Последние годы жизни салтыкова щедрина. Михаил евграфович салтыков-щедрин - биография, информация, личная жизнь

Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин (настоящая фамилия Салтыков, псевдоним Николай Щедрин). Родился 15 (27) января 1826 года - умер 28 апреля (10 мая) 1889 года. Русский писатель, журналист, редактор журнала «Отечественные записки», Рязанский и Тверской вице-губернатор.

Михаил Салтыков родился в старой дворянской семье, в имении родителей, селе Спас-Угол Калязинского уезда Тверской губернии. Был шестым ребёнком потомственного дворянина и коллежского советника Евграфа Васильевича Салтыкова (1776-1851).

Мать писателя, Забелина Ольга Михайловна (1801-1874), была дочерью московского дворянина Забелина Михаила Петровича (1765-1849) и Марфы Ивановны (1770-1814). Хотя в примечании к «Пошехонской старине» Салтыков-Щедрин и просил не смешивать его с личностью Никанора Затрапезного, от имени которого ведётся рассказ, но полнейшее сходство многого из сообщаемого о Затрапезном с несомненными фактами жизни Салтыкова-Щедрина позволяет предполагать, что «Пошехонская старина» имеет отчасти автобиографический характер.

Первым учителем Салтыкова-Щедрина был крепостной человек его родителей, живописец Павел Соколов; потом с ним занимались старшая сестра, священник соседнего села, гувернантка и студент Московской духовной академии. Десяти лет от роду он поступил в Московский дворянский институт, а два года спустя был переведён, как один из лучших учеников, казённокоштным воспитанником в Царскосельский лицей. Именно там он и начал свою деятельность писателя.

В 1844 году окончил лицей по второму разряду (то есть с чином X класса), 17 из 22 учеников, потому что поведение его аттестовалось не более как «довольно хорошим»: к обычным школьным проступкам (грубость, курение, небрежность в одежде) у него присоединялось «писание стихов» «неодобрительного» содержания. В лицее под влиянием свежих ещё тогда Пушкинских преданий каждый курс имел своего поэта; на XIII курсе эту роль играл Салтыков-Щедрин. Несколько его стихотворений было помещено в «Библиотеке для чтения» 1841 и 1842 годов, когда он был ещё лицеистом; другие, напечатанные в «Современнике» (ред. Плетнёва) 1844 и 1845 год, написаны им также ещё в лицее все эти стихотворения перепечатаны в «Материалах для биографии И. Е. Салтыкова», приложенных к полному собранию его сочинений.

Ни одно из стихотворений Салтыкова-Щедрина (отчасти переводных, отчасти оригинальных) не носит на себе следов таланта; позднейшие по времени даже уступают более ранним. Салтыков-Щедрин скоро понял, что у него нет призвания к поэзии, перестал писать стихи и не любил, когда ему о них напоминали. Однако в этих ученических упражнениях чувствуется искреннее настроение, большей частью грустное, меланхоличное (в тот период у знакомых Салтыков-Щедрин слыл под именем «мрачного лицеиста»).

В августе 1844 Салтыков-Щедрин был зачислен на службу в канцелярию военного министра и только через два года получил там первое штатное место - помощника секретаря. Литература уже тогда занимала его гораздо больше, чем служба: он не только много читал, увлекаясь в особенности и французскими социалистами (блестящая картина этого увлечения нарисована им тридцать лет спустя в четвёртой главе сборника «За рубежом»), но и писал - сначала небольшие библиографические заметки (в «Отечественных записках» 1847), потом повести «Противоречия» (там же, ноябрь 1847) и «Запутанное дело» (март 1848).

Уже в библиографических заметках, несмотря на маловажность книг, по поводу которых они написаны, проглядывает образ мыслей автора - его отвращение к рутине, к прописной морали, к крепостному праву; местами попадаются и блёстки насмешливого юмора.

В первой повести Салтыкова-Щедрина, «Противоречия», которую он никогда впоследствии не перепечатывал, звучит, сдавленно и глухо, та самая тема, на которую были написаны ранние романы Ж. Санд: признание прав жизни и страсти. Герой повести, Нагибин - человек, обессиленный тепличным воспитанием и беззащитный против влияний среды, против «мелочей жизни». Страх перед этими мелочами и тогда, и позже (например, в «Дороге» в «Губернских очерках») был знаком, по-видимому, и самому Салтыкову-Щедрину - но у него это был тот страх, который служит источником борьбы, а не уныния. В Нагибине отразился, таким образом, только один небольшой уголок внутренней жизни автора. Другое действующее лицо романа - «женщина-кулак», Крошина - напоминает Анну Павловну Затрапезную из «Пошехонской старины», то есть навеяно, вероятно, семейными воспоминаниями Салтыкова-Щедрина.

Гораздо крупнее «Запутанное дело» (перепечатано в «Невинных рассказах»), написанное под сильным влиянием «Шинели», может быть, и «Бедных людей», но заключающее в себе несколько замечательных страниц (например, изображение пирамиды из человеческих тел, которая снится Мичулину). «Россия, - так размышляет герой повести, - государство обширное, обильное и богатое; да человек-то глуп, мрёт себе с голоду в обильном государстве». «Жизнь - лотерея», подсказывает ему привычный взгляд, завещанный ему отцом; «оно так, - отвечает какой-то недоброжелательный голос, - но почему же она лотерея, почему ж бы не быть ей просто жизнью?» Несколькими месяцами раньше такие рассуждения остались бы, может быть, незамеченными - но «Запутанное дело» появилось в свет как раз тогда, когда Февральская революция во Франции отразилась в России учреждением так называемого Бутурлинского комитета (по имени его председателя Д. П. Бутурлина), облечённого особыми полномочиями для обуздания печати.

В наказание за вольнодумие уже 28 апреля 1848 года он был выслан в Вятку и 3 июля определён канцелярским чиновником при Вятском губернском правлении. В ноябре того же года он был назначен старшим чиновником особых поручений при вятском губернаторе, затем два раза занимал должность правителя губернаторской канцелярии, а с августа 1850 был советником губернского правления. О службе его в Вятке сохранилось мало сведений, но, судя по записке о земельных беспорядках в Слободском уезде, найденной после смерти Салтыкова-Щедрина в его бумагах и подробно изложенной в «Материалах» для его биографии, он горячо принимал к сердцу свои обязанности, когда они приводили его в непосредственное соприкосновение с народной массой и давали ему возможность быть ей полезным.

Провинциальную жизнь в самых тёмных её сторонах, в то время легко ускользавших от взора, Салтыков-Щедрин узнал как нельзя лучше, благодаря командировкам и следствиям, которые на него возлагались - и богатый запас сделанных им наблюдений нашли себе место в «Губернских очерках». Тяжёлую скуку умственного одиночества он разгонял внеслужебными занятиями: сохранились отрывки его переводов из Токвиля, Вивьена, Шерюеля и заметки, написанные им по поводу известной книги Беккарии. Для сестёр Болтиных, дочерей вятского вице-губернатора, из которых одна (Елизавета Аполлоновна) в 1856 стала его женой, он составил «Краткую историю России».

В ноябре 1855 ему разрешено было, наконец, покинуть Вятку (откуда он до тех пор только один раз выезжал к себе в тверскую деревню); в феврале 1856 он был причислен к Министерству внутренних дел, в июне того же года назначен чиновником особых поручений при министре и в августе командирован в губернии Тверскую и Владимирскую для обозрения делопроизводства губернских комитетов ополчения (созванного, по случаю Восточной войны, в 1855). В его бумагах нашлась черновая записка, составленная им при исполнении этого поручения. Она удостоверяет, что так называемые дворянские губернии предстали перед Салтыковым-Щедриным не в лучшем виде, чем недворянская, Вятская; злоупотреблений при снаряжении ополчения им было обнаружено множество. Несколько позже им была составлена записка об устройстве градских и земских полиций, проникнутая мало ещё распространенной тогда идеей децентрализации и весьма смело подчеркивавшая недостатки действовавших порядков.

Вслед за возвращением Салтыкова-Щедрина из ссылки возобновилась, с большим блеском, его литературная деятельность. Имя надворного советника Щедрина, которым были подписаны появлявшиеся в «Русском вестнике» с 1856 «Губернские очерки», сразу стало одним из самых любимых и популярных.

Собранные в одно целое, «Губернские очерки» в 1857 выдержали два издания (впоследствии - ещё множество). Они положили начало целой литературе, получившей название «обличительной», но сами принадлежали к ней только отчасти. Внешняя сторона мира кляуз, взяток, всяческих злоупотреблений наполняет всецело лишь некоторые из очерков; на первый план выдвигается психология чиновничьего быта, выступают такие крупные фигуры, как Порфирий Петрович, как «озорник», первообраз «помпадуров», или «надорванный», первообраз «ташкентцев», как Перегоренский, с неукротимым ябедничеством которого должно считаться даже административное полновластие.

Щедрин, подлинная фамилия – Салтыков, был рожден в 1826г., в селе Спас-Угол Тверской губернии, сейчас Московская область, в фамильном имении.

Строжайшая экономия, родительские скандалы и ругань, жестокое обращение с крепостными – таков мир его детства, запечатленный в романе «Пошехонская старина».

Получив начальное образование в семье, учился писатель в Царскосельском Лицее, где готовили высших государственных чиновников. Там и проявились его литературные и поэтические способности.

По окончании учебы – служба, продолжавшаяся с небольшим перерывом до 1868г.

В 1848г. молодого чиновника, уже принимающего участие в литературно – общественной жизни столицы, едва не постигла участь Достоевского: Салтыков арестован за повести «Противоречия» (1847) и «Запутанное дело» (1848). Он продолжает службу в Вятке, откуда возвращается после смерти Николая I, в 1855г.

В 1856 - 1857 годах сатирик, положив в основу впечатления от провинции и впервые используя излюбленную форму – цикл тесно связанных между собой рассказов и сцен, воплощает свой замысел – «Губернские очерки».

1858г. Салтыков – вице - губернатор Рязани, позже – Твери, а в 1865 - 1868 годах несет службу на серьезных постах в Пензе, Туле, той же Рязани. По свидетельствам современников, должностным лицом он был добропорядочным, неподкупным, ревностным. Но непримиримость, жесткость и негибкость, некоторый цинизм и колкость нрава, нежелание приспосабливаться к руководителям и сложившейся ситуации, стали причиной ухода с госслужбы.

Щедрин посвящает всего себя литературному ремеслу. Подлинный опыт жизни в глубинке и осведомленность об устройстве государственного аппарата изнутри, сделали писателя знатоком национальных устоев того времени. Появляются «Невинные рассказы», «Сатиры в прозе», «Помпадуры и помпадурши», гениальная «История одного города», по жанру ставшая сатирической пародией на исторический труд.

В 1863 - 1864 годах, временно отойдя от службы, Салтыков сотрудничает с Некрасовым в журнале «Современник». В 1868г. – становится соредактором «Отечественных записок», связав с этим журналом свою дальнейшую литературно – социальную деятельность. В 1880г. закончен социопсихологический роман «Господа Головлевы».

В 1884г. по решению правительства, популярные и демократические «Отечественные записки» закрывают. Писатель воспринимает это как личную жизненную катастрофу. Душевная рана, нанесенная запрещением издания, в которое было вложено столько сил и сердца, не зажила до его смерти в 1889г.

Несмотря на мучительную болезнь и угнетенное душевное состояние Салтыков продолжает сочинять. К этому времени относятся: «Пошехонская старина», «Мелочи жизни». Яркие, выразительные, острые по своей тематике сказки, образы которых стали нарицательными. Автор начинает «Забытые слова», в жанре стихотворной прозы, но смерть обрывает его работу.

Все труды классика объединены не жанровой принадлежностью, не тематикой и даже не особенным, саркастическим методом описания происходящего, а тем, что они являются своеобразными частями и фрагментами одного большого произведения, отобразившего русскую жизнь конца XIX века.

М. Е. Салтыков, благодаря силе и глубине разительного таланта – редкое, удивительное явление. Он по праву занимает особую нишу в литературе.

Очень краткая биография Салтыкова-Щедрина

М. Е. Салтыков-Щедрин был рожден в Тверской губернии в 1826 году. В возрасте 10 лет он начал обучение в Московском дворянском институте. Показав себя как отличного ученика, вскоре получил перевод в Царскосельский лицей.

В 19 лет Михаил поступил на военную службу, в канцелярию. В это время впервые начали публиковаться его произведения.

Был выслан на Вятку в 1848 году, поскольку его образ мыслей был многими не принят. Там он работал в должности старшего чиновника при губернаторе, а затем стал советником правления губернатора.

Только в 1856 году его ограничение на проживание было отменено. В это время Михаил возвратился в Петербург. Там он начал снова заниматься писательской деятельностью. Кроме этого, писатель работал в Министерстве внутренних дел и принимал участие в реформировании. В 1858 году Салтыков-Щедрин стал вице-губернатором в Рязани, а после – в Твери. В 36 лет он ушел в отставку, снова вернулся в Петербург и стал работать редактором журнала «Современник».

В течении нескольких лет он пытался вернуться на государственную службу, но попытки были неудачными.

Почти до самой смерти Михаил работал в журнале «Отечественные записки», сначала один из редакторов, а потом ответственным редактором журнала. В это время он создает свое известное произведение – «История одного города».

Салтыков-Щедрин (псевдоним — Н. Щедрин) Михаил Евграфович (1826 — 1889), прозаик.

Родился 15 января (27 н.с.) в селе Спас-Угол Тверской губернии в старинной дворянской семье. Детские годы прошли в родовом имении отца в "...годы... самого разгара крепостного права", в одном из глухих углов "Пошехонья". Наблюдения за этой жизнью найдут впоследствии отражение в книгах писателя.

Получив хорошее домашнее образование, Салтыков в 10 лет был принят пансионером в Московский дворянский институт, где провел два года, затем в 1838 переведен в Царскосельский лицей. Здесь начал писать стихи, испытав большое влияние статей Белинского и Герцена, произведений Гоголя.

В 1844 после окончания лицея служил чиновником в канцелярии Военного министерства. "...Везде долг, везде принуждение, везде скука и ложь..." — такую характеристику дал он бюрократическому Петербургу. Другая жизнь более привлекала Салтыкова: общение с литераторами, посещение "пятниц" Петрашевского, где собирались философы, ученые, литераторы, военные, объединенные антикрепостническими настроениями, поисками идеалов справедливого общества.

Первые повести Салтыкова "Противоречия" (1847), "Запутанное дело" (1848) своей острой социальной проблематикой обратили на себя внимание властей, напуганных французской революцией 1848. Писатель был выслан в Вятку за "...вредный образ мыслей и пагубное стремление к распространению идей, протрясших уже всю Западную Европу...". В течение восьми лет жил в Вятке, где в 1850 был назначен на должность советника в губернском правлении. Это дало возможность часто бывать в командировках и наблюдать чиновный мир и крестьянскую жизнь. Впечатления этих лет окажут влияние на сатирическое направление творчества писателя.

В конце 1855, после смерти Николая I, получив право "проживать где пожелает", возвратился в Петербург и возобновил литературную работу. В 1856 — 1857 были написаны "Губернские очерки", изданные от имени "надворного советника Н. Щедрина", ставшего известным всей читающей России, назвавшей его наследником Гоголя.

В это время женился на 17-летней дочери вятского вице-губернатора, Е. Болтиной. Салтыков стремился сочетать труд писателя с государственной службой. В 1856 — 1858 являлся чиновником особых поручений в Министерстве внутренних дел, где были сосредоточены работы по подготовке крестьянской реформы.

В 1858 — 1862 служил вице-губернатором в Рязани, затем в Твери. Всегда стремился окружать себя на месте своей службы людьми честными, молодыми и образованными, увольняя взяточников и воров.

В эти годы появились рассказы и очерки ("Невинные рассказы", 1857㬻 "Сатиры в прозе", 1859 — 62), а также статьи по крестьянскому вопросу.

В 1862 писатель вышел в отставку, переехал в Петербург и по приглашению Некрасова вошел в редакцию журнала "Современник", который в это время испытывал огромные трудности (Добролюбов скончался, Чернышевский заключен в Петропавловскую крепость). Салтыков взял на себя огромную писательскую и редакторскую работу. Но главное внимание уделял ежемесячному обозрению "Наша общественная жизнь", которое стало памятником русской публицистики эпохи 1860-х.

В 1864 Салтыков вышел из редакции "Современника". Причиной послужили внутрижурнальные разногласия по вопросам тактики общественной борьбы в новых условиях. Он возвратился на государственную службу.

В 1865 — 1868 возглавлял Казенные палаты в Пензе, Туле, Рязани; наблюдения за жизнью этих городов легли в основу "Писем о провинции" (1869). Частая смена мест службы объясняется конфликтами с начальниками губерний, над которыми писатель "смеялся" в памфлетах-гротесках. После жалобы рязанского губернатора Салтыков в 1868 был отправлен в отставку в чине действительного статского советника. Переехал в Петербург, принял приглашение Н. Некрасова стать соредактором журнала "Отечественные записки", где работал в 1868 — 1884. Салтыков теперь целиком переключился на литературную деятельность. В 1869㭂 пишет "Историю одного города" — вершину своего сатирического искусства.

В 1875 — 1876 лечился за границей, посещал страны Западной Европы в разные годы жизни. В Париже встречался с Тургеневым, Флобером, Золя.

В 1880-е сатира Салтыкова достигла кульминации в своем гневе и гротеске: "Современная идиллия" (1877 — 83); "Господа Головлевы" (1880); "Пошехонские рассказы" (1883㭐).

В 1884 журнал "Отечественные записки" был закрыт, после чего Салтыков вынужден был печататься в журнале "Вестник Европы".

В последние годы жизни писатель создал свои шедевры: "Сказки" (1882 — 86); "Мелочи жизни" (1886 — 87); автобиографический роман "Пошехонская старина" (1887 — 89).

За несколько дней до смерти он написал первые страницы нового произведения "Забытые слова", где хотел напомнить "пестрым людям" 1880-х об утраченных ими словах: "совесть, отечество, человечество... другие там еще...".

1. "История одного города"

2. Роман "Господа Головлевы"

1. "История одного города"

Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин (1826—1889) — один из видных писателей-сатириков русской литературы второй половины XIX в.

Книга "История одного города" (1868-1870) представляет собой рассказ о жизни жителей вымышленного города Глупова.

Произведение имеет :

✓ написано в форме летописи — исторической хроники, которая отражает дела и историю города;

✓ хроника написана от лица "летописца", но также само произведение включает в себя пометки "издателя", нашедшего рукопись и решившего издать ее, а за обоими повествователями скрывается сам автор;

✓ рассказчики не являются образами-персонажами, а выступают как маски, которые использует автор для решения сатирических задач;

✓ отражается временной период с 1731 по 1826 г.;

✓ вычерчивается ряд реальных исторических персонажей — Бирона, Потемкина, Разумовского —через описание событий, происходящих в городе Глупове во времена правления этих деятелей, а также освещаются некоторые дворцовые перевороты XVIII в.;

✓ отражаются эпизоды и более древних периодов в развитии России, в частности призвание варягов, формирование централизованного государства в XV в., эпоха Ивана Грозного и Лжедмитрия;

✓ отражает события и черты современной автору эпохи, и это является его главным замыслом, выражение которого достигается следующими способами:

Проецирование событий прошлого на настоящее, освещение событий современности через изображение событий далекого прошлого;

Использование исторической сатиры в качестве удобной формы, но не цели повествования;

Использование прошлого для введения в заблуждение цензуры;

Демонстрация схожести и часто даже неизменности в прошлом и настоящем нравов, порядков и основ жизни, под которыми понимается самодержавие, бюрократизм и крепостное право, мешающие развитию страны;

✓ содержит в себе следующие приемы сатирического изображения :

Гротеск в изображении глуповских начальников (фаршированная голова одного из градоначальников, которую потом съедает предводитель дворянства);

Фантастические элементы в изображении внешности градоначальников (у некоторых из них ступни повернуты назад);

Дублирование при создании портеров градоначальниц, суть которого заключается в их внешней одинаковости, схожести;

Гиперболы (преувеличения) и шаржи в изображении личностей некоторых градоначальников и освещение этого в тексте выражениями типа "мрачный идиот", "деревянное лицо" и т. п.;

Нелепость причин смерти многих градоначальников (были съедены клопами, собаками, умерли от обжорства и т. п.).

2. Роман "Господа Головлевы"

Роман Салтыкова-Щедрина "Господа Головлевы" (1875-1888) является вершиной русского реализма, так как отражает русскую действительность второй половины XIX в. через описание семьи, которая переживает кризис семейных отношений, вызванный общим кризисом общественной системы в России, и этот семейный кризис заключается в следующем :

✓ разрыв родственных связей, которые в прежние времена крепко связывали всех членов дворянской семьи;

✓ непрочность имущественно-хозяйственных отношений;

✓ разложение тех нравственных устоев, которые ранее объединяли людей из одной семьи;

✓ снижение важности и значимости почитания старших и заботы и воспитания младших поколений;

✓ ведущая роль собственнических притязаний в поведении и отношениях.

Роман "Господа Головлевы" имеет следующие художественные особенности :

✓ проблема разложения помещичьей семьи в дореформенный и особенно послереформенный периоды развития России показана через описание жизни трех поколений дворянской семьи Головлевых;

✓ особенностью композиции является использование мотива смерти, когда в конце каждой главы умирает кто-то из Головлевых;

✓ намечается предопределенность деградации семьи из-за бесконечного повторения и передачи из поколения в поколение опыта и качества отношений в семье, когда, например, родители, держа "в черном теле" своих родителей, демонстрируют своим детям неуважение к старшим и тем самым формируют у своих детей такое же неуважение в будущем к ним самим.

Жанровое своеобразие романа "Господа Головлевы" заключается в следующем:

✓ является романом-хроникой, включающим в себя семь самостоятельных глав, схожих по своему стилю с щедринскими очерками;

✓ единство достигается за счет единения сюжета и жесткой хронологии в повествовании, которая подчинена идее предопределенной деградации и смерти;

✓ является одновременно и семейным романом, так как раскрывает глубокий кризис дворянской семьи через развенчание идеи ее целостности и крепости;

✓ жанровые особенности подчиняют себе и обусловливают своеобразие следующих компонентов романа:

Пейзажи, нарисованные преимущественно серыми, неяркими красками, исполненные мрачного колорита;

Образы бытовых вещей;

Портреты героев, подчеркивающие их судьбу и предопределенность к разложению и смерти;

Язык, с помощью которого раскрывается следующее:

Сущность характеров героев;

3. "Сказки" Салтыкова-Щедрина

"Сказки" Салтыкова-Щедрина представляют собой особую грань таланта автора. В них присутствуют яркие сатирические образы, метко отражается русская действительность, используется богатая палитра красок и героев, фантастика и гротеск получают свое наивысшее воплощение и развитие. Произведениями, написанными Салтыковым-Щедриным в жанре сказки и ставшими синтезом предшествующих творческих поисков писателя, являются такие его сказки, как "Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил", "Дикий помещик", "Пропала совесть", "Богатырь", "Коняга", "Дурак", "Медведь на воеводстве", "Премудрый пескарь", "Кисель", "Чижиково горе", "Орел-меценат" и др.

Сказки Салтыкова-Щедрина можно охарактеризовать следующим образом:

✓ сказка "Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил

Обозначает социальные симпатии писателя, которые, естественно, на стороне народа;

Обличает тунеядство и праздность правящего сословия чиновников и дворянства, которые и становятся во многих сказках объектом сатиры автора;

Основана на приемах фантастики, используемых автором для реализации своего художественного замысла, который заключается в обличении никчемности правящего класса и отражении силы, ума, ловкости и великих возможностей простого русского народа, который тем не менее имеет "рабскую" психологию и готов "веревку свить", которой бы господа могли привязать, чтобы ночью не убежал;

✓ сказка "Пропала совесть " имеет следующие художественные особенности:

Обличает все крепостническое сословие, указывая на то, что их совесть потеряна, потому что не нужна им;

Залогом хорошего будущего русского народа является воспитание совестливости с детства, что выражено в нахождении совестью маленького мальчика, внутри которого она начинает жить, сбежав от господ, и здесь автор использует приемы фантастики для выражения своего художественного замысла;

✓ сказка "Богатырь " имеет следующие художественные особенности:

Продолжает разработку темы отечественного эпоса, начатую в "Истории одного города";

Развенчивает предрассудки о величии, силе и доблести самодержавия через аллегорический образ Богатыря, который был побежден простым Ивашкой;

✓ сказка "Дурак " имеет следующие художественные особенности:

Содержит в себе размышления о народной нравственности;

Использует традиции русского фольклора в построении образа простого "русского дурака", лишенного "гнилых" качеств помещика, но обладающего состраданием и отзывчивостью к чужой беде, и именно эти качества выражают понятие автора о морали.

Художественное своеобразие сказок Салтыкова-Щедрина заключается в следующем:

✓ основаны на комическом, на нарушении меры, несмотря на драматический колорит и трагический подтекст;

✓ ведущей формой комического выступает сарказм, обосновывающий преобладание в сказках соответствующей сатирической линии;

✓ используются такие формы смеха, которые способствуют переходу от горькой шутки и грустного юмора к иронии и сарказму;

✓ серьезность часто выступает насмешливо, а острота приобретает качество серьезности;

✓ часто используется комизм, казусы, алогизмы, функцией которых является отражение нелепости, глупости, хаоса и абсурда реального мира;

✓ широко используется юмор, с помощью которого автор выражает серьезность тех тем и вопросов, которые поднимает в своих сказках;

✓ человек сближается с животными, птицами и рыбами, которые наделяются всеми человеческими качествами, что имеет особое значение, так как на этой основе и возникает гротескное начало сказок Щедрина и тяготение его юмора к сатирическим формам.

Сказки Салтыкова-Щедрина оказали влияние на сказочный жанр в творчестве Горького, сатирические миниатюры С. Михалкова, "Волшебные сказки" Москвина, "Обидные сказки" С Ананьина и др.

(1826-1889)

Нравственный авторитет М. Е. Салтыкова-Щедрина во все време­на был чрезвычайно высок. Щедрина ценили все: и его идейные наслед­ники, и те, кто искал другой путь. Один из ярких поэтов серебряного ве­ка, Игорь Северянин, обращаясь к бессмертным образам Щедрина, пи­сал в стихотворении, посвященном его памяти:

Иудушки из каждой лезут щели.

Страну одолевают. Одолели.

И нет надежд. И где удел иной?

На идеалах, проповедовавшихся Щедриным, воспитывались пи­сатели последующих поколений. В письме к правительству СССР от 28 марта 1930 года М.А. Булгаков назвал «самой главной» особеннос­тью своего творчества «изображение страшных черт моего народа, тех черт, которые задолго до революции вызывали глубочайшие страдания моего учителя М.Е. Салтыкова-Щедрина».

Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин родился 27 января (по старому стилю 15 января) 1826 года и со стороны отца, Евграфа Васи­льевича Салтыкова, принадлежал к дворянскому роду, ко времени рож­дения писателя существовавшему уже около двухсот лет, а со стороны матери, Ольги Михайловны Забелиной, – к купеческому сословию. Семья Салтыковых жила в полном достатке, но не в полном мире: с дет­ства будущему писателю запомнились слабость и бесхарактерность отца и суровый нрав властной и расчетливой матери.

хотя в 1849 г. его вызвали в Петербург для допроса по случаю суда над петрашевцами. На предложенные ему вопросы о характере своей связи с кружком обвиняемого Салтыков отвечал осторожно, уходя в отвлечен­ные рассуждения, и дальнейших наказаний для него не последовало.

В конце 1849 года при содействии П.П. Ланского (второго мужа Н.Н. Пушкиной) с М.Е.Салтыкова снимается полицейский надзор и ему дозволяется проживать и служить там, где он сам пожелает. Вос­пользовавшись этим разрешением, в начале 1856 года писатель пере­брался в Петербург и был принят на службу в Министерство внутрен­них дел (летом состоялось его назначение в качестве чиновника VI клас­са особых поручений при министре). В июне этого года Салтыков об­венчался с дочерью вятского вице-губернатора Е.А. Болтиной.

Недавняя служба советником при вятском губернском правлении требовала от Салтыкова постоянных разъездов с ревизиями и расследо­ваниями. Впечатления от этих дел навели писателя на мысль создать ряд очерков из жизни одного из захолустных уголков России, Крутогорска, написанных от лица живущего в самой гуще провинциальных событий чиновника – «отставного надворного советника» Н. Щедрина. Под этим псевдонимом в августе 1856 года и начинает публиковаться первое зрелое произведение писателя – «Губернские очерки». Первоначаль­но Салтыков предложил свое сочинение «Современнику», однако, по­сле отрицательного отзыва И.С. Тургенева, передал его катковскому «Русскому вестнику». Сам писатель считал это произведение своим вступлением в литературу.

Публикация «Губернских очерков» имела громадный успех. После смерти Николая I наступала пора либерализма; в обществе открыто за­говорили о необходимости скорейших реформ и обновления. «Очерки» Салтыкова-Щедрина, сатирически рисующие жизнь провинциального общества, удивительно подходили текущему историческому моменту;что вообще необходимо для сатиры). «Ведь выбрал же г-н Щедрин минутку, когда явиться», – заметил по этому поводу Достоевский. На публикацию последовали многочисленные отклики, в том числе со сто­роны некрасовского «Современника». Н.Г. Чернышевский и Н.А. До­бролюбов, радикально настроенные публицисты журнала, усмотрели в сатире Щедрина протест не против отдельных социальных недостатков, как определила направленность книги остальная критика, а против всей государственной системы в целом. Отдельные социальные пороки, по мнению Чернышевского, представляют собой не случайность, а законо­мерное следствие порочности всего государственного устройства. Доб­ролюбов, в свою очередь, обнаружил у Щедрина постановку вопроса о

новом типе общественного деятеля в связи с полной деградацией преж­них «лишних людей».

Действие «Губернских очерков» происходит в заштатном городке Крутогорске, в образе которого узнаваемо проступают общие черты российской провинции. Как и город Глупов, Крутогорск являет собой микромодель современной писателю российской действительности, мало меняющейся с течением времени, своего рода социальный срез общества. Галерею персонажей составляют чиновники, помещики, купцы, крестьяне, провинциальная интеллигенция – словом, представители основных социальных кругов.

Салтыков-Щедрин умело использует и другой гоголевский прием – саморазоблачение персонажа посредством его речевой характеристики (очерки «Драматические сцены и монологи», «Казусные обстоятельст­ва» и др.). Например, в уста многоопытного чиновника-взяточника он вкладывает следующую замечательную по откровенности сентенцию: «Брали мы; правда, что брали – кто Богу не грешен, царю не виноват? Да ведь и то сказать, лучше, что ли, денег-то не брать, да и дела не де­лать? Как возьмешь, оно и работать-то сподручнее, поощрительнее».

Наблюдательно фиксируется в «Губернских очерках» и очевидный духовный регресс, происходящий в среде интеллигенции. В главе «Та­лантливые натуры» писатель критически рассматривает образованных, мыслящих представителей дворянства, «провинциальных Печориных» и показывает нравственное банкротство бывших «лишних людей», со­ставлявших в 30–40-е годы цвет русского общества и превратившихся в новых общественных условиях в бесплодных злопыхателей, праздных «байбаков», «карманных» Мефистофелей.

О художниках, подобных Салтыкову-Щедрину, Н.А. Некрасов ска­зал очень точно и верно: «Он проповедует любовь враждебным словом отрицанья». Это подметил в Щедрине и Чернышевский, увидевший, как мужественно умеет он переплавлять боль за Россию в грозные кра­ски обличительной сатиры; по поводу «Губернских очерков» критик пи­сал, что «ни у кого из предшествовавших Щедрину писателей картины нашего быта не рисовались красками более мрачными», никто «не карал наших общественных пороков словом более горьким, не выставлял пе­ред нами наших общественных язв с большею беспощадностью. <...> Он писатель по преимуществу грустный и негодующий».

Вместе с тем в «Губернских очерках» нет беспросветного, безысход­ного отчаяния. Об этом свидетельствует их открытый финал и образ до­роги, с которым связаны мысли повествователя о будущем: «Передо мной растворяются двери новой жизни, той полной жизни, о которой я

мечтал, к которой устремлялся всеми силами души своей... Что ждет меня впереди? Новые борьбы, новые хлопоты, новые искательства!» («Дорога»).

Дальнейшая жизнь писателя полностью подтвердила эти ожидания.

В 1857 году Салтыков-Щедрин обращается к драматургии, создавая пьесу «Смерть Пазухина». Действие этой сатирической комедии вращается вокруг наследства умирающего героя и дает картину нравст­венного разложения в купеческой семье, в которой страсть к стяжатель­ству заменила все человеческие чувства. Однако комедия, опубликован­ная также в «Русском вестнике», была запрещена к постановке.

Все это время Салтыков-Щедрин продолжает службу на государст­венном поприще. В 1858 году его назначают вице-губернатором в Ря­зань, а в 1860-м он переводится на ту же должность в Тверь. Только в начале 1862 года Салтыков-Щедрин вышел в отставку «по домашним обстоятельствам и крайне расстроенному здоровью», как писал он в со­ответствующем прошении.

С 1859 года писатель начал публиковаться в «Современнике». Впоследствии написанные им в 1857–1863 годах и печатавшиеся в пе­риодике рассказы и очерки образовали циклы «Невинные рассказы» и «Сатиры в прозе». Здесь впервые возникает образ города Глупова – широкое сатирическое обобщение, в котором отражены наиболее от­вратительные черты общественной жизни современной писателю Рос­сии. С 1862 года Салтыков-Щедрин, освободившись от службы, вхо­дит в редакцию «Современника», в которой много и активно работает. В это время он начинает публикацию первых очерков их цикла «Помпа­дуры и помпадурши».

В цикле «Помпадуры и помпадурши» Салтыков-Щедрин впервые широко применил прием сатирического преувеличения, убедительно по­казав, что пороки современной ему действительности принимают самые фантастические формы.

1860-е годы – время активной литературной и общественной дея­тельности писателя. Он принимает участие в издании сатирического приложения «Свисток», в 1863–1864 годах пишет серию статей-об­зоров «Наша общественная жизнь», где со скептицизмом отзывается о романе Н.Г. Чернышевского «Что делать?», отмечая мечтательный утопизм автора. К этому же времени относится и острая полемика Сал­тыкова-Щедрина с молодым Д.И. Писаревым («Русское слово») и Ф.М. Достоевским («Время»). Однако идейные разногласия возни­кают у Салтыкова не только с публицистами других журналов, но и с собственными коллегами по редакции. В ноябре 1864 года писатель

выходит из состава редакции, отправляя специальное письмо с извес­тием об этом Н.А. Некрасову. Салтыков вновь (на сей раз ненадолго) возвращается на службу, теперь по линии Министерства финансов (это министерство возглавлял его лицейский товарищ М.Х. Рейтерн): с ноября 1864 года он назначается управляющим Пензенской казенной палатой, в ноябре 1866-го переводится на ту же должность в Тулу, а в октябре 1867 года – на ту же должность в Рязань. Работа Салтыко­ва-Щедрина заключалась в проверке приходно-расходной отчетности местных казначейств; однако его постоянные конфликты с местными губернаторами вынудили Министерство финансов отозвать писателя с должности. В июне 1868 года Салтыков-Щедрин был уволен в от­ставку с чином действительного статского советника и пенсией, но без представления к ордену (представления, обычного при таком чине).

С этого времени Салтыков-Щедрин возвращается к литературно-журнальной работе, посвящая исключительно ей все оставшиеся годы своей жизни. С сентября 1868 года он становится членом редакции не­красовских «Отечественных записок» («Современник» был запрещен в 1866 г.), и все его новые произведения публикуются только здесь. В течение последующих лет в «Отечественных записках» завершает­ся печатание цикла очерков «Помпадуры и помпадурши»; появляются циклы «Письма о провинции» (1868), «Признаки времени» (1868), «Господа ташкентцы» (1869-1872), «Благонамеренные речи» (1872-1876), «В среде умеренности и аккуратности» (1874-1877), рисующие обобщенные сатирические типы представителей различных слоев общества. Другой цикл – «Письма к тетеньке» (1881-1882) – представляет собой сатирическое обращение к русской либеральной интеллигенции. В это же время Салтыков-Щедрин создает свои сати­рические романы: «Дневник провинциала в Петербурге» (1872(3), где использован новый художественный прием введения в текст лите­ратурных героев из произведений других авторов и «дописывание» биографий этих героев; «Современную идиллию» (1877-1883) – общественный сатирический роман, главные герои которого принадле­жат к средним слоям интеллигенции. Но вершиной сатирического творчества Салтыкова-Щедрина является «История одного города» (1869-1870).

При начале журнальной публикации «Истории одного города многих читателей романа и у рецензентов возникло впечатление, Салтыков-Щедрин обратился к жанру исторической сатиры. Имен» исходя из этого впечатления современная писателю критика сделал первые попытки, оценить новое произведение. Последнее вынудил

писателя выступить с открытым письмом, и, отвечая «Вестнику Евро­пы», он утверждал, что «совсем не имел в виду исторической сатиры», так что рецензент «совсем неправильно приписывает» ему подобное на­мерение. «Я совсем не историю предаю осмеянию, а известный порядок вещей», – пояснял Салтыков-Щедрин, имея в виду прежде всего «мертвящие формы жизни», проистекающие от исторически сложивше­гося в России абсолютистского строя правления и общей привычки к пассивному подчинению любому произволу властей.

Салтыков-Щедрин широко использует в своем произведении прием реалистического гротеска. Созданию гротескового эффекта служит из­бранная автором мнимолетописная форма повествования. Этот прием позволяет глубже вскрыть исторические корни современного «порядка вещей», показать закономерности общественного бытия, закладывав­шегося веками духовного рабства и наложившего негативный отпечаток на психологию и поведение людей. Это и способ литературной полеми­ки с идеализацией русской старины в современной писателю официаль­ной историографии и популярной исторической беллетристике, и средст­во политического иносказания – скрытого от глаз цензуры диалога с передовыми современниками.

В «Истории одного города» Салтыков-Щедрин сатирически осмыс­лил сам феномен государственности, преследующий цели, никак не свя­занные с народным благоденствием. Писатель остро ощутил последст­вия такого государственного правления – жесткую регламентацию и механизацию жизни, выхолащивание из нее природного естества. Но самое страшное открытие для писателя – то, что зачастую сам человек стремится нивелировать свои человеческие интересы, «овеществиться», стать всего лишь одним из винтиков государственной машины. Именно сила неодушевленных вещей, вещей, формирующих социальные отно­шения (как, например, собственность), превращающая в вещь самого человека, представляется Салтыкову-Щедрину главным злом, и потому основным объектом изучения у него стала активная сила неживого, ко­торая окончательно демонизируется в фантасмагорическом бреду Уг­рюм-Бурчеева.

Механизация и гиперболизация марионеточности, то есть превраще­ния живого человека в заводную куклу, являются главными приемами сатирического шаржирования в «Истории одного города», особенно яр­ко представая перед читателем в первой же главе – «Органчик».

Слово, взятое в качестве фамилии Брудастого, является в русском языке названием породы особо злых охотничьих собак. Однако градо­начальник Брудастый даже не животное. Это жутковатое сочетание

мертвеца и механизма: на настоящем человеческом теле (которое без го­ловы «даже начинает портиться») укреплена искусственная машинка-голова. Известно, что в ней находится органчик, способный сыграть две простые музыкальные пьески: «Раззорю!» и «Не потерплю!», однако очевидно, что этим содержимое головного механизма все-таки не огра­ничивается, поскольку градоначальник оказался в состоянии исписать кипу недоимочных реестров.

Все глуповские градоначальники – это «тени», «куклы», «образы без лиц». «Градоначальник» для Щедрина – это понятие собиратель­ное. Хотя количество управителей города соответствует, как показыва­ют исследователи, численности русских царей, они являют собой нечто обобщенно-типичное. В них есть и черты подлинных российских само­держцев (в Негодяеве – черты Павла I, в Грустилове – Александра I, в Перехват-Залихватском – Николая I), но иногда в них можно угадать сходство с приближенными императорского двора (Беневоленский – Сперанский, Угрюм-Бурчеев – Аракчеев и т. п.).

Анархия и начальстволюбие – не единственные способы проявле­ния их духовной увечности. Духовное убожество глуповцев таково, что они покорно маршируют строем из «манежа для коленопреклонения» в «манеж для телесных упражнений», оттуда в «манеж для принятия пи­щи» и снова строем – на общественные работы. «Мы люди привышные! – говорят они. – Ежели нас теперича всех в кучу сложить и с че­тырех концов запалить – мы и тогда противного слова не молвим!»

Как видим, сатира Салтыкова-Щедрина зла и язвительна. Она не щадит не только власти, но и сам народ. Но эта сатира и трагична, пото­му что отображает гримасы изуродованного, покалеченного «существую­щим порядком вещей» живого естества. У Салтыкова так много презре­ния, пишет Ю.Айхенвальд, что «в конце концов не разбираешься в кру­говой поруке жизни, кто больше этого презрения заслуживает – жрецы или жертвы». Такова особенность сатиры писателя: он не спасал смехом и не лечил смехом; смехом он обнажал язвы.

Такое изображение народа не могло не вызвать серьезного протеста со стороны либеральной критики. А.Суворин упрекал сатирика в незна­нии народа и в глумлении над ним: «Если отвергать народ, отвергать его здравый смысл и даже простую его житейскую сообразительность, то что же признавать после этого?»

Следует подчеркнуть: и до Щедрина в русской литературе сущест­вовала традиция сатирического изображения не только «верхов», но и «низов» общества. Гоголевские Петрушка, Селифан, дядя Митяй и дядя Миняй и некоторые другие образы людей из народа – все это

образы сатирические, осмеивающие те или иные не лучшие стороны на­родного характера. О покорном повиновении правителям, пассивности, смирении, начальстволюбии, как о качествах, присущих всем слоям рус­ского общества, не раз говорили и другие отечественные писатели. Так, например, И.С. Тургенев в одном из своих писем подчеркивал: «Свер­ху донизу мы не умеем ничего крепко желать – и нет на свете прави­тельства, которому было бы легче руководить своею страною. Прика­жут – на стену полезем; скомандуют: отставь! – мы со стены опять долой на землю».

На основании этого можно сделать вывод: сатирическое изображе­ние масс в «Истории одного города» было выражением подлинной глу­бокой любви писателя к родине и народу. Такое изображение было впол­не естественным с позиций революционного демократизма: по мнению писателя, оно должно было способствовать пробуждению народного са­мосознания, призывало общество к политической активности, к реши­тельному отстаиванию своих прав и свобод, своего места в подлинной русской истории.

Новой вершиной художественного мастерства писателя-сатирика стал роман «Господа Головлевы» (1875-1880).

«Господа Головлевы» по жанру – семейный роман, поскольку его содержание составляет история одной семьи, точнее, трех поколе­ний одной семьи: от бабушки Арины Петровны до ее внуков (Воло­деньки и Петеньки) и внучек (Анниньки и Любиньки). В последней трети XIX века жанр семейного романа получил особое развитие. Се­мья, ее сущность, ее нравственные ценности, ее роль в жизни общества и в формировании человека привлекли особое внимание величайших русских писателей – Л.Н. Толстого («Анна Каренина») и Ф.М. До­стоевского («Подросток»). С одной стороны, роман Салтыкова-Щед­рина стоит в том же ряду. С другой стороны, жанр произведения, нель­зя определять так однозначно, поскольку его идейное содержание за­ключается не столько в рассмотрении природы семьи и причин ее изме­нения или деформации, сколько в обнаружении того душевного заболе­вания, в результате которого человек полностью извращает смысл соб­ственной жизни и собственной личности. Это позволяет видеть в «Гос­подах Головлевых» не только семейный, но и социально-психологичес­кий, социально-философский тип романа.

Если можно максимально кратко охарактеризовать идейный смысл романа Салтыкова-Щедрина, то «Господ Головлевых» можно назвать романом о «пустом слове». Начало «пустому слову» дает Арина Пет­ровна. Женщина энергичная и властолюбивая, она, казалось бы, делает

все, что может, во имя интересов семьи. Однако постепенно сугубо ма­териальные, вещественные интересы вытеснили из ее души естествен­ные человеческие чувства любви, жалости, заботы, беспокойства о са­мых близких родных. Ее нисколько не волнует, что связи в семье пол­ностью утратили свое душевное содержание; от сыновей она требует со­блюдения только внешней формы этих отношений – «почтительнос­ти», не понимая, сколь она лицемерна и неестественна. С другой сторо­ны, смутное чувство, что она не любима детьми, на ее языке означает лишь то, что повзрослевшие вчерашние мальчики могут обобрать ее в старости, так что она «все старалась угадать, который из них ей злоде­ем будет».

«Пустое слово» – это характеристика всего головлевского семейст­ва. Все они пустословы и почти все пустопорожние мечтатели. Почти все члены рода пусты внутренним содержанием.

Наиболее сильным и талантливым представителем рода, безусловно, является ее главный представитель, Иудушка Головлев. Талантливость Иудушки в том, что он сумел почувствовать страшную эстетику пустой формы, из которой выхолощено всякое содержание; интуитивно постиг законы пустоты, ее ритм, ее пульсацию, правила ее существования; он бессознательно проник в сущность «пустого слова» и стал его творцом.

Еще в средние века Отцы Церкви, решая проблему, в чем состоит самая сущность зла, пришли к выводу, что зло в своем первичном смысле – это отсутствие добра, ничто, пустота там, где положено че­му-то быть.

Иудушка вдохновенно творит пустоту там, где должно было быть подлинно человеческое содержание. С детства утратив понятие о смыс­ле внутричеловеческих и внутрисемейных отношений, он упивается внешними формами поведения любящего сына, брата, отца. Вообще, ли­цедейство – основная форма Иудушкиного поведения, полностью оп­равдывающая его семейное прозвище.

Со смертью матери, гибелью детей, отъездом племянницы и разла­дом с Евпраксеюшкой Иудушка остается один, и вся его энергия сотво­рения пустоты оборачивается против него самого. На Иудушку напада­ет «запой праздномыслия». Он вступает на тот же самый путь, который уже пришел его брат Павел: он измышляет призраки, которых превра­щает в своих собеседников, с которыми вступает в расчеты как денеж­ные, так и личные; но, поскольку призраки не являются живыми, вся убийственная, кровососущая сила Иудушкиных фантазий разрушитель­но сказывается на нем самом.

Тем более замечателен конец романа. Несмотря ни на что, в Иудуш­ке сохранилось достаточно человеческого, чтобы постепенно ощутить ужас последней пустоты – небытия. В одну из минут просветления и отрезвления, в день, когда Церковь и христиане вспоминают распятие и смерть Христа, он сумел почувствовать ужас и безобразие смерти – в самоубийстве Любиньки и в смерти проклявшей его матери. Тогда вне­запно до него дошел смысл с раннего детства известных, но никогда ра­нее не понятых слов: крестные муки, страшная и позорная казнь на кре­сте, прощение и искупление других своим страданием – Воскресение. А можно ли простить и его, Иудушку, ежеминутно предававшего в са­мом себе человека, мо>кно ли простить его пострадавшим от него близ­ким людям? «А ты... простила?» – спрашивает он племянницу. «На­до меня простить! – продолжал он, – за всех... И за себя... и за тех, которых уже нет... Что такое! что такое сделалось?! – почти растерян­но восклицал он, озираясь кругом, – где... все?..» «Одичалая совесть» сводит с ним свои запоздалые счеты: Иудушка замерзает в мартовскую метель на дороге к материнской могиле.

Среди произведений рубежа 70–80-х годов, отразивших тенден­ции русской общественной жизни, особенно выделяется «Убежище Монрепо» (1878-1879). Именно здесь прозвучало знаменитое при­знание М.Е. Салтыкова-Щедрина, выразившее всю душевную силу его патриотизма: «Я люблю Россию до боли сердечной и не могу себя по­мыслить нигде, кроме России». В «Убежище Монрепо» созданы клас­сические типы времени: образы купца-толстосума Разуваева и кабатчи­ка Колупаева – представителей новой социальной силы, которых при­нято было называть «чумазыми». Именно они пришли на смену «людям культурного слоя», безжалостно вытеснив их из «дворянского гнезда». Агрессивно и напористо утверждали они новые правила жизни, новые нормы бытия: власть денег, жестокость к ближнему, низменность эгоис­тических интересов, пошлость вкусов.

Салтыков-Щедрин встретил появление новых хозяев жизни со свойственным ему сарказмом: «По всей веселой Руси раздается один клич: идет чумазый! Идет, и на вопрос: что есть истина? – твердо и неукоснительно ответит: распивочно и навынос!»

Как и другие произведения Салтыкова-Щедрина, «Убежище Мон­репо» проникнуто просветительским пафосом и верой в то, что человек способен изменить мир к лучшему. Элементы положительной програм­мы, близкой и самому писателю, несет в себе заключающая произведе­ние речь отставного корнета Прогорелова, в которой он призывает тех,

кто идет на смену уходящему дворянскому сословию, «любить отечество» и «чтить государство». Высказывается он и за идею социальной спра­ведливости: «Блюди свою собственность, но не отказывай и присному твоему в праве иметь таковую». Последние слова звучат как бы из са­мого сердца автора, и обращены они не только к современнику, но и к отдаленному потомку: «А главное все-таки: люби, люби и люби свое отечество! Ибо любовь та даст тебе силу и все остальное без труда со­вершить».

В 1880 году М.Е. Салтыков-Щедрин уезжает за границу. В тече­ние трех месяцев ему удается посетить Германию, Швейцарию, Фран­цию, Бельгию. После посещения Западной Европы в 1875–1876 годах это была вторая поездка.

На основе заграничных впечатлений писатель создает книгу «За рубежом», которой в его литературном наследии принадлежит особое место.

«Россия и Запад» – так можно сформулировать главную тему публицистического цикла Салтыкова-Щедрина. Знакомство с запад­ноевропейской действительностью дало писателю возможность глубже осмыслить происходящее на родине, в России.

В зарубежных очерках разворачивается панорама политической жизни западноевропейских стран. Писатель дает острые характеристи­ки прусскому милитаризму, отмечая гнетущий «военный элемент» в ат­мосфере гражданской столицы; проницательно замечает, что Франция, потеряв свою былую революционность и после поражения Парижской коммуны, превратилась в «республику без республиканцев».

Однако Щедрина интересует не только политическая жизнь, но и духовно-нравственное состояние европейского общества, его культура и искусство. Более всего писателя возмущает «буржуазная сытость»; он сожалеет об утрате литературой Франции высоких духовных и общест­венных идеалов, на смену которым пришел бескрылый и пошлый нату­рализм.

Писатель обращается к русскому человеку, склонному некритично относиться к Западу, восхищаться его благами, порой сомнительными, со словами: «Пусть примет он на веру слова «мальчика без штанов»: «У нас дома занятнее» и с доверием возвратится в дом свой, чтобы за­нять соответствующее место в представлении той загадочной драмы, о которой нельзя даже сказать, началась она или нет». С присущей ему иносказательностью Салтыков-Щедрин высказывает здесь мысль о ве­роятности революции в России.

Большой вклад в нравственное воспитание и просвещение русского общества Салтыков-Щедрин внес не только как талантливый писатель, но и как редактор наиболее передового демократического журнала. В 1877 году, после смерти Некрасова, Салтыков-Щедрин становится ответственным редактором «Отечественных записок». Однако весной 1884 года журнал был запрещен за то, что он «не только открывает свои страницы распространению вредных идей, но и имеет своими бли­жайшими сотрудниками лиц, принадлежащих к составу тайных об­ществ». В связи с закрытием своего журнала Салтыков-Щедрин реша­ет публиковаться в «Вестнике Европы», на страницах которого появля­ется роман «Пошехонская старина» (1887–1889), посвященный опи­санию мрачного быта и грубых нравов старого времени.

В последние годы жизни писатель особенно плодотворно работал над своими знаменитыми «Сказками» (1883–1886), хотя первые три сказки были созданы и опубликованы еще в 1869 году. Жанр сказки представлялся тем более удобным для сатирических целей Салтыкова-Щедрина, что в нем обычно используются фантастические образы и коллизии, поэтические преувеличения и иносказания.

Щедрин-сказочник активно использует фольклорные традиции, ко­торые проявляются многопланово. Так, в жанровой типологии его ска­зочных произведений можно увидеть прямую связь с тремя основными разновидностями народной сказки (волшебная, социально-бытовая, о животных). Однако связь щедринских сказок с фольклором не исчер­пывается только образными средствами. Главное состоит в том, что в них отражается подлинно народное миропонимание, народное представ­ление о добре и зле, о правде и кривде, справедливости и вероломстве, о трусости и отваге.

Основные темы сказок отражают общую проблематику произведе­ний Щедрина: взаимоотношения помещиков и крестьян («Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил», «Дикий помещик»), власть и народ («Медведь на воеводстве»), бесправное положение кре­стьянства («Коняга»), трусость, соглашательство, прекраснодушие ли­беральной интеллигенции («Карась-идеалист», «Либерал», «Вяленая вобла», «Самоотверженный заяц»), психология и мораль обывателя («Премудрый пискарь»).

В щедринских сказках органично сочетаются реальность и фантасти­ка, жизненное правдоподобие и художественная условность. В сказочной «Повести о том, как один мужик двух генералов прокормил» беспомощ­ные, но привыкшие командовать генералы, оказавшись на необитаемом

острове, отыскивают неизвестно как попавшего на остров мужика, кото­рый спасает их от голодной смерти и помогает добраться через «океан-море» до самого Петербурга.

В сказке «Дикий помещик» глупый и самонадеянный барин мечтает избавиться от мужиков; когда же его желание исполняется, он оказыва­ется неспособным вести прежнюю жизнь в ее цивилизованных формах, превратившись в одичавшее, озверевшее существо.

Писатель критически исследует различные типы общественного по­ведения, обусловленные временем, высмеивает трусость, приспособлен­чество, отступничество от идеалов, обывательскую психологию своих сограждан, сатирически преломляя все это в образах персонажей-жи­вотных.

Так, самоотверженный заяц, сидит под кустом согласно волчьей ре­золюции и думает, что волк его, может быть, со временем и помилует. Умеренно-либеральный, просвещенный и осторожный до предела пре­мудрый пескарь стремится неуклонно следовать своему жизненному кредо: «Надо так прожить, чтоб никто не заметил», вот и получилось: «жил – дрожал и умирал – дрожал».

Карась-идеалист решает вступить с самой щукой в диспут о воз­можности достижения гармонии мирными средствами. Но как только он, осмелев, во всю мочь гаркнул: «Знаешь ли ты, что такое добродетель?» – щука разинула рот от удивления и машинально, «вовсе не желая проглотить карася, проглотила его».

Вяленая вобла, казалось бы, сумела приспособиться к политике ежовых рукавиц. Ее «поймали, вычистили внутренности <...> и вывесили на веревочке на солнце: пускай повялится». «Как это хорошо, – радовалась она, – что со мной эту процедуру проделали! Теперь у меня лишних мыслей, ни лишних чувств, ни лишней совести – ничего такого не будет!» Но радость ее оказалась преждевременной – вскоре воб­ла была «слопана».

На фоне образов пародийных, карикатурных, шаржированных встречаются в сказках Щедрина и такие, которые обретают высокое трагическое звучание, взывая к совести и разуму современников. Тако­ва, например, сказка «Коняга» и ее герои – работяга-мужик и лошадь-труженица – вечные кормильцы Руси. Скована рабьими подневольны­ми цепями их неистощимая, неизменная привычка к труду. «Кто осво­бодит эту силу из плена? Кто вызовет ее на свет?» – вопрошает автор.

Мрачным и негодующим, страдающим и верующим в будущее России остался в памяти потомков М.Е. Салтыков-Щедрин. Он умер 28 апреля

(10 мая) 1889 года и по завещанию похоронен рядом с И.С. Тургеневым на Волновом кладбище в Петербурге. Спустя более чем столетие по-прежнему взволнованно звучат его слова, обращенные к читателю в последние месяцы жизни: «Не погрязайте в подробностях настоящего, но воспитывайте в себе идеалы будущего, ибо это своего рода солнечные лучи, без одухотворяющего действия которых земной шар превратился бы в камень».

Вопросы и задания

1. С каким журналом была связана деятельность М.Е. Салтыкова-Щед­рина как редактора? Какие идеалы отстаивал этот журнал?

2. Назовите основные циклы очерков М.Е. Салтыкова-Щедрина. Чем, на ваш взгляд, был обусловлен особый интерес писателя к жанру очерка?

3. Какие идейно-художественные функции выполняет форма мнимоисто-рического повествования в «Истории одного города»? В чем обобщающий смысл этого произведения?

4. Почему, на ваш взгляд, объектом изображения в романе «Господа Голо-влевы» избрана семья? Насколько избранный М.Е. Салтыковым-Щедриным жанр семейной хроники способствует осуществлению авторского замысла?

5. Назовите основные темы сказок Салтыкова-Щедрина. Какими приема­ми пользуется Салтыков-Щедрин в целях создания сатирического эффекта? Что такое «эзопов язык»?

6. Какой смысл вкладывает М.Е.Салтыков-Щедрин в понятия «Пошехонье» и «пошехонцы»?

Литература

Бушмин А.С. Художественный мир Салтыкова-Щедрина. Лу 1987.

Макашин С.А. Салтыков-Щедрин на рубеже 1850-1860 годов. Биография. М., 1972.

Макашин С. А. Салтыков-Щедрин. Середина пути. 1860-1870 годы. Биография. М., 1989.

Макашин С.А. Салтыков-Щедрин. Последние годы. 1875-1889. Биография. М., 1989.

Николаев Д. П. М.Е. Салтыков-Щедрин. Жизнь и творчество: Очерк. М., 1985.

Прозоров В.В. Салтыков-Щедрин. М., 1988.

Турков A.M. Салтыков-Щедрин. 3-е изд., доп. М., 1981.