Статья м а антоновича отцы и дети

Антонович увидел в романе панегирик “отцам” и клевету на молодое поколение. Кроме того, утверждалось, что роман очень слаб в художественном отношении, что Тургенев, ставивший своей целью опорочить Базарова, прибегает к карикатуре, изображая главного героя чудовищем “с крошечной головкой и гигантским ртом, с маленьким лицом и преболыпущим носом”. Антонович пытается защищать от нападок Тургенева женскую эмансипацию и эстетические принципы молодого поколения, стараясь доказать, что “Кукшина не так пуста и ограниченна, как Павел Петрович”. По поводу отрицания Базаровым искусства
Антонович заявил, что это - чистейшая ложь, что молодое поколение отрицает только “чистое искусство”, к числу представителей которого, правда, причислил Пушкина и самого Тургенева. По мнению Антоновича с первых же страниц, к величайшему изумлению читающего, им овладевает некоторого рода скука; но, разумеется, вы этим не смущаетесь и продолжаете читать, надеясь, что дальше будет лучше, что автор войдет в свою роль, что талант возьмет свое и невольно увлечет ваше внимание. А между тем и дальше, когда действие романа развертывается перед вами вполне, ваше любопытство не шевелится, ваше чувство остается нетронутым; чтение производит на вас какое-то неудовлетворительное впечатление, которое отражается не на чувстве, а что всего удивительнее - на уме. Вас обдает каким-то мертвящим холодом; вы не живете с действующими лицами романа, не проникаетесь их жизнью, а начинаете холодно рассуждать с ними, или, точнее, следить за их рассуждениями. Вы забываете, что перед вами лежит роман талантливого художника, и воображаете, что вы читаете морально-философский тракта, но плохой и поверхностный, который, не удовлетворяя уму, тем самым производит неприятное впечатление и на ваше чувство. Это показывает, что новое произведение Тургенева крайне неудовлетворительно в художественном отношении. Тургенев относится к своим героям, не фаворитам его, совершенно иначе. Он питает к ним какую-то личную ненависть и неприязнь, как будто они лично сделали ему какую-нибудь обиду и пакость, и он старается отмстить им на каждом шагу, как человек лично оскорбленный; он с внутренним удовольствием отыскивает в них слабости и недостатки, о которых и говорит с дурно скрываемым злорадством и только для того, чтобы унизить героя в глазах читателей: "посмотрите, дескать, какие негодяи мои враги и противники". Он детски радуется, когда ему удается уколоть чем-нибудь нелюбимого героя, сострить над ним, представить его в смешном или пошлом и мерзком виде; каждый промах, каждый необдуманный шаг героя приятно щекочет его самолюбие, вызывает улыбку самодовольствия, обнаруживающего гордое, но мелкое и негуманное сознание собственного превосходства. Эта мстительность доходит до смешного, имеет вид школьных щипков, обнаруживаясь в мелочах и пустяках. Из разных мест романа Тургенева видно, что главный герой его человек не глупый, - напротив, очень способный и даровитый, любознательный, прилежно занимающийся и много знающий; а между тем в спорах он совершенно теряется, высказывает бессмыслицы и проповедует нелепости, непростительные самому ограниченному уму. О нравственном характере и нравственных качествах героя и говорить нечего; это не человек, а какое-то ужасное существо, просто дьявол, или, выражаясь более поэтически, асмодей.Он систематически ненавидит и преследует все, начиная от своих родителей и, оканчивая лягушками, которых он режет с беспощадною жестокостью. Никогда ни одно чувство не закрадывалось в его холодное сердце; не видно в нем и следа какого-нибудь увлечения или страсти; самую ненависть он отпускает рассчитано, по гранам. И заметьте, этот герой - молодой человек, юноша! Он представляется каким-то ядовитым существом, которое отравляет все, к чему ни прикоснется; у него есть друг, но и его он презирает и к нему не имеет ни малейшего расположения; есть у него последователи, но и их он также ненавидит. Роман есть не что иное, как беспощадная и тоже разрушительная критика молодого поколения.

Антонович увидел в романе панегирик “отцам” и клевету на молодое поколение. Кроме того, утверждалось, что роман очень слаб в художественном отношении, что Тургенев, ставивший своей целью опорочить Базарова, прибегает к карикатуре, изображая главного героя чудовищем “с крошечной головкой и гигантским ртом, с маленьким лицом и преболыпущим носом”. Антонович пытается защищать от нападок Тургенева женскую эмансипацию и эстетические принципы молодого поколения, стараясь доказать, что “Кукшина не так пуста и ограниченна, как Павел Петрович”. По поводу отрицания Базаровым искусства
Антонович заявил, что это - чистейшая ложь, что молодое поколение отрицает только “чистое искусство”, к числу представителей которого, правда, причислил Пушкина и самого Тургенева. По мнению Антоновича с первых же страниц, к величайшему изумлению читающего, им овладевает некоторого рода скука; но, разумеется, вы этим не смущаетесь и продолжаете читать, надеясь, что дальше будет лучше, что автор войдет в свою роль, что талант возьмет свое и невольно увлечет ваше внимание. А между тем и дальше, когда действие романа развертывается перед вами вполне, ваше любопытство не шевелится, ваше чувство остается нетронутым; чтение производит на вас какое-то неудовлетворительное впечатление, которое отражается не на чувстве, а что всего удивительнее - на уме. Вас обдает каким-то мертвящим холодом; вы не живете с действующими лицами романа, не проникаетесь их жизнью, а начинаете холодно рассуждать с ними, или, точнее, следить за их рассуждениями. Вы забываете, что перед вами лежит роман талантливого художника, и воображаете, что вы читаете морально-философский тракта, но плохой и поверхностный, который, не удовлетворяя уму, тем самым производит неприятное впечатление и на ваше чувство. Это показывает, что новое произведение Тургенева крайне неудовлетворительно в художественном отношении. Тургенев относится к своим героям, не фаворитам его, совершенно иначе. Он питает к ним какую-то личную ненависть и неприязнь, как будто они лично сделали ему какую-нибудь обиду и пакость, и он старается отмстить им на каждом шагу, как человек лично оскорбленный; он с внутренним удовольствием отыскивает в них слабости и недостатки, о которых и говорит с дурно скрываемым злорадством и только для того, чтобы унизить героя в глазах читателей: "посмотрите, дескать, какие негодяи мои враги и противники". Он детски радуется, когда ему удается уколоть чем-нибудь нелюбимого героя, сострить над ним, представить его в смешном или пошлом и мерзком виде; каждый промах, каждый необдуманный шаг героя приятно щекочет его самолюбие, вызывает улыбку самодовольствия, обнаруживающего гордое, но мелкое и негуманное сознание собственного превосходства. Эта мстительность доходит до смешного, имеет вид школьных щипков, обнаруживаясь в мелочах и пустяках. Из разных мест романа Тургенева видно, что главный герой его человек не глупый, - напротив, очень способный и даровитый, любознательный, прилежно занимающийся и много знающий; а между тем в спорах он совершенно теряется, высказывает бессмыслицы и проповедует нелепости, непростительные самому ограниченному уму. О нравственном характере и нравственных качествах героя и говорить нечего; это не человек, а какое-то ужасное существо, просто дьявол, или, выражаясь более поэтически, асмодей.Он систематически ненавидит и преследует все, начиная от своих родителей и, оканчивая лягушками, которых он режет с беспощадною жестокостью. Никогда ни одно чувство не закрадывалось в его холодное сердце; не видно в нем и следа какого-нибудь увлечения или страсти; самую ненависть он отпускает рассчитано, по гранам. И заметьте, этот герой - молодой человек, юноша! Он представляется каким-то ядовитым существом, которое отравляет все, к чему ни прикоснется; у него есть друг, но и его он презирает и к нему не имеет ни малейшего расположения; есть у него последователи, но и их он также ненавидит. Роман есть не что иное, как беспощадная и тоже разрушительная критика молодого поколения.

Тезисы статьи М. А. Антоновича «Асмодей нашего времени» - страница №1/1

Приложение

Материалы, предлагаемые участникам мастерской

• 
  Вас обдает каким-то мертвящим холодом; вы не живете с действующими лицами романа, не проникаетесь их жизнью, а начинаете холодно рассуждать с ними, или, точнее, следить за их рассуждениями. Вы забываете, что перед вами лежит роман талантливого художника, и воображаете, что вы читаете морально-философский трактат, но плохой и поверхностный, который, не удовлетворяя уму, тем самым производит неприятное впечатление и на ваше чувство. Это показывает, что новое произведение г. Тургенева крайне неудовлетворительно в художественном отношении.
• 
  …последний роман его (Тургенева) написан с тенденциями, с ясно и резко выступающими теоретическими целями. Это роман дидактический, настоящий ученый трактат, написанный в разговорной форме, и каждое выведенное лицо служит выражением и представителем известного мнения и направления.
• 
  Если смотреть на роман с точки зрения его тенденций, то он и с этой стороны так же неудовлетворителен, как и в художественном отношении. О качестве тенденций нечего пока сказать…
• 
  По-видимому, г. Тургенев хотел изобразить в своем герое, как говорится, демоническую или байроническую натуру, что-то вроде Гамлета; но, с другой стороны, он придал ему черты, по которым эта натура кажется самою дюжинною и даже пошлою, по крайней мере весьма далекою от демонизма. И от этого в целом выходит не характер, не живая личность, а карикатура, чудовище с крошечной головкой и гигантским ртом, с маленьким лицом и пребольшим носом, и притом карикатура самая злостная. Автор до того зол на своего героя, что не хочет простить его и примириться с ним даже перед смертью…
• 
  Главный герой последнего романа есть тот же Рудин, с некоторыми изменениями в слоге и выражениях; он новый, современный герой, а потому еще ужаснее Рудина по своим понятиям и бесчувственнее его; он настоящий асмодей; - время же недаром шло, и герои развивались прогрессивно в своих дурных качествах.
• 
  Как видно по всему, г. Тургенев взял для изображения настоящий и, так сказать, сегодняшний период нашей умственной жизни и литературы… Прежде видите ли, были гегелисты, а теперь, в настоящее время, явились нигилисты… Вот коллекция современных воззрений, вложенных в уста Базарову; что они такое? – карикатура, утрировка, происшедшие вследствие непонимания, и больше ничего.
• 
  Найдутся, может быть, охотники, которые… скажут, что, изображая молодое поколение в смешном, карикатурном и даже нелепом виде, он (Тургенев) имел в виду не молодое поколение вообще, не лучших его представителей, а только самых жалких и ограниченных детей, что он говорит не об общем правиле, а только об его исключениях. «Они (отцы), в противоположность детям, проникнуты любовью и поэзией, они люди нравственные, скромно и втихомолку делающие добрые дела; они ни за что не хотят отстать от века.
• 
  Извините, г. Тургенев, вы не умели определить своей задачи; вместо изображения отношений между «отцами» и «детьми» вы написали панегирик «отцам» и обличение «детям»; да и «детей» вы не поняли, и вместо обличения у вас вышла клевета.

Тезисы статьи Д.И. Писарева «Базаров».

• 
  Из школы труда и лишений Базаров вышел человеком сильным и суровым; прослушанный им курс естественных и медицинских наук развил его природный ум и отучил его принимать на веру какие бы то ни было понятия и убеждения; он сделался чистым эмпириком; опыт сделался для него единственным источником познания, личное ощущение – единственным и последним доказательством.
• 
  Базаров признает только то, что можно ощупать руками, увидать глазами, положить на язык, словом – только то, что можно освидетельствовать одним из пяти чувств. То, что восторженные юноши называют идеалом, для Базарова не существует; он все это называет «романтизмом», а иногда вместо слова «романтизм» употребляет слово «вздор».
• 
  На людей, подобных Базарову, можно негодовать, сколько душе угодно, но признавать их искренность – решительно необходимо.
• 
  Базаров чрезвычайно самолюбив, но самолюбие его незаметно именно вследствие своей громадности. Дядя Кирсанова, близко подходящий к Базарову по складу ума и характера, называет его самолюбие «сатанинской гордостью».
• 
  Автор видит, что Базарову некого любить, потому что вокруг него все мелко, плоско и дрябло, а сам он свеж, умен и крепок.
• 
  Базаровщина – это …болезнь нашего времени.
• 
  Итак, Базаров везде и во всем поступает только так, как ему хочется или как ему кажется выгодным и удобным. Им управляют только личная прихоть или личные расчеты. Ни над собой, ни вне себя, ни внутри себя он не признает никакого регулятора, никакого нравственного закона, никакого принципа. Впереди – никакой высокой цели; в нем – никакого высокого помысла, и при всем этом – силы огромные. – Да ведь это безнравственный человек! Злодей, урод! – слышу я со всех сторон восклицания негодующих читателей. Ну, хорошо, злодей, урод; браните больше, преследуйте его сатирой и эпиграммой, негодующим лиризмом и возмущенным общественным мнением, кострами инквизиции и топорами палачей – и вы не вытравите, не убьете этого урода, не посадите его в спирт на удивление почтенной публике. Если базаровщина это болезнь, то она болезнь нашего времени, и ее приходится выстрадать, несмотря ни на какие паллиативы и ампутации. Относитесь к базаровщине как угодно – это ваше дело; а остановить – не остановите; это та же холера.
• 
  Базаров, одержимый этой болезнью, отличается замечательным умом и вследствие этого производит сильное впечатление на сталкивающихся с ним людей. Как человек замечательно умный, он не встречал себе равного.
• 
  Базаров – человек жизни, человек дела.
• 
  Базаров ни в ком не нуждается, никого не боится, никого не любит и вследствие этого никого не щадит. /…/ В цинизме Базарова можно различить две стороны – внутреннюю и внешнюю: цинизм мыслей и цинизм манер и выражений.
• 
  Он сплеча отрицает вещи, которых не знает и не понимает; поэзия, по его мнению, ерунда; читать Пушкина – потерянное время; заниматься музыкой – смешно; наслаждаться природой – нелепо. Очень может быть, что он, человек, затертый трудовой жизнью, потерял или не успел развить в себе способность наслаждаться приятным раздражением зрительных и слуховых нервов, но из этого никак не следует, чтобы он имел разумное основание отрицать или осмеивать эту способность в других, выкраивать других людей на одну мерку с собой – значит впадать в узкий умственный деспотизм.
• 
  Мысли Базарова выражаются в его поступках, в его обращении с людьми; они просвечивают и их разглядеть не трудно, если только читать внимательно, группируя факты и отдавая себе отчет в причинах.
• 
  Умереть так, как умер Базаров, - все равно что сделать великий подвиг. /…/ Смотреть в глаза смерти, предвидеть её приближение, не стараясь себя обмануть, оставаться верным себе до последней минуты, не ослабеть и не струсить – это дело сильного характера. Оттого, что Базаров умер твердо и спокойно, никто не почувствовал себе ни облегчения, ни пользы; но такой человек, который умеет умирать спокойно и твердо, не отступит перед препятствием и не струсит перед опасностью. /…/ Нигилист остается верен себе до последней минуты.
• 
  Образ единственного существа, возбудившего в Базарове сильное чувство и внушившее ему уважение, приходит ему на ум в то время, когда он собирается прощаться с жизнью. Он любит только одно существо в мире, и те нежные мотивы чувства, которые он давил в себе, как романтизм, теперь всплывают на поверхность; это не признак слабости, это – естественное проявление чувства, высвободившегося из-под гнета рассудочности.

Тезисы статьи Н.Н. Страхова «И.С. Тургенев «Отцы и дети».

• 
  Базаров есть лицо новое, которого резкие черты мы увидели в первый раз… Система убеждений, круг мыслей, которых представителем является Базаров, более или менее ясно выражались в нашей литературе. Главными их выразителями были два журнала: «Современник»… и «Русское слово»… Тургенев взял известный взгляд на вещи, имевший притязания на господство, на первенство в нашем умственном движении… и… воплотил его в живые формы.
• 
  Фигура Базарова имеет в себе нечто мрачное и резкое. В его наружности нет ничего мягкого и красивого; его лицо имело другую, не внешнюю красоту… Глубокий аскетизм проникает собою всю личность Базарова… Характер этого аскетизма совершенно особенный… Базаров отрекается от благ этого мира, но он делает между этими благами строгое различие. Он охотно ест вкусные обеды и пьет шампанское; он не прочь даже поиграть в карты. …Базаров понимает, что есть соблазны более гибельные, более растлевающие душу, чем, например, бутылка вина, и он бережется не того, что может погубить тело, а того, что погубляет душу. Наслаждение тщеславием, джентльменством, мысленный и сердечный разврат всякого рода для него гораздо противнее и ненавистнее, чем ягоды со сливками или пулька в преферанс… вот тот высший аскетизм, которому предан Базаров.
• 
  В чем состоит эта сила искусства, враждебная Базарову?… Выражаясь точнее, но несколько старым языком, можно сказать, что искусство всегда носит в себе элемент п р и м и р е н и я, тогда как Базаров вовсе не желает примириться с жизнью. Искусство есть идеализм, созерцание, отрешение от жизни и поклонение идеалам; Базаров же реалист, не созерцатель, а деятель, признающий одни действительные явления и отрицающий идеалы.
• 
  Базаров отрицает науку. …Вражда против науки есть также современная черта, и даже более глубокая и более распространенная, чем вражда против искусства. Под наукою мы разумеем именно то, что разумеется под н а у к о ю вообще и что, по мнению нашего героя, не существует вовсе. …Такое отрицание отвлеченности, такое стремление к конкретности в самой области отвлечения, в области знания, составляет одно из веяний нового духа… составляет следствие более крепкого, более прямого признания действительных явлений, признания жизни. Это разногласие между жизнью и мыслью никогда так сильно не чувствовалось, как теперь.
• 
  Базаров вышел человеком простым, чуждым всякой изломанности, и вместе крепким, могучим душою и телом. Все в нем необыкновенно идет к его сильной натуре. Весьма замечательно, что он, так сказать, более русский, чем все остальные лица романа. Его речь отличается простотою, меткостью, насмешливостью и совершенно русским складом… Тургенев, создававший до сих пор… раздвоенные лица, например, Гамлета Щигровского уезда, Рудина, Лаврецкого, достиг, наконец, в Базарове до типа цельного человека. Базаров есть первое сильное лицо, первый цельный характер, явившийся в русской литературе из среды так называемого образованного общества.
• 
  Если не показано постепенное развитие героя, то без сомнения потому, что Базаров образовался не медленным накоплением влияний, а, напротив, быстрым, крутым переломом. …Он человек теории, и его создала теория, создала незаметно, без событий, без всякого такого, что можно бы рассказать, создала одним умственным переворотом.
• 
  Он (Базаров) отрицается от жизни, а между тем живет глубоко и сильно.
• 
  …хотя Базаров головою выше всех других лиц… есть однако же, что-то, что в целом стоит выше Базарова. …это высшее не какие-нибудь лица, а та жизнь, которая их воодушевляет.
• 
  Общие силы жизни – вот на что устремлено все его внимание. Он показал нам, как воплощаются эти силы в Базарове, в том самом Базарове, который их отрицает; он показал нам если не более могущественное, то более явственное воплощение их в тех простых людях, которые окружают Базарова. Базаров – это титан, восставший против своей матери-земли; как ни велика его сила, она только свидетельствует о величии силы, его породившей и питающей, но не равняется с материею силою.
• 
  Как бы то ни было, Базаров все-таки побежден; побежден не лицами и не случайностями жизни, но самою идеею этой жизни.
• 
  Тургенев же имел притязания и дерзость создать роман, имеющий всевозможные направления; поклонник вечной истины, вечной красоты, он имел гордую цель во временном указать на вечное и написал роман не прогрессивный и не ретроградный, а так сказать, всегдашний.
• 
  Смена поколений – вот наружная тема романа. если Тургенев изобразил не всех отцов и детей, или не тех отцов и детей, каких хотелось бы другим, то вообще отцов и вообще детей, и отношения между этими двумя поколениями он изобразил превосходно. Может быть, разница между поколениями была так велика, как в настоящее время, а потому и отношение их обнаружилось особенно резко.

И.С. Тургенев о Базарове
Хотел ли я обругать Базарова или его превознести? Этого я сам не знаю, ибо не знаю, люблю ли я его или ненавижу.

И.С. Тургенев

• 
  Базаров все-таки подавляет все остальные лица романа (Катков находил, что я в нем представил апофеозу «Современника»). Приданные ему качества не случайны. Я хотел сделать из него лицо трагическое – тут было не до нежностей. Он честен, правдив и демократ до конца ногтей. А вы не находите, в нем хороших сторон. «Stoff und Kraft» он рекомендует именно как популярную, т.е. пустую книгу; дуэль с П.П. именно введена для наглядного доказательства пустоты элегантно-дворянского рыцарства, выставленного почти преувеличенно-комически; и как бы он отказался от неё: ведь П.П. его побил бы. Базаров, по-моему, постоянно разбивает П-а П-а, а не наоборот; и если он называется нигилистом, то надо читать: революционером… То, что сказано об Аркадии, о реабилитации отцов и т.д., показывает только – виноват! – что меня не поняли. Вся моя повесть направлена против дворянства как передового класса. Вглядитесь в лица Н-я П-а, П-а П-а, Аркадия. Слабость и вялость или ограниченность. Эстетическое чувство заставило меня взять именно хороших представителей дворянства, чтобы вернее доказать мою тему: если сливки плохи, что же молоко?

• 
  … Рисуя фигуру Базарова я исключил из круга его симпатий все художественное, я придал ему резкость и бесцеремонность тона не из нелепого желания оскорбить молодое поколение (!!!), а просто вследствие наблюдений над моим знакомцем, доктором Д. и подобным ему лицам. «Это жизнь так складывалась», - опять говорил мне опыт – может быть ошибочный, но, повторяю, добросовестный, мне нечего было мудрить, и я должен был именно так нарисовать его фигуру. Личные мои наклонности тут ничего не значат, но, вероятно, многие из моих читателей удивятся, если я скажу им, что за исключением воззрений на художества, я разделяю почти все его убеждения…»

• 
  Ни Одинцова не должна иронизировать, ни мужик стоять выше Базарова, хоть он пуст и бесплоден… Может быть, моё воззрение на Россию более мизантропично, чем Вы предполагаете: он – в моих глазах – действительно герой нашего времени. Хорош герой и хорошо время, - скажите Вы… Но оно так.

П. Вайль, А. Генис

Родная речь: Уроки изящной словесности. -3 –е изд. – 1999.

Формула жука
«Отцы и дети» - едва ли не самая шумная и скандальная книга в русской литературе. Авдотья Панаева, очень не любившая Тургенева, писала: «Я не помню, чтобы какое-нибудь литературное произведение наделало столько шуму и возбудило столько разговоров, как повесть Тургенева «Отцы и дети». Можно положительно сказать, что «Отцы и дети» были прочитаны даже такими людьми, которые со школьной скамьи не брали книги в руки».

Тургенев своей книгой вполне лапидарно описал новое явление. Явление определенное, конкретное, сегодняшнее. Такой настрой задан уже самым началом романа: «Что, Петр? не видать еще? – спрашивал 20 мая 1859 года, выходя без шапки на низкое крылечко…».

Для автора и для читателя было весьма существенно, что на дворе стоял именно такой год. Раньше Базаров не мог появиться. Достижения 40-х годов XIX века подготовили его подход. На общество произвели сильное впечатление естественнонаучные открытия: закон сохранения энергии, клеточное строение организмов. Выяснилось, что явления жизни можно свести к простейшим химическим и физическим процессам, выразить доступной и удобной формулой. Книга Фохта, та самая, которую Аркадий Кирсанов дает прочесть своему отцу – «Сила и материя» - учила: мозг выделяет мысль, как печень – желчь. Таким образом, самая высшая деятельность человека – мышление – оборачивалось физиологическим механизмом, который можно проследить и описать. Тайн не осталось.

Потому Базаров легко и просто трансформирует основное положение новой науки, приспосабливая его для разных случаев жизни. «Ты проштудируй-ка анатомию глаза: откуда тут взяться, как ты говоришь, загадочному взгляду? Это все романтизм, чепуха, гниль, художество», - говорит он Аркадию. И логично заканчивает: «Пойдем лучше смотреть жука».

Базаров совершенно справедливо противопоставляет два мировоззрения – научное и художественное. Только столкновение их заканчивается не так, как ему представлялась неизбежным. Собственно, об этом книга Тургенева, - точнее, в этом ее роль в истории русской литературы…

В целом идеи Базарова и сводятся к тому, чтоб «смотреть жука» - вместо того, чтобы раздумывать над загадочными взглядами. Жук – ключ ко всем проблемам. В базаровском восприятии мира господствуют биологические категории. В такой системе мышления жук – попроще, человек – посложнее. Общество – тоже организм, только еще более развитый и сложный, чем личность.

Тургенев разглядел новое явление и испугался его. В этих невиданных людях ощущалась неведомая сила. Чтобы осознать ее, он и стал записывать: «Я все эти лица рисовал, как бы я рисовал грибы, листья, деревья; намозолили мне глаза – я и принялся чертить»…

Сама повествовательная ткань предельно объективизирована. Все время ощущается нехарактерный для русской словесности нулевой градус письма там, где речь идет о социальном явлении. Вообще от чтения «Отцов и детей» остается странное впечатление невыстроенности сюжета, рыхлости композиции. И это тоже результат установки на объективность: будто пишется не роман, а записная книжка, заметки на память.

Но исполнение в изящной словесности важнее замысла. Тургенев – художник, и это главное. Персонажи книги – живые. Язык – яркий. Как замечательно говорит Базаров об Одинцовой: «Богатое тело. Хоть сейчас в анатомический театр»…

Роман «Отцы и дети» - о столкновении цивилизаторского порыва с порядком культуры. О том, что мир, сведенный к формуле, превращается в хаос.

Цивилизация – вектор, культура – скаляр. Цивилизация складывается из идей и убеждений. Культура суммирует приемы и навыки. Изобретение смывного бочка – знак цивилизации. То, что в каждом доме есть смывной бачок, - признак культуры.

Базаров – свободный и размашистый носитель идей. Эта его раскованность подана в романе Тургенева с насмешкой, но и восхищением. Вот один из примечательных разговоров: «Однако мы довольно философствовали. «Природа навевает молчание сна», сказал Пушкин. – никогда ничего подобного не сказал, - промолвил Аркадий. – Ну, не сказал, так мог и должен был сказать в качестве поэта. Кстати, он, должно быть в военной службе служил. – Пушкин никогда не был военным! – Помилуй, у него на каждой странице: «На бой, на бой! за честь России!»

Понятно, что Базаров несет чушь. Но при этом что-то очень точно угадывает в прочтении и массовом восприятии Пушкина русским обществом. Такая смелость есть привилегия свободного ума. Мышление закрепощенное оперирует готовыми догматами. Мышление раскованное превращает гипотезу в гиперболу, гиперболу – в догмат. Это самое привлекательное в Базарове. Но и самое пугающее - тоже.

Такого Базарова и сумел показать Тургенев. Его герой – не философ, не мыслитель. Когда он говорит пространно, это обычно выкладки из популярных научных трудов. Когда кратко – высказывается резко и иногда остроумно. Но дело не в самих идеях, которые Базаров излагает, а именно в способе мышления, в абсолютной свободе («Рафаэль гроша ломанного не стоит»).

А противостоит Базарову не его главный оппонент – Павел Петрович Кирсанов – а уклад, порядок, уважение к которому исповедует Кирсанов («Без принсипов, принятых на веру, шагу ступить, дохнуть нельзя»).

Тургенев губит Базарова, сталкивая его с самой идеей уклада. Автор проводит своего героя по книге, последовательно устраивая ему экзамены во всех сферах жизни – дружбе, вражде, любви, семейных узах. И Базаров последовательно проваливается всюду. Череда этих испытаний и составляет сюжет романа.

Несмотря на различия в конкретных обстоятельствах, Базаров всегда терпит поражения по одной и той же причине: он вторгается в порядок, проносясь, как беззаконная комета, - и сгорает.

Крахом кончается его дружба с преданным и верным Аркадием. Привязанность не выдерживает проверок на прочность, которые проводятся столь варварскими способами, как поношение Пушкина и других дорогих авторитетов. Точно формулирует невеста Аркадия Катя: «Он хищный, а мы с вами ручные». Ручные – значит, живущие по правилам, соблюдающие порядок.

Уклад резко враждебен Базарову и в его любви к Одинцовой. В книге это настойчиво подчеркивается – даже простым повторением одних и тех же слов. «На что вам латинские названия? – спросил Базаров. – Во всем нужен порядок, - отвечала она».

…Базарову не нравилась эта размеренная несколько торжественная правильность ежедневной жизни; «как по рельсам катишься», - уверял он».

Одинцову же пугает размах и неуправляемость Базарова, и худшим обвинением в ее устах звучат слова: «Я начинаю подозревать, что вы склонны к преувеличению». Гипербола – сильнейший и эффективнейший козырь рассматривается как нарушение нормы.

Столкновение хаоса с нормой исчерпывает очень важную в романе тему вражды. Павел Петрович Кирсанов – тоже, как и Базаров не мыслитель. Он не в состоянии противостоять базаровскому напору сколько-нибудь артикулированные идеи и аргументы. Но Кирсанов остро ощущает опасность самого факта существования Базарова, ориентируясь при этом не на мысли и даже не на слова: «вы изволите находить смешными мои привычки, мой туалет, мою опрятность…» Кирсанов защищает эти, казалось бы, мелочи, так как инстинктивно понимает, что сумма мелочей – и есть культура. Та самая культура, в которой закономерно распределены Пушкин, Рафаэль, чистые ногти и вечерняя прогулка. Всему этому Базаров несет угрозу.

Цивилизатор Базаров полагает, что где–то есть надежная формула благосостояния и счастья, которую надо только отыскать и предложить человечеству («Исправьте общество, и болезней не будет»). Ради отыскания этой формулы кое-какими мелочами можно и пожертвовать. А поскольку любой цивилизатор всегда имеет дело с уже сущим, сложившимся миропорядком, то идет методом от противного: не создавая что-то заново, а вначале разрушая уже имеющееся.

Кирсанов же убежден, что само благосостояние и счастье и заключается в накоплении, суммировании и сохранении. Однозначности формулы противостоит многообразие системы. Новую жизнь нельзя начать с понедельника.

Пафос разрушения и переустройства настолько неприемлем для Тургенева, что он заставляет Базарова в конце концов вчистую проиграть Кирсанову.

Кульминационное событие – тонко написанная сцена поединка. Изображенная в целом как нелепость, дуэль, темнее менее – Кирсанову не внеположна. Она – часть его достояния, его мира, его культуры правил и «принсипов». Базаров же в поединке выглядит жалко, потому что чужд самой системе, породившей такие явления, как дуэль. Он здесь вынужден сражаться на чужой территории. Тургенев даже показывает, что против Базарова – нечто куда более важное и сильное, чем Кирсанов с пистолетом: «Павел Петрович представляется ему большим лесом, с которым он все же должен был драться». Иными словами, у барьера – сама природа, естество, миропорядок.

И окончательно Базаров добит, когда становится понятно, почему от него отреклась Одинцова: «Она заставила себя дойти до известной черты, заставила себя заглянуть за нее – и увидала за ней даже не бездну, а пустоту… или безобразие».

Это важнейшее признание. Тургенев отказывает хаосу, который несет Базаров, даже в величии, оставляя за ним лишь одно неприглядное неустройство.

Потому и умирает Базаров унизительно и жалко. Хотя и тут автор сохраняет полную объективность, показывая силу духа и мужество героя. Писарев даже считал, что своим поведением перед лицом смерти Базаров положил на весы ту последнюю гирьку, которая перетянула, в конечном счете, в его сторону.

Но куда более существенна причина смерти Базарова – царапина на пальце. Парадоксальность гибели молодого, цветущего, незаурядного человека от столь ничтожной мелочи создает масштаб, который заставляет задуматься. Убила Базарова не царапина, а сама природа. Он снова вторгся своим грубым ланцетом (на этот раз буквально) преобразователя в заведенный порядок жизни и смерти – и пал его жертвой. Малость причины здесь только подчеркивает неравенство сил. Это осознает и сам Базаров: «Да, поди попробуй отрицать смерть. Она тебя отрицает, и баста!»

Тургенев не потому убил Базарова, что не догадался, как приспособить в российском обществе это новое явление, а потому, что обнаружил тот единственный закон, который хотя бы теоретически не берется опровергать нигилист.

Роман «отцы и дети» создавался в пылу полемики. Русская литература стремительно демократизировалась, поповские сыновья теснили покоящихся на «принсипах» дворян. Уверенно шли «литературные Робеспьеры», «кутейники – вандалы», стремящиеся «стереть с лица земли поэзию, изящные искусства, все эстетические наслаждения и водворить свои семинарские грубые принципы» (все это – слова Тургенева).

Это, конечно, преувеличение, гипербола – то есть инструмент, который, естественно, больше подходит разрушителю – цивилизатору, чем культурному консерватору, каким был Тургенев. Впрочем, он этим инструментом пользовался в частных беседах и переписке, а не в изящной словесности. Публицистический замысел романа «Отцы и дети» преобразовался в убедительный художественный текст. В нем звучит голос даже не автора, а самой культуры, которая отрицает в этике формулу, а для эстетики не находит материального эквивалента. Цивилизаторский напор разбивается об устои культурного порядка, и многообразие жизни не удается свести к жуку, на которого надо идти смотреть, чтобы понять мир.

О.Монахова, М.Стишова

Русская литература XIX века.- М.:

ОЛМА – ПРЕСС, 1999.

«Отцы и дети». Эпоха и роман

Роман И. С. Тургенева «Отцы и дети» написан в 1861 году. Время действия- 1855-1861 годы- период, сложный для России. В 1855 году закончилась проигранная Россией война с Турцией, поражение это для нашей страны позорно. Произошло и важнейшее событие во внутренней политике: смена царствования. Умер Николай I, его смерть закончила эпоху репрес­сий, эпоху подавления общественной либеральной мысли. В правление Александра II в России процветает образованность различных слоев населения. Разночин­цы становятся реальной общественной силой, аристо­кратия же свою передовую роль утрачивает.

Разумеется, образование, которое получали разно­чинцы, принципиально отличалось от дворянского. Аристократическая молодежь училась «для себя», то есть это было образование во имя самой образован­ности. Разночинцы же на такую роскошь, как расшире­ние кругозора, ни средств, ни времени не имели. Им необходимо было получить профессию, которая будет их кормить. Для революционно настроенной молоде­жи задача несколько усложнялась. Их дело должно было не только обеспечить им существование, но и приносить реальную пользу людям. Любые занятия наукой, научным творчеством должны были иметь и теоретические и практические результаты. Эта на­строенность на быстро достижимый практический эф­фект научной деятельности определила узкий круг спе­циальностей, которые преимущественно выбирали раз­ночинцы. В основном это были естественные науки. Увлечение ими объясняется еще и тем, что «религией» революционно-демократической молодежи стал мате­риализм, причем в низшем своем проявлении - вуль­гарный материализм, начисто отрицавший весь духов­ный мир человека. Именно на базе вульгарного мате­риализма строится теория Евгения Базарова. Не случайно он уподобляет изучение человека изучению той или иной породы деревьев: достаточно изучить определенное количество экземпляров - и исследова­тель знает все об этой породе: и людей, и деревьев. Это верно относительно физиологии, а лишь ее и признает базаровская теория. Высшая жизнь духа для нее не существует.

Станислав Борисович Рассадин

Русская Литература:

от Фонвизина до Бродского.

– М.: Слово / Slovo, 2001.

У его создателя Ивана Сергеевича Тургенева (1818-1873)- судьба, назвать которую безоговорочно славной мешает нечто трудно определи­мое. Автор изумительных «Записок охотника» (1847-1852), таких сильных романов, как «Дворянское гнездо» (1858) и - особенно! – «Отцы и дети» (1861), он несколько импрессионистичен на фоне тогдашней словеснос­ти, чьи творцы тяготеют к тому, чтобы не просто рисовать характеры, а вырубать типы. Его герои - будто наброски карандашом или углем, за­готовки того, что потом будет написано маслом. Скажем, Чертопханов и Недопюскин из «Записок охотника» будут словно бы дорисованы, дописа­ны, завершены в прозе Лескова. Кукшина и Ситников, ничтожества, льну­щие к «нигилисту» Базарову, десять лет спустя превратятся в резкие ка­рикатуры на страницах тех же Бесов. Слабый, бездеятельный и странно привлекательный самой этой бездеятельностью Лаврецкий из «Дворянс­кого гнезда», конечно, тоже как бы набросок - отчасти толстовского Пье­ра Безухова, отчасти (что вероятнее) Ильи Ильича Обломова...

Что это? Достоинство или недостаток Тургенева? Но «недостаток» не хочется произносить, говоря о большом художнике. Лучше сказать о не­обыкновенном чутье Тургенева к веяниям современности; о чутье, зас­тавляющем процесс творчества опережать то состояние, когда плод со­зрел. Когда характер героя уже способен выйти осознанным и объемным…

Как и Достоевский, Тургенев брался за создание образа «нигилиста» с конечной целью осудить его за «пустоту и бесплодность» - правда, пам­флета не замышлял. И, как рассказывают, «был сконфужен», подумывал даже остановить печатание романа, когда начались разнотолки. Вплоть до того, что одни видели в Базарове дьявола во плоти, другие - «чистую, честную фигуру». Одни- «карикатуру на молодежь», другие- панеги­рик.

«Я не знаю, люблю ли я его или ненавижу», - в растерянности при­знавался автор, а главное, всем текстом романа подтверждал это «не знаю»-Что почти всегда говорит о победе художника над идеологом, искусства, «поэзии»- над тенденцией, «политикой».

Вот, скажем, смерть Базарова. Почему он должен был умереть? Потому, что Тургенев не знал, как с ним поступить дальше? Пожалуй... А, возможно, и нет… Даже самонадеянный критик Дмитрий Писарев путался в объяс­нениях. С одной стороны, утверждал: базаровская гибель «случайность», которая «не находится в связи с общей нитью романа»; с другой - созна­вал, что в ближайшие годы «Базаров не мог бы сделать ничего такого, что бы показало нам приложение его миросозерцания в жизни...» Но именно это «в жизни» и выдавало примитивность логики Писарева - праг­матика, толкующего художественное создание с точки зрения политичес­кой российской реальности. Как то, что и существует вполне реально.

Другое дело: «Базаров умирает не от заражения крови! Базаров уми­рает от любви!» Так фантазировал Всеволод Мейерхольд, намереваясь экранизировать «Отцов и детей» и мечтая, что роль тургеневского «ниги­листа» сыграет Маяковский. Бред? Ничуть. Фантазия, не желающая счи­таться даже с тем, что написано черным по белому, своей интуитивнос­тью как раз родственна сложной и хрупкой структуре создания по имени «Евгений Базаров». Причина нежизнеспособности которого-не зара­жение крови и не неразделенная любовь; она - несоприродность фигу­ры Базарова не только «первой реальности», то есть настоящей русской действительности 50-60-х годов XIX века, но и той «второй», которую Тур­генев, сохраняя жизнеподобие, выстроил вокруг своего странного «ни­гилиста»...

«Базаров смесь Ноздрева с Байроном», - это сказал уже вымыш­ленный герой Достоевского Степан Трофимович Верховенский, и уж здесь не стоит отмахиваться от слов этого либерального краснобая.

Е.Н.Басовская

Русская литература.

Вторая половина XIX века .– М.: Олимп,

«Издательство АСТ», 1998.

Тургенев в поисках своего героя.

В 1856-м «Современник» опубликовал роман Тургенева «Рудин». В этой книге определилось многое, что стало потом отличительной чертой осо­бого жанра- тургеневского романа: возвышенная и немного печальная атмосфера помещичьей усадь­бы, образ героя - человека умного, но несчастного, одинокого, не находящего для себя достойного кру­га общения; героиня - трепетно нежная девушка с чистой душой и горячим сердцем... А еще турге­невскую большую прозу отличало обилие рассуждении, диалогов и монологов, посвященных трудней­шим вопросам политики, морали и жизни в целом. Не случайно романы Тургенева называют интел­лектуальными, то есть умными. В них всегда цар­ствуют две силы - чувство и мысль. Герои ни в чем, даже в любви, не руководствуются одними эмо­циями. Они не просто любят, но и постоянно раз­мышляют о том, что с ними происходит.

Рудина стали потом, с легкой руки Добролюбова, называть в числе «лишних людей» - по той при­чине, что он не находил себе в России занятия, мно­го говорил и мало делал, а также был нерешителен в любви. Правда, в конце романа «лишний человек» погибал на баррикадах в восставшем Париже 1848 г. Но в глазах Добролюбова даже это не оправдывало его былую бездеятельность на родине.

Незаурядность и одиночество Рудина, его траги­ческие метания, загадочное исчезновение и краси­вая гибель в бою - все это роднило его с романти­ческим героем недавней эпохи. Да ведь Тургенев и был воспитан на романтической литературе с ее ис­ключительными, сильными и привлекательными персонажами. В начале своей карьеры он отступил от пристрастий юности под влиянием «натураль­ной школы». Первыми его знаменитыми героями стали обычные крестьяне и помещики, погружен­ные в простую, будничную жизнь российской про­винции. Но стоило ему ощутить творческую зре­лость, стать вполне самостоятельным художни­ком - ив его книгах зазвучали романтические мо­тивы. Слышны они и в последующих романах:

«Дворянское гнездо» (1859), «Накануне» (1860), «Отцы и дети» (1862), «Дым» (1867), «Новь» (1877).

Герой Тургенева - человек, непохожий на дру­гих. Что бы ни выделяло его из толпы - политичес­кие взгляды или несчастная любовь и разочарован­ность в жизни, - действие всегда строится на про­тивопоставлении одного - многим, поисков и мета­ний - покою и порядку. И всякий раз подернуто туманом неопределенности авторское отношение к происходящему. С одной стороны, Тургеневу явно симпатичны незаурядные и сильные личности. С другой - он с тревогой наблюдает за тем, как они легко разрушают и без того хрупкую гармонию нор­мальной, устоявшейся, мирной человеческой жизни. Главная героиня романа «Накануне» Елена полюбила болгарина Инсарова и, уехав с ним, навсегда рас­сталась с семьей, с друзьями, обрекла себя на одино­чество. После безвременной кончины мужа она не захотела возвратиться в Россию и отправилась в Болгарию, где след ее потерялся. Осталась лишь пе­чальная память об очень молодой, красивой, образо­ванной девушке, которую многие любили, но никто не сумел удержать. Инсаров подарил ей великую любовь. Но он разрушил ее жизнь, которая могла быть не столь яркой, но вполне благополучной.

Так почти всегда у Тургенева. И всякий раз мы не можем сказать заранее: что победит - тихое, домашнее счастье простых людей или разруши­тельные страсти незаурядных натур.

Взгляды Базарова

АСМОДЕЙ НАШЕГО ВРЕМЕНИ. (ОТЦЫ И ДЕТИ. РОМАН ТУРГЕНЕВА)

Выражаясь ученым слогом – концепция романа не представляет никаких художественных особенностей и хитростей, ничего замысловатого; действие его также очень просто и происходит в 1859 году, стало быть, в наше время. Главное действующее лицо, первый герой, представитель молодого поколения, есть Евгений Васильевич Базаров, медик, юноша умный, прилежный, знающий свое дело, самоуверенный до дерзости, но глупый, любящий кутеж и крепкие напитки, проникнутый самыми дикими понятиями и нерассудительный до того, что его все дурачат, даже простые мужики. Сердца у него вовсе нет; он бесчувственен – как камень, холоден – как лед и свиреп – как тигр. У него есть друг, Аркадий Николаевич Кирсанов, кандидат Петербургского университета, какою факультета – не сказано, – юноша чувствительный, добросердечный, с невинной душой; к сожалению, он подчинился влиянию своего друга Базарова, который старается всячески притупить чувствительность его сердца, убить его душу и внушить ему презрительную холодность ко всему…

Базаров имеет отца и мать; отец Василий Иванович, старый медик, живет с женою в небольшом своем именьице; добрые старички любят своего Енюшеньку до бесконечности. Кирсанов тоже имеет отца, значительного помещика, живущего в деревне; жена у него померла, и он живет с Фенечкой, милым созданием, дочерью его ключницы; в доме у него живет брат его, стало быть, дядя Кирсанова, Павел Петрович, человек холостой, в юности столичный лев, а под старость – деревенский фат, до бесконечности погруженный в заботы о франтовстве, но непобедимый диалектик, на каждом шагу поражающий Базарова и своего племянника. Каковы же отцы, старое поколение? Как уже было замечено выше, отцы представлены в самом лучшем виде. Отец Кирсанова, Николай Петрович, примерный человек во всех отношениях; сам он, несмотря на свое генеральское происхождение, воспитывался в университете и имел степень кандидата и сыну дал высшее образование; доживши почти до старых лет, он не переставал заботиться о дополнении своего собственного образования. Все силы употреблял на то, чтобы не отстать от века, следил за современными движениями и вопросами; “прожил три зимы в Петербурге, почти никуда не выходя и стараясь заводить знакомства с молодыми товарищами сына…

Николай Петрович не любил Базарова, но побеждал свою нелюбовь, “охотно слушал его, охотно присутствовал при его физических и химических опытах; он бы каждый день приходил, как он выражался, учиться, если бы не хлопоты по хозяйству; он не стеснял молодого естествоиспытателя: садился где-нибудь в уголок комнаты и глядел внимательно, изредка позволяя себе осторожный вопрос”. Он хотел сблизиться с молодым поколением, проникнуться его интересами, чтобы вместе с ним, дружно, рука об руку, идти к общей цели. Но молодое поколение грубо оттолкнуло его от себя. Он хотел сойтись с сыном, чтобы с него начать свое сближение с молодым поколением; но Базаров воспрепятствовал этому, он постарался унизить отца в глазах сына и тем прервал между ними всякую нравственную связь. “Отец у меня, – говорит он Базарову, – золотой человек!” – “Удивительное дело, – отвечает тот, – эти старые романтики! Разовьют в себе нервную систему до раздражения, ну равновесие и нарушено”. В Аркадии заговорила сыновья любовь, он вступается за отца, говорит, что друг его еще недостаточно знает. Но Базаров убил в нем и последний остаток сыновней любви следующим презрительным отзывом: “Твой отец добрый малый, но он человек отставной, его песенка спета. Он читает Пушкина. Растолкуй ему, что это никуда не годится. Ведь он не мальчик: пора бросить эту ерунду”.

Сын вполне согласился со словами друга и почувствовал к отцу сожаление и презрение. Отец случайно подслушал этот разговор, который поразил его в самое сердце, оскорбил до глубины души, убил в нем всякую энергию, всякую охоту к сближению с молодым поколением; он и руки опустил, испугавшись пропасти, которая отделяла его от молодых людей. “Что ж, – говорил он после этого, – может быть, Базаров и прав; но мне одно больно: я надеялся тесно и дружески сойтись с Аркадием, а выходит, что я остался назади, а он ушел вперед, и понять мы друг друга не можем. Кажется, я все делаю, чтобы не отстать от века: крестьян устроил, ферму завел, так что меня во всей губернии красным величают; читаю, учусь, вообще стараюсь стать в уровень с современными потребностями, а они говорят, что песенка моя спета. Да я и сам начинаю так думать”. Вот какие вредные действия производит заносчивость и нетерпимость молодого поколения; одна выходка мальчишки сразила гиганта, он усомнился в своих силах и увидел бесплодность своих усилий не отстать от века. Таким образом, молодое поколение по собственной вине лишилось содействия и поддержки со стороны человека, который бы мог быть очень полезным деятелем, потому что одарен был многими прекрасными качествами, которых недостает молодежи. Молодежь холодна, эгоистична, не имеет высших нравственных убеждений; тогда как этот человек имел душу поэтическую и, несмотря на то, что умел устроить ферму, сохранил поэтический жар до преклонных лет, а главное, был проникнут самыми твердыми нравственными убеждениями.

Отец и мать Базарова еще лучше, еще добрее, чем родитель Аркадия. Отец так же точно не желает отстать от века; а мать только и живет, что любовью к сыну и желанием угодить ему. Их общая, нежная привязанность к Енюшеньке изображена г. Тургеневым очень увлекательно и живо; тут самые лучшие страницы во всем романе. Но тем отвратительнее кажется нам то презрение, которым платит Енюшенька за их любовь, и та ирония, с какою относится он к их нежным ласкам.

Вот каковы отцы! Они, в противоположность детям, проникнуты любовью и поэзией, они люди нравственные, скромно и втихомолку делающие добрые дела; они ни за что не хотят отстать от века. Даже такой пустой фат, как Павел Петрович, и тот поднят на ходули и выставлен человеком прекрасным. Каковы же “дети”? Из тех “детей”, которые выведены в романе, только один Базаров представляется человеком самостоятельным и неглупым; под какими влияниями сложился характер Базарова, из романа не видно, неизвестно также, откуда он заимствовал свои убеждения и какие условия благоприятствовали развитию его образа мыслей. Как бы то ни было, мысли Базарова самостоятельны, они принадлежат ему, его собственной деятельности ума; он учитель; другие “дети” романа, глуповатые и пустые, слушают его и только бессмысленно повторяют его слова.

Мы и займемся теперь этим лучшим экземпляром молодого поколения. Как сказано выше, он представляется человеком холодным, не способным к любви, ни даже к самой обыкновенной привязанности; даже женщину он не может любить поэтической любовью, которая так привлекательна в старом поколении. Если, по требованию животного чувства, он и полюбит женщину, то полюбит одно только тело ее; душу в женщине он даже ненавидит; он говорит, “что ей совсем и понимать не нужно серьезной беседы и что свободно мыслят между женщинами только уроды”.

Молодое поколение мужское мы защищать не станем; оно действительно таково и есть, каким изображено в романе. Так точно мы соглашаемся, что и старое поколение нисколько не разукрашено, а представлено так, как оно есть на самом деле со всеми его почтенными качествами. Мы только не понимаем, почему г. Тургенев дает предпочтение старому поколению; молодое поколение его романа нисколько не уступает старому. Качества у них различны, но одинаковы по степени и достоинству; каковы отцы, таковы и дети; отцы детям – следы барства. Мы не будем защищать молодого поколения и нападать на старое, а только попытаемся доказать верность этой формулы равенства. Молодежь отталкивает от себя старое поколение, это весьма нехорошо, вредно для дела и не делает чести молодежи. Но отчего же старое поколение, более благоразумное и опытное, не принимает мер против отталкивания и почему не старается привлечь к себе молодежь? Николай Петрович, человек солидный, умный, желал сблизиться с молодым поколением, но, услыхав, как мальчишка назвал его отставным, он разрюмился, стал оплакивать свою отсталость и сразу сознал бесполезность своих усилий не отстать от века. Что за слабость такая? Если он сознавал свою справедливость, если он понимал стремления молодежи и сочувствовал им, то ему легко было бы привлечь на свою сторону сына. А в союзе с Павлом Петровичем, непобедимым диалектом, он мог бы обратить даже самого Базарова; ведь только стариков учить и переучивать трудно, а юность очень восприимчива и подвижна, и нельзя же думать, чтобы Базаров отказался от истины, если бы она ему была показана и доказана? Г-н Тургенев с Павлом Петровичем истощили все свое остроумие в спорах с Базаровым и не скупились на резкие и оскорбительные выражения; однако Базаров не разрюмился, не смутился и остался при своих мнениях, несмотря на все возражения противников, должно быть, потому, что возражения были плохи. Итак, “отцы” и “дети” одинаково правы и виноваты во взаимном отталкивании; “дети” отталкивают отцов, а эти пассивно отходят от них и не умеют привлечь их к себе; равенство полное. Во времена спокойные, когда движение совершается медленно, развитие идет постепенно на основании старых начал, несогласия старого поколения с новым касаются вещей не важных, противоречия между “отцами” и “детьми” не могут быть слишком резки, поэтому и самая борьба между ними имеет характер спокойный и не выходит за известные ограниченные пределы. Но во времена оживленные, когда развитие делает смелый и значительный шаг вперед или круто поворачивает в сторону, когда старые начала оказываются несостоятельными и на месте их возникают совершенно иные условия и требования жизни, – тогда эта борьба принимает значительные объемы и выражается иногда самым трагическим образом. Новое учение является в форме безусловного отрицания всего старого; оно объявляет непримиримую борьбу старым воззрениям и преданиям, нравственным правилам, привычкам и образу жизни. Различие между старым и новым так резко, что по крайней мере на первых порах между ними невозможно соглашение и примирение. В такие-то времена и родственные связи как бы ослабевают, брат восстает на брата, сын на отца; если отец остается при старом, а сын обращается к новому, или наоборот, – между ними неизбежен раздор. Сын не может колебаться между любовью к отцу и своим убеждениям; новое учение с видимою жестокостью требует от него, чтобы он оставил отца, мать, братьев и сестер, и был верен самому себе, своим убеждениям, своему призванию и правилам нового учения, и следовал этим правилам неуклонно.

Извините, г. Тургенев, вы не умели определить своей задачи; вместо изображения отношений между “отцами” и “детьми” вы написали панегирик “отцам” и обличение “детям”; да и “детей” вы не поняли, и вместо обличения у вас вышла клевета. Распространителей здравых понятий между молодым поколением вы хотели представить развратителями юношества, сеятелями раздора и зла, ненавидящими добро, – одним словом, асмодеями.

(No Ratings Yet)

1. Сквозные темы Писатель и персонаж: проблема взаимоотношений. (На материале цикла рассказов И. С. Тургенева “Записки охотника”, романов И. С. Тургенева “Отцы и дети” и М. Ю. Лермонтова “Герой нашего времени”)...
2. Смысл заглавия романа И. С. Тургенева “Отцы и дети” I. “Отцы и дети” – первый в русской литературе идеологический роман, роман-диалог о социальных перспективах России. 1. Художественная и нравственная прозорливость...
3. Увы, на жизненных браздах Мгновенной жатвой поколенья Восходят, зреют и падут; Другие им вослед идут. А. С. Пушкин Впервые роман Тургенева “Отцы и дети” вышел в свет в 1862 году...
4. Как Базаров иносказательно подчеркивает разницу между собой и Аркадием Кирсановым (по роману И. С. Тургенева “Отцы и дети”)? Для построения рассуждения на предложенную тему обратитесь к наблюдениям исследователей за параллелями...
5. Проблема отсутствия взаимопонимания между представителями различных поколений является древней, как мир. “Отцы” осуждают и не понимают собственных “детей”. А те пытаются любой ценой отстоять собственные позиции, начисто отвергая все положительное,...
6. Связь романа с эпохой (50-е годы 19 века) – недавнее поражение в войне с Турцией, смена царствования. Появляется лагерь разночинцев, которые провозглашают необходимость получить профессию для возможности иметь средства к...
7. Роман И. С. Тургенева “Отцы и дети” отразил общественную атмосферу, сложившуюся накануне крестьянской реформы 1861 года, когда в России появилась разночинная интеллигенция. Это были люди, вышедшие из небогатых слоев общества:...
8. О ЧЕМ МЕНЯ ЗАСТАВИЛ ЗАДУМАТЬСЯ РОМАН И. С. ТУРГЕНЕВА “ОТЦЫ И ДЕТИ”? Всякий человек сам себя воспитать должен. И. С. Тургенев “Отцы и дети” – одно из лучших произведений великого...
9. При чтении романа И. С. Тургенева “Отцы и дети” не слишком вдумчивый читатель Может задаться вопросом: “Базаров – герой положительный или отрицательный?”. Но, разумеется, на вопрос этот нельзя ответить однозначно....
10. Роман “Отцы и дети” писался на стыке двух эпох, и в нем отражены основные идеи дворян и разночинцев-демократов и разделяющие их противоречия. Главный герой романа – Базаров – представляет собой...
11. Роман И. С. Тургенева “Отцы и дети” содержит в себе большое количество конфликтов в целом. К ним относятся любовный конфликт, столкновение мировоззрений двух поколений, социальный конфликт и внутренний конфликт главного...
12. Образ Базарова противоречив и сложен, его раздирают сомнения, он переживает душевные травмы, в первую очередь из-за того, что отвергает естественное начало. Теория жизни Базарова, этого крайне практичного человека, медика и...
13. Способность чутко угадывать назревшие в русском обществе проблемы и противоречия – важная отличительная черта Тургенева-романиста. В произведении “Отцы и дети” (1861 г.) воссоздана эпоха, предшествующая отмене крепостного права. В обстановке...
14. Кажется, что внутренняя борьба между родителями и детьми – это вечная нерешаемая проблема. О ней довольно часто упоминается многими писателями, но особое внимание ей уделил И. С. Тургенев, написав великий...
15. После выхода в свет в 1862 году роман Тургенева “Отцы и дети” вызвал буквально шквал критических статей. Ни один из общественных лагерей не принял новое произведение Тургенева. Либеральная критика не...
16. “Если мы сможем быть Рудиными, Базаровыми, если мы будем неустанно пропагандировать идею разрушения старого, то в будущем появятся люди настоящего дела или мы сами приобретем большой опыт”. Фатих Амирхан. Вот...
17. Творчество замечательного писателя Ивана Сергеевича Тургенева – это гимн высокой, вдохновенной, поэтической любви. Достаточно вспомнить произведения “Рудин” (1856 г.), “Ася” (1857 г.), “Первая любовь” (1860 г.), и понимаешь, что любовь...
18. Русская литература 2-й половины XIX века Проблема отцов и детей в романе И. С. Тургенева “Отцы и дети” Почти всю свою жизнь И. С. Тургенев провел за границей, в Европе,...
19. Аркадий и Базаров очень непохожие люди, и дружба, возникшая между ними, тем удивительней. Несмотря на принадлежность молодых людей к одной эпохе, они очень разные. Необходимо учесть, что они изначально принадлежат...
20. Русская литература 2-й половины XIX века Смысл названия и проблематика романа И. С. Тургенева “Отцы и дети” В названии романа Ивана Сергеевича Тургенева отражена основная проблематика всего произведения – конфликт...
21. “Отцы и дети” – одно из вечных произведений русской литературы. И не только потому, что новые поколения читателей по-разному воспринимают сложную позицию автора, но и потому, что в романе запечатлен...
22. И.. С. Тургенев и Н. Г. Чернышевский – писатели второй половины XIX века. Оба автора занимались общественно-политической деятельностью, были сотрудниками журналов “Современник” и “Отечественные записки”. Н. Г. Чернышевский был идейным...
Роман И. С. Тургенева отразил борьбу двух социально-политических лагерей, сложившихся в России к 60-м годам XIX века. Писатель передал в романе типичный конфликт эпохи и поставил ряд актуальных проблем, в... План 1. Женские образы в романе “Отцы и дети”. 2. Образ Анны Сергеевны. 3. Любовь Базарова к Одинцовой как свидетельство несостоятельности его жизненной позиции. Женские образы в романе Тургенева “Отцы...
23. Известно, что половина стихотворных строк “Горя от ума” А. С. Грибоедова стала пословицами, как и предсказывал А. С. Пушкин. О баснях И. А. Крылова нечего и говорить. Но в русской...
24. Самыми выдающимися женскими фигурами в романе Тургенева “Отцы и дети” являются Одинцова Анна Сергеевна, Фенечка и Кукшина. Эти три образа до крайности непохожи друг на друга, но тем не менее...

Антонович увидел в романе панегирик “отцам” и клевету на молодое поколение. Кроме того, утверждалось, что роман очень слаб в художественном отношении, что Тургенев, ставивший своей целью опорочить Базарова, прибегает к карикатуре, изображая главного героя чудовищем “с крошечной головкой и гигантским ртом, с маленьким лицом и преболыпущим носом”. Антонович пытается защищать от нападок Тургенева женскую эмансипацию и эстетические принципы молодого поколения, стараясь доказать, что “Кукшина не так пуста и ограниченна, как Павел Петрович”. По поводу отрицания Базаровым искусства

Антонович заявил, что это - чистейшая ложь, что молодое поколение отрицает только “чистое искусство”, к числу представителей которого, правда, причислил Пушкина и самого Тургенева. По мнению Антоновича с первых же страниц, к величайшему изумлению читающего, им овладевает некоторого рода скука; но, разумеется, вы этим не смущаетесь и продолжаете читать, надеясь, что дальше будет лучше, что автор войдет в свою роль, что талант возьмет свое и невольно увлечет ваше внимание. А между тем и дальше, когда действие романа развертывается перед вами вполне, ваше любопытство не шевелится, ваше чувство остается нетронутым; чтение производит на вас какое-то неудовлетворительное впечатление, которое отражается не на чувстве, а что всего удивительнее - на уме. Вас обдает каким-то мертвящим холодом; вы не живете с действующими лицами романа, не проникаетесь их жизнью, а начинаете холодно рассуждать с ними, или, точнее, следить за их рассуждениями. Вы забываете, что перед вами лежит роман талантливого художника, и воображаете, что вы читаете морально-философский тракта, но плохой и поверхностный, который, не удовлетворяя уму, тем самым производит неприятное впечатление и на ваше чувство. Это показывает, что новое произведение Тургенева крайне неудовлетворительно в художественном отношении. Тургенев относится к своим героям, не фаворитам его, совершенно иначе. Он питает к ним какую-то личную ненависть и неприязнь, как будто они лично сделали ему какую-нибудь обиду и пакость, и он старается отмстить им на каждом шагу, как человек лично оскорбленный; он с внутренним удовольствием отыскивает в них слабости и недостатки, о которых и говорит с дурно скрываемым злорадством и только для того, чтобы унизить героя в глазах читателей: "посмотрите, дескать, какие негодяи мои враги и противники". Он детски радуется, когда ему удается уколоть чем-нибудь нелюбимого героя, сострить над ним, представить его в смешном или пошлом и мерзком виде; каждый промах, каждый необдуманный шаг героя приятно щекочет его самолюбие, вызывает улыбку самодовольствия, обнаруживающего гордое, но мелкое и негуманное сознание собственного превосходства. Эта мстительность доходит до смешного, имеет вид школьных щипков, обнаруживаясь в мелочах и пустяках. Из разных мест романа Тургенева видно, что главный герой его человек не глупый, - напротив, очень способный и даровитый, любознательный, прилежно занимающийся и много знающий; а между тем в спорах он совершенно теряется, высказывает бессмыслицы и проповедует нелепости, непростительные самому ограниченному уму. О нравственном характере и нравственных качествах героя и говорить нечего; это не человек, а какое-то ужасное существо, просто дьявол, или, выражаясь более поэтически, асмодей. Он систематически ненавидит и преследует все, начиная от своих родителей и, оканчивая лягушками, которых он режет с беспощадною жестокостью. Никогда ни одно чувство не закрадывалось в его холодное сердце; не видно в нем и следа какого-нибудь увлечения или страсти; самую ненависть он отпускает рассчитано, по гранам. И заметьте, этот герой - молодой человек, юноша! Он представляется каким-то ядовитым существом, которое отравляет все, к чему ни прикоснется; у него есть друг, но и его он презирает и к нему не имеет ни малейшего расположения; есть у него последователи, но и их он также ненавидит. Роман есть не что иное, как беспощадная и тоже разрушительная критика молодого поколения.