История создания и публикации романа евгений онегин. История создания романа

Роман «Евгений Онегин» - произведение удивительной творческой судьбы. Он создавался более семи лет - с мая 1823 г. по сентябрь 1830 г. Но работа над текстом не прекращалась вплоть до появления первого полного издания в 1833 г. Последний авторский вариант романа был напечатан в 1837 г. У Пушкина нет произведений, которые имели бы столь же длительную творческую историю. Роман не писался «на едином дыхании», а складывался - из строф и глав, созданных в разное время, в разных обстоятельствах, в разные периоды творчества. Работа над романом охватывает четыре периода творчества Пушкина - от южной ссылки до Болдинской осени 1830 г.

Работу прерывали не только повороты судьбы Пушкина и новые замыслы, ради которых он бросал текст «Евгения Онегина». Некоторые стихотворения («Демон», «Свободы сеятель пустынный...») возникли из черновиков романа. В черновиках второй главы (писалась в 1824 г.) мелькнул стих Горация «Exegi monumentum », ставший через 12 лет эпиграфом к стихотворению «Я памятник себе воздвиг нерукотворный...». Казалось, сама история была не очень благосклонна к пушкинскому произведению: из романа о современнике и современной жизни, каким поэт задумал «Евгения Онегина», после 1825 г. он стал романом о другой исторической эпохе. «Внутренняя хронология» романа охватывает около 6 лет - с 1819 г. по весну 1825 г.

Все главы издавались с 1825 г. по 1832 г. как самостоятельные части большого произведения и еще до завершения романа стали фактами литературного процесса. Пожалуй, если принять во внимание фрагментарность, прерывистость работы Пушкина, можно утверждать, что роман был для него чем-то вроде огромной «записной книжки» или поэтического «альбома» («тетрадями» иногда называет главы романа сам поэт). В течение семи с лишним лет записи пополнялась горестными «заметами» сердца и «наблюдениями» холодного ума.

На эту особенность романа обратили внимание его первые критики. Так, Н.И. Надеждин, отказав ему в единстве и стройности изложения, верно определил внешний облик произведения - «поэтический альбом живых впечатлений таланта, играющего своим богатством». Интересный «образ-конспект» «Евгения Онегина», дополняющий пушкинские суждения о «свободном» романе, можно увидеть в зачеркнутой строфе седьмой главы, где говорилось об альбоме Онегина:

Он был исписан, изрисован

Рукой Онегина кругом,

Меж непонятного маранья

Мелькали мысли,замечанья,

Портреты, числа, имена,

Да буквы, тайны письмена,

Отрывки, письма черновые...

Первая глава, опубликованная в 1825 г., указала на Евгения Онегина как на главного героя задуманного произведения. Однако с самого начала работы над «большим стихотворением» фигура Онегина потребовалась автору не только для того, чтобы выразить свои представления о «современном человеке». Была и другая цель: Онегину предназначалась роль центрального персонажа, который, подобно магниту, «притягивал» бы разнородный жизненный и литературный материал. Силуэт Онегина и силуэты других персонажей, едва намеченные сюжетные линии по мере работы над романом постепенно прояснялись. Из-под густых наслоений черновых записей проступали («дорисовывались») контуры судеб и характеров Онегина, Татьяны Лариной, Ленского, был создан уникальный образ - образ Автора .

Портрет Автора скрыт. Попробуйте представить его внешность - кроме белого пятна, перед вами не возникнет ничего. Мы немало знаем об Авторе - о его судьбе и духовном мире, о литературных взглядах и даже о винах, которые он любит. Но Автор в «Евгении Онегине» - это человек без лица, без внешности, без имени.

Автор - повествователь и одновременно «герой» романа. В Авторе отразилась личность самого создателя «Евгения Онегина». Пушкин отдал ему многое из того, что пережил, перечувствовал и передумал сам. Однако отождествлять Автора с Пушкиным - грубая ошибка. Необходимо помнить, что Автор - это художественный образ. Соотношение между Автором в «Евгении Онегине» и Пушкиным, создателем романа, точно такое же, как между образом любого человека в литературном произведении и его прототипом в реальной жизни. Образ Автора - автобиографический, это образ человека, чья «биография» частично совпадает с реальной биографией Пушкина, а духовный мир и взгляды на литературу являются отражением пушкинских.

Изучение романа требует особого подхода: необходимо прежде всего внимательно перечитать его, имея под рукой комментарий (например, книгу Ю.М.Лотмана «Роман А.С.Пушкина «Евгений Онегин». Комментарий»), выяснить историю создания, добиться максимально полного понимания текста: он содержит множество реалий, аллюзий и иносказаний, требующих пояснений. Следует изучить структуру романа (посвящение, эпиграфы, последовательность и содержание глав, характер повествования, прерываемого авторскими отступлениями, авторские примечания). Только после этого можно приступить к изучению основных образов романа, сюжета и композиции, системы персонажей, авторских отступлений и образа Автора.

Роман «Евгений Онегин» - труднейшее произведение Пушкина, несмотря на видимую легкость и простоту. В.Г.Белинский назвал «Евгения Онегина» «энциклопедией русской жизни», подчеркнув масштаб пушкинского « труда многолетнего ». Это не критическая похвала роману, а его емкая метафора. За «пестротой» глав и строф, сменой приемов повествования скрывается стройный замысел принципиально новаторского литературного произведения - «романа жизни», который вобрал в себя огромный общественно-исторический, бытовой, литературный материал.

Новаторство «романа в стихах» проявилось прежде всего в том, что Пушкин нашел новый тип проблемного героя - «героя времени». Таким героем стал Евгений Онегин. Его судьбу, характер, взаимоотношения с людьми определяют совокупность обстоятельств современной действительности, незаурядные личные качества и круг «вечных», общечеловеческих проблем, с которыми он сталкивается.

Личность Онегина сформировалась в петербургской светской среде. В подробной предыстории (глава первая) Пушкин отметил основные социальные факторы, обусловившие его характер. Это принадлежность к высшему слою дворянства, обычное для этого круга воспитание, обучение, первые шаги в свете, опыт «однообразной и пестрой» жизни в течение восьми лет. Жизнь «свободного» дворянина, не обремененного службой, - суетная, беззаботная, насыщенная развлечениями и любовными романами, - укладывается в один утомительно длинный день. Онегин в ранней юности - «забав и роскоши дитя», «добрый малый, / Как вы да я, как целый свет».

На этом этапе своей жизни Онегин - человек по-своему оригинальный, остроумный, «ученый малый», но все же вполне обычный, покорно следующий за светской «чинною толпой». Единственное, в чем Онегин «истинный был гений», что «знал он тверже всех наук», как не без иронии замечает Автор, была «наука страсти нежной», то есть «искусство» любить не любя, имитировать чувства и страсти, оставаясь холодным и расчетливым. Однако Онегин интересен Пушкину не как представитель распространенного социально-бытового типа, вся суть которого исчерпывается положительной характеристикой, выданной свет-осой молвой: «N. N. прекрасный человек».

Характер и жизнь Онегина показаны в движении, развитии. У лее в первой главе мы видим переломный момент в его судьбе: он смог отказаться от стереотипов светского поведения, от шумного, но внутренне пустого «обряда жизни». Пушкин показал, как из безликой, но требующей безусловного подчинения толпы вдруг появилась яркая, незаурядная личность. Социальное чутье подсказало поэту, что не жизнь «на старый образец», а именно способность свергнуть «бремя» ее условий, «отстать от суеты» - главный признак современного человека.

Затворничество Онегина - его необъявленный конфликт со светом в первой главе и с обществом деревенских помещиков во второй-шестой главах - только на первый взгляд кажется « причудой», вызванной сугубо индивидуальными причинами: скукой, «русской хандрой», разочарованием в «науке страсти нежной». Это новый этап жизни героя. Пушкин подчеркивает, что онегинская «неподражательная странность» - своеобразный протест против социальных и духовных догм, подавляющих в человеке личность, лишающих его права быть самим собой. Пустота души героя стала следствием пустоты и бессодержательности светской жизни. Онегин ищет новые духовные ценности, новый путь: в Петербурге и в деревне он усердно читает книги, пытается писать, общается с немногими близкими по духу людьми (среди них - Автор и Ленский). В деревне он даже попытался «порядок новый учредить», заменив барщину «оброком легким».

Пушкин не упрощает своего героя. Поиск новых жизненных истин растянулся на долгие годы и остался незавершенным. Очевиден внутренний драматизм этого процесса: Онегин мучительно освобождается от груза старых представлений о жизни и людях, но прошлое не отпускает его. Кажется, что Онегин - полноправный хозяин собственной жизни. Но это только иллюзия. В Петербурге и в деревне ему одинаково скучно - он так и не может преодолеть в себе душевную лень, холодный скепсис, демонизм, зависимость от «общественного мненья».

Герой отнюдь не жертва общества и обстоятельств. Сменив образ жизни, он принял ответственность за свою судьбу. От его решимости, воли, веры в людей зависят его поступки. Однако, отказавшись от светской суеты, Онегин стал не деятелем, а созерцателем. Лихорадочная погоня за удовольствиями сменилась уединенными размышлениями. Два испытания, которые ожидали его в деревне, - испытание любовью и испытание дружбой - показали, что внешняя свобода автоматически не влечет за собой освобождения от ложных предрассудков и мнений.

В отношениях с Татьяной Онегин проявил себя как благородный и душевно тонкий человек. Он сумел увидеть во « влюбленной деве» подлинные и искренние чувства, живые, а не книжные страсти. Нельзя упрекать героя за то, что он не ответил на любовь Татьяны: сердцу, как известно, не прикажешь. Но дело в том, что Онегин послушался не голоса своего сердца, а голоса рассудка. Еще в первой главе Автор отметил в Онегине «резкий, охлажденный ум» и неспособность к сильным чувствам. Онегин - холодный, рассудочный человек. Эта душевная диспропорция и стала причиной драмы несостоявшейся любви. Онегин не верит в любовь и не способен полюбить. Смысл любви исчерпывается для него «наукой страсти нежной» или «домашним кругом», ограничивающим свободу человека.

Испытания дружбой Онегин также не выдержал. И в этом случае причиной трагедии стала его неспособность жить жизнью чувства. Недаром автор, комментируя состояние героя перед дуэлью, замечает: «Он мог бы чувства обнаружить, / А не щетиниться, как зверь». И на именинах Татьяны, и перед дуэлью Онегин показал себя «мячиком предрассуждений», глухим и к голосу собственного сердца, и к чувствам Ленского. Его поведение на именинах - обычная «светская злость», а дуэль - следствие равнодушия и боязни злоязычия «старого дуэлиста» Зарецкого и соседей-помещиков. Онегин не заметил, как стал пленником своего старого кумира - «общественного мненья». После убийства Ленского Онегиным овладела «тоска сердечных угрызений». Только трагедия смогла открыть ему прежде недоступный мир чувств.

В восьмой главе Пушкин показал новый этап в духовном развитии Онегина. Встретив Татьяну в Петербурге, Онегин совершенно преобразился. В нем ничего не осталось от прежнего, холодного и рассудочного человека - он пылкий влюбленный, ничего не замечающий, кроме предмета своей любви (и этим очень напоминает Ленского). Онегин впервые испытал настоящее чувство, но оно обернулось новой любовной драмой: теперь уже Татьяна не смогла ответить на его запоздалую любовь. Своеобразным объяснением психологического состояния влюбленного Онегина, его неизбежной любовной драмы является авторское отступление «Любви все возрасты покорны...» (строфа XXIX). Как и прежде, на первом плане в характеристике героя - соотношение между разумом и чувством. Теперь уже разум был побежден - Онегин любит, «ума не внемля строгим пеням». Он «чуть с ума не своротил / Или не сделался поэтом», - не без иронии замечает Автор. В восьмой главе нет итогов духовного развития героя, поверившего в любовь и счастье. Онегин не достиг желанной цели, в нем по-прежнему нет гармонии между чувством и разумом. Пушкин оставляет его характер открытым, незавершенным, подчеркнув саму способность Онегина к резкой смене ценностных ориентиров и, заметим, готовность к действию, к поступку.

Обратите внимание, как часто Автор размышляет о любви и дружбе, об отношениях между влюбленными и друзьями. Любовь и дружба для Пушкина - два оселка, на которых испытывается человек, они раскрывают богатство души или ее опустошенность. Онегин закрылся от фальшивых ценностей «света пустого», презрев их ложный блеск, но ни в Петербурге, ни в деревне не открыл для себя подлинных ценностей - общечеловеческих. Автор показал, как трудно движение человека к простым и понятным, казалось бы, жизненным истинам, через какие испытания он должен пройти, чтобы понять - и умом и сердцем - величие и значительность любви и дружбы. От сословной ограниченности и предрассудков, внушенных воспитанием и праздной жизнью, через рассудочный демонический нигилизм, отрицающий не только ложные, но и подлинные жизненные ценности, к открытию любви, высокого мира чувств - такой путь духовного развития героя прочерчивает Пушкин.

Ленский и Татьяна Ларина не только сюжетные партнеры заглавного героя. Это полнокровные образы современников, в судьбе которых тоже «отразился век».

Романтик и поэт Ленский кажется духовным и социальным антиподом Онегина, исключительным героем, полностью оторванным от быта, от русской жизни. Житейская неопытность, пылкость любовных чувств к Ольге, «реки» элегий, написанных в духе «унылого романтизма», - все это отделяет восемнадцатилетнего помещика от бывшего петербургского повесы. Автор, сообщая об их знакомстве, сначала возводит различия между ними в абсолютную степень («Они сошлись. Волна и камень, / Стихи и проза, лед и пламень / Не столь различны меж собой»), но сразу же указывает, что именно «взаимной разнотой» они понравились друг другу. Возникла парадоксальная дружба «от делать нечего».

Не только крайности соединили героев - между ними немало общего. Онегин и Ленский отчуждены от помещичьей среды, каждый из них выражает одну из тенденций русской духовной жизни: Онегин - разочарованность и скептицизм, Ленский - романтическую мечтательность и порыв к идеалу. И та, и другая тенденция - часть европейского духовного развития. Кумиры Онегина - Байрон и Наполеон. Ленский - поклонник Канта и Шиллера. Ленский тоже ищет цель жизни: «цель жизни нашей для него / Была заманчивой загадкой, / Над ней он голову ломал / И чудеса подозревал». А самое главное - характер Ленского, как и характер Онегина, - дисгармоничный, незавершенный. Чувствительный Ленский столь же далек от пушкинского идеала человеческой гармонии, как и рационалист Онегин.

С Ленским в роман входят темы молодости, дружбы, сердечного «невежества», преданности чувствам, юношеской отваги и благородства. Стремясь защитить Ольгу от «развратителя», герой заблуждается, но это искреннее заблуждение. Ленский - поэт (еще одним поэтом в романе является сам Автор), и хотя в авторском комментарии к его стихам много иронии, добродушных насмешек, подтрунивания, Автор отмечает в них подлинность чувств и остроумие:

Не мадригалы Ленский пишет

В альбоме Ольги молодой;

Его перо любовью дышит,

Не хладно блещет остротой;

Что ни заметит, ни услышит

Об Ольге, он про то и пишет:

И, полны истины живой,

Текут элегии рекой.

Необычность героя объяснена автором с социальных позиций. Душа Ленского не увяла от «хладного разврата света», он воспитывался не только в «Германии туманной», но и в русской деревне. В «полурусском» мечтателе Ленском больше русского, чем в толпе окрестных помещиков. Автор с грустью пишет о его гибели, дважды (в шестой и седьмой главах) приводит читателя на его могилу. Печалит Автора не только смерть Ленского, но и возможное оскудение юношеского романтизма, врастание героя в косную помещичью среду. С этим вариантом судьбы Ленского иронически «рифмуются» судьбы любительницы сентиментальных романов Прасковьи Лариной и «деревенского старожила» - дяди Онегина.

Татьяна Ларина - «милый Идеал» Автора. Он не скрывает своей симпатии к героине, подчеркивая ее искренность, глубину чувств и переживаний, простодушие и преданность любви. Ее личность проявляется в сфере любовных и семейных отношений. Как и Онегина, ее можно назвать «гением любви». Татьяна - участница основного сюжетного действия, в котором ее роль сопоставима с ролью Онегина.

Характер Татьяны так же, как и характер Онегина, - динамичный, развивающийся. Обычно обращают внимание на резкое изменение ее социального статуса и внешнего облика в последней главе: вместо деревенской барышни, непосредственной и открытой, перед Онегиным предстала величественная и холодная светская дама, княгиня, «законодательница зал ». Ее внутренний мир закрыт от читателя: Татьяна вплоть до своего заключительного монолога не произносит ни слова, Автор также хранит «тайну» о ее душе, ограничиваясь «визуальными» характеристиками героини («Как сурова! / Его не видит, с ним ни слова; / У! как теперь окружена / Крещенским холодом она!»). Однако в восьмой главе показана третья, завершающая стадия духовного развития героини. Ее характер существенно меняется уже в «деревенских» главах. Эти изменения связаны с ее отношением к любви, к Онегину, с представлениями о долге.

Во второй - пятой главах Татьяна предстает человеком внутренне противоречивым. В ней уживаются подлинные чувства и чувствительность, внушенная сентиментальными романами. Автор, характеризуя героиню, указывает прежде всего на круг ее чтения. Романы, подчеркивает автор, ей «заменяли все». Действительно, мечтательная, отчужденная от подруг, столь непохожая на Ольгу, Татьяна все окружающее воспринимает как еще не написанный роман, себя воображает героиней любимых книг. Отвлеченность мечтаний Татьяны оттенена книжно-бытовой параллелью - биографией ее матери, которая тоже в молодости была «от Ричардсона без ума», любила «Грандисона», но, выйдя замуж «по неволе», «рвалась и плакала сначала», а потом превратилась в обычную помещицу. Татьяна, ожидавшая «кого-нибудь» похожего на героев романов, увидела в Онегине именно такого героя. «Но наш герой, кто б ни был он, / Уж верно был не Грандисон», - иронизирует Автор. Поведение влюбленной Татьяны строится по известным ей романным моделям. Ее письмо, написанное по-французски, - эхо любовных посланий героинь романов. Автор переводит письмо Татьяны, но его роль «переводчика» этим не ограничивается: он все время вынужден как бы высвобождать подлинные чувства героини из плена книжных шаблонов.

Переворот в судьбе Татьяны происходит в седьмой главе. Внешние перемены в ее жизни - только следствие сложного процесса, который шел в ее душе после отъезда Онегина. Она убедилась наконец в своем «оптическом» обмане. Восстанавливая облик Онегина по «следам», оставшимся в его усадьбе, она поняла, что ее возлюбленный - человек донельзя загадочный, странный, но вовсе не тот, за кого она его принимала. Главным итогом «исследования» Татьяны стала любовь уже не к литературной химере, а к подлинному Онегину. Она полностью освободилась и от книжных представлений о жизни. Оказавшись в новых обстоятельствах, не надеясь на новую встречу и взаимность возлюбленного, Татьяна делает решающий нравственный выбор: соглашается поехать в Москву и выйти замуж. Заметим, что это свободный выбор героини, для которой были «все жребии равны». Она любит Онегина, но добровольно подчиняется своему долгу перед семьей. Таким образом, слова Татьяны в последнем монологе - «Но я другому отдана; / Я буду век ему верна» - новость для Онегина, но не для читателя: героиня лишь подтвердила выбор, сделанный ранее.

Не следует упрощать вопрос о влиянии на характер Татьяны новых обстоятельств ее жизни. В последнем эпизоде романа становится очевидным контраст между светской и «домашней» Татьяной: «Кто прежней Тани, бедной Тани / Теперь в княгине б не узнал!» Однако монолог героини свидетельствует не только о том, что она сохранила прежние душевные качества, верность любви к Онегину и своему супружескому долгу. «Урок Онегину» полон несправедливых замечаний и нелепых предположений. Татьяна не понимает чувств героя, видя в его любви лишь светскую интригу, желание уронить ее честь в глазах общества, обвиняя его и корысти. Любовь Онегина для нее «малость», «чувство мелкое», а в нем самом она видит только раба этого чувства. Вновь, как когда-то в деревне, Татьяна видит и «не узнает» подлинного Онегина. Ее ложное представление о нем порождено светом, тем «утеснительным саном», приемы которого, как заметил Автор, она «скоро приняла». Монолог Татьяны отражает ее внутреннюю драму. Смысл этой драмы не в выборе между любовью к Онегину и верностью мужу, а в той «коррозии» чувств, которая произошли в героине под влиянием светского общества. Татьяна живет вое поминаниями и не способна хотя бы поверить в искренность любящего ее человека. Болезнь, от которой так мучительно освобождался Онегин, поразила и Татьяну. «Свет пустой», словно напоминает мудрый Автор, враждебно относится ко всякому при явлению живого, человеческого чувства.

Главные герои «Евгения Онегина» свободны от заданности, однолинейности. Пушкин отказывается видеть в них воплощения пороков или «совершенства образцы». В романе последовательно реализованы новые принципы изображения героев. Автор даст понять, что у него нет готовых ответов на все вопросы об их судьбах, характерах, психологии. Отвергая традиционную для рома на роль «всезнающего» рассказчика, он «колеблется», «сомневается», порой непоследователен в своих суждениях и оценках. Автор как бы приглашает читателя дорисовать портреты героев, представить себе их поведение, попробовать посмотреть на них с другой, неожиданной точки зрения. С этой целью в роман введены и многочисленные «паузы» (пропущенные строки и строфы). Читатель должен «узнать» героев, соотнести их с собственной жизнью, со своими мыслями, чувствами, привычками, суевериями, прочитанными книгами и журналами.

Облик Онегина, Татьяны Лариной, Ленского складывается но только из характеристик, наблюдений и оценок Автора - творца романа, но и из толков, пересудов, слухов. Каждый герой предстает в ореоле общественного мнения, отражающего точки зрения самых разных людей: друзей, знакомых, родственников, соседей-помещиков, светских сплетников. Общество - источник молвы о героях. Для автора это богатый набор житейской «оптики», которую он превращаете «оптику» художественную. Читателю предлагается выбрать тот взгляд на героя, который ему ближе, кажется наиболее достоверным и убедительным. Автор, воссоздавая картину мнений, оставляет за собой право расставить необходимые акценты, дает читателю социальные и нравственные ориентиры.

«Евгений Онегин» выглядит как роман-импровизация. Эффект непринужденного разговора с читателем создается прежде всего выразительными возможностями четырехстопного ямба - излюбленного пушкинского размера и гибкостью созданной Пушкиным специально для романа «онегинской» строфы, включающей 14 стихов четырехстопного ямба со строгой рифмовкой CCdd EffE gg (прописными буквами обозначены женские окончания, строчными - мужские). Свою лиру автор назвал «болтливой», подчеркнув «свободный» характер повествования, многообразие интонаций и стилей речи - от «высокого», книжного до разговорного стиля обычных деревенских пересудов «о сенокосе, о вине, о псарне, о своей родне».

Роман в стихах - последовательное отрицание известных, общепризнанных законов жанра. И дело не только в дерзком отказе от обычной для романа прозаической речи. В «Евгении Онегине» нет стройного повествования о героях и событиях, укладывающегося в заранее заданные рамки сюжета. В таком сюжете действие развивается плавно, без разрывов и отступлений - от завязки действия к его развязке. Шаг за шагом автор идет к своей главной цели - созданию образов героев на фоне логически выверенной сюжетной схемы.

В «Евгении Онегине» Автор-повествователь то и дело «отступает» от рассказа о героях и событиях, предаваясь «вольным» размышлениям на биографические, житейские и литературные темы. Герои и Автор постоянно меняются местами: то герои, то Автор оказываются в центре внимания читателя. В зависимости от содержания конкретных глав таких «вторжений» Автора может быть больше или меньше, но принцип « альбомного», внешне не мотивированного, соединения сюжетного повествования с авторскими монологами сохраняется почти во всех главах. Исключение составляет пятая глава, в которой 10 с лишним строф занимает сон Татьяны и завязывается новый сюжетный узел - ссора Ленского с Онегиным.

Сюжетное повествование тоже неоднородно: оно сопровождается более или менее развернутыми авторскими «репликами в сторону». Автор с самого начала романа обнаруживает себя, как бы выглядывает из-за спин героев, напоминая о том, кто ведет повествование, кто создает мир романа.

Сюжет романа внешне напоминает хронику жизни героев - Онегина, Ленского, Татьяны Лариной. Как в любом хроникальном сюжете, в нем отсутствует центральный конфликт. Действие строится вокруг конфликтов, возникающих в сфере частной жизни (любовные и дружеские отношения). Но создается лишь набросок связного хроникального повествования. Уже в первой главе, содержащей предысторию Онегина, подробно рассказано об одном дне его жизни, а события, связанные с приездом в деревню, просто перечислены. В деревне Онегин провел несколько месяцев, но многие подробности его деревенской жизни не заинтересовали повествователя. Достаточно полно воспроизведены лишь отдельные эпизоды (поездка к Лариным, объяснение с Татьяной, именины и дуэль). Почти трехлетнее путешествие Онегина, которое должно было связать два периода его жизни, просто опущено.

Время в романе не совпадает с реальным временем: оно то сжато, спрессовано, то растянуто. Автор часто как бы предлагает читателю просто «перелистать» страницы романа, скороговоркой сообщая о поступках героев, об их повседневных занятиях. Отдельные эпизоды, наоборот, укрупнены, растянуты во времени - на них внимание задерживается. Они напоминают драматические «сцены» с диалогами, монологами, с четко прописанными декорациями (см., например, сцену разговора Татьяны с няней в третьей главе, объяснение Татьяны и Онегина, разбитое на два «явления» , - в третьей и четвертой главах).

Автор подчеркивает, что время жизни его героев, сюжетное время, - художественная условность. «Календарь» романа, вопреки полусерьезному уверению Пушкина в одном из примечаний - «в нашем романе время расчислено по календарю», - особый. Он состоит из дней, которые равны месяцам и годам, и месяцев, а то и лет, удостоенных нескольких замечаний Автора. Иллюзия хроникального повествования поддерживается «фенологическими заметками» - указаниями на смену времен года, погоду и сезонные занятия людей.

О многих событиях Автор либо просто умалчивает, либо заменяет непосредственное изображение событий рассказом о них. Это важнейший принцип повествования. Например, о спорах Онегина с Ленским сообщается как о постоянной форме дружеского общения, перечисляются темы споров, но ни один из них не показан. Тот же самый прием умолчания о событиях или их простого перечисления используется в восьмой главе, где Автор рассказывает о безуспешных попытках Онегина объясниться с Татьяной. Между событиями седьмой и восьмой глав проходит более двух лет. Этот разрыв в повествовании особенно заметен.

Сюжет восьмой главы обособлен от сюжета первых семи глав. Изменилась система персонажей. В первых, «деревенских», главах она была довольно разветвленной: центральные персонажи - Онегин, Татьяна, Ленский, второстепенные - Ольга, Прасковья Ларина, няня, Зарецкий, княжна Алина, эпизодические персонажи появляются в пятой и седьмой главах: гости на именинах, обрисованные одним-двумя штрихами, московские родственники Лариных. В восьмой главе система персонажей значительно проще: центральными персонажами остаются Онегин и Татьяна, дважды появляется муж Татьяны, есть несколько безымянных эпизодических персонажей. Восьмая глава может быть воспринята как вполне самостоятельное сюжетное повествование, не имеющее, однако, столь же подробной экспозиции, как сюжет первых семи глав, и развязки действия: Онегин оставлен Автором «в минуту злую для него», о дальнейшей его судьбе ничего не сообщается.

Многие сюжетные ситуации в романе намечены, но остаются нереализованными. Автор создает впечатление, что в его руках множество вариантов развития событий, из которых он выбирает необходимый или вовсе отказывается от выбора, предоставляя сделать это самому читателю. Принцип сюжетной «многовариантности» задан уже в первых строфах романа: Онегин (и читатель) не знает, что ждет его в деревне -- томительное ожидание смерти дяди, или, напротив, он приедет уже хозяином «прелестного уголка» (позднее Автор сообщает и о другом, нереализованном, варианте жизни героя: «Онегин был готов со мною / Увидеть чуждые страны»). В финале романа, буквально «бросая» Онегина, Автор как бы предлагает читателю самому выбирать среди множества возможных вариантов завершения сюжета.

Традиционные романные схемы - преодоление препятствий, возникающих между влюбленными, любовное соперничество, счастливые развязки - Пушкин намечает, но решительно отбрасывает. В самом деле, перед Онегиным и Татьяной, Ленским и Ольгой не возникает никаких внешних препятствий, ничто не мешает, казалось бы, счастливому завершению их отношений. Татьяна любит Онегина, он симпатизирует Татьяне. Все соседи дружно прочат Онегина ей в женихи, но Автор избирает путь, диктуемый не логикой «семейственного» романа, а логикой характеров героев. Ленский и Ольга еще ближе к «тайне брачныя постели», но вместо свадьбы и картин семейной жизни - дуэль и смерть Ленского, недолгая печаль Ольги и ее отъезд с уланом. Свершившийся вариант судьбы Ленского дополнен еще двумя, нереализованными. Уже после смерти героя Автор размышляет о двух его «уделах» - высоком, поэтическом, о жизни «для блага мира», и вполне обыкновенном, «прозаическом»: «Расстался б с музами, женился, / В деревне, счастлив и рогат, / Носил бы стеганый халат».

Все варианты сюжетного действия, на первый взгляд, противоречат друг другу. Но повествователю они в равной мере необходимы. Он подчеркивает, что роман возникает из набросков, черновиков, из уже «отработанных» другими писателями романных ситуаций. Именно в его руках «посох», не дающий сюжету блуждать «вкось и вкрив». Кроме того, неосуществленные сюжетные варианты становятся важными элементами характеристики героев, указывающими на возможные перспективы развития их судеб. Интересная особенность романа - «сюжетное самосознание» героев: не только Онегин, Ленский, Татьяна, но и второстепенные персонажи - мать Татьяны, княжна Алина - осознают неосуществленные варианты своей жизни.

Несмотря на очевидную фрагментарность, прерывистый, «противоречивый» характер повествования, «Евгений Онегин» воспринимается как произведение, имеющее продуманную структуру, «форму плана». В романе есть своя внутренняя логика - последовательно выдержан принцип повествовательной симметрии .

Сюжет восьмой главы, несмотря на его обособленность, является зеркальным отражением части сюжета первых семи глав. Происходит как бы «рокировка» персонажей: на месте влюбленной Татьяны оказывается Онегин, а в роли Онегина - холодная, недоступная Татьяна. Встреча Онегина и Татьяны на светском рауте, письмо Онегина, объяснение героев в восьмой главе - сюжетные параллели к аналогичным ситуациям третьей - четвертой глав. Кроме того, «зеркальность» восьмой главы по отношению к первой подчеркнута топографическими и биографическими параллелями. Онегин возвращается в Петербург, посещает дом старого приятеля, князя N. Его любовный «роман» с Татьяной внешне напоминает полузабытые им светские «романы». Потерпев неудачу, «от света вновь отрекся он. /Ив молчаливом кабинете / Ему припомнилась пора, / Когда жестокая хандра / За ним гналася в шумном свете...» Автор же, как и в финале первой главы, вспоминает о начале работы над романом, о друзьях, которым «строфы первые читал».

Внутри «деревенских» глав действует тот же принцип симметрии. Седьмая глава симметрична первой: если в первой главе показан только Онегин, то все внимание Автора в седьмой главе сосредоточено на Татьяне - это единственная глава, где главный герой отсутствует. Возникает сюжетная параллель между парами Онегин - Татьяна и Ленский - Ольга. После эпизода, завершающего недолгую любовную коллизию между Онегиным и Татьяной, повествование резко переключается: Автор хочет «развеселить воображенье / Картиной счастливой любви» Ленского и Ольги. Неявная, скрытая параллель проведена между сном-фантасмагорией Татьяны, наполненным страшными чудищами, явившимися из двух миров - фольклорного и литературного, и «веселым праздником именин». Сон оказывается не только «вещим» (в нем предсказана ссора и дуэль), но и как бы фантастическим «черновиком» деревенского бала.

Противоречия импровизационного повествования и композиционная симметрия глав, эпизодов, сцен, описаний - принципы, близкие к технике литературного « монтажа», - не исключают, а дополняют друг друга. Их взаимодействие делает роман динамичным, внутренне единым художественным текстом.

Художественная уникальность романа во многом определяется тем особым положением, которое занимает в нем Автор.

Автор в романе Пушкина - не традиционный рассказчик, ведущий повествование о героях и событиях, четко отделяя себя от них и от читателей. Автор является и создателем романа, и одновременно его героем. Он настойчиво напоминает читателям о «литературности» романа, о том, что текст, создаваемый им, - новая, жизнеподобная реальность, которую нужно воспринимать «положительно» , доверяя его рассказу. Герои романа - вымышленные, все, что о них сказано, не имеет отношения к реальным людям. Мир, в котором живут герои, - тоже плод творческой фантазии Автора. Реальная жизнь - только материал для романа, отобранный и организованный им, творцом романного мира.

Автор ведет постоянный диалог с читателем - делится «техническими» секретами, пишет авторскую «критику» на свой роман и опровергает возможные мнения журнальных критиков, привлекает внимание к поворотам сюжетного действия, к разрывам во времени, вводит в текст планы и черновики - словом, не дает забыть, что роман еще не дописан, не преподнесен читателю, как книга, «готовая к употреблению», которую надо просто прочитать. Роман создается прямо на глазах читателя, при его участии, с оглядкой на его мнение. Автор видит в нем соавтора, обращаясь к многоликому читателю: «другу», «недругу», «приятелю».

Автор - создатель романного мира, творец сюжетного повествования, но он же - его «разрушитель». Противоречие между Автором - творцом и Автором - «разрушителем» повествования возникает тогда, когда он, прерывая повествование, сам входит в очередной «кадр» романа - на короткое время (репликой, замечанием) или заполняет его целиком (авторским монологом). Однако Автор, отрываясь от сюжета, не отделяет себя от своего романа, становится его «героем». Подчеркнем, что «герой» - метафора, условно обозначающая Автора, ведь он не обычный герой, участник сюжета. Вряд ли можно вычленить в тексте романа самостоятельный «сюжет Автора». Сюжет романа один, Автор - за пределами сюжетного действия.

У Автора особое место в романе, определеннее двумя его ролями. Первая - роль повествователя, рассказчика, комментирующего все, что происходит с героями. Вторая - роль «представителя» жизни, которая тоже является частью романа, но не укладывается в рамки литературного сюжета. Автор оказывается не только вне сюжета, но и над сюжетом. Его жизнь - часть общего потока жизни. Он герой «романа жизни», о котором сказано в последних стихах «Евгения Онегина»:

Блажен, кто праздник жизни рано

Оставил, не допив до дна

Бокала полного вина,

Кто не дочел ее романа

И вдруг умел расстаться с ним,

Как я с Онегиным моим.

Отдельные пересечения Автора и героев (встречи Онегина и Автора в Петербурге, о которых говорится в первой главе, письмо Татьяны («его я свято берегу»), попавшее к нему), подчеркивают, что герои «моего романа» - только часть той жизни, которую представляет в романе Автор.

Образ Автора создается иными средствами, чем образы Онегина, Татьяны, Ленского. Автор четко отделен от них, но в то же время между ним и главными героями возникают соответствия, смысловые параллели. Не будучи действующим лицом, Автор появляется в романе как субъект высказываний - реплик и монологов (их принято называть авторскими отступлениями). Говоря о жизни, о литературе, о романе, который создает, Автор то приближается к героям, то отдаляется от них. Его суждения могут совпадать с их мнениями или, наоборот, противостоять им. Каждое появление Автора в тексте романа - высказывание, корректирующее или оценивающее поступки и взгляды героев. Иногда Автор прямо указывает на сходство или различия между собой и героями: «Страстей игру мы знали оба; / Томила жизнь обоих нас; / В обоих сердца жар угас»; «Всегда я рад заметить разность / Между Онегиным и мной»; «Так точно думал мой Евгений»; «Татьяна, милая Татьяна! / С тобой теперь я слезы лью».

Чаще всего между высказываниями Автора и жизнью героев возникают композиционные и смысловые параллели. Появление авторских монологов и реплик, внешне не мотивированное, связано с сюжетными эпизодами глубокими смысловыми связями. Общий принцип можно определить так: поступок или характеристика героя рождают отклик у Автора, заставляя его заговорить о том или ином предмете. Каждое высказывание Автора добавляет новые штрихи к его портрету, становится слагаемым его образа.

Главную роль в создании образа Автора играют его монологи - авторские отступления. Это вполне завершенные по смыслу фрагменты текста, обладающие стройной композицией и неповторимым стилем. Для удобства анализа их можно разделить на несколько групп.

Большая часть отступлений - лирические и лирико-философские. В них, насыщенных разнообразными жизненными впечатлениями, наблюдениями, радостными и горестными «заметами сердца», философскими размышлениями, читателю открывается духовный мир Автора: это голос мудрого Поэта, много повидавшего и испытавшего в жизни. Он изведал все, из чего складывается жизнь человека: сильные, возвышенные чувства и холод сомнений и разочарований, сладостные муки любви и творчества и тягостную тоску житейской суеты. Он то молодой, озорной и страстный, то насмешливый и ироничный. Автора привлекают женщины и вино, дружеское общение, театр, балы, стихи и романы, но он же замечает: «Я был рожден для жизни мирной, / Для деревенской тишины: / В глуши звучнее голос лирный, / Живее творческие сны». Автор остро чувствует смену возрастов человека: сквозная тема его размышлений - молодость и зрелость, «возраст поздний и бесплодный, / На повороте наших лет». Автор - философ, узнавший много печальной правды о людях, но не переставший любить их.

Некоторые отступления проникнуты духом литературной полемики. В обширном отступлении в третьей главе (строфы XI-XIV) сначала дается ироническая «историко-литературная» справка, а затем Автор знакомит читателя с планом своего «романа на старый лад». В других отступлениях Автор включается в споры о русском литературном языке, подчеркивая верность «карамзинистским» идеалам юности (глава третья, строфы XXVII-XXIX), полемизирует с «критиком строгим» (В.К.Кюхельбекером) (глава четвертая, строфы ХХХII-ХХХШ). Критически оценивая литературные мнения оппонентов, Автор определяет свою литературную позицию.

В ряде отступлений Автор иронизирует над чуждыми ему представлениями о жизни, а иногда и откровенно высмеивает их. Объекты авторской иронии в отступлениях четвертой главы (строфы VII-VIII - «Чем меньше женщину мы любим...»; строфы ХVIII-ХХII - « Врагов имеет в мире всяк...»; строфы XXVIII-XXX - «Конечно, вы не раз видали / Уездной барышни альбом...»), восьмой главы (строфы Х-ХI - «Блажен, кто смолоду был молод...») - пошлость и лицемерие, зависть и недоброжелательность, душевная лень и разврат, замаскированные светской благовоспитанностью. Такие отступления можно назвать ироническими. Автор, в отличие от «достопочтенных читателей» из светской толпы, не сомневается в подлинных жизненных ценностях и духовных качествах людей. Он верен свободе, дружбе, любви, чести, ищет в людях душевной искренности и простоты.

Во многих отступлениях Автор предстает как петербургский поэт, современник героев романа. О его судьбе читатель узнает немного, это лишь биографические «точки» (лицей - Петербург - Юг - деревня - Москва - Петербург), обмолвки, намеки, «мечтания», из которых складывается внешний фон авторских монологов. Автобиографический характер имеют все отступления в первой главе, часть отступлений в восьмой главе (строфы I-VII; строфы ХLIХ-LI), в третьей главе (строфы XXII-XXIII), в четвертой главе (строфа XXXV), знаменитое отступление в финале шестой главы, в котором Автор-поэт прощается с юностью (строфы ХLIII-ХLVI), отступление о Москве в седьмой главе (строфы ХXXVI-XXXVII). Биографические детали «зашифрованы» и в литературно-полемических отступлениях. Автор учитывает, что читатель знаком с современной литературной жизнью.

Полнота духовной жизни, способность к целостному восприятию мира в единстве светлых и темных сторон - главные черты личности Автора, отличающие его от героев романа. Именно в Авторе Пушкин воплотил свой идеал человека и поэта.

Янв 24 2011

Роман “Евгений Онегин” писался Пушкиным в течение 8 лет. В нем описываются события первой четверти XIX века, то есть время создания и время действия романа примерно совпадают. Читая его мы понимаем, что является уникальным, ведь ранее в мировой не существовало ни одного романа в стихах. Лиро-эпический жанр произведения предполагает переплетение двух сюжетов - эпического, главные герои которого Онегин и Татьяна, и лирического, где главный герой - персонаж, называемый Автором, то есть лирический герой романа. “Евгений Онегин” - реалистичный роман. Метод реализма предполагает отсутствие заданности, изначального четкого плана развития действия: образы героев развиваются не просто по воле автора, развитие обусловлено теми психологическими и историческими чертами, которые заложены в образах. Завершая VIII главу, сам подчеркивает эту особенность романа:

• И даль свободного романа
• Я сквозь магический кристалл
• Еще неясно различал.

Определив роман как “собранье пестрых глав”, Пушкин подчеркивает еще одну сущностную черту реалистичного произведения: роман как бы “разомкнут” во времени, каждая глава могла бы стать последней, но может иметь и продолжение. Тем самым акцентируется внимание читателя на самостоятельной ценности каждой главы.

Уникальным этот роман делает и то, что широта охвата действительности, многосюжетность, описание отличительных особенностей эпохи, ее колорита приобрели такую значимость и достоверность, что роман стал энциклопедией русской жизни 20-х годов прошлого века. Читая роман мы, как в энциклопедии, можем узнать все о той эпохе: о том, как одевались и что было в моде (”широкий боливар” Онегина и малиновый берет Татьяны), меню престижных ресторанов, что шло в театре (балеты Дидло).

На протяжении действия романа и в лирических отступлениях поэтом показаны все слои русского общества того времени: высший свет Петербурга, дворянская Москва, поместное дворянство, крестьянство. Это позволяет нам говорить об “Евгении Онегине” как об истинно народном произведении. Петербург того времени собирал в себе лучшие умы России. Там “блистал Фонвизин”, люди искусства - Княжин, Истомина. Автор хорошо знал и любил Петербург, он точен в описаниях, не забывая ни о “соли светской злости”, “ни о необходимых нахалах”. Глазами столичного жителя показана нам и Москва - “ярмарка невест”. Описывая московское дворянство, Пушкин зачастую саркастичен: в гостиных он подмечает “бессвязный, пошлый вздор”. Но вместе с тем любит Москву, сердце России: “Москва… как много в этом звуке для сердца русского слилось” (читать такие строки москвичу должно быть вдвойне приятно).

Современная поэту Россия - деревенская. Вероятно, поэтому галерея персонажей поместного дворянства в романе наиболее представительная. Посмотрим на персонажей, представленных нам Пушкиным. Красавец Ленский, “с душою прямо геттингенской”, - романтик немецкого склада, “поклонник Канта”. Но стихи Ленского подражательны. Они насквозь пародийны, но в них пародируются не отдельные авторы, а сами штампы романтизма. матери Татьяны достаточно трагична: “Не спросясь совета, девицу повезли к венцу”. Она “рвалась и плакала сначала”, но заменила привычкой: “Солила на зиму грибы, вела расходы, брила лбы”.Отставному советнику Флянову поэт дает красочную характеристику: “Тяжелый сплетник, старый шут, обжора, взяточник и плут.” Появление романа Пушкина “Евгений Онегин” оказало огромное влияние на дальнейшее развитие русской литературы. Важно и то, что главный герой романа как бы открывает целую галерею “лишних людей” в русской литературе: Печорин, Обломов продолжат ее.

Названием романа Пушкин подчеркивает центральное положение Онегина среди других героев произведения. Онегин - светский молодой , столичный аристократ, получивший типичное для того времени воспитание под руководством француза - гувернера в духе литературы, оторванной от национальной и народной почвы. Он ведет жизни “золотой молодежи”: балы, прогулки по Невскому проспекту, посещение театров. Хотя Онегин и учился “чему-нибудь и как-нибудь”, он все же имеет высокий уровень культуры, отличаясь в этом отношении от большинства дворянского общества. Пушкинский герой - порождение этого общества, но вместе с тем он и чужд ему. Благородство души, “резкий охлажденный ум” выделяют его из среды аристократической молодежи, постепенно приводят к разочарованию в жизни и интересах светского общества, к недовольству политической и социальной обстановкой: Нет, рано чувства в нем остыли, Ему наскучил света шум…

Пустота жизни мучает Онегина, им овладевает хандра, скука, и он покидает светское общество, пробуя заняться общественно-полезной деятельностью. Барское воспитание, отсутствие привычки к труду (”труд упорный ему был тошен”) сыграли свою роль, и Онегин не доводит до конца ни одного из своих начинаний. Он живет “без цели, без трудов”. В деревне Онегин ведет себя гуманно по отношению к крестьянам, но он не задумывается над их судьбой, его больше мучают свои собственные настроения, ощущение пустоты жизни.

Порвав со светским обществом и будучи оторван от жизни народа, он теряет связь с людьми. Он отвергает любовь Татьяны Лариной, одаренной, нравственно чистой девушки, не сумев разгадать глубины ее запросов, своеобразие натуры. Онегин убивает своего друга Ленского, поддавшись сословным предрассудкам, испугавшись “шепота, хохотни глупцов”. В подавленном состоянии духа Онегин покидает деревню и начинает странствия по России. Эти странствия дают ему возможность полнее взглянуть на жизнь, переоценить свое отношение к окружающей действительности, понять сколь бесплодно растратил он свою жизнь. Онегин возвращается в столицу и встречает ту же картину жизни светского общества. В нем вспыхивает любовь к Татьяне - теперь уже замужней женщине. Но Татьяна разгадала себялюбие и эгоизм, лежащие в основе чувства к ней, и отвергает любовь Онегина. Любовью Онегина к Татьяне Пушкин подчеркивает, что его герой способен к нравственному возрождению, что это не охладевший ко всему человек, в нем еще кипят силы жизни, что по замыслу поэта, должно было пробудить в Онегине и стремление к общественной деятельности.

Образ Евгения Онегина открывает целую галерею “лишних людей”. Вслед за Пушкиным были созданы образы Печорина, Обломова, Рудина, Лаевского. Все эти образы являются художественным отражением русской действительности.

“Евгений Онегин” - реалистический роман в стихах, так как в нем предстали перед читателем подлинно живые образы русских людей начала XIX века. В романе дано широкое художественное обобщение основных тенденций русского общественного развития. Можно сказать о романе словами самого поэта - это , в котором “отразился век и современный человек”. “Энциклопедией русской жизни” назвал В. Г. Белинский роман Пушкина.

В этом романе, как в энциклопедии, можно узнать все об эпохе, о культуре того времени: о том, как одевались и что было в моде (”широкий боливар”, фрак, жилет Онегина, малиновый берет Татьяны), меню престижных ресторанов (”бифштекс окровавленный”, сыр, шипучее аи, шампанское, страсбургский пирог), что шло в театре (балеты Дидро), кто выступал (танцовщица Истомина). Можно даже составить точный распорядок дня молодого человека. Недаром П. А. Плетнев, друг Пушкина, писал о первой главе “Евгения Онегина”: “Онегин твой будет карманным зеркалом русской молодежи”.

На протяжении действия романа и в лирических отступлениях поэтом показаны все слои русского общества того времени: высший свет Петербурга, дворянская Москва, поместное дворянство, крестьянство - то есть весь народ. Это позволяет говорить нам об “Евгении Онегине” как об истинно народном произведении.

Петербург того времени был местом обитания лучших людей России - декабристов, литераторов. Там “блистал Фонвизин, друг свободы”, люди искусства - Княжнин, Истомина. Автор хорошо знал и любил Петербург, он точен в описаниях, не забывая ни “о соли светской злости”, “ни о необходимых глупцах”, “накрахмаленных нахалах” и тому подобное.

Глазами столичного жителя показана нам Москва - “ярмарка невест”. Москва провинциальная, в чем-то патриархальная. Описывая московское дворянство, Пушкин зачастую саркастичен: в гостиных он подмечает “бессвязный пошлый вздор”. Но вместе с тем поэт любит Москву, сердце России: “Москва… Как много в этом звуке для сердца русского слилось”. Он гордится Москвой 12-го года: “Напрасно ждал Наполеон, последним счастьем упоенный, Москвы коленопреклоненной с ключами старого Кремля”.

Современная поэту Россия - деревенская, и он подчеркивает это игрой слов в эпиграфе ко второй главе. Вероятно, поэтому галерея персонажей поместного дворянства в романе наиболее представительна. Попробуем рассмотреть основные типы помещиков, показанные Пушкиным. Как напрашивается сразу сравнение с другим великим исследованием русской жизни XIX века - поэмой Гоголя “Мертвые души”.

Красавец Ленский, “с душой прямо геттингемской”,- романтик немецкого склада, “поклонник Канта”, не погибни на дуэли, мог бы по мнению автора, иметь будущность большого поэта или через двадцать лет превратиться в этакого Манилова и закончить свою жизнь так, как старый Ларин или дядя Онегина.

Десятая глава Онегина полностью посвящена декабристам. Пушкин объединяет себя с декабристами Луниным и Якушкиным, предвидя “в сей толпе дворян освободителей крестьян”. Появление романа Пушкина “Евгений Онегин” оказало огромное влияние на дальнейшее развитие русской литературы. Проникновенный лиризм, присущий роману, стал неотъемлемой чертой “Дворянского гнезда”, “ и мира”, “Вишневого сада”. Важно и то, что главный герой романа как бы открывает целую галерею “лишних людей” в русской литературе: Печорин, Рудин, Обломов.

Евгений Онегин. Иллюстрация Пушкина. Несколькими росчерками пера передан тип, характер и сделан намёк на Байрона. Так может рисовать только человек со всеми задатками профессионального художника.

«Евгений Онегин», главное произведение Пушкина, - поэма ни о чём. Молодой дворянин едет в имение, в него влюбляется дочь соседа-помещика. Дворянин к ней равнодушен. Он от скуки убивает на дуэли приятеля и уезжает в город. Через несколько лет встречает отвергнутую девушку, это теперь молодая жена состоятельного человека. Герой пытается за ней ухаживать, но получает отказ. Всё.

Это НЕИНТЕРЕСНО. Даже не просто неинтересно, а издевательски неинтересно. Это сюжет «Графа Нулина» и «Домика в Коломне» - изящных шуток, с точки зрения содержания составляющих с «Евгением Онегиным» своеобразный триптих. «Ванька дома - Маньки нет, Манька дома - Ваньки нет». Но «Онегин» это целая книга, а «Нулин» и «Домик» вместе не составят и одной главы поэмы.

Даже подобный пустой сюжет у Пушкина разваливается. Сцена дуэли немотивированна, это такая же вставка, как сцена боя в «Полтаве», и даже ещё хуже - убийство Ленского должно привести к развитию характера Онегина, (положительный герой превращается в отрицательный), но этого нет до слёз. Автор продолжает любоваться «своим Евгением».

Байрон в образе романтического поэта. Реальный Байрон походил на него так же, как Пушкин на Евгения Онегина.

Очевидно, что «Евгений Онегин» написан в подражание «Дон Жуану» Байрона, и с точки зрения авторского «я», ироничного стиля повествования и многочисленных отступлений это, несомненно, так. Но попробуйте сравнить содержание двух поэм и вы через две минуты начнёте хохотать.

Действие «Дон Жуана» начинается в Испании середины 18 века. Главный герой, почти ребёнок, становится любовником подруги матери, и застигнутый её мужем в спальне, бежит на корабле в Италию. Корабль терпит крушение, пассажиры и команда гибнет, а юного Дон Жуана выбрасывает на пустынный берег. Его там находит прекрасная Гайдэ, дочь греческого пирата, и влюбляется. Но вскоре отец их обнаруживает, пленяет Дон Жуана и везет в Константинополь на невольничий рынок. Девушка умирает от тоски. В Константинополе герой поэмы переодевается в женское платье и попадает в гарем султана, где влюбляется в прекрасную грузинку Дуду. Разоблачённый, он вместе с товарищем по несчастью, английским офицером, бежит в Измаил, где Суворов ведёт военные действия против турок. Дон Жуан проявляет чудеса героизма, спасает от лап разъярённых казаков пятилетнюю турецкую девочку, получает русский орден и направляется Суворовым в Петербург с победной реляцией. Здесь он, было, становится фаворитом Екатерины, но вскоре уезжает в Лондон в качестве русского посланника.

Иллюстрация к «Дон Жуану». Любимая сцена англичан: решают, кого есть.

Молодого человека находят на берегу очаровательные гречанки. Где-то об этом уже писали, причём давно.

По отсутствию событий «Евгений Онегин» похож на шуточную поэму Байрона «Беппо». Действие поэмы происходит в Венеции, у знатной горожанки бесследно исчезает муж, она находит себе постоянного любовника. Но проходит много лет, и муж появляется в образе турецкого купца. Оказывается его похитили пираты, он принял мусульманство, разбогател и бежал. Как ни в чём не бывало, жена начинает с ним кокетничать, спрашивать есть ли у него гарем, мешает ли ему восточный халат и т.д. «Купец» сбривает бороду и снова становится её мужем. И другом любовника. При этом все приключения остаются за кадром. Тру-ля-ля.

Но «Беппо», подобно «Домику в Коломне» совсем небольшая вещь и Байрон никогда не придавал ей серьёзного значения (что было бы и странно).

Существует целое направление среди иллюстраторов Пушкина, имитирующее наброски поэта. Начало этой традиции положил художник Николай Васильевич Кузьмин, чьи иллюстрации к «Евгению Онегину» удостоились золотой медали на всемирной выставке в Париже в 1937 году.

Некоторым утешением литературной критике «Евгения Онегина» могла бы послужить сатирическая направленность поэмы. Но нет и её. Тоже до слёз. «Дон Жуан» Байрона по мере написания стал вырождаться в сатирическое произведение - когда повествование достигло берегов туманной родины автора. То есть в момент, на котором я остановил пересказ содержания поэмы выше. После этого развитие сюжета замедляется, и автор принимается зудеть:

«Тут были два талантливых юриста,
Ирландец и шотландец по рожденью, -
Весьма учены и весьма речисты.
Сын Твида был Катон по обхожденью;
Сын Эрина - с душой идеалиста:
Как смелый конь, в порыве вдохновенья
Взвивался на дыбы и что-то "нес",
Когда вставал картофельный вопрос.

Шотландец рассуждал умно и чинно;
Ирландец был мечтателен и дик:
Возвышенно, причудливо, картинно
Звучал его восторженный язык.
Шотландец был похож на клавесины;
Ирландец, как порывистый родник,
Звенел, всегда тревожный и прекрасный,
Эоловою арфой сладкогласной».

Никакого «картофельного вопроса» и полемик между прибалтийскими немцами и хохлами в «Евгении Онегине» нет. Ещё в самом начале работы над поэмой Пушкин написал одному из своих корреспондентов:

«Никто более меня не уважает «Дон Жуана»… но в нем ничего нет общего с «Онегиным». Ты говоришь о сатире англичанина Байрона и сравниваешь ее с моею, и требуешь от меня таковой же! Нет, моя душа, многого хочешь. Где у меня «сатира»? о ней и помину нет в «Евгении Онегине». У меня бы затрещала набережная, если б коснулся я сатиры. Самое слово «сатирический» не должно бы находиться в предисловии».

(«Набережная» это центр Петербурга, то есть Зимний дворец и правительство. Слово «сатирический» присутствует в предисловии, анонимно написанным самим Пушкиным, но в кавычках иронии - см. ниже.)

Вот в этом контексте Белинский заявил (через 8 лет после смерти Пушкина), что «Евгений Онегин» это «энциклопедия русской жизни»:

«В своей поэме он умел коснуться так многого, намекнуть о столь многом, что принадлежит исключительно к миру русской природы, к миру русского общества! "Онегина" можно назвать энциклопедией русской жизни и в высшей степени народным произведением».

«Энциклопедия намеков» - сильно сказано! Знаменитые «одиннадцать статей о сочинениях Александра Сергеевича Пушкина» это очень подробные и бесконечно дробящиеся умствования деревенского учителя. Непонятно «зачем и кому это нужно», потому что призвание деревенских учителей учить деревенских детей, а пособия для деревенских учителей пишут городские профессора, но Белинский не такой уж и дурак. В его статьях можно найти (при желании) некоторый здравый смысл, особенно когда он пишет о своём, деревенском. Но свой тезис «об энциклопедии» многословный и по-детски дотошный автор никак не подтверждает.

Однако «энциклопедия» очень понравилась русской «критической массе» и пошла в рост как опара.

Ещё удивительный фрагмент из статей Белинского:

«Велик подвиг Пушкина, что он первый в своем романе поэтически воспроизвел русское общество того времени и в лице Онегина и Ленского показал его главную, то есть мужскую сторону; но едва ли не выше подвиг нашего поэта в том, что он первый поэтически воспроизвел, в лице Татьяны, русскую женщину».

Подобная монументальность напоминает зачин «Зеленой книги» трагически погибшего арабского просветителя: «Мужчина - человек. Женщина - это тоже человек».

На самом деле, в «Онегине» не только мало действия, но и описания этого действия условны и литературны. Мало того, что «энциклопедия» состоит из пяти страниц, мало того, что эти страницы заполнены не статьями, а «намёками», она ещё вдобавок и «нерусская».

Набоков в своих комментариях к «Евгению Онегину» пишет:

«Перед нами вовсе не «картина русской жизни», в лучшем случае, это картина, изображающая небольшую группу русских людей, живущих во втором десятилетии XIX века, имеющих черты сходства с более очевидными персонажами западноевропейских романов и помещённых в стилизованную Россию, которая тут же развалится, если убрать французские подпорки и если французские переписчики английских и немецких авторов перестанут подсказывать слова говорящим по-русски героям и героиням. Парадоксально, но с точки зрения переводчика, единственным существенным русским элементом романа является именно речь, язык Пушкина, набегающий волнами и прорывающийся сквозь стихотворную мелодию, подобной которой ещё не знала Россия».

И в другом месте этих же комментариев:

«Русские критики… за столетие с небольшим скопили скучнейшую в истории цивилизованного человечества груду комментариев… тысячи страниц были посвящены Онегину как чего-то там представителю (он и типичный «лишний человек», и метафизический «денди», и т.п.)… И вот образ, заимствованный из книг, но блестяще переосмысленный великим поэтом, для которого жизнь и книга были одно, и помещенный этим поэтом в блестяще воссозданную среду, и обыгранный этим поэтом в целом ряду композиционных ситуаций - лирических перевоплощений, гениальных дурачеств, литературных пародий и т.п., - выдается русскими педантами (Набоков, вероятно, хотел сказать «гелертерами») за социологическое и историческое явление, характерное для правления Александра I».

Проблема (ПРОБЛЕМА) Белинского в том, что он не писатель. Основа же национальной литературной критики это мнения писателей друг о друге, и, прежде всего, мнения друг о друге писателей выдающихся. К этому идёт ещё мемуарная литература (15%) и 15% работы текстологов и историков (которыми худо-бедно критики и могут являться). Как только критики замыкаются друг на друге, они замещают содержательный разговор продуцированием идеологических конструкций. Это не то чтобы ненужно, а просто «не туда».

В русской истории литературы вы увидите много высказываний Белинского, Писарева, Добролюбова и далее о писателях, но очень мало высказываний Пушкина, Гоголя, Толстого, Достоевского и т.д. друг о друге. Очевидно это «не о том».

К этому можно добавить, что гораздо более интересным фактом являются не высказывания критиков о профессионалах, а высказывания профессионалов о критиках. По поводу Белинского Пушкин заметил сквозь зубы:

«Если бы с независимостью мнений и с остроумием своим соединял бы он более учёности, более начитанности, более уважения к преданию, более осмотрительности, - словом более зрелости, то мы бы имели в нем критика весьма замечательного».

Белинский, не будучи писателем, не понимал композиционных и стилистических задач, стоящих перед профессиональными литераторами. Например, того, что «сплин», «хандра» главного героя это очень выгодный литературный приём, позволяющий совершать произвольные перемещения персонажа по пространству произведения. Почему Чичиков колесил по губернии и встречался с помещиками? У него было дело - он скупал мёртвые души. Но самое простое «дело» - безделье и скука. Чичиков мог встречаться с Ноздревым, Собакевичем и Плюшкиным (и дать, таким образом, читателю ту же периодическую систему человеческих типов) «просто так». Изменилось бы не так много.

Под скуку Онегина был подведен базис «лишнего человека», не находящего себе достойного применения в царской России. А почему скучал «лондонский денди»? Ведь в Англии была конституционная монархия и парламент.

Может быть это просто «скучающий самец», что, собственно, и передаётся тогдашними эвфемизмами «светский лев» и «светский тигр». И русской поговоркой про кота и яйца.

Надо сказать, что Набоков довольно много рассуждает в своих комментариях о недостатках пушкинского «галлоцентризма», приводящего к тому, что на творчество Байрона наш поэт смотрел через мутные очки посредственных переводов.

Но недостаток Пушкина в данном случае был и достоинством. Англоцентризм Набокова был нормален в эпоху англо-французского межвоенья, и давал бонус в эпоху послевоенного доминирования англо-саксов. Но мир Пушкина И БАЙРОНА одинаково галлоцентричен. Если Набоков иронизирует над незнанием Пушкиным немецкого и английского языка, вынуждавшего его читать французские переводы, то сами тогдашние английские и немецкие авторы в свою очередь находились в колоссальной зависимости от французской литературы.

Упоминая о «сплине» в своём «Дон Жуане», Байрон тут же ссылается на французское происхождение термина.

«Итак, охотой занялись мужчины.
Охота в юном возрасте - экстаз,
А позже - средство верное от сплина,
Безделье облегчавшее не раз.
Французское "ennui" («скука» - прим.) не без причины
Так привилось в Британии у нас;
Во Франции нашло себе названье
Зевоты нашей скучное страданье».

Итак, что же такое знаменитый английский сплин? Ни что иное, как ФИЗИЧЕСКОЕ подражание недостаточно культурных островитян ЛИТЕРАТУРНОМУ ПРИЁМУ развитой французской цивилизации.

Байрон в образе персонажа французского романа.

Или, - чего уж мелочиться, - Аполлона. Ох уж эти маленькие народы! (В 1800 англичан было менее 9 миллионов и то выросли как на дрожжах.)

А вот это уже ближе к теме. Хотя здесь краснорожему эсквайру всё-таки попытались сохранить интересную бледность, да и черты явной алкогольной деградации смягчили елико возможно.

В юности же, до периода алкогольной возмужалости, Байрон был хромоногим рассеянным студентом с несколько глуповатым лицом. Что, разумеется, так же не умаляет его поэтического дара, как и мизерабельная внешность Александра Сергеевича.

Если грузины длительное время были чемпионами мира по шахматам среди женщин, то англичане завоевали себе место среди законодателей моды - для мужчин. При этом английский «Коко Шанель» Красавчик Бруммель, которым англичане до сих пор восторгаются, был сифилитиком с провалившимся носом и чистил сапоги шампанским.

Точно так же личная жизнь Байрона это подражание очень талантливого, но также недостаточно образованного английского ботаника приключениям главных героев современных ему французских романов. Но Бенджамин Констан, при всей декларируемой автобиографичности, не был похож на главного героя своего «Адольфа», и точно так же Шатобриан не был похож на героя «Рене». Писатель очень редко пляшет голый при луне, хотя подобные танцы постоянно описывает в своих произведениях. Пушкин, вслед за Байроном начал пляски бедер, но быстро остановился - потому что был более культурен, то есть, в данном случае, лучше знал культуру Франции и лучше её чувствовал.

Деревенские учителя, в общем, говорят правильные вещи. Однажды подобный учитель изобрёл на бис логарифмические таблицы. Евгений Онегин действительно был «лишним человеком», являясь альтер эго «лишнего поэта» - Александра Пушкина.

Какова причина написания этого произведения? Что этим хотел сказать автор? Набоков считает, что причина в имманентных свойствах пушкинского гения - но это не причина, а следствие. Пушкин решил художественную задачу так, как он её мог решить. Вопрос почему эта задача была поставлена.

С «Евгением Онегиным» Пушкин сел на пол и стал водить пальцем по губам: блям-блям, блям-блям.

И это было сделано СПЕЦИАЛЬНО. Пушкин стал специально писать ни о чём. Так же написаны «Домик в Коломне» и «Граф Нулин», и с тем же ИДЕОЛОГИЧЕСКИМ пафосом.

Смысл «Онегина» раскрывается в черновом наброске предисловия к первой главе. Пушкин пишет:

«Да будет нам позволено обратить внимание почтеннейшей публики и господ журналистов на достоинство, ещё новое в сатирическом писателе: наблюдение строгой благопристойности в шуточном описании нравов. Ювенал, Петроний, Вольтер и Байрон - далеко не редко не сохранили должного уважения к читателю и к прекрасному полу. Говорят, что наши дамы начинают читать по-русски. - Смело предлагаем им произведение, где найдут они под лёгким покрывалом сатирической веселости наблюдения верные и занимательные. Другое достоинство, почти столь же важное, приносящее не малую честь сердечному незлобию нашего автора, есть совершенное отсутствие оскорбительного перехода на личности. Ибо не должно сие приписать единственно отеческой бдительности нашей цензуры, блюстительницы нравов, государственного спокойствия, сколь и заботливо охраняющей граждан от нападения простодушной клеветы насмешливого легкомыслия…»

«Несколько песен или глав «Евгения Онегина» уже готовы. Писанные под влиянием благоприятных обстоятельств, они носят на себе отпечаток веселости…»

«Благоприятные обстоятельства» это ссылка, отменно замечательно повлиявшая на добронравие автора, написавшего лёгкое благопристойное произведение, которое можно смело рекомендовать жёнам и дочерям (парафраз замечания Пирона, сделанного им искренне, но звучащего издевательски в устах поэта-порнографа, о чём Пушкин потом написал в одном из примечаний).

Иными словами, «Евгений Онегин» это пустяк для цензуры, которая только и в состоянии пропускать в печать такие вещи, а также резкое и ершистое, но всё же извинение подростка. Это «исправление» Пушкина, сосланного на Юг за политические эпиграммы, о чём он с юродством и говорит в черновике предисловия.

Мужская мода эпохи Пушкина. Её законодателями были конечно не англичане, а французы. Англичане в начале 19 века выкроили себе лишь некоторый сектор, и дальше этого гетто не продвинулись до сих пор. Что тоже неплохо, - у русских или немцев нет и этого.

Вероятно в подобном случае, всё бы ограничилось одной-двумя-тремя главами, но Пушкину (и публике) понравилось, и он написал большое произведение. В общем лучшее из того, что им написано.

И это тоже получилось не случайно. Пушкин почувствовал, что сюжетная линия для его поэмы не очень важна. Более того, из-за подражательного характера произведения она только мешает, ибо превращает свободные вариации в унылое переписывание (НЕИЗБЕЖНОЕ на том уровне русской литературной культуры).

Как это ни странно, именно отсутствие действия и делает «Онегина» так интересным для чтения. Представьте, что вся поэма написана в стиле уничтоженной «десятой главы» (сохранённой в отрывках). Там бойко, остроумно и смело пишется про историю и политику, но ведь это тоска смертная. (Я полагаю, что Александр Сергеевич вполне понимал, что британский юмор Байрона и Стерна будет неизбежно заменен на русской почве зубодробительными виршами.)

«Неинтересный сюжет» лишь усиливает подлинный интерес главного произведения Пушкина. Это «кубики русского языка». Только это не кубики для детей, состоящие из букв и слогов, а кубики для подростков и даже взрослых - кубики фраз, чувств, сравнений, рифм. «Евгений Онегин» это Илиада русского литературного языка, то, из чего современный русский язык сделан. Читать «Онегина», заучивать наизусть это настоящее наслаждение.

«Еще амуры, черти, змеи
На сцене скачут и шумят;
Еще усталые лакеи
На шубах у подъезда спят;
Еще не перестали топать,
Сморкаться, кашлять, шикать, хлопать;
Еще снаружи и внутри
Везде блистают фонари;
Еще, прозябнув, бьются кони,
Наскуча упряжью своей,
И кучера, вокруг огней,
Бранят господ и бьют в ладони —
А уж Онегин вышел вон;
Домой одеться едет он».

Это всё проговаривается, продумывается, прочувствуется, видится и слышится (ошибку в глаголе исправьте сами). Представьте, что вы не знаете русского языка и вдруг вам делают инъекцию его совершенного знания. И вы начинаете говорить по-русски, слышать и понимать русскую речь. Чувствовать её фонетику, ритм, стиль. Или какому-то разуму дали человеческое тело, и он начинает шикать, хлопать, прыгать, топать и скакать на одной ножке - всё так здорово, ловко и необычно. Вот почему изучение «Евгения Онегина» это вершина иностранного знания русского языка, и вот почему овладевшие русским языком иностранцы так радуются «Евгению Онегину».

Иллюстраций к «Евгению Онегину» очень много, и что бывает довольно редко, среди них много удачных. Это рисунок Самокиш-Судковской, художницы конца 19 века. Её упрекали в «излишней красивости», но ведь «Онегин» это в значительной степени ДЕЙСТВИТЕЛЬНО женский роман и женские иллюстрации здесь вполне уместны. Мысль, которая привела бы Набокова (преподавателя литературы в женском колледже) в бешенство.

Ну и конечно, зачем «Евгений Онегин» в переводе, совершенно непонятно. Это надо спросить у чудака Набокова. Переводить-то двуязычному прозаику и поэту конечно было очень интересно, это ясно. А вот дальше… Набоковский перевод не читал никто - как и все другие.

Но есть в «Онегине» и нечто иное. Иначе бы русскую культуру гнуло и ломило в Хорватию или Польшу. Это «иное» то качество, на которое я обратил внимание, говоря о структуре пушкинского «Памятника»: ФИЛОЛОГИЧЕСКАЯ ИЗБЫТОЧНОСТЬ.

Уже первые строчки «Евгения Онегина» для полного понимания требуют комментариев на несколько страниц.

«Мой дядя самых честных правил,
Когда не в шутку занемог,
Он уважать себя заставил
И лучше выдумать не мог».

Первая строчка это скрытая цитата из басни Крылова «Осёл и мужик»: «Осёл был самых честных правил». Осёл, нанятый сторожить капусту в огороде, её не тронул, но гоняя ворон, передавил копытами. То есть дядя честный дурак, простак.

(Иногда считается, что выражение «уважать себя заставил» это не только галлицизм, но и эвфемизм означающий кончину: «заставил всех встать», «заставил снять шляпу», «заставил почтить свою память». Это неверно, так как в конце главы прямо указывается на то, что Онегин едет к умирающему, но ещё не умершему родственнику.)

Кроме того, целиком четверостишие является прямым подражанием первой главе «Дон Жуана», где говорится о дяде главного героя:

«Покойный дон Хосе был славный малый…

Он умер, не оставив завещанья,
И стал Жуан наследником всего…»

Начало «Евгения Онегина» заковычено, это передача даже не слов, а мыслей главного героя:

«Так думал молодой повеса,
Летя в пыли на почтовых,
Всевышней волею Зевеса
Наследник всех своих родных».

Но странное дело, если не знать филологического контекста первого четверостишия, оно будет конечно прочитано неправильно, но это всё равно не скажется на общем смысле.

Если знать контекст, Пушкин написал: «Евгений считает, что его дядя прямодушный дурак, по-дурацки (то есть внезапно) заболевший смертельной болезнью и давший надежду на скорое получение наследства.

Если контекста не знать, то написано следующее: «Евгений считает дядю высоконравственным человеком, требующим таких же высоких качеств от родственников и заставляющий их заботиться о своем здоровье».

Продолжение строфы всё ставит на свои места и в том, и в другом случае:

«Его пример другим наука;
Но, боже мой, какая скука
С больным сидеть и день и ночь,
Не отходя ни шагу прочь!
Какое низкое коварство
Полуживого забавлять,
Ему подушки поправлять,
Печально подносить лекарство,
Вздыхать и думать про себя:
Когда же черт возьмет тебя!»

И «плохой дядя» и «хороший дядя» одинаково бесит племянника.

А вот иллюстрация, несомненно очень бы понравившаяся Александру Сергеевичу. Ведь это 3D его наброска Онегина.

Первая строфа «Евгения Онегина» подражает стихам Байрона, но одновременно опирается на национальную традицию (ещё весьма тщедушную). Она также двусмысленна, но эта двусмысленность щадит невнимательного читателя.

В подобном ключе написана вся поэма. Комментарии (подчёркнуто неполные) Набокова к этому произведению составили тысячу страниц. Это произведение сложное и очень продуманное. Сны и предсказания Татьяны предугадывают дальнейшее развитие сюжета, сцена убийства Ленского и последней встречи Онегина с Татьяной происходят как бы во сне (в параллельной реальности). Твёрдое «нет» Татьяны выглядит вовсе не таким твёрдым, как это кажется, и конечно в целом «Онегин» является таким же сверхлитературным произведением, как «Дон Кихот» Сервантеса, весь построенный на аллюзиях к огромному пласту рыцарских романов. В данном случае это любовные романы 18 - начала 19 века.

С точки зрения литературоведа «Евгений Онегин» представляет собой немыслимый синтез заимствований и оригинальности. Это дьявольская шкатулка…

«Евгений Онегин» создает иллюзию огромной литературной традиции. Начав с ЭТОЙ отправной точки, русские КАК БЫ начали свою серьёзную литературу не с начала 19 века, а как минимум на сто лет раньше. Пушкин уничтожил культурную фору европейцев. Тогда как реальная традиция, - а «традиция» это прежде всего живая ткань литературной полемики, - возникла уже после смерти Пушкина.

Благодаря этому странному обстоятельству, русская культура оказывается автономной (закольцованной). Она может расти сама из себя. В начале 20 века её смахнули с планеты, в конце 20 исчезли и крошки - как будто не было. Что изменилось в мире? Ничего. В вечности всё что было русского, конечно, осталось. А вот живая жизнь…

А что было бы, если бы в 1917 с планеты смахнули всю западную цивилизацию? А тоже ничего - русским хватило бы себя, чтобы существовать дальше. Никакого вырождения бы не было. Даже на уничтожение после 1917 русским потребовалось три поколения унижений и убийств - чтобы окончательно заткнулись.

Подобная полнота и автономность уже содержится в Пушкине (конечно в потенциальном виде). Кстати, некоторые сегменты его мира так дальше и не развернулись, усохнув.

В заключение этой главы я бы посоветовал прочитать «Евгения Онегина» тем, кто его не читал во взрослом возрасте или не выучил в детстве хотя бы несколько строф.

Во-первых, вы увидите тот язык, на котором говорите, в его девственной чистоте. Этот язык создал Пушкин, а «Евгений Онегин» главное произведение поэта и произведение в максимальной степени послужившее основой современной русской лексики.

Во-вторых, - особенно это касается людей, склонных к интеллектуальным абстракциям, - вы увидите, насколько легко и насколько совершенно на нашем языке можно говорить дву- трех- и даже четырехсмысленности, раскрывающиеся постепенно, а может быть и никогда, но при этом не нарушающие общего хода мысли.

Сравнивая Лафонтена (баснописца, а не прозаика) с Крыловым, Пушкин заметил, что при том, что, конечно, Крылов знаменитому французу подражает, между ними есть существенная разница. Лафонтен, как и все французы простодушен (прямодушен, ясен), а Крылов, как все русские, имеет «весёлое лукавство ума».

Или, как грубо сказал семинарист Ключевский, и великороссы и украинцы обманщики. Только украинцы любят притворяются умными, а русские - дураками.

В конце концов, первый выпуск александровского Лицея дал двух великих людей: великого поэта Александра Пушкина и великого дипломата Александра Горчакова.

Горчаков. Рисунок Пушкина.

Евгений Онегин» - роман, написанный Пушкиным, является одним из культовых российских произведений, снискавших мировую славу и переведенное на множество языков. Также это один из романов, написанных в стихотворной форме, что придает ему особую стилистику и отношение к произведению широкого круга читателей, которые часто цитируют отрывки наизусть, помня их еще со школьной скамьи.

Александр Сергеевич потратил около семи лет для полного завершения повествовательной линии. Он начинает работу над первыми строфами в начале мая 23-го года, расположившись на территории Кишинева и дописывает последние строфы произведения 25 сентября 1830 года в Болдине.

Глава I

Начинает творить стихотворное произведение Пушкин в Кишеневе 9 мая 1823 года. Заканчивает ее в этом же году 22 октября на территории Одессы. Потом автор перерабатывал написанное, поэтому в свет глава вышла только в 1825 году, а второе издание получило свет аж в конце марта 1829 года, когда книга была фактически закончена.

Глава II

Вторую главу поэт начинает сразу, как только была закончена первая. К 3 ноябрю было написано 17 первых строф, а 8 декабря была закончена и включала в себя 39. В 1824 году автор переработал главу и добавил новые строфы, выпущена она была только в 1826, но с особым указанием, когда она была написана. В 1830 году была выпущена в другом издании.

Глава III

Написание отрывка Пушкин начинает 8 февраля 1824 года в курортной Одессе, а к июню он успел дописать до места, где Татьяна пишет письмо возлюбленному. Оставшуюся часть он творит в любимом Михайловском и закончена 2 октября 1824 года, в издание вышла в середине октября двадцать седьмого года.

Глава IV

В октябре 1824 года, находясь в Михайловском, поэт начинает писать очередную главу, что растягивается на пару лет, из-за других творческих идей. Это произошло из-за того, что автор на протяжении этого времени работал над такими произведениями, как «Борис Годунов» и «Граф Никулин». Закончил автор работу над главой аж 6 января 1826 года, в этот момент автор дописывает последнюю строфу.

Глава V

Пятую главу автор начинает за несколько дней до того, как закончил предыдущую. Но написание потребовало время, так как создавалась она со значительными перерывами в творчестве. 22 ноября 1826 года Александр Сергеевич закончил данную часть повествования, а после она несколько раз редактировалась, пока не получился готовый вариант.

Издание было объединено с предыдущей частью повествования и напечатана в последний день января 1828 года.

Глава VI

Отрывок произведения Александр Сергеевич начал творить, находясь в Михайловском на протяжении 1826 году. Точных дат написания нет, так как первоначальные рукописи не сохранились. По предположениям он закончил ее в августе 1827 года, а в 1828 году была издана для широкого круга читателей.

Глава VII

По предположению критиков седьмая глава была начата сразу после написания шестой. Значит примерно в августе 1827 года. Само повествование писалось с большими перерывами в творчестве, а к середине февраля 1828 года было создано всего 12 строф. Глава была закончена в Малинниках, а после была издана книгой, но только к середине марта 1830 года.

Глава VIII

Начата 24 декабря 1829 года и окончена только в конце сентября 1830 года на территории Болдина. 5 октября 1831 года на территории Царского Села Пушкин пишет отрывок письменного обращения Онегина к возлюбленной. Главу полностью издают в 1832 году, а на обложке стоит надпись: «Последняя глава «Евгения Онегина»».

Глава о путешествии Онегина

Часть повествования не была напечатана в цельном романе, но была написана, по предположению автора он хотел расположить ее на восьмом месте сразу после седьмой главы, и подвести к смерти Онегина в произведении.

Глава X (черновики)

Александр Сергеевич Пушкин планировал выпуск части произведения, но она так и не была издана, а до современного читателя дошли только отдельные отрывки и черновики. Предположительно автор собирался отправить главного героя в дальнее путешествие по территории Кавказа, где он должен был быть убит.

Но до читателя грустная концовка не дошла, она была и так достаточно трагичной, так как сам Евгений поздно осознал чувства, которые были в нем сильны, а его возлюбленная уже успела выйти замуж.

Отличительной особенностью является то, что все главы издавались по отдельности, а только потом была издана книга полностью. Общество того времени с нетерпением ждало выхода очередных отрывков, чтобы узнать, чем закончилась судьба Евгения Онегина, который не смог увидеть искренних чувств вовремя. Некоторые из частей так и не увидели света, так как например глава десятая. Читателям остается только гадать, как сложилась судьба главных героев после окончания книжного повествования.

История создания Евгения Онегина кратко

«Евгений Онегин» – первое произведение, написанное в реалистическом направлении и единственный пример романа в стихах в русской литературе. По сей день, он занимает важнейшее место в многогранном творчестве великого русского поэта и писателя Александра Пушкина. Процесс написания произведения с первых до последних строф романа заняла много лет. За эти годы произошли одни из самых важнейших событий в истории страны. В это же время Пушкин «перерождается» в первого писателя-реалиста русской литературы, разрушаются прежние взгляд на действительность. Это, конечно, нашло отражение и в романе. Сменяются замыслы и задачи Александра Пушкина как автора, композиционное построение и план «Онегина» приобретают иной вид, характеры и судьбы его героев теряют некую часть романтизма.

Александр Сергеевич трудился над романом более семи лет. В произведении претворилась в жизнь вся душа поэта. По мнению самого поэта, роман стал «плодом ума холодных наблюдений и сердца горестных замет».

Процесс создания романа Александр Сергеевич начал весной 1823 года в Кишенёве, находясь в ссылке. Несмотря на явное влияние романтизма, произведение написано в реалистическом стиле. Предполагалось, что роман будет состоять из девяти глав, но в итоге осталось восемь. Опасаясь долгосрочных преследований властей, поэт уничтожил фрагменты главы «Путешествие Онегина», которые могли стать провокационными.

Роман в стихах публиковался по выпускам. Это называется «поглавное издание». В журналах печатались отрывки. Читатели с нетерпением ждали выхода новой главы. И каждая из них производила фурор в обществе.

Первое полное издание вышло лишь в 1833 году. Последняя прижизненная публикация произошла в январе 1837 года и содержала авторские поправки и опечатки. Последующие издания подвергались жесточайшей критике и цензуре. Производилась замена имен, унифицировалась орфография.

Из сюжета романа можно почерпнуть практически всё необходимое об эпохе, в которой находятся действующие герои: характеры, разговоры, интересы, мода. Автор предельно ясно отразил жизнь России того периода, быт. Правдива и атмосфера существования героев романа. Иногда роман называют историческим, так как в данном произведении практически досконально передана эпоха, в которую разворачивается основной сюжет. Так, известный русский, литературный критик Виссарион Григорьевич Белинский писал: «Прежде всего в «Онегине» мы видим поэтически воспроизведённую картину русского общества, взятого в одном из интереснейших моментов его развития" Исходя из данного высказывания, можно предположить, что критик рассматривает произведение как историческую поэму. При этом он отмечал, что в романе нет ни единой исторической личности. Белинский считал, что роман является неподдельной энциклопедией русской жизни и поистине народным произведением.

Роман является уникальнейшим произведением мировой литературы. Весь объем произведения написан необычной «онегинской строфой», исключая письма Евгения и Татьяны. Четырнадцать строк четырехстопного ямба были созданы Александром Сергеевичем специально для написания романа в стихах. Уникальное сочетание строф стало отличительной чертой произведения, а в последствии «онегинской строфой» Михаил Лермонтов в 1839 году написал поэму «Тамбовская казначейша».Анализ рассказа Платонова Маленький солдат сочинение

«Маленький солдат» – известное произведение, которое написал советский писатель Платонов. Рассказ повествует о военном времени и о том, как тогда было тяжело жить. Название произведение можно условно разделить на две части.

Роман «Евгений Онегин» - произведение удивительной творческой судьбы. Он создавался более семи лет - с мая 1823 г. по сентябрь 1830 г. Но работа над текстом не прекращалась вплоть до появления первого полного издания в 1833 г. Последний авторский вариант романа был напечатан в 1837 г. У Пушкина нет произведений, которые имели бы столь же длительную творческую историю. Роман не писался «на едином дыхании», а складывался - из строф и глав, созданных в разное время, в разных обстоятельствах, в разные периоды творчества. Работа над романом охватывает четыре периода творчества Пушкина - от южной ссылки до Болдинской осени 1830 г.

Работу прерывали не только повороты судьбы Пушкина и новые замыслы, ради которых он бросал текст «Евгения Онегина». Некоторые стихотворения («Демон», «Свободы сеятель пустынный...») возникли из черновиков романа. В черновиках второй главы (писалась в 1824 г.) мелькнул стих Горация «Exegi monumentum », ставший через 12 лет эпиграфом к стихотворению «Я памятник себе воздвиг нерукотворный...». Казалось, сама история была не очень благосклонна к пушкинскому произведению: из романа о современнике и современной жизни, каким поэт задумал «Евгения Онегина», после 1825 г. он стал романом о другой исторической эпохе. «Внутренняя хронология» романа охватывает около 6 лет - с 1819 г. по весну 1825 г.

Все главы издавались с 1825 г. по 1832 г. как самостоятельные части большого произведения и еще до завершения романа стали фактами литературного процесса. Пожалуй, если принять во внимание фрагментарность, прерывистость работы Пушкина, можно утверждать, что роман был для него чем-то вроде огромной «записной книжки» или поэтического «альбома» («тетрадями» иногда называет главы романа сам поэт). В течение семи с лишним лет записи пополнялась горестными «заметами» сердца и «наблюдениями» холодного ума.

Он был исписан, изрисован

Рукой Онегина кругом,

Меж непонятного маранья

Мелькали мысли,замечанья,

Портреты, числа, имена,

Да буквы, тайны письмена,

Отрывки, письма черновые...

Первая глава, опубликованная в 1825 г., указала на Евгения Онегина как на главного героя задуманного произведения. Однако с самого начала работы над «большим стихотворением» фигура Онегина потребовалась автору не только для того, чтобы выразить свои представления о «современном человеке». Была и другая цель: Онегину предназначалась роль центрального персонажа, который, подобно магниту, «притягивал» бы разнородный жизненный и литературный материал. Силуэт Онегина и силуэты других персонажей, едва намеченные сюжетные линии по мере работы над романом постепенно прояснялись. Из-под густых наслоений черновых записей проступали («дорисовывались») контуры судеб и характеров Онегина, Татьяны Лариной, Ленского, был создан уникальный образ - образ Автора.

Роман «Евгений Онегин» - труднейшее произведение Пушкина, несмотря на видимую легкость и простоту. В.Г.Белинский назвал «Евгения Онегина» «энциклопедией русской жизни», подчеркнув масштаб пушкинского « труда многолетнего ». Это не критическая похвала роману, а его емкая метафора. За «пестротой» глав и строф, сменой приемов повествования скрывается стройный замысел принципиально новаторского литературного произведения - «романа жизни», который вобрал в себя огромный общественно-исторический, бытовой, литературный материал.