Творчество анны павловой. Анна Павловна Павлова. Биографическая справка

Хрупкая девушка, которую не хотели брать в балетную школу, Анна Павлова в свое время - да и, пожалуй, сегодня - является самой известной балериной в мире. Павлова была первой танцовщицей организовавшей мировые балетные туры. Её образ стал синонимом русского балета ХХ века. И самой известной ролью в репертуаре примы была чувственная 130-секундная миниатюра «Умирающий лебедь» под музыку Камиля Сен-Санса.

родилась 12 февраля 1881 года в посёлке Лигово под Санкт-Петербургом. Несмотря на то, что мама будущей балерины, Любовь Федоровна, воспитывала Анну самостоятельно и не имела достаточных средств, она всё равно старалась по возможности радовать дочь. И вот однажды, когда Анне было 8 лет, мама повела её в Мариинский театр на балет «Спящая красавица». Девочка, у которой было врожденное тонкое чувство красоты, мгновенно влюбилась в искусство балета и поняла, что хочет стать балериной.

Любовь Федоровна поддержала желание дочери, но Анна была слишком мала для поступления в балетное отделение Петербургского театрального училища, поэтому приняли её туда лишь через два года. И поначалу многим преподавателям она не внушала особых надежд, так как была чересчур уж хрупкого телосложения, что придавало ей болезненный вид. Но жила балетом и делала всё возможное, чтоб достичь совершенства.

Во время учёбы Анна отличалась от других учениц своим стройным телом и длинными ногами. Сегодня такая фигура была бы только на руку современной балерине, но во времена Павловой классические танцовщицы были маленькими и имели более компактное тело. Несмотря на врожденный талант, классический балет давался Павловой с трудом, так как у неё были слабые лодыжки и очень негибкие ноги. В конце концов, она решила эту проблему, добавив на подошву кусок твердого дерева для стойкости. Это помогало ей становиться на пуанты, так как уменьшало боль.

Николай Легат и Анна Павлова

В 18 лет окончила балетную школу, и была принята в кордебалет Мариинского театра. Вскоре ей стали доверять более ответственные партии. Павлова танцевала в таких классических балетах как «Щелкунчик», «Конёк-Горбунок», «Раймонда», «Баядерка» и «Жизель». А спустя 7 лет работы в Мариинском в 1906 году стала ведущей балериной театра.

Огромное влияние оказал на Анну Павлову основатель романтического балета Михаил Фокин. Она танцевала в его балетах «Шопениана», «Павильон Армиды» и «Египетские ночи». Но их главной совместной работой стала хореографическая миниатюра «Умирающий лебедь», впервые представленная в 1907 году на благотворительном вечере в Мариинском театре.

Это образ родился у Фокина и Павловой буквально из воздуха. Михаил Фокин придумал для Анны концертный номер на музыку Сен-Санса буквально за несколько минут, импровизируя вместе с нею. Так родился образ лебедя, плавно плывущего по воде. Впоследствии эта роль стала символом русского балета ХХ века.

«Павлова - это облако, парящее над землей, Павлова - это пламя, вспыхивающее и затухающее, это осенний лист, гонимый порывом ледяного ветра…», — написал один из критиков.

Хореография Михаила Фокина, музыка Сен-Санса и исполнение Анны Павловой создали роль, наполненную агонией последнего полета лебедя. Публику пленяли нежные движения Павловой и напряженное выражение лица, когда балерина пыталась передать в танце всю хрупкость жизни. Именно роль «Умирающего лебедя» стала коронной в репертуаре Павловой и прославила её на весь мир.

Единственная запись Анны Павловой

Слава Павловой росла. В 1909 году балерина приняла участие в кампании «Русский сезон» Сергея Дягилева в Париже, после чего она стала его символом, и об Анне Павловой узнал весь мир. Уже спустя год балерина создала собственную труппу и отправилась в турне по основным городам Европы, включая Берлин, Копенгаген и Прагу. На протяжении 20 лет гастролировала по всему миру, охватив также Великобританию и США. Особенно она любила Австралию, которую посещала достаточно часто, повлияв во многом на австралийскую культуру танца. Именно Павлова вдохновила Фредерика Эштона, который позже стал танцором и главным хореографом Королевской балетной школы в Лондоне.

«Гибкая, грациозная, музыкальная, с полной жизни и огня мимикой, она превосходит всех своей удивительной воздушностью. Как быстро и пышно расцвел этот яркий, разносторонний талант», — так отзывались о балерине в прессе.

В 1912 году приобрела дом «Айви-Хауз» в Лондоне, где проводила свои немногочисленные отпуска. Она очень любила животных и птиц, поэтому в её поместье их было много. Особенно радовали глаз балерины два прекрасных белых лебедя. Последнее выступление Анны Павловой в Санкт-Петербурге состоялось в 1913 году, после чего балерина уже никогда не возвращалась в Россию.

Талант — это дар, а тяжелый труд — выбор. прекрасно это знала, и если одна половина её жизни была проведена под яркими огнями сцены, то другая — за сценой, в ежедневных тренировках возле станка. Она знала, что без самосовершенствования она никогда не станет великой балериной. «Своим успехам я обязана непрерывному труду и моим достойным учителям», — написала в книге «Страницы моей жизни». Благодаря неустанным выматывающим тренировкам, родилась великая балерина, затмившая весь танцевальный мир.

В 1983 году о жизни Анны Павловой был снят пяти серийный телефильм режиссёра Эмиля Лотяну . Сюжет этой картины охватывает жизнь балерины с момента её первого знакомства с балетом и до последнего дня жизни.

Галина Беляева в роли Анны Павловой

Измученная турами и постоянным стрессом выступлений, умерла 23 января 1931 года в Гааге от пневмонии. Балерине был 49 лет. Если верить легенде, то последние её слова перед смертью были обращены к её костюмеру: «Приготовьте мой костюм лебедя!».

В отличие от многих других балерин, не оставила после себя наследницу. И это не потому, что прима не хотела ни с кем делиться своим мастерством, напротив, у неё даже была своя балетная школа в Англии, и ученицам она всегда уделяла всё свободное время и любовь. Просто, как сказал критик Андрей Левинсон: «Её искусство рождалось и умирало вместе с ней - чтобы танцевать, как Павлова, нужно было быть Павловой».

Анна Лазаревна Павлова является легендой русского балета. Ей поклонялись, ею восхищались и боготворили.

Ее танец умирающего белого лебедя смогла повторить только Майя Плесецкая. Вся ее жизнь была подчинена балету.

Она отказалась от семьи ради искусства. Анна считала, что балерина, как монахиня должна служить сцене и не иметь отвлечений.

Детские годы и учеба

Информация, касающаяся даты рождения великой балерины существует разная. По одним источникам она родилась 31 января, а согласно другим – 12 февраля 1881 г.

По документам, Анна родилась в семье прачки Любовь Федоровны Павловой и крестьянина, служившего простым солдатом – Матвея Павловича.

Однако большее распространение получила другая версия.

Девочка стала незаконнорожденным плодом любви богатого помещика и ее матери, которая работала у них одно время горничной.

Анна в детстве

Банкир Лазарь Поляков не мог признать малышку своей дочерью, это нанесло бы непоправимый урон его репутации.

Однако разрешил дать ей свое отчество. Так Анну в документах записали как Лазаревну, но с фамилией матери — Павлова.

Девочка родилась недоношенной. Из-за слабого здоровья росла худенькой, имела бледную кожу и часто болела.

Первые годы жизни они с матерью жили в небольшой деревне на чистом воздухе под Санкт- Петербургом.

Жизнь их была бедной, но мама старалась иногда баловать девочку.

Самым удивительным событием, которое перевернуло всю жизнь малышки, стало посещение Мариинского театра.

Мама купила билеты на спектакль «Спящая красавица». Девочка была очарована действиями на сцене. И с тех пор все ее мысли были сосредоточены на балете.

В 8 лет Анну привели на вступительные испытания в балетную школу, но педагоги порекомендовали прийти через 2 года.

В 1891 г. девочку приняли в балетное училище. Дисциплина там была очень строгая.

Занятия только балетному искусству длились по 8 часов ежедневно.

Однако уже тогда у Анны Павловой проявился боевой дух.

Она старалась быть лучше всех, хотя из-за слабого здоровья переносить такие колоссальные нагрузки ей было тяжело.

Во время учебы к ним в училище приехала с визитом царская семья. Анна вместе с другими воспитанницами тогда впервые вышла на сцену перед такой важной публикой.

В 1898г. 16-летняя Анна окончила училище с «красным» дипломом и присвоением звания «первой танцовщицы».

Выпускной партией была роль дочери дворецкого в спектакле «Мнимые дриады».

Становление балерины

Молодая выпускница сразу попала в состав Мариинского театра. Первый раз на большой сцене она выступила в танце втроем в балете «Тщетная предосторожность».

Через 2 года ей доверили танцевать центральную партию в постановке «Дочь Фараона» на музыку Цезаря Пуни.

Чуть позже Анне Павловой поступило предложение станцевать роль Никии от Мариуса Петипа, который ставил «Баядерку».

В 1903 танцует партию Жизель в одноименном балете.

Начало XX в. было ознаменовано новаторскими идеями и реформами в балетном искусстве. Активным сторонником перемен был хореограф Михаил Фокин.

Анна Павлова стала первой, кто стал участвовать в постановках М. Фокина. Он стал ее новым учителем.

Она танцевала партии в таких его постановках, как «Эвника», «Шопениана», «Египетские ночи».

Однако самым выдающимся плодом их сотрудничества стал балет «Умирающий лебедь», в котором звучала музыка К. Сен-Санса.

Анна выполнила эту партию практически на полной импровизации. И этот танец стал символом и шедевром всего балетного искусства.

Сам композитор, присутствовавший на исполнении этого балета, был потрясен современной трактовкой его музыки и тем, как балерина смогла передать эту гамму чувств через танец.

Так к Анне Павловой пришла известность и про нее стали говорить: «В ее танце живет сам Бог».

Мировая известность и зарубежные гастроли

В 1907 г. Мариинский театр поехал с гастролями за границу в Стокгольм. Там выступления прошли с большим успехом.

Однако Анна хотела свободы в действиях и самостоятельности в принятии решений.

В 1909 г. она сама ставит спектакль «Ночь Рубинштейна». Этот танцевальный монолог о безумной страстной любви публика встретила овациями.

Тогда балерина, оглушенная успехом, принимает решение уйти из театра. Театр не хотел отпускать свою приму, и Анна идет на компромисс.

Она заключает контракт лишь на участие в некоторых, наиболее любимых спектаклях.

Но идея создать свою мобильную труппу, и заявить о русском балете на весь мир не оставляет великую балерину.

В 1910 она выплачивает театру большую неустойку за преждевременное расторжение контракта и уходит в «свободное плавание».

Самостоятельные гастроли со своей уже труппой она начала с оглушительного успеха во Франции и Англии.

В Москве вышла на сцену Зеркального театра, установленную в саду Эрмитаж. Затем организовывается длительный тур по Европе.

После своим балетом Анна поразила публику в США, Чили, Бразилии и Аргентине.

В каждой стране балерина любила изучать местные танцевальные традиции. Потом она включала их в свои балетные постановки.

Балетная труппа Анны Павловой была единственной, у которой в репертуаре можно было увидеть восточные мотивы, африканские и индийские движения.

В Австралии были так покорены грацией и легкостью балетных па танцовщицы, что в ее честь придумали воздушный десерт и назвали его «Павлова».

Во многих английских городах воздвигли памятники, изображающие русскую приму балета.

Личная жизнь

Молодую, восходящую «звезду» балета увидел на спектакле богатый, влиятельный предприниматель Виктор Дандре.

Он был потомком известного дворянского рода, поэтому имел хорошее образование, знал несколько языков.

Ему льстили ухаживания за девушкой, перед талантом которой преклонялись даже царские особы. Однако о браке он даже и не думал.

Виктор стал покровителем балерины. Снял для нее уютную квартиру с личным танцевальным классом, водил в шикарные рестораны и дарил дорогие подарки.

С Виктором Дандре

Вскоре Анна поняла, что у этих отношений нет будущего. Они были не равны по социальному положению, и балерина разорвала их роман.

Она окунулась с головой в работу, гастроли. А у Виктора пошла «черная» полоса.

Он стал банкротом, задолжал большую сумму денег и не смог погасить долг. На него завели судебное дело.

Предпринимателя посадили в тюрьму и назначили сумму для залога, которую его родственники собрать не могли.

Анна Павлова узнала о том, что ее возлюбленный в тюрьме, находясь на гастролях в Париже.

Она выслала необходимую сумму для залога и вызвала Виктора к себе.

Предпринимателю пришлось тайно покидать Россию, так как он был под подпиской о невыезде, и у него не было паспорта.

В Париже в 1911 молодые люди тайно обвенчались в церкви. Анна взяла у Виктора обещание, что он никому не расскажет об их браке.

В Лондоне они поселились в собственном особняке, вблизи которого был пруд с лебедями.

Впоследствии Виктор Дандре стал организатором ее гастрольной жизни. Он вел бухгалтерию, хозяйство, проводил деловые встречи, и отвечал за бытовые вопросы.

Последний танец и смерть

Русская балерина, педагог, постановщик Анна Павловна (по другим источникам, Матвеевна) Павлова родилась 12 февраля (31 января по старому стилю) 1881 года в Петербурге в семье солдата и прачки. По некоторым источникам, она была внебрачной дочерью еврейского банкира.

В 1891 году поступила на балетное отделение Петербургского театрального училища (ныне Академия русского балета имени А.Я. Вагановой), где занималась у Екатерины Вазем и Павла Гердта.

В 1899 году по окончании училища Павлова была принята в труппу кордебалета Императорского балета Мариинского театра.

Дебютировала в маленькой роли в балете "Тщетная предосторожность", затем в "Баядерке" Людвига Минкуса. В 1903 году ей была доверена партия Жизели в одноименном балете Адольфа Адана, где молодая балерина смогла поразить публику глубиной психологической трактовки образа и красотой танца. Вслед за этим успехом Павлова получила главные роли в "Наяде и рыбаке" Цезаря Пуни, "Пахите" Эдуара Дельдевеза, "Корсаре" Адана, "Дон Кихоте" Людвига Минкуса.

В 1906 году Анна Павлова стала балериной Императорской сцены .

Индивидуальность балерины, стиль ее танца, парящий прыжок натолкнули ее партнера, будущего известного хореографа Михаила Фокина, на создание на музыку Фридерика Шопена "Шопенианы" (1907) - стилизации в духе ожившей гравюры эпохи романтизма. В этом балете она танцевала мазурку и Седьмой вальс с Вацлавом Нижинским. Летящий арабеск Павловой художник Валентин Серов увековечил на афише к первым "Русским сезонам" в Париже (1909).

Всероссийскую славу принесли балерине гастроли с труппой Фокина в Москве в 1907 году. Для нее Фокин поставил концертный (позже "Умирающий лебедь") на музыку Камиля Сен-Санса, ставший впоследствии поэтическим символом русской хореографии и самой балерины.

Павлова также в 1907 году танцевала постановках Фокина "Павильоны Армиды" на музыку Николая Черепнина и "Египетские ночи" на музыку Антона Аренского.

23 января 1931 года Анна Павлова скончалась в Гааге (Нидерланды). Ее прах был захоронен на кладбище "Гольдерс-Грин" недалеко от ее дома "Айви-Хауз" в Лондоне.

На протяжении долгого времени личные отношения связывали Анну Павлову с горным инженером Виктором Дандре, который в 1910 году был обвинен властями Петербурга в растрате средств, выделенных на строительство Охтинского моста. Анне Павловой пришлось заплатить залог, чтобы его освободили из тюрьмы. Несмотря на подписку о невыезде, Дандре бежал из России и многие годы жил без паспорта. За границей Дандре стал импрессарио и администратором труппы балерины. В 1932 году в Лондоне была издана книга Дандре "Анна Павлова. Жизнь и легенда".

Балерине посвящены художественные и документальные фильмы "Анна Павлова" (1983 и 1985). Французский балетмейстер Ролан Пети поставил балет "Моя Павлова".

В усадьбе "Айви-Хауз", где в настоящее время размещается лондонский Еврейский культурный центр, холл первого этажа превращен в мемориальный музей балерины. На территории "Айви-Хауз" установлены два памятника Анне Павловой - один находится у озера, другой, представляющий балерину в облике стрекозы, - у террасы ее дома.

Приз Петербургской международной балетной премии Dance Open - хрустальный пуант, созданный в 1913 году художником Борисом Фредманом-Клюзелем со балерины Анны Павловой, является одной из уважаемых наград балетного искусства.

Материал подготовлен на основе информации РИА Новости и открытых источников

Русская артистка балета

О подлинной жизни Анны Павловой известно мало. Она сама написала прекрасную книгу, но книга эта больше касалась трепетных и ярких секретов ее искусства, в котором было много импровизации, чем самой ее биографии. Ее муж и импрессарио Виктор Дандре тоже написал о ней прекрасную и выразительную книгу, где трепетал отблеск живого чувства и боль сердца, ошеломленного внезапной потерей дорогого и любимого существа. Но и эта книга – лишь малый штрих к тому загадочному, что было, сверкало, переливалось в Анне Павловой, что было самою ее сутью, ее дыханием, - Вдохновение, что жило во всей ее творческой натуре!

Наверное, секрет отличия Павловой от других танцовщиц, блиставших на сцене до и после нее, крылся в неповторимой индивидуальности ее характера. Современники говорили, что, глядя на Павлову, они видели не танцы, а воплощение своей мечты о танцах. Она казалась воздушной и неземной, летая по сцене. В ее речи сквозило нечто детское, чистое, не вяжущееся с реальной жизнью. Она щебетала, как птичка, вспыхивала, как дитя, легко плакала и смеялась, мгновенно переходя от одного к другому. Такой она была всегда: и в 15, и в 45.

Газеты посвящали ей пышные рецензии: «Павлова – это облако, парящее над землей, Павлова – это пламя, вспыхивающее и затухающее, это осенний лист, гонимый порывом ледяного ветра…».

«Гибкая, грациозная, музыкальная, с полной жизни и огня мимикой, она превосходит всех своей удивительной воздушностью. Как быстро и пышно расцвел этот яркий, разносторонний талант», - так восторженно отзывалась пресса о выступлениях Анны Павловой.

Одна из подруг и преданных последовательниц балерины, Наталья Владимировна Труханова позже вспоминала с искренней горечью: «Как мне всегда было жаль, что я не могла зарисовать ее Танца! Это было что - то неповторимое. Она просто жила в нем, иначе не скажешь. Она была самой Душою Танца. Только вот вряд ли Душа выразима словами..!»

Образ, который обессмертил балерину – это, конечно, Лебедь. Поначалу он не был умирающим. Балетмейстер и друг Николай Фокин придумал для Анны концертный номер на музыку Сен-Санса буквально за несколько минут, импровизируя вместе с нею. Сначала «Лебедь» в невесомой пачке, отороченной пухом, просто плыл в безмятежности. Но затем Анна Павлова добавила в знаменитые 130 секунд танца трагедию безвременной гибели, – и номер превратился в шедевр, а на белоснежной пачке засияла «рана» – рубиновая брошь.

Когда Сен-Санс увидел Павлову, танцующую его «Лебедя», он добился встречи с ней, чтобы сказать: «Мадам, благодаря вам я понял, что написал прекрасную музыку!»

Небольшая хореографическая композиция «Умирающий лебедь» стала ее коронным номером. Исполняла она его, по мнению современников, совершенно сверхъестественно. На сцену, огромную или маленькую, спускался луч прожектора и следовал за исполнительницей. Спиной к публике на пуантах появлялась фигурка, одетая в лебяжий пух.

Она металась в замысловатых зигзагах предсмертной агонии и не спускалась с пуантов до конца номера.

Силы ее ослабевали, она отходила от жизни и покидала ее в бессмертной позе, лирически изображающей обреченность, сдачу победителю – смерти.

Анна включала «Умирающего лебедя» во все свои программы, и кто бы ни были зрители – искушенные балетоманы или впервые увидевшие балет простые люди – этот номер в ее исполнении всегда потрясал публику. М.Фокин писал, что «Лебедь» в исполнении Павловой был доказательством того, что танец может и должен не только радовать глаз, он должен проникать в душу. Ее танец, импрессионистический по своей природе, был пластическим воплощением музыки, образный и поэтичный, танец Павловой был одухотворен и возвышен, и поэтому его нельзя было повторить и копировать. Секрет ее успеха был не в исполнении па, а в эмоциональной наполненности и одухотворенности танца. «Секрет моей популярности - в искренности моего искусства»,- не раз повторяла Павлова. И была права.

Анна Павлова боготворила искусство, любила его с такой страстью, с которой к нему, вероятно, способны были относиться лишь женщины «серебряного века». Ни один музей мира не остался без ее внимания. Ренессанс казался ей самой прекрасной из эпох в истории культуры. Любимыми скульпторами Павловой были Микеланджело и Донателло, а любимыми художниками - Леонардо да Винчи, Боттичелли и Содома. И в балете ее вкусы сложились под влиянием чистых линий искусства Возрождения. Все ее партнеры обладали атлетическими фигурами, подобными фигуре «Давида» Микеланджело.

Anna Pavlova and Algeranoff in `Russian Dance`

Anna Pavlova and Mikhail Mordkin

Однако, было бы неправильно думать, что великая Павлова была приверженцем исключительно петербургской школы классического балета и оттого отвергала новые искания Парижа и Монте-Карло. Нет, некоторые из ее хореографических миниатюр: «Калифорнийский мак» с образом красных разлетающихся лепестков.

«Стрекоза», которую балерина исполняла в костюме с крылышками в стиле art nouveau.

«Ассирийский танец», напоминавший ожившие барельефы Древнего Вавилона - явно относились к поискам нового жанра.

Она даже посетила школу Мэри Вигман в Дрездене, поборницы нового движения в танце. Между тем, Павлова любила повторять, что красота танца значила для нее всё, а уродство - ничего (и она категорически отвергала, все то, что казалось ей уродливым, и, в частности, некоторые пластические элементы новой хореографии). По ее суждению, красота дарила людям счастье и приближала к совершенству.

Интересовалась Анна и авангардным притягательным танцем талантливой американки Айседоры Дункан, не раз приезжала к ней в студию, но сама продолжала неустанно пропагандировать неувядающее искусство русского классического балета везде, где только могла и где хоть чуть – чуть позволяли условия быта! Анна Павлова не просто несла людям свое любимое искусство, она прокладывала новые пути, по которым классический балет приходил в жизнь разных народов. Для гастролей Павлова выбирала такие страны, как Индия, Египет, Китай, была в Японии, Бирме, Малайе, на Кубе, Филиппинах, выступала перед зрителями, которые до нее никогда не видели балета. Танцовщица поставила перед собой цель доказать, что классический балет не является тем искусством, что доступен лишь немногим знатокам.

Самозабвенно выступала Павлова в школах маленьких американских городков в далекой провинции, перед мексиканскими пастухами, жителями горных индийских деревушек. Мексиканцы бросали в знак восхищения к ее ногам свои сомбреро, индусы осыпали ее цветами лотоса, сдержанные шведы огромной молча провожали ее карету до самой гостиницы, после выступления в Королевском оперном театре, голландцы столь любили ее, что вывели особый сорт тюльпанов и назвали его «Анна Павлова».

А.Павлова в Новой Зеландии

При всей своей преданности искусству балета, Анна Павлова, безусловно, оставалась человеком своей эпохи. Как всякая красивая женщина, она любила мир моды, охотно фотографировалась и даже позировала в мехах известных домов моды Берлина и Парижа 1910-х и 1920-х годов. Так, в феврале 1926 года в Париже она позировала для обложки модного журнала «L’оfficiel» в панбархатном манто, отороченным соболями из дома «Дреколь».

В Англии она рекламировала туфли обувной фирмы «H.& M.Rayne», которые носила, по ее словам, и на сцене, и в жизни. Стиль одежды «a la Pavlova» стал настолько популярен, что преподнес миру моды атлас «Павлова», выпущенный в 1921 году. Именно Павлова ввела моду на драпированные в испанской манере расшитые манильские шали с кистями, которые она умела носить так изящно. Балерина любила и шляпки. Ее придирчивость при покупке нарядов вошла в легенду. Бароном Дандре прекрасно описана привередливость примы в выборе каждой новой вещи.

Она придумала себе особый стиль одежды – многослойные тонкие покрывала, которыми обматывала тело.

Анна Павлова протежировала русским Домам моды в Париже: одним из ее личных кутюрье был Пьер Питоев. Показательно, что программку выступлений труппы Павловой в парижском «Театре Елисейских полей» в мае 1928 года украшала реклама дома моды князя Феликса Юсупова - «ИРФЕ».

Программки выступлений Анны Павловой:

1915 г.

Искусство Павловой неотделимо от творчества замечательных театральных художников своего времени. В 1913 году по эскизам Бориса Анисфельда были выполнены сказочно прекрасные костюмы и декорации к балету Фокина «Прелюды» на музыку Листа. Константин Коровин создал для Павловой декорации к двум спектаклям. Это были «Снежинки» - фрагмент из первого акта «Щелкунчика» Чайковского, поставленный в ее труппе как самостоятельный одноактный балет - и «Дон-Кихот», первый акт которого балерина танцевала во время своего американского турне 1925 года. Костюмы к «Менуэту», «Умирающему лебедю» и «Музыкальному моменту» были выполнены по эскизам Леона Бакста, а русский костюм Павловой – по рисунку талантливого Сергея Соломко, любимого художника Императора Николая II. Мстислав Добужинский был автором декораций и костюмов для ее «Феи кукол». Впоследствии, правда, они были заменены оформлением Сергея Судейкина. Современники отмечали сценическое сходство «Феи кукол» из репертуара Павловой с поставленным у Дягилева «La Boutique Fantasque» («Причудливый магазинчик»), старинным венским балетом, который шел на сценах многих европейских театров в начале ХХ века. Спектакль «Приглашение к танцу» был оформлен Николаем Бенуа (сыном Александра Бенуа). В 1917 году в репертуар Анны Павловой был включен «Египетский балет» в постановке Ивана Хлюстина на музыку Верди и Луиджини. Оформление к нему было создано Иваном Билибиным. Билибин оформил для труппы Павловой и постановку «Русской сказки» на сюжет «Золотого петушка» в хореографии Лаврентия Новикова.

Сомов К. Эскиз костюма Коломбины для Анны Павловой в "Арлекинаде" (б., акварель, карандаш); 1909

Leon (Samoilovitch) Bakst "Diana" (Costume Design for Anna Pavlova) 1910

"The Butterfly" (Costume Design for Anna Pavlova) 1913

J. Rous Paget (Costume Design for Anna Pavlova), 1926

В костюме Феи кукол по эскизам Льва Бакста. С Анной Павловой на балетную сцену пришел новый идеал красоты: пышнотелых Венер эпохи Петипа сменили бесплотные Сильфиды

Деятельность Анны Павловой выходит далеко за пределы ее исполнительского творчества. Маршруты ее путешествий, пересекшие все континенты земли, были маршрутами, по которым русская хореографическая культура входила в жизнь народов разных стран. В лице Анны Павловой русская балетная школа получила мировую славу и признание.

А где больше всего хотела жить она, перелетная птица, странствующая балерина, до конца остававшаяся русской во всем? «Где-нибудь в России», – неизменно отвечала Павлова, но это ее желание так и оставалось невозможной мечтой.

Ее английский особняк Айви-Хаус «дом, увитый плющом», встречал гостей прудом с лебедями, среди которых был ее любимец – белоснежный и гордый красавец Джек (он, словно собака, ходил за хозяйкой по саду, не боясь брать их рук лакомство).

С лебедями балерина любила фотографироваться. Известен ее снимок, где фотограф обыграл действительное сходство – изгиб лебединой шеи и гибкость женской балетной фигуры.

Павлова, в отличие от других выдающихся балерин, не передала свой репертуар последовательницам и не потому, что не хотела сделать этого или потому, что у нее не было учениц – в Англии она организовала целую балетную школу и уделяла своим воспитанницам много внимания, и профессионального, и человеческого. Ее искусство, как точно отметил лучший балетный критик эмиграции Андрей Левинсон, «рождалось и умирало вместе с ней – чтобы танцевать, как Павлова, нужно было быть Павловой».

Ее жизнь в танце можно было бы назвать подвигом. Так ее потом и назвали. Но она вовсе не воспринимала ее как подвиг. Она просто жила, словно готова была вечно танцевать вместе со своею труппой, обожавшей в ней все: стиль одежды, шляпы, туфли, поведение, срывы, капризы, походку, манеру говорить и смеяться и трогательно оберегавшей ее, словно своего любимого звездного ребенка… Ребенка. Она им и была, ребенком, очарованным с детства балетом. Не собиралась умирать, для нее смерти не существовало, ведь она сумела остановить время в изящном беге по сцене, в медленном грациозном па своего неповторимого «Лебедя», в романтическом кружении прозрачной Сильфиды, в медленном танце грациозно - безумной Жизели. Даже уходя навсегда, в хмурое утро 23 января 1931 года, в жару и горячечном бреду неожиданной, и, казалось, пустячной инфлюэнцы, резко осложнившейся быстротечным воспалением легких, Анна готовилась к очередному выходу на сцену...По легенде, ее последние тихие слова в бреду были обращены к костюмеру собравшейся у постели труппы: «Приготовьте мой костюм Лебедя!»

…Балет в отличие от литературы, живописи, музыки, искусство хрупкое, сиюминутное, существующее только «здесь и сейчас». Искусство Анны Павловой завораживало и увлекало. И время оказалось не властно над ним. Казалось бы, классический танец – пируэты, батманы, плие, па-де-буре – все хорошо известно, но гениальная Павлова могла выразить живое чувство, прихотливую смену настроений, игру фантазии при помощи балетных па. И сколько бы ни размышляли над секретами ее исполнения, загадками и тайнами ее искусства, они остаются неразгаданными.

Об Анне Павловой был снят документальный фильм «Без права на дубль».

Your browser does not support the video/audio tag.

Использованные материалы:

Материалы сайта www.ricolor.org (Павлова Анна. История жизни и любви)
Текст статьи «Анна Павлова», автор С.Шевцова
Материалы журнала «Искусство» №18/2008г.
Материалы журнала «Женский Петербург», 2002.
В.Дандре, книга «Анна Павлова. История жизни»

Павлова Анна (1881-1931), великая русская балерина, прима императорского Мариинского театра в Санкт-Петербурге (1899-1913). Участвовала в знаменитых «Русских сезонах» С. П. Дягилева в Париже. С 1908 гастролировала за рубежом, в 1910 создала собственную труппу, которая с триумфальным успехом выступала во многих странах мира.
Что осталось от властителей дум — больших артистов прошлых лет? Ворох старомодных фотоснимков, воспоминания современников — порой значительные и яркие, порой банальные строки...

Кто-то из танцовщиков писал об Анне Павловой той поры: «Это была очень тоненькая девушка, ростом немного выше среднего. У нее была чарующая улыбка и красивые чуть грустные глаза; длинные, стройные, очень красивые ноги с необыкновенно высоким подъемом; фигура изящная, хрупкая и такая воздушная, что, казалось, она вот-вот оторвется от земли и улетит».

В автобиографии, написанной в 1912 году, Анна вспоминала: «Первое мое воспоминание - маленький домик в Петербурге, где мы жили вдвоем с матерью... Мы были очень, очень бедны. Но мама всегда ухитрялась по большим праздникам доставить мне какое-нибудь удовольствие. Раз, когда мне было восемь лет, она объявила, что мы поедем в Мариинский театр. «Вот ты и увидишь волшебниц». Показывали «Спящую красавицу».
С первых же нот оркестра я притихла и вся затрепетала, впервые почувствовав над собой дыхание красоты. Во втором акте толпа мальчиков и девочек танцевала чудесный вальс. “Хотела бы ты так танцевать?” - с улыбкой спросила меня мама. “Нет, я хочу танцевать так, как та красивая дама, что изображает спящую красавицу”.
Я люблю вспоминать этот первый вечер в театре, который решил мою участь.

«Мы не можем принять восьмилетнего ребенка, — сказал директор балетной школы, куда привела меня мама, измученная моей настойчивостью. — Приведите ее, когда ей исполнится десять лет».
В течение двух лет ожидания я изнервничалась, стала грустной и задумчивой, мучимая неотвязной мыслью о том, как бы мне поскорее сделаться балериной.
Поступить в Императорскую балетную школу — это все равно, что поступить в монастырь, такая там царит железная дисциплина. Из школы я вышла шестнадцати лет со званием первой танцовщицы. С тех пор я дослужилась до балерины. В России кроме меня только четыре танцовщицы имеют официальное право на этот титул. Мысль попробовать себя на заграничных сценах пришла впервые, когда я читала биографию Тальони. Эта великая итальянка танцевала всюду: и в Париже, и в Лондоне, и в России. Слепок с ее ножки и поныне хранится у нас в Петербурге».

«В этот именно вечер впервые появилась перед публикой воспитанница Павлова, и в этот же вечер она впервые обратила на себя общее внимание. Тоненькая и стройная, как тростинка, и гибкая, как она же, с наивным личиком южной испанки, воздушная и эфемерная, она казалась хрупкой и изящной, как севрская статуэтка.
Но иногда она принимала аттитюды и позы, в которых чувствовалось что-то классическое, и если бы одеть ее в эти моменты в античный пеплум, то получилось бы большое сходство с одной из figurine de Tanagra».
Так писал балетный критик Валериан Светлов в 1906 году по свежим воспоминаниям о выпускном экзамене Анны Павловой

«Несколько страничек из моей жизни»:
«Всюду наши гастроли приветствовали как откровения нового искусства...
...Из Лондона я поехала на гастроли в Америку, где танцевала в театре «Метрополитен». Разумеется, я в восторге от приема, устроенного мне американцами. Газеты помещали мои портреты, статьи обо мне, интервью со мной и — надо правду сказать — кучу вздорных выдумок о моей жизни, моих вкусах и взглядах. Я часто хохотала, читая это фантастическое вранье и видя себя тем, чем никогда не была...

В Стокгольме король Оскар каждый вечер приходил смотреть на нас. Но каково же было мое изумление, когда мне сообщили, что король приглашает меня во дворец. За мной прислали придворную карету, и я покатила по улицам Стокгольма, словно принцесса».
Король Оскар «пожаловал мне шведский орден «За заслуги перед искусством".
Я была очень польщена такой милостью; внимание, оказанное мне толпой, провожавшей меня после одного представления от театра до моего отеля, было мне еще дороже».
«Долго, долго толпа не хотела расходиться... Растроганная до глубины души, я обратилась к своей горничной, спрашивая: «Чем я так очаровала их?»
- Сударыня, - ответила она, - вы подарили им минуту счастья, дав им на миг позабыть свои заботы.
Я не забуду этого ответа... С этого дня мое искусство получило для меня смысл и значение».

«С самого начала ее сценической деятельности необыкновенное чувство позы и равновесия обеспечивало ей блестящее исполнение адажио. Па де буре на пуантах через всю сцену она выполняла так стремительно и плавно, что, казалось, плыла в воздухе.
«Она не танцует, а летает», - говорил Дягилев

Карсавина: «...многие балерины удовлетворяются тем, что нравятся публике блеском и бравурностью исполнения. Павлова же завоевывала сердца своей неподражаемой грацией, утонченностью, каким-то не поддающимся описанию волшебством, какой-то одухотворенностью, присущей только ей одной...
...много говорилось об особой плавности движений ее рук. Это было индивидуальной особенностью ее дарования, единственного в своем роде. Она пользовалась этим даром, так же как и всеми другими своими приемами, подчиняясь тому внутреннему чутью, которое руководило ею в ее изумительном исполнении».

О детскости, что проявлялось у Анны Павловой, наравне с ее кипучим темпераментом... Вот что рассказывает биограф:
«Она любила купаться, но как непохожа была ее смешная манера плавать на ее грациозные движения на сцене! Дандре и другие ее близкие всегда заботились о том, чтобы не подпускать ее к воде, потому что это было небезопасно. Вместо того чтобы входить в воду плавно, постепенно, она любила нырять, причем каждый раз делала это со страшным всплеском.
Однажды, ныряя, она по-настоящему расшиблась. Однако отговорить ее от этого занятия было невозможно, поэтому каждый раз, когда она купалась, за ней внимательно следили, держа наготове спасательные принадлежности.
Она любила азартные игры, хотя это никак не вязалось с ее натурой. Играя в покер, она увлекалась, как ребенок. По словам Фокина, которому много раз случалось играть с ней в карты, у нее не было к карточной игре никаких способностей и тем не менее, если ей удавалось выиграть несколько шиллингов, восторгам не было конца».

С Чарли Чаплиным ее связывала исключительная дружба. Биографы недоумевали, что было туму причиной, ведь «Искусство Павловой было выражением высокого гуманизма, а искусство Чаплина заключалось в подчеркивании драматических сторон жизни».
Газеты посвящали ей пышные рецензии: «Павлова - это облако, парящее над землей, Павлова - это пламя, вспыхивающее и затухающее, это осенний лист, гонимый порывом ледяного ветра…».
Перелистывая страницы рецензий, очерков, статей о Павловой, замечаешь одну особенность: о ней пишут не только балетные специалисты, но и люди, никогда ранее балетом не занимавшиеся. Такова была могучая сила воздействия ее искусства.
«Только увидев Павлову, я понял, ощутил, почувствовал силу танца, все его обаяние, всю его красоту, красоту того искусства, где слово излишне, где о нем забываешь...» — это пишет критик драматического театра Э. Бескин. Пораженный искусством танцовщицы, он тут же попытался объяснить, проанализировать истоки этой великой творческой силы. «Она сочетала холодную технику классического балета с темпераментом искусства tегге а tегге и сочетала ее идеально, гармонично, слитно с живыми эмоциями своего тела. Ее учителя Камарго, Тальони, Фокин, Дункан — на четырех струнах этого удивительного балетного Страдивариуса она и научилась петь... свои дивные песни без слов...»
«Лирика — поэзия сердца — отзвук, неясный и волнующий, неземных песен—вот область раскрытия для Павловой во всей полноте. Но вот в лукавом гавоте улыбается Павлова из-под большой соломенной шляпы. Как тонок этот профиль, как нежны черты! Это женственность, торжествующая победа, женственность, обаятельная и влекущая...» — эти слова сказаны театральным критиком Юрием Соболевым.

«Она — современный человек, но танцует старые па. Она техник, но живет душой. Она наивная и бессознательная выразительница тончайших эмоций. В своей якобы непосредственности она преобразовывает традицию, она изображает, она играет себя и поэтому она настолько же большая артистка, насколько танцовщица, обе в одном — она играет танец и танцует игру», эти выводы делает немецкий балетный критик Оскар Би.

1925 году известный критик Аким Волынский написал: «В темпах классического балета развертывается своеобразный язык человеческой души»

Умирающий лебедь



Хореографическая миниатюра «Умирающий лебедь» на музыку К. Сен-Санса была поставлена для Павловой балетмейстером Михаилом Фокиным в 1907 г.
Поначалу он не был умирающим. Михаил Фокин придумал для Анны концертный номер на музыку Сен-Санса буквально за несколько минут. Сначала "Лебедь" в невесомой пачке, отороченной пухом, просто плыл в безмятежности. Но затем Анна Павлова добавила в знаменитые 130 секунд танца трагедию безвременной гибели, - и номер превратился в шедевр, а на белоснежной пачке засияла "рана" - рубиновая брошь. Небольшая хореографическая композиция «Умирающий лебедь» стала ее коронным номером. Исполняла она его, по мнению современников, совершенно сверхъестественно. На сцену, огромную или маленькую, спускался луч прожектора и следовал за исполнительницей. Спиной к публике на пуантах появлялась фигурка, одетая в лебяжий пух. Она металась в замысловатых зигзагах предсмертной агонии и не спускалась с пуантов до конца номера. Силы ее ослабевали, она отходила от жизни и покидала ее в бессмертной позе, лирически изображающей обреченность, сдачу победителю - смерти.

Анна Павлова скончалась от воспаления лёгких в Гааге во время гастролей 23 января 1931 года, не дожив неделю до своего 50-летия. Похоронили её в костюме Лебедя, как гласит легенда, по просьбе самой балерины.

Русская колония в Париже хотела, чтобы Павлову похоронили на кладбище Пер-Лашез, где ей можно было бы поставить прекрасный памятник. Но Дандре высказался за то, чтобы Анну кремировали. Во время гастролей в Индии она была зачарована индийскими погребальными церемониями, во время которых тело усопшего сжигается на погребальном костре. Она заметила близким, что хотела бы, чтобы ее кремировали. «Так позже будет легче возвратить мой прах в дорогую Россию», — будто бы сказала она.

В завещании Виктора Дандре, мужа Анны Павловой, говорится: «Я поручаю моим поверенным купить … места для урн, содержащих мой прах и прах моей любимой жены Анны, известной как Анна Павлова. Я даю согласие на перенос праха моей жены и также моего праха в Россию, если когда-нибудь русское правительство будет добиваться переноса и … прах Анны Павловой получит должные честь и уважение».

Урна с прахом Анны Павловой в нише колумбария крематория Golders Green

Она не имела громких званий, не оставила ни последователей, ни школы. После ее смерти была распущена ее труппа, распродано имущество. Осталась только легенда о великой русской балерине Анне Павловой, именем которой названы призы и международные премии. Ей посвящены художественные и документальные фильмы («Анна Павлова», 1983 и 1985). Французский балетмейстер Р. Пети поставил балет «Моя Павлова» на сборную музыку. Номера ее репертуара танцуют ведущие балерины мира. А «Умирающий лебедь» увековечен в исполнении Галины Улановой, Ивет Шовире, Майи Плисецкой.

http://be.convdocs.org/docs/index-34723.html