеко не подснежники.

Люблю вдаваться в рассуждения о двадцать первом веке. И мне кажется, что романтика сегодня, если не мертва, то уж точно в коме. Однако, как и каждый из нас, я привык считать, что меня это не касается, ведь это же Я. И так во всем. Однако многие любят не возвышать, а принижать собственное достоинство, делать из себя великомученика, чтобы все жалели и унижались. Но разве за всеми распятиями и вознесениями себя любимого не скрывается поиск истинного Я, не отягощенного браком с внешним миром?

Через две остановки ко мне подсаживается Андрей. Широкоплечий, высокий парень с невероятно мощными ногами. А черный пуховик делает его еще более огромным. Квадратные черты лица и излюбленная им вечная нахмуренность может ввести в заблуждение. Может показаться, что Андрей злой и недоброжелательный человек, однако если узнать его получше, то он оказывается добрым и отзывчивым. Все-таки я с ним с самого детства знаком. Еще во дворе вместе шишки набивали, когда кидались девчонок защищать.

Но не всегда у Андрея была напыщенная хмурость на лице. Она появилась в тот год, когда друга взяли в местную молодежную команду по футболу и ему пришлось переехать жить и учиться на год в школу-интернат на другом конце города. Вопреки ожиданиям его не сделали первым вратарем команды, да и вовсе не часто выпускали. Через год Андрей с треском проиграл в физической готовности новичку, чего не скажешь по его телосложению. Быть вечным запасным он не хотел, да и держать в команде аж трех вратарей тренера не горели желанием. Итог оказался таков, что к своим двадцати двум годам парень заканчивает строительный университет вместе со мной в одной группе, занимается в тренажерном зале уж седьмой год и совершенно неопытен в любовных делах, потому что пол жизни отдал спорту – единственной своей любви.

– Здоров, – крепко сжимает мою руку Андрей, подсаживаясь ко мне.

– Не ожидал увидеть тебя. А как же сон, чтобы росли? – зевая и прикрывая рот рукой, пробую пошутить я.

– Так, ко второй же, – поддерживая мой веселый настрой, друг оголяет ровный ряд своих верхних белоснежных зубов.

Всегда завидовал его широкой белой улыбке, ведь природа почему-то обделила меня такой красотой по невыясненным обстоятельствам, однако надеюсь когда-нибудь получу ответ на свой вопрос, а пока приходится довольствоваться своими кривыми желтоватыми зубищами.

– Как в тренажерке дела обстоят? – вопрос заданный ряди вопроса, чтобы из вежливости к собеседнику не резко обрывать только начавший разговор, а плавно, словно ручей осушается по мере того, как мальчишка-хулиган выстраивает свою плотину из камней, сойти на нет.

Мой вопрос, словно иголкой уколол его в больное место и разговорил. Андрей с присущей утру ленью, но в то же время с жаром принялся рассказывать о том как вчера ходил на максимум в жиме лежа и взял сто тридцать килограммов. Я не сомневаюсь, что это огромный вес и не менее значимое для него достижение, но зачем так убиваться? Ради каких великих целей? Зацепить девушку на пляже, сыграв перед ней мускулами? Но мы уже не в том возрасте, когда красивое мужское тело ценится на вес золота. Куда важнее наличие машины, квартиры и мозги.

Наш формальный диалог быстро сошел на нет, как я и рассчитывал. Андрюха засовывает в уши наушники, и группа «Rammstein» орет так громко, что мне отчетливо слышны все слова их песен.

Я же отворачиваюсь смотреть в окно, выискивая в глубинах своего сознания сюжет для новой книги. У меня уже был первый опыт в написании, но он, подобно юношескому сексу оказался болезненным и принес больше неудовлетворения, чем наслаждения. Все из-за того, что я слишком уж торопился о нем всем рассказать и за свою спешность получил хлесткую пощечину от музы. Однако какая глубина мысли была заложена, но как же бездарно все вышло на деле. Вряд ли я себе смогу когда-то простить свою излишнюю суетливость. Затем из-под моего пера вышло еще одно произведение в шестьдесят страниц, написанное ради… Собственно говоря, я и сам не знаю зачем. Только бумагу испачкал. Как-то грустно признавать за собой один промах за другим, но хоть цель далека, ночь коротка и ночью так часто хочется пить, я все же вижу манящие сладкие черты своей мечты и иду на ее свет, перебарывая свой страх стать мотыльком.

Автобус заворачивает и в окно уже видны серые острые черты площади имени Карла Маркса. Вряд ли у кого-то повернется язык назвать эту площадь жемчужиной нашего города, ведь никто не помышлял здесь создавать хоть малейшее архитектурное единообразие, устроив полное безобразие. Нижний ярус представляет собой советское дитя застройки с вживленными в них стеклянными витринами магазинов. Верхний ярус еще не отдам на растерзание, поэтому можно увидеть останки типовой застройки. Но венчает корону площади, возвышающаяся над ней, двадцатиэтажная недостроенная гостиница, зияющая межэтажными пустотами. Если углубиться в площадь, то можно обнаружить махонькое ветхое серое здание под названием ГУМ «Россия», взятый в тиски многоэтажным современным торговым центром «СанСити» и новым пятиэтажным отелем. Бедный ГУМ, словно кусок угля вросший в неограненные брильянты.

Толчком в плечо бужу Андрея, задремавшего под перебор на гитаре, доносящийся из наушников.

– Я не сплю, – отзывается друг, освобождая одно ухо, чтобы лучше меня слышать.

Оба поднимаемся и оказываемся в пробке из людей, выстроившихся в проходе, также выходящих на этой остановке.

– Что у нас сегодня по парам? – потирая глаза, спрашивает меня Андрюха.

– Ничего интересного, – с усмешкой отвечаю ему, вспоминая, что сегодня пары по «Газоснабжению» и «Вентиляции». К тому же обе лекции. – Газ и вентиляция.

– Тогда зачем я поехал сегодня? – смеется Андрей. – Мог бы с таким же успехом дома поспать.

Выходим из автобусов толпе таких же заспанных пингвинов, как и мы сами. Толкаемся плечами и мысленно ворчим на людей медленно плетущихся впереди.

Перейдя через дорогу поравнялись с магазином «Кристалл». Двухэтажное строение построенное словно из одних черных зеркал всегда вызывает у меня неоднозначную реакцию. В зависимости от моего расположения духа она бывает позитивной или негативной. Сейчас же, проходя мимо него, я ловлю себя на мысли, что вышел бы неплохой сюжет про Зазеркалье, но, боюсь, меня опередил Льюис Кэрролл с его «Алисой в Зазеркалье», однако что мне мешает придумать свое личное Зазеркалье?!

В полудреме выскакиваю на грязно-белый снег с желтыми пятнами, застегивая на ходу куртку. Зябко. Втягиваю шею, чтобы поглубже закутаться в пуховик. Без желания бреду в сторону остановки с отвращением глядя на пятьдесят оттенков серого, в которые одеты люди. Говорят, что сибиряки любят зиму, пью водку и гуляют с медведями по улице. Но стоит взглянуть на замершие в одном выражении лица людей, словно мраморные, в ожидании своего автобуса и становится понятно, что большой любовью к зиме мы не горим. Да и медведей я видел только в зоопарке и в цирке. А водка? Кто же ее не пьет? Я, например.