Е. П. Ильин. Эмоции и чувства

5.1. Эмоции и чувства Понятие эмоций. Благодаря ощущениям, восприятию, мышлению и представлениям человек отражает качества и свойства многообразных предметов и явлений, всевозможные связи и отношения между ними, а отношение к содержанию познания проявляется в эмоциях и

Эмоции и чувства Недавно я имел возможность убедиться в том, что многие люди не могут ясно определить разницу между чувствами и эмоциями. Поэтому решил дополнительно разъяснить этот вопрос.Что представляет собой эмоция? Это энергия, возникающая как ответ на меняющиеся

Чувства и эмоции Наше сердце – это клад: растратьте его сразу, и вы нищий. Мы не щадим ни чувства, когда оно раскрылось до конца, ни человека, когда у него нет ни одного су. О. де Бальзак В младшем школьном возрасте происходят изменения в области чувств. Дети учатся

Евгений Павлович Ильин

Эмоции и чувства

Предисловие

Каждый взрослый человек знает, что такое эмоции, так как неоднократно их испытывал с самого раннего детства. Однако когда просят описать какую-нибудь эмоцию, объяснить, что это такое, как правило, человек испытывает большие затруднения. Переживания, ощущения, сопровождающие эмоции, с трудом поддаются формальному описанию.

Несмотря на это об эмоциях написано очень много как в художественной, так и в научной литературе; они вызывают интерес у философов, физиологов, психологов, клиницистов. Достаточно сослаться на систематические обзоры экспериментального их изучения в работах Р. Вудвортса (1950), Д. Линдсли (1960), П. Фресса (1975), Я. Рейковского (1979), К. Изарда (2000), переведенных на русский язык, а также отечественных авторов: П. М. Якобсона (1958), В. К. Вилюнаса (1971), Б. И. Додонова (1987), П. В. Симонова (1966, 1976, 1981, 1987), Л. И. Куликова (1997), Г. М. Бреслава (1984, 2004). Однако и до сих пор проблема эмоций остается загадочной и во многом неясной.

Приступить к написанию этой книги меня побудили несколько обстоятельств, но главным образом то, что, обсуждая вопросы о воле (произвольном управлении) и мотивации (Е. П. Ильин, 2000 а, б), я лишь мимоходом касался роли в этих процессах эмоций человека (при рассмотрении таких мотивационных образований, как влечение, желание, интерес, потребность, или при обсуждении вопроса о положительной и отрицательной мотивации, о соотношении волевой и эмоциональной регуляции). Разговор об эмоциях в этих книгах шел вскользь, мимоходом. Образно говоря, я в этих книгах невольно загнал эмоции в «тещину комнату» хрущевской квартиры, оставив всю остальную жилую площадь воле и мотивации. А между тем роль эмоций в управлении поведением человека велика, и не случайно практически все авторы, пишущие об эмоциях, отмечают их мотивирующую составляющую, связывают эмоции с потребностями и их удовлетворением (З. Фрейд, 1894; В. К. Вилюнас, 1990; Б. И. Додонов, 1987; К. Изард, 1980; А. Н. Леонтьев, 1982; П. Фресс, 1975; Я. Рейковский, 1979; П. В. Симонов, и др.). Больше того, некоторые авторы отдают эмоциям приоритет в обыденной жизни человека. Так, А. М. Эткинд (1983) пишет: «…в обыденной жизни он (человек. – Å. È .) не столько рассуждает, сколько чувствует, и не столько объясняет, сколько оценивает. Собственно когнитивные процессы, свободные от эмоциональных компонентов, занимают в обыденной жизни скромное место… По-видимому, в реальных процессах деятельности и во вплетенных в нее механизмах межличностного восприятия и самовосприятия “холодные” попытки объяснения и понимания имеют меньшее значение, чем “горячие” акты оценок и переживаний. Когда же процессы когнитивного анализа и имеют место, то находятся под сильным и непрерывным влиянием эмоциональных факторов, вносящих свой вклад в их ход и результат» (с. 107).

Таким образом, обсуждение в данной книге вопроса об эмоциях и чувствах является как бы продолжением двух предыдущих книг. Эмоции и чувства, выполняя различные функции, участвуют в управлении поведением человека в качестве непроизвольного компонента , вмешиваясь в него как на стадии осознания потребности и оценки ситуации, так и на стадии принятия решения и оценки достигнутого результата. Поэтому понимание механизмов управления поведением требует понимания и эмоциональной сферы человека, ее роли в этом управлении.

Принимая решение о написании данной книги, я понимал, что столкнусь с большими трудностями, о которых писал еще швейцарский психолог Э. Клапаред (1928): «Психология аффективных процессов – наиболее запутанная часть психологии. Именно здесь между отдельными психологами существуют наибольшие расхождения. Они не находят согласия ни в фактах, ни в словах. Некоторые называют чувствами то, что другие называют эмоциями. Некоторые считают чувства простыми, конечными, неразложимыми явлениями, всегда подобными самим себе и изменяющимися только количественно. Другие же в противоположность этому полагают, что диапазон чувств содержит в себе бесконечность нюансов и что чувство всегда представляет собой часть более сложной целостности… Простым перечислением фундаментальных разногласий можно было бы заполнить целые страницы» (1984, с. 93). Однако настоящее понимание того, в какое дело я ввязался, понимание безумства затеянного пришло лишь в процессе написания этой книги. Я начал понимать скепсис и раздражение ряда ученых по поводу проблемы эмоций, например У. Джемса, который в конце XIX века писал: «Что касается “научной психологии” чувствований, то, должно быть, я испортил себе вкус, знакомясь в слишком большом количестве с классическими произведениями на эту тему, но только я предпочел бы читать словесные описания размеров скал в Нью-Гемпшире, чем снова перечитывать эти психологические произведения. В них нет никакого плодотворного руководящего начала, никакой основной точки зрения. Эмоции различаются и оттеняются в них до бесконечности, но вы не найдете в этих работах никаких логических обобщений. А между тем вся прелесть истинно научного труда заключается в постоянном углублении логического анализа» (1991, с. 274). У. Джемс сетует на то, что «во многих немецких руководствах по психологии главы об эмоциях представляют собой просто словари синонимов. Но для плодотворной разработки того, что уже само по себе очевидно, есть известные границы, и в результате множества трудов в указанном направлении чисто описательная литература по этому вопросу, начиная с Декарта и до наших дней, представляет самый скучный отдел психологии» (с. 273).

Не случайно русский психолог Н. Н. Ланге писал в то время, что «чувство занимает в психологии место Сандрильоны, нелюбимой, гонимой и вечно обобранной в пользу старших сестер – “ума” и “воли”. Ему приходится обыкновенно ютиться на задворках психологической науки, тогда как воля, а особенно ум (познание) занимают все парадные комнаты. Если собрать все научные исследования о чувствах, то получится список столь бедный, что его далеко превзойдет литература любого вопроса из области познавательных процессов, даже очень мелкого… Причин этой общей “нелюбви” много. Здесь, вероятно, играет некоторую роль и общий характер современной культуры, по преимуществу технической и внешней, и то, что рассуждения старых психологов о чувствах отталкивают нас своей риторичностью и морализациями, и то, что эта область вообще трудно поддается точным и научным методам исследования, и, наконец, то, что для психолога, как и ученого вообще, область ума и познания обыкновенно ближе и доступнее, чем область эмоций. Может быть, дело было бы иначе, если бы в разработке психологической науки женщины приняли большее участие, чем доныне» (1996, с. 255).

Представитель бихевиоризма Дж. Уотсон (1930) считал, что эмоции нельзя исследовать научно, а Е. Даффи (1934, 1941) писал, что термин «эмоция» удобен для обозначения некоторых специфических форм изменения поведения, которые не поддаются объяснению, и что он мешает точным исследованиям, поэтому от этого термина следует отказаться.

С тех пор многое изменилось. Не оправдалось предсказание М. Мейера (1933), что эмоции постепенно исчезнут из сферы психологии, но сбылось пожелание Н. Н. Ланге – профессия психолога теперь в основном стала женской. Появилось очень большое количество работ, посвященных эмоциям и чувствам, особенно в зарубежной психологической литературе. Однако и до сих пор заголовок статьи У. Джемса «Что такое эмоция?» остается актуальным как для психологов, так и для физиологов. В последние десятилетия заметна тенденция к эмпирическому изучению отдельных эмоциональных реакций, без попыток теоретического осмысления, а подчас и к принципиальному отказу от этого. Например, Дж. Мандлер (1975) доказывает бесполезность поиска определения эмоций и создания теории эмоций. Он полагает, что накопление результатов эмпирических исследований автоматически приведет к решению всех тех вопросов, ради которых и строится теория эмоций. Б. Райм (1984) пишет, что современное состояние изучения эмоций представляет собой разрозненные знания, непригодные для решения конкретных проблем. В руководстве «Human physiology» (1983) утверждается, что дать эмоциям точное научное определение невозможно. Это подтверждает и анализ определений эмоций, приводящихся в отечественной литературе (Е. В. Левченко и А. Ю. Бергфельд, 1999). Существующие теории эмоций в основном касаются лишь частных аспектов проблемы.

А. Н. Леонтьев (1971) справедливо считает, что те трудности, которые обнаруживаются при изучении этой проблемы, объясняются главным образом тем, что эмоции рассматриваются без достаточно четкой дифференциации их на различные подклассы, отличающиеся друг от друга как генетически, так и функционально. В предисловии к пятому тому «Экспериментальной психологии» А. Н. Леонтьев (1975) пишет: «Совершенно очевидно (…) что, например, внезапная вспышка гнева имеет иную природу, чем, допустим, чувство любви к Родине, и что никакого континуума они не образуют» (с. 7). По этому же поводу пишут Ф. Тайсон и Р. Тайсон (1998): «Различные теории аффектов зачастую несовместимы друг с другом и запутывают читателя, потому что каждый автор пытается по-своему определить релевантные концепции и феномены, одни более явно, чем другие. Вдобавок термины “аффект”, “эмоция”, “чувство” нередко используются как взаимозаменяемые, что отнюдь не добавляет ясности концепции аффектов» (с. 173). Добавлю к этому, что нередко за чувства принимаются нравственные качества, самооценки, ощущения. Не случайно некоторые исследователи эмоций считают, что проблема находится в кризисном состоянии (И. А. Васильев, 1992). Подтверждением этому служит и то обстоятельство, что в отечественной психологии за последнюю четверть века практически не обсуждаются теоретические вопросы, связанные с эмоциональной сферой человека, не делаются попытки навести хоть какой-то порядок в используемом понятийном аппарате (появившаяся статья А. Ш. Тхостова и Т. Г. Колымба (1998) не только не проясняет затронутые в ней вопросы, но и еще больше их запутывает; например, авторы рассматривают эмоцию как знак, не учитывая, что в психологической литературе говорится о знаке эмоций ; своеобразно понимание авторами различий между аффектом и эмоцией, о чем я скажу в соответствующем разделе книги, и т. д.).

Евгений Павлович Ильин

Эмоции и чувства

Предисловие

Каждый взрослый человек знает, что такое эмоции, так как неоднократно их испытывал с самого раннего детства. Однако когда просят описать какую-нибудь эмоцию, объяснить, что это такое, как правило, человек испытывает большие затруднения. Переживания, ощущения, сопровождающие эмоции, с трудом поддаются формальному описанию.

Несмотря на это об эмоциях написано очень много как в художественной, так и в научной литературе; они вызывают интерес у философов, физиологов, психологов, клиницистов. Достаточно сослаться на систематические обзоры экспериментального их изучения в работах Р. Вудвортса (1950), Д. Линдсли (1960), П. Фресса (1975), Я. Рейковского (1979), К. Изарда (2000), переведенных на русский язык, а также отечественных авторов: П. М. Якобсона (1958), В. К. Вилюнаса (1971), Б. И. Додонова (1987), П. В. Симонова (1966, 1976, 1981, 1987), Л. И. Куликова (1997), Г. М. Бреслава (1984, 2004). Однако и до сих пор проблема эмоций остается загадочной и во многом неясной.

Приступить к написанию этой книги меня побудили несколько обстоятельств, но главным образом то, что, обсуждая вопросы о воле (произвольном управлении) и мотивации (Е. П. Ильин, 2000 а, б), я лишь мимоходом касался роли в этих процессах эмоций человека (при рассмотрении таких мотивационных образований, как влечение, желание, интерес, потребность, или при обсуждении вопроса о положительной и отрицательной мотивации, о соотношении волевой и эмоциональной регуляции). Разговор об эмоциях в этих книгах шел вскользь, мимоходом. Образно говоря, я в этих книгах невольно загнал эмоции в «тещину комнату» хрущевской квартиры, оставив всю остальную жилую площадь воле и мотивации. А между тем роль эмоций в управлении поведением человека велика, и не случайно практически все авторы, пишущие об эмоциях, отмечают их мотивирующую составляющую, связывают эмоции с потребностями и их удовлетворением (З. Фрейд, 1894; В. К. Вилюнас, 1990; Б. И. Додонов, 1987; К. Изард, 1980; А. Н. Леонтьев, 1982; П. Фресс, 1975; Я. Рейковский, 1979; П. В. Симонов, и др.). Больше того, некоторые авторы отдают эмоциям приоритет в обыденной жизни человека. Так, А. М. Эткинд (1983) пишет: «…в обыденной жизни он (человек. – Å. È .) не столько рассуждает, сколько чувствует, и не столько объясняет, сколько оценивает. Собственно когнитивные процессы, свободные от эмоциональных компонентов, занимают в обыденной жизни скромное место… По-видимому, в реальных процессах деятельности и во вплетенных в нее механизмах межличностного восприятия и самовосприятия “холодные” попытки объяснения и понимания имеют меньшее значение, чем “горячие” акты оценок и переживаний. Когда же процессы когнитивного анализа и имеют место, то находятся под сильным и непрерывным влиянием эмоциональных факторов, вносящих свой вклад в их ход и результат» (с. 107).

Таким образом, обсуждение в данной книге вопроса об эмоциях и чувствах является как бы продолжением двух предыдущих книг. Эмоции и чувства, выполняя различные функции, участвуют в управлении поведением человека в качестве непроизвольного компонента , вмешиваясь в него как на стадии осознания потребности и оценки ситуации, так и на стадии принятия решения и оценки достигнутого результата. Поэтому понимание механизмов управления поведением требует понимания и эмоциональной сферы человека, ее роли в этом управлении.

Принимая решение о написании данной книги, я понимал, что столкнусь с большими трудностями, о которых писал еще швейцарский психолог Э. Клапаред (1928): «Психология аффективных процессов – наиболее запутанная часть психологии. Именно здесь между отдельными психологами существуют наибольшие расхождения. Они не находят согласия ни в фактах, ни в словах. Некоторые называют чувствами то, что другие называют эмоциями. Некоторые считают чувства простыми, конечными, неразложимыми явлениями, всегда подобными самим себе и изменяющимися только количественно. Другие же в противоположность этому полагают, что диапазон чувств содержит в себе бесконечность нюансов и что чувство всегда представляет собой часть более сложной целостности… Простым перечислением фундаментальных разногласий можно было бы заполнить целые страницы» (1984, с. 93). Однако настоящее понимание того, в какое дело я ввязался, понимание безумства затеянного пришло лишь в процессе написания этой книги. Я начал понимать скепсис и раздражение ряда ученых по поводу проблемы эмоций, например У. Джемса, который в конце XIX века писал: «Что касается “научной психологии” чувствований, то, должно быть, я испортил себе вкус, знакомясь в слишком большом количестве с классическими произведениями на эту тему, но только я предпочел бы читать словесные описания размеров скал в Нью-Гемпшире, чем снова перечитывать эти психологические произведения. В них нет никакого плодотворного руководящего начала, никакой основной точки зрения. Эмоции различаются и оттеняются в них до бесконечности, но вы не найдете в этих работах никаких логических обобщений. А между тем вся прелесть истинно научного труда заключается в постоянном углублении логического анализа» (1991, с. 274). У. Джемс сетует на то, что «во многих немецких руководствах по психологии главы об эмоциях представляют собой просто словари синонимов. Но для плодотворной разработки того, что уже само по себе очевидно, есть известные границы, и в результате множества трудов в указанном направлении чисто описательная литература по этому вопросу, начиная с Декарта и до наших дней, представляет самый скучный отдел психологии» (с. 273).

Текущая страница: 1 (всего у книги 76 страниц) [доступный отрывок для чтения: 50 страниц]

Евгений Павлович Ильин
Эмоции и чувства

Предисловие

Каждый взрослый человек знает, что такое эмоции, так как неоднократно их испытывал с самого раннего детства. Однако когда просят описать какую-нибудь эмоцию, объяснить, что это такое, как правило, человек испытывает большие затруднения. Переживания, ощущения, сопровождающие эмоции, с трудом поддаются формальному описанию.

Несмотря на это об эмоциях написано очень много как в художественной, так и в научной литературе; они вызывают интерес у философов, физиологов, психологов, клиницистов. Достаточно сослаться на систематические обзоры экспериментального их изучения в работах Р. Вудвортса (1950), Д. Линдсли (1960), П. Фресса (1975), Я. Рейковского (1979), К. Изарда (2000), переведенных на русский язык, а также отечественных авторов: П. М. Якобсона (1958), В. К. Вилюнаса (1971), Б. И. Додонова (1987), П. В. Симонова (1966, 1976, 1981, 1987), Л. И. Куликова (1997), Г. М. Бреслава (1984, 2004). Однако и до сих пор проблема эмоций остается загадочной и во многом неясной.

Приступить к написанию этой книги меня побудили несколько обстоятельств, но главным образом то, что, обсуждая вопросы о воле (произвольном управлении) и мотивации (Е. П. Ильин, 2000 а, б1
В настоящем издании из-за большого количества упоминаемых и цитируемых материалов введена следующая система указаний: непосредственно в тексте указываются имя автора, год издания цитируемого источника, а также номер страницы (буквенные обозначения – разные публикации одного автора, вышедшие в один год). Приведенный в настоящем издании «Список литературы» содержит все необходимые выходные данные цитируемых источников.

), я лишь мимоходом касался роли в этих процессах эмоций человека (при рассмотрении таких мотивационных образований, как влечение, желание, интерес, потребность, или при обсуждении вопроса о положительной и отрицательной мотивации, о соотношении волевой и эмоциональной регуляции). Разговор об эмоциях в этих книгах шел вскользь, мимоходом. Образно говоря, я в этих книгах невольно загнал эмоции в «тещину комнату» хрущевской квартиры, оставив всю остальную жилую площадь воле и мотивации. А между тем роль эмоций в управлении поведением человека велика, и не случайно практически все авторы, пишущие об эмоциях, отмечают их мотивирующую составляющую, связывают эмоции с потребностями и их удовлетворением (З. Фрейд, 1894; В. К. Вилюнас, 1990; Б. И. Додонов, 1987; К. Изард, 1980; А. Н. Леонтьев, 1982; П. Фресс, 1975; Я. Рейковский, 1979; П. В. Симонов, и др.). Больше того, некоторые авторы отдают эмоциям приоритет в обыденной жизни человека. Так, А. М. Эткинд (1983) пишет: «…в обыденной жизни он (человек. – Å. È .) не столько рассуждает, сколько чувствует, и не столько объясняет, сколько оценивает. Собственно когнитивные процессы, свободные от эмоциональных компонентов, занимают в обыденной жизни скромное место… По-видимому, в реальных процессах деятельности и во вплетенных в нее механизмах межличностного восприятия и самовосприятия “холодные” попытки объяснения и понимания имеют меньшее значение, чем “горячие” акты оценок и переживаний. Когда же процессы когнитивного анализа и имеют место, то находятся под сильным и непрерывным влиянием эмоциональных факторов, вносящих свой вклад в их ход и результат» (с. 107).

Таким образом, обсуждение в данной книге вопроса об эмоциях и чувствах является как бы продолжением двух предыдущих книг. Эмоции и чувства, выполняя различные функции, участвуют в управлении поведением человека в качестве непроизвольного компонента , вмешиваясь в него как на стадии осознания потребности и оценки ситуации, так и на стадии принятия решения и оценки достигнутого результата. Поэтому понимание механизмов управления поведением требует понимания и эмоциональной сферы человека, ее роли в этом управлении.

Принимая решение о написании данной книги, я понимал, что столкнусь с большими трудностями, о которых писал еще швейцарский психолог Э. Клапаред (1928): «Психология аффективных процессов – наиболее запутанная часть психологии. Именно здесь между отдельными психологами существуют наибольшие расхождения. Они не находят согласия ни в фактах, ни в словах. Некоторые называют чувствами то, что другие называют эмоциями. Некоторые считают чувства простыми, конечными, неразложимыми явлениями, всегда подобными самим себе и изменяющимися только количественно. Другие же в противоположность этому полагают, что диапазон чувств содержит в себе бесконечность нюансов и что чувство всегда представляет собой часть более сложной целостности… Простым перечислением фундаментальных разногласий можно было бы заполнить целые страницы» (1984, с. 93). Однако настоящее понимание того, в какое дело я ввязался, понимание безумства затеянного пришло лишь в процессе написания этой книги. Я начал понимать скепсис и раздражение ряда ученых по поводу проблемы эмоций, например У. Джемса, который в конце XIX века писал: «Что касается “научной психологии” чувствований, то, должно быть, я испортил себе вкус, знакомясь в слишком большом количестве с классическими произведениями на эту тему, но только я предпочел бы читать словесные описания размеров скал в Нью-Гемпшире, чем снова перечитывать эти психологические произведения. В них нет никакого плодотворного руководящего начала, никакой основной точки зрения. Эмоции различаются и оттеняются в них до бесконечности, но вы не найдете в этих работах никаких логических обобщений. А между тем вся прелесть истинно научного труда заключается в постоянном углублении логического анализа» (1991, с. 274). У. Джемс сетует на то, что «во многих немецких руководствах по психологии главы об эмоциях представляют собой просто словари синонимов. Но для плодотворной разработки того, что уже само по себе очевидно, есть известные границы, и в результате множества трудов в указанном направлении чисто описательная литература по этому вопросу, начиная с Декарта и до наших дней, представляет самый скучный отдел психологии» (с. 273).

Не случайно русский психолог Н. Н. Ланге писал в то время, что «чувство занимает в психологии место Сандрильоны, нелюбимой, гонимой и вечно обобранной в пользу старших сестер – “ума” и “воли”. Ему приходится обыкновенно ютиться на задворках психологической науки, тогда как воля, а особенно ум (познание) занимают все парадные комнаты. Если собрать все научные исследования о чувствах, то получится список столь бедный, что его далеко превзойдет литература любого вопроса из области познавательных процессов, даже очень мелкого… Причин этой общей “нелюбви” много. Здесь, вероятно, играет некоторую роль и общий характер современной культуры, по преимуществу технической и внешней, и то, что рассуждения старых психологов о чувствах отталкивают нас своей риторичностью и морализациями, и то, что эта область вообще трудно поддается точным и научным методам исследования, и, наконец, то, что для психолога, как и ученого вообще, область ума и познания обыкновенно ближе и доступнее, чем область эмоций. Может быть, дело было бы иначе, если бы в разработке психологической науки женщины приняли большее участие, чем доныне» (1996, с. 255).

Представитель бихевиоризма Дж. Уотсон (1930) считал, что эмоции нельзя исследовать научно, а Е. Даффи (1934, 1941) писал, что термин «эмоция» удобен для обозначения некоторых специфических форм изменения поведения, которые не поддаются объяснению, и что он мешает точным исследованиям, поэтому от этого термина следует отказаться.

С тех пор многое изменилось. Не оправдалось предсказание М. Мейера (1933), что эмоции постепенно исчезнут из сферы психологии, но сбылось пожелание Н. Н. Ланге – профессия психолога теперь в основном стала женской. Появилось очень большое количество работ, посвященных эмоциям и чувствам, особенно в зарубежной психологической литературе. Однако и до сих пор заголовок статьи У. Джемса «Что такое эмоция?» остается актуальным как для психологов, так и для физиологов. В последние десятилетия заметна тенденция к эмпирическому изучению отдельных эмоциональных реакций, без попыток теоретического осмысления, а подчас и к принципиальному отказу от этого. Например, Дж. Мандлер (1975) доказывает бесполезность поиска определения эмоций и создания теории эмоций. Он полагает, что накопление результатов эмпирических исследований автоматически приведет к решению всех тех вопросов, ради которых и строится теория эмоций. Б. Райм (1984) пишет, что современное состояние изучения эмоций представляет собой разрозненные знания, непригодные для решения конкретных проблем. В руководстве «Human physiology» (1983) утверждается, что дать эмоциям точное научное определение невозможно. Это подтверждает и анализ определений эмоций, приводящихся в отечественной литературе (Е. В. Левченко и А. Ю. Бергфельд, 1999). Существующие теории эмоций в основном касаются лишь частных аспектов проблемы.

А. Н. Леонтьев (1971) справедливо считает, что те трудности, которые обнаруживаются при изучении этой проблемы, объясняются главным образом тем, что эмоции рассматриваются без достаточно четкой дифференциации их на различные подклассы, отличающиеся друг от друга как генетически, так и функционально. В предисловии к пятому тому «Экспериментальной психологии» А. Н. Леонтьев (1975) пишет: «Совершенно очевидно (…) что, например, внезапная вспышка гнева имеет иную природу, чем, допустим, чувство любви к Родине, и что никакого континуума они не образуют» (с. 7). По этому же поводу пишут Ф. Тайсон и Р. Тайсон (1998): «Различные теории аффектов зачастую несовместимы друг с другом и запутывают читателя, потому что каждый автор пытается по-своему определить релевантные концепции и феномены, одни более явно, чем другие. Вдобавок термины “аффект”, “эмоция”, “чувство” нередко используются как взаимозаменяемые, что отнюдь не добавляет ясности концепции аффектов» (с. 173). Добавлю к этому, что нередко за чувства принимаются нравственные качества, самооценки, ощущения. Не случайно некоторые исследователи эмоций считают, что проблема находится в кризисном состоянии (И. А. Васильев, 1992). Подтверждением этому служит и то обстоятельство, что в отечественной психологии за последнюю четверть века практически не обсуждаются теоретические вопросы, связанные с эмоциональной сферой человека, не делаются попытки навести хоть какой-то порядок в используемом понятийном аппарате (появившаяся статья А. Ш. Тхостова и Т. Г. Колымба (1998) не только не проясняет затронутые в ней вопросы, но и еще больше их запутывает; например, авторы рассматривают эмоцию как знак, не учитывая, что в психологической литературе говорится о знаке эмоций ; своеобразно понимание авторами различий между аффектом и эмоцией, о чем я скажу в соответствующем разделе книги, и т. д.).

Несмотря на большое число публикаций по проблеме эмоций, даже в солидных монографиях и учебниках для психологов многие аспекты эмоциональной сферы человека, имеющие большое практическое значение для педагогики, психологии труда и спорта, даже не обозначаются. В результате проблема эмоций и чувств оказывается представленной в ущербном виде.

Не претендуя на полное и законченное раскрытие данной темы (осуществить это практически невозможно, поэтому ряда вопросов я не касался, например влияния эмоций на интеллектуальную и физическую деятельность, а по некоторым дал только краткий обзор работ, как, например, о стрессе), я постарался дать не столько углубленное рассмотрение отдельных вопросов (хотя оно и не исключалось), сколько панорамное освещение проблемы. Главной задачей было попытаться навести хоть какой-то порядок в «эмоциональном хозяйстве», т. е., с одной стороны, развести, а с другой – сгруппировать эмоциональные явления по определенным классам, разделам, а заодно и отсечь те психологические феномены, которые не имеют отношения к эмоциональной сфере, но которые почему-то у разных авторов в ней присутствуют.

В связи с этим одной из задумок данной книги была разработка подхода к созданию дифференциально-психологической концепции структуры эмоциональной сферы человека. Можно возразить, что такая концепция существует в виде ставшей популярной теории дифференциальных эмоций С. Томкинса и К. Изарда. Однако эта теория, с одной стороны, по названию представляется слишком узкой, не охватывающей всех эмоциональных явлений, образующих мотивационную сферу человека, а с другой стороны, по содержанию – слишком широкой и неадекватной своему названию, так как в ее рамках рассматриваются не только эмоции, но и другие эмоциональные образования, эмоциями не являющиеся: эмоциональный тон ощущений (удовольствие – отвращение), чувства (любовь, зависть и др.), эмоциональные свойства и особенности личности (например, тревожность). Мне представляется, что эмоциональная сфера личности – это многогранное образование, в которое кроме эмоций входят многие другие эмоциональные явления: эмоциональный тон, эмоциональные состояния (эмоции), эмоциональные свойства личности, акцентуированная выраженность которых позволяет говорить об эмоциональных типах личности, эмоциональные устойчивые отношения (чувства), – и каждое из них имеет достаточно отчетливые дифференцирующие признаки.

Таким образом, эта книга не только об эмоциях и чувствах, в ней говорится об эмоциональной сфере человека как более емком понятии, включающем и многие другие эмоциональные явления.

Я старался широко представить в этой книге исследования отечественных авторов, тем более что обобщения их публикаций отсутствуют, из-за чего, после издания в нашей стране книги К. Изарда, возник некоторый перекос в оценке значимости наших и зарубежных ученых в изучении проблемы эмоций, естественно, в пользу последних. Наконец, одной из задач являлась необходимость собрать и систематизировать методики изучения эмоциональных явлений, большинство из которых широкой психологической аудитории мало известны и трудно доступны.

Предисловие ко второму изданию

После выхода первого издания этой книги прошло пять лет. Два дополнительных выпуска книги, последовавших за первым, не смогли удовлетворить запросы читателей, постоянно обращавшихся в издательство, книжные магазины и лично ко мне в поисках этой книги, несмотря на переиздание книги К. Изарда (2005) и выход в свет книги Г. М. Бреслава (2004) под одним и тем же названием – «Психология эмоций». В связи с этим возникла необходимость второго издания моей книги с включением в нее новых данных и некоторым ее переструктурированием. Однако новое издание в основном сохранило и прежнюю идею книги (показать эволюционно-иерархическое развитие эмоциональной сферы человека – от эмоционального тона ощущений, через эмоции и чувства к эмоциональным свойствам и типам личности), и прежние структуру и содержание.

Надо сказать, что первое издание книги вызвало у психологов разные отклики. Так, уже упомянутый Гершон Бреслав во «Введении» к своей книге пишет: «Недавно вышедшее большое учебное издание Евгения Ильина вряд ли может ликвидировать этот дефицит и дать хоть в какой-то мере адекватное представление о современной научной психологии эмоций. Большинство выводов, которые в ней делает автор, или основаны на очень старой и непрофильной литературе, или носят чисто произвольный характер. При этом ни одна из излагаемых в книге методик не оценена с точки зрения ее способности давать достоверные данные. Сравнивая ее с подобными изданиями, нетрудно заметить, что эта книга – адекватное отражение общего состояния психологии в постсоветском пространстве, однако ни в коей мере она не может претендовать на роль университетского учебника» (с. 3–4).

Что касается моих претензий на университетский учебник, то это фантазия Бреслава; больше чем на учебное пособие я не претендовал и не претендую сейчас, что и обозначено в аннотации к книге в ее первом издании. В отношении же адекватного представления о проблеме эмоции в современной западной психологии сошлюсь лишь на один из последних солидных трудов зарубежных авторов (например, Дж. Капрара, Д. Сервон, 2003), который, по мнению рецензентов, дает всесторонний обзор самых последних экспериментальных достижений в психологии, однако в котором, с одной стороны, эмоции и настроение то разграничиваются, то отождествляются, а с другой стороны, к эмоциям причисляются чувства (ревность, гордость). Лично меня такое современное положение дел в проблеме эмоций не устраивает, так же как и неразведение базовых эмоциональных понятий и отсутствие их определений в учебном пособии Г. М. Бреслава (в целом безусловно полезном для тех, кто на профессиональном уровне занимается изучением проблемы эмоций). В связи с этим я высказываю свой взгляд на проблему и думаю, что имею на это право, хотя и предполагаю, что кому-то мои представления о структуре эмоциональной сферы человека могут не нравиться, как, впрочем, и появление самой книги. Ведь у некоторых психологов существует мнение, что в их «владения» другим ученым лезть не следует. Именно такая позиция и приводит к стагнации науки.

Утверждение же, что в моей книге нет хотя бы одной методики, способной давать достоверные данные, вызывает недоумение. Если Г. Бреслав не доверяет методикам Леонгарда, Спилбергера, Тейлор, Айзенка, Розенцвейга, приведенным в моей книге, зачем же он тогда описывает некоторые из них в своем учебном пособии? Многие отечественные методики изучения эмоциональных явлений были апробированы в диссертационных исследованиях, которые, судя по приводимому Бреславом списку литературы, остались ему совершенно неизвестными. В связи с этим его претензии на обобщение современной литературы по эмоциям в постсоветском пространстве выглядят совершенно необоснованными. Если исходить из того, как эта литература представлена в книге Бреслава, то создается впечатление, что отечественные ученые ничего существенного по данной проблеме не сделали, да и вообще ее не изучают.

Однако, как говорится, на вкус и на цвет товарищей нет. Поэтому имеется и другая оценка моей книги. Так, С. Степанов пишет, что «выход крупной монографии… Е. П. Ильина восполняет этот пробел (отсутствие книг по психологии эмоций. – Е. И .). Написанная исключительно обстоятельно и подробно, с упоминанием множества теорий и экспериментов, со ссылками на сотни научных источников (…) книга Ильина подобна настоящей энциклопедии по психологии эмоций. Выпущенная в серии «Мастера психологии» (наверно, именно такого уровня книги и должны в этой серии выходить), книга по форме представляет учебное пособие и в этом качестве может быть использована каждым, кто изучает психологию…» (Школьный психолог. 2002. № 4. С. 15).

Такая оценка и читательский спрос на книгу и подвигли меня на подготовку второго ее издания. В новом издании расширено научное содержание почти всех глав книги с учетом анализа отечественных и зарубежных исследований, опубликованных в основном за последние 15 лет.

Е. П. Ильин

Сентябрь 2006 г.

Глава 1
Эмоциональное реагирование

Известный ученый В. К. Вилюнас отмечает, что можно выделить два основных подхода во взглядах на эмоциональное реагирование.

В одном случае оно не является чем-то специфичным и, сопутствуя всякому психическому процессу, выполняет универсальную роль (Вундт, Грот, 1879-1880; Рубинштейн, 1999).

В другом случае эмоциональное реагирование рассматривается как самостоятельный феномен, частный механизм реагирования и регуляции, означающий, что в нормальном протекании существования животного и человека произошли какие-то отклонения (Сартр, 1984; Симонов, 1966). Близка к этому и точка зрения А. В. Вальдмана с соавторами (1976), согласно которой внутренние сигналы организма вызывают сдвиги эмоциональности в положительном или отрицательном направлении в том случае, если они выходят за пределы обычных значений. Таким образом, нарушение внутреннего гомеостаза приводит к появлению эмоционального реагирования. А это свидетельствует в пользу того, что эмоциональное реагирование является самостоятельным феноменом.

1.1. Эмоциогенные ситуации, или В каких случаях человек реагирует эмоционально

Эмоциональная реакция – это специфический ответ человека и животных на те или иные обстоятельства, ситуации, затрагивающие его интересы (потребности). Но есть ли раздражители, объекты, ситуации, которые сами по себе являются для человека эмоциогенными, т. е. вызывающими ту или иную эмоцию?

П. Фресс (1975) утверждает, что эмоциогенной ситуации как таковой не бывает, она зависит от отношения между мотивацией и возможностями человека. Следовательно, это не просто объективно сложившаяся совокупность обстоятельств, но также ее оценка человеком, отношение к ней человека в связи с имеющимися у него потребностями, целями. Это оценка складывающейся для него обстановки, которая препятствует, не мешает или благоприятствует удовлетворению его потребностей, достижению целей.

Именно оценка является первым шагом на пути создания эмоциогенности ситуации, а не сами по себе обстоятельства. Обстоятельства являются лишь предпосылкой возникновения эмоциогенной ситуации, а эмоциогенными становятся только те ситуации, которые оцениваются человеком как значимые, т. е. сулящие ему или констатирующие успех или неудачу в удовлетворении потребностей (достижении целей), благополучие или опасность . Каждая ситуация для человека субъективна (плохая, хорошая или нейтральная, опасная или не опасная, выгодная или невыгодная, задевающая его интересы или нет и т. д.). Н. В. Боровикова с соавторами (1998) отчетливо продемонстрировали это на эмоциональности беременных женщин, приобретающей эгоцентрический характер. У беременных наблюдается сужение диапазона источников эмоциональных переживаний. Наибольшую значимость для большинства из них приобретают лично значимые события – все, что относится к самой женщине или ожидаемому ребенку. Социально значимые события, общественные процессы отходят на второй план. Ни одна из обследованных женщин не отмечала значительные, государственного масштаба, общественные и экономические явления в качестве источников эмоциональных переживаний. Беременную женщину радует, прежде всего, ожидание рождения ребенка, ощущение его активности внутри себя. В то же время она болезненно реагирует на критические замечания в свой адрес, на шутки, касающиеся ее внешнего вида.

По В. Вундту и Н. Гроту, любое воспринимаемое событие является значимым и вызывает эмоциональный отклик. Р. Лазарус (1968) же считает, что эмоции возникают в тех исключительных случаях, когда на основе когнитивных процессов делается заключение о наличии угрозы и невозможности ее избежать. Таким образом, по Лазарусу, эмоциогенными являются только экстремальные ситуации, которые оцениваются как таковые вследствие каузальной атрибуции.

Большую роль в возникновении эмоций отводит каузальной атрибуции Б. Вейнер (1985). Действительно, наблюдая за поведением человека, прежде чем эмоционально отреагировать на его поступок, мы сначала либо приписываем, либо не приписываем его поступку цель, которая противоречит нашим интересам, достоинству и т. п.

Если, например, нас кто-то толкнул, то, оценив обстоятельства, мы можем либо возмутиться (если припишем человеку сознательное намерение), либо оставить это без внимания (если подумаем, что виной всему были не зависящие от человека обстоятельства).

Эмоциональное реагирование может быть и при оценке виртуальной ситуации – например, у зрителей, плачущих в кино или на спектаклях при трогательных сценах. Именно в этом случае, пожалуй, можно говорить не о значимой ситуации, а о собственно эмоциогенной ситуации, которая по механизму эмпатии и заражения вызывает эмоциональную реакцию зрителей.

Оценка значимости ситуации может быть не только на осознаваемом уровне, но и на неосознаваемом. Эмоциональная реакция, возникающая по механизму безусловного рефлекса, – это реакция на закрепленную в генетической памяти значимую ситуацию, проявление инстинкта.

П. Фресс (1975) дает следующую классификацию эмоциогенных ситуаций:

1) недостаточность приспособительных возможностей. Человек не может или не умеет дать адекватный ответ на стимуляцию при новизне, необычности и внезапности ситуации;

2) избыточная мотивация, не находящая применения, при фрустрации, при присутствии других лиц и при конфликтах.

Ограниченность этой классификации очевидна, так как она касается только случаев появления негативных эмоций.